CC BY
91УДК 343.61 DOI 10.25724/VAMVD.RDEF
ББК 67.408.111.1
А. С. Сенцов, В. А. Волколупова
ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ НЕОКОНЧЕННОГО УБИЙСТВА ДВУХ И БОЛЕЕ ЛИЦ:
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ, ЗАКОНОТВОРЧЕСКИЕ И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
В статье рассматриваются сложные вопросы, возникающие в современной правоприменительной практике при квалификации неоконченного убийства (прежде всего, покушения на него) двух или более лиц. На основе критического анализа представленных в уголовно-правовой доктрине теоретических подходов, соответствующих разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации и имеющейся по этой проблеме правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации авторы проводят исследование в целях совершенствования современной судебной практики по делам об убийстве двух и более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации), в частности о покушении на убийство, посягающее на жизнь двух или более лиц. По результатам проведенного исследования в статье формулируются авторские предложения и рекомендации, адресованные законодателю и правоприменителю и направленные на совершенствование отдельных уголовно-правовых норм, регламентирующих назначение наказания за неоконченное преступление, в частности ст. 66 Уголовного кодекса Российской Федерации. В работе также обосновывается вывод о целесообразности изменения правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Конституционного Суда Российской Федерации относительно квалификации по совокупности ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации случаев неоконченного покушения на убийство двух или более лиц, если при этом только один из потенциальных потерпевших лишен жизни, а смерть другого (других) вследствие обстоятельств, не зависящих от воли субъекта, не наступила.
Ключевые слова: уголовная ответственность, убийство двух и более лиц, покушение на преступление, квалификация преступления, назначение наказания, Пленум Верховного Суда Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации.
A. S. Sentsov, V. A. Volkolupova
PROBLEMS OF QUALIFICATION OF UNFINISHED MURDERING
OF TWO OR MORE PERSONS:
THEORETICAL, LEGAL AND LAW ENFORCEMENT ASPECTS
The article examines the complex issues that arise in modern law enforcement practice when qualifying an unfinished murder (first of all, an attempt on it) of two or more persons. On the basis of a critical analysis of the theoretical approaches presented in the criminal law doctrine, the relevant explanations of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation and the legal position of the Constitutional Court of the Russian Federation on this issue, the authors conduct a study in order to improve modern judicial practice in cases of the murder of two or more persons (point "A" part 2 of article 105 of the Criminal Code of the Russian Federation), in particular about attempted murder, infringing on the lives of two or more persons. Based on the results of the study, the article formulates the author's proposals and recommendations addressed to the legislator and law enforcement officer and aimed at improving certain criminal law norms governing the imposition of punishment for an unfinished crime, in particular Art. 66 of the Criminal Code of the Russian Federation. The paper also substantiates the conclusion about the advisability of changing the legal position of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation and the Constitutional Court of the Russian Federation regarding qualifications in the aggregate of part 1 or part 2 of Art. 105 and part 3 of Art. 30 and point "A" part 2 of Art. 105 of the Criminal Code of the Russian Federation, cases of unfinished attempted murder of two or more persons, if only one of the potential victims is deprived of life, and the death of the other (others) due to circumstances beyond the control of the subject did not occur.
Key words: criminal responsibility, murder of two or more persons, attempted crime, qualification of a crime, sentencing, Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation, Constitutional Court of the Russian Federation.
Одним из самых спорных вопросов, относящихся к применению уголовно-правовой нормы об ответственности за преступления, посягающие на жизнь двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ)), является неоднозначный подход к решению проблемы квалификации неоконченного убийства при наличии прямого умысла на причинение смерти двум или более лицам, если при этом только одному из потерпевших была причинена смерть, а остальные лица вследствие обстоятельств, не зависящих от воли виновного, не погибли.
