CC BY
46
отношению к другим, т.е. музыкальная реальность имеет множественный характер, прерывный (дискретный) характер. Но эта дискретность не абсолютна. Она связана внутренним образом через каноны, традиции, стили и пр. Вероятно, поэтому будет точнее сказать, что музыкальная реальность прерывна и непрерывна одновременно и актуализируется через тему, свойственной как одному, так и ряду музыкальных произведений.
Область непрерывного или отдельное музыкальное произведение имеет внутреннюю динамику, обусловленную процессами импровизации, тематическими вариациями, интонациями в которых творческое начало исполнителя интуитивно меняет заданную тему, основываясь на своем личном вкусе, интуиции, сиюминутном непосредственном восприятии окружающего мира, т.е. детерминирована личностью исполнителя.
Исследование понятия темы в музыкознании представляет тот материал, который достаточно адекватно можно интерпретировать с позиции Д. Холтона, которая включает «при анализе фазы зарождения нового знания учет индивидуальности ученого, состояния науки, «публичного» научного знания в данное время и особенности социальных факторов, включая общий культурный контекст эпохи» [5, с. 365]. Для музыковеда не обсуждается роль личности композитора, исполнителя, теорети-ка-музыковеда, музыканта-педагога с точки зрения их надобности или ненадобности в музыкальном искусстве. Обсуждаются особенности личностей этих персон, особенно, выдающихся, которые определяют развитие музыкального искусства на длительную историческую перспективу. В этом музыкознание естественно делает их предметом своего исследования с самых различных сторон, в том числе со стороны их творческого вклада, их самоидентификации.
В музыкознании степень освоения музыкальной реальности и ее ассимиляция обществом на данном конкретно-историческом этапе всегда вызывали многочисленные дискуссии, т.е. трактовались, как правило, неоднозначно, начиная с Пифагора, Аристотеля, Платона. Здесь необходимо отметить следующее. На каждом этапе музыка понималась с различных позиций: у Платона с позиций математики и религии, у Аристотеля и Платона - прагматически и сакрально и философски, в средние века
- теологически, в Новое время с позиций литературоведения и эстетики, в ХХ веке началось осмысление с позиций науки, культуры и вновь возвращение к трансцендентно-космическому. Отмеченные этапы рефлексии музыкального искусства свидетельствуют о поиске предмета музыки. В настоящее время в связи с формированием чувствознания в качестве предмета музыкального искусства предполагается музыкальная реальность как специфический вид объективно-субъективной реаль-
Библиографический список
ности в виртуалистической интерпретации. В этом случае наблюдается влияние постнеклассической науки в понимании сущности музыки.
Методология современного научного познания выражает современный уровень развития науки, техники и осознание специфики культурных процессов, лежащих в основании современного развития общества. Все вышеприведенное позволяет утверждать, что перенос концепции Д. Холтона на область музыкознания вполне оправдан.
Таким образом, тема как форма систематизации музыкального знания включает в себя два компонента - чувственный и логический. Логический представлен системой понятий и закономерностей, которые являются результатом рациональной рефлексии музыкального искусства - тон, мелодия, ритм, эстетическая ценность, музыкальный образ, музыкальная форма, членение крупных музыкальных форм на более мелкие, закономерности мелодии - волнообразная, восходящая, нисходящая, кульминация, относительно частое введение звуков тоники, придающее мелодии ладовую определенность, избегание каденце-образных мелодических формул и даже тонической примы или введение ее в моменты, непригодные для заключений, композиция, классификация жанров и т.п.
Чувственные компоненты темы в настоящее время подвергаются значительному переосмыслению, например, посредством введения представлений о чувствознании, которое предложило для интерпретации свои формы и средства постижения музыки: эмоциональное знание, которое проявляется на довербальном уровне и носит непосредственный характер (И.А. Герасимова); мышление-переживание, проникновение-вчувствование (И.М. Юсупова), эмоциональный резонанс (И.А. Герасимова); чувство-мысль (Т.И. Мороз); неявное музыкальное знание в смысле М. Полани. Если чувственные формы познания - ощущение, восприятие, представление принято относить к формам эмпирического познания, задающим эмпирическую реальность, то указанные компоненты чувствознания и неявного знания имеют уже особый - вненаучный характер, которые также формируют эмпирическое основание музыкальной реальности.
