CC BY
76ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) УДК 81’276.6
DOI: 10.24412/2658-5138-2022-6-34-44
ББК 81-3
ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДА ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕОМИНОЛОГИИ
В АСПЕКТЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВОВОГО ДИСКУРСА
Балашова Елена Юрьевна, доктор филологических наук, профессор кафедры
иностранных
языков,
Саратовская
государственная
юридическая
академия, ivanov@mail.ru
Лазовская Наталья Владимировна, кандидат филологических наук, доцент кафедры
иностранных языков, Саратовская государственная юридическая академия, lazovskaya.natalia@gmail.com
В статье обсуждаются ключевые проблемы перевода юридической терминологии в
аспекте права, языка и культуры, а также предлагаются различные переводческие
стратегии, применяемые при трансляции терминов из одной правовой системы в другую.
На примере лингво-правового анализа и перевода русскоязычного термина « ипотека», а
также его англоязычных эквивалентов « hypothec» и « hypothecation» с русского языка на
английский и наоборот авторы демонстрируют использование таких переводческих
стратегий, как терминологическое конструирование, подбор функционального
эквивалента и дескриптивный перевод.
Ключевые слова: юридическая терминология, международный правовой дискурс, переводческие стратегии, терминологическое конструирование, функциональный
эквивалент, дескриптивный перевод.
THE PROBLEMS OF LEGAL TERMINOLOGY TRANSLATION
IN THE ASPECT OF INTERNATIONAL LEGAL DISCOURSE
Elena Yu. Balashova, ORCID ID 0000-0002-9993-8116, Saratov State Law Academy, 1, Volskaya Str., Saratov, 410056, Russia, balashovaelena@yndex.ru Natalia V. Lazovskaya, ORCID ID 0000-0001-9879-1573, Saratov State Law Academy, 1, Volskaya Str., Saratov, 410056, Russia, lazovskaya.natalia@gmail.com In the article the key problems of translating legal terminology in terms of law, language and culture are discussed. The authors also suggest various translation strategies used when translating terms from one legal system to another. Taking as the example the linguistic legal analysis and the translation of the Russian term “mortgage” and its English equivalents
“hypothec” and “hypothecation” from Russian into English and vice versa the authors demonstrate the use of such translation strategies as terminological construction, selection of a functional equivalent and descriptive translation.
Key words: legal terminology, international legal discourse, translation strategies, terminological construction, functional equivalent, descriptive translation.
34
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) Введение
Расширение международных контактов России требует разработки
лингвистических оснований эффективной межъязыковой коммуникации.
Сегодня, когда активно-развивается торгово-экономическое и деловое
сотрудничество, растет число трансграничных сделок, участники которых
принадлежат к разным юрисдикциям, и осуществляется множество
международных проектов, отдельные составляющие которых могут
регулироваться правом разных стран, юридический перевод приобретает все
большую актуальность. Юридическая терминология представляет собой
одну из наиболее сложных и востребованных сфер, в которых необходимо
научное осмысление теории и практики поиска межъязыковых соответствий.
В русском правовом дискурсе сосуществует терминология, относящаяся
к различным временным пластам и разная по происхождению - исконно-
русская
и
заимствованная.
Это
порождает
необходимость
дифференцированного подхода к переводу терминов российского права на
английский язык, не всегда осознаваемую переводчиками. Предлагаемые в
данной работе на основе лингвистического, юридического, страноведческого
и культурологического анализа переводческие подходы и стратегии
вооружают переводчиков научно обоснованным и проверенным на практике
инструментарием для решения проблем юридического перевода с русского
языка на английский язык.
Перед современной лингвистикой встает задача выявления и изучения
факторов, влияющих на перевод юридической терминологии с русского
языка на английский язык, анализа имеющихся и разработки новых
стратегий
юридического
перевода
на
основе
серьезного
междисциплинарного взаимодействия с юриспруденцией.
