CC BY
1
О. М. Мазаненко
Луганская государственная академия культуры и искусств имени Михаила Матусовского
В. Ю. Пустовит Луганская государственная академия культуры и искусств имени Михаила Матусовского
ПРОБЛЕМА ВОЗРАСТА В ЗЕРКАЛЕ ИСКУССТВА (КУЛЬТУРФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ)
Перспектива изучения проблемы возраста лежит в плоскости междисциплинарного подхода. Целью данной статьи является поиск культурфилософских обоснований категории возраста и возрастного развития. Концепт возраста становится более открытым для философского анализа благодаря искусству и рассматривается как особенный способ обнаружения безусловного, духа, сознания на различных этапах жизненного пути. Предметом данной статьи выступает феномен акме биографии художника. Научная новизна состоит в культурфилософском прояснении феноменологии зоны акме художника со специфическим набором признаков и ценностей в культурных традициях различных эпох в философских традициях и зеркале искусства.
Ключевые слова: возраст, художник, акме, творчество, экзистенция, биологическое, психологическое развитие, социокультурная среда, культурный фактор.
O. M. Mazanenko
Matusovsky academy of culture and arts
(Lugansk, Russia) V. Yu. Pustovit Matusovsky academy of culture and arts
(Lugansk, Russia)
REFLECTION OF THE AGE PROBLEM IN ART (CULTURAL AND PHILOSOPHICAL
ANALYSIS)
The perspective of studying the problem of age lies in the plane of an interdisciplinary approach. The purpose of this article is to search for cultural and philosophical justifications for the category of age and age development. The concept of age, seen as a particular way of discovering the unconditioned, spirit, consciousness at different stages of the life journey, becomes more open to philosophical analysis thanks to art. The subject of this article is the acme phenomenon of the artist's biography. The scientific novelty consists in the cultural and philosophical clarification of the phenomenology of the artist's acme zone with a specific set of features and values in the cultural traditions of various epochs in philosophical traditions and the mirror of art.
Keywords: age, artist, acme, creativity, existence, biological and psychological development, socio-cultural environment, cultural factor.
DOI 10.22405/2304-4772-2024-1 -3-116-127
Введение
Сегодня существует множество определений культуры. В наиболее обобщенном представлении - это особое движение, генетически не обусловленное, движение по-человечески. В связи с таким определением,
особую ценность приобретает жизненный путь творческой индивидуальности, ее судьба, предназначение. В качестве единицы измерения биографии художника может выступать категория возраста.
Дискретность жизненного пути художника вполне можно определять в традиционном психофизическом измерении закономерного движения и последовательной смены периодов развития. Теоретико-методологическим обоснованием могут послужить работы И. А. Аршавского, С. В. Васильева, В. В. Гинзбург, Т. Ю. Карсаевской, А. А. Маркосян, И. В. Перевозчикова, Е.Н. Хрисанфовой и др., в которых представлены различные биофизические и морфологические аспекты онтогенеза на основе антропологических исследований. Психологические возрастные особенности являются предметом научных интересов Л. С. Выготского, И. С. Кона, Г. Крайга, А. Г. Красновой, Е. Кюблер-Росс, Г. Н. Лавровой, Л. Ф. Обуховой, М. В. Осориной,
B. И. Слободчикова, И. Робрехта, Е. Л. Солдатовой, Е. Ф. Рыбалко, Д. Б. Эльконина, Э. Эриксона и др.
Вместе с тем, смещение акцентов на внутренние детерминанты возраста представляется нам бесперспективной исследовательской установкой. Интерес для понимания сущности возраста обнаруживаем в культурно-антропологическом и социологическом векторе исследования возрастной стратификации и идентификации, представленным в идеях В. Вогеса, Г. В. Дыльнова, М. А. Мануильского, Е. Ф. Молевича, К. Пипера, В. Плума А. А. Велик, В. И. Добренькова, С. В. Лурье, Б. Малиновского, Э. А. Орловой, Ю. М. Резник и др. Также это некоторые современные кросс-культурные исследования молодежной культуры и, реже, тема космоса детства, вопросы геронтологии.