Можно отметить, что толкование рассматриваемого квалифицирующего признака убийства, выделенного законодателем в п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, вот уже несколько десятилетий порождает дискуссии как в теории уголовного права, так и в правоприменительной практике. Не случайно содержание этого признака (совершение преступления в отношении двух или более лиц) неоднократно рассматривалось в Конституционном Суде Российской Федерации в ходе проверки конституционности нормы, закрепленной в п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и современной судебной практики ее применения к таким ситуациям, когда при покушении на убийство двух или более лиц это преступление не было доведено до конца по не зависящим от воли виновного тем или иным обстоятельствам и жизни фактически был лишен только один из двух или более потерпевших. Конституционный Суд Российской Федерации несколько раз отказывал в принятии к рассмотрению соответствующих жалоб граждан [1; 2] и в одном из своих определений по этому поводу разъяснил: «Пункт „а" части второй статьи 105 УК РФ, предусматривающий квалифицирующий признак убийства, связанный с числом потерпевших, является нормой Особенной части. В случае совершения двух или более преступлений (включая оконченные и неоконченные), ни за одно из которых лицо не было осуждено, она подлежит применению во взаимосвязи со статьями Общей части данного Кодекса, определяющими понятия совокупности преступлений (статья 17), приготовления к преступлению и покушения на преступление (статья 30). По смыслу взаимосвязанных положений этих норм убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление — убийство двух лиц; в таких случаях независимо
от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ (абз. 2 п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации „О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)")» [1]. По мнению Конституционного Суда Российской Федерации, «это связано с тем, что покушение на убийство двух лиц и умышленное причинение смерти другому человеку не соотносятся как целое и часть, поскольку предполагают различные общественно опасные последствия и различную направленность умысла. Не предусматривает данная норма и двойного учета одного и того же обстоятельства одновременно при квалификации преступления и при определении вида и меры ответственности. Соответственно, п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ по смыслу, придаваемому ему — с учетом взаимосвязи с нормами Общей части данного Кодекса — положением постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», не может рассматриваться как нарушающий конституционные права» [1]. На наш взгляд, такая правовая позиция в значительной степени связана с тем, что в санкции уголовно-правовой нормы, установленной в п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство двух или более лиц), предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от восьми до 20 лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет, либо пожизненное лишение свободы, либо смертная казнь, но такое наказание может быть назначено лишь тогда, когда убийство двух или более лиц было окончено.
Верховный Суд Российской Федерации (ранее Верховный Суд СССР) неоднократно менял свое мнение [3, с. 4—5]. В 2008 г. оно было сформулировано в последний раз в абз. 2 п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 г. № 1, согласно которому «убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление — убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ» [4].
При квалификации неоконченного убийства, совершенного при указанных обстоятельствах, современная судебная практика исходит из представленного разъяснения. Так, приговором Хорошевского районного суда г. Москвы от 20 июля 2017 г. К. признан виновным и осужден по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Окончательное наказание назначено ему путем частичного сложения: 18 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, а также ограничение свободы на срок два года [5]. Все последующие судебные инстанции (апелляционная и кассационная) с данной квалификацией согласились, поскольку исходили из приведенного разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации [6; 7]. На наш взгляд, позиция, на которой были основаны выводы стороны обвинения и судей первой, апелляционной и кассационной инстанций, характеризуется неопределенностью, поскольку она внутренне противоречива и создает возможность нарушения принципа non bis in idem, являющегося составным компонентом принципа справедливости, сформулированного в ч. 2 ст. 6 УК РФ и закрепленного на конституционном уровне в ч. 1 ст. 50 Конституции Российской Федерации. Неопределенность заключается в степени соответствия примененного уголовного закона нормам Конституции Российской Федерации с учетом приведенных положений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, разъясняющих содержание данного закона. Прежде всего, это проявляется в том, что последние создают возможность их неоднозначного толкования в правоприменительной практике. При таком подходе не исключается возможность нарушения правового принципа non bis in idem, в частности при «двойном» осуждении лица за одно (единичное) преступление, т. е. деяние, направленное на умышленное причинение смерти двум или более лицам, если в процессе совершаемого субъектом единого деяния, содержащего квалифицированный состав неоконченного убийства (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ), наступила смерть только одного из потерпевших, а смерть другого лица (других лиц) не наступила вследствие обстоятельств, не зависящих от воли субъекта. Правовая позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации, сформулированная в абз. 2 п. 5 постановления от 27 января 1999 г. № 1, представляется неоднозначной и внутренне противоречивой по приведенным далее основаниям:
