CC BY
40
Проблемные вопросы доказывания обоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу
Чулков Игорь Александрович,
аспирант кафедры уголовно-процессуального права им. Н.В. Радутной ФГБОУ ВО «Российский государственный университет правосудия» E-mail: cia_92@mail.ru
Мера пресечения в виде заключения под стражу ограничивает право человека на свободу, право на личную неприкосновенность, гарантированные Конституцией РФ и нормами международного права, что, безусловно, требует повышенного внимания к основаниям применения самой строгой меры пресечения.
При подготовке к судебному заседанию, а также в ходе рассмотрения ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу у суда отсутствует возможность проверки достоверности сведений, содержащихся в материалах, прилагаемых к ходатайству.
Не совсем ясным, с точки зрения уголовно-процессуального законодательства, является использование материалов, полученных следователем на этапе проверки сообщения о преступлении, в качестве доказательств обоснованности заключения лица под стражу. Ограниченные сроки подготовки соответствующего ходатайства зачастую не позволяют следователю в достаточной и полной мере выяснить все обстоятельства совершённого преступления, а суду - правильно оценить необходимость применения указанной меры пресечения. В статье рассматриваются вопросы объективности и обоснованности вынесения судом решений о заключении лица под стражу, исследуются проблемы доказывания условий и оснований заключения под стражу, предлагаются варианты разрешения этих проблем.
Ключевые слова: полномочия суда, следователь, мера пресечения, заключение под стражу, допустимость доказательств, обоснованность.
Как известно, заключение под стражу является самой строгой из мер процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве, так как ограничивает право человека на свободу передвижения, право на личную неприкосновенность, предусмотренные как рядом нормативных правовых актов международного характера, так и нормами отечественного законодательства (ч. 1 ст. 22 Конституции Российской Федерации). Именно поэтому основания применения данной меры пресечения, порядок её избрания, в том числе действия должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование, в целом подробно регламентированы уголовно-процессуальным законом.
При направлении в суд ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу на следователя возлагается обязанность не только изложения условий и оснований избрания данной меры пресечения, но и подтверждения обоснованности заявленного ходатайства (ч. 3 ст. 108 УПК РФ). Фактически следователь, прилагая к ходатайству соответствующие материалы, доказывает обоснованность и необходимость заключения подозреваемого или обвиняемого под стражу.
Уже сам факт необходимости подтверждения обоснованности избрания данной меры пресечения одновременно ставит перед следователем несколько задач. С одной стороны, обеспечить интересы предварительного следствия, а именно: исключить возможность подозреваемого, обвиняемого скрыться от органов предварительного следствия и суда, продолжить заниматься преступной деятельностью, не допустить какого-либо воспрепятствования производству по уголовному делу. С другой стороны, обосновать перед судом возможную причастность данного лица к совершённому преступлению, тем самым, доказать необходимость применения ограничения свободы.
В свою очередь суд является главным гарантом соблюдения прав и законных интересов подозреваемого, обвиняемого. Именно суд должен исключить необоснованное и незаконное применение соответствующей меры пресечения. Однако, несмотря на установление оснований избрания меры пресечения и постоянной проверки этих оснований при дальнейшем продлении срока содержания подозреваемого, обвиняемого под стражей, по мнению практических работников юридической сферы - должностные лица, осуществляющие предварительное расследование, нередко возбуждают данные ходатайства безосновательно и как следствие - суды принимают соответствую-
5 -о
сз ж
■с
щие решения не всегда законно и обоснованно [1, с. 14]. Следователями неверно квалифицируются деяния, вменяемые подозреваемым, обвиняемым, несвоевременно проводятся необходимые следственные действия, допускаются различные нарушения, препятствующие расследованию [2, с. 11].
Однако справедливости ради необходимо отметить, что не всегда на стадии возбуждения уголовного дела, в том числе с учётом уже проведённых следственных и иных процессуальных действий, можно окончательно и в полной мере объективно квалифицировать деяния или даже ряд деяний, совершённых лицом, привлекаемым к ответственности. Тем не менее, следователь фактически обязан предоставить суду доказательства причастности лица к совершённому преступлению, доказательства его намерения скрыться или препятствовать производству по уголовному делу.
