CC BY
71
УДК 81.255.4
Ло Мэн
преподаватель факультета русского языка Сычуаньского университета иностранных языков КНР, аспирант каф. китайского языка переводческого факультета МГЛУ, e-maiL: [email protected]
ПРОБЛЕМЫ ПЕРЕВОДА КОМИЧЕСКОГО В АСПЕКТЕ ТЕОРИИ РЕЛЕВАНТНОСТИ (на примере переводов с русского языка на китайский)
В статье рассматриваются трудности перевода комического с русского языка на китайский язык. На примере переводов с русского языка на китайский в статье анализируется процесс понимания читателями комического эффекта, показано, как теория релевантности может помочь переводчику подобрать способ передачи комического эффекта и преодолеть барьер так называемой непереводимости комического.
Ключевые слова: комический эффект; перевод комического; теория релевантности; непереводимость.
Luo Meng
Lecturer at the Russian Department of Sichuan International
Studies University, China; Post-Graduate Student, Chinese Language Department,
MSLU; e-maiL: [email protected]
PROBLEMS OF THE COMIC EFFECT TRANSLATION IN THE ASPECT OF THE RELEVANCE THEORY (on the example of translations from the Russian language to Chinese)
The articLe is devoted to the difficuLties of transLating the comic from Russian into Chinese. On the exampLe of transLations from Russian into Chinese, the articLe anaLyzes the process of understanding the comic effect by readers and shows how the reLevance theory can instruct transLators on the choice of ways of conveying the comic effect and overcoming the so-caLLed "untransLatabiLity" of the comic.
Key words: ramic effect; transLation of the comic; reLevance theory; untransLatabiLity.
Комическое (от др.-греч. Krop,wSia, лат. comoedia) - философская категория, обозначающая культурно оформленное, социально и эстетически значимое смешное [Сычев 2003, с. 66]. Задачу исследования комического, как отметил французский философ Анри Бергсон, ставили перед собой многие величайшие мыслители, начиная с Аристотеля [Бергсон 2016]. Кроме того, следует отметить, что изучение
комического всегда стояло в центре внимания переводчиков и перево-доведов, так как комический эффект не только довольно часто встречается в текстах различных литературных и графических форм, но и представляет собой немало трудностей в работе переводчиков.
С помощью какого языкового механизма появляется комический эффект? Ответ на этот вопрос дан многими европейскими исследователями. Большинство из них выделяют две группы подходов к изучению комического: теория превосходства и теория несоответствия. Согласно теории превосходства, комический эффект возникает, когда имеет место превосходство субъекта комического над объектом. Как пишет английский философ Томас Гоббс, которого обычно считают основателем этой теории, «внезапная слава есть страсть, производящая те гримасы, которые называются смехом. Она вызывается у людей или каким-нибудь их собственным неожиданным действием, которое им понравилось, или восприятием какого-либо недостатка или уродства у другого, по сравнению с чем они сами неожиданно возвышаются в собственных глазах» [Гоббс 2001, с. 75].
Сторонники теории несоответствия полагают, что комический эффект появляется в результате несоответствия ожидаемого реальному. Как отмечал И. Кант, «смех есть эффект от внезапного превращения напряженного ожидания в ничто. Именно это превращение, которое для рассудка явно и радостно, все же косвенно вызывает на мгновение живую радость» [Рюмина 2003, с. 21]. Артур Шопенгауэр также добавлял, что «смех всегда возникает не из чего иного, как из неожиданного сознания несовпадения между известным понятием и реальными объектами, которые в каком-либо отношении мыслились в этом понятии, и сам он служит лишь выражением такого несовпадения» [там же, с. 40]. В качестве примера приведем такую шутку на русском языке:
Как узнать, кто у вас на руках: кот или кошка? Бросьте животное на землю и посмотрите: если побежал, значит, кот, а если побежала, значит, кошка.