1. Если имеет место покушение на убийство двух или более лиц при наличии других квалифицирующих признаков (хотя бы еще одного), предусмотренных в пп. «б» — «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, и в процессе совершаемого покушения умышленно причиняется смерть одному из потерпевших, например обладающих особыми личностными свойствами, выделенными в ч. 2 ст. 105 УК РФ (женщине, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности; малолетнему или лицу, заведомо для виновного находящемуся в беспомощном состоянии; лицу или его близким в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга), либо виновный совершает свое деяние из хулиганских побуждений, общеопасным способом и т. п., то квалификация совершенного деяния по совокупности двух преступлений как оконченное убийство по соответствующему пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ и покушение на убийство двух или более лиц (по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) вполне обоснована и сомнений не вызывает. Применительно к таким случаям позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации, отраженная в п. 5 постановления от 27 января 1999 г. № 1, в полной мере согласуется с ч. 1 ст. 50 Конституции Российской Федерации, поскольку данное деяние образует идеальную совокупность преступлений, которые не находятся в соотношении «часть и целое». Здесь содержатся два самостоятельных состава: оконченное убийство при отягчающих обстоятельствах (соответствующий пункт ч. 2 ст. 105 УК РФ) и покушение на убийство двух или более лиц (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ).
2. Однако, если субъект совершает покушение на убийство двух или более лиц при отсутствии других квалифицирующих признаков, предусмотренных пп. «б» — «м» ст. 105 УК РФ, при этом только одному из потерпевших он, реализуя прямой умысел на лишение жизни двух или более лиц, причиняет смерть, а другому (другим) смерть по тем или иным не зависящим от субъекта обстоятельствам не причиняется, квалификация данного деяния по совокупности преступлений как оконченное убийство одного (ч. 1 ст. 105 УК РФ) и покушение на убийство двух или более лиц (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК ПФ) представляется необоснованной, поскольку нарушается принцип non bis in idem. При таком применении рассматриваемой уголовно-правовой нормы по смыслу, придаваемому Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в п. 5 постановления от 27 января 1999 г. № 1, лицо фактически наказывается дважды за одно
и то же совершенное им неоконченное преступление (покушение на убийство двух или более лиц).
Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 г. № 3-П «принцип "non bis in idem", как он установлен Конституцией Российской Федерации и регулируется уголовным законодательством Российской Федерации, исключает повторное осуждение и наказание лица за одно и то же преступление, квалификацию одного и того же преступного события по нескольким статьям уголовного закона, если содержащиеся в них нормы соотносятся между собой как общая и специальная или как целое и часть, а также двойной учет одного и того же обстоятельства одновременно при квалификации преступления и при определении вида и меры ответственности» [8].
В пункте «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как уже отмечалось, устанавливается лишь один из квалифицирующих признаков убийства: умышленное причинение смерти двум или более лицам, — т. е. здесь в рамках единого сложного объекта (жизни двух или более лиц) в качестве общественно опасных последствий предусматривается наступление смерти не одного человека, а нескольких (двух или более) людей. Это самостоятельная квалифицированная норма Особенной части УК РФ является специальной, выделенной из общей нормы (ч. 1 ст. 105 УК РФ), при их конкуренции в силу ч. 3 ст. 17 УК РФ применению подлежит только первая. Сказанное относится не только к оконченному, но и к случаям неоконченного квалифицированного убийства, приготовления к такому убийству (ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) и покушения на него (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Таким образом, если при совершении покушения на убийство двух или более лиц одному из потерпевших причиняется смерть, а смерть другого (других) не наступает по не зависящим от воли субъекта обстоятельствам, содеянное полностью охватывается составом покушения на убийство двух или более лиц (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ), поскольку наступившие общественно опасные последствия находятся в рамках единого сложного объекта этого состава (являются его структурным элементом), но они не наступили в полном объеме (для данного состава необходимо лишение жизни двух (или более) лиц). Более того, в составе покушения на убийство, направленного на причинение смерти двум или более лицам, субъективная сторона характеризуется виной в виде единого прямого умысла, проявляющегося в желании лишить жизни именно двух (или более) лиц, поэтому
умышленное причинение смерти одному из потерпевших при совершении покушения на убийство двух или более лиц охватывается одним (общим) умыслом и не предполагает «различной направленности» умысла на причинение смерти каждому, отдельно взятому из двух или более потерпевших, как указано в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 23 октября 2014 г. № 2510-0 [1]. Таким образом, покушение на убийство двух лиц, при совершении которого реализуется прямой умысел на лишение жизни именно двух или более лиц, но при этом причиняется смерть только одному из них, не предполагает ни «различных общественно опасных последствий», ни «различной направленности умысла». Это и дает основание для вывода о том, что умышленное причинение смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК РФ), имевшее место в процессе совершения покушения на убийство двух или более лиц (ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) при отсутствии иных отягчающих обстоятельств, установленных законодателем в пп. «б» — «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, является частью целого.
Позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации, выраженная в абз. 2 п. 5 постановления от 27 января 1999 г. № 1, сомнительна еще и потому, что она не вполне согласуется и с общим принципом уголовного права — справедливости, закрепленном в ч. 1 ст. 6 УК РФ, согласно которому «наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного». В рассматриваемой ситуации одновременное применение двух норм (общей и специальной) и назначение наказания по правилам, установленным для совокупности преступлений (ст. 69 УК РФ), позволяет суду путем полного или частичного сложения назначить виновному максимальное окончательное наказание в виде 25 лет лишения свободы, тогда как в случае доведения начатого преступления до конца за убийство двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) при отсутствии оснований для назначения пожизненного лишения свободы максимальный размер наказания в виде лишения свободы составляет лишь 20 лет, т. е. максимальное наказание за оконченное убийство двух или более лиц будет более мягким, чем за покушение на убийство двух или более лиц, сопряженное с причинением смерти лишь одному из нескольких потерпевших.
Это вряд ли согласуется с принципом справедливости (ст. 6 УК РФ).
До настоящего времени в науке уголовного права не найдено единого решения рассматриваемой проблемы. Существуют различные подходы к квалификации неоконченного убийства, совершенного при указанных обстоятельствах. Например, несколько противоречивой и непоследовательной представляется нам позиция С. В. Склярова, согласно которой при доказанности наличия у виновного единого умысла на причинение смерти именно двум лицам совершается «единое преступление (курсив наш. — А. С., В. В.), которое... не было доведено до конца.» [9, с. 34], но при этом в случае причинения смерти одному из потерпевших и недоведения до конца действий, направленных на лишение жизни другого потерпевшего, по не зависящим от виновного обстоятельствам этим автором предлагается квалификация такого «единого» преступления по совокупности: как оконченное убийство по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК РФ и покушение на убийство двух или более лиц по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ [9, с. 34— 35]. Непонятно, каким же образом «единое» преступление образует совокупность двух преступлений и квалифицируется одновременно по двум разным нормам? Небесспорным представляется и вывод С. В. Склярова о том, что и совершение одного убийства двух или более лиц одновременно или в разное время с единым умыслом, и совершение нескольких убийств с «разными умыслами в отношении каждого потерпевшего» квалифицируются одинаково и только по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (если ни за одно из ранее совершенных убийств лицо не осуждалось [9, с. 35]. Такое произвольное толкование ч. 1 ст. 17 УК РФ вряд ли приемлемо, поскольку оно не исключает объективного вменения при квалификации содеянного по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, что прямо противоречит принципу вины (ч. 2 ст. 5 УК РФ). Тем не менее в современной правоприменительной практике нередко встречаются случаи квалификации нескольких разных убийств, совершенных самостоятельно, по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийства двух или более лиц [10, с. 102—107].