Вместе с тем, культурфилософская аналитика специфики возрастного развития, а тем более феномена акме биографии художника достаточно мало. В данном горизонте в большей мере рассмотрена проблема взаимоотношения между различными поколениями и трансмиссии культуры (М. С. Каган, Л. К. Круглова, Б. В. Марков, В. М. Розин, С. А. Смирнов и др.). Практически нет системно представленных культурфилософских обоснований проблемы возраста как понимания становления творческой индивидуальности. В таком ключе в основном представлены работы, выполненные в социально-историческом векторе, причем основываются они в большей мере на контент-анализе проявления сознания и поведения представителей отдельных возрастных групп. Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает монография
C. А. Лишаева «Философия возраста (возраст и время)» (2022 г.), в которой автор использует термин «персональный хронопоэзис» как темпоральную форму исполнения жизни, обусловленную особенностями современной культуры.
Таким образом, за рамками рассмотрения оказалась культурфилософская тематика и целостный взгляд на возрастное развитие человека. С учетом постановки проблематики, в качестве базиса аналитики послужит также акмеология - философский раздел психологии о закономерностях и механизмах достижения вершины индивидуального развития. Амбассадорами этой науки
являются отечественные ученые Б. Г. Ананьев, А. А. Деркач, В. Г. Зазыкин, Е. И. Степанова и др.
Итак, цель данной статьи - аналитика концептуализации акме в культурных традициях различных эпох в философских традициях и зеркале искусства. Логика исследования включает последовательную реализацию следующих задач: 1) прояснение культурфилософского концепта возраста; 2) генезис и эволюция категории возраст в философских идеях; 3) тема акме в искусстве.
Культурфилософский концепт возраста
Онтогенез принято определять как последовательную закономерность психофизических изменений, помещенных в контекст социокультурной динамики. Базовой детерминантой этих изменений выступает культурный фактор, так как генезис, эволюция и осмысление возраста во многом определяется содержательной нагрузкой тех ценностей, которые передаются из поколения в поколение. Возьмем этот тезис в качестве отправной точки нашей риторики, и далее будем последовательно разворачивать аргументацию определения возраста как своеобразного культурного кода [14].
В защиту данного тезиса приведем только один, но очень показательный пример, связанный с популярной в последнее время практикой современников нового прочтения, а так же экранизации классических литературных произведений. Контент-анализ отзывов зрителей на фильм С. Андреасяна «Онегин» (экранизация бессмертного романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин») позволил выявить множество критический замечаний в связи с прибавкой возраста героям. Вместе с тем, сам режиссер объясняет такое положение вещей тем, что современные люди взрослеют значительно позже своих предшественников в начале XIX века, а молодые актеры не смогут передать всю гамму чувств, богатый спектр переживаний молодых людей, которые жили двести лет назад.
Очевидно, что, концепт возраста, сохраняя свою универсальность для различных культур, приобретает несколько измененные представления по некоторым позициям, а именно: социальные качества и позиции, символическое значение набора действий-ритуалов, которые указывает на принадлежность возрасту.
Кроме того, в условиях постиндустриального общества происходят некоторые явные изменения, которые обозначают необходимость усмотрения новых горизонтов осмысления категории возраста. Предпосылками таких подвижек в современных условиях является ряд очевидных тенденций, как то:
1) трансформация привычного ритма протекания жизненного цикла человека;
2) размывание границ возрастных этапов онтогенеза; 3) изменение задач циклов возраста и их значения в современной социокультурной системе. Каждая тенденция может быть проиллюстрирована внушительным количеством примеров. Приведем лишь некоторые.