Результаты анализа проблем современной методологии науки и музыкознания вовлекают в сферу гносеологического анализа понятия: реальность, музыкальная реальность, тема как гносеологический феномен и др., тем самым расширяется категориальный аппарат философии науки, музыковедения, педагогики. Использование традиционных методов философского и научного исследования способствует интеграционным процессам в науке и искусстве, науке и культуре в целом.
1. Герасимова, И.А. Природа живого и чувственный опыт // Вопросы философии. - 1997. - № 8.
2. Мороз, Т.И. Чувствознание и его роль в познании. - Кемерово, 2006.
3. Музыка. Большой энциклопедический словарь. - М., 1998.
4. Сечина, И.А. Музыкальная реальность / П.И. Балабанов, И.А. Сечина - Кемерово, 2008.
5. Холтон, Дж. Тематический анализ науки. - М., 1981.
Bibliography
1. Gerasimova, I.A. Priroda zhivogo i chuvstvennihyj opiht // Voprosih filosofii. - 1997. - № 8.
2. Moroz, T.I. Chuvstvoznanie i ego rolj v poznanii. - Kemerovo, 2006.
3. Muzihka. Boljshoyj ehnciklopedicheskiyj slovarj. - M., 1998.
4. Sechina, I.A. Muzihkaljnaya realjnostj / P.I. Balabanov, I.A. Sechina - Kemerovo, 2008.
5. Kholton, Dzh. Tematicheskiyj analiz nauki. - M., 1981.
Статья поступила в редакцию 14.05.12
УДК 16:115:57.02
Mochalov K.S. THE PROBLEM OF TRANSFORMATIONS OF TIME'S DIMENSIONS: THE EXPERIENCE OF THE PAST IN THE FORMATION OF THE FUTURE. THE PRESENT AS THE BASIS OF TEMPORAL TRANSFORMATIONS.
In the article for the analysis of temporal transformations used the metaphor of a kind of «mirror», closely related to the present, which «reverse» and selectively projects the content of the past into the future. The present, therefore, is the central «focus» of the process of temporal transformations.
Key words: temporal transformations, the past, the present, the future, signal, sign
К.С. Мочалов, канд. биол. наук, соискатель каф. философии Современной гуманитарной академии, г. Уфа, E-mail: kostja.mochalov@gmail.com
ПРОБЛЕМА ТРАНСФОРМАЦИИ ВРЕМЕННЫХ ИЗМЕРЕНИИ:
ОПЫТ ПРОШЛОГО В ФОРМИРОВАНИИ БУДУЩЕГО.
НАСТОЯЩЕЕ КАК ОСНОВА ВРЕМЕННЫХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ
В статье для анализа временных трансформаций используется метафора «зеркала», тесно связанного с настоящим временем, которое «оборачивает» и избирательно проецирует содержание прошлого в будущее. Настоящее время, таким образом, является центральным «фокусом» процесса временных трансформаций. Ключевые слова: временные преобразования, прошлое, настоящее, будущее, сигнал, знак.
Жизнь человека и животных протекает в постоянно изменяющемся мире. Изменчивость внешнего мира требует от организмов формировать системы активного поведения для обеспечения себя необходимыми условиями, факторами, объектами существования. Поскольку такие факторы и условия представлены неоднородно в окружающей среде, то задачей поведения является координация с ними в пространстве, их поиск.
Смена состояний объектов окружающего мира, их появление и исчезновение требуют от живых организмов учитывать такую динамику. Это становится возможным при её воплощении в пространственной форме. Но наряду с пространственной, и временная форма организации событий является широким основанием для реализации поведения. Она обеспечивает координацию активности не только относительно существующих сейчас явлений, но также и потенциально возможных для осуществления и существовавших ранее.
