CC BY
48
Проблема психодинамической типологии личности осужденных за убийство
Д.В. Сочивко, Е.А. Щелкушкина
Аннотация: статья посвящена проблеме психодинамической типологии личности осужденных за убийство, в ней анализируются основные различия психодинамики личности в разных группах убийц, отбывающих наказание в местах лишения свободы.
Ключевые слова: умышленные убийства, типология убийц, психологические портреты убийц, психологические защиты.
Summary: this paper is devoted to the typology of the psychodynamic individual convicted of murder, analyzes the underlying psychodynamics of personality differences in various groups of murderers serving time in prison. Keywords: murder, a typology of murderers, the psychological portraits of murderers, psychological protection.
Психодинамическая типология личности убийцы может быть построена на предположении о двух ведущих психоэнергетических полюсах, детерминирующих и направляющих их поведение. Такое действие, как убийство, обычно предполагает выраженное негативное (агрессивное) отношение преступника к жертве. Однако можно говорить и таких убийствах, которые не основаны ни на какой агрессии и даже не предполагают знакомства с жертвой. Кроме того, согласно уголовному законодательству существуют целенаправленные убийства с явным умыслом и убийства по неосторожности, когда умысел отсутствовал. Сопоставляя две данные полярности в единой психодинамической плоскости [2], можно представить следующую психодинамическую типологию убийц (таблица).
Таблица. Психодинамические типы преступлений, заканчивающихся убийством
Отношение к жертве С осознанным умыслом совершить убийство При отсутствии умысла (осознания намерения) совершить убийство
С выраженным негативным (агрессивным) отношением к жертве 1. Наиболее распространенный тип убийства,когда жертва выступает помехой (негативное или агрессивное отношение) в реализации каких-то ближайших или отдаленных жизненных планов(далее по тесту - группа испытуемых УУ) 2. Убийство по неосторожности, чаще всего в результате агрессивных действий, связанных с мщением, ревностью и другими причинами или самообороной (далее по тексту -группа испытуемых УН)
При отсутствии негативного (агрессивного) отношения к жертве 3. Наиболее типичный вид этого преступления -заказное убийство 4. «Почти случайное» убийство, когда преступник, не помышляя об осуществлении каких-либо агрессивных намерений, совершает действия, приводящие к смерти жертвы, типичный пример - убийство в ДТП (далее по тексту - группа испытуемых УНбА -убийство неосторожное без агрессии)
В данной статье мы представим построенные на основе психодинамического подхода социально-психологические портреты указанных типов убийц, осужденных по различным статьям и отбывающих наказания в местах лишения свободы, исключая тип заказного убийства. Такой неполный выбор объекта исследования обусловлен тем, что осужденных киллеров в местах лишения свободы мало, и составить достаточно полную со статистической точки зрения выборку в настоящее время нам не представилось возможным.
В эмпирическом исследовании были использованы следующие методы: метод беседы с осужденными, метод анкетирования, психодиагностические методы исследования самоотношения (МИС Пантелеева), межличностного общения (ОМО в адаптации Рукавишникова), оценки психологических защит («Исследование жизненного стиля» Г. Келлермана, Х.Р. Конта), а также тест цветопредпочтений Люшера с расчетом психодинамических коэффициентов Д.В. Сочивко.
В основе самой общей гипотезы нашего исследования лежит утверждение о том, что психологические портреты убийц разных типов, построенные с помощью психодинамического подхода, имеют больше схожих черт между собой, чем различий, и существенно отличаются от социально-психологического портрета осужденных, совершивших преступление, не связанное с убийством (далее по тексту - осужденные ПНУ или ОПНУ). Следовательно, психодинамика осужденных убийц разных типов в местах лишения свободы практически одинакова, несмотря на серьезные различия в мотивации совершения преступ-
ления. Более того, она существенно отличается от психодинамики среднестатистического осужденного (напомним, что под психодинамикой мы понимаем интрапсихическую структуру психологических свойств личности, которые рассматриваются уже не как статические уровневые показатели, а как психоэнергетические силы, направляющие и организующие поведение [2]).
В подтверждение изложенного укажем на тот факт, что различия между осужденными за умышленные убийства и за причинение смерти по неосторожности имеются только по одному показателю, а именно «зеркальное Я» в тесте «Самоотношение». Этот показатель согласно интерпретации автора метода есть «отраженное самоотношение», которое включает в себя пункты, связанные с ожидаемым отношением к себе со стороны других людей. Высокие значения шкалы соответствуют представлению субъекта о том, что его личность, характер и деятельность способны вызвать в других уважение, симпатию, одобрение и понимание; с низкими значениями связано ожидание противоположных чувств по отношению к себе от другого. Таким образом, убийцы типа УУ статистически значимо меньше ожидают проявления к себе симпатии и уважения со стороны окружающих, в то время как убийцы УН в существенной мере рассчитывают на сочувствие и понимание окружающих. Действительно, беседы с такими осужденными обычно сопровождаются пространными рассказами о том, как их вынуждали на драку либо другие агрессивные действия, что это нелепая случайность, цель которых -вызвать сочувствие психолога. Согласно нашей гипотезе разница между дву-
мя видами убийств (особенно если УН сопутствовали агрессивные действия) не так велика, как это представляется осужденными и их различными защитниками. Возможно, умысел убийства объекта агрессии скрыт где-то в подсознании, что еще предстоит доказать, но так или иначе отсутствие других значимых различий по симптомокомплексу личностных свойств подтверждает нашу гипотезу о сходстве личности УУ и УН. Второй общий подтверждающий факт -большое число статистически значимых различий психодиагностических показателей по выбранному симптомо-комплексу свойств обеих групп убийц
На рис. 1 можно увидеть, что все показатели межличностного общения в группах убийц снижены по сравнению с ОПНУ, а их собственные графики практически накладываются друг на друга, то есть и по психологическим характеристикам межличностного общения, а именно его явной обедненности, обе группы очень похожи друг на друга.
