Проблемы использования гражданской (арбитражной) процессуальной информации в судебном разбирательстве уголовных дел об экономических преступлениях Текст научной статьи по специальности «Право»

М.В. Лапатников, С.В. Петраков

Лапатников Максим Владимирович — преподаватель кафедра уголовного процесса Нижегородской академии

МВД России

E-mail: [email protected]

Петраков Сергей Викторович — преподаватель кафедры предварительного расследования Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат юридических наук

E-mail: [email protected]

Проблемы использования гражданской (арбитражной) процессуальной информации в судебном разбирательстве уголовных дел об экономических преступлениях

Статья посвящена правовым основам использования в уголовно-процессуальном доказывании по экономическим преступлениям информации, содержащейся в решениях гражданских и арбитражных судов. Увеличение роли отраслей частного права в регулировании общественных отношений обусловливает потребность в гражданской (арбитражной) процессуальной информации. В действовавших ранее уголовно-процессуальных актах предписывалось оценивать подобные сведения как преюдициальные, то есть считать уже установленными и не требующими дополнительной проверки. Между тем современный уголовно-процессуальный закон от института межотраслевой преюдиции отказался.

The article is dedicated to legal principles of using civil & arbitration decrees information in economic crimes criminal trial proving. The increasing role of private branches of law in regulation of social relations makes civil trial information most essential. Previous crime-trial acts were requised to consides such information as prejuditional, that is already enacted without any checking. In spite of this modern criminal law legislature has refused inter-branch prejudiciary.

В современном уголовно-процессуальном доказывании на этапе судебного разбирательства активно используются не только процессуальные средства, закрепленные и регламентируемые уголовно-процессуальным законом, но и другие информационные источники, расцениваемые судом в качестве полноценных доказательств. Эти источники являются альтерпроцессуальной (от лат. alter — другая + процессуальная) информацией, то есть информацией, не являющейся сугубо уголовно-процессуальной, однако уже не относящейся к непроцессуальной в силу наличия определенной процессуальной формы1. Среди этих источников особое внимание заслуживают доказательства, содержанием которых выступает информация, находящаяся в актах гражданского или арбитражного судопроизводства. Указанная особенность позволяет нам определить эту информацию как гражданско-процессуальную2.

Как показывает практика, суды при рассмотрении уголовных дел по обвинению лиц в совершении экономических преступлений используют в качестве доказательств решения гражданских(ар-битражных) судов.

Так, в ходе судебного следствия по уголовному делу № 1-18/033 по обвинению К. в соверше-

нии преступления, предусмотренного п. «г» ч. 2 ст. 199 УКРФ, было оглашено решение арбитражного суда Нижегородской области, подтверждающее факт хозяйственныхопераций с контрагентами юридического лица и получение им прибыли. Данное решение было положено, наряду с другими доказательствами, в обвинительный приговор. Это решение также нашло свое отражение в перечне обвинительных доказательств, указанных в обвинительном заключении.

По делу № 1-80/054 по обвинению К. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, в ходе судебного следствия было исследовано решение арбитражного суда Нижегородской области, устанавливающее факт получения денежных средств подсудимой и взыскания с нее этой суммы ущерба, по которому К. было предъявлено обвинение в совершении преступления. Также было оглашено решение Нижегородского районного суда города Нижнего Новгорода о взыскании с К. суммы ущерба по факту получения денежных средств, по которому ей впоследствии было предъявлено обвинение. Данные решения судов были положены в доказательственную базу обвинительного приговора. Но что характерно, они не нашли своего отражения в об-

S

то

Q.

S

»о

то

Q.

о

ï

»о

5

о

S

5 ГЭСЕ 2

6 •о-Ï

5

о

Ï

4

§

о

ф

5Г

о

6 S'

0

1

&

'О

Q.

СО

8

О

Ï

СО

<0

&

§

Ï

<0

со

о

со

4

§

с

о

<§

о

ê

со

ci

со

8

<0

&

ф

с

со

8

Е

<0

с

§

£

«о

о.

ю

со

со

О.

0

1

ю

§

О

5

з

со

2

6 •о-

I

0

1 -о

I

о

ф

з

о

&

45

0

1

&

'О

О.

со

>5

8

0

1

со

со

&

§

I

со

со

о

со

-о

§

с

о

5

£

о

£

ад

6

со

8

со

&

ф

с

со

8

8

Е

то

с

винительном заключении, хотя и были приобщены к материалам дела в ходе предварительного следствия.