Для человека все события жизни воплощаются в модусах прошлого, настоящего и будущего времени. Вместе с тем, отнесенность событий в имеющемся опыте человека к определенному измерению времени может быть преобразована. Например, такое преобразование происходит каждый день, когда его события уходят в прошлое, и открывается новый горизонт будущего дня. Объекты могут быть трансформированы во времени, выступая сначала в одном модусе, затем переходя в другой. Сама возможность временного преобразования является чрезвычайно важной, поскольку временные модусы находятся в разных отношениях к существованию объекта, которое на самом деле возможно в настоящем. А от наличия действительно существующего объекта напрямую зависит активность организмов. Кроме того, близость к настоящему определяет степень актуальности события. Таким образом, нахождение события в определенном измерении влияет на возможность планирования и организации деятельности.
Исследование проблемы временных преобразований, модификации временного опыта является слабо исследованной философской проблемой, однако в ней заключается основание для механизма, многократно расширяющего приспособительную активность индивида. Благодаря осуществлению временных преобразований поведение организмов выходит за пределы ситуационного реагирования, обусловленного воздействием только наличных раздражителей - в настоящий момент времени; оно становится направленным по разные от настоящего стороны -на прошлое и будущее.
Необходимо отметить также, что и само время является определенным результатом, производным от преобразования воспринятого опыта, развития его временных элементов.
Вопрос о временных преобразованиях в истории философской мысли, раскрывался в анализе сущности самого феномена времени.
Проблема времени, как известно, впервые была представлена в систематизированном виде в философии Аристотеля [1]. Аристотель сразу указывает на сложность природы времени, поскольку оно состоит из постоянно появляющихся и исчезающих частей. Одна часть существовала, но исчезла - прошлое, другой - еще нет, но будет - будущее. Посередине прошлого и будущего находится настоящее, «теперь» - граница, с одной стороны разделяющая время, с другой объединяющая непрерывной связью временные измерения. «Теперь» служит одновременно и началом и концом: для будущего началом, для прошлого времени концом. У Аристотеля констатируется единство всех временных модусов. Временные трансформации осуществляются за счет непрерывного взаимоперехода одного модуса в другой через настоящее, которое существует реально, но в качестве времени, только благодаря взаимопереходам.
Августином Блаженным через анализ проблемы измерения времени определялись существенные черты его организации, в которой важное место занимает модус настоящего. Поскольку не существует прошлого и будущего, то, следовательно, нельзя
измерить того, чего нет. Если возникают образы прошлого, то они возникают сейчас - то есть в настоящем. Думая о будущем, мы думаем сейчас - в настоящем. И вообще увидеть можно только то, что есть, а это - настоящее. И поэтому когда говорят, что видят будущее, то видят не его, а те его признаки и причины, которые уже есть. По мысли Августина правильно было бы говорить о существовании трех времен - настоящее прошлого -память, настоящее настоящего — его непосредственное созерцание; настоящее будущего — его ожидание [2].
Из сказанного можно заключить, что у Августина все временные модусы, таким образом, представлены как определенные модификации настоящего времени.
При рассмотрении модуса прошедшего и будущего времени, Августин обращается к проблеме включения в организацию временного опыта процессов памяти. Память относится к процессам прошлого, так как помнить можно только то, что было. И все же, как указывает Августин, и в процессах будущего -в ожидании участвует память, поскольку нужно помнить о прекращении того, чем должно закончиться это ожидание [2]. Следовательно, ожидание будущего невозможно без памяти. Если идет ожидание, например окончания чего-либо, то уже установлено, что аналогичное окончание имело место в прошлом. В случае ожидания происходит своеобразное оборачивание опыта прошлого на будущее. Вместе с тем, все эти преобразования осуществляются в настоящем.
Итак, в работах Августина содержится предпосылка к вопросу о преобразованиях временных измерений, а именно к тому, что прошлая память может быть переведена в ожидание будущее. Будущее - это своеобразно измененное прошлое, как бы память будущего. В тоже время, все временные модусы едины у Августина и осуществляются, по сути, в настоящем, так как всё только и может происходить в настоящем. Тем самым, здесь констатируется единство времен.
