CC BY
8
Проблемные аспекты уголовно-процессуального законодательства России
Ширяева Татьяна Ивановна,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права, Военный университет имени князя Александра Невского Министерства обороны Российской Федерации
E-mail: nti25@yandex.ru
Статья посвящена анализу перспективных векторов модернизации отечественного уголовно-процессуального законодательства. Выявлены объективные причины обновления законодательного массива. Рассмотрены некоторые фундаментальные вопросы уголовного процесса, а также частные и узконаправленные проблемные аспекты данной отрасли. Отмечается проблема обвинительного характера риторики законодателя, а в последствии - и правоприменителя. Обозначена необходимость разработки механизма соотношения категорий «объективная истина» и «принцип состязательности». Среди прикладных проблем уголовного процесса в целом и уголовно-процессуального законодательства в частности можно выделить недостаточную эффективность упрощенных и ускоренных процедур, проблеме повышения качества следствия и дознания, отставание законодательства от темпов развития форм и методов преступной деятельности. Отмечено, что из уголовно-процессуального законодательства требуется исключить морально устаревшие категории, заменив их на современные. Обозначены перспективы цифровизации уголовного процесса.
Ключевые слова: уголовно-процессуальное законодательство, правотворчество, уголовный процесс, цифровизация, уголовно-процессуальное право.
S2
со см о см см
В современной русскоязычной юридической литературе и периодике имеется множество исследований, посвященных тому или иному аспекту уголовно-процессуального права и проблемам, возникающим в рамках данной отрасли. Тем не менее, большинство исследователей склонны концентрировать научные усилия на конкретной узконаправленной проблеме. Достаточно мало обзорно-аналитических исследований, которые бы учитывали масштабность и многоаспектность правовых явлений, генерируемых в рамках рассматриваемой нами отрасли права. В данной связи в контексте настоящей статьи мы предпримем попытку очертить весь спектр основных проблем и тенденций, существующих в области уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.
Под уголовно-процессуальным правом З.Л. Шхагапсоев и А.Ю. Тутуков предлагают понимать «совокупность правовых принципов и норм, которые регламентируют процессуальный порядок действий участников правоотношений в сфере решения вопросов об уголовной ответственности конкретных лиц» [12, с. 179]. Под уголовным процессом следует понимать деятельность представителей компетентных органов (структур, занятых процедурами дознания, следствия, прокуратуры и непосредственно проведением судебных разбирательств), направленная на возбуждение, расследование и разрешение уголовных дел согласно действующим положениям уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Большинство современных авторов положительно характеризуют постоянные попытки модернизации уголовно-процессуального законодательства. Обновление законодательного массива, указывают З.Л. Шхагапсоев и А.Ю. Тутуков, обусловлено (1) высокой динамикой развития российской правовой системы в целом; (2) возникновением новых форм и методов преступной деятельности [12, с. 179]. Л.В. Яковлева говорит о том, что мы переживаем период правотворческого бума, связанного с попытками повышения «социальной значимости и авторитета закона как акта, стоящего на вершине правовой системы» [13, с. 155]. В целом, пишет Л.В. Яковлева, изменения в уголовно-процессуальном законодательстве носят ярко выраженный прогрессивный характер - так, в частности, были разграничены процедуры проверочных судебных производств, уточнены существовавшие ранее положения и терминологические категории, улучшены формулировки ряда статей Уголовно-процессуального Кодекса, имплементи-рованы дополнительные схемы упрощенных производств.
