CC BY
358
УДК 811.512.161:82 - 36
ББК 81.631.2+82.3(5Ту) - 443
Т.В. Тарасенко АНЕКДОТ И ПЕРЕВОД
(НА ПРИМЕРЕ ЯЗЫКОВОЙ ИГРЫ)
В статье рассматривается языковая игра в турецких анекдотах, комический эффект которых построен на обыгрывании произносительных норм речи; омонимии, синонимии, ономатопеи и грамматики. Предложен анализ перевода анекдотов с турецкого языка на русский, рассмотрены трудности, которые возникают при переводе анекдотов.
Ключевые слова: анекдот; языковая игра; перевод анекдотов с языковой игрой.
T.V Tarasenko
translating a joke as language PLAY
The paper deals with the language play in Turkish jokes, comical effect of which is based on playing up the articulator standard of speech, homonymy, synonymy, onomatopoeia and grammar. The paper also touches upon analysis of translating Turkish anecdotes into Russian and alerts to challenges of anecdote translation.
Key words: joke; language play; aspect of translation.
Анекдот входит в группу юмористических речевых жанров. Понимание всякого анекдота требует, по мысли В.З. Санникова, знаний лингвистического, металингвистического и психолингвистического характера [Санников, 2002]. Ниже рассматривается проблема перевода турецких анекдотов на русский язык и трудности, сопровождающие такого рода текстовые трансформации. Для примера взяты анекдоты, комический эффект которых построен на обыгрывании произносительных норм речи, а также на эффектах омонимии (омофоны и омографы), синонимии, ономатопеи и эффектах, извлекаемых из морфологических характеристик слов.
Начнем с анализа анекдотов, построенных на звуковой имитации и звуковом совпадении лексем, как правило, каламбуре. Игра слов представляет особую сложность при переводе с языка оригинала: носитель культуры, заимствующий текст, понимает, что, скорее всего, в языке перевода совпадение омонимичных единиц в анекдотическом контексте может оказаться смешным, но почувствовать этого не может. Разъяснение же формы и значения слов, предпринятое переводчиком с целью преодоления данной проблемы, фактически устраняет неожиданность смыслового столкновения, лежащего в основе юмора.
Таким образом, перевод анекдотов приводит к возникновению лингвистических (семантических) лакун, которые являются следствием объективного различия в строении сопоставляемых языков.
Компенсация лакун, как правило, осуществляется путём введения в текст перевода сем, принадлежащих культуре реципиента текста на переводном языке. Появившиеся в тексте перевода новые семы обеспечивают, по крайней мере, частично, адекватное понимание содержания высказывания читателем. Однако компенсация лакуны сопровождается, в свою очередь, утратой национального своеобразия фрагмента оригинала. Сохранение текстовых лакун является, с одной стороны, средством передачи национального своеобразия оригинала, а с другой - источником непонимания или неадекватного понимания текста. Например:
Баутатйап Ьаугата
ВеМаруе &'огтщ'1аг: -
Raki iger misin?
- Ak§amdaaaan ak§aaaama...
- Namaz kilar misin?
- Bayramdan bayrama, bayramdan bayrama...
От праздника к празднику
Бекташи спрашивают:
- Тыракы пьёшь?
- От вееечера к веее-черу...
- А намаз совершаешь?
- От праздника к празднику, от праздника к празднику.
Одним из приемов создания комического в анекдоте является, кроме того, ономатопея -звукоподражание.
Междометия и звукоподражания - особый тип языковых знаков, исходно базирующихся на прямом отражении звуков окружающего мира (в первом случае - любого окружающего мира, во втором - звуков, производимых только человеком). Эти языковые знаки отражают звуки с помощью фонематических средств языка и связаны со слуховым восприятием человека.
На первый взгляд, может показаться, что переводческих проблем при передаче звукоподражаний не должно быть. Люди, говорящие на разных языках, должны быть едины в восприятии и в фонематической передаче, по крайней мере, звуков природы. Но при глубоком взгляде на проблему становится понятно, что передача звуков подчиняется разным языковым традициям и, соответственно, имеет различные лексические эффекты.