Вопрос о взаимопереходах временных модусов для осуществления поведения намечается в отдельных высказываниях Т. Гоббса [3]. Этим мыслителем напрямую говорится об использовании опыта прошлого для прогнозирования будущего: «Никто не может образовать в своем уме представления о будущем,
- пишет Гоббс, - ибо будущего еще не существует. Наше представление о будущем образуется при помощи нашего представления о прошлом, или, вернее, мы даем прошлому в относительном смысле имя будущего. Привыкнув видеть, что за одинаковыми причинами следуют одинаковые следствия, человек, наблюдая какое-нибудь явление, виденное им раньше, каждый раз ждет повторения и прежнего следствия» [3, с. 521]. Гоббс приводит пример с человеком, который мог неоднократно наблюдать, за тем, как после преступления следует наказание. Впоследствии, когда он видит совершающееся преступление, то он ждет, что последует и наказание. «Но то, что следует за явлениями, которые происходят в настоящем, - продолжает далее Гоббс, - люди называют будущим. Таким образом, - воспоминание становится предвидением будущего, т. е. вызывает в нас ожидание того, что должно случиться» [3, с. 522].
Здесь также можно видеть, что прошлое становится будущим только тогда, когда попадает в настоящее (когда человек видит в настоящем преступление). Интересно отметить, что такого рода преобразования прошлого на будущее Т. Гоббс, связывал с функционированием знака. У Гоббса предыдущее служит знаком для последующего и наоборот. Вместе с тем, знак должен быть таковым, лишь в случае, если он является проявлением объективных отношений.
Важным принципом для развития вопроса о временных преобразованиях являются представления Г.В.Ф. Гегеля о природе времени. В интерпретации времени Гегеля, прошедшее полагается как определение небытия, которое привходит к определению бытия (небытие бытия). В будущем же наоборот: первым определением является небытие, а позднейшим - бытие (содержащееся в настоящем бытие небытия). Настоящее являет-
ся серединой - безразличным отрицательным единством прошедшего и будущего [4].
Основываясь на представлениях о будущем, как обращенном прошлом можно сказать, что будущее возникает в результате определенного отрицания - «снятия» прошлого.
В прошедшем (небытие бытия) все происходящее, его бытие носило и носит конкретный характер. Например, можно точно помнить, что вчера была температура минус пять градусов. Поэтому прошлое - это отсутствие (небытие), но всегда чего-то конкретного, реально свершившегося (бытия). В будущем наоборот (бытие небытия) события в своих деталях не выяснены, они не существуют и не существовали. Так, предсказать будущую погоду можно только приблизительно. Нередко будущее является еще туманным, неясным. Вероятно, такой характер возникает в результате особенности взаимоперехода прошлого в будущее.
Суть этих процессов может быть пояснена следующим образом. Особенность «снятия» прошлого заключается в том, что имеющийся в бытии прошлого (небытие бытия) конкретный характер событий упраздняется - отрицается в небытие будущего (бытие небытия). «Снимаются» все детали, вся конкретика этого бытия. В небытие же будущего появляется свобода определения всех деталей и событий, и таким образом преодолевается необходимость следования жестко предуготовленным событиям в точности повторяя то, что было в прошлом.
В подобных случаях использование опыта прошлого для будущего не является прямым копированием элементов прошлого. Такое положение вещей обусловлено самой природой времени, его асимметричностью. Части времени: прошлое, настоящее и будущее, не равнозначны друг другу.
Иммануил Кант во времени выделял прогрессивные и регрессивные ряды, в отличие от пространства, в котором нет различия между прогрессом и регрессом. В пространстве части координированы, во времени подчинены друг другу [5]. Прошлое является условием для настоящего, настоящее же является обусловленным по отношению к прошлому, но не является его условием, поскольку возникает благодаря протеканию прошедшего времени. По Канту синтез ряда на стороне условий, направленный от ближайшего условия к более отдаленному - прошлому, характеризуется как регрессивный. Синтез на стороне обусловленного, направленный от ближайшего следствия к более отдаленному - к будущему, является прогрессивным рядом [5].
Соответственно можно полагать, что отличительная особенность прошлого от будущего состоит в том, что прошлое «мертво» и в нем ничего нельзя изменить. Будущее «живо», и если оно далеко даже от конкретного содержания, его можно конструировать. Вероятно, это и есть следствие осуществления временных преобразований, которые полагают в себе элемент творчества.