В ходе судебного следствия по уголовному делу № 15/12485 по обвинению С. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 159 УК РФ, было оглашено решение Глазовского городского суда УР о взыскании с С. суммы ущерба по факту получения денежных средств, по которому впоследствии он обвинялся органами предварительного следствия в совершении преступления. Впоследствии дело было прекращено за истечением сроков давности.

По уголовному делу №1-187/036 по обвинению О. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УКРФ, в ходе судебного следствия в качестве доказательств было исследовано решение арбитражного суда Нижегородской области, определяющее взыскание с фирмы-должника денежных средств по обязательствам совершенных им сделок. Вместе с тем, данное решение не нашло отражения ни в обвинительном заключении, ни в решении по уголовному делу. В данной ситуации это может объясняться тем, что дело было прекращено в связи с изменением обстановки.

Итак, в уголовном судопроизводстве все большее распространение получает использование гражданско-процессуальной информации. Происходит это в силу ряда причин, таких как последовательное развитие рыночных отношений, приведших к повышению значимости отраслей частного права в регулировании общественных отношений, сложность и противоречивость многих конфликтных правоотношений между лицами (как юридическими, так и физическими), которые могут одновременно проявляться как в уголовном процессе, так и в гражданском (арбитражном) процессах, и др. По справедливому замечанию М. Плю-хиной, «зачастую, невозможно урегулировать существующее спорное материальное правоотношение в одном-единственном процессе, особенно если в правовой конфликт вовлечены не две стороны, а гораздо большее число участников»7.

Заметим также, что информация гражданского и арбитражного процессуального свойства, на наш взгляд, представляет собой одно из средств установления объективной истины как основной цели доказывания в уголовном процессе, роль которого будет все более и более возрастать8.

Помимо всего прочего, для установления наличия или отсутствия ряда обстоятельств по отдельным составам преступлений просто невозможно обойтись без итоговых решений судов гражданского и арбитражного процессов. Речь идет о таких деяниях, где выполнение объективной стороны преступлений обусловливается наличием судебного решения по хозяйственным и организационным операциям хозяйствующих субъектов: злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности (ст. 177 УК РФ), непра-

вомерные действия при банкротстве (ст. 195 УК РФ), преднамеренное банкротство (ст. 196 УКРФ) и др. Как показала практика изучения нами уголовных дел по обвинению лиц в совершении указан-ныхпреступлений, в качестве доказательств, устанавливающих событие преступления, всегда указывались вступившие в законную силу решения по делам, вытекающим из соответствующих гражданско-правовых отношений в сфере кредитования, а также процедуры банкротства того или иного лица, занимающегося предпринимательской деятельностью.

Таким образом, судебная практика подтвердила существующую потребность в наличии правого «канала» (межотраслевой преюдиции) поступления гражданско-процессуальной информации в уголовный процесс.

Отсюда можно сделать вывод, что объективные обстоятельства, связанные с самим способом совершения преступлений, предполагают исследование в ходе судебного следствия решений, принятых в порядке гражданского и(или) арбитражного судопроизводств.

Подтверждением нашего вывода о возрастании роли гражданской (арбитражной) информации в доказывании по определенным категориям уголовных дел служит то, что затронутая авторами проблема не прошла мимо внимания официального толкователя правоприменительной практики в лице Верховного Суда. В пункте 23 Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» от 28 декабря 2006 года № 64 указано, что «при рассмотрении уголовных дел о налоговых преступлениях судам необходимо учитывать вступившие в законную силу решения арбитражных судов, судов общей юрисдикции, а также другие решения, постановленные в порядке гражданского судопроизводства, имеющие значение по делу»9.

Несмотря на то, что гражданско-процессуальная информация активно используется в судебном следствии по уголовным делам об экономических преступлениях, в УПК отсутствуют нормы, призванные регулировать межотраслевые отношения. Отсутствие законодательной регламентации порождает трудности и ошибки в правоприменении, способствует произвольной оценке судами «гражданско-процессуальных» доказательств, обусловливает увеличение числа противоречащих друг другу судебных решений, что, в свою очередь, ведет к подрыву и без того уже не слишком высокого авторитета актов правосудия.