Тем не менее, изменения в уголовно-процессуальном законодательстве настолько частотны, что это может негативно сказаться на качестве реализации уголовно-процессуальных полномочий [13, с. 155]. З.Л. Шхагапсоев и А.Ю. Туту-ков также высказывают мнение о том, что нововведения, наблюдаемые в уголовно-процессуальном массиве последних лет, обладают точечным и хаотичным порядком, что оказывает негативное влияние на практике применения норм и возникновения противоречий между ними [12, с. 179]. А.Ю. Афанасьев описывает современный статус уголовно-процессуального законодательства как кризисный, что во многом связано с кризисом в соответствующем сегменте правовой науки и методологии. По мнению автора, ученым-процессуалистам до сих пор не удалось разрешить некоторые фундаментальные вопросы уголовного процесса, тогда как в большинстве исследований рассматриваются вторичные, частные и узконаправленные аспекты данной отрасли [1, с. 49].
Среди таких фундаментальных проблем следует, в первую очередь, отметить обвинительную в целом риторику законодателя, а в последствии -и правоприменителя. Р.Э. Ахметшин справедливо отмечает: реальная практика работы судей приводит к ощутимому превалированию обвинительных приговоров над оправдательными, или, по крайней мере, «смягченными» ввиду ряда обстоятельств. При этом, достаточно частотна практика возвращения уголовного дела на доследование, что привело к устоявшемуся мнению о том, что вынесенный судьями приговор должен иметь преимущественно обвинительный характер [3, с. 6]. Несмотря на официально декларируемое стремление к повышению уровня справедливости наказания и либерализации уголовной системы в целом, статистика подтверждает обратное. Д.С. Миц высказывает схожий тезис: в российском уголовном процессе налицо явный обвинительный уклон [9, с. 128].
Еще одной фундаментальной проблемой, наблюдаемой в изучаемой нами области, выступает соотношение категорий «объективная истина» и «принцип состязательности». В научной литературе встречается мнение о том, что эти явления априори исключают друг друга; но, тем не менее, именно «логическое столкновение обвинительного и оправдательного тезисов в состязательном процессе выступает в качестве движущей силы развития уголовного судопроизводства» [3, с. 7]. Состязательность, по Р.Э. Ахметшину, не может противоречить объективной истине - напротив, она должна выступать инструментом для ее отыскания [3, с. 7]. Остается открытым вопрос о том, как воплотить (в виде законодательно зафиксированного механизма) это очевидное правило в реальную практику уголовного процесса, ведь в условиях состязательности участники уголовного процесса действуют в целях обеспечения собственных интересов, а не исходя из абстрактной идеи поиска истинного знания.
Среди прикладных проблем уголовного процесса в целом и уголовно-процессуального зако-
нодательства в частности можно выделить недостаточную эффективность и частотность досудебных и иных упрощенных и ускоренных процедур. Российский законодатель, как отмечают многие современные исследователи, уделяет недостаточное внимание выработке и фиксации эффективных упрощенных и ускоренных процедур в предварительном производстве. Жесткость и обвинительная риторика российского уголовного процесса, описанные выше, во многом обусловлены отсутствием действенных механизмов реализации форм, альтернативных уголовному преследованию. Одной из попыток разрешить данную проблему выступает производство по применению судебного штрафа - хотя эта попытка, как указывает Т.Ю. Вилкова, была воспринята юридической общественностью и правоприменительной практикой весьма скептически [4, с. 177].
Актуальной на современном этапе выступает, по нашему мнению, проблема повышения качества следствия и дознания. Учитывая тот факт, что уголовный процесс фактически являет собой результат и процесс взаимодействия различных индивидуальных и институциональных акторов, требуется уделить внимание качеству этого взаимодействия. От того, насколько точно и корректно будет законодательно регламентирована коммуникация между основными участниками уголовного процесса, зависит то, насколько эффективно будет работать вся система.