По взглядам Э. Гуссерля, каждое ощущение имеет как свои интенции будущего, так и прошлого. Интенции будущего встроены не только в восприятие, они есть также и в воспоминании. Однако интенции воспоминания и восприятия сильно отличаются друг от друга. В воспоминании, интенции будущего полностью определены содержательно, в восприятии же эти интенции определяются только в ходе дальнейшего фактического восприятия [6].
Мысль о будущем как преобразованном прошлом встречается у Э. Гуссерля при сравнении им воспоминания и ожидания предстоящего события. Интуитивный опыт ожидания будущего события Гуссерлем характеризуется как перевернутый интуитивный опыт воспоминания, ибо в «последнем Теперь - интенции не предшествуют процессу, но следуют за ним» [6, с. 59].
Как отмечено нами в аннотации к данной работе, механизм временных трансформаций метафорически можно сравнить с работой своеобразного «зеркала». Это «зеркало» берет содержание из прошлого и «отражает» его в будущее. Оно проецирует избирательно то, что выгодно, то есть носит самозаин-тересованный характер (идея о самозаинтересованности отражения высказана еще С.А. Петрушевским [7]). Само настоящее выступает в качестве «отражательной» поверхности, на которой осуществляются сами преобразования времени. Настоящее является как бы универсальным «шарниром», «поворачивающим» временные модусы.
Важно подчеркнуть, что трансформация временных модусов - сложный, не осуществимый напрямую процесс.
Об указанной сложности свидетельствует предлагаемая М. Мерло-Понти интерпретация времени, в частности проспек-ции как предвосхищенной ретроспекции. Сам принцип возможного преобразования прошлого в будущее описывается Мерло-Понти следующим образом: «Рассматривая долгий ряд моих прошлых состояний, - пишет он, - я вижу, что мое настоящее все-
гда проходит, я могу опередить этот переход, трактовать свое ближайшее прошлое как отдаленное, а мое действительное настоящее — как прошлое, будущее тогда — это провал, который образуется перед настоящим. Такая проспекция была бы на деле ретроспекцией, а будущее — проекцией прошлого» [8, с. 522].
Однако при помощи того, что мы уже видели, напрямую будущего не построить. Согласно Мерло-Понти для этого необходимо иметь «смысл будущего». Нужно, чтобы настоящее возвещало о себе как уходящем, и чтобы мы чувствовали на него давление со стороны будущего [8].
Проблему временных трансформаций удобно рассматривать на некоторых естественнонаучных феноменах, в частности на модели условного рефлекса. Формирование условного рефлекса и динамика временных трансформаций становятся наглядными посредством использования принципа «зеркала», трансформирующего временные измерения.
Важным достижением условно-рефлекторной теории явилось выдвижение в число центральных принципов явления сигнализации. Его суть заключается в том, что многочисленные агенты действительности, благодаря механизму временной связи начинают сигнализировать относительно немногочисленные биологически важные безусловные раздражители.
И.П. Павлов говорил о превентивной функции сигнала, благодаря которой животное имеет возможность заблаговременно приготовиться к взаимодействию с событиями [9]. Очевидно, что здесь и происходит определенная временная трансформация. Эта временная трансформация связана со своеобразным изменением причинно-обусловливающих отношений между организмом и средой.
Природа данных изменений исследуется в работах Г.Х. Шингарова [10]. Им было в частности показано, что для формирования условного рефлекса в первую очередь необходимо преобразование безусловного раздражителя. Результатом преобразования безусловного раздражителя в «конце» рефлекса является «идеализация» его природы, выделение причиняющей деятельность способности. При формировании условного рефлекса эта «идеализированная» причиняющая способность раздражителя перебрасывается с «конца» безусловного рефлекса на «начало» - переходит на сторону сигнала (знака). Поэтому при актуализации сигнала физиологическая деятельность реализуется заранее до воздействия безусловного раздражителя, что коренным образом изменяет отношения организма со средой. Эта деятельность направлена на бывшую причину безусловного раздражителя, которая в условном рефлексе выступает в качестве цели. Временной аспект в производимых изменениях отношений занимает центральное положение.