Статистически значимые различия убийц УУ и УН от ОПНУ получены только по показателю Cw, который у убийц ниже. Это говорит о том, что осужденные за убийство обычно отказываются от какого-либо контроля над собой в общении, и является, на наш взгляд, су-
Средние оценки межличностного общения в группах убийц
-УН -ПНУ
-УУ -УНбА
Рис. 1. Средние показатели по методике ОМО в разных группах испытуемых
с группой осужденных ПНУ. Проанализируем теперь полученные различия более детально, с тем чтобы установить принципиальные психологические различия личности убийцы и осужденных ПНУ.
Общими для обеих групп убийц отличиями от группы ОПНУ будут отличия показателей Cw по методике ОМО А.А. Рукавишникова - В. Шутца, демонстрирующих субъективное принятие контроля над собой в общении, показателя «самопринятие» по методике МИС Пантелеева.
щественной составляющей социально-психологического портрета убийцы. Не умея выстроить межличностное общение, он компенсирует этот дефицит жестким отказом от всякого контроля над собой и созданием иллюзии личной независимости, что косвенно подтверждает нашу основную гипотезу о ведущем психодинамическом противоречии личности убийцы.
На рис. 2 представлены средние показатели по методике «Самоотношение».
-УН -ПНУ
-УУ -УНбА
Рис. 2. Средние показатели по методике МИС Пантелеева в разных группах испытуемых
К подробному анализу графиков на рис. 2 мы обратимся чуть позже, когда будем анализировать специфические различия групп убийц с группой ОПНУ, пока укажем лишь на статистически значимое различие обеих групп убийц с группой ОПНУ по шкале «самопринятие». Таким образом, мы видим, что убийцам обеих групп гораздо меньше свойственна дезадаптация, они вполне довольны собой. Конечно, этого нельзя сказать обо всех, но в целом тенденция прослеживается достаточно ясно. Нам еще предстоит выяснить, каков механизм этого самопринятия: является ли это следствием психологических защит или же некой глобальной перестройкой личности, когда естественный инстинкт защиты вида, то есть моральная норма «Не убий», перестает работать.
Перейдем к анализу специфических отличий разных групп убийц от группы ОПНУ. Продолжая анализировать результаты теста «Самоотношение», можно отметить, что в группе УУ появляется еще одно статистически значимое различие (р < 0,05), а именно по шкале «самоуверенность» (рис. 2). Эта шкала содержит пункты, задающие представ-
ление о себе как о самостоятельном, волевом, энергичном, надежном человеке, которому есть за что себя уважать. Положительный полюс шкалы соответствует высокому самомнению, самоуверенности, отсутствию внутренней напряженности. Низкие значения говорят о неудовлетворенности собой и своими возможностями, сомнении в способности вызывать уважение. Таким образом, осужденным УУ в большей мере, чем осужденным ПНУ, свойственно и уважение к себе, уверенность в правильности своих поступков. Создается впечатление, что психологические портреты личности УУ и УН отличаются только большей выраженностью общих для убийц черт. Так, осужденные УУ характеризуются не только большим самопринятием, но и еще и большей самоуверенностью. Мы уже поставили задачу прояснить механизм такого неадекватно положительного отношения к себе (возможно, он носит защитный характер). Чтобы исследовать этот вопрос, обратимся к анализу результатов по тесту LSI, позволяющему оценить уровень психологических защит (рис. 1).
Характерно, что самое большое число значимых статистических различий (р < 0,01) отмечено между группой осужденных УН и ОПНУ. Например, в группе УН и группе УНбА значимо ниже показатели таких защит, как «подавление», «регрессия» и «замещение», и выше показатель «проекция», что указывает на определенную зрелость личности осужденных убийц по неосторожности (особенно в группе УНбА, но об этом позже). Они не склонны по-детски от-
рицать очевидный факт преступления, тем более прикидываться неразумным ребенком, или переносить агрессию на другого (замещение), что весьма характерно для общей массы осужденных. Однако для них характерна завышенная проекция, склонность обвинять в случившемся обстоятельства или даже саму жертву, что, конечно, существенно препятствует искреннему раскаянию и открывает пути криминализации личности в местах лишения свободы.