Юридический перевод является в большей степени актом
межкультурной коммуникации, чем актом межъязыковой коммуникации, поскольку в переводческий контакт вступают разные правовые системы и
правовые культуры, несовпадения в которых обусловливают многие
проблемы юридического перевода. Терминологические особенности
российского правового поля, в котором сочетаются разные по времени
возникновения и происхождению слова-термины и юридические понятия, а
также общая терминологическая неупорядоченность русскоязычного
35
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) правового дискурса представляют собой сложнейшее препятствие, которое
приходится преодолевать в юридическом переводе с русского языка на
английский язык с помощью особого набора переводческих стратегий.
Одним из способов преодоления данного лингвоправового препятствия
является создание юридическим переводчиком определенной системы
«переводческих» координат с юридически и лингвистически обоснованным
выбором определенных межъязыковых терминологических соответствий, причем эта система должна основываться на понимании факторов, порождающих трудности перевода.
Юридический
перевод
является
важнейшим
компонентом
международного правового дискурса и воспринимается многими
исследователями как своеобразное связующее звено между различными
правовыми системами и правовыми культурами [2, 3, 7]. Юридический
перевод может быть в полной мере назван кросс-системным, поскольку он
предполагает не просто перевод с одного языка на другой, а перевод
терминологического аппарата, обслуживающего принципиально разные
правовые системы: систему общего права и систему континентального
права. В этом смысле юридический перевод с русского на английский и с
английского на русский является ярким примером кросс-системного
перевода, сложность которого обусловлена несходством правовых систем, которые обслуживают данные языки. Россия относится к странам романо-
германской, или континентальной, системы права, тогда как англоязычные
страны относятся к системе общего права. В континентально-правовой
системе закон является основным источником права, и, как следствие, в
странах этой правовой системы действуют кодексы. Общее право, напротив,
«было создано судьями, разрешавшими споры между отдельными лицами; эту печать своего происхождения данная правовая система несёт на себе до
сего времени. Норма общего права менее абстрактна, чем норма права
романо-германской правовой семьи, и направлена на то, чтобы разрешить
конкретную проблему, а не сформулировать общее правило поведения на
будущее» [1: 6].
Таким образом, юридический перевод – это особый вид перевода, находящийся на пересечении лингвистики и права и требующий разработки
методики двуаспектного анализа юридической терминологии. «Комплексная
природа юридического перевода проявляется и в характере трудностей, 36
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) которые сопряжены именно с этим видом перевода и которые зачастую
возникают не по отдельности, а наслаиваются друг на друга в силу особой
сложности сферы права, в результате соприкосновения в переводе двух
разных систем права и правовых культур» [3: 157].
1. Основные проблемы перевода юридической терминологии и пути
их решения
К факторам, осложняющим перевод русскоязычной и англоязычной
юридической терминологии, российские и зарубежные исследователи [3, 4, 7, 9] традиционно относят наличие в современном российском праве
терминов советской эпохи ( арбитражный суд, право хозяйственного
ведения), многозначность или полисемию терминов ( оборот, term, recovery), их семантическую непрозрачность ( строительство хозспособом, обеспечительные меры), двусмысленность ( regime, arrangement, instrument, tool), синонимию ( administration / management; следствие / расследование), а
также термины-паронимы ( ипотека / hypothec; титул / title), несовпадение
объёма значений терминологических единиц ( новация / novation) и, наконец, ассиметрию правовых систем, приводящую к наличию пласта
безэквивалентных юридических терминов ( трудовая книжка).
К основным проблемам юридического перевода Поммер С. относит
«…the asymmetry of legal systems, the resulting relativity of legal terminology, inconsistent categorizations and classifications between the different branches and fields of law, distinguishing between the terminological and conceptual levels as well as the complexities of conceptual and terminological change / ассиметрию
правовых систем, приводящую к относительности правовой терминологии, непоследовательность категоризаций и классификаций разных отраслей
права, различия на терминологическом и концептуальном уровнях наряду со
сложностями концептуальных и терминологических замен ( перевод
наш)» [7: 18].