На наш взгляд, представляет интерес хотя и несколько спорная позиция А. Н. Попова относительно уголовно-правовой оценки случаев убийства двух или более лиц. Соглашаясь с его исходным суждением о том, что Пленум Верховного Суда Российской Федерации дал глубоко ошибочную рекомендацию, противоречащую действующему уголовному закону, и она «не может
быть воспринята ни теорией, ни правоприменительной практикой» [3, с. 3], а также с его выводом, согласно которому «п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ предусматривает ответственность за единичное преступление» [3, с. 7], отметим, что некоторые трактовки А. Н. Попова являются неубедительными. В частности, автор, разделяя позицию Л. А. Андреевой [11, с. 4—5], полагает, что «при квалификации разновременных убийств, совершенных по разным мотивам, нет оснований для признания их единым преступлением, даже если указанные убийства охватываются единым умыслом» [3, с. 6] (курсив наш. — А. С., В. В.), и «если имеются разные мотивы, имеются и разные преступления» [3, с. 6]. Представляется, что данные суждения далеко не бесспорны. Во-первых, в составе простого убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ) мотив не является обязательным признаком его субъективной стороны, это факультативный признак, находящийся за пределами состава и не влияющий на квалификацию убийства (исключение составляют лишь некоторые виды квалифицированного убийства, в составах которых отдельные мотивы выделены в качестве конститутивного признака: корыстный мотив (п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), мотив кровной мести (п. «е.1» ч. 2 ст. 105 УК РФ), экстремистский мотив (п. «л» ч. 2 ст. 105 УК РФ), хулиганские побуждения (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ), месть за осуществление потерпевшим служебной деятельности или выполнение общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Поскольку для наличия состава убийства, по общему правилу, мотив преступления (кроме выделенных в качестве квалифицирующих признаков в соответствующих пунктах ч. 2 ст. 105 УК РФ) значения не имеет (личные неприязненные отношения, ревность, месть, ненависть и т. п.), и во всех других квалифицированных составах убийства (за исключением тех, где мотив является обязательным признаком) он не служит самостоятельным признаком субъективной стороны состава, как полагала Л. А. Андреева [11, с. 4—5] и с чем согласен А. И. Попов [3, с. 6]. Следовательно, и в составе убийства двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) при едином прямом умысле на лишение жизни двух (или более) лиц разные мотивы, которыми руководствовался виновный, являясь факультативными признаками, находятся за пределами данного состава и не исключают его наличия. Более того, даже если при разновременном совершении убийств двух лиц у виновного при едином умысле были разные мотивы, один из которых является квалифицирующим признаком убийства (например,
субъект путем отравления пищи на кухне коммунальной квартиры причиняет смерть своей жене из ревности, а соседу по квартире — из мести за выполнение им общественного долга), то и тогда имеет место одно преступление — квалифицированное убийство, содержащее два разных квалифицирующих признака: причинение смерти двум лицам и в связи с выполнением одним из потерпевших своего общественного долга. Его следует квалифицировать по пп. «а» и «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Исходя из сказанного позиция А. Н. Попова, согласно которой «разновременное причинение смерти нескольким лицам... может быть квалифицировано как убийство двух или более лиц, но только при обязательном наличии следующих условий: единства умысла и одного мотива преступления» [3, с. 6] (курсив наш. — А. С., В. В.), представляется чрезмерно категоричной. На наш взгляд, для этого достаточно лишь одного условия: единого умысла.
Различные подходы к решению вопроса о квалификации неоконченного убийства двух или более лиц, если в процессе его совершения была причинена смерть только одному из нескольких потерпевших, а вследствие обстоятельств, не зависящих от воли субъекта, другие не были лишены жизни, существуют не только в уголовно-правовой доктрине, но и в правоприменительной практике. Так, в одном из постановлений, принятых Пленумом Верховного Суда СССР в 1963 г., было указано: «При доказанности единого (общего) умысла субъекта, направленного на причинение смерти нескольким (двум или более) лицам, даже в случае лишения жизни только одного из нескольких потерпевших, на жизнь которых покушается субъект, содеянное нужно квалифицировать как оконченное преступление (убийство двух или более лиц)» [12]. Данный подход подвергался справедливой критике, поскольку не учитывал того, что имеет место незавершенность деяния (отсутствие в полном объеме общественно опасных последствий, т. е. наступление смерти двух или более лиц) [13]. Далее позиция Пленума Верховного Суда СССР, отраженная, в частности, в п. 12 постановления «О судебной практике по делам об умышленном убийстве» от 27 июня 1975 г. № 4, несколько раз подвергалась корректировке [3, с. 4—7; 14, с. 20].