-УН -ПНУ
-УУ -УНбА
Рис. 3. Средние показатели психологических защит в разных группах испытуемых
Следует заметить, что тенденция к завышенной проекции наблюдается и в других группах убийц, но все-таки здесь показатель несколько ниже и различия с группой ОПНУ не достигают даже 5 %-ной значимости. Итак, защитная сфера осужденных УН и УНбА существенно отличается от таковой группы ОПНУ. Эти осужденные выглядят как более зрелые, с более взвешенным отношением к своему преступлению и дальнейшей жизни. Вероятно, они меньше нуждаются в защитах, так как не отождествляют себя с криминалом, но при этом, как ни странно, именно среди них чаще встречаются лица со второй судимостью. Складывается впечатление, что осужденные УН недо-
оценивают опасность собственной криминализации, считают себя невиновными и ни в чем не раскаиваются, разве только сожалеют о том, что произошло. Напротив, осужденные УУ в защитной сфере больше похожи на осужденных ПНУ, не выделяются из общей массы и в целом ведут себя, как обычные осужденные, пытаясь приуменьшить свою вину, свалить ее на других или обстоятельства либо прикинуться неразумным инфантилом. При этом им свойствен статистически значимо более низкий уровень такой защиты, как «компенсация». Это уже не примитивные защиты, а достаточно когнитивно сложный защитный механизм, который развивается в основном сознательно.
Психологически компенсация есть механизм сдерживания чувства печали, горя по поводу реальной или мнимой потери, утраты, нехватки, неполноценности. Его действие направлено на поиск путей исправления или нахождения замены этой неполноценности. Для умеренно выраженной компенсации характерна установка на серьезную и методическую работу над собой, выявление и исправление своих недостатков, преодоление трудностей, достижение высоких результатов в деятельности. У осужденных высоко выраженная компенсация часто сопрягается с агрессивностью и амбициозностью. Так или иначе, для группы осужденных УУ такая работа над собой не характерна, они не хотят изменений, этому мешают, как уже отмечалось, их амбициозность и самоуверенность. С учетом изложенного можно прийти к парадоксальному выводу о том, что осужденные УН даже более опасны с криминальной точки зрения, чем осужденные УУ. Последние как бы дошли уже до крайнего предела потери человеческого облика и начинают это осознавать, их защитная сфера немногим отличается от защитной сферы осужденных ПНУ, что позволяет психологу использовать известные формы психотерапевтической работы с защитами. «Неосторожные» же убийцы еще тешат себя иллюзиями, что они обычные члены общества, а все произошедшее - просто случайное стечение обстоятельств. Они настолько в этом уверены, что даже не нуждаются в психологических защитах. Ниже мы приведем эмпирические данные, свидетельствующие, что дело не в случайности, а во внутриличност-ной неосознаваемой готовности стать вольным или невольным убийцей. Зна-
чит, воспитателю и психологу предстоит гораздо более долгий путь к осознанию ими собственных внутриличностных причин совершенного преступления, своей реальной вины, прежде чем речь пойдет о раскаянии. Необходимо отметить, что при большей теоретической простоте работы психолога с осужденными УУ они требуют большего напряжения сил психолога и воспитателя, поставивших цель добиться изменений их личности и возвращения в социум. Эти люди отличаются большим эмоциональным напряжением, требуют повышенного внимания к своему внутреннему состоянию (высокий уровень компенсации), к своему, как будет показано ниже, непомерно раздутому «Я». В дополнение к этому следует отметить тот факт, что осужденные УУ в пять раз чаще обращаются к психиатру, чем осужденные ПНУ (р < 0,001), в то время как по группе УН различия с группой ПНУ не значимы.
Попробуем проанализировать различия типичных функциональных состояний разных групп наших испытуемых по методу расчета психодинамических коэффициентов цветопредпочтений Д.В. Сочивко по восьмицветовому тесту М. Люшера.
Методика расчета психодинамических коэффициентов Д.В. Сочивко позволяет определить системные предпочтения или отвержения того или иного цвета по отношению ко всем другим цветам. Если воспользоваться терминологией Макса Люшера, то предложенный метод позволяет системно определить, в какой роли - роли-защиты или роли-идола - находится данный цвет в среднем по группе испытуемых. Так, на рис. 4 синий цвет у осужденных ПНУ системно отвергается (коэффициен-
ты высокие), то есть находится в области роли-защиты. Напротив, у осужденных УУ и УН синий цвет системно предпочитается (коэффициенты низкие), то есть находится, скорее, в области роли-идола. Необходимо, однако,
пояснить, что Люшер понимал под ролью. Он писал, что: под «ролью» понимает постоянно воображаемую (иллюзорную) самооценку и результирующее из нее поведение, а также образ действий человека» [1 ].