Так, сегодня достаточно часто на студенческую скамью отправляются люди зрелого и даже пожилого возраста. Можно уже констатировать наличие модели взаимодействия, когда представители различных возрастных групп
имеют равноправные способы существования в различных культурных ситуациях. Также свою роль играет увеличение продолжительности жизни. Еще одна трансформация связана с нивелированием конфликта и преемственности поколений. Большой круг вопросов возникает в связи с виртуализацией возраста в цифровом пространстве и, как следствие, измененные горизонты устойчивости системы самоидентичности, связанной с ритуализацией и символизацией культурных норм и стереотипов.
Поэтому сегодня как никогда нужны некие ориентиры определения возраста, причем культурфилософского порядка. Здесь уместно привести определение возраста, предложенное одним из ведущих отечественных исследователей интересующей нас категории С. А. Лишаевым. Философ трактует возраст, прежде всего, как привычную форму поведения человека, определяющую его отношение к окружающим, к себе и миру, воплощенную в повседневной жизни. Особое значение ученый при этом отводит аксиологической и онтологической концептуализации возраста. С. А. Лишаев подчеркивает, что поведение и отношения, взятые в аспекте неоднородности проявления в разные периоды жизни человека, есть нравственный способ жизни как явленность его мудрости [7, с. 99].
На наш взгляд, такое определение отражает не только концепт возраста, но и дает представление культурного возраста, который выстраивается из природного начала и наделяет человека способностью стать творцом культуры. И тогда возрастные периоды жизненного пути человека подчиняются задачам овладения культурой, сотворения культуры и передачи культуры последующим поколениям. Этап сотворения культуры и есть акме становления творческой индивидуальности. Интересный ракурс изучения культурного возраста во взаимосвязи биологических, психологических, социальных и культурных факторов намечается в связи с выделением в качестве культурной доминанты искусства, а точнее художника как субъекта художественного творчества.
Возрастные периоды как зона акме в философских идеях
На какой возрастной период приходится максимальное воплощение психофизического и социального развития человека, объективным критерием которого являются результаты деятельности, творческие достижения? Этот вопрос вызывал неизменный интерес философов различных эпох, причем в приоритет выводились различные периоды жизни человека. Вершина возможного достижения и развития в социально-гуманитарных науках определяется в различных терминах: зрелость, самореализация, самоактуализация, topos (кульминация). Однако изучив генезис и эволюцию этих позиций, мы все же остановим свой выбор на термине акме. Оно в духе гуманистической парадигмы отражает не только количественные характеристики, но и временную локацию. Для исследователей-биографов наибольший интерес в описании жизненного пути выдающихся художников, философов, ученых представляет то время, в которое они являют себя миру в высшей мере своей мудрости и продуктивности. Это не точка, а протяженность, которая располагается на вершине возможностей, развития и достижений.
В античном наследии зона акме представлялась как гармоничные
отношения целого и сущности - космоса и человеческой природы в предельно возможном уровне развития способностей. Акме связывалось со зрелостью, хотя представления о границах этого периода не были четко определены. В идеях Платона, Аристотеля, эпикурейцев и стоиков впервые затрагивается проблема условий, механизмов, критериев расцвета всего, на что способен человек. Вместе с тем, зрелость тела и зрелость души не совпадают во временной протяженности, первая наступает значительно раньше. Так, Цицерон считает, что вслед за созреванием тела наступает зрелость эмоциональной жизни. И только когда эти дефиниции клонятся «к закату», наступает созревание ума [13, с. 28]. Аристотель придает такому онтогенезу большую конкретику. Созревание тела он соотносит с возрастом 35 лет, акме души - ближе к 49 годам. Он также называет возраст философской мудрости, который соответствует 50-летнему рубежу. Философ явно соотносит духовный расцвет с преклонным возрастом [10, с. 14-17].
Различны представления античных мыслителей о женском и мужском акме. У Платона и Аристотеля акме женского пола соотносится с возрастом, подходящим для рождения потомства, акме мужчины измеряется также доблестью, мудростью и красноречием.