При устном переводе проблема передачи звукоподражаний возникает редко. В письменных же текстах, преимущественно художественных и публицистических, встречаются два основных вида звукоподражаний: а) лексикализованные, известные всем носителям языка, б) индивидуальные - переданные так, как их слышит автор [Алексеева, 2004: 119].
Лексикализованные звукоподражания имеют устойчивые эквиваленты, иногда весьма далекие по звучанию. Ниже дан турецкий анекдот и его перевод на русский язык.
При переводе анекдотов с элементами ономатопеи используются имеющиеся в русском языке эквиваленты для передачи определенного звука, тем самым преодолевается структурная асимметрия формы, имитирующей звуки. Для перевода эти формы не представляют сложности, так как они отражены в словарях и их передача имеет устоявшуюся традицию.
Звуковая имитация является одним из явлений языковой игры, в фокусе внимания в анекдотах, как правило, человек - с дефектом речи, носитель диалекта, иностранец или говорящий с акцентом:
Kekeme okulu Школа для заик
Kekemenin biri Один заика хотел birgün Be§ikta§'ta пойти в школу для за-kekeme okulunu ик, но никак не мог её ararken okulun найти. Зайдя в бли-yerini bulamami§, жайшую лавку, спра-en yakinindaki bir шивает: «Нне по-
bakkala girip: - по-подскажите, з-з-
Kakakakarrde§§§§§, здесь е-е-есть по-по-larrrrdaddadadadbi поблизости ш-ш-кола kekekemememe для за-заик?». Прода-okukukukuluuu вец: «Вообще-то я не v a r m i § , знаю, но, по-моему, nenenenerededede тебе и не нужно хо-ibibiliyomusususun? дить в эту школу -diye sormu§. ты и так отлично
Bakkalda: - Okulun заикаешься». yerini bilmiyorum ama agbiy, senin okula hig ihtiyacinyok bence gayet iyi kekeliyorsun...
Miyav dedikya
iki deli, akilhastahanesinden kagmaya karar vermi§ler. Gece vakti hizli bir §ekilde duvard-an atlayarak bo§luktaki tarlaya gikmi§lar. Tellerin arasindan sürünerek ilerlerken bir bekgi bunlarin hi§irtisini duymu§. Hemen bagirmi§: "Kim var orada?" Delilerden biri hemen: "Mi-yaw, miyaww" diye seslenmi§. Hi§irtiyi kedinin gikardigini zanneden bekgi tam geri dönecek-ken deliler yine sürünmeye ba§lami§lar ve yine bir hi§irtilar ba§lami§. Bekgi hemen dönmi§ ve bagirmi§: "Kim var orada?"iyice sinirlenen deli: "Miyaw dedikya len" demi§
Мы же сказали «Мяу»
Двое сумасшедших решили сбежать из психушки. Ночью, перебравшись через стену, они поползли под колючей проволокой, их шуршание услышал сторож: «Кто здесь?». Один из сумасшедших промяукал: «Мяу, мя-я-у». «Наверно, мне показалось»,- подумал часовой, возвращаясь обратно. Психи опять поползли, снова послышалось шуршание, сторож тут же обернулся и опять закричал: «Кто здесь?». Один псих, разозлившись, крикнул: «Эй, мужик, мы же тебе сказали «Мяу»».
Или:
Temel birgüm bara gidip biraz demlenmek istemi§. Barmene: «ba ba ba baana, bi bi biiir biiiira ve ve veerirrmm si si smmz» diye kekelemi§. Barmen de oma: «ta ta taaa bi biii be be beeeey eee fe fem diii» deyip birayi summu§. Biraz somra bara ba§ka bir mü§teri girmi§ ve barmeme:
«Bama votka kola verir misimiz?» demi§.