А.Б. Диваев приводит несколько примеров законодательных «пробелов» в области соотношения механизмов реализации своих полномочий органами и учреждениями УИС, а также их сотрудниками. Так, обязанность по исполнению меры пресечения в виде домашнего ареста возложена на уголовно-исполнительные инспекции, которые взаимодействуют со Следственным комитетом, органами дознания и предварительного следствия федеральных органов исполнительной власти, судами, медицинскими организациями и иными органами и организациями. Требуется наладить систему оперативного информирования контролирующего органа о факте избрания судом домашнего ареста - так можно будет обеспечить надлежащее исполнение им полномочий по контролю за исполнением меры пресечения и сопутствующих ограничений и запретов. На сегодняшний день законодательство предусматривает следующую процедуру: постановление судьи домашнего ареста в качестве меры пресечения направляется субъекту, возбудившему ходатайство, прокурору, контролирующему органу по месту отбывания домашнего ареста. Ч. 6 ст. 107 УПК РФ предписывает условие по немедленному исполнению данной меры пресечения (т.е. уголовно-исполнительная инспекция должна немедленно приступить к осуществлению контроля за нахождением подозреваемого или обвиняемого), но в реальной практике с момента вынесения постановления суда об избрании меры пресечения до момента его получения контролирующим органом проходит длительный временной
5 -о
сз ж
■с
см см
период, в течение которого лицо, к которому применена мера пресечения, находится в неконтролируемом статусе.
Лицо, на которое наложена мера пресечения в виде домашнего ареста, таким образом, получает возможность как скрыться от органов предварительного расследования, так и предпринять меры, которые в последствии воспрепятствуют эффективное исполнение меры пресечения [6, с. 114]. В случае, если законодатель обяжет заинтересованных лиц применять цифровые методы немедленного оповещения, временной интервал, в течение которого утрачивается контроль за подозреваемым/ обвиняемым, может быть многократно сокращен. Данный тезис, в свою очередь, приводит нас к размышлениям о нераскрытом потенциале современных цифровых технологий в уголовном процессе.
Следственная и познавательная техника, отмечают З.Л. Шхагапсоев и А.Ю. Тутуков, отстают от темпов развития форм и методов преступной деятельности. Следственные действия будут являться результативными исключительно в том случае, если они будут учитывать достижения научного и технического прогресса. Особенно важно подключать цифровой инструментарий при обращении к расследованию транснациональной организованной преступности [12, с. 180].
В.Е. Орешко указывает: из уголовно-процессуального законодательства следует исключить «изжившие себя, морально устаревшие технологии», заменив их на современные, в т.ч. цифровые технологии [10, с. 97]. В перспективе все цифровые средства и сервисы, которые используются в рамках уголовного процесса, должны быть интегрированы в единую интеллектуальную цифровую онлайн-платформу - одно из воплощений концепции электронного государства.
Цифровизация уголовного процесса - не просто дань моде на «цифру», а критически важный аспект повышения качества правовой и судебной системы страны. Обновление положений уголовно-процессуального законодательства должно стать самостоятельным направлением совершенствования национального правового массива [4, с. 177].
М.Ю. Фисаков указывает, что важным и наиболее ощутимым последствием цифровизации уголовного процесса станет акселерация всех процессов, происходящих в его рамках. Так, в действующей редакции уголовно-процессуального законодательства зафиксировано требование о том, что уголовное судопроизводство должно осуществляться в разумный срок (ст. 6.1 Уголовно-процессуального кодекса), но, при этом, категория «разумный срок» не конкретизирована, и это позволяет растягивать процесс судопроизводства, затрачивая при этом временные, финансовые, кадровые ресурсы [11, с. 109]. Затягивание сроков, безусловно, причиняет ряд неудобств для свидетелей, обвиняемых, подозреваемых, пострадавших, а также всех лиц, имеющих отношений ко всем вышеперечисленным.
Срок предварительного следствия, к примеру, в соответствии со ст. 162 УПК РФ, не должен пре-
вышать 2 месяца; в ряде случаев его можно продлить. Как показывает реальная практика, продление - на должных основаниях или без них - достаточно частая ситуация. Для того, чтобы минимизировать сроки предварительного следствия, требуется расширить сферу применения коммуникационных инструментов в практической деятельности следственных органов. Кроме того, широко обсуждается полный переход расследования уголовного дела в электронную форму - так, как это было сделано в Республике Казахстан и многих других странах.