Специалисты в сфере юридического перевода выделяют набор базовых
переводческих стратегий, применяемых при трансляции терминов из одного
языка в другой, из одной правовой системы в другую. Так, Т.П. Некрасова
предлагает 3 типа переводческих стратегий: терминологическое
конструирование, стратегия «сознательных опущений» и стратегия
«сознательных упрощений» [3: 11]. Чешский исследователь O. Klabal выделяет такие переводческие стратегии, как «omission; search for alternative 37
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6)
/ partial / functional equivalence; descriptive paraphrase; explicative paraphrase; literal renderings and borrowings» [5: 25]. Стратегия «сознательных
опущений» по сути представляет собой стратегию «omission», выделенную
O. Klabal. В свою очередь подбор полного, частичного или функционального
эквивалентов фактически является терминологическим конструированием.
Функциональный эквивалент представляет собой тот тип эквивалента, который ориентирован на язык перевода: «a term designating a concept or institution of the target legal system having the same function as a particular concept of the source legal system / термин, обозначающий понятие или
институт правовой системы языка перевода и имеющий ту же функцию, что
и сходное понятие правовой системы исходного языка ( перевод наш)»
[8: 236]. Функциональный эквивалент в научной литературе иногда
называют динамическим эквивалентом. Концепция динамической
эквивалентности перевода близка коммуникативной модели перевода.
«A translation of dynamic equivalence aims at complete naturalness of expression…A dynamic equivalence translation is not merely another message which is more or less similar to that of the source. It is a translation, and as such must clearly reflect the meaning and intent of the source / Динамическая
эквивалентность перевода имеет своей целью полную естественность
выражения… Динамически эквивалентный перевод – это не просто другое
сообщение, которое более менее сходно со своим источником. Это перевод, который, как таковой, должен четко отражать смысл и намерение источника
( перевод наш)» [6: 160, 166]. Сторонник коммуникативной модели перевода, российский исследователь В.В. Сдобников выделяет такие стратегии
перевода специальных текстов, как «the strategy of communicatively equivalent translation, the strategy of tertiary translation and the strategy of redirection /
стратегия коммуникативно-равноценного перевода, стратегия терциарного
перевода и стратегия переадресации (термины В.В. Сдобникова)» [9: 862].
Так, на примере перевода англоязычного термина «hypothec» и его
варианта «hypothecation», а также их контекстных сочетаний мы
продемонстрируем технику применения различных переводческих стратегий
с опорой на лингвоправовой анализ.
Как может показаться на первый взгляд, русскоязычный термин
«ипотека» имеет в английском языке два сходно звучащих синонимичных
эквивалента с единым греческим корнем – «hypothec» и «hypothecation», 38
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) однако их вряд ли можно считать полными или хотя бы частичными
синонимами, поскольку объём значений данных терминологических единиц
в русском и английском языках не совпадает. Русскому термину «ипотека»
более соответствуют английские термины «mortgage», «pledge» или
«earmarking» (в области налогового права). Большой юридический словарь
онлайн определяет термин «ипотека» как « залог земельных участков, предприятий, зданий, сооружений, квартир и другой недвижимости.
Договор об И. подлежит нотариальному удостоверению и должен быть
зарегистрирован в порядке, установленном для регистрации сделок с
недвижимостью. Имущество, на которое установлена И., не передаётся
залогодержателю». Из определения следует, что русскоязычный термин
«ипотека» обозначает залог недвижимого имущества. Англоязычный термин
«hypothec» имеет более широкое значение, поскольку он распространяется и
на движимое имущество. В электронной терминологической базе IATE
содержится следующее определение данного термина: « a security for a debt which remains in the possession of the debtor, differing thus from a pledge, which is handed over to the creditor; in Roman law, a kind of security for debt in which the creditor had neither ownership nor possession found in such a case as a tenant pledging his tools or equipment needed for working the land in security of the rent due. Possession could be taken only if the debt were not paid». Мультиязычная
терминологическая база UNTERM определяет термин «hypothecation» как
« an article given by a borrower to a lender as a security for a debt. It remains in the ownership of the pledgor although it is in possession of the pledgee until the debt is repaid». В качестве контекстных сочетаний данная терминологическая
база предлагает две единицы: «hypothecated goods» и «hypothecated assets».