Barmem de oma: «tabi efemdim buyrum!» diye düzgüm bir türkge ile kar§ilik vermiß.
Temel barmemim az ömce kemdisiyle dalga gegtigimi amlami§ ve gok kizarak oma: «u u u laaaam, s s seem b b b bee miiim bemiiimle d d daaal gaaa mi ge ge gegiyorsuuum?» demi§. Barmem: «h h h haaa yiiir, o o ooo muuum omuumla d d daaalga g g geegiyoruuum» demi§
Повторное произнесение одного и того же слога указывает на то, что нормальная коммуникация затруднена в передаваемой ситуации заиканием ее участников. Юмористический эффект создается благодаря «переворачиванию» стереотипа: нездоровый человек передразнивает заику, а заика имитирует нормальную речь.
Основная проблема для переводчика возникает при передаче первичных междометий
- авторских неологизмов, лексикализованных или индивидуальных. Среди лексикализованных выделяют: 1) эмоциональные междометия: русское - Ой!, немецкое - Ау!, испанское
- Ау-ау-ау!, французское - Ай-ай!; 2) вока-тивные и императивные: русское - цып-цып!, немецкое - put-put!, русское - но!, немецкое -hu! и т. п. Такие междометия передаются с по-
Однажды Темель пришёл в бар, чтобы немного выпить. Говорит бармену: «Пи-пива, по-пожалуйста». Бармен ему отвечает: «Ко-ко-конечно» и даёт пиво. Через некоторое время в бар заходит ещё один клиент и говорит бармену: «Мне, пожалуйста, водку с колой». Бармен ему нормально отвечает: «Пожалуйста,
возьмите». Темель понял, что тот его передразнивал, разозлился и говорит: «Э-эй, ты ме-меня ч-что до э-этого пе-пе-передразнивал ? » Бармен: «Нет, э-э-это я е-его пе-пе-передразниваю».
мощью эквивалентных соответствий, выбор которых осложняется омонимией междометий, которая встречается, прежде всего, среди эмоциональных междометий, например: немецкое Ach! и русское О! ах! о! о да! ах! ох! ой! эх! о! увы! Следовательно, при переводе каждый раз необходимо учитывать контекст.
Не все турецкие междометия имеют прямые соответствия в русском языке, например: canm (душа моя), ma§allah (выражает восторг, удивление - Вот так!, Вот это да!, Сохрани господь от дурного глаза), in§allah (если будет угодно Аллаху), yo, efendi (это можно перевести как: 1) 'господин, сударь’; 2) 'хозяин, владелец’; 3) нейтральный отклик на обращение). В таких случаях эквивалентность при переводе оказывается не всегда возможной. В турецкой письменной и устной речи частотность употребления приведенных междометий очень высока, для русской традиции не столь характерно.
Еврей и расчёска
Идёт по улице еврей и причитает:
- Горе мне, горе!
Что же мне теперь делать?
- Тут к нему подходит прохожий и спрашивает:
- Ты выглядишь
расстроенным. Что-то случи-
лось?
- И не спрашивай! Я очень расстроен.
- Что случилось?
- Зубчик расчески сломался.
- Да разве ж человек может так из-за какого-то зубчика расчески расстраиваться?
- Но он был последним.
Of - междометие, которое в турецком языке выражает в основном отрицательные эмоции - пресыщение, отвращение, брезгливость, гнев, досаду [Щека, 2002 : 294]. Как мы видим, диапазон функционирования данного
Iskog’un taragi
Sokakta gezem bir
Iskogyali:
- Öf öf, bem §imdi me yapayim? Diye söylemirkem, digeri yamima sokuldu му sordu:
- Üzgün görünüyor-sun, neyin var?
- Sorma! Canim 90k sikiliyor.
- Neden? Diye sordu.
- Taragimin bir di§i kirildi.
- Taragin bir di§i kirildi diye, insane bu kadar üzülür mü?
- Kirilan taragin son di§iydi.