Рис. 4. Средние значения психодинамических коэффициентов (по Д.В. Сочивко) в разных группах испытуемых по синему фактору
Основным психологическим коррелятом роли-защиты синего цвета является «страх пустоты». Первая особенность роли-защиты (страха перед пустотой) синего типа - это снижение контактности общения, увеличение дистанции в общении, а также изменение качества общения в сторону его холодности, формальности, «любезного безразличия». Как уже отмечалось, синий в роли-защите больше свойствен осужденным ПНУ. Если говорить о тесте Лю-шера, то имеется в виду вытеснение синего цвета в конец ряда предпочтений (минус синий) [1].
Действительно, указанные характеристики и снижение контактности, и холодность, и формальность в общении -основные в поведении осужденных в целом.
Вторая особенность заключается в том, что иллюзорный страх самоотдачи
в отношениях, страх тех эмоций, которые вызовет сближение, порождает и некий иллюзорно-бредовый мир, в котором начинает жить человек с такой ролью-защитой. Это мир суеверий, примет, дешевых толкований сновидений по соннику и телевидения. Люшер так пишет об этом: «Опасение, что существующая связь может превратиться в неудовлетворяющую пустоту, в отсутствие переживаний, блокирует настоящие и искренние эмоциональные отношения. Оно разрушает надежды на чувствительное обоюдное понимание, на душевную связь, на сердечный союз, на тесное единение» [1].
Также общеизвестно наличие и у осужденных подобного мира, проявления которого иногда начинают граничить с реальными галлюцинациями. Это действительно связано с тем, что никакое близкое эмоционально вовлечен-
ное общение в местах лишения свободы невозможно. «Здесь нужно все время опасаться каждого, все время следить чтобы не сказать лишнего...» (из наших бесед с осужденными).
Итак, если «обычные» осужденные хорошо соответствуют своему достаточно известному портрету, то у осужденных за убийство неожиданно появляется тенденция перемещения синего в область роли-идола. Чем это можно объяснить?
Первая особенность этой роли с психодинамической точки зрения [1] -стремление к самым различным формам удовлетворения и удовольствий. Причем требование роли столь сильное, что человек любое свое состояние стремится превратить в особое удовольствие. Второй особенностью этой роли является бегство от проблем в некий иллюзорный мир, где ничто не раздражает, не препятствует желаниям и стремлениям. В одной из бесед с осужденными нам довелось услышать такое мнение: «Лучше уж я отсижу (за убийство), зато, когда выйду, буду знать, что этой сволочи уже нет». На вопрос, чем же так сильно мешал этот нехорошо назван-
ный человек убийце, ответ был: «да всем, везде достанет». Здесь явно речь идет не о какой-то серьезной психологической травме, которую нанесла жертва убийце, а о постоянных помехах в исполнении собственных желаний (возможно, удовольствий). Итак, стремление синего цвета к удовлетворению собственных потребностей и вожделений у убийц настолько сильно, что, возможно, создает готовность даже физического устранения возникающих помех. Для более подробного описания функциональных механизмов этой готовности продолжим анализ других цветовых факторов, показавших существенные отличия осужденных за убийство от осужденных ПНУ.
На рис. 5 представлены системные различия предпочтений (отвержений) зеленого цвета в разных группах испытуемых. Интересен тот факт, что графики трех обследованных групп практически не пересекаются. Так, для группы ПНУ свойственно большее отвержение зеленого цвета, тогда как для группы УУ -явное предпочтение. Группа УН занимает промежуточную позицию. Таким образом, у среднестатистического осужденного (не убийцы) зеленый тяготеет
к роли-защите. Описание этой роли хорошо соответствует известным из литературы описаниям поведения осужденных. «Итак, два психодинамических полюса, которые, как нам кажется, можно выделить в описании роли-защиты зеленого типа у Макса Люшера, - пишет Д.В. Сочивко, - суть следующие:
• абсолютное притязание, которое делает зеленую роль-защиту неспособной принимать действительность такой, какая она есть. Готовность брать и неготовность отдавать;
• принятие позиции «жизненной лжи», которая становится не просто нормой поведения, а некоторой идеологией бытия - «ложь во спасение», но только эта ложь становится ежеминутной, а жизненная правда исчезает совсем» [ 1].
М. Люшер так коротко обобщил эти особенности зеленого типа: «В силу того, что он (зеленый тип. - Авт.) выставляет тотальное притязание, он воспринимает действительность, как стеснение и принуждение. И чтобы избежать ее необходимости, он уклоняется от нее... путем «вынужденной лжи» или лжи во спасение [1]. На наш взгляд, это очень емкая функциональная характеристика личности среднестатистического осужденного (ОПНУ).
Однако у убийц, особенно в группе УУ, наблюдается смещение зеленого в область роли-идола. «Первая психологическая особенность зеленой роли-идола -это иллюзорное самоутверждение в границах собственного, непомерно раздутого Я», - дает обобщенную психодинамическую характеристику этой роли Д.В. Сочивко [2]. М. Люшер так пишет об этом: «Все, что получают в свое владение, и все, что могут назвать своим собственным, должно по существу под-
тверждать себе самому, а одновременно с этим и всем окружающим, что это, по крайней мере, и есть то, что имеют, и то, что могут предъявить. В этом, собственно говоря, и состоит заблуждение, так как из того, что имеют, можно создать лишь сомнительную мистификацию самоутверждения (под которой М. Люшер понимает именно самоуверенность в противовес уверенности в себе. - Е. Щ.), но отнюдь не уверенность в себе» [1]. Действительно, как мы уже отмечали, рассматривая рис. 2, для убийц характерно существенное повышение показателя по шкале «самоуверенность» по методике МИС. Эта самоуверенность и есть содержание того самого непомерно раздутого «Я».