Полагаем, что в связи с вышеизложенным законодателю и науке уголовного процесса необходимо определиться в правилах оценки «граждан-ско- (арбитражно-) процессуальных» доказательств, определить основания и пределы преюдицирова-ния альтерпроцессуальной информации.

Как известно, для регулирования складывающихся правоотношений между различными отрас-

лями процессуального права предназначен институт преюдиции, применяемый в российском уголовно-процессуальном праве со времен Устава уголовного судопроизводства 1864 года. О преюдиции речь заходит тогда, когда два процесса связаны единством фактических обстоятельств. Преюдиция, в свою очередь, подразделяется на внутриотраслевую, то есть посвященную разрешению противоречий между судебными актами внутри той или иной отрасли права, и межотраслевую, задача которой видится в регулировании межотраслевых связей юридических процессов.

В уголовно-процессуальном законе 1960 года имелась ст. 28, посвященная преюдициальным вопросам. Содержательная часть данной статьи практически без каких-либо изменений переходила из одного уголовно-процессуального закона в другой начиная с Устава 1864 года и заканчивая УПК РСФСР 1960 года. Суть этой нормы заключа-ласьв том, что решение гражданского суда обязательно для суда уголовного, органов предварительного следствия в части, определяющей, имело ли место быть событие или действие, но не в отношении виновности обвиняемого. Таким образом, ст. 28 устанавливала:

а) субъектов преюдициальной взаимосвязи, распространяя эту взаимосвязь на все органы и должностные лица, ведущие производство по уголовному делу(суд, прокурор, следователь, дознаватель);

б) конкретные производства, решения по которым могли быть преюдицированы (решения по гражданским делам);

г) виды актов правоприменения, принимаемых как преюдициальные (решение, постановление и определение суда по гражданскому делу);

д) перечень фактов, могущих подлежать преюдиции (событие или действие).

В то же время за «бортом» нормативного регулирования оставался целый ряд вопросов, требовавших внимание законодателя. Однако, прежде всего, по причине неразвитости рыночных отношений, не слишком высокой роли отраслей частного права как регулятора общественных отношений10 законодатель не уделял почти никакого внимания межотраслевой преюдиции в уголовном процессе. Не случайно,как замечает А.С. Березин, «вплоть до введения в действие с 1 июля 2002 года нового УПК РФ большинство авторов, прокомментировавших ст. 28 УПК РСФСР 1960 года, ссылались на одно и то же Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 12 августа 1943 года по делу некоего Б. и других»11.

В уголовно-процессуальный закон 2001 года нормы о межотраслевой преюдиции не вошли. Норма ст. 90 УПКРФ (преюдиция) регулирует только внутриотраслевой вид этого института. Эта позиция законодателя вполне согласуется с высказыванием одного из главных разработчиков УПК РФ Е.Б. Мизулиной, которая, мотивируя решение разработчиков исключить межотраслевую пре-

юдицию из УПК, указала, что оно «было обусловлено тем, что обстоятельства, установленные судом по гражданскому делу, не могут иметь доказательственного значения при решении вопроса о виновности или невиновности лица по уголовному делу, следовательно, существенного значения для уголовного дела не имеют»12.

Непонятна позиция разработчиков УПК, отказавшихся от межотраслевого вида векового института, актуальность которого в современном процессуальном праве очевидна. Мы не можем согласиться с тем, что решения гражданского (арбитражного) суда не могут иметь доказательственного значения для разрешения дела по существу, поскольку ни одно из предусмотренных УПК РФ доказательств не имеет заранее установленной силы и не может предрешать виновность лица. В основу вывода о виновности должна быть положена совокупность имеющихся данных, среди которых может быть и гражданско-процессуальная информация. Вместе с тем, мы согласны, что решения по гражданским (арбитражным) делам не должны предрешать виновность (невиновность) лица.

Противоречивость позиции законодателя отчетливо проявилась еще и в том, что в принятых в 2002 году Гражданско-процессуальном и Арбитражно-процессуальном кодексах институт межотраслевой преюдиции не был исключен из гражданского и арбитражного процессов (в этих процессах преюдиция является составной частью субинститута «освобождения от доказывания»). В соответствии с ч. 4 ст. 61 ГПК РФ, вступивший в законную силу, приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действия лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам: имели ли место действия лица и совершены ли они данным лицом. В 2003 году эта позиция законодателя была подтверждена Пленумом Верховного Суда РФ «О судебном решении» от 19 декабря 2003 года № 23, который, помимо всего прочего, в п. 8 данного постановления указал, что суд, принимая решение по иску, вытекающему из уголовного дела, не вправе входить в обсуждение вины ответчика. В арбитражном процессе институт межотраслевой преюдиции закреплен в ч. 4 ст. 69 АПК РФ, где содержится формулировка, по сути, идентичная норме, содержащейся в ч. 4 ст. 61 ГПК РФ.