междометия весьма широк, и в русском языке трудно найти междометие, семантические доли которого совпадали бы полностью с семантическими долями турецкого междометия. Следовательно, для более точной передачи эмоциональности при переводе междометия происходит такое синтаксическое преобразование, как расширение. Комический эффект достигается через гротескное изображение печали персонажа из-за сломанной расчески. При переводе данного анекдота происходит замена не только междометия, но и главного персонажа: в турецком языке - это шотландец, весьма неожиданный персонаж для турецких анекдотов, которого при переводе сменяет еврей - персонаж русского анекдота, наделённый схожими характеристиками. Возможно, этот анекдот был заимствован или переведен из английского языка; известно, что британское языковое сознание осмысливает шотландцев как скупых и недалеких людей [Карасик, 2004 : 191].
Еще одно междометие Efendi - efendim не имеет эквивалента в русском языке, и поэтому, в зависимости от контекста, может переводиться как Я вас слушаю (отклик на отзыв); Что? Что вы сказали? Простите, не расслышал! (вежливая форма повторить сказанное). В художественных переводах, как правило, с целью передачи национального колорита используется транскрибирование данного междометия: «Эфендим, что за страна, что за страна!» [Гюнтекин, 1992 : 182]. При переводе следующего анекдота использована лексико-семантическая трансформация сужение: через междометие Efendim продавец показывает готовность обслужить клиента, и его нарочитая услужливость создаёт комический эффект, поскольку продавец неверно истолковал наполненность роли бенефициента. В данном случае используется прием «нулевой перевод» лексемы, поскольку традиции экспликации данного элемента в исходном и переводном языках не совпадают в рамках контекста.
Nesi var? Что у вас?
Eczaci Temel, В аптеке. Темель:
böсek ilaci istey- - Я Вас слушаю.
en mü§teriye - У вас есть лекарство
«Böceginizm ne- для насекомых?
si var. Efendim» - А чем они у Вас боле-
demi§. ют?
При переводе междометия Efendim в анекдоте ниже использован уже функциональный аналог данного междометия в русском языке - Да с целью облегчить читателю перевода понимание смыслов оригинального произведения и нивелировать межкультурные различия:
Buyuyunce ne Когда вырастишь,
olacaksin? кем будешь?
Teyzesi Elif ’e: Тётя обращается к
- Elif kizim Ьакаг Элиф:
misin? - Элиф, дочь моя,
- Efendim Teyze. можно тебя?
- Buyuyunce ne - Да, тётушка.
olacaksin kizim? (Эфендим, тётя.
- Babam i9in mi- - дословный пе-
mar, annem igin ревод).
doctor, dedem i?in - Ты, когда вырас-ogretmen, kend- тишь, кем бу-
im igin de yazar дешь?
°lacagim teyze. - Для папы - архитектором, для
мамы - врачом, для дедушки -учителем, а хочу
- писателем, тетя.
Определённую трудность при переводе турецких анекдотов представляет собой игра слов, при которой обыгрывается одно из значений слова путём его актуализации.
Редкое исключение в границах данной проблемы составляют случаи, когда семантика и сочетаемость слов совпадают и в исходном языке, и в языке перевода, как в примере ниже: полисемия глагола dilemek - 'пожелать, попросить, умолять’ и его устойчивое употребление в словосочетании ozur dilemek - 'просить прощения’ имеет абсолютный эквивалент в русском языке.
Özür dilerim
Temel bir gün yol-da giderken bo§ bir §i§eye tekme atar, §i§enin içinden cin çikar ve Temel'e:
«dile benden ne dilers-en» der. Temel de cine cevap verir: «ÖZÜR DILERUM».
Прошу прощения
Идёт как-то Темель по дороге, видит бутылку, пнул ее, а из неё джин и говорит: «Проси всё, что хочешь». А Темель ему и отвечает: «Прощения прошу».
Рассмотрим следующий пример: En §i§man kiz kimdir? FATma
Дословно: Кто самая толстая девочка? FATma (от англ. «Fat» - жир).