Но наиболее интересна вторая особенность роли-идола зеленого цвета. Она заключается в том, что именно это непомерно раздутое «Я» со всей его самоуверенностью, говоря словами М. Люшера, «приносится в жертву всемогущему МЫ» [1]. Автор приводит такие житейские примеры, как «мы, мужчины», наоборот: «Вы, мужчины, не понимаете нас, женщин». Мы же приведем пример из своей практики бесед с осужденными убийцами. На вопрос, за что осужденный убил своего собутыльника, тот ответил: «А мы иначе не можем. Он меня козлом обозвал. Я говорю, ты извинись, а он не хочет. Я его и убил».
Итак, по цветовому спектру психодинамических коэффициентов
Д.В. Сочивко наиболее рельефные системные различия были получены по двум цветовым факторам, синему и зеленому. В обоих случаях мы имеем выраженную склонность к сформированной роли-защите этих цветов у осужденных за убийства. Причем в группе
осужденных УУ вероятность встречи выраженной роли - защиты зеленого выше, чем в группе УН. С позиций функциональной психодинамики личностно-психологический тип убийцы можно было бы назвать сине-зеленым. Этот тип отличается следующими основными особенностями:
• под действием синей роли-идола формируется ничем не сдерживаемая тяга к удовлетворению собственных желаний, вожделений, потребностей. Это стремление настолько сильно, что не терпит никаких препятствий, которые устраняются любым способом, чаще всего наиболее простым, не нарушающим общего процесса получения удовольствия. В наших беседах с осужденными (особенно группы УУ) мы неоднократно сталкивались с тем, что рассказы про совершение убийства сопровождались детальными подробностями, излагаемыми весьма педантично, прочув-
ствованно, иногда с даже с улыбкой (мол, как нелепо все получилось), но явно без тяжелых переживаний раскаяния.
• Такой серьезный асоциальный поступок, как убийство, требует перестройки всей личности, с тем чтобы интрое-цировать этот факт биографии в субъективном времени личности, создать себе возможность жить дальше с этим моральным грузом (с этой точки зрения интересно исследование личности именно осужденных убийц, ибо нахождение в местах лишения свободы не дает им вытеснить из памяти совершенное преступление). Естественным социальным путем здесь станет глубокое раскаяние, но зашедший так далеко в своих асоциальных проявлениях человек обычно к нему не способен (во всяком случае, без помощи психолога и духовного лица). И здесь на помощь приходит зеленая роль-идол. Непомерно раздутое «Я» с его самоуверенностью, а также
Рис. 6. Средние значения психодинамических коэффициентов (по Д.В. Сочивко) по красному фактору в разных группах испытуемых
заграждение из некоего абстрактного (в данном случае криминального) «МЫ» позволяет выстроить некий иллюзорный мир, в котором убийца внутренне оказывается способен себя оправдать. Это
вторая психодинамическая особенность его поведения и личности.
Если теперь обратиться к анализу психодинамического спектра по красному фактору (рис. 6), то можно просле-
дить различия между двумя группами осужденных убийц.
Осужденным группы УУ свойственно системное отвержение красного цвета, что говорит о преобладании роли-защиты, в то время как осужденным УН более свойственно системное предпочтение, что указывает на более частую встречаемость среди этих осужденных красной роли-идола.
По мнению Д.В. Сочивко, «основными направлениями психодинамики роли-защиты красного типа поведения являются:
• плохо контролируемое перераздражение, проще говоря, плохо сдерживаемый (или вовсе не сдерживаемый, как в случае преступления) гнев, аффект;
• депрессия, неврастения, бегство от проблем, подавленность.
В реальном поведении эти энергетические полюса циркулируют, постоянно сменяют друг друга в психодинамическом цикле.» [3].
Под перераздражением, обусловленным ролью-защитой красного
М. Люшер понимал «страх перед избытком раздражения и перевозбуждения» [1]. Это чувство как раз является сложным эффектом психодинамического цикла, которое выглядит как бурное проявление гнева, когда ситуация позволяет, или же как неврастения и подавленность, когда страх пересиливает и не позволяет гневному импульсу развиться.
Обратим внимание на то, что роль -защита красного более свойственна именно группе УУ, но об этом позже.
Перейдем к анализу роли-идола красного типа поведения, содержание которой М. Люшер представлял как «мания к раздражению». Эта мания опирается
на страх, который может реализоваться в трех схожих, но в то же время достаточно специфичных проявлениях:
• «Страх перед опустошенностью (перед пустотой) и скукой ведет к мании раздражения» (минус синий);
• «голод по раздражению может возникнуть также из страха не быть ценимым другими» (минус зеленый);
• «третий вид страха, который также компенсируется раздражением, это страх перед потерянностью, перед заброшенностью, перед отсутствием связей и отношений, перед изолированностью» (там же) (минус желтый)» [1].