В христианской философии акме понимается через призму совершенного, Христа. Широко известна метафора «возраст Христа» - 33 года как период достижения наивысшего уровня духовных свершений. Вместе с тем, в этот период сложилось ценностное отношение к возрастам детства и старости, что связано с их отдаленностью от плотского начала и свободы от власти страстей. Фигура ребенка сакральна, связана с безгрешностью. На средневековых полотнах младенцы изображаются в образе ангелов. Символизм изображения обнаженных младенцев представлял душу. Лица библейских младенцев строги и имеют признаки взрослости и даже старости, что отражало идею о неизменности лика Иисуса на протяжении всех жизни. Ценность старости связана с отдалением от суетности, очищением от плотских искушений, достижением просвещенности и приближению к встрече с Богом [2, с. 42-44].
Видение зоны акме в эпоху Возрождения смещается на проблемы антропологического характера и в целом сосредотачивается на гностических аспектах концептуализации возраста. Понимание возраста соотносилось с самосознанием человека, рефлексией жизненного пути и достижений, особенно в сфере искусства. Знания о возрастной идентификации черпалось из самоописаний человека о себе. И вот уже зона акме не выглядит как период жизни, благоприятный для творчества. Это особое состояние духа художника, часто связанное с состоянием борьбы и преодоления на пути к настоящему Я, призванию [1, с. 200]. Это вечное движение акме, в котором очерчивание возрастных границ теряет смысл. Так, Дюрер, Микеланджело создают свои первые шедевры в возрасте, когда еще рано говорить о богатстве жизненного опыта или постижении истины, которые являются неизменными спутниками творческого акме. А Тициан создает свои шедевры также в крайне преклонном возрасте.
Особую ценность в период Нового времени приобретает возраст детства, что связано с развитием интереса общественности к вопросам обучения и воспитания. В трудах Я. А. Каменского, Д. Локка красной линией проходит идея представленности детства как особого периода развития. Ребенок не воспринимается как «недоразвитый» взрослый, он обладает специфическими возрастными особенностями, учет которых обеспечивает эффективность педагогического взаимодействия. Любопытно, что изменение отношения к детскому возрасту в обществе находит отражение в изобразительном искусстве, прежде всего, в семейном и портретном жанре. Если вплоть до середины XVIII века ребенок изображался как уменьшенная копия взрослого, с идентичными позами, мимикой, одеждой, контекстной обстановкой, то с появлением идей о специфике и ценности детского возраста в детских портретах становится заметными тенденции наделения персонажей специфическими возрастными свойствами и индивидуальными чертами.
Отдельно отметим идеи Ж.-Ж. Руссо, которые, на наш взгляд, представляют особый интерес понимания возраста не только в период Нового времени, но и в перспективе целостной культурфилософской аналитики. Мыслитель делает акцент на онтологическую ценность каждого периода жизни, отстаивая идею понимания возраста как полноценной и неповторимой бытие-позиции (бытие-ребенком, бытие-подростком, бытие-стариком и т.д.) [11, с. 2529].
В период второй половины XIX века и на протяжении XX века намечается и активно реализуется мощный когнитивно-поведенческий вектор исследования возраста, прежде всего в науках социально-гуманитарного спектра. Изучение специфики познавательных психических процессов, особенностей потребностей, интересов, детерминант внешних реакций на различных стадиях онтогенеза приводят к созданию поведенческих техник в воспитании.
Второй вектор связан с критикой явной механичности и корреляционной линейности связи по типу «стимул-реакция», а также новое прочтение сущности человека как существа свободного, с его экзистенциальной позицией открытости и практически беспредельных возможностей. Важными становятся не только создание условий, в которых человек сможет достигнуть акме и не столько физиологические, психические, социальные факторы его развития. Интерес представляют феноменолого-экзистенциальные идеи, сосредоточенные на том, как человек себя находит, прояснение того, что неотделимо от его сущностного бытия в конструкте «Я-в-Мире-Мир-во-Мне» [6, с. 37].
