CC BY
34
Как видим, средние показатели 120 развивающихся стран ниже даже среднемировых: по энергии на 128 ккал, белку - на 7 г и по жирам - на 13 г. Разница с беднейшими странами еще более разительна: соответственно 692 ккал, 23 г и 38 г. Заметна значительная разница между средними показателями региона, где расположены развивающиеся страны. Так, если в арабских странах ежедневное потребление энергии в 1997 г. составляло 2 930 ккал, белка79 г и жиров 70 г, то в странах к югу от Сахары эти показатели составляли соответственно лишь 2 237 ккал, 53 и 46 г. При этом разница между развитыми и развивающимися странами составляла по энергии 717 ккал, белку 34 г и жирам 66 г, а при выделении беднейших стран мира эта разница выросла соответственно до 128 ккал, 50 г и 91 г.
По материалам, приведенным Л.И.Алиевой, в среднем за 1997-1999 гг. ежедневный среднемировой энергетический уровень составлял 2 003 ккал, в развитых странах - 3 380 и в развивающихся - 2 681 ккал. По прогнозу, они будут составлять соответственно в 2015 г. 2 940, 3 440 и 2 850 ккал и в 2 030 - 3 050, 3 500 и 2 980 ккал [10].
Анализ приведенных данных по уровню обеспечения человека продуктами питания в пересчете на энергетическую ценность, суточное потребление белков и жиров показывает, что высокоразвитые страны продолжают наращивать эти показатели, а в развивающихся странах в большинстве случаев обеспечение продуктами питания снижается. При этом, если среднемиро-
вой показатель энергообеспечения находится в рекомендованных диетологами пределах, то по белку и жирам он отстает от нормативов. Особенно это отставание заметно в группе беднейших стран, большинство из которых находится в Африке, к югу от пустыни Сахара.
Литература
1. Ж. де Кастро. География голода/ Ж. де Кастро. - М.: 1954. - С. 30.
2. Пасхавер, Б. Продовольча доступысть/ Б.Пас--хавер // Економка Укра'ши. - 2001. - № 7. - С. 69-77.
3. The State of Food and Agriculture 1949. - Washington, D.C.: FAO, 1949. - 316 p.
4. Food Aid. Paris: OECD, 1974. - 131 p.
5. The State of Food and Agriculture, 1978. - Rome: FAO, 1979. - P. 4-46.
6 . Славов, В.П., Кутова, Г.П. Продовольча безпека в контексп продуктивной агропромислового комплексу / В.П. Славов, Г.П. Кутова // Продуктивна агропромислового виробництва. - 2005. -№ 2. - С. 66-74.
7. Human Development Report 2000. - N.Y.: Oxford University Press, 2000. - 289 p.
8. Offutt, S., Somwaru, A., Bohman, M. What's at Stake in the next Trade Round/ S.Offutt, A.Somwaru, M.Bohman. - Washington, D.C.: USDA, 2002, Agricultural Outlook. - December. - P.43-45.
9. Глобальные изменения и устойчивое развитие: важнейшие тенденции / пер. с англ. - Нью-Йорк: ООН, 1997. - 93 с.
10. Алиева, Л.И. Методология межрегиональной интеграции продовольственных рынков/ Л.И.Алиева. -Великий Новгород, 2006. - 273 с.
ПРОБЛЕМЫ ПОВЫШЕНИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ ПОЛИТИКИ СЕЛЬСКОГО РАЗВИТИЯ Р.П. Косодий, к.э.н., доц. Сумского национального аграрного университета
Сегодня стало уже очевидно, что цели классической сельскохозяйственной политики (как и любой другой секторной политики) противоречат основным принципам устойчивого сельского развития. Практика доказала, что аграрная политика почти никак не сказывается на экономических аспектах сельского развития, при этом экологические последствия ее реализации для сельских территорий являются, как правило, отрицательными. Таким образом, возникает потребность в разработке политики, которая будет учитывать социально-экономические и экологические аспекты сельского развития и в рамках которой аграрный сектор, поддерживая уровни жизни и доходов отечественных производителей, одновременно будет использовать экологически ориентированные производственные методы, обеспечивая потребителей качественными продуктами, а сельских жителей - качественной диверсифи-цированой средой проживания.