Эквивалентом первого коллоката является русскоязычное сочетание
«заложенный товар», а второго – «заложенное имущество / активы».
Таким образом, в ряде случаев английский термин «hypothec» на
русский язык целесообразно переводить как «залог», а не как «ипотека».
Русскоязычный термин «залог» является функциональным эквивалентом
термина «hypothec». Анализ дефиниции термина «hypothecation» лишь
подтверждает адекватность указанного варианта перевода. Так, IATE
определяет термин «hypothecation» как « the pledging of securities and other assets as collateral to secure a loan». Кроме того, в указанной
терминологической базе обозначены сферы употребления данного термина: 39
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) insurance, tax law, maritime law, environmental law. Русскоязычный термин
подобных сфер употребления не имеет. Заимствованный из римского права и
транслированный в русскую правовую культуру, он утратил свой
первоначальный объём значений и сохранился лишь как термин, обозначающий залог недвижимости. В данном случае при переводе термина
«ипотека» с русского языка на английский и с английского на русский
необходимо применить стратегию подбора функционального эквивалента в
каждой конкретной сфере его употребления. Так, например, в области
налогового права IATE определяет термин «hypothecation» как « earmarking of certain tax revenues for specific areas of public expenditure… The Government has experimented with a certain degree of tax hypothecation in the environmental field». Соответственно термин «hypothecation» в налоговом праве по
значению приближен к российскому термину «ассигнование» (earmarking).
Таким образом, контекстное сочетание «tax hypothecation» на русский язык
целесообразно переводить как «налоговое ассигнование». В данном случае
нами была применена стратегия терминологического конструирования.
Если английским терминам «hypothec / hypothecation» в большинстве
случаев соответствует российский термин «залог», то функциональным
эквивалентом российского термина «ипотека» является английский термин
«mortgage», связанный с владением недвижимостью, в основном землёй. В
Oxford Dictionary of Law содержится следующая дефиниция данного
термина: «An interest in property created as a form of security for a loan or payment of a debt and terminated on payment of the loan or debt… Virtually any property may be mortgaged (though land is the most common)…». Таким
образом, российские термины «ипотечный кредит» и «ипотечная облигация»
необходимо переводить, как «mortgage loan» и «mortgage bond». В свою
очередь терминологическое сочетание «hypothecation bond» не имеет ничего
общего с недвижимым имуществом и употребляется в сфере морского права:
«The bond given under a contract of bottomry or respondentia» (IATE). Данное
сочетание целесообразно переводить, используя дескриптивную стратегию
перевода: «заём под залог судна» или посредством специального термина
западноевропейского морского права: «бодмерея / морской заём».
Необходимо подчеркнуть, что даже «простые» термины, перевод
которых, казалось бы, не должен вызывать трудностей, могут иметь разный
объём значений и специфичные сферы употребления в разных правовых
40
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) системах. Кросс-системный юридический перевод невозможен без лингво-
правового анализа дефиниций не только самих терминов, но и их
контекстных сочетаний. При переводе термина и его коллокатов с одного
языка на другой необходимо применение целого ряда переводческих
стратегий. Юридический перевод – это особая область перевода, требующая
от переводчика не только обширных фоновых, но и специальных знаний в
области юриспруденции и современного законодательства.
На структуру термина и, как следствие, на его перевод на другой язык
может оказывать значительное влияние разница в построении систем
различных отраслей права в странах исходного и переводящего языков.