Легко видеть, что М. Люшер перечисляет здесь оттенки одного и того же страха, который является результирующим психодинамического цикла, представленного Д.В. Сочивко в описании ведущих полюсов красной роли-идола:
• «маниакальное стремление к поиску возбуждений вовне, в социуме. как подтверждение собственной нужности, незаменимости, подтверждения своей иллюзии самоутверждения»;
• «маниакальное стремление к заботе о себе, о своих развлечениях и удовольствиях» [3].
Страх неудовлетворенности этих сменяющих друг друга стремлений в их естественной психодинамике побуждает убийцу на маниакальное преодоление всех возможных препятствий к получению желаемого, включая убийство, приносящее своего рода финальное раздражение. О том, с какими чувствами почти маниакального перечисления подробностей сцен убийства рассказывают некоторые осужденные, мы уже говорили выше. Однако, заметим, что роль-идол красного более характерна для группы УН. Именно этим убийцам, совершив-
шим преступление по неосторожности, свойственна «мания к раздражению»,
говоря словами М. Люшера, в основе которой лежит вскрытая Д.В. Сочивко психодинамика страха утраты значимости и близких отношений.
Итак, можно сделать общий вывод о специфических различиях психологических механизмов формирования готовности совершить убийство в группах УУ и УН. В основе поведения убийц, осознающих, на что они идут, лежит перераздражение в том смысле, как его понимал М. Люшер, которое становится столь сильным, что человек в полном смысле слова теряет себя. Он не видит никаких возможностей продолжать жизнь дальше, не убив того, кто встал у него на пути. Сюда же относятся и все так называемые хладнокровные, хорошо спланированные убийства (например, с целью незаконного завладения наследством или другими ценностями). Более того, именно применение психодинамического подхода позволяет нам представить единый механизм убийства, совершено ли оно в гневном припадке, или при внешнем хладнокровии, или даже чужими руками. Общий термин «перераздражение» позволяет объединить все эти виды убийств, так как во всех случаях именно оно лишает убийцу всех вариантов дальнейшей жизни, кроме устранения помешавшего человека. Это может быть сиюминутный сильный гнев на помешавшего в достижении какой-то цели, связанной с временным удовольствием, например, убийство инспектора ГИБДД, или человека, сделавшего замечание в общественном месте, или убийство «зажившегося» родственника, от которого ожидают наследство, или беспорядочная стрельба в магазине
(Евсюков). В основе всех этих преступлений лежит перераздражение, сузившее всю жизнь до ближайшего (человеческого) препятствия в дальнейшем получении жизненных благ. Нужно ли говорить, что у каждого убийцы был выбор другого поведения и продолжения жизни, но сине-зеленый механизм с перераздражением отвергаемого красного лишают его этого выбора.
Напротив, у убийц, совершивших преступление по неосторожности, преобладает на фоне их сине-зеленой самоуверенной потребности в удовольствиях роль-идол красного цвета. Метафорически можно было бы сказать, что представители группы УН сине-зеленые, но с красноватым оттенком. В основе их механизма готовности убить лежит не перераздражение, а напротив, мания к раздражению. Они всюду ищут раздражения, что и делает их социально опасными. Можно было бы сказать, что для таких людей просто возрастает вероятность попадания в острые (раздражающие) ситуации, но, на наш взгляд, этого недостаточно. В своих гипотезах мы утверждали, что большая часть убийств по неосторожности, сопряженных с негативным (агрессивным) отношением к жертве, связана с подсознательным поиском финального раздражения, которым становится убийство. О группе УНбА отдельно поговорим ниже.
Итак, общими особенностями испытуемых, осужденных за убийство, совершенное при наличии негативного (агрессивного) отношения, отличающих их от среднестатистического осужденного, являются следующие.
• Главный вывод, который вытекает практически из всех полученных результатов: совершившие убийство в боль-
шинстве случаев дошли до совершения преступления не под действием типичных внешних факторов криминализации личности (таких, как отсутствие работы, жилья, средств к существованию, сильное криминальное влияние окружения, наркотизация или алкоголизация и т. п.), а в первую очередь под действием сложившегося внутриличностного комплекса психологических причин. Так, у осужденных за убийство на момент совершения преступления гораздо выше процент занятости, то есть наличия работы, среди них гораздо меньше лиц без определенного места жительства и занятий, также значительно меньше процент употребления наркотиков, чем у осужденных ПНУ. Ниже приведены и отличия психологии личности убийц, отличающих их от среднестатистического осужденного, которые также подтверждают сказанное здесь и нашу основную гипотезу.