Нередко такие «доказательства» добываются органами предварительного расследования, оперативными службами до возбуждения уголовного дела. Среди ученых в настоящий момент не существует единого мнения относительно возможности и законности использования в качестве доказательств сведений, полученных на этапе проверки сообщения о преступлении. Одни специалисты считают, что такие сведения не должны признаваться доказательствами, так как способы и методы их получения в рассматриваемой стадии не всегда соответствуют условиям допустимости, кроме того, содержащиеся в них сведения порою не в полной мере являются достоверными [3, с. 162]. По мнению других - материалы, полученные при проверке сообщения о преступлении, всё равно считаются полученными в ходе процессуальной деятельности, а значит - должны признаваться доказательствами в равной степени [4, с. 11], [5, с. 47-54]. К тому же, не будем забывать, что статья 74 УПК РФ признаёт доказательствами сведения, устанавливающие наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.
Так верно или нет, с точки зрения уголовно-процессуального законодательства поступает следователь, ссылаясь на рассматриваемые данные в представленных материалах при обосновании избрания меры пресечения? В полной ли мере правомерно поступает суд, заключая лицо под стражу, основываясь на указанных данных, которые не в полной мере отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам?
При решении вопроса об аресте подозреваемого, обвиняемого следователь должен в соответствии с ч. 1 ст. 100 УПК РФ или предъявить так называемое «дежурное» обвинение, фактически меняя статус подозреваемого, или же обязан предъявить обвинение в течении 10 суток. Таким образом, следователь, даже не имея в определён— ных случаях достаточной совокупности доказала тельств причастности лица к совершённому преЯ ступлению вынужден подготовить и предъявить ° подозреваемому обвинение. При этом сделать это ав ему необходимо исключительно в целях недопу-
щения возможности подозреваемого скрыться или препятствовать расследованию. Как процессуальное должностное лицо следователь одновременно несёт ответственность за обоснованность предъявленного обвинения. Он обязан установить все обстоятельства произошедшего, собрать, проверить, оценить все доказательства совершения им преступного деяния. И хотя УПК РФ определяет общий двухмесячный срок предварительного следствия и предоставляет возможность продления данного срока, фактически следователь при решения вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу оказывается строго ограничен временными рамками.
Вместе с тем, как указывает Конституционный Суд РФ - именно должностное лицо органа предварительного расследования обязано (в кратчайший срок) предоставить совокупность доказательств, обосновывающих допустимость и необходимость избрания рассматриваемой меры пресечения, в последующем - продления срока содержания под стражей. Должны быть, пусть и предварительно, но доказано: наличие события преступления, его квалификация, причастность подозреваемого или уже обвиняемого к данному преступлению, перечень сведений о личности привлекаемого к ответственности лица, информация о судимости, об отношении преступления к сфере предпринимательской деятельности, наличие или отсутствие тяжелого заболевания, препятствующего содержанию под стражей, и другие сведения, подтверждающие подозрение, имеющие значение для решения вопроса об избрании меры пресечения [6, с. 8]. При этом суд, согласно того же постановления Конституционного Суда РФ, рассматривает эти сведения, не входя в обсуждение вопроса о виновности. Возникает вопрос: а не торопит ли законодатель следователя к рассмотрению вопроса уже о возможной виновности лица, заставляя в кратчайшие сроки поменять статус с «подозреваемого» на «обвиняемого»?
Опять же нельзя не вспомнить про презумпцию невиновности. Неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу (ч. 3 ст. 14 УПК РФ). К примеру, при вынесении приговора знания, основанные на вероятности, не могут быть использованы для обоснования обвинительного приговора. Внутреннее убеждение судьи основывается на совокупности имеющихся доказательств, которые должны быть объективными, то есть относимыми, допустимыми, достоверными и достаточными. А разве при вынесении такого решения как заключение лица под стражу суд не должен основываться на объективности, исключая любую вероятность? Получается, что нет. По нашему мнению, очевидно, что при рассмотрении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суд не имеет полноценной возможности объективно проверить обоснованность предъявленного обвинения. То есть суд, фактически проверяет обоснованность подозрения лица, возможную причастность этого ли-
ца к инкриминируемому деянию. И вновь возникает вопрос: зачем тогда «процессуально торопить» следователя с предъявлением обвинения при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу?
Кроме того, можно предположить, что зачастую, даже при наличии доказательств, содержащихся в прилагаемых к ходатайству материалов, мнение суда о вероятной причастности лица к совершённому преступлению всё равно остаётся предположительным. Рассматривая ходатайство об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, суд лишён возможности проверить в первую очередь достоверность показаний свидетелей или потерпевших, объективность сведений, изложенных в протоколах следственных действий, законность получения иных сведений, подтверждающих необходимость заключения лица под стражу. При этом согласно УПК РФ обстоятельства, на которые ссылается следователь как на доказательство обоснованности подозрения и заключения под стражу, не могут являться данными, не проверенными в ходе судебного заседания (ч. 1 ст. 108 УПК РФ).
