CC BY
787
ПРОБЛЕМА КОНКУРЕНЦИИ ИСКОВ
ГРУЗДЕВ Владислав Викторович
Аннотация: статья посвящена вопросам конкуренции исков, имеющим важное прикладное значение. Автор последовательно доказывает чуждость российскому правопорядку идеи конкуренции исков.
Annotation: article is devoted questions of a competition of the claims, having important applied value. The author consistently proves extreneity to the Russian ¡aw and order of idea of a competition of claims.
Ключевые слова: конкуренция исков, способ защиты права, выбор способа зашиты права.
Key words: competition of claims, a way of protection of the right, a choice of a way the rights are sewn up.
Гражданско-правовая защита может осуществляться различными способами, применение которых подчинено определенным правилам, учитывающим содержание защищаемого субъективного права, а также характер самого нарушения. Многообразие способов защиты и дифференциация их законодательного регулирования, дополненные дис-позитивностью гражданского (арбитражного) судопроизводства, неизбежно порождают проблему выбора управомоченным лицом конкретного способа, имеющую ярко выраженное прикладное значение.
Проблема выбора способа защиты субъективного права была известна уже римскому частному праву. В частности, выделялись сопсигбиб БиссеББ1уиБ (сукцессивная конкуренция исков, имевшая место в случае, когда один иск служит подготовкой для другого иска), сопсигбиб акегпайуиБ (альтернативная конкуренция исков, имевшая место при выборе лицом между различными материальными правами, а следовательно, по общему правилу и между различными исками), сопсигбиб сишиМуш (кумулятивная конкуренция исков, при которой для восстановления права допускалось предъявление нескольких исков, имевших общее основание) и сопсигбиб е1ес^уиБ (элективная конкуренция исков, применявшаяся тогда, когда одно и то же материальное право могло быть осуществлено несколькими исками, причем если притязание вполне осуществлено посредством одного иска, то уже другого иска предъявлять нельзя; при осуществлении же посредством одного иска меньшего требования предъявление другого иска допускалось для добавления того, что не было добыто первым иском)1.
Примеры первых трех разновидностей сопсигбиб легко можно обнаружить в современном российском гражданском праве.
Так, по смыслу п. 1 ст. 254 ГК РФ, требованию о разделе общего имущества может предшествовать требование об определении доли каждого из участников совместной собственности.
Выбор необходим и в рамках альтернативного охранительного обязательства, например, между
требованиями, предоставленными п. 1 ст. 475 ГК РФ покупателю по договору купли-продажи.
Наконец, возможен выбор между требованиями, вытекающими из кумулятивных охранительных обязательств, например, между требованием о взыскании штрафной неустойки и требованием о взыскании убытков.
В указанных и им подобных ситуациях правовая регламентация общественных отношений осуществляется взаимосвязанными по содержанию, а поэтому не конкурирующими между собой охранительными нормами, т.е. сама суть регулирования сводится к предоставлению управомоченному лицу права выбора определенного способа защиты в специальных, заранее оговоренных случаях нарушения или оспаривания. Говорить здесь о конкуренции исков оснований не имеется.
Другое дело - сопсигбиб е1есйуиБ. Конкуренция по определению предполагает возможность изначально неограниченного выбора в пользу одного из состязающихся между собой явлений. Стало быть, конкуренция исков гипотетически допустима, когда в конкретной ситуации нарушения или оспаривания за лицом признается право свободного, произвольного выбора между самостоятельными способами защиты. Важно отметить, что осуществляется выбор именно способа защиты, а не управомоченного и (или) обязанного лица, т.е. требования разных кредиторов к одному должнику или требования одного кредитора к разным должникам не составляют конкуренции в собственном смысле слова. В то же время рассматриваемая проблема существует, если круг обязанных лиц напрямую зависит от выбора способа защиты2.
Возможность одновременного полного удовлетворения конкурирующих требований исключается в целях недопустимости неосновательного обогащения потерпевшего, а не в силу природы правоотношения, как это имеет место в альтернативном обязательстве. Поэтому предоставленное нарушителем исполнение ввиду своей направленности на
2 Так, известную актуальность представляет вопрос о конкуренции
виндикационного иска и иска о признании сделки недействительной и (или)
1 Барон Ю. Система римского гражданского права. СПб, 2005. С. 250-252. о применении последствий недействительности сделки.
восстановление одного и того же права погашает в соответствующей части все требования.