Исходя из вышесказанного, нам легко в этом примере в ответной реплике почувствовать комический эффект: либо через проявляющееся превосходство в результате сравнения себя с отвечающим, либо путем сознания несоответствия ожидаемого ответа реальному. Носители русского языка даже могут заметить, что эффект превосходства
и несоответствия в ответе создан с помощью грамматической категории рода и согласованной с ней словоформы глагола. Однако при переводе этого анекдота на китайский язык - язык без категории рода и словоизменения, переводчик окажется в затруднительном положении. В китайском языке есть слово |д мао - родовое обозначение кошек и котов без указания на пол, есть и существительные гунмао кот и мумао кошка, которые используются, как правило, лишь тогда, когда необходимо подчеркнуть пол животного. Глаголы в китайском языке также не имеют ни морфологических, ни грамматических показателей рода. Таким образом, передать значения русских глаголов «побежал» и «побежала» в китайском языке невозможно, не используя конкретные существительные, указывающие пол животного. Но в этом случае пропадает, собственно, суть анекдота на русском языке! В результате переводчик, скорее всего, сделает перевод с комментарием (см. табл. 1).
Таблица 1
Оригинал Ответ: Бросьте животное на землю и посмотрите: если побежал, значит, кот, а если побежала, значит, кошка.
Перевод на китайский язык И'ШШ»«)
Выполненный перевод дословно в обратном переводе на русский язык Бросьте мао (кот / кошка) на землю, а затем посмотрите, если побежать (имеется в виду мужской род), тогда кот, а если побежать (имеется в виду женский род), тогда кошка. Примечание переводчика: В русском языке глаголы имеют мужской, женский и средний род, обычно для животного-самца употребляется глагол мужского рода, а для самки - глагол женского рода. Здесь отвечающий дал по сути бессмысленный ответ: он просто использовал русские глаголы в женском и мужском роде, но из ответа всё равно невозможно понять, как можно определить пол мао «кот / кошка», поэтому такой ответ вызывает смех.
Есть все основания полагать, что, прочитав текст такого перевода, китайские читатели не смогут почувствовать почти никакого комического эффекта несмотря на то, что в переводе прямо добавлена и причина, которая приведет к несоответствию и превосходству, и показан такой результат осознаваемого в контексте несоответствия и превосходства. Вот почему комическое в таких русских текстах, как пример 1, часто считается непереводимым на китайский язык. В подобном случае перевод возможен только с учетом творческого подхода к переводческим трансформациям.
В этой ситуации сама идея прямой передачи результатов осознанного превосходства и несоответствия оказывает мало помощи переводчикам, особенно тем, кто занимается переводом с русского языка на китайский, в котором вообще нет соответствующих грамматических категорий, словоизменения и другие языковых характеристик русского языка. Очевидно, что для чувства комического более важен не столько результат превосходства и несоответствия, сколько процесс, в ходе которого читатели сами находят превосходство и несоответствие. Каким же образом читатели понимают превосходство и несоответствие в контексте? Как переводчик может проявить так называемый творческий подход к переводу и в какой-то мере преодолеть непереводимость? Как нам кажется, на эти вопросы можно найти единый ответ с точки зрения теории релевантности, разработанной учеными-психологами Дирдре Уилсон и Дэном Спербером как теория когнитивной прагматики.
Согласно данной теории, релевантность определяется как характер вводимых данных в когнитивный процесс у индивида [Sperber 2012, c. 6]. В любой конкретный момент вводимые данные означают новую информацию и представляют собой множество новых допущений (assumptions), извлеченных из когнитивного контекста индивида. В них входят как внешние стимулы, которые могут быть осознаны, так и внутренние репрезентации, которые могут быть запасены, отозваны или использованы как посылки при умозаключении. По теории релевантности, вводимые данные являются релевантными для индивида только тогда, когда они имеют связь с годными контекстуальными допущениями (т. е. уже известной информацией). Сочетая вводимые данные (новую информацию) с контекстуальными допущениями (уже известной информацией), индивид может вывести ряд позитивных
когнитивных эффектов, в том числе, например, истинную контекстуальную импликацию, усиление или исправление допущений, уже имеющихся в создании индивида. Иными словами, именно такой эффект расширения и увеличения информации на основании обработки вводимых данных и есть релевантность.
В основе теории релевантности лежат два общих рассуждения, относящие к роли релевантности в когниции и коммуникации:
Когнитивный принцип релевантности: «Человеческое познание стремится приспособиться к максимизации релевантности».