Мы склоняемся к мысли, что на практике все направления государственной политики в рамках своего взаимодействия должны давать синергетический эффект, создавая определенную среду развития, поскольку сотрудничество в сферах аграрного и сельского развития является чрезвычайно важным для решения ключевых вопросов, связанных с продовольственной безопасностью, уменьшением уровня бедности и экономическим развитием. Вместе с тем мы считаем, что в процессе такого взаимодействия нужно четко определить функции сельского и сельскохозяйственного развития, а потому важной является дифференциация понятий сельскохозяйственного развития и развития сельских территорий. В практике государственного регулирования часто путают понятия сельского хозяйства (как одной из областей экономики) и сельской местности (определенной территории с расположенными на ней сельскими населенными пунк-
тами и населением). При замене одного понятия другим происходит смещение акцентов в целевых установках государственной поддержки села, ведь целью развития сельского хозяйства является обеспечение эффективного функционирования конкретной области аграрного сектора и продовольственной безопасности, тогда как целью развития сельской местности является улучшение условий жизнедеятельности сельских жителей. Следует отметить, что при разработке и реализации аграрной политики в Украине мероприятия по поддержке сельского хозяйства и сельской местности, как правило, не разграничиваются, что искажает реальную картину поддержки сельского хозяйства и приводит к искусственному завышению ее объемов.
В то же время можно сказать, что, поскольку сельскохозяйственное развитие не только включает деятельность, непосредственно связанную с производством агропродукции, но и предусматривает широкий спектр других видов деятельности (исследования в сфере технологий, улучшение систем продвижения агро-продукции и инфраструктуры, распределение продукции на рынке, соответствующее законодательство, сельскохозяйственную политику, производство и снабжение продовольствием), то оно косвенно способствует региональному социально-экономическому развитию в качестве доминирующей области. О.И. Гойчук считает, что агропроизводство, в отличие от промышленного сектора, непосредственно связано не только с производством продукции, но и с обеспечением определенного уровня жизни [1, с. 561]. Тем не менее мы считаем, что отождествление функций сельскохозяйственного и сельского развития сдерживает социально-экономическое развитие сельских регионов. Сельское хозяйство является, прежде всего, источником сельскохозяйственной продукции, а потому цели сельскохозяйственной политики должны сводиться к повышению производительности агропроизводства, тогда как улучшение условий жизнедеятельности сельских жителей является, скорее всего, прерогативой развития сельской местности (ведь сельское развитие кроме сельского хозяйства как основного средства существования крестьян, а также связанных с ним областей включает и другие секторы - здравоохранение, образование, окружающую среду, инфраструктуру и т.п.).
Учитывая общемировые тенденции уменьшения значения аграрного сектора, сегодня уже нет никаких сомнений в том, что концепция сельского развития является намного более широкой по сравнению с концепцией аграрного развития. Аграрная политика и политика сельского развития должны не только дополнять друг друга - на наш взгляд, послед-
нюю следует рассматривать как логическую трансформацию сельскохозяйственной политики, которая отдаляется от мероприятий материально-технического обеспечения и финансовой поддержки агропроизводства по направлению к более широкому спектру социально-экономических и экологических ориентиров сельского развития. Повышение конкурентоспособности агропроизводства является невозможным без развития других видов экономической активности в сельской местности. С другой стороны, соответствующие мероприятия по формированию диверсифицированого материального, человеческого, социального и других разновидностей капитала сельских территорий должны увеличивать их привлекательность - ведь практикой уже доказано положительное влияние развития инфраструктуры, образования, несельскохозяйственной экономической активности и различных организаций сельских жителей на социально-экономическую и экологическую эффективность сельского развития. Очевидно, что современная политика сельского развития должна способствовать интеграции сельских регионов в глобальную экономическую систему. И хотя на Украине сельские территории традиционно связывают с агропроизводством, развитые страны характеризуются интегрированным сельским развитием, которое отображает комплексные связи и взаимодействия сельских экономик.
Понятие интегрированного сельского развития акцентирует внимание на комплексности объекта исследования. Очевидно, что целью новой парадигмы сельского развития не является обеспечение видимой стабильности цен сельскохозяйственной продукции. Вместе с тем цели интегрированного сельского развития являются намного более широкими, в результате чего мы имеем большую вариацию и меньшую определенность относительно желательных результатов (которые измеряются в более общих рамках по сравнению со специфическими целями политики цен на агропро-дукцию). Таким образом, обеспечение интегрированного сельского развития усложняет соответствующие исследования, поскольку их объекты - составляющие сельской экономики -нужно рассматривать в рамках их взаимодействий, а не отдельно. При этом проблема сложности, по сути, является проблемой интеграции, а важную роль в определении конечного результата исследований играет интенсивность социально-экономических отношений, создающая социальный капитал и генерирующая положительные экстерналии.
