CC BY
59
НРАВСТВЕННЫЕ НАЧАЛА ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ АДВОКАТА
УДК 343
М. О. Баев, О. Ю. Цурлуй
ПРОБЛЕМА НАЛОЖЕНИЯ ДЕНЕЖНОГО ВЗЫСКАНИЯ
НА АДВОКАТА-ЗАЩИТНИКА: ПРОЦЕССУАЛЬНО-НРАВСТВЕННЫЕ АСПЕКТЫ
Рассматриваются процессуально-нравственные основы применения денежного взыскания в качестве меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве в отношении адвоката-защитника. Обосновывается позиция о необходимости четкой законодательной регламентации перечня участников уголовного процесса, в отношении которых может применяться денежное взыскание в качестве уголовно-процессуальной меры принуждения.
К л ю ч е в ы е с л о в а: мера процессуального принуждения, адвокат-защитник, процессуальные обязанности.
THE PROBLEM OF FINE APPLICATION AGAINST THE DEFENSE-LAWYER: PROCEDURAL AND MORAL ASPECTS
The article deals with procedural and moral aspects of fine application as a coercive procedural measure in criminal proceeding against the defense-lawyer. The authors substantiate the position on the need for a clear legislative regulation of the participants list of the criminal process, for which there may be applied a fine as the criminal procedure measures of coercion. K e y w o r d s: procedural measure, defense-lawyer, procedural responsibilities.
Поступила в редакцию 13 сентября 2017 г.
В свете провозглашенных Конституцией РФ состязательности и равноправия сторон в уголовном судопроизводстве, современная следственная и судебная практика наглядно демонстрируют явное противодействие осуществлению стороной защиты своих законных полномочий со стороны не только органов предварительного следствия, но нередко и суда. Наглядным примером подобного противодействия, в частности, является направление следственными органами в суды протоколов о ненадлежащем исполнении адвокатом-защитником процессуальных обязанностей в целях применения к последним меры процессуального принуждения в виде денежного взыскания.
Безусловно, указанные действия следователя в отношении самостоятельного равноправного профессионального участника уголовного судопроизводства являются не только незаконными, но и неэтичными и, в определенной степени, безнравственными.
Обращаясь к освещению обозначенной проблемы, отметим, что неопределенность формулировки в ст. 117 УПК РФ о том, к кому мера такого рода может быть применена, вполне возможна постановка вопроса о допустимости нало-
© Баев М. О., Цурлуй О. Ю., 2017
жения денежного взыскания на любого участника уголовного судопроизводства, ибо у каждого из них имеются какие-либо процессуальные права и обязанности и каждый из них вполне может быть признан их нарушителем, т. е. допускается применение данной меры принуждения в отношении адвоката-защитника или прокурора - государственного обвинителя1.
Данная проблема отнюдь не риторическая, что подтверждается адвокатской практикой.
Следователем СУ СК России по Тамбовской области Р-вым составлен протокол о нарушении участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей с указанием не соответствующих действительности фактов о якобы ненадлежащем исполнении адвокатом - защитником гражданки К-ой, обвиняемой органами предварительного следствия в совершении преступлений, предусмотренных п. «г» ч. 4 ст. 290, ч. 1 ст. 290, ч. 2 ст. 290, ч. 6 ст. 290 УК РФ (всего три эпизода), своих процессуальных обязанностей, недобросовестном отношении адвоката к обязанностям по оказанию юридической помощи своей подзащитной и нарушении прав доверительницы, выражающихся в якобы невыполнении положений ст. 217 УПК РФ.
Постановлением Ленинского районного суда г. Тамбова отказано следователю Р-ву в применении к адвокату - защитнику гражданки К-ой мер процессуального принуждения в виде наложения денежного взыскания. Свое решение суд мотивировал следующими доводами.
Адвокат обладает особым статусом, с момента принятия на себя защиты адвокат несет обязанности перед своим доверителем, поскольку приглашается или назначается для оказания юридической помощи именно ему, а не органу предварительного следствия. Вести речь о ненадлежащем исполнении адвокатом своих профессиональных обязанностей в силу Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 6Б-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» можно только при наличии претензий со стороны доверителя, но не следствия. Однако К-ва претензий к своему защитнику не предъявляла и, более того, полностью солидарна с его действиями по оказанию ей юридической помощи. Адвокат о своем выходе из процесса не заявлял, соответственно от принятой на себя защиты К-ой не отказывался.