Коммуникативный принцип релевантности: «Каждый остен-сивный стимул передает презумпцию своей собственной оптимальной релевантности» [Sperber 1995, с. 260]. (Здесь слово остенсивный означает «нарочито, намеренно выставляемый напоказ».)
На основе этих принципов речевая коммуникация, по теории релевантности, рассматривается как остенсивно-инференционная коммуникация, которая означает две стороны коммуникативной деятельности.
Со стороны адресанта функционирует коммуникативный принцип релевантности, здесь коммуникация является остенсивной. Это объясняется тем, что в коммуникации говорящий своими высказываниями и другими сигналами производит остенсивный стимул, чтобы сообщить слушающему какую-либо информацию. Сообщая данную информацию, по теории релевантности, говорящий не только передает цель или намерение, для чего эта информация сообщается, но и намерение того, что он хочет сообщить слушающему какую-либо информацию с какой-либо конкретной или неясной целью.
Со стороны адресата функционирует когнитивный принцип релевантности и здесь коммуникация является инференционной. Причина в том, что, когда слушающий получает от говорящего высказывание и сигнал в качестве остенсивного стимула, он машинально декодирует данное высказывание и сразу начинает искать его релевантность с помощью инференции (умозаключения), считая данное высказывание обязательно релевантным для себя (в соответствии с автоматически переданной презумпцией оптимальной релевантности). Согласно теории релевантности, сначала, то есть сразу после декодирования высказывания говорящего, слушающий получает только семантически неполную логическую форму. Затем слушающий расширяет
логическую форму до семантически полной пропозиции с помощью умозаключения и релевантных допущений, извлеченных из когнитивного контекста в данный момент. Через семантически полную пропозициию слушающий получает буквальные или эксплицитно выраженные значения высказываний. Такое значение, по теории релевантности, называется экспликатурой и описывается следующим образом: пропозиция, переданная в высказывании, является экспликатурой только тогда, когда она является расширением логической формы, кодированной высказыванием [Sperber 1995, с. 182].
После понимания экспликатуры в сознании слушающего естественно продолжается поиск релевантности, и это приносит также другие релевантные допущения. Они не являются прямым расширением логической формы с буквальными кодами высказываний, но более или менее связаны с экспликатурами и также релевантны для слушающего в данный момент. Авторы теории релевантности их называют импли-катурами и определяют так: импликатура - это пропозиция, которая не эксплицитно передана в высказывании [там же, с. 182].
Поэтому в свете теории релевантности комический смысл является своего рода импликатурой, которая возникает в сознании индивида в результате выведения релевантных допущений негармоничности в ожидании релевантности после инференции в когнитивном контексте.
Чтобы показать процесс сознания комического эффекта, продемонстрируем на примере 1, как это поэтапно происходит с точки зрения теории релевантности у читателя - носителя русского языка.
Прочитав оригинал в примере 1, носители русского языка сначала бы декодировали текст, расширили бы логические формы и получили бы такую экспликатуру: «А. задал Б. вопрос о том, как узнать, кто у Б. в руках: кот или кошка. Б. ответил, что можно бросить животное на землю и посмотреть: если побежал, значит, кот, а если побежала значит, это кошка». Затем на основе этой экспликатуры читатели извлекли бы из когнитивного контекста ряд других соответствующих допущений, в который могут быть внесены:
a. Словоформы «побежал» и «побежала» - это формы мужского рода и женского рода глагола «побежать» в прошедшем времени, которые согласованно указывают на уже известный пол животного (энциклопедическое знание в памяти).
Ь. Если словоформы только согласованно указывают на уже известный пол животного, то употребление этих обеих словоформ в отношении одного и того же животного его пол никак не указывается (энциклопедическое знание в памяти).
^ В ответе на вопрос, который задал А, Б употребил словоформы «побежал» и «побежала» (допущение из контекста).
d. Если отвечающий не указал пол животного в четком ответе на вопрос об уточнении пола животного, то он либо сказал неправду, либо произнес бессмыслицу, либо путает слова (энциклопедическое знание в памяти).
e. Если человек при ответе на вопрос произносит бессмысленные фразы или путает слова, то он, скорее всего не умен, и это действие не соответствует обычно ожидаемому реальному (энциклопедическое знание в памяти).