В примере обыгрывается турецкое женское имя Fatma (Фатима) путём выделения морфемы «fat», которое с английского языка переводится как «жир». Для русских читателей данное имя является немотивированным, поскольку немногие из них знают семантику слова «fat». Следовательно, при переводе данного анекдота использование трансформаций неизбежно. Это подтверждают данные эксперимента В.Ю. Шишкиной, в котором студентам старших курсов, изучающим турецкий язык, было предложено перевести данный анекдот на русский язык: Senin bu soylediklerine kim inanir? - Kadir inanir... Дословно: Да кто тебе поверит?! - Кадир Инаныр. В анекдоте обыгрывается фамилия знаменитого в Турции актёра «Инаныр», которая омонимична турецкому глаголу настоящего времени inanmak ('верить’), таким образом, человек с такой фамилией, по мысли носителей турецкого языка, обязательно должен верить всему сказанному. Большинству студентов не удалось перевести этот анекдот из-за незнания культурной реалии [Шишкина, 2006].
С нашей точки зрения, в подобных случаях перевод должен предполагать замену словесной основы, что позволит сохранить принцип языковой игры, построенной на понимании прямого смысла имени собственного, к примеру: - Да кто тебя приютит-то?! - Ванька Бездомный.
Итак, исходный текст, как любое речевое произведение, имеет некий поверхностный уровень, зафиксированный знаками конкретного языка, размещёнными в определённой последовательности. Эта последовательность знаков предполагает расшифровку глубинного уровня как некой системы смыслов. Переводчик через формы исходного текста проникает на глубинный уровень и строит собственный виртуальный объект, собственное представление о тексте как об определённой системе смыслов. Именно этот виртуальный объект и подвергается преобразованию в переводе. Истинным предметом трансформации является система смыслов, заключённая в формах исходного текста и осознанная переводчиком.
В данной статье рассмотрены анекдоты, процесс перевода которых осложнен неизбежной трансформацией в силу наличия в них элементов языковой или культурной непереводимости. При переводе анекдотов изменяется система смыслов, заключённая в исходном речевом произведении, перегруппировываются одни и добавляются другие смысловые элементы. Это обусловлено как межъязыковой, так и межкультурной асимметрией языков. В данном случае адаптация оказывается необходимой именно для того, чтобы сохранить целостную систему смыслов исходного речевого произведения и добиться в языке вторичного текста смыслового эффекта, аналогичного языку оригинала.
В зависимости от конкретного случая, переводчик выбирает различные методы передачи комического. Основными способами перевода данного типа анекдотов являются: 1) замена оригинального культурного контекста на контекст культуры переводного языка; 2) замена культурной реалии исходного языка на культурную реалию переводного языка; 3) ме-татекстовый ввод, указывающий на инокуль-турное происхождение анекдота; 4) переводческий комментарий; 5) переводческая пара, которая создаётся с учётом национальнокультурной специфики той или иной лингвокультурной общности; 6) замена словеснообразной основы.
Библиографический список
1. Алексеева, И.С Профессиональный тренинг переводчика [Текст] / И.С. Алексеева. - СПб. : Союз, 2004.
2. Гюнтекин, Р.Н. Птичка певчая [Текст] / Р.Н. Гю-тенкин. - М. : Советский писатель, 1992.
3. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс [Текст] / В.И. Карасик. - М. : Гнозис, 2004.
4. Санников, В.З. Русский язык в зеркале языковой игры [Текст] / В.З. Санников. - М. : «Языки славянской культуры», 2002.
5. Шишкина, В.Ю. Специфика перевода юмора (на примере турецких анекдотов) [Текст] / В.Ю. Шишкина : дипломная работа. Рукопись. Архив кафедры прикладной лингвистики СФУ - Красноярск, 2007.
6. Щека, Ю.В. Турецко-русский словарь. Тшкде-Яшда Sбzluk / Ю.В. Щека. - М. : Цитадель, 2002.