Как видно, конкуренция исков становится возможной, если охранительные нормы, которыми предусматриваются соответствующие способы защиты, одинаково применимы к спорной ситуации и поэтому также являются конкурирующими3. При этом конкуренция охранительных норм устраняется, в конечном счете, потерпевшим, выбирающим способ защиты, а следовательно, и регламентирующие этот способ правила. Отсюда отчетливо обнаруживается цель допущения конкуренции исков -обеспечить управомоченному лицу возможность выбора наиболее приемлемого в практическом отношении способа защиты; более того, при возникновении соответствующей необходимости разные способы могут использоваться последовательно друг за другом вплоть до полного восстановления права.
В отечественной науке гражданского права сформировалось в основном негативное отношение к конкуренции исков4, хотя высказаны голоса и в ее поддержку5. Последовательно не допускается конкуренция исков российскими судами6.
В странах романо-германской правовой семьи, к которой на протяжении всей своей истории тяготела Россия, основным источником права служат законы и иные нормативные акты, а сам процесс создания правовых норм строго отделен от правоприменительной деятельности. Предоставление потерпевшему возможности участвовать в устранении конкуренции охранительных норм здесь исключено в принципе.
Во-первых, выбор управомоченным способа защиты права возможен только в практической сфере - в ходе разрешения судом конкретного спора. Однако какое-либо правотворчество в данной сфе-
3 Как полагает A.C. Еременко, «конкурирующие нормы генетически связаны друг с другом и обладают внутренне согласованным, непротиворечивым смыслом» (Еременко A.C. К понятию конкуренции норм гражданского права // Российская юстиция. 2011. № 7. C. 5). По его мнению, конкуренция норм сводится к соотношению общей и специальной норм, причем специальная норма исключает применение о бщей нормы (там же).
Подобный подход к выявлению сущности рассматриваемого явления нельзя признать правильным. Ведь если одна норма исключает применение другой, о конкуренции этих норм говорить не приходится. Причина банальна: отсутствует та норма, которая конкурировала бы с подлежащим применению правилом. Следовательно, конкуренция правовых норм имеет место только там и постольку, где и поскольку они одинаково применимы к конкретной ситуации.
4 См., напр.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995. С. 404-405; Иоффе О.С. Обязательственное право. / Избранные труды. В 4 т. Т. III. СПб: Юридический центр Пресс, 2004. С. 824-830 и др.
5 Анненков К. Система русского гражданского права. T.II / Цит. по: Законы гражданские с разъяснениями Правительствующего Сената и комментариями русских юристов / Сост. И.М. Тютрюмов. Книга вторая. М., 2004. С. 521; Курс советского гражданского права. Отдельные виды обязательств / Под общ. ред. профессоров К.А. Граве, И.Б. Новицкого. М., 1954. С. 328; Смирнова М.А. Соотношение обязательственных требований в российском гражданском праве // Актуальные проблемы гражданского права: Сб. ст. Вып. 7 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. М., 2003. С. 186 и др.
6 См., напр.: абз. 1 п. 24 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от
29 апреля 2010 года № 10/22. // Официальный сайт Верховного Суда РФ
[Электронный ресурс]. URL: http:// http://www.vsrf.ru/second.php
ре в странах, не знающих судебного прецедента, категорически запрещено.
Для континентального правопорядка характерно стремление к разграничению вещных и обязательственных прав, вследствие чего для правильного применения закона требуется четко квалифицировать возникшее между сторонами правоотношение или как вещное (абсолютное), или как обязательственное (относительное). Соответственно для достижения цели правового регулирования, осуществляемого посредством издания нормативных актов, законодателю необходимо заранее установить, какое именно юридическое отношение будет связывать адресатов норм при наступлении того или иного юридического факта. Без этого правоприменительный орган, не обладая возможностью произвольной юридической квалификации спорного правоотношения, не в состоянии выявить содержание данного правоотношения и внести в него определенность. Следовательно, перенести из законодательной плоскости в практическую область проблему выбора норм, подлежащих применению при разрешении правового конфликта, не удается ввиду особенностей источников континентального права. Сказанное означает, что возможность конкуренции юридических норм, включая охранительные, должна пресекаться исключительно на законодательном уровне, ибо в противном случае неизбежна неопределенность правового регулирования.
Осознавая это, М.А. Смирнова, выступающая за допущение конкуренции исков, предлагает определение вида правоотношения производить в момент правовой квалификации фактов, т.е. в момент выбора требования. «Иными словами, подчеркивает данный автор, правовая квалификация фактов -это возведение фактической ситуации в формальные понятия, по окончании которого уже нет никакого выбора. Следуя такой логике, полагаем, что, единожды квалифицировав отношение и выбрав вид требования, использовать второй вариант квалификации в будущем невозможно»7.