• Межличностное общение убийц обеднено по сравнению с осужденными ПНУ. Видимо, их непомерно раздутое «Я» не позволяет устанавливать партнерские отношения в общении, полноценно включаться в него и испытывать соответствующие эмоции. Особенно выделяется факт снижения показателя принятия контроля других над собой в общении. Осужденные за убийство в основной своей массе не приемлют никакого контроля над собой (кроме, конечно, режимного или другого насильственного: убийцы в местах лишения свободы не являются первыми нарушителями). Сине-зеленая активность совершивших убийство, с признаками негативного отношения (агрессии) к жертве, выражающаяся в постоянной погоне за удовольствиями и удовлетворением
собственных желаний, их мнимое самоутверждение, выливающееся в крайнюю самоуверенность, непомерно раздутое «Я» не оставляют в личностном пространстве места другому человеку, партнеру, сожителю.
• Что касается самоотношения осужденных за убийство, совершенное при наличии негативного (агрессивного) отношения к жертве, то здесь важен факт существенного повышения по шкале «самоуверенность» и несколько меньшего - по шкале «самопринятие». Это подтверждается и их общим зеленым мнимым самоутверждением, которое как раз и есть уверенность в себе, а именно самоуверенность. Другие показатели самоотношения уже различают разные группы убийц (об этом ниже).
• Уровень примитивных психологических защит у убийц ниже, чем у осужденных ПНУ. Они реже отрицают или вытесняют факт совершенного убийства, однако уровень такой защиты, как «проекция», у них выше. Как показали наши беседы с осужденными убийцами, в основном проекция идет в направлении жертвы (сам/а виноват/а).
• По цветовому спектру психодинамических коэффициентов Сочивко эмпирические результаты показали выраженную склонность к сформированной роли-защите синего и зеленого цвета у осужденных за убийства, совершенные при наличии негативного (агрессивного) отношения к жертве. Причем в группе осужденных УУ выраженность роли-защиты зеленого выше, чем в группе УН. Выявленный сине-зеленый психодинамический тип убийцы отличается двумя основными психодинамическими особенностями. Первая - ничем не сдерживаемая тяга к удовлетворению
собственных желаний, вожделений, потребностей (роль-идол синего). Это стремление настолько сильно, что не терпит препятствий, которые устраняются любым, чаще всего наиболее прямолинейным и быстрым способом, например убийством. Вторая - непомерно раздутое «Я» с его самоуверенностью, а также наличие некоего иллюзорного мира, защищенного абстрактным криминальным «МЫ», в котором убийца внутренне оказывается способен себя оправдать. Роль-идол зеленого гораздо больше присущ осужденным группы УУ.
Перейдем к анализу психодинамики личности в разных группах осужденных за убийство, совершенное при наличии негативного (агрессивного) отношения к жертве.
• Главным различием в психодинамике личности осужденных УУ и УН является то, что совершившие умышленное убийство осознают свое деяние именно как убийство и преступление, а осужденные УН осознают только то, что они невольно совершили социально неприемлемое деяние, которое сами чаще всего и не рассматривают как преступление. В психодинамике самоотношения это отражается на уровне показателей по шкале «зеркальное Я». Осужденные УН по-прежнему ожидают от окружающих принятия, понимания и сочувствия, а осужденные УУ уже осознали, что ни ближайшее, ни дальнее окружение в некриминальном социуме просто так не простят им совершенного.
• У осужденных УУ не наблюдается снижения защитной сферы по сравнению с осужденными ПНУ, они ощущают себя такими же преступниками, и так же
в самооправдании прибегают к психологическим защитам, в то время как осужденные УН обнаруживают снижение психологических защит по сравнению со среднестатистическими осужденными. Защиты им не нужны, ибо они не только формально, но и внутренне, психологически не признают своей вины. Более того, это поддерживается и социумом в ближайшем окружении, и персоналом сотрудников в местах лишения свободы, и в целом общественным мнением, и очень часто психологами (исключая разве что православную церковь, не признающую никаких случайностей).
• У осужденных УУ гораздо более заметна роль-идол зеленого цвета, выражающаяся в непомерно раздутом «Я» и бегстве в иллюзорный мир самооправданий своей исключительности, причастности к «МЫ» каких-то особенных людей, которые могут позволить себе убийство. Кроме того, осужденные УУ отличаются от осужденных УН по красному спектру психодинамических коэффициентов Сочивко. У них преобладает роль-идол красного, в то время как осужденные УН более склонны к роли-защите. Это определяет основное различие внутрилич-ностного психологического механизма формирования готовности совершения убийства, что рассмотрим отдельно.
Еще более интересными представляются данные, полученные при сравнении результатов психодиагностического обследования осужденных УН, не проявлявших во время преступления никакой агрессии (УНбА), то есть как бы уж совсем случайно задавившие, задевшие, подтолкнувшие свою жертву, не умышляя не только убийства, но и даже нанесения существенного телесного вреда своей жертве.
На рис. 1-3 можно видеть, что практически по всем психодиагностическим показателям, кроме показателей первых двух факторов самоотношения, кривые, соответствующие средним оценкам свойств в группе УНбА по обследованному симптомокомплексу, не только повторяют аналогичные кривые у убийц, но и показывают еще более выраженные тенденции отличия от среднестатистических осужденных в том же направлении, как и у групп УУ и УН. Но проанализируем имеющиеся результаты по порядку.