Отсутствие законодательного регулирования межотраслевой преюдиции в УПК РФ 2001 года позволило авторам ряда комментариев к новому на тот момент Уголовно-процессуальному закону сделать принципиальный (и поспешный, на наш взгляд) вывод, что судебные решения по гражданским делам не имеют преюдициального значения для уголовного процесса13. Авторы других комментариев предпочли вообще не говорить о межотраслевой преюдиции,вероятно, предполагая, что отсутствие ее в законе автоматически ис-

е

Й

а

о.

и

б

з

а

о.

о

н

б

е

5

с

и

и

з-

а

м

&

•о-

н

и

>5

о

н

ь

§

с

е

3

о

&

45

0

1

&

бит

О.

со

>5

8

с

н

а

а

&

ия

н

а

со

о

з

ь

§

п

с

и

е

£

о

£

ад

6

со

8

а

&

е

с

со

8

и

тни

а

п

£

СО

О.

Ю

со

со

О.

0

1

ю

§

О

5

3

со

2

6 •о-

I

>5

0

1 -о

I

о

ф

3-

о

&

45

0

1

&

'О

О.

со

>5

8

0

1

со

со

&

§

I

со

со

о

со

-о

§

с

о

5

£

о

£

ад

6

со

8

со

&

ф

с

со

8

8

Е

то

с

ключит таковую из правоприменения14. Однако такого не произошло.

В чем же причина, побуждающая использовать решения по гражданским делам в ходе судебного рассмотрения дела? Причина нам видится в том, что, по общему правилу, данные решения содержат уже установленные и доказанные в предусмотренном законом порядке факты, которые могут иметь непосредственное значение для разрешения уголовного дела. Данные решения вступили в законную силу, то есть имеют юридическое значение для обстоятельств рассматриваемого дела.

Большинство исследователей15 проблематики расследования экономических преступлений, указывает, что диспозиции соответствующих статей УК РФ являются бланкетными и обусловлены нормами гражданского и арбитражного законодательств.

Как показывает практика, одно и то же деяние может быть предметом разбирательства как в уголовном, так и в гражданском (арбитражном) судопроизводстве. Все зависит от целей, достигаемых в каждой из установленных законодателем процедур. Поскольку основной задачей истца в гражданском (арбитражном) судопроизводстве является установление факта неправомерности или противоправности действий контрагента для истребования средств с причинителя вреда и восстановления своего нарушенного права, то на судебном следствии по уголовному делу, имеющем основным своим назначение разрешение уголовно-правового спора, эта задача не меняется. Из этого мы можем сделать вывод, что в указанных процедурах могут устанавливаться одни и те же обстоятельства, и что самое главное, эквивалентными по содержанию и фактически идентичными по получению средствами.

Принимая решение гражданского (арбитражного) суда в уголовном судопроизводстве по одному и тому же правовому спору как одно из доказательств, суд тем самым реализует так часто обсуждаемую процессуалистами проблему экономии уголовного судопроизводства. Так, одним из способов разрешения данной проблемы могло бы стать вновь использование в доказывании решений иных, помимо уголовно-процессуальных, форм судопроизводства.

Данные решения не нуждаются в дополнительной проверке какими-либо средствами, поскольку они установлены и приняты в установленной законом форме, в связи с чем уже это должно признаваться критерием доброкачественности данной информации. Пионером этой концепции является М.П. Поляков, который предложил использовать в качестве самостоятельных доказательств результаты ОРД по той причине, что они являются готовым информационным продуктом по указанным основаниям. Указанная выше специфика, на наш взгляд, и обусловливает использование на судебном следствии по уголовным

делам экономической направленности решений гражданских и арбитражных судов.