Итак, проблема возраста интересовала философов издавна. Она была открыта как интереснейший и неотъемлемый горизонт понимания человека как он есть. Категория возраста до сих пор не стала полноценным предметным полем философских исследований. Лишь в 2000-х годах, в связи с необходимостью осмысления и обоснования не тождественности человеческого в многообразии его образов на различных этапах жизненного пути во внимании к его различиям, возможностям, становлении, бытии, появляются системные
философские публикации, посвященные данной проблематике, что по сути можно трактовать как начало оформления философии возраста. Нам представляется, что базисом для разработки философии возраста может стать теоретические и практические наработки социально-гуманитарных дисциплин. Большой материал для продвижения в этом направлении содержат художественные произведения, а также биографические описания и автобиографические свидетельства художников.
Представления о возрасте в зеркале искусства
Задолго до оформления возможности и необходимости интеллектуального интуитивного философского осмысления, проблема возраста нашла свое отражение в аффективной интуиции искусства.
Приведенные выше иллюстративные примеры уже дают основание утверждать, что возраст в зеркале искусства представлен как локальный образ человека с вынесением ценностных акцентов. Далее остановимся лишь на одной стороне аналитики возраста в связи с художественным творчеством, а именно - представление о возрасте, как об условии творческих достижений, зоне акме художника.
Так, в художественной культуре Франции ХУШ в. наибольшую привлекательность имел период молодости. Он же - время наибольших возможностей в творческих достижениях. Образ юноши был запечатлен как идеал мужества, дерзости, совершенства. Квинтэссенцией такого изображения являются произведения П. Бомарше. Старость описывается как возраст покоя, набожности и болтовни [14, с. 102].
Однако уже во второй половине XIX в. Х. Ортега-и-Гассет, излагая основные принципы обустройства «массового общества», указывает на больший престиж пожилого возраста. Он описывает стремление молодых людей к солидным манерам, подражанию усталой походки старца и желанием перестать быть юношей [8, с. 257].
В начале ХХ века культ молодости, с ее физической силой, чистотой, непосредственностью, жизненным оптимизмом, готовностью к переменам возвращается. Появляется особый литературный жанр - роман взросления, где прослеживается цепь событий жизненного пути, сюжеты детско-родительских отношений, общения со сверстниками, развернутая саморефлексия как базис иллюстрации понимания метаморфозы взаимодействия главного героя с Миром и с собой. Герой такого романа - неидеальный, сомневающийся персонаж, который под влиянием испытаний формируется как личность. Причем, данный жанр подтверждает выдвинутую нами ранее гипотезу о тенденции изменения задач циклов возраста и их значения в современной социокультурной системе. Если изначально в центр событий произведения авторы помещают подростков и юношей, то сегодня это люди любого возраста. В качестве примера к последнему тезису назовем романы Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи», У. Голдинга «Повелитель мух», Д. Тартт «Щегол» и др. Посыл читателю -человек меняется на протяжении всей жизни!
Но вернемся к теме зоны акме. Условием для творческих достижений авторов считается открытость экспериментам, отсутствие консерватизма,
присущее ценностной картине молодых творцов. Творчество плеяды авангардистов - А. Бретона, С. Дали, В. Маяковского и модернистов -Д. Джойса, Ф. Кафки, А. Шенберга, смелые поиски молодых П. Пикассо, С. Прокофьева, М. Пруста, И. Стравинского, М. Шагала во многом определили главное русло стилей и тенденций художественного творчества всего столетия [9, с. 189-193]. Молодым - дорога, молодости все подвластно!
В XX появляется ряд оригинальных концепций возраста, которые могут считаться серьезными реперными точками культурфилософского осмысления акме художника. На уровне поколенческих обобщений философу, культурологу, филологу М. Н. Эпштейну удалось аргументированно вычленить ряд ключевых признаков и ценностей, которые являются отличительными признаками творчества различных поколений поэтов.
