CC BY
65
2. Чуринов, Н. М. Совершенство слова: совершенное знание / Н. М. Чуринов // Теория и история. Красноярск. 2006. №2.
3. Лосский, Н. О. Свобода воли. Избранное /
Н. О. Лосский. М. : Правда, 1991. С. 541.
4. Карсавин, Л. П. О личности. Путь православия / Л. П. Карсавин. М. : ФОЛИО, 2003. С. 314-315.
5. Ильин, И. А. О русской науке / И. А. Ильин // Антология русского качества ; сост. Б. В. Бойцов. М. : РИА «Стандарты и качество», 2000. С. 28.
6. Кузанский, Н. Сочинения: в 2 т. Т. 1 / Н. Кузанский ; пер., общ. ред. и вступит. статья 3. А. Тажуризиной. М. : Мысль, 1979.
7. Баранов, Г. С. Понятие и образ в структуре социальной теории / Г.С. Баранов. Томск : Изд-во Томского ун-та, 1991. С. 6.
8. Аверьянов, А. Н. Системное познание мира: методологические проблемы / А. Н. Аверьянов. М. : Политиздат, 1985. С. 99.
9. Vollmer, G. Woran scheitern Theorien? // Wie so konnen wir die Welt erkennen? Stuttgart ; Leipzig, 2003. S. 89-120.
10. Кезин, А. В. Радикальныш конструктивизм: познание в пещере / А. В. Кезин // Вестник Москов. ун та. Серия 7. Философия. 2004. № 4. С. 20-21.
S. Y. Piskorskaya
THE PERFECT KNOWLEDGE: HISTORY AND ESSENCE
It is considered the questions of scientific cognition. It is revealed the problem ofperfect knowledge existence.
УДК 165
С. Ю. Пискорская, О. В. Летунова
ПРОБЛЕМА ВЕРОЯТНОСТНОГО ЗНАНИЯ В НАУКЕ
Рассматривается проблема существования вероятностного знания. Отмечается, что применение идеи вероятности в научном познании приводит к отказу от поиска объективной истины.
Первые представления о вероятности зародились еще в античной философии, где они соотносились с характеристикой качества знаний. Античные философы признавали существование вероятностного знания, коренным образом отличающегося как от достоверного (истинностного), так и от ложного знания. Как отмечал Б. Рассел, два скептика Карнеад и его ученик Клитомах, ополчившись на магию и астрологию, «развили конструктивную доктрину, трактующую о степени вероятности»[1]. Мы ничего не знаем с достоверностью, но мы можем предполагать с известной долей такова основная характеристика учения Карнеада. Подобный подход к трактовке вероятности, как характеристики качества знания, прослеживался на протяжении практически всей истории научного познания.
Дальнейшее развитие представлений о вероятности привело к тому, что в 20-30-х гг. XX в. стали говорить о так называемой «вероятностной революции» в естествознании. Отметим, что наибольшая действенность вероятностных методов сказалась на развитии физики, исследования которой в области глубинных процессов материального мира впоследствии повлекли развитие всего комплекса естественных наук, включая биологию, химию, геологию и т. д. Определяющим фактором этой «революции» стал отказ от идей детерминизма, который привел к пониманию того, что абсолютное знание недостижимо, а человечеству остается ограничиваться вероятностным знанием как знанием в той или иной степени правдоподобным. Так, на Сольвеевском конгрессе 1927 г. при обсуж-
дении вопроса о физической интерпретации квантовой механики П. Дирак отметил, что после появления вероятностной интерпретации стоит смириться с тем, что результаты наблюдений могут оказаться неопределенными. «Я выразил суть создавшейся ситуации, сказав, что при этих условиях „Природа делает выбор“. По-моему, эта фраза удачнее всего выражает ту неопределенность, с которой приходится сталкиваться в атомной теории. Бывают случаи, когда мы вынуждены признать, что Природа делает выбор, но не можем предсказать, каким он будет» [2. С. 38].