Минимизация сроков и экономия ресурсов за счет цифровых инструментов может быть достигнута и при допросах потерпевших и свидетелей, проживающих за территорией обслуживания следственных органов. Если данные лица не имеют возможности своевременно явиться для производства следственных действий, следственные органы могут направить поручение в отдел полиции по месту проживания лиц, где отражен список вопросов, которые нужно задать в ходе допроса. Законодатель фиксирует 10-дневный срок исполнения подобных поручений. Требуется добавить к этому сроку также период, затрачиваемый на пересылку документов. В ситуации возникновения дополнительных вопросов может возникнуть необходимость направления повторного поручения, что приведет к возобновлению вышеописанной процедуры. Таким образом, внедрение дистанционного взаимодействия не только не ускоряет, а затягивает сроки расследования уголовного дела.
Подобных ситуаций можно избежать посредством видеоконференц-связи. Законодатель, при этом, может не только закрепить видеосвязь в качестве обязательного, а не альтернативного способа удаленной коммуникации, но и обязать делать видеозапись допроса и приобщать ее к материалам уголовного дела - это поможет сократить время, затрачиваемое на оформление бумажных скриптов [11, с. 112].
Открытым остается вопрос о т.н. «электронных доказательствах» и о закреплении данного термина в тексте Уголовно-процессуального кодекса РФ. С.И. Афанасьева и О.В. Добровлянина говорят о том, что, с одной стороны, электронные доказательства являют собой отдельный вид доказательств - получаемых, изучаемых и используемых особым образом, что выделяет их от доказательств «аналоговых», но, с другой стороны, «признак «электронности» можно растворить в разных видах доказательств, рассматривать его как форму, в которую облечены необходимые для дела сведения, тогда отдельное понятие - «электронные доказательства» - не понадобится» [2, с. 351].
И.И. Гусева и И.В. Коробова также говорят о том, что необходимости в закреплении в уголовно-процессуальном законодательстве отдельной категории электронных доказательств нет. По сущности, цифровое (электронное) доказательство представляет собой вещественное или иное доказательств, представленное в цифровой
форме [5, с. 64]. Не можем согласиться с такой точкой зрения: электронное доказательство имеет множество черт, которые кардинальным образом отличают его от иных видов доказательств; цифровое доказательство может быть искажено, сфальсифицировано, кроме того, для его извлечения, интерпретации и приобщения к делу требуется экспертные ресурсы (если речь идет не о простом текстовом документе, а о совокупности деталей и метаданных, составляющих «цифровой след» потенциального преступника.
Безусловно, проблемные области уголовно-процессуального законодательства России не исчерпываются вышеописанными. Исследователи поднимают такие вопросы, как внедрение искусственного интеллекта и нейронных сетей в уголовный процесс [8], применение технологий распределенного реестра, «Интернета вещей», облачных сервисов и хранилищ данных, «умных» комплексов и устройств, Big Data. Многие специалисты, при этом, отмечают, что тотальная цифровизация «сводит на нет конституционные гарантии неприкосновенности частной жизни», ведь технологические платформы «сужают пространство частной жизни до минимума» [7, с. 288].
Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:
1) На современном этапе российское уголовно-процессуальное законодательство находится на трансформационном этапе. Необходимость в постоянном обновлении норм уголовно-процессуального законодательства обусловлена изменениями в принципах функционирования общества, экономики и государства, а также возникновением новых форм и методов преступной деятельности.
2) Ученым-процессуалистам до сих пор не удалось разрешить некоторые фундаментальные вопросы уголовного процесса, такие как: жесткость уголовно-процессуального законодательства и обвинительная в целом риторика законодателя и правоприменителя; соотношение категорий «объективная истина» и «принцип состязательности»; фиксация в тексте закона новых категорий - к примеру, термина «электронные доказательства».