Так, авторов 50-60-х годов XX века характеризует смелость, раскованность и горделивость, неисчерпаемость в самореализации. При этом поколению присуща открытость и искренняя «исповедальность» как предельный уровень открытости своему зрителю, читателю. Творцов 70-х годов отличает связь с родовой памятью, теплота близких отношений, идея укоренности в Мире, ценность природы. Тенденции культурных процессов 8090-х, связанные с интенсивностью обменных процессов мировой культуры вовлекает художников в символический мир мифологического мировоззрения, поиска новых способов выражения, в том числе и с помощью рефлексии и поиска многозначностей обуславливаний и взаимосвязанных значений [15, с. 142].
М. Н. Эпштейн, получив обобщенные портреты поколений творцов, выделил, по сути, тип художника в контексте воздействия на его творческое сознание социокультурных факторов. Также обосновывается идея о том, что и само поколение художников может со временем повлиять на развитие общества и культуры, причем особая роль отводится лидерам-реформаторам, творчество которых ориентировано на молодежь, с ее идеологией новизны и извечным конфликтом отцов и детей.
И, наконец, особого внимания в культурфилософском осмыслении жизненного пути художника и зон акме художника заслуживают те теории, которые проясняют не столько сущность индивидуального творчества, сколько включенность этого феномена в ракурс существования, бытийствования. Так, российский философ В. И. Красиков, сфера исследовательских интересов которого охватывает проблемы смысла, философской антропологии и экзистенциальных проблем предлагает интересную интерпретацию творческой экзистенции. В своей работе «Синдром существования» он говорит о вариативности бытия творца, которая может быть определена, в том числе, его возрастным этапом. В творческой экзистенции в качестве доминант может выступать воображение (желания, мечты), память (опыт) и рефлексия. Доминанта воображения - характеристика верховенства будущего и характерна для творчества молодости. Творчество зрелого возраста определяется верховенством настоящего, для которого характерна доминанта разума, уравновешивающего прошлое и будущее. В творчестве преклонных лет
верховенство берет прошлое, в котором доминирует опыт [5, с. 9-18]. Такое понимание творческой экзистенции выглядит как культурфилософское обоснование понимания возраста художника как цикла развития его творческого сознания.
В качестве базиса культурфилософского обоснования категории возраста в целом, и творческого акме художника в частности, может послужить эпигенетическая теория Э. Эриксона. Исследователь, соотнеся природные предпосылки (биологическая переменная), особенности организации индивидуального опыта жизни (психологическая переменная) и воспитание ребенка как включенность в социальную группу (общекультурная переменная) выделил стадии жизненного пути человека. Он предлагает для каждого возраста два биполярных сценария его прохождения, анализируя возможное влияние трех групп переменных. Модус эффективности прохождения каждого возраста связан с выбором прогресса и творчества. Причем акме зоной творчества в периодизации Э. Эриксона обозначен период средней взрослости (40-60 лет) [12, с. 78].
Итак, для творческого жизненного пути художника каждый возраст значим и незаменим, а зона акме есть личностный уровень физического и духовного развития человека со специфическим набором признаков и ценностей. Образы искусства, изображающие миры детства, юности, зрелости, старости становятся тем аффективно-интуитивными выражением ценностно-смыслового концепта возраста, которое может для культурфилософского осмысления данной категории не только как темы искусства и социально-гуманитарных наук, но и как проблемы философских поисков [4, с. 32-36].
Возраст, отраженный в зеркале искусства, а также, будучи предметом рефлексии самих творцов, становится более открытым для философского анализа как особенный способ обнаружения безусловного, духа, сознания на различных этапах жизненного пути.
Выводы
Жизненный путь представляет собой последовательную закономерность биологического и психологического развития в динамичной социокультурной среде, причем тонус развития определяет культурный фактор. Возраст вполне можно определить как своеобразный культурный код, который зависит от содержания передаваемых ценностей. Поколение, сформировавшееся под воздействием определенных социокультурных условий, может повлиять на развитие общества и культуры. Особую роль в этом влиянии играют художники, которые, по сути, выступают лидерами-реформаторами, с их идеологией новизны.