Политика интегрированного сельского развития изменила традиционный взгляд на критическое значение аграрного сектора - как
результат, многие ученые усматривают более сильную причинную обусловленность именно в направлении от сельского развития к аграрному сектору, а не наоборот (при этом сельское хозяйство часто рассматривается как «остаточный» сектор экономики, на который влияют параметры регионального развития) [10, 11]. Обратим внимание, что в развитых странах приоритетность социально-экономической и экологической устойчивости сельских территорий послужила причиной перехода от поддержки агропроизводства к поддержке доходов агропроизводителей, с одновременным стимулированием последних к адаптации землепользования и других сельскохозяйственных практик к экологическим требованиям [11]. Такие взгляды являются прямо противоположными чрезмерному сосредоточению на проблемах аграрного сектора с игнорированием его связей с другими областями сельской экономики (как это имело место до недавнего прошлого). Более того, по мнению ученых, использование концепции интегрированного сельского развития способствует его интеграции с параметрами национального развития, а также расширению участия экономических систем сельских территорий в экономическом росте страны [6, 8, 13].
Некоторые ученые считают, что традиционная модель управления интегрированным сельским развитием, сосредоточенная на скоординированных вмешательствах правительства, является неэффективной. Так, по мнению С.Т. Акиндел, управление развитием сельских регионов должно рассматриваться в рамках концепции территориального развития, которая является более эффективной по сравнению с традиционными моделями управления ввиду следующих причин: территориальное развитие является необходимым для снижения уровня бедности в сельской местности, поскольку оно может создавать возможности на рынке труда и в инвестиционной сфере; традиционные подходы, будучи эффективными в плане определения социальных расходов на основе информации и подотчетности на местном уровне, не создают новых экономических альтернатив; уменьшение уровня бедности в сельской местности сосредоточивается на отдаленных населенных пунктах с неразвитой инфраструктурой, которая способствует уменьшению миграции в города [7].
Следует отметить, что дискуссии по поводу эффективной модели управления сельским развитием способствовали появлению конкурирующих идей относительно определения самой сельской территории. Так, М. Фур-сенко, В. Теткин, Ю. Губени, И. Прокопа связывают сельскую местность с территорией, большинство жителей которой занимается сельским
хозяйством [2, 3, 4, 5]. Тем не менее, по нашему мнению, концепция сельского развития должна рассматриваться как дихотомия между развитием сельской местности и городских территорий. Определение сельской территории, которое базируется лишь на характере использования природно-ресурсной базы, является неудобным, поскольку оно значительно ограничивает ее развитие, ведь динамика роста во многих сельских населенных пунктах может зависеть от их связи с городами.
К сожалению, подход, который предусматривает создание связей между сельскими и городскими населенными пунктами, не является популярным в Украине. Урбанизация сама по себе - символ неравности между сельскими территориями и городами с точки зрения разнообразных возможностей развития. Причина этого - приоритеты, которые предоставляются городам в плане распределения ресурсов. В условиях такой изоляции сельских районов довольно сложно разорвать порочный круг формирования капитала в агропроизводстве, что возможно лишь при наличии альтернативных источников доходов и занятости, которые создаются в результате взаимосвязи сельских и городских территорий. В данном контексте проблемы сельских территорий нельзя полностью отделить от проблем городов. Ведь границы, которые когда-то разделяли городские и сельские территории, со временем становятся все более размытыми. В то же время развитие транспорта, торговли и других услуг, ориентированных на производственные, потребительские и социальные нужды, может значительно усилить связи между городами и сельскими территориями, уменьшая разрыв между ними.
Вообще, во многих развитых странах связь между уровнем сельского развития и состоянием аграрного сектора все больше характеризуется возрастающим влиянием несельскохозяйственных факторов на тип сельского развития. Объективное повышение капиталоемкости производственной и другой деятельности в городах создает серьезные ограничения возможностей сельских жителей в сфере занятости, особенно учитывая их традиционно низкий уровень человеческого капитала. Именно поэтому расширение несельскохозяйственного сектора в сочетании с эффективной политикой развития человеческого капитала является, по сути, единственным возможным путем преодоления последствий снижения занятости в аграрном секторе.