Составные юридические термины в русском языке не всегда
«композиционно» и/или юридически совпадают с терминами, являющимися
их эквивалентами (включая формальные эквиваленты) в английском языке.
В современной российской юридической терминологии:
1)
существуют термины, не имеющие аналогов в английском языке
и англосаксонском праве;
2)
имеются многозначные термины, при этом их значения могут
быть полярными, и в одном из значений термин может являться отражением
российской правовой специфики и идти вразрез с англоязычной и
общемировой практикой, в которой употребляется фонетический аналог
лексической единицы, являющейся полисемантичной в русском языке; 3)
продолжают существовать термины, возникшие в советское
время, включенные в современное законодательство, но не раскрытые в нем
четко и потому требующие особой осторожности в переводе; 4)
существуют термины, которые описывают тот же участок
правового поля, что и термины англосаксонского права, но иначе «членят»
его; 5) неоднозначность понимания одних терминов затрудняет перевод
других терминов, которые входят в то же терминологическое гнездо и
которые не представляли бы сложностей в переводе, если бы подобная
неоднозначность не была свойственна терминологическому пространству
российского права;
6) возникают новые термины, отличающиеся от советских не по
означаемому, но по означающему, в связи с чем старый и новый термин
требуют дифференцированного перевода на английский язык.
41
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) Русскоязычный правовой дискурс отличает высокая динамичность, большое количество, частота и некоторая хаотичность изменений в
нормативно-правовом регулировании. В современном российском правовом
поле имеют место терминологические коллизии, связанные с
противоречиями
между
терминами
действующего
российского
законодательства и терминологией международного права, нормам которого
также подчиняется Российская Федерация.
В российском правовом поле имеется достаточно большое количество
немотивированных терминов с непрозрачной семантикой, что затрудняет
перевод, так как фонетическая оболочка термина не всегда позволяет понять, называет ли термин исключительно российское правовое понятие или
обозначает понятие, являющееся общим как для системы российского права, так и для той системы права, которую обслуживает переводящий язык. Как
следствие,
переводчик
оказывается
перед
выбором
между
терминологическим конструированием и лингвоправовым поиском
эквивалента. Решение о выборе стратегии перевода зависит от конкретной
ситуации и уровня правовой осведомленности переводчика.
Термины, отобранные нами для исследования, свидетельствуют о том, что юридический перевод отличает комплексность проблематики. Так, проблема многозначности юридической терминологии может быть
осложнена проблемой перевода российских правовых реалий на английский
язык. Многозначные правовые термины часто не полностью освещены в
существующих русско-английских юридических словарях, которые
фиксируют не все значения этих полисемантичных единиц, что затрудняет
перевод, поскольку переводчик не имеет в своем распоряжении подробных и
четко структурированных словарно-справочных источников.
Заключение
В юридическом переводе особую важность имеет наличие
основательных фоновых правовых знаний, высокий уровень правовой
осведомленности переводчика и его правовой культуры в самом широком
смысле слова (включая умение пользоваться различными источниками
правовой информации) для того, чтобы:
а)
найти правильное переводческое решение;
42
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) б)
выделить нужный термин из числа возможных вариантов
перевода;
в)
выбрать верную стратегию перевода и понимать, в каких
пределах ей можно воспользоваться;
г)
идентифицировать и анализировать сложные лингвоправовые
явления.
Таким образом, юридическому переводчику во многих случаях
приходится не только искать лингвоправовой компромисс, который
позволяет добиться в переводе баланса между возможностями английского
языка и традициями английского словоупотребления, с одной стороны, и
адекватной передачей реалий российской правовой системы, с другой
стороны.
Список литературы
1. Давид Р. Основные правовые системы современности / пер. с фр. проф. В.А.
Туманова. М.: Прогресс, 1988.
2. Иконникова В.А. Особенности семантики английских юридических терминов в
текстах международного контрактного права: дис. … канд. филол. наук. Москва, 2005.