Мозг читателя - носителя русского языка в процессе обработки всех этих допущений объединяет их, и конечное умозаключение проходит следующие фазы (разумеется, мозг производит все эти операции мгновенно, хотя у кого-то быстрее, кого-то медленнее):
Фаза 1: Ь (большая посылка) + а (малая посылка) => f (вывод) £ При одновременном употреблении словоформ «побежал» и «побежала» для одного животного невозможно узнать его пол.
Фаза 2: f (большая посылка) + с (малая посылка) => g (вывод) g. Б не указал пол животного в ответе на вопрос об уточнении пола животного.
Фаза 3: ё (большая посылка) + g (малая посылка) => Ъ (вывод) ^ Б сказал неправду, бессмыслицу или перепутал слова в ответе на вопрос А.
Фаза 4: е (большая посылка) + Ъ (малая посылка) => 1 (вывод) I Б, должно быть, глуп, и его действие не соответствует обычно ожидаемому реальному.
Таким образом, читатель в результате умозаключения почувствовал бы комическое, осознав несоответствие и свое превосходство над
«неумным» человеком Б. Следует подчеркнуть, комический эффект перед читателями здесь появился не через прямое высказывание окончательного релевантного допущения 1 или через непосредственный показ превосходства и несоответствия, а именно - через процесс умозаключения, к которому пришли сами читатели, иначе говоря, по теории релевантности, через этапы декодирования и инференции, через выстраивание релевантности.
Исходя из вышесказанного, при переводе комического эффекта переводчик должен не только передать окончательные релевантные допущения, но и, что более важно, создать ключевые допущения, максимально воспроизводящие процесс умозаключения читателей исходного языка. Надо отметить, что процесс умозаключения не только служит целью, но также подсказывает переводчику, какой способ перевода подходит в каждом конкретном случае. В проанализированном выше примере нетрудно заметить, что ключевое допущение, приводящее к данному конкретному умозаключению, связано именно со спецификой русского языка, точнее, с грамматической категорией рода и спряжением глагола, которые позволяют в русском языке отразить пол субъекта действия. Поэтому, чтобы передать такой комический эффект при переводе на китайский язык, в котором нет соответствующих грамматических категорий, переводчику нужно найти специфические для китайского языка языковые средства для отражения пола субъекта. Мы считаем, что именно такой ход мысли дает переводчику подходящее направление или инструкцию к выбору вариантов перевода, которые часто носят креативный характер и в какой-то мере могут преодолеть непереводимость в данной ситуации. К примеру 1 можно было бы добавить второй вариант перевода.
Пример 1
Оригинал Вопрос:
Как узнать, кто у вас на руках: кот или кошка?
Ответ:
Бросьте животное на землю и посмотрите: если
побежал, значит, кот, а если побежала, значит, кошка.
Перевод 2
(на китайский язык)
досл. Бросьте животное на землю и послушайте, как кричит: если мяу, значит, кот, а если мяу, тогда кошка.
Для читателя - носителя русского языка в таком переводе тоже непонятна суть анекдота. Однако для читателя - носителя китайского языка всё станет понятным. Дело в том, что иероглифы, обозначающие звукоподражание кошачьему мяуканью, могут передавать значение мяуканья кошки и мяуканья кота. С помощью иероглифических элементов \ (мужской) и ^ (женский), которые указывают на местоимения Щ (он) и Ш (она), переводчик в примере 2 в определенной мере смог воспроизвести на китайском языке процесс выстраивания релевантности, как у читателей-носителей русского языка, и таким образом отчасти передал релевантный комический эффект оригинала. Такой способ перевода не относится к числу простых лексических трансформаций, таких, как лексическое добавление, опущение и др. Для перевода в языковой паре «русский - китайский» такой способ перевода можно назвать креативной трансформацией, которая может помочь решить проблемы с так называемыми непереводимыми языковыми факторами в оригинале.
Непереводимые языковые факторы возникают не только на уровне грамматики, как в примере 1. Рассмотрим с позиции теории релевантности непереводимые факторы на других уровнях языка и попробуем найти приемлемые варианты воспроизведения в переводе на китайский язык исходной релевантности.