Учитывая требования практики и суть юридической значимости итоговых решений любых форм судопроизводства, соответствующие решения, принятые в рамках гражданского (арбитражного) дела и имеющие значение для выводов по уголовному делу, должны приниматься судом, по общему правилу, без дополнительной проверки. Исследование данных решений должно проходить в форме оглашения их текста. Вопрос о недопустимости данного решения вообще не должен ставиться в суде, если из его текста вытекает, что исследованные в ходе гражданского (арбитражного) разбирательства обстоятельства имеют какое-либо значение для правильных выводов уголовного суда. При этом выводы гражданского (арбитражного) суда не должны ставиться под сомнение при отсутствии разумных оснований для такого сомнения. При наличии таковых необходимо предусмотреть право субъекта доказывания исключить решение из числа доказательств без его оценки на предмет законности и обоснованности.

В этой связи логично было бы ожидать от законодателя, что с учетом последних изменений недавнего времени, но с сохранением положительной основы ст. 28 УПК РСФСР 1960 года в новом российском уголовно-процессуальном законе на нормативном уровне будет разрешен ряд актуальных для теории и практики проблемных вопросов, а именно:

— расширения преюдициального начала на решения арбитражных судов, так как с 1995 года в РФ действует новая система судов и отрасль процессуального права, призванные разрешать экономические споры;

— уточнения видов преюдицируемых судебных постановлений по гражданским и арбитражным делам, учитывая изменения гражданско- (арбитражной процессуального законодательства;

— определения позиции субъектов производства по уголовному делу по отношению к преюдиции фактов, а не только итоговых выводов, как это было в ст. 28 УПК РСФСР 1960 года;

— предусмотрения алгоритма действий органов уголовного преследования и суда в случае, когда имеется необходимость использования гражданско-процессуальной информации, однако судебные акты оспариваются в порядке гражданского судопроизводства.

Рассмотрим актуальность и необходимость законодательного регулирования вышеуказанных проблем более подробно, а также предложим свое видение путей их решений, тем более, что законодатель в УПК РФ 2001 года не только не принял во внимание потребности науки и практики, но и, по сути, дал «задний ход».

Расширение преюдициального начала на решения арбитражных судов. Думается, что необходимость этого шага законодателя очевидна ап-

риори, так как с 1992 года в российском процессуальном праве появилась новая отрасль — арбитражно-процессуальное право, назначение которого — разрешение экономических споров.

Уточнение круга преюдицируемыхсудебных постановлений по гражданским и арбитражным делам. Необходимость этого уточнения исходит из существующих изменений гражданско-процессуального законодательства, а именно из принятия в 2002 году новых гражданско- и арбитражнопроцессуальных кодексов. В наших суждениях мы исходим из того, что преюдицироватся в уголовно-процессуальном доказывании могут лишь те обстоятельства, которые проверены и признаны на судебном разбирательстве по гражданскому (арбитражному) делу в качестве доказательств (конечно, при отсутствии разумных сомнений). Таковые могут быть зафиксированы лишь в итоговых судебных постановлениях, разрешающих дело по существу и вступивших в законную силу. Согласно ст. 13 ГПК РФ суды по гражданским делам принимают судебные постановления в форме судебных приказов, решений суда, постановления президиума надзорной инстанции, определений. Из них лишь первые три судебных акта разрешают дело по существу, определение же разрешает процессуальные вопросы, возникающие на различных стадиях гражданского судопроизводства (подготовка дела и пр.). Аналогичная ситуация складывается и с судебными актами арбитражного суда (ст. 15 АПКРФ). Поэтомув уголовно-процессуальном законе необходимо учесть данные изменения гражданского и арбитражного процессуального закондательства. Считаем, что законодателю необходимо ориентировать правоприменителя на преюдицирование той гражданско- (арбитражно)-процессуальной информации, которая уже проверена судом и получила статус доказательства по делу.