В качестве наглядной демонстрации изменения временных отношений можно привести пример образования инструментального оборонительного «кислотного» рефлекса [11].
Методика образования этого рефлекса следующая. Сначала, звуковой раздражитель - бульканье сочетают с вливанием собаке в ротовую полость раствора соляной кислоты. В результате этого, бульканье становится условным сигналом, вызывающим слюнотечение на кислоту. То есть вырабатывается классический «кислотный» условный рефлекс. Далее на фоне действия сигнала производят обучение собаки подъему лапы, не сопровождая вливанием кислоты. Это приводит к выработке инструментального оборонительного рефлекса, в котором подача сигнала - бульканья каждый раз вызывает поднятие лапы животного. Воздействие же кислоты при этом отсутствует.
Проанализируем историю образования данного рефлекса с точки зрения изменения времени. В безусловном рефлексе действует реальная кислота. В условном рефлексе на «начало» рефлекса, на момент подачи сигнала действует переброшенная «идеализированная» причиняющая способность кислоты. Эта причиняющая способность по своей природе - «прошлая», то есть реальный действующий раздражитель был в прошлом. Для того, чтобы это «прошлое» могло действовать, оно должно актуализироваться в настоящем времени, что и обусловливает активность животного на противодействие кислоте. Актуализируясь в настоящем времени это «прошлое» оборачивается, «снимается» в будущее. Включение в структуру рефлекса инструментального движения качественно преобразует характер этого оборачивания, этого «снятия».
В «прошлом» рефлекса его первое определение - бытие (небытие бытия) представлено реальной кислотой. Благодаря инструментальной активности, вещественно-материальное бытие кислоты отрицается, оборачивается в первое определение будущего - в небытие (бытие небытия), представляющее собой подкрепление в виде освобождения от кислоты, её «от-
сутствие». В результате организм получает качественно новое определение в виде подкрепления, «уходя» от конкретно установленного определения прошлого - физического действия кислоты.
Аналогично позднейшее определение прошлого - его небытие (небытие бытия), «снимается» в позднейшее определение будущего - в бытие (бытие небытия). Это определение будущего устанавливает связь с еще не существующим (пребывающим в небытии) подкреплением в виде возможности его получения при актуализации сигнала (знака). Таким образом, инструментальная деятельность опосредствует переход прошлого в будущее, которое в данном случае отрицается в биологически значимую противоположную форму - освобождение, в «отсутствие» кислоты.
Вместе с тем, прошлое и будущее взаимоотрицаются только в настоящем. Прошлая причина раздражителя чтобы действовать должна быть переведена в настоящее время. Кроме того, должны быть созданы условия для «творческого», выгодного организму отрицания прошлого в будущее. Это возможно только при осуществлении, опосредствовании определенной деятельностью -инструментальной активностью, позволяющей формировать новые, не встречающиеся в прошлом следствия для организма. Но любая деятельность имеет длительность. Возможность образования промежутка длительности появляется с возникновением сигнала (знака), который актуализирует прошлое в настоящем задолго до реального взаимодействия с безусловным раздражителем. Благодаря этому весь процесс инструментальной активности, «оборачивающий» прошлое на будущее осуществляться в настоящем времени. И следовательно все процессы от момента актуализации сигнала до подкрепления - освобождения кислоты охватываются настоящим временем.
Библиографический список
1. Аристотель. Физика // Собр. соч.: в 4 т. - М., 1981. - Т. 3.
2. Августин Блаженный. Исповедь. - Мн., 1999.
3. Гоббс, Т. Человеческая природа // Собр. соч.: в 2 т. - М., 1989. - Т. 1.
4. Гегель, Г.В.Ф. Философия природы // Энциклопедия философских наук. - М., 1975. - Т. 2.
5. Кант, И. Критика чистого разума // Собр. соч.: в 6 т. - M., 1964. - Т. 3.
6. Гуссерль, Э. Феноменология внутреннего сознания времени // Собр. соч. - М., 1994. - Т. 1.