Из всех имеющихся трактовок, на наш взгляд, наиболее логичной и аргументированной представляется та, согласно которой при совершении неоконченного убийства двух или более лиц (и при приготовлении к нему, и при покушении) независимо от того, причинена ли смерть одному из потенциальных потерпевших или же все потерпевшие
остались живы, деяние образует один состав неоконченного убийства и квалифицируется, соответственно, либо по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, либо по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ (в зависимости от стадии, на которой оно было прервано). Такая позиция разделяется многими исследователями [13; 15—17].
Можно предположить, что сложившаяся практика и позиция, отраженная в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1, в известной степени обусловлены несовершенством ст. 66 УК РФ, определяющей в своей диспозиции специальные правила назначения наказания за неоконченное преступление. Согласно ей максимальное наказание за приготовление к преступлению не может превышать половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление, а за покушение на преступление не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ за оконченное преступление, а пожизненное лишение свободы и смертная казнь не назначаются. Эти правила распространяются в полном объеме на все без исключения преступления, в том числе при назначении наказания за неоконченные преступления, посягающие на жизнь.
Если внести в ст. 66 УК РФ изменения и дополнить ее новой ч. 5, в которой предусмотреть положение о том, что «при совершении умышленного преступления, посягающего на жизнь, правила назначения наказания за неоконченное преступление, предусмотренные частями 1—4 настоящей статьи, не применяются, и наказание назначается на общих основаниях в пределах санкции нормы Особенной части настоящего Кодекса, устанавливающей ответственность за оконченное преступление», то это автоматически «снимет» допустимость противоречащего принципу non bis in idem и теоретически необоснованного и произвольного толкования нормы, сформулированной в п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Предлагаемое законодательное решение вполне согласуется и с признанием такого правового блага, как жизнь человека, высшей социальной ценностью.
Считаем, что и рассматриваемая нами уголовно-правовая норма, и приведенная правовая позиция Пленума Верховного Суда Российской Федерации характеризуются неопределенностью, а в части, относящейся к применению по совокупности норм,
предусмотренных ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ, при осуждении виновных, совершивших одно преступление — покушение на убийство двух и более лиц, нарушают их конституционное право, закрепленное в ч. 1 ст. 50 Конституции Российской Федерации.
Во взаимосвязи с положениями, сформулированными в некоторых нормах Общей части УК РФ (ч. 3 ст. 17 и ч. 3 ст. 30), вполне логичной представляется позиция, согласно которой покушение на убийство двух или более лиц, в том числе в случаях, когда данное деяние умышленно причинило смерть одному из потерпевших, но при этом отсутствовали иные квалифицирующие признаки (отягчающие обстоятельства), предусмотренные пп. «б» — «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ, образует единое неоконченное преступление. Объективно такое деяние влечет не разные, а единые общественно опасные последствия (не наступившие в полном объеме, необходимом для рассматриваемого состава (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ)) и охватывается единым умыслом, направленным на причинение смерти именно нескольким (двум или более) лицам. Исходя из сказанного считаем целесообразным Конституционному Суду Российской Федерации еще раз проверить по содержанию и признать не соответствующими Конституции Российской Федерации (ч. 1 ст. 50) взаимосвязанные положения п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 в той их части, в которой они в силу своей неопределенности создают возможность нарушения общеправового принципа, именуемого "non bis in idem", при осуждении лица за покушение на убийство двух или более лиц, в процессе которого была умышленно причинена смерть одному из потерпевших при отсутствии в содеянном других квалифицирующих признаков, предусмотренных пунктами «б» — «м» ч. 2 ст. 105 УК РФ.
Наличие различных, нередко противоположных подходов к решению сложных вопросов квалификации убийства, посягающего на жизнь нескольких (двух или более) лиц, конечно же, снижает результативность уголовно-правовой охраны жизни человека и обусловливает значительное число ошибок, допускаемых при квалификации таких преступлений не только при производстве предварительного
1. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Богданова Николая Васильевича на нарушение его конституционных прав пунктом «а» части второй статьи 105 Уголовного кодекса Российской Федерации и положением
следствия, но и в судах при постановлении приговора и его пересмотре в апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях.