При таком подходе к правовой квалификации выбор способа защиты возводится в ранг основания самой защиты, из чего следует, что до указанного выбора, несмотря на состоявшееся нарушение или оспаривание права, охранительные нормы не порождают притязания, то есть, попросту, не действуют. Непонятно, однако, что выбирает потерпевший, ведь притязания еще нет. Помимо этого критикуемое предложение лишает конкуренцию исков одного из главных ее достоинств - возможности последовательного выбора различных способов защиты нарушенного права вплоть до полного восстановления последнего.
7 Смирнова М.А. Указ. соч. С. 186.
Во-вторых, при законодательном допущении совместного применения охранительных норм к конкретной ситуации они не являются конкурирующими, так как с учетом таких норм на самом деле определяется содержание либо одного охранительного обязательства (в том числе альтернативного), либо нескольких кумулятивных охранительных обязательств.
Так, в советском гражданском праве было высказано предложение легализовать в интересах потребителей конкуренцию договорного и деликтного исков8. Казалось бы, это сделано в п. 1 ст. 14 Закона РФ «О защите прав потребителей» и абз. 1 ст. 1095 ГК РФ. Однако при внимательном исследовании вопроса обнаруживается, что в случае, когда потерпевший (лицо, которому вред причинен вследствие конструктивных, рецептурных или иных недостатков товара, работы или услуги, а также вследствие недостоверной или недостаточной информации об этих товаре, работе или услуге) и продавец находятся между собой в договорном отношении, регулирование последнего осуществляется как нормами договорного права, так и нормами главы 59 части второй ГК РФ. Причем размер возмещения вреда, определяемый по правилам этой главы, может быть увеличен договором (абз. 3 п. 1 ст. 1064, п. 3 ст. 1085 ГК РФ). Следовательно, стороны и здесь связаны договорным правоотношением, ответственность за нарушение которого в силу прямого указания законодателя дополнительно определяется нормами главы 59 части второй ГК РФ.
Напротив, в странах англо-американской правовой семьи нормотворчество, как правило, осуществляется в ходе правоприменительной деятельности, заканчивающейся выработкой прецедента. Причем общему праву не известно деление субъективных прав на вещные и обязательственные, что дополнительно «развязывает руки» суду. Поэтому последний, обладая огромной свободой собственного усмотрения, вполне может признать справедливым выбранный потерпевшим способ защиты. Допуская же конкуренцию исков в конкретном деле, суд тем самым создает прецедентную норму, получающую обязательную силу при разрешении последующих аналогичных дел. Как видно, в англо-американском праве для развития идеи конкуренции исков имеется благодатная почва. Вместе с тем в юридической литературе отмечается, что ни судебная практика, ни доктрина не выработали общих принципов применения рассматриваемой конкуренции, и потерпевший часто не знает о преимуществах или недостатках той или иной формы ответственности. Вследствие этого при определенных обстоятельствах неудачный выбор истцом формы
иска может привести к неблагоприятным последствиям. Соответственно, удачный выбор дает стороне какие-либо преимущества9.
Изложенное очень наглядно показывает, что проблема конкуренция исков возникает исключительно в практической сфере. Поэтому в России, где закон и иные нормативно-правовые акты служат основным источником права, допущение конкуренции исков может явиться исключительно следствием неправильного толкования юридических норм.
Например, в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан О.М. Мариниче-вой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляно-вой и В.М. Ширяева» содержатся следующие положения, дающие заманчивый повод констатировать наличие конкуренции исков в российском праве: «Гражданский кодекс Российской Федерации - в соответствии с вытекающими из Конституции Российской Федерации основными началами гражданского законодательства (пункт 1 статьи 1 ГК Российской Федерации) - не ограничивает гражданина в выборе способа защиты нарушенного права и не ставит использование общих гражданско-правовых способов защиты в зависимость от наличия специальных, вещно-правовых способов; граждане и юридические лица в силу статьи 9 ГК Российской Федерации вправе осуществить этот выбор по своему усмотрению. Согласно Гражданскому кодексу Российской Федерации лицо, полагающее, что его вещные права нарушены, имеет возможность обратиться в суд как с иском о признании соответствующей сделки недействительной (статьи 166-181), так и с иском об истребовании имущества из чужого незаконного владения (статьи 301-302)».