Отсутствие в ст. 53 УПК РФ установленных законом обязанностей защитника означает невозможность применения каких-либо процессуальных санкций. Кроме того, в ч. 2 ст. 111 УПК РФ приведен исчерпывающий перечень участников уголовного судопроизводства, в отношении которых могут быть применены меры процессуального принуждения, защитник в их число законодателем не включен, в связи с этим к нему неприменимы меры процессуального принуждения2.
Действия следователя, явно направленные на противодействие осуществлению стороной защиты выбранной и согласованной с доверителем, соответствующей критерию допустимости, тактики защиты, не устраивающей сторону обвинения, целью которых являлась попытка оказать давление на защитника и обвиняемую для понуждения совершения ими действий, выгодных следствию, не нашли поддержки со стороны суда. Подобное судебное решение является исключительно положительным, свидетельствует об объективном, беспристрастном подходе суда к рассмотрению данного вопроса.
Аналогичная позиция изложена Г. М. Резником, который совершенно справедливо указывает, что «процессуальные обязанности, за неисполнение которых может налагаться денежное взыскание, должны быть прямо предусмотрены в
1 См.: Уголовный процесс : учеб. для студ. юрид. вузов и фак. / под ред. К. Ф. Гуценко. М., 2005. С. 152.
2 Архив Ленинского районного суда г. Тамбова. Дело № 8/1-1/17.
Уголовно-процессуальном кодексе. Следствие и суд, стремясь применить к адвокату-защитнику денежное взыскание, столкнулись с проблемой отсутствия конкретных обязанностей для адвоката-защитника в нормах УПК РФ. Поэтому следователь в протоколе и суд в постановлении квалифицировали нежелание одного адвоката участвовать «здесь и сейчас» во внезапном предъявлении обвинения и выпадение из графика ознакомления с делом другого по п. 7 ст. 49 УПК РФ - как отказ от принятой на себя защиты обвиняемого, хотя сами подзащитные к адвокатам претензий не предъявляли и даже были с ними полностью солидарны, а адвокаты не заявляли о своем выходе из процесса». Ни следствие, ни суд не вправе в процессуальных документах фиксировать неисполнение (ненадлежащее исполнение) адвокатом своих обязанностей перед подзащитным, если только адвокат участвует в судопроизводстве и не отказывается от защиты, по собственной инициативе выходя из дела3.
Вместе с тем, несмотря на неоднократные однозначные разъяснения Верховного Суда РФ по данному вопросу, выражающиеся в утверждении о системной взаимосвязи ст. 117 УПК РФ со ст. 111 УПК РФ4, полярные приведенному выше судебные решения нередки.
В частности, судебные постановления о применении в отношении адвоката-защитника меры процессуального принуждения в виде денежного взыскания районные суды г. Белгорода выносили неоднократно по результатам рассмотрения протоколов органов предварительного следствия о нарушении защитником-адвокатом своих процессуальных обязанностей, выразившихся в каждом из исследованных случаях в отказе от подписания протоколов следственных и процессуальных действий. Однако все без исключения решения были отменены Судебной коллегией по уголовным делам Белгородского областного суда с формулировкой незаконности принятых судами первой инстанции решений, ввиду отсутствия защитника в числе участников уголовного судопроизводства, в отношении которых может быть применена мера процессуального принуждения в виде денежного взыскания5.
Неоднозначность формулировок уголовно-процессуальных норм, регулирующих порядок применения меры процессуального принуждения в виде денежного взыскания, порождает подобную негативную практику, нивелирующую предусмотренный ст. 15 УПК РФ принцип состязательности, в частности равноправия профессиональных участников стороны защиты и обвинения перед судом.
В специальной литературе встречаются утверждения о возможности применения денежного взыскания в отношении защитника, обосновываемые расширительным толкованием нормы ст. 117 УПК РФ, а также содержанием ч. 2 ст. 1 УПК РФ, дозволяющими применение мер процессуального принуждения к любому участнику уголовного судопроизводства за неисполнение им процессуальных обязанностей и несоблюдение процессуального порядка6.