3. Некрасова Т.П. Особенности перевода юридической терминологии с русского
языка на английский язык: дис. … канд. филол. наук. Москва, 2013.
4. Осакве К. Сравнительное правоведение: схематический комментарий. М.:
«Юристъ», 2008.
5. Klabal O. Corporate securities as an area of conceptual incongruity between Czech and English // Transius Conference (19-22 June, 2018, University of Geneve). Geneve: University of Geneve, 2018. P. 25-26.
6. Nida E. Toward a science of translating. Lieden, 1964.
7. Pommer S.E. Translation as intercultural transfer: the case of law // SKASE Journal of Translation and Interpretation [online]. 2008. Vol. 3. №1. P. 17-21 [Электронный ресурс].
URL: http.://www.skase.sk
8. Šarčević S. New approach to legal translation. The Hague, 1997.
9. Sdobnikov V.V. Strategy and tactics of translating special texts // Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences. 2012. Vol. 5. № 6. P. 861-867.
Список источников
1. Большой юридический словарь [Электронный ресурс]. URL:http.://www. info-law.ru
2. IATE – Interactive Terminology of Europe [Электронный ресурс]. URL: http.://www.
iate.europa.eu
3. Oxford Dictionary of Law. Fifth edition. Oxford University Press, 2003.
43
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
ISSN 2658-5138 Язык науки и профессиональная коммуникация. 2022. № 1 (6) 4. UNTERM – United Nations Terminology [Электронный ресурс]. URL: http.://www.unterm.un.org
References
1. David, R. (1988). Osnovnye pravovye sistemy sovremennosti [The Main Contemporary Legal Systems]. Moscow: Progress (in Russian).
2. Ikonnikova, V.A. (2005). Osobennosti semantiki angliyskikh yuridicheskih terminov v tekstakh mezhdunarodnogo kontraktnogo prava [The peculiarities of English legal terms’
semantics in the texts of international contract law]: dis. … kand. filol. nauk. Moscow (in Russian).
3. Nekrasova, T.P. (2013). Osobennosti perevoda yuridicheskoy terminologii s russkogo yazyka na angliyskiy yazyk: dis. … kand. filol. nauk. Moscow (in Russian).
4. Osakve, K. (2008). Sravnitelnoje pravovedenije: skhematicheskiy kommentariy
[Comparative legal studies: schematic commentaries]. Moscow: «Yurist» (in Russian).
5. Klabal, O. (2018). Corporate securities as an area of conceptual incongruity between Czech and English. Transius Conference (19-22 June, 2018, University of Geneve). Geneve, University of Geneve, 25-26 [in English].
6. Nida, E. (1964). Toward a science of translating. Lieden (in English).
7. Pommer, S.E. (2008). Translation as intercultural transfer: the case of law. SKASE
Journal of Translation and Interpretation, 3, 1, 17-21 [Elektronnyj resurs]. URL: http.://www.skase.sk (in English).
8. Šarčević, S. (1997). New approach to legal translation. The Hague (in English).
9. Sdobnikov, V.V. (2012). Strategy and tactics of translating special texts. Journal of Siberian Federal University. Humanities and Social Sciences, 5, 6, 861-867 (in English).
УДК 808.56
DOI: 10.24412/2658-5138-2022-6-44-51
ББК 81-5
ФАТИЧЕСКИЙ РЕЧЕВОЙ ЖАНР СВЕТСКОЙ БЕСЕДЫ:
ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ
Баурова Юлия Владимировна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры
«Бизнес-технологии и логистика», Саратовский государственный технический
университет имени Гагарина Ю.А., workingday08@mail.ru
В статье рассмотрены дефиниции понятия «светская беседа», конститутивные признаки и
типология речевого жанра. Автор указывает на особую значимость речевого жанра
«светская беседа» с точки зрения установления социальной связи, осуществления акта
44
ISSN 2658-5138 Language of Science and Professional Communication. 2022. № 1 (6)
