CC BY
164
ПРОБЛЕМЫ ИСЧИСЛЕНИЯ НАЧАЛА ТЕЧЕНИЯ СРОКОВ ИСКОВОЙ
ДАВНОСТИ
В.Э. Панкратов, курсант
Научный руководитель: Г.А. Могилевский, канд. юрид. наук, доцент Новосибирский ордена Жукова военный институт имени генерала армии И.К. Яковлева войск национальной гвардии Российской Федерации (Россия, г. Новосибирск)
DOI:10.24412/2500-1000-2022-4-2-235-237
Аннотация. В публикации изложена характеристика правовой основы исчисления начала течения сроков исковой давности в случаях обращения лица в судебные органы за защитой нарушенного права. Обосновывается суждение о том, что срок исковой давности имеет смешанную юридическую природу, одновременно отражаясь как в материальном, так и в процессуальном праве и его исчисление связано с началом течения
Ключевые слова: срок исковой давности, правила исчисления, материальное право, процессуальное право, начало течения, проблемные вопросы
Исковая давность как значимый институт права занимает одно из центральных мест в системе гражданского права. Наступление юридически значимых последствий в гражданском праве неразрывно связано со временем, а применение исковой давности является повсеместным явлением в правовых системах различных стран.
Практически все гражданско-правовые отношения характеризуются той или иной временной протяженностью, подавляющее их большинство тесно связано с гражданско-правовым институтом сроков и институтом исковой давности, в частности. Наступление или истечение срока влечет за собой правовые последствия в виде возникновения, изменения или прекращения правоотношений, т. е. по сути, срок исковой давности является юридическим фактом.
В правоприменительной практике нередко возникают ситуации, когда суды по-разному подходят к толкованию правовой природы сроков, связанных с обращением в суд за защитой нарушенного права, что приводит к противоречивому характеру судебной практики. Кроме того, серьезные трудности для добросовестных субъектов гражданских правоотношений вызывает применение норм права, регламентирующих вопросы определения начала течения срока исковой давности.
Эти вопросы имеют ключевое значение при защите нарушенного права, так как в случае заявления стороной в споре об истечении срока исковой давности, суд должен отказать в иске, даже несмотря на то, что истец обладает соответствующим правом, но это право оспорено ответчиком.
Для того, чтобы правомерно воспользоваться предусмотренными гражданским законодательством возможностями судебной защиты нарушенных субъективных прав при помощи института исковой давности, наиболее важным вопросом выступает определение момента, с которого такой срок начинает своё течение. Поскольку срок исковой давности - это лишь частный случай общего правового массива сроков в гражданском праве, то и соответствие момента начала отсчёта также будет зависеть от условий, предусмотренных соответствующими нормами ГК РФ в целом [1].
Рассматривая момент возникновения срока исковой давности с точки зрения ци-вилистической теории, отметим, что наиболее распространённым является мнение о наличии субъективного и объективного критерия для наступления исковой давности. С субъективной точки зрения, момент исковой давности возникает с момента, когда лицо узнаёт (либо должно было узнать при нормальных обстоятель-
ствах) о наличии спорного правоотношения, нарушающего его гражданские права.
В свою очередь, объективный критерий связывается с наступлением юридически значимого факта. Соотношение этих критериев, определение наиболее важного -предмет традиционной дискуссии в теории гражданского права.
Так, например, по мнению Д.А. Кархалева, право лица обратиться в суд с иском о защите нарушенного права появляется при его «познании» - т.е., преобладающим надлежит считать субъективный критерий [2]. Анализ положений ГК РФ позволяет нам согласиться с этим мнением.
Говоря о месте исковой давности в системе институтов общей части гражданского права, отметим, что срок исковой давности (как и любой гражданско-правовой срок) имеет смешанную юридическую природу, одновременно отражаясь как в материальном, так и в процессуальном праве. «Объективный», связанный в основном именно с установлением юридических фактов, характер процессуального законодательства, вызывает на практике трудности при идентификации субъективного критерия момента возникновения исковой давности. Оценочный характер положений ст. 200 ГК РФ «знать», «должен был знать» предоставляет широкое поле для доктринальных и практических трактовок.
Так, А.В. Тихонова указывает, что «обязанность знать» о факте нарушения субъективного права, предоставляющего возможность защищать его в порядке искового производства, связана с:
- правом и дееспособностью субъекта спорного правоотношения;
- накопленными знаниями и жизненным опытом;
- сложившимся стечением обстоятельств в конкретном случае.
Эти обстоятельства - в своей совокупности или одном из этих факторов - позволяют в полной мере судить о нарушении
или умалении гражданского права [3]. Действительно, такое объяснение выглядит вполне убедительным и применимым, но лишь только в отношении физических лиц, обладающих в полной мере гражданской правосубъектностью. Вместе с тем, возникает вопрос: как осуществить защиту недееспособного, ограниченно дееспособного лица, предоставив им объём гарантий защиты, равный возможностям «обыкновенных» граждан?
В отношении остальных лиц (малолетних, недееспособных, ограниченных в дееспособности физических лиц) Верховный Суд РФ в рамках своего постановления Пленума от 29 сентября 2015 г. № 43 указывает следующее: при допущенных нарушениях гражданских прав в отношении лиц, которые не могут в полной и достаточной степени самостоятельно защитить свои права (в том числе, и посредством обращения в суд), начало течения срока исковой давности определяется момента узнавания законного представителя (как частного лица, так и органа опеки и попечительства) о факте нарушения [4].
Таким образом, начало течения срока исковой давности имеет важное практическое значение. Однако в законодательстве не всегда точно отражены вопросы определения этого момента. Так, представляется актуальным в части формулировки субъективного критерия - какой орган юридического лица должен узнать о нарушении прав, дополнить ст. 200 ГК РФ примечанием следующего содержания: «Для целей определения начала срока исковой давности с участием юридических лиц, осведомленным субъектом признается исполнительный орган управления юридического лица».
Кроме того, следует устранить несогласованность норм о начале течения срока исковой давности по требованиям из договорных правоотношений, например, договора подряда - в ситуации, когда работы принимаются по частям.
Библиографический список
1. Ищук А.Е. Особенности правового регулирования течения исковой давности в гражданском законодательстве // Устойчивое развитие науки и образования. - 2020. -№ 12 (51). - С. 116-122.
2. Кархалев Д.Н. Срок исковой давности в гражданском праве // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2019. - №2. - С. 79-83.
3. Тихонова А.В. Исчисление срока исковой давности // Инновации. Наука. Образование. - 2020. - №24. - С. 550-555.
4. О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября .2015 года № 43 (ред. 7 февраля 2017 г.) // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 12. С. 89.
PROBLEMS OF CALCULATING THE COMMENCEMENT OF LIMITATION PERIODS
V.E. Pankratov, Cadet
Supervisor: G.A. Mogilevskiy, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor Novosibirsk order of Zhukov of the Military Institute Named after Army General I.K. Yakovlev of the National Guard of the Russian Federation (Russia, Novosibirsk)
Abstract. The publication describes the characteristics of the legal basis for calculating the beginning of the limitation period in cases of applying to the judicial authorities for the protection of the violated. The judgment that the limitation period has a mixed legal nature is substantiated, simultaneously reflected in both substantive and procedural law and its calculation is associated with the beginning of the flow
Keywords: limitation period, rules of calculus, substantive law, procedural law, commencement of the course, problematic issues.