3) Среди прикладных проблем уголовного процесса в целом и уголовно-процессуального законодательства в частности можно выделить недостаточную эффективность упрощенных и ускоренных процедур, проблему повышения качества следствия и дознания, соотношения механизмов реализации своих полномочий органами и учреждениями УИС, цифровизация уголовного процесса.
Литература
1. Афанасьев, А.Ю. Методологическая основа уголовно-процессуальных исследований / А.Ю. Афанасьев // Вестник СПбГУ. Серия 14. Право. - 2022. - № 1. - С. 46-69.
2. Афанасьева, С. И. О внедрении, развитии, усовершенствовании электронных способов собирания доказательственной информации по уголовным делам // С.И. Афанасьева, О.В. Добровлянина / Вестник Пермского университета. Юридические науки. - 2023. - № 2 (60). - С. 349-377.
3. Ахметшин, Р.Э. Проблемы Уголовно-процессуального законодательства, касающиеся судебного разбирательства / Р.Э. Ахметшин // Современные проблемы уголовного права и процесса: Сборник научных трудов 59-й студенческой научно-практической конференции, Хабаровск, 16 апреля 2019 года / Под редакцией В.Е. Степенко. - Хабаровск: Тихоокеанский государственный университет, 2019. - С. 6-8.
4. Вилкова, Т. Ю. организация досудебного производства по уголовным делам в России и за рубежом как фактор обеспечения доступа к правосудию / Т.Ю. Вилкова // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина. - 2020. -№ 10 (74). - С. 167-179.
5. Гусева, И. И. К вопросу об использовании цифровых доказательств в уголовном процессе / И.И. Гусева, И.В. Коробова // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. - 2022. - № 11-2. - С. 63-65.
6. Диваев, А.Б. Совершенствование уголовно-процессуального законодательства, регламен-тирущего деятельность сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы / А Б. Диваев // Вестник Кузбасского института. - 2019. - № 1 (38). - С. 111-118.
7. Зайцев, О.А. Цифровой профиль лица как элемент информационно-технологической стратегии расследования преступлений / О.А. Зайцев, П.С. Пастухов // Вестник Пермского университета. Юридические науки. - 2022. -№ 56. - С. 281-308.
8. Лихолетов, А.А. Новое в уголовном законодательстве в части противодействия организованной преступности: проблемы и пути решения / А.А. Лихолетов, М.У. Михайлов // Вестник Волгоградской академии МВД России. -2019. - № 2 (49). - С. 32-39.
9. Миц, Д.С. Уголовно-процессуальная деятельность и поиск нового подхода / Д.С. Миц // Известия ТулГУ. Экономические и юридические науки. - 2020. - № 3. - С. 127-134.
10. Орешко, В.Е. Условия и направления циф-ровизации уголовного судопроизводства /
B. Е Орешко // Юридическая наука. - 2021. -№ 11. - С. 96-99.
11. Фисаков, М.Ю. Перспективы использования информационно-коммуникационных техноло- р гий в деятельности следователей / М Ю. Фиса- И ков // Философия права. - 2020. - № 4 (95). - Е
C. 109-112. К
>
12. Шхагапсоев, З.Л. Актуальные проблемы Н уголовно-процессуального права в Российской У Федерации / З.Л. Шхагапсоев, А.Ю. Тутуков // >
Пробелы в российском законодательстве. -2019. - № 2. - С. 179-180. 13. Яковлева, Л.В. Актуальные проблемы развития уголовно-процессуального законодательства / Л. В Яковлева // Общество и право. -2016. - № 1 (55). - С. 155-158.
PROBLEM ASPECTS OF CRIMINAL PROCEDURE LEGISLATION OF RUSSIA
Shiryaeva T.I.