Пример 2
Оригинал И Полесов начал действовать. Он делал регулярные визиты всем членам тайного общества «Меча и орала», ...Следствием его недомолвок было то, что город наполнили слухи о приезде с Мечи и Урала подпольной организации [Ильф, Петров]
Перевод ......
Перевод
ШЙ, 1985, 274-275 И] (досл.: везде пошли слухи о приезде откуда-то какой-то подпольной организации «Дешево продаём груши»).
В оригинале в примере 2 комический эффект появляется через релевантность на фонетическом уровне, поскольку произношение названия общества «Меча и орала» созвучно словосочетанию «Мечи и Урала». Это также ключевое релевантное допущение для завершения умозаключения, которое выявляет несоответствие ожидаемого реальному. Поэтому в переводе на китайский язык переводчик передал комический эффект аналогичным релевантным допущением, в котором словосочетания М^Ш меч и орало и ^^^ дешево продавать груши звучат практически одинаково, но записываются разными иероглифами, обозначающими отличные друг от друга значения. Такие слова и словосочетания в китайском зыке называются омофонами-созвучиями, и они часто используются в различных каламбурах и анекдотах.
Непереводимые языковые факторы могут возникать и на уровне морфем и слов, как в примере 3.
Пример 3
Оригинал Петька и Анка, надев для маскировки костюмы индейцев, пробираются в тыл к белым. Их останавливает патруль: - Ты кто? - спрашивают Анку. - Индианка, - с достоинством отвечает та. Спрашивают Петьку: - А ты? Скрестив руки на груди, Петька отвечает: - А я - Индипетька [Петька и Василий Иванович]
Перевод на китайский язык ЖЖ^ГФМЙ: "{Ш?" шштв^ж--
В примере 3 носители русского языка легко заметят, что в словах «Индипетька» и «Индианка» морфемы «-петька» и «-анка» одинаковы по словоформе и произношению с именами персонажей - Петька, Анка. Слово «индианка» в русском языке существует, а вот слово «индипетька», конечно, нет, и это является ключевым релевантным допущением для умозаключения, в результате которого русские читатели ощущают комический эффект.
Прежде чем проанализировать способ перевода на китайский язык, к которому прибегнул переводчик, следует отметить, что в китайском языке в силу его типологических особенностей все многосложные иностранные имена собственные, как правило, преобразовываются в одно- или двусложные наименования, при этом убираются все невозможные в фонетике китайского языка стечения согласных (например, в китайском языке отсутствуют слоги еть или ет). Также в силу особенностей типологии в китайском языке отсутствуют морфологические способы передачи уменьшительного, уменьшительно-ласкательного и других субъективно-оценочных значений. Поэтому русские имена Петька и Анка по-китайски, в том числе и в данном примере, выглядят как /Jvf^ Сяо Би (Маленький Петр) и /J^^ Сяо Ань (Маленькая Анна). Также следует указать, что индеец (индианка) по-китайски ЁРШФ индиань, при этом последний иероглиф ^ ань (спокойствие) является тем же иероглифом, который фигурирует и для записи иностранного имени Анна.
При переводе на китайский язык ответов Анки и Петьки в этом анекдоте переводчик взял подобные по структуре выражения zJ^EP Сяо индиань (Маленькая индианка, что одновременно может означать Маленькая ИндиАнна) и /J^PШШ Сяо индиби (Маленький индиби - такого слова нет, но по аналогии с ИндиАнной, это можно трактовать как Маленький ИндиПетр), чтобы читатели - носители китайского языка могли обнаружить связь с /J4^ Сяо Ань и /Jv^ Сяо Би и аналогичным образом приобрести релевантность. Таким образом, мы видим, что переводчик использовал остроумный способ перевода на слоговом и иероглифическом уровне, точно передав комический эффект, присутствующий в русском анекдоте.
Непереводимые языковые факторы в языковой паре «русский -китайский» могут встретиться и на уровне словосочетаний [Бархударов 1975, с. 180]. Например:
Пример 4
Оригинал Нельзя было назвать его некурящим: иногда он курил фимиам своему начальнику [Зощенко].
Перевод досл. Нельзя было сказать, что у него не бывает дыма: он иногда начальнику зажигал благовонные палочки.