В целях стабилизации правоприменительной практики предлагаем внести изменения в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 и изложить его в следующей редакции:
«5. Убийство двух или более лиц при наличии единого умысла на причинение им смерти независимо от того, одновременно или в разное время совершалось данное деяние (действие или бездействие), и независимо от места его совершения и места нахождения потерпевших в момент причинения им смерти совокупности преступлений не образует и квалифицируется по п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а при наличии иных отягчающих обстоятельств (квалифицирующих признаков) и по другим пунктам части 2 данной статьи.
Если при покушении на убийство двух или более лиц только одному из них была причинена смерть, а смерть остальных потерпевших вследствие обстоятельств, не зависящих от воли виновного, не наступила, то содеянное не образует состава оконченного убийства двух или более лиц и его надлежит квалифицировать по ч. 3 ст. 30 и п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а при наличии иных квалифицирующих признаков, содержащихся в части второй данной статьи (пп. «б» — «м»), содеянное квалифицируется по совокупности преступлений: как оконченное убийство по соответствующему пункту ч. 2 ст. 105 и покушение на убийство двух или более лиц по ч. 3 ст. 30 и п. „а" ч. 2 ст. 105 УК РФ».
Предлагаемое толкование рассматриваемой уголовно-правовой нормы и особенностей ее применения к случаям неоконченного убийства двух или более лиц, в том числе к тем, когда лицо, реализуя единый умысел на причинение смерти двум или более лицам, не доводит начатое им преступление до конца вследствие обстоятельств, не зависящих от его воли, и причиняет смерть только одному из нескольких потерпевших, которых он желал лишить жизни, на наш взгляд, позволит стабилизировать судебную практику по делам данной категории и поспособствует снижению допускаемых следователями и судьями квалификационных ошибок.
1. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 2510-0 on 23 October 2014. "On the refusal to accept for consideration the complaint of the citizen Nikolai Vasilyevich Bogdanov about the violation of his constitutional
постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 23 октября 2014 г. № 2510-0. Доступ с информ.-правового портала «Гарант».
2. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Грачева Андрея Александровича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 17 Уголовного Кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2013 г. № 2095-0. Доступ с информ.-правового портала «Гарант».
3. Попов А. Н. Убийство двух или более лиц — совокупность или одно преступление? // Крими-налистЪ. 2009. № 2 (5). С. 3—7.
4. О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ): постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 г. № 1 (ред. от 03.03.2015). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Архив Хорошевского районного суда г. Москвы за 2017 г.
6. Апелляционное определение Московского городского суда от 27 сентября 2017 г. № 10-14643/2017. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
7. Постановление об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции 4у/7-763/18 от 27 февраля 2018 г. // Официальный сайт Московского городского суда. URL: https://www.mos-gorsud.ru (дата обращения: 23.09.2020).
8. По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1—8 постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов» в связи с запросом Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 г. № 3-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
9. Скляров С. В. Квалификация убийства двух или более лиц // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2012. № 6. С. 32—35.
rights by clause "a" of part two of Article 105 of the Criminal Code of the Russian Federation and the provision of the resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation "On judicial practice in cases of murder (Article 105 Of the Criminal Code of the Russian Federation)". Available from: legal information portal "Garant".
2. Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 2095-0 on 24 December 2013. "On the refusal to accept for consideration the complaint of the citizen Andrey Alexan-drovich Grachev on violation of his constitutional rights by part one of Article 17 of the Criminal Code of the Russian Federation". Available from: legal information portal "Garant".
3. Popov A. N. Murder of two or more persons — a combination or one crime? Criminalist. 2009; 5 (2): 3—7.
4. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation No. 1 on 27 January 1999 (as amended 03/03/2015). "On judicial practice in murder cases (Article 105 of the Criminal Code of the Russian Federation)". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
5. Archive of the Horoshevsky District Court of Moscow for 2017.
6. Appeal ruling of the Moscow City Court No. 10-14643/2017 on 27 September 2017. Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
7. Resolution on the refusal to transfer the cassation appeal for consideration in the court session of the court of the cassation instance 4u/7-763/18 on 27 February 2018. Official website of the Moscow City Court. Available from: https://www.mos-gorsud.ru. Accessed: 23 September 2020.
8. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 3-P on 19 March 2003 "In the case of checking the constitutionality of the provisions of the Criminal Code of the Russian Federation, regulating the legal consequences of a person's conviction, repeated and recidivism of crimes, as well as paragraphs 1—8 of the Resolution of the State Duma on 26 May 2000. "On the declaration of amnesty in connection with the 55th anniversary of the Victory in The Great Patriotic War of 1941 — 1945" in connection with the request of the Ostankino intermunicipal (district) court of the city of Moscow and complaints of a number of citizens". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
9. Sklyarov S. V. Qualification of the murder of two or more persons. Bulletin of the Academy
10. Пудовочкин Е. Ю. Проблемы квалификации убийства двух или более лиц (обзор судебной практики) // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2016. № 4. С. 101—107.
11. Андреева Л. А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. СПб., 1998. 55 с.
12. О некоторых вопросах, возникших в судебной практике по делам об умышленном убийстве: постановление Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. № 9. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
13. Спиридонова Л. Э. Проблемы квалификации действий лица в условиях фактической ошибки при наличии умысла на убийство двух и более потерпевших // Законность. 2012. № 10 (936). С. 52—55.
14. Карасова А. Л., Горбань А. В. Теоретико-практические взгляды на квалификацию убийства двух или более лиц, при частичной реализации умысла // Вестник юридического факультета Южного федерального университета. 2019. № 1. С. 15—22.
15. Яни П. С. Является ли убийство двух и более лиц продолжаемым преступлением? // Законность. 2017. № 6 (992). С. 25—30.
16. Косарев С. В. Проблемы квалификации единовременного убийства и покушения на убийство // Вестник Санкт-Петербургской юридической академии. 2013. № 2 (19). С. 62—63.
17. Корнеева А. В Теоретические основы квалификации преступлений: учеб. пособие / отв. ред. А. И. Рарог. М.: Проспект, 2013. 159 с.
© Сенцов А. С., Волколупова В. А., 2020
of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation. 2012; 6: 32—35.
10. Pudovochkin E. Yu. Problems of qualification of the murder of two or more persons (review of judicial practice). Bulletin of the Academy of the General Prosecutor's Office of the Russian Federation. 2016; 4: 101—107.
11. Andreeva L. A. Qualification of murders committed under aggravated circumstances. Saint Petersburg; 1998: 55.
12. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the USSR No. 9 on 3 July 1963. "On some issues that have arisen in judicial practice in cases of premeditated murder". Available from: reference and legal system "ConsultantPlus".
13. Spiridonova L. E. Problems of qualification of a person's actions in conditions of factual error in the presence of intent to kill two or more victims. Legality. 2012; 936 (10): 52—55.
14. Karasova A. L., Gorban A. V. Theoretical and practical views on the qualification of the murder of two or more persons, with partial realization of intent. Bulletin of the Faculty of Law of the Southern Federal University. 2019; 1: 15—22.
15. Yani P. S. Is killing two or more people an ongoing crime? Legality. 2017; 992 (6): 25—30.
16. Kosarev S. V. Problems of qualification of onetime murder and attempted murder. Bulletin of the Saint Petersburg Law Academy. 2013; 19 (2): 62—63.
17. Korneeva A. V. Theoretical foundations of qualification of crimes. Textbook. Executive editor is A. I. Rarog. Moscow: Prospect; 2013: 159.
© Sentsov A. S., Volkolupova V. A., 2020
Сенцов Александр Сергеевич
профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Волгоградского института управления — филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент; e-mail: [email protected]
Sentsov Alexander Sergeevich,
professor at the department of criminal law, criminal procedure and criminalistics of the Volgograd institute of management — branch of the Russian Presidential academy of the national economy and public administration, candidate of juridical sciences, docent; e-mail: [email protected]
Волколупова Валентина Александровна
доцент кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Волгоградского института управления — филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент; e-mail: [email protected]
Volkolupova Valentina Alexandrovna,
associate professor at the department of criminal law, criminal procedure and criminalistics
of the Volgograd institute of management —
branch of the Russian Presidential academy
of the national economy
and public administration,
candidate of juridical sciences, docent;
e-mail: [email protected]