7. Петрушевский, С.А. Диалектика рефлекторных процессов. - М., 1967.
8. Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия. - СПб., 1999.
9. Павлов, И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. - М., 1973.
10. Шингаров, Г.Х. Павловский условный рефлекс - естественнонаучная модель изучения знаковых систем // Эпистемология и философия науки. - 2008. - Т. XVIII, № 4.
11. Конорский, Ю. Интегративная деятельность мозга. - М., 1970.
Bibliography
1. Aristotelj. Fizika // Sobr. soch.: v 4 t. - M., 1981. - T. 3.
2. Avgustin Blazhennihyj. Ispovedj. - Mn., 1999.
3. Gobbs, T. Chelovecheskaya priroda // Sobr. soch.: v 2 t. - M., 1989. - T. 1.
4. Gegelj, G.V.F. Filosofiya prirodih // Ehnciklopediya filosofskikh nauk. - M., 1975. - T. 2.
5. Kant, I. Kritika chistogo razuma // Sobr. soch.: v 6 t. - M., 1964. - T. 3.
6. Gusserlj, Eh. Fenomenologiya vnutrennego soznaniya vremeni // Sobr. soch. - M., 1994. - T. 1.
7. Petrushevskiyj, S.A. Dialektika reflektornihkh processov. - M., 1967.
8. Merlo-Ponti, M. Fenomenologiya vospriyatiya. - SPb., 1999.
9. Pavlov, I.P. Dvadcatiletniyj opiht objhektivnogo izucheniya vihssheyj nervnoyj deyateljnosti (povedeniya) zhivotnihkh. - M., 1973.
10. Shingarov, G.Kh. Pavlovskiyj uslovnihyj refleks - estestvennonauchnaya modelj izucheniya znakovihkh sistem // Ehpistemologiya i filosofiya
nauki. - 2008. - T. XVIII, № 4.
11. Konorskiyj, Yu. Integrativnaya deyateljnostj mozga. - M., 1970.
Статья поступила в редакцию 04.04.12
УДК 78.01; 78.03
Rybintseva G. CONCEPTIONS OF SPACE IN THE 17th 18th CENTURIES AND BAROQUE MUSIC. The scientific
image of an endless homogeneous three-dimensional space becomes firmly established in the public consciousness of the 17th-18th centuries. The artistic image of this space is represented in the baroque music. The author reveals some basic ways of creating this image.
Key words: science, endless homogeneous three dimensional space, image, music, baroque.
Г.В. Рыбинцева, канд. философ. наук, доц. Ростовской консерватории (академии) им. С.В. Рахманинова, г. Ростов-на-Дону, E-mail: GalaRyb@mail.ru
На этом примере можно видеть, как настоящее выступает широкой платформой, поддерживающей длительный промежуток протекания событий, на котором производится идеализация «прошлого». «Идеализированное» прошлое проецируется в сторону благоприятного для организма будущего. Сигнал (знак) организует, синтезирует временной материал разных измерений в настоящем времени, «поворачивая» его в направлении подкрепления.
Подводя итог статьи, нужно подчеркнуть, что возможность трансформаций временного опыта представляет собой необходимый элемент уравновешивания с окружающим миром и приспособления к нему высокоорганизованных живых систем. Механизм этих трансформаций работает как своеобразное проецирующее «зеркало», которое постоянно «поворачивает» материал прошлого в будущее, перерабатывая его самозаинтересован-но. Возникающее «отражение» не симметрично: оно преломляется через потребности и интересы организма. Конкретное бытие прошлого «снимается» в предполагающее свободу небытие будущего, что составляет важный элемент творчества и развития временных преобразований. Сами трансформации временного опыта, «оборачивание» измерений невозможно без настоящего времени. Взаимоотрицательность прошлого и будущего - это настоящее. Таким образом, настоящее - это основа временных трансформаций. Но то, каким образом будет произведена трансформация, зависит от опосредствующих, «преломляющих» её факторов.
Большую роль в создании новых определений будущего играет опосредствование, переработка опыта прошлого деятельностью. Как было показано в случае условного рефлекса, в качестве такой деятельности выступает инструментальная активность живых существ.