Рассуждая о том, как реагировать на достоверно подтвержденное расхождение между теорией и экспериментом, П. Дирак в качестве примера рассматривал теорию гравитации Эйнштейна, которая просто обязана быть правильной, поскольку обладает необыкновенной красотой, независящей от отдельных удач или неудач. «Работая над теорией тяготения, Эйнштейн не пытался объяснить какие-то результаты наблюдений. Он был от них далек... Результатом такого подхода стала теория, в основе которой лежат чрезвычайно простые и красивые идеи. Появляется нерушимая вера в то, что теория верна, совершенно независимо от ее согласия с наблюдениями» [2. С. 57]. И если в процессе дальнейшего познания возникают расхождения этой теории с данными опыта, то это нисколько не умаляет ее достоинств. Тем самым, квантовая физика трансформировала понятие истины как соответствия в понятие вероятности как заменителя понятия истины, в результате чего и теоретические, и экспериментальные
данные этой науки представляют собой вероятностное знание.
Такую же позицию (при исследовании семантических вопросов) занимал Р. Карнап, полагавший, что внутренние вопросы теории можно полностью оторвать от внешних, касающихся ее отношения (как целого) к реальности. Водораздел между теоретическими и практическими вопросами можно провести, противопоставляя теоретический вопрос, как допускающий окончательный, решающий для некоторой формальной системы ответ «да нет», практическому вопросу, который «не вопрос просто о «да или нет», а вопрос о степени [соответствия]» [3]. В результате чего применение вероятностных интерпретаций в познании стало ассоциироваться с заведомым отказом от раскрытия строго определенного поведения процессов, выражая, тем самым, неполноту наших знаний об исследуемых явлениях.
Однако вероятностное знание отличается от других видов знания не только степенью полноты, но и самим типом, логикой построения соответствующих теоретических систем. При этом такие характеристики познавательной деятельности, как адекватность и соответствие утрачивают свою актуальность, и на передний план выступает приписывание реальному миру «условных», вероятностных свойств.
Подтверждением этого положения могут служить слова Г. Риккерта о том, что следует совершенно отказаться от понятия научной объективности, поскольку ученый не имеет дела с реальной действительностью [4]. На основе теоретических допущений он конструирует факты, «наблюдает» их при помощи инструментов или экспериментально реализует теоретические модели. Исследователь автоматически заменяет реальные тела, линии, точки абстрактными осями, вращающимися без трения, идеальными точками и другими идеализированными, абстрактными объектами, фигурирующими в его расчетах. В результате чего мир естествознания, мир науки и мир чувственного наблюдения превращаются в совершенно разные миры, а знание, полученное на их основе, приобретает вероятностный характер. Отсюда основная проблема заключается в реализации теоретических моделей, для чего как раз и требуется создание объектов, удовлетворяющих требованиям теории.
Важно отметить, что постановка вопроса о природе вероятности приводит к существенному различию в понимании вероятности как отношении между объектами и вероятности как логической категории, характеризующей степень подтверждаемости знания. В связи с этим в настоящее время выделяют четыре основных типа вероятности: объектная вероятность, характеризующая отношения между объектами, валентная вероятность, характеризующая отношение знания к своему объекту, имп-ликативная вероятность, описывающая отношение одного вида знания к другому, и аксиологическая вероятность, характеризующая оценочные отношения.
При рассмотрении вопроса о существовании объектной вероятности в философии науки выявляются два основных подхода: диалектический и метафизический (в его субъективно-идеалистической форме). Согласно первому подходу, вероятность в знании представляет собой
отражение определенных отношений в классе изучаемых объектов. Данная интерпретация исходит из того, что в самой природе вещей существует определенный класс закономерностей, отражаемых в науке в форме вероятностных законов, и соответствует теории познания как теории отражения.
Совсем иная трактовка вероятности в метафизическом подходе, где вероятность представляет собой лишь свойство ума (недостаток знания), в самой же природе нет ничего вероятного. Данный подход опирается на репрезентативную теорию познания, согласно которой репрезентация представляет собой знание, независимое от содержания внешнего мира. В результате чего вероятностное знание считается вероятностным потому, что предполагает возможность (с какой-то долей вероятности) наличия репрезентанта, хотя такового может и не существовать.
Валентная вероятность рассматривается как количественная характеристика степени правдоподобности высказывания, поскольку соотносит вероятность не непосредственно с событиями, а с высказываниями о событиях. Этот тип вероятности реализовал себя в различных системах вероятностной логики. Импликативная вероятность трактуется как определенное отношение между высказываниями, как степень выводимости одного высказывания из другого. В современной методологической литературе понятия валентной и импликативной вероятности объединены в понятие логической вероятности. Данный тип вероятности наиболее разработан в трудах Р. Карнапа.