Преюдицирование фактов, а не только выводов. В соответствии с буквальной формулировкой ст. 28 УПК РСФСР 1960 года преюдицирова-нию подлежат итоговые выводы суда по гражданскому делу, то есть законодатель допускал лишь преюдицию выводов, но не фактов. Полагаем, что в этом вопросе законодателю необходимо пойти дальше, и на уровне нормы уголовно-процессуального закона предусмотреть преюдицию и выводов, и фактов. Под последней мы подразумеваем, что суд, рассматривающий уголовное дело, может принять в качестве доказательства по делу не только выводное знание, зафиксированное в резолютивной части судебного постановления, но и фактические обстоятельства, исследованные гражданским (арбитражным) судом и признанные доказательством по гражданскому делу (например, свидетельские показания, те или иные документы, имеющие отношение к уголовному делу). Для этого данные фактические обстоятельства должны удовлетворять следующим критериям: а) проверены и оценены судом по гражданскому (арбит-

ражному) делу и зафиксированы в судебном постановлении и(или)протоколе судебного заседания (например, свидетельские показания, признанные судом достоверными), вступившем в законную силу; б) быть относимыми к делу; в) не оспариваться в гражданско-процессуальном порядке сторонами (это условие тесно связано со следующим вопросом).

Нормативное регулирование проблемной ситуации, когда имеется необходимость использования гражданско-процессуальной информации, однако судебные акты оспариваются в порядке гражданского (арбитражного) судопроизводств. Нормативное урегулирование этого вопроса позволит установить механизм разрешения коллизии, когда имеется необходимость применения гражданской (арбитражной) процессуальной информации, однако судебные постановления гражданского (арбитражного) процесса обжалуются стороной в порядке данного судопроизводства. В таком случае возникает опасность либо затягивания судебного разбирательства по уголовному делу (если суд решит ждать решения гражданского суда, что вряд ли), либо постановленный приговор (или решение суда по гражданскому делу, в зависимости от того, кто из этихсубъектов познания ближе подошел к истине) априори будет находиться под возможной угрозой пересмотра в связи с тем, что в порядке гражданского (арбитражного) судопроизводства может быть принято решение, прямо или косвенно ставящее под сомнение установленные в приговоре фактические обстоятельства.

Необходимо ли в данном случае суду оставить без внимания возможные последствия обжалования судебного постановления по гражданскому (арбитражному) делу и постановить итоговое решение на исследованных в судебном следствии других доказательствах либо возможен иной путь решения этой проблемы. Мы считаем, что возможен следующий вариант: суд не должен принимать в качестве преюдицируемых обжалуемые судебные постановления по гражданским (арбитражным) делам, однако он может принять в качестве таковых отдельные доказательства в случае, если предмет жалобы не связан с этими доказательствами. Например, существо жалобы содержит претензию к сумме взыскания, установленного судом, либо обжалуемая сторона в обоснование своих требований ссылается на обстоятельства, не противоречащие доказательствам, имеющим отношение к уголовному делу.

Учитывая вышеизложенные соображения, нам представляется, что ст. 90 УПК РФ необходимо дополнить нормами следующего содержания:

«Статья 90.

Ч. 2. Обстоятельства, установленные вступившими в законную силу постановлением и судебным актом по гражданскому и арбитражному делу, обязательны для суда, прокурора, следователя, дознавателя. Вступившие в законную силу постановление и

е

Й

а

о.

и

б

з

а

о.

о

н

б

е

5

с

и

и

з-

а

м

&

•о-

н

и

>5

о

н

ь

§

с

е

3

о

&

45

0

1

&

бит

О.

со

>5

8

с

н

а

а

&

ия

н

а

со

о

з

ь

§

п

с

и

е

£

о

£

ад

6

со

8

а

&

е

с

со

8

и

тни

а

п

£

со

Q.

S

Ю

со

со

Q.

0

1 Ю Ф

iS

о

S

5 3-со 2

6 •о-

I

5

>s

0

1 -О

с;

I

о

ф

3

о

6 4S

0

1

&

'S

Q.

со

>s

52

0

1 со

со

&

§

I

со

CQ

о

со

-О

§

с

о

S

£

о

£

со

О

CQ

52

со

&

ф

с

со

8

s

iE

то

с

судебный акт по гражданскому и (или) арбитражному делу не могут предрешать вопрос о виновности лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование.

В случае если на предварительном следствии и (или) судебном разбирательстве будут выявлены обстоятельства, противоречащие решению по гражданскомуи (или) арбитражному делу, суд, следователь, дознаватель вправе исключить это решение из числа доказательств, не входя в его оценку на предмет законности и обоснованности, о чем выносится мотивированное постановление (определение). О данном факте суд, следователь, дознаватель в течение трех дней уведомляют орган, вынесший решение по этому делу.