3 См.: Резник Г. Почему на адвоката-защитника нельзя налагать денежное взыскание? // Рос. юстиция. 2003. № 8.
4 Определение ВС РФ № 15-002-29 по делу Вахтерова // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 3 ; Обзор судебной практики Верховного Суда за I квартал 2005 г.
5 См.: АнисимовС. Не взыщите с адвоката // Новая адвокатская газета. 2014. № 18. С. 3 ; Архив Белгородского областного суда : дело № 4У-567/2014 [44У-66/2014] ; дело № 22К-1094/2014 ; дело № 22К-1705/2014 ; дело № 22К-1746/2014.
6 См.: Варпаховская Е. Денежное взыскание в уголовном судопроизводстве // Законность. 2003. № 8. С. 33.
Практиками, в частности судьями, высказываются на страницах специальной литературы и более жесткие мнения по данному вопросу, не только о возможности, но и необходимости применения в отношении адвоката-защитника мер процессуального принуждения. Так, С. Погодин считает необходимым в ст. 111 и 258 УПК РФ предусмотреть возможность наложения денежного взыскания на адвокатов и прокуроров, участвующих в судебном заседании, в случае нарушения ими порядка судебного разбирательства, что позволит обеспечить подлинную состязательность уголовного процесса, доверив судье как беспристрастному арбитру в споре двух состязающихся сторон применение мер процессуального принуждения в отношении участников процесса, нарушающих порядок уголовного судопроизводства. Ведь данные меры применяются судом именно для обеспечения этого процесса, а не в угоду каким-то личным интересам7.
Высказывается мнение о возможности наложения штрафа на адвоката -представителя потерпевшего, представителя гражданского истца, ответчика8. Обосновывается данный подход анализом автором суждения норм уголовно-процессуального закона, позволившим констатировать, что формализация уголовно-процессуальных норм не означает, что отсутствие какого-либо предписания свидетельствует исключительно лишь о запрете на осуществление не указанных в УПК РФ действий. К тому же уголовный процесс в отличие от уголовного права допускает аналогию и признает своим источником не только нормы УПК РФ. Это дает основание для вывода, что коль скоро к потерпевшему (и это при том, что он является нормативно определенной стороной обвинения в уголовном процессе) допускается применение денежного взыскания, то оно тем более может быть применено и к его представителю, которым вправе быть любое лицо, в том числе представитель адвокатской профессии.
Обоснованность сделанного заключения подкрепляется приведением содержания ст. 117 УПК РФ, предусматривающей наложение денежного взыскания на участников уголовного судопроизводства, п. 58 ст. 5 УПК РФ нормативно определяющего понятие участников уголовного судопроизводства как лиц, принимающих участие в уголовном процессе, глав 6, 7 УПК РФ, относящих к числу таковых подсудимого, его законного представителя, защитника, гражданского ответчика, его представителя и законного представителя, прокурора и выступающих со стороны обвинения частного обвинителя, потерпевшего, гражданского истца, их представителей и законных представителей. Из приведенного анализа процессуальных норм напрашивается вывод о том, что действующее законодательство не содержит прямого запрета на применение денежного взыскания к любому из участников уголовного судопроизводства при наличии указанных в ст. 117 УПК РФ
V 9
основании9.
Категорически не поддерживая изложенную позицию как с процессуальной, так и с нравственно-этической точки зрения обоснуем свое суждение по рассматриваемой проблеме.
Напомним, что согласно ч. 2 ст. 111 УПК РФ в случаях, предусмотренных УПК РФ, дознаватель, следователь или суд вправе применить к потерпевшему,
7 См.: Погодин С. Обеспечение порядка в судебном заседании в условиях состязательного уголовного процесса // Рос. юстиция. 2004. № 6.
8 См.: Толкаченко А. А. К вопросу о возможности наложения денежного взыскания на адвоката - представителя потерпевшего за нарушение порядка в судебном заседании // Вестник МОВС. 2007. № 2/4.
9 См.: Там же.