Отметим, что сегодня нерегулярная занятость в сельской местности является, как правило, основным источником существования бедных домохозяйств, которые не способны получать достаточный регулярный доход от экономической активности в аграрном и не-
сельскохозяйственном секторах. Поэтому ди-верифицированный несельскохозяйственный сектор нужно рассматривать не только в качестве источника доходов сельских домохо-зяйств, но и как фактор снижения социально-политической напряженности (через уменьшение степени неравномерного распределения доходов), повышения продовольственной и экономической безопасности сельских домохо-зяйств, замедления процессов деградации аг-роприродных ресурсов, а отсюда - и улучшения конкурентоспособности и устойчивости агарного сектора. Вместе с тем сегодня несельскохозяйственный сектор в Украине (представленный, в основном, низкопродуктивными видами деятельности, в частности, личными подсобными хозяйствами) находится в неблагоприятной институционально-правовой среде, которая характеризуется значительными перекосами в сторону стимулирования агропроиз-водства, неэффективными финансовыми механизмами и т.п.
Очевидные выгоды от расширения несельскохозяйственной занятости (в частности, в плане уменьшения доли нерегулярной занятости и повышения доходов) обусловливают необходимость разработки и внедрения механизмов обеспечения ее устойчивого развития. Поскольку структура экономической активности в отдельном регионе будет определяться специфическими локальными условиями, то разработка эффективной стратегии сельского развития является возможной при условии внедрения механизмов надлежащего информационного обеспечения участников соответствующих децентрализованных процессов. В то же время децентрализация сельского развития не должна угрожать справедливому распределению выгод от него в рамках отдельных регионов и территориальных общин, учитывая риск доминирования интересов местной элиты над потребностями остального населения. Итак, в этой связи основная задача органов центральной власти видится в осуществлении мониторинга социального влияния сельского развития с целью определения направлений возможного корректирования соответствующих стратегий. Другие методы государственного вмешательства могут определяться научно обоснованными видами экономической активности и инфраструктуры сельской местности, способными значительно расширить сферу занятости. Государственные инвестиции в соответствующие проекты и институты могут быть критически важными для обеспечения эффективного (в социальном, экономическом и экологическом аспектах) сельского развития.
Недостаточное информационное обеспечение ученых и членов правительства в области производственных, коммерческих, инве-
стиционных и других процессов в сельской местности усложняет исследование как взаимосвязей между ними, так и их влияния на социально-экономические показатели. Кроме того, не следует недооценивать значение неформального рынка труда, по меньшей мере, в краткосрочной перспективе, ведь он является своеобразным социальным буфером при переходе к диверсифицированной сельской экономике, особенно если учитывать невозможность системы социального обеспечения гарантировать минимально необходимый уровень жизни крестьян. Итак, инвестиции в социально ориентированную инфраструктуру и институты, которые будут способствовать диверсификации сферы занятости и повышению ее качества, являются основной предпосылкой устойчивого сельского развития. Важная роль в этих процессах должна отводиться разнообразным финансовым учреждениям, которые сегодня, к сожалению, часто не желают осуществлять инвестиции в сельскую экономику, учитывая значительные трансакционные издержки и риски. Вообще, ограниченный доступ сельского населения к финансовым институтам превратился в основной барьер для успешного, инновационно ориентированного сельского развития. Именно поэтому для улучшения ситуации необходимо, прежде всего, отойти от стандартного подхода к предоставлению финансовых услуг сельским домохозяйствам, в рамках которого игнорируется их спрос на финансовые продукты, направленные на улучшение структуры потребления, получение образования и т.п., что, с другой стороны, можно рассматривать как инвестиции в человеческий капитал. Кроме того, эффективность политики сельского развития определяется степенью социальной мобилизации крестьян в рамках расширения сферы несельскохозяйственной занятости и диверсификации соответствующего социально-экономического базиса, что невозможно без формирования соответствующей институциональной и инфраструктурной среды.
Таким образом, для создания положительных экономических эффектов в сельской местности целесообразно сопоставить сельскохозяйственную политику со стратегией сельского развития, ориентированной на рост доходов значительного количества субъектов экономической активности. В этой связи основными программными альтернативами являются сосредоточение мероприятий по стимулированию экономического развития в центрах потенциального роста или же наоборот - рассредоточение экономической активности в рамках сельских регионов. Очевидно, что первый подход делает акцент на доставке работников в рабочие места, тогда как второй - на доставке рабочих мест к работникам.
Приоритетными вопросами сельского развития являются проблемы формирования достойной среды проживания и стимулирования экономической активности сельских жителей. Бесспорно, данные вопросы нельзя рассматривать изолированно от политики занятости и стратегии регионального развития, а также мероприятий, направленных на повышение уровня доходов в сельской местности. Сельское развитие нельзя полностью отождествлять с экономическим ростом, который является лишь важной составляющей политики сельского развития, вместе с социальной, экологической и культурной составляющими. Вместе с тем, поскольку экономический рост имеет исключительное значение для устойчивого развития сельских регионов, политика сельского развития должна разрабатываться с учетом особенностей экономики определенного региона.