Ч. 3. Обстоятельства, установленные в ходе гражданского и арбитражного судопроизводств, могут считаться установленными в уголовном судопроизводстве, если они закреплены в протоколе судебного заседания по гражданскому и арбитражному делу в установленном в законе порядке и не оспариваются сторонами.

В случае если вступившие в законную силу постановление и судебный акт по гражданскому и арбитражному делу обжалуются в порядке гражданского и арбитражного судопроизводств, суд, следователь, дознаватель могут признать в качестве доказательств отдельные обстоятельства, изложенные этих актах и протоколе судебного заседания, если эти обстоятельства не являются предметом обжалования».

Примечания:

1. Термин «альтерпроцессуальная информация» введен профессором М.П. Поляковым. Сущность данного термина состоит том, что он обозначает группу информационных источников, не являющихся сугубо уголовно-процессуальными, однако уже не относящихся к непроцессуальным. С одной стороны, эти источники не предусмотрены уголовно-процессуальным законом, не регламентированы УПК в качестве процессуальных действий (п. 33 ст. 5 УПК РФ), но, с другой стороны, получены путем, которому свойственна своя процессуальная форма, и, что немаловажно, нередко принимаются судом в качестве доказательств по делу. См.: Поляков М.П. Уголовно-процессуальная интерпретация оперативно-разыскной деятельности: Монография / Под науч. ред. В.Т. Томина. — Н. Новгород, 2001. — С. 163.

2. Несмотря на то, что термин «гражданско-процессуальная информация» практически не используется в научной и научно-методической литературе, считаем, что он имеет право на существование в силу использования в науке и практике равнозначных по смыслу определений, таких как «оперативно-разыскная», «процессуальная», «непроцессуальная» информация.

3. См.: Архив Приокского районного суда г. Н. Новгорода.

4. См.: Архив Приокского районного суда г. Н. Новгорода.

5. См.: Архив СУ при УВД г. Глазова и Глазовского района Удмуртской Республики.

6. См.: Архив Приокского районного суда г. Н. Новгорода, 2005, у. д. 1-80105.

7. Плюхина М. Арбитражная аксиома или повторное доказывание в процессе // ЭЖ-Юрист. — 2004. — № 21. — С. 7.

8. Мы категорически не согласны с утверждением, что сущность преюдиции заключается только в обеспечении законной силы решения, вынесенного прежде. См.: Тарбагаева Е.Б. Истинность, преюдициальность и законная сила судебного решения // Проблемы доказывания по уголовным делам: Сборник научных трудов. — Красноярск, 1988. — С. 58.

9. См.: Российская газета. — 2006. — 31 декабря. На важность использования гражданско-процессуальной информации в доказывании по определенным категориям дел указывают и правоприменители. См.: Павли-сов А. Доказывание по делам о преднамеренных банкротствах // Законность. — 2007. — № 2. — С. 25.

10. Достаточно сказать, что в период административно-командной экономики отсутствовала необходимость выделения в отдельную отрасль механизма разрешения экономических споров, который обрел свое бытие лишь в 1992 году.

11. См.: Березин А.С. Преюдиция в отечественном уголовном судопроизводстве: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006. — С. 36.

12. Цит. по: Березин А.С. Указ. соч. — С. 185.

13. См.: Комментарий к УПК РФ / Под общ. ред. В.В. Мозякова. — М., 2002. — С. 219; Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (научно-практическое издание) / Под общ. ред.

B.В. Мозякова, С.И. Гирько, Г.В. Мальцева, И.Н. Бар-цица. — М., 2003. — С. 367—368; Калиновский К.Б. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации: Постатейный / К.Б. Калиновский, А.В. Смирнов; Под общ. ред. А.В. Смирнова. — 2-е изд., перераб. и доп. — СПб., 2004. — С. 257.

14. См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. Д.Н. Козак, Е.Б. Мизулина. — 2-е изд., перераб. и доп. — М., 2004.

15. См.: Петухов Е.Н. Досудебное производство по уголовным делам, связанным с преступлениями в финансово-кредитной сфере: Дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2001. — С. 75; Пайвин Д.М. Влияние норм гражданского законодательства на квалификацию преступлений в сфере экономической деятельности: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2005. —

C. 9; Муратов Д.А. Расследование преступлений, совершаемых с использованием процедур банкротства: Дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2004. — С. 65; ГайдинА.И. Методика расследования хищений на сельскохозяйственных предприятиях: Дис.. канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006. — С. 172.