Military University named after Prince Alexander Nevsky of the Ministry of Defense of the Russian Federation
The article contains the analysis of promising vectors for the modernization of domestic criminal procedure legislation. Objective reasons for updating the legislative body are identified. Several fundamental issues of the criminal process, as well as specific problematic aspects of this field are considered. The problem of the accusatory nature of the rhetoric of the legislator, and of the law enforcing representatives, is noted. The need to develop a mechanism for the relationship between the categories "objective truth" and "principle of competition" is outlined. Among the applied problems of the criminal process in general and criminal procedural legislation in particular, one can highlight the insufficient effectiveness of simplified and accelerated procedures, the problem of improving the quality of investigation and inquiry, and the lag of legislation behind the pace of development of forms and methods of criminal activity. It is noted that it is necessary to exclude morally outdated categories from the criminal procedural legislation, replacing them with modern ones. The prospects for digitalization of the criminal process are presented.
Keywords: criminal procedure legislation, lawmaking, criminal procedure, digitalization, criminal procedure law.
References
1. Afanasyev, A. Yu. Methodological basis of criminal procedural research / A. Yu. Afanasyev // Bulletin of St. Petersburg State University. Episode 14. Law. - 2022. - No. 1. - P. 46-69.
2. Afanasyeva, S.I. On the implementation, development, improvement of electronic methods of collecting evidentiary information in criminal cases // S.I. Afanasyeva, O.V. Dobrovlyanina / Bul-
letin of Perm University. Legal sciences. - 2023. - No. 2 (60). -pp. 349-377.
3. Akhmetshin, R.E. Problems of Criminal Procedure Legislation relating to judicial proceedings / R.E. Akhmetshin // Modern problems of criminal law and process: Collection of scientific papers of the 59th student scientific and practical conference, Khabarovsk, April 16, 2019 / Edited by V.E. Stepenko. -Khabarovsk: Pacific State University, 2019. - pp. 6-8.
4. Vilkova, T. Yu. organization of pre-trial proceedings in criminal cases in Russia and abroad as a factor in ensuring access to justice / T. Yu. Vilkova // Bulletin of the O. E. Kutafin University. -2020. - No. 10 (74). - pp. 167-179.
5. Guseva, I.I. On the issue of using digital evidence in criminal proceedings / I.I. Guseva, I.V. Korobova // Humanitarian, socioeconomic and social sciences. - 2022. - No. 11-2. - pp. 63-65.
6. Divaev, A. B. Improvement of criminal procedural legislation regulating the activities of employees of institutions and bodies of the penal system / A B. Divaev // Bulletin of the Kuzbass Institute. - 2019. - No. 1 (38). - pp. 111-118.
7. Zaitsev, O.A. Digital profile of a person as an element of the information technology strategy for investigating crimes / O.A. Zaitsev, P.S. Pastukhov // Bulletin of Perm University. Legal sciences. - 2022. - No. 56. - pp. 281-308.
8. Likholetov, A.A. New in criminal legislation in terms of combating organized crime: problems and solutions / A.A. Likholetov, M.U. Mikhailov // Bulletin of the Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2019. - No. 2 (49). - pp. 3239.
9. Mits, D.S. Criminal procedural activity and the search for a new approach / D.S. Mits // News of Tula State University. Economic and legal sciences. - 2020. - No. 3. - pp. 127-134.
10. Oreshko, V. E. Conditions and directions of digitalization of criminal proceedings / V.E. Oreshko // Legal science. - 2021. -No. 11. - pp. 96-99.
11. Fisakov, M. Yu. Prospects for the use of information and communication technologies in the activities of investigators / M. Yu. Fisakov // Philosophy of Law. - 2020. - No. 4 (95). - pp. 109-112.
12. Shkhagapsoev, Z. L. Current problems of criminal procedure law in the Russian Federation / Z.L. Shkhagapsoev, A. Yu. Tutuk-ov // Gaps in Russian legislation. - 2019. - No. 2. - pp. 179180.
13. Yakovleva, L.V. Current problems in the development of criminal procedural legislation / L.V. Yakovleva // Society and law. -2016. - No. 1 (55). - pp. 155-158.
СЧ CM