При рассмотрении ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу суд хотя и не затрагивает вопросов виновности или невиновности, но, должен обладать всей процессуальной информацией, подтверждающей возможную причастность лица к расследуемому преступлению. Законодательно не установлены какие-либо процессуальные рамки или перечень сведений, которые должны содержаться в материалах прилагаемых к заявленному ходатайству. В связи с этим, на практике подобный перечень фактически устанавливается каждым судом по своему разумению, порой, затрудняя полноценное взаимодействие между судами и органами предварительного расследования. Следователи нередко вынуждены предоставлять какие-либо дополнительные материалы непосредственно в судебное заседание.
С другой стороны, неопределённость в таких случаях порождает злоупотребления и со стороны самих следователей. Анализируя обоснованность избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, суду также требуется уяснить, верно ли осуществлена уголовно-правовая оценка действий подозреваемого, обвиняемого, иначе говоря - правильно ли квалифицированы противоправные деяния. Нельзя отрицать тот факт, что при отсутствии у суда возможности полной, объективной проверки доказательств, имеющихся в материалах, прилагаемых к ходатайству, вполне допустима изначально завышенная квалификация совершённого преступления, что даёт лишний аргумент следствию при обосновании необходимости заключения лица под стражу. Это, в свою очередь, способствует тому, что суд своим решением фактически утверждает незаконное и необоснованное ограничение конституционного права лица на свободу.
Таким образом, вполне закономерно возникновение двояких ситуаций: когда в предоставленных
суду материалах имеются доказательства, подтверждающие обоснованность предъявленного обвинения, но нет возможности проверки этих доказательств, есть доказательства, свидетельствующие о совершении преступления именно подозреваемым или обвиняемым, но отсутствует возможность проверить допустимость этих доказательств. Кроме того, при наличии в материалах уголовного дела данных об обстоятельствах, вызывающих сомнения в правильности квалификации действий привлекаемого к ответственности лица, при невозможности устранения указанных сомнений при производстве первоначальных следственных действий, следователь вряд ли будет предоставлять такие сведения суду или же защитнику, что, безусловно, также является нарушением, в первую очередь, принципа презумпции невиновности.
Всё изложенное, в совокупности, можно расценивать как нарушение не только прав подозреваемого, обвиняемого, но и как противоречие существу самого правосудия, порядка принятия судом процессуального решения о заключении лица под стражу. Решение суда, содержащее правовой вывод при отсутствии для него фактических оснований, само по себе не является правовым, и, следовательно, законным и обоснованным. Нередко подобное происходит вследствие невыполнения представителями стороны обвинения своих обязанностей по предоставлению суду доказательств, подтверждающих наличие оснований для принятия решения об избрании в отношении лица меры пресечения в виде заключения под стражу [7, с. 139].
УПК РФ не закрепляет прямого указания на необходимость подтверждения доказательствами фактических оснований избрания рассматриваемой меры пресечения. Тем не менее, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ разъясняется, что данные основания должны подтверждаться «достоверными сведениями и доказательствами» [8]. Следовательно, совокупность фактических обстоятельств, являющихся основаниями заключения лица под стражу, всё-таки должны подтверждаться сведениями, проверенными судом и сведениями, отвечающими требованиям, предъявляемым уголовно-процессуальным законодательством к доказательствам? Ответ на этот вопрос не совсем ясен.
Судебный контроль за действиями следователя в рассмотренных ситуациях также теряет свою значимость, становится фактически формальностью, направленной исключительно на проверку соблюдения процедуры избрания меры пресечения, но не на установление обстоятельств, подтверждающих необходимость применения такой особой меры пресечения. Суд не исследует с точки зрения доказательств сведения, указанные в ходатайстве, материалы, прилагаемые к ходатайству, не убеждается в законности их получения, допустимости и реальности, не имеет возможности в спорных ситуациях проверить правильность квалификации действий подозреваемого, обвиняемого, при этом, ссылаясь на тяжесть совершённого престу-
5 -о
сз ж
■с
пления, как на одно из основных причин желания лица скрыться от органов следствия, попытаться избежать ответственности.
Проблема обоснованности и доказывания фактических оснований избрания меры пресечения в виде заключения под стражу по-прежнему активно обсуждается в научной литературе. Установление и подтверждение таких обстоятельств играет важную роль ещё и потому, что зачастую при продлении срока содержания под стражей суды ссылаются на то, что «обстоятельства, послужившие основанием для избрания лицу меры пресечения в виде заключения под стражу, не отпали и не изменились [9, с. 139]».