Очевидно, что для творческого становления и реализации художника, каждый возраст максимально значим и незаменим. Однако зона акме есть личностный уровень физического и духовного развития человека со специфическим набором признаков и ценностей, по которым представители данного возрастного слоя получают возможность самореализации, обретения социального статуса.
Опираясь на представленный анализ категории возраста в связи с
вопросом становления творческой личности художника, перспективу исследования заявленной проблематики мы видим в междисциплинарном сотрудничестве, прежде всего, культурологии, философии, эстетики, психологии, физиологии и социологии. Горизонтом такого сотрудничества нам видится феноменолого-герменевтическое прояснение связей, существующих между возрастом художника как характеристикой жизни и его творческим сознанием как экзистенциальной позицией.
Литература
1.Ариес Ф. Возрасты жизни // Философия и методология истории / общ. ред. и вступ. ст. проф. И. С. Кона. М.: Прогресс, 1977. С. 200-211.
2. Лишаев С. А. Возраст в истории европейской философии (историческое введение в философию возраста) // Mixtura verborum'2014: жизнь в параллельных мирах : философский ежегодник. Самара: Изд-во Самар. гуманит. акад., 2015. С. 172-200. Электрон. копия печ. публ. URL: https://www.phil63.ru/vozrast-v-istorii-evropeiskoi-filosofii-istoricheskoe-vvedenie-v-fílosofíyu-vozrasta (дата обращения: 27.06.2024). Доступна на сайте Философская Самара.
3. Жирмунский В. М. Личная и социальная биография писателя. СПб.: Изд-во СПбУ, 1996. 440 с.
4. Косилова Е. В. Философия возраста: Взаимосвязь эмоционального и познавательного взросления человека. М.: ЛЕНАНД, 2014. 336 с.
5. Красиков В. И. Синдром существования. Томск, 2002. 256 с.
6. Кривцун О. А. Биография художника как культурно-историческая проблема // Человек. 1997. № 4. С. 29-39.
7. Лишаев С. А. Философия возраста (возраст и время). СПБ.: Алетейя, 2022. 512 с.
8. Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство, 1991. 588 с.
9. Руднев В. Модернистская и авангардистская личность как культурно -психологический феномен // Русский авангард в кругу европейской культуры : сб. тез. Междунар. конф. М.: Истина, 1993. С. 189.
10. Рыбакова Н. А. Проблема старости в европейской философии: от античности до современности. СПб.: Алетейя, 2006. 288 с.
11. Руссо Ж-Ж. Эмиль, или О воспитании // Сочинения. Калининград: Янтарный сказ, 2001. С. 25-29.
12. Философские сюжеты Э. Эриксона / под ред. П. С. Гуревича. М.: Канон-Плюс, 2006. 417 с.
13. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Наука, 1993.
245 с.
14. Эпштейн М. Н. К философии возраста: Фрактальность жизни и периодическая таблица возрастов // Звезда. 2006. № 4. С. 200-211. Электрон. версия печ. публ. URL: https://zvezdaspb.ru/index.php?page=8&nput=511 с (дата
обращения: 15.06.2024). Доступна на сайте лит.-худож. обществ.--политич. независимого журнала Звезда.
15. Эпштейн М. Парадоксы новизны. М.: Сов. писатель, 1988. 417 с.