свидетелю, гражданскому истцу, гражданскому ответчику, эксперту, специалисту, переводчику и (или) понятому следующие меры процессуального принуждения:
1) обязательство о явке;
2) привод;
3) денежное взыскание.
Данная норма содержит исчерпывающий перечень участников, в отношении которых мера процессуального принуждения может быть применена. Однако данная норма является общей по отношению к ст. 117 УПК РФ, регулирующей непосредственно процедуру наложения денежного взыскания. В соответствии с диспозицией ст. 117 УПК РФ, положения которой подлежат применению как частной нормы по отношению к ст. 111 УПК РФ, в случаях неисполнения участниками уголовного судопроизводства процессуальных обязанностей, предусмотренных УПК РФ, а также нарушения ими порядка в судебном заседании на них может быть наложено денежное взыскание в размере до двух тысяч пятисот рублей в порядке, установленном ст. 118 УПК РФ. Следовательно, перечень участников, на которых может быть наложено денежное взыскание за неисполнение процессуальных обязанностей, в норме частного характера не является исчерпывающим и ничем не ограничен.
Вместе с тем положения ст. 258 УПК РФ безальтернативно исключают защитника из перечня участников уголовного судопроизводства, на которых может налагаться денежное взыскание за нарушение порядка в судебном заседании, что не допускает расширительного толкования данной законодательной нормы.
Денежное взыскание - это карательная мера процессуального принуждения, представляющая собой процессуальную санкцию за совершение уголовно-процессуального правонарушения. Уплата или принудительное взыскание денежных сумм является уголовно-процессуальной ответственностью.
Специальным условием наложения денежного взыскания является определенный статус участника процесса. Нормы ст. 117 УПК РФ, не устанавливающие перечень участников процесса, которые могут быть подвергнуты денежному взысканию, приводят, повторимся, к правоприменительной практике наложения денежного взыскания на любых участников уголовного судопроизводства.
Всецело поддержим высказанное по этому поводу мнение Г. М. Резника: «Если правовая норма дает широкий простор для толкования, значит, она сформулирована неряшливо. Необходим оперативный «ремонт» норм УПК, регламентирующих наложение денежного взыскания. Разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ ограничиться вряд ли удастся»10.
Разъяснения Верховного Суда РФ с учетом их весомости - тем не менее не закон. В связи с этим во избежание дальнейших случаев злоупотребления стороной обвинения предоставленными полномочиями и соблюдения принципа состязательности положения ст. 117 УПК РФ, на наш взгляд, нуждаются в изменении. В отсутствие же, как справедливо отмечается коллегами, удовлетворительного для всех сторон уголовно-процессуального разрешения указанной проблемы судебная практика вынуждена осуществлять поиск ответов на возникающие вопросы, придерживаясь в своих позициях известного принципа «не навредить». Однако любое толкование все же не заменяет строгой императивности закона и, как видно из проведенного анализа, бывает не свободным от логических и иных погреш-11
ностеи11.
10 Резник Г. Указ. соч. С. 14.
11 См.: Толкаченко А. А. Указ. соч.
В связи с изложенным предлагаем следующую редакцию ст. 117 УПК РФ: «Статья 117. Денежное взыскание
В случаях неисполнения потерпевшим, свидетелем, гражданским истцом, гражданским ответчиком, экспертом, специалистом, переводчиком и (или) понятым процессуальных обязанностей, предусмотренных настоящим Кодексом, а также нарушения ими порядка в судебном заседании на них может быть наложено денежное взыскание в размере до двух тысяч пятисот рублей в порядке, установленном статьей 118 настоящего Кодекса».
Воронежский государственный университет Баев М. О., доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой криминалистики
Центральный филиал Российского государственного университета правосудия (г. Воронеж)
Цурлуй О. Ю., кандидат юридических наук, доцент кафедры судебной экспертизы и криминалистики
Voronezh State University
Baev M. O., Doctor of Legal Sciences, Professor, Head of the Criminalistics Department E-mail: [email protected]
Central Branch of Russian State University of Justice (Voronezh)
Tsurluy O. Yu., Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of the Forensic Expertise and Criminalistics Department
E-mail: [email protected]