Р. Карнап предложил специальный вариант теории вероятностей, основанный на понятии логической вероятности. Логическая вероятность (по Р. Карнапу) представляет собой количественную оценку степени подтверждаемое™ научных гипотез. Она характеризует логическое отношение между гипотезой Н и ее свидетельством е. Если свидетельство настолько сильное, что гипотеза логически следует из него, то логическая вероятность гипотезы по отношению к данному свидетельству равна единице. Если же из свидетельства следует отрицание гипотезы, ее вероятность по отношению к данному свидетельству равна нулю. Между единицей и нулем существует целый ряд случаев, и именно эти случаи соответствуют гипотезам эмпирических наук, основанных на данных опыта. Тем самым неопозитивизм трансформировал понятие истины в понятие подтверждаемости. Что же касается Р. Карнапа, то предложенная им количественная оценка степени подтверждаемости с помощью логической вероятности привела к дальнейшей ревизии понятия истины, поскольку, согласно Р. Карнапу, место научной истины должна занять не просто подтверждаемость, а вероятность. В этом случае степень подтверждения гипотезы приобретает характер оценки «степени доверия» к гипотезе, которая может в большей или меньшей степени правдоподобной.
Характерная особенность аксиологического типа вероятности заключается в том, что она трактуется как «степень полезности или предпочтения, как степень доверия или рациональной (разумной) веры., как определенный вид оценки, как некоторое нормативное основание для выбора тех или иных действий человека» [5]. Аксиологическая вероятность рассматривается как прагматическое
отношение субъекта к окружающей действительности. Данный тип вероятности раскрывается в проектировании, теории игр, исследованиях по планированию деятельности субъекта в условиях неопределенности, конфликта и т. п. При таком подходе вероятность выступает как мера субъективной уверенности, определяемой имеющейся в распоряжении информацией (или, наоборот, отсутствием сведений о каких-либо обстоятельствах, существенно влияющих на наступление или не наступление события), а также психологическими особенностями человека, играющими важную роль при оценке им степени правдоподобия того или иного события.
Проективно-вероятностное знание предполагает определенные возможности, недостижимые вне этого вида познавательной деятельности. Так, ученый-проектировщик может совмещать и применять противоположные или несовпадающие требования к объекту; разрабатывать отдельные подсистемы объекта без учета остальных; «вносить в объект» свои ценности, как априорно задаваемые; отвлекаться от объективной реальности, тем самым, отвлекаясь от всеобщей связи явлений. Например, при проектировании самолетов и ракет до последнего времени не учитывались и не рассчитывались: загрязнение воздушной среды, тепловые выбросы, уровень шума,
влияние на здоровье людей и ряд других, как сегодня выясняется, важных моментов.
В итоге научно-практическая деятельность выступает в качестве конструктивистской технологии, нацеленной на получение вероятностного знания, утрачивая тем самым всякую связь с объективной истиной. Благодаря чему, по сути, происходит ослабление требований теоретической строгости, что, в свою очередь, означает открытие все новых горизонтов и просторов для конструктивистского мышления.
Библиографический список
1. Рассел, Б. История западной философии / Б. Рассел. Ростов н/Д: Феникс, 1998. С. 281.
2. Дирак, П. Воспоминания о необычайной эпохе : сб. статей / П. Дирак. М. : Наука, 1990.
3. Карнап, Р. Значение и необходимость. Исследование по семантике и модальной логике / Р. Карнап. Биробиджан : ИП ТРИВИУМ, 2000. С. 319-320.
4. Риккерт, Г. Границы естественнонаучного образования понятий / Г. Риккерт. СПб. : Наука, 1997. С. 479.
5. Кравец, А. С. Природа вероятности (философские аспекты) / А. С. Кравец. М. : Мысль, 1976. С. 38.
S. U. Piskorskaya, O. V. Letunova
THE PROBLEM OF PROBABLISTIC KNOLAGE IN SCIENCE
It is considered the problem of existence ofprobabilistic knowledge. It is marked, that the application of the idea of probability in scientific knowledge results to refusal of objective true searching.