Отсутствие детальной регламентации перечня и характера документов, предоставляемых следователем суду и содержащих доказательства обоснования избрания самой строгой из мер пресечения, невозможность суда объективно оценить законность получения доказательств, указываемых стороной обвинения, проверить их допустимость -всё это способствует вынесению судом нередко немотивированных и необоснованных решений, нарушающих одно из основных прав, гарантированных международными правовыми актами и Конституцией РФ, а именно - права на свободу.
По нашему мнению, частично решить указанные проблемы может процессуальное закрепление обязанности прокурора не только проверить обоснованность заявленного следователем ходатайства, но также обеспечить проверку законности и допустимости, предоставляемых следователем доказательств, достоверности сведений, содержащихся в материалах, прилагаемых к ходатайству.
Литература
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
см со
Гордейчик С.А., Егорова Н.А. Судебный контроль при продлении срока содержания под стражей. // Адвокатская практика. 2022. № 3. С.11-20;
Венев Д.А. Критерии неэффективной организации расследования при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемого. //Российский следователь. 2020. № 3. С. 10-19; Петрухин И.Л. Теоретические основы реформы уголовного процесса в России. - М.: ТК Велби, 2004. - Ч. I. - 220 с. Быков В.М., Березина Л.В. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела по УПК. Казань: Таглимат, 2006. 256 с. Шейфер С.А. Проблемы допустимости доказательств требуют дальнейшей разработки // Государство и право. 2001. № 10. С. 47-54 Постановление Конституционного Суда РФ от 22 марта 2018 г. № 12-П // Российская газета. - 2018, 04 апр. - № 70(7533); Доказывание и принятие решений в состязательном уголовном судопроизводстве: монография. Отв. ред.Л.Н. Масленникова. Норма, ИНФРА-М, 2022. 368 с.
8. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 41 (ред. от 11.06.2020) «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста, залога и запрета определенных действий»
9. Рудич В.В. Организационно-правовой механизм применения мер пресечения в уголовном процессе. - М., 2018. С. 264
PROBLEMATIC ISSUES OF PROVING THE VALIDITY OF CHOOSING A MEASURE OF RESTRAINT IN THE FORM OF DETENTION.
Chulkov I.A.
Russian State University of Justice
A measure of restraint in the form of detention restricts a person's right to freedom, the right to personal integrity, guaranteed by the Constitution of the Russian Federation and international law, which, of course, requires increased attention to the grounds for applying the most severe measure of restraint.
When preparing for a court session, as well as during the consideration of a petition for choosing a measure of restraint in the form of detention, the court does not have the opportunity to verify the accuracy of the information contained in the materials attached to the petition.
It is not entirely clear, from the point of view of the criminal procedural legislation, is the use of materials obtained by the investigator at the stage of checking the report of a crime as evidence of the validity of the detention of a person. The limited time for preparing the relevant petition often does not allow the investigator to sufficiently and fully clarify all the circumstances of the crime committed, and the court to correctly assess the need to apply the specified measure of restraint.
The article discusses the issues of objectivity and validity of the court's decision to place a person in custody, explores the problems of proving the conditions and grounds for detention, suggests options for resolving these problems.
Keywords: powers of the court, investigator, measure of restraint, detention, admissibility of evidence, validity.
References
1. Gordeychik S.A., Egorova N.A. Judicial control when extending the period of detention. // Advocate practice. 2022. No. 3. S. 1120;
2. Venev D.A. Criteria for ineffective organization of the investigation when considering a petition to extend the period of detention of the accused. //Russian investigator. 2020. No. 3. P. 1019;
3. Petrukhin I.L. Theoretical foundations of the reform of the criminal process in Russia. - M.: TK Velby, 2004. - Part I. - 220 p.
4. Bykov V.M., Berezina L.V. Evidence at the stage of initiating a criminal case under the Code of Criminal Procedure. Kazan: Taglimat, 2006. 256 p.
5. Sheifer S.A. Problems of the admissibility of evidence require further development // State and Law. 2001. No. 10. S. 47-54
6. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation of March 22, 2018 No. 12-P // Rossiyskaya Gazeta. - 2018, 04 Apr. - No. 70(7533);
7. Evidence and decision-making in adversarial criminal proceedings: monograph. Responsible editor L.N. Maslennikov. Norma, INFRA-M, 2022. 368 p.
8. Decree of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of December 19, 2013 No. 41 (as amended on June 11, 2020) «On the practice of application by courts of legislation on preventive measures in the form of detention, house arrest, bail and prohibition of certain actions»
9. Rudich V.V. Organizational and legal mechanism for the application of preventive measures in criminal proceedings. - M., 2018. S. 264