По характеристикам межличностного общения, так же как и в группах УУ и УН, но только еще с большим разрывом, наиболее существенны различия по показателям Ы, Се, Cw, Aw. Не будем повторять здесь интерпретации этих различий, сделанные нами ранее. Нас сейчас больше интересует вопрос о том, почему характерная для убийц уровневая картина психодиагностики межличностного общения у «невольных» и даже неагрессивных убийц выражена еще более рельефно, чем у тех, кто совершал преступление вполне сознательно. Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, следует еще раз напомнить, что аналогичная картина складывается и по многим другим психодиагностическим показателям.
Так, на рис. 3 можно увидеть, что защитная сфера у осужденных группы УНбА строится точно так же, как и у убийц групп УУ и УН, но только кривая на графиках проходит еще ниже. Появляются и дополнительные статистически значимые различия, в частности по шкале «реактивные образования», также повышается значимость различий и по шкале «проекция» (р < 0,01). И этот
факт также противоречит тому обыденному взгляду на «случайное», то есть не умышляемое и даже якобы совершенно неагрессивное убийство, согласно которому такие преступники должны быть больше похожи на среднестатистических осужденных.
Это также подтверждается и показателями самообвинения по тесту «Самоотношение» (рис. 3). Порядок уровней самообвинения в разных группах убийц здесь тот же самый, однако по этому тесту мы видим нарушение общей тенденции, описанной выше. У неагрессивных убийц существенно снижены показатели по первым семи шкалам, которые образуют факторы «самоуважения» (первые четыре шкалы) и «аутосимпатии» (шкалы 5-7). Последний фактор («внутренней неустроенности»), включающий в себя шкалы конфликтности и самообвинения, выглядит почти так же, как в группе УН.
Таким образом, для убийц группы УНбА нехарактерно ничем не оправданное повышение самоуважения, как в обеих группах - УУ и УН, но их самоуважение оказывается еще значительно более низким, чем в группе ПНУ. Особенно интересно снижение показателей «зеркального Я», которое даже превышает такое же снижение в группе УУ. Но если у убийц, намеренно пошедших на это преступление, есть причины не ожидать понимания и сочувствия от окружающих, то каковы же эти причины (как видно по рис. 3, еще более веские) у неагрессивных, «случайных» убийц группы УНбА. Такое снижение самоуважения и аутосимпатии может натолкнуть на мысль о глубоком раскаянии убийц группы УНбА, которые уже и себя не уважают и от других понимания и прощения не ждут, но этому
противоречат самые низкие показатели по шкале «самообвинение». Человек, ни в чем себя не обвиняющий, вряд ли может всерьез раскаиваться в содеянном.
С психодинамической точки зрения здесь, по всей видимости, возникает чувство глубокой растерянности (включающей в себя и сомнение в своей невиновности), психоэнергетическими полюсами которой выступают низкое самоуважение и аутосимпатия, с одной стороны, и уверенность в своей невиновности (низкое самообвинение) -с другой. В этой психодинамике становятся понятными и полученные отличия по другим тестам. Именно эти сомнения и растерянность ведут к сворачиванию межличностного общения, да и самоотношения тоже. Среди защит, так же как у агрессивных убийц и даже чуть больше, растет проекция как попытка спихнуть на обстоятельства все ненужные сомнения. В то же время снижаются примитивные защиты, ибо бесполезно (да и не нужно, так как нет самообвинения) отрицать факт того, что произошло, или регрессировать в детство.
Итак, психодинамический механизм совершения убийства и его последующей интериоризации этого факта биографии в интрапсихической структуре личности одинаков с точки зрения уровневых показателей, задействованных в симптомокомплексе личностных свойств. Однако движущие психодинамические силы отличают один тип убийцы от другого.
Для группы УУ этой результирующей психодинамической силой является перераздражение (в смысле М. Люшера), для группы УН это, напротив, мания к раздражению, наконец, для группы УНбА - это ощущение глубокой растерянности, вплоть до утраты связи с реальностью (глубоком сомнении в реальности происходящего).
Литература
1. Люшер М. Сигналы личности. Воронеж: МО-ДЭК, 1995.
2. Сочивко Д.В. Психодинамика. М.: МПСИ, 2009.
3. Сочивко Д.В. Цветопсиходинамика. М.: МПСИ, 2009.
Проблема духовно-нравственного развития курсантов вузов ФСИН России
Г.И. Аксенова, Ю.С. Исмагилова
Аннотация: в статье подчеркивается актуальность исследований духовно-нравственного развития курсантов вузов ФСИН; рассматривается интегральный характер данного психологического феномена; обосновывается выделение его различных компонентов; анализируются результаты пси-
хологического исследования духовно-нравственного развития (ДНР) 353 курсантов Академии ФСИН России и Псковского юридического института ФСИН России.
Ключевые слова: духовно-нравственное развитие, курсанты, образовательные учреждения ФСИН России.