В примере 4 умозаключение читателей основывается главным образом на паре релевантности: 1) релевантность слова некурящий со словосочетанием курить фимиам; 2) релевантность словосочетания курить фимиам с его семантикой неумеренное восхваление. Чтобы сохранить комический эффект в переводе на китайский язык, переводчик создал аналогичную пару релевантности: 1) релевантность слова Щ дым со словом благовонные палочки; 2) релевантность выражения Э^А зажигать благовонные палочки с его прагматическим значением делать подношения, что семантически близко к значению курить фимиам.
Следует отметить, что по теории релевантности разные импли-катуры в сознании разных людей отличаются друг от друга разной степенью релевантности. При понимании текстов читатели всегда по-разному выбирают наиболее релевантную для себя информацию, которую, по их мнению, четко мотивирует контекст. Как говорят в Китае, «у тысячи читателей - тысяча Гамлетов». Поэтому переводчик в качестве читателя текста оригинала может столкнуться с трудностью, когда для потенциальных реципиентов «коммуникативно релевантными оказываются сразу несколько смысловых пластов, разнородных, но выраженных одновременно одними и теми же фрагментами оригинала» [Бузаджи, Ковальчук 2016, с. 64], или когда переводчик релевантной информации «не видит вообще, или вынужденно приходит к выводу, что коммуникативно-релевантным в тексте является абсолютно все: от значений отдельных слов, до их внутренней формы и звуковой оболочки» [там же, с. 69]. Если в этих ситуациях ограничена свобода переводчика в отборе контекстно релевантной информации, а передача всей нужной релевантной информации необходима, то языковая непереводимость может быть непреодолима. Например, при переводе
кроссворда с русского языка, языка буквенного, на китайский, письменность которого составляют иероглифы, переводчик может столкнуться с проблемой непереводимости, так как в тексте оригинала присутствует форма сетки, в клеточки которой необходимо вписывать буквы, составляющие искомые конкретные слова. Эта форма сетки и содержание конкретных слов одновременно имеют высокую мотивированную релевантность, поэтому в тексте перевода требуется воспроизведение обоих этих элементов, что для китайского языка совершенно невозможно ввиду его иероглифической письменности.
Резюмируя вышесказанное, следует подчеркнуть: теория релевантности способна объяснить, как читатели получают в тексте комические эффекты. В рамках теории релевантности при переводе комического переводчик должен, в первую очередь, воспроизводить ключевые для умозаключения допущения и процесс выстраивания релевантности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Бархударов Л. С. Язык и перевод. М. : Международные отношения, 1975. 180 с. Бергсон А. Смех [Электронный ресурс]. Режим доступа : krotov.info/library/
02_b/er/gson_smeh.htm (дата обращения: 20.12.2016). Бузаджи Д. М., Ковальчук А. В. Сущность, причины и виды непереводимости // Мосты. 2016. № 1 (49). М. : Р.Валент, 2016. С. 62. Гоббс Т. Левиафан. М. : Мысль, 2001. 75 с.
Зощенко М. Лимонад [Электронный ресурс]. Режим доступа : ostrovok.de/
old/classics/zoshchenko/story011.htm (дата обращения: 20.12.2016). Ильф И., Петров Е. Двенадцать стульев [Электронный ресурс]. - Режим доступа: thelib.ru/books/ilf_ilya/dvenadcat_stulev-read-19.html (дата обращения: 20.12.2016).
Кроткий Э. Отрывки из ненаписанного [Электронный ресурс]. Режим доступа : lib.ru/ANEKDOTY/KROTKIJ/nenapisannoe.txt (дата обращения: 20.12.2016).
Петька и Василий Иванович [Электронный ресурс]. Режим доступа :
anekdot.1002.ru/content/1/36.html (дата обращения: 20.12.2016) Рюмина М. Т. Эстетика смеха. Смех как виртуальная реальность. М. : Элито-
риал УРСС, 2003. 21 с. Сычев А. А. Природа смеха или Философия комического. М. : Изд-во МГУ, 2003. 66 с.
Sperber. D & D. Wilson. Relevance: Communication and Cognition. Oxford : Blackwell, 1995. 182 p.
Sperber. D & D. Wilson. Meaning and relevance. Cambridge : Cambridge University Press, 2012. 6 p.
f±> 2004. 125M.
1985. 274-275M.