References
1. Ariyes F. Vozrasty zhizni [Ages of life]. Filosofiya i metodologiya istorii [Philosophy and methodology of history], ed. by I. S. Kon. Moscow. Progress Publ., 1977. Pp. 200-211. [In Russian]
2. Lishayev S. A. Vozrast v istorii yevropeyskoy filosofii (istoricheskoye vvedeniye v filosofiyu vozrasta) [Age in the History of European Philosophy (Historical Introduction to the Philosophy of Age)]. Mixtura verborum'2014: zhizn v parallelnykh mirakh [Mixtura verborum'2014: life in parallel worlds]. Samara. Izd-vo Samar. gumanit. akad. Publ., 2015. Pp. 172-200. URL: https://www.phil63.ru/vozrast-v-istorii-evropeiskoi-fllosofli-istoricheskoe-vvedenie-v-fllosoflyu-vozrasta. (accessed: 27 June 2024) [In Russian]
3. Zhirmunskiy V. M. Lichnaya i sotsialnaya biografiya pisatelya [The writer's personal and social biography]. Saint Petersburg. Izd-vo SPbU Publ., 1996. 440 p. [In Russian]
4. Kosilova Ye. V. Filosofiya vozrasta: Vzaimosvyaz emotsionalnogo i poznavatelnogo vzrosleniya cheloveka [Philosophy of Age: The relationship between human emotional and cognitive maturation]. Moscow. LENAND Publ., 2014. 336 p. [In Russian]
5. Krasikov V. I. Sindrom sushchestvovaniya [Existence syndrome]. Tomsk, 2002. 256 p. [In Russian]
6. Krivtsun O. A. Biografiya khudozhnika kak kulturno-istoricheskaya problema [Artist biography as a cultural-historical problem]. Chelovek [The Human Being]. 1997. No. 4. Pp. 29-39. [In Russian]
7. Lishayev S. A. Filosofiya vozrasta (vozrast i vremya) [Philosophy of age (age and time)]. Saint Petersburg. Aleteyya Publ., 2022. 512 p. [In Russian]
8. Ortega y Gasset J. Estetika. Filosofiya kultury [Aesthetics. Philosophy of culture]. Moscow. Iskusstvo Publ., 1991. 588 p. [In Russian]
9. Rudnev V. Modernistskaya i avangardistskaya lichnost kak kulturno-psikhologicheskiy fenomen [Modernist and avant-garde personality as a cultural and psychological phenomenon]. Russkiy avangard v kruguyevropeyskoy kultury : sb. tez. Mezhdunar. konf. [Russian avant-garde in the circle of European culture: collection of abstracts of the International Conference]. Moscow. Istina Publ., 1993. P. 189. [In Russian]
10. Rybakova N. A. Problema starosti v yevropeyskoy filosofii: ot antichnosti do sovremennosti [The problem of old age in European philosophy: from antiquity to modernity]. Saint Petersburg. Aleteyya Publ., 2006. 288 p. [In Russian]
11. Rousseau J-J. Emil, ili O vospitanii [Emile, or On Education]. Sochineniya [Writings]. Kaliningrad. Yantarnyy skaz Publ., 2001. Pp. 25-29. [In Russian]
12. Filosofskiye syuzhety E. Eriksona [E. Erikson's philosophical themes], ed. by P. S. Gurevich. Moscow. Kanon-Plyus Publ., 2006. 417 p. [In Russian]
13. Cicero. O starosti. O druzhbe. Ob obyazannostyakh [Old age. Friendship. Responsibilities]. Moscow. Nauka Publ., 1993. 245 p. [In Russian]
14. Epstein M. N. K filosofii vozrasta: Fraktalnost zhizni i periodicheskaya tablitsa vozrastov [On philosophy of age. Fractal structure of life and periodic table of ages]. Zvezda. 2006. No. 4. Pp. 200-211. URL: http://magazines. russ. ru/zvezda/2006/4/ep12.html (accessed: 15 June 2024). [In Russian]
15. Epstein M. Paradoksy novizny [The Paradoxes of Innovation: On the Development of Literature in the 19th and 20th Centuries]. Moscow. Sov. Pisatel Publ., 1988. 417 p. [In Russian]
Статья поступила в редакцию 20.07.2024 Статья допущена к публикации 30.10.2024
The article was received by the editorial staff20.07.2024 The article is approved for publication 30.10.2024