В то же время анализ экономической составляющей предусматривает, что концепция регионального развития заранее не определяет ориентацию на экономическое или социальное измерение развития. Другими словами, нельзя определить приоритет между обеспечением социальных услуг и повышением производительности или между производством в личных подсобных хозяйствах и рыночно ориентированным производством. Скорее всего, сферы особого внимания для концепции сельского развития должны определяться для каждого региона отдельно, в соответствии с его спецификой.
Нельзя обойти вниманием и проблемы формирования экономических кластеров, т.е. концентраций взаимодополняющих предприятий. И хотя наиболее известные кластеры размещаются в городах, существуют примеры успешного применения данной стратегии и в сельских территориях. Стратегия кластерного развития сельских территорий (например, в рамках объединения туризма и сельского хозяйства) увеличит устойчивость их развития. В этом контексте хочется отметить, что существующие исследования детерминантов сельского развития поддерживают гипотезу, что такое развитие будет иметь большую степень устойчивости, если сельские жители возьмут на себя большую ответственность за изменения в своих общинах. И хотя такая стратегия является более рискованной по сравнению с политикой централизованного государственного регулирования, все же она является более устойчивой.
Литература
1. Бойчук, О.1. Соцiально-економiчний розвиток села як необхщна передумова продовольчоУ безпеки держави / О.1. Бойчук // Сощально-
eKOHOMi4Hi проблеми розвитку украУнського села i стьських територш: Мaтерiaли сьомих рiчних зборiв ВсеукраУнського конгресу вче-них економюпв-аграрниюв. - К., 2005. -С. 558-562.
2. Губен, Ю.Е. Розвиток стьських територш: европейський досвщ для украУнськоУ практики / Ю.Е. Губен // Сощально-економ1чж проблеми розвитку украУнського села i стьських територш: Матер,али сьомих р,чних збор,в ВсеукраУнського конгресу вчених економств-аграрниюв. - К., 2005. - С. 394-402.
3. Прокопа, 1.В. Сощальн аспекти розвитку стьських територш / 1.В. Прокопа // Сощально-економ1чы проблеми розвитку украУнського села i стьських територш: Матер1али сьомих р,чних збор1в ВсеукраУнського конгресу вчених економiстiв-аграрникiв. - К., 2005. - С. 94-99.
4. Тьоткн, В.1. Удосконалення державноУ пол1тики сощального розвитку украУнського села / В.1.Тьотюн // Соцiально-економiчнi проблеми розвитку украУнського села i стьських територш: Матерiали сьомих р1чних збор1в ВсеукраУнського конгресу вчених економЫв-аграрниюв. - К., 2005. - С. 32-41.
5. Фурсенко, М.1. Розвиток стьських територш в умовах забезпечення економiчноí стабть-носл держави / М.1. Фурсенко // Соцiально-економiч-н проблеми розвитку украУнського села i стьських територiй: Матерiали сьомих р1чних з6ор,в ВсеукраУнського конгресу вчених еко-номiстiв-аграрникiв. - К., 2005. - С. 103-111.
6. Adewuyi, A,, Ebigbola, J.A. Population Dynamics in Rural Development in Nigeria. M.O. Onajide et. al.: Revitalising the Urban and Rural centres of Nigeria/ A.Adewuyi, J.A. Ebigbola . - OAU Press Ltd. Ife. 1990. - Р. 85-97.
7. Akinde/e, S. T (2004) Political Mobilization for Rural Development and a Stable Nigerian Democratic Republic: An Indepth Examination of the Role of Local Governments // www.krepublishers.com/ .../JHE-16-2-099-112-2004-Akindele-S-T/JHE-16-2-099-112-2004-Akindele-S-T.pdf
8. Bamide/e, A.S. (1990) Universal concept of rural development problems: An analysis in Onajide M.O. et. fl. pp. 3-25.
9. Bellow-Imam, I.B. (1989) Rural development in Nigeria: A theoretical analysis. Paper presented at National Conference on Social Mobilization and Community Development.
10. New perspectives for EU rural development. European Commission on Agriculture and Rural Development. - Luxembourg, 2003. - Р. 25-28.
11. Overview of the implementation of rural development policy 2000-2006. Some facts and figures. European Commission on Agriculture and Rural Development. - Luxembourg, 2003. - Р. 25-34.
12. Tomich, T.P., KHby, P., Johnston, B.F. (1995): Transforming Agrarian Economies, Opportunities Seized, Opportunities Missed, Cornell University Press, Ithaca.