Между тем названными исками в действительности защищаются различные права - право собственности и относительное регулятивное право как элемент содержания обязательственного правоотношения, связывающего собственника и первого неуправомоченного отчуждателя (обладателя производного владения). Неслучайно окончательные выводы Конституционного Суда Российской Федерации полностью опровергают возможность допущения конкуренции исков: «Права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные
8 Кабалкин А.Ю., Мозолин В.П. Охрана прав граждан-потребителей // Сов. гос. и право. 1983. №4. С. 42.
9 Белых В.С. Качество товаров в английском договоре купли-продажи.
М., 1991. С. 66.
статьей 302 ГК Российской Федерации основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.). Иное истолкование положений пунктов 1 и 2 статьи 167 ГК Российской Федерации означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок».
Устранение конкуренции юридических норм, содержащихся в правовых актах одного уровня, обеспечивается наличием двух правил, хорошо известных со времен римского права - lex posterior derogat prior («последующий по времени закон вытесняет предыдущий») и lex specialis derogat generali («специальный по характеру закон вытесняет общий»). Применительно к рассматриваемой проблеме первостепенное значение приобретает второе положение, выражающее требование специальности правового регулирования. Данное требование призвано обеспечить максимальный учет особенностей конкретного жизненного обстоятельства. С этой целью последнему юридическое значение придается строго определенными правовыми нормами.
Субъективные права и обязанности образуют содержание правоотношения, которое в зависимости от субъектного состава (или от степени определенности обязанных лиц, структуры межсубъ-ектных связей, характера взаимосвязи управомоченного и обязанного лица, что, в сущности, одно и то же) является либо абсолютным, либо относитель-ным10. При этом статически участники гражданского оборота связаны абсолютными правоотношениями, в которых обладателю блага (управомоченному лицу) противостоит неопределенное количество пассивно обязанных лиц. Вследствие заключения договора с конкретным лицом данная связь вытесняется относительной. При этом с иными (третьими) лицами управомоченный по-прежнему остается в абсолютных правоотношениях. Следовательно, если между субъектами гражданского оборота возникло по поводу определенного блага договорное правоотношение, одновременное наличие между ними абсолютного правоотношения, объектом которого является это же самое благо, исклю-
10 Гражданское право: учебник. В 3 т. Т. 1 / Под ред. А.П. Сергеева. М., 2009. С. 128-129.
чается11. Именно поэтому право кредитора в договоре в случае его нарушения или оспаривания должно защищаться способами, предусмотренными соответствующими правовыми нормами и условиями договора. Отсюда следует, что при разрешении спора между сторонами договора нормы, предусматривающими внедоговорные способы защиты права, неприменимы, если только на этот счет не имеется прямого указания в законе (однако такое указание, как было показано выше, сразу же снимает вопрос о конкуренции норм и, соответственно, проблему конкуренции исков).
Типичный пример: если должник после истечения обусловленного срока не возвращает кредитору вещь, переданную по договору аренды, истребование этой вещи посредством виндикационного иска недопустимо, поскольку нарушены предусмотренная абз. 1 ст.622 ГК РФ обязанность и противостоящее ей субъективное право, входящие в содержание договорного (относительного) правоотношения, а не абсолютного правоотношения собственности, которого в течение действия договора аренды, а следовательно, и в момент нарушения между контрагентами нет.
Сказанное позволяет констатировать: в случаях, когда субъективному праву, существующему в рамках относительного правоотношения (например, праву арендатора), придается абсолютная защита, управомоченный субъект находится в относительном правоотношении с конкретным лицом, а также в абсолютном правоотношении с третьими лицами.
Проследим, каким образом устраняется конкуренция охранительных норм, предназначенных для защиты вещного (регулятивного и абсолютного) права.
В цивилистической отрасли действует правило, в силу которого восстановление имущественного положения лица осуществляется по возможности в натуре, а предоставление денежного эквивалента утраченного допускается лишь при отсутствии такой возможности (ср., напр., п. 2 ст. 167, ст. 1082, п. 1 ст. 1104 и п. 1 ст. 1105 ГК РФ).
И при виндикации, и при реституции владения защищается вещное право на сохраняющуюся в натуре и выступающую объектом этого права вещь, которая, однако, находится во владении нарушителя. Следовательно, вещное правоотношение, хотя и в нарушенном состоянии, между сторонами существует. В остальных же случаях реституции, а также при возмещении вреда, причиненного уничтожением вещи12, и при возврате неосновательного обога-
11 После прекращения договорного правоотношения абсолютное право в силу присущей ему эластичности восстанавливается в полном объеме.
12 Истребование в порядке виндикации или реституции владения частично поврежденной и сохраняющейся в натуре вещи может дополняться возмещением ее утраченной стоимости по правилам главы 59 или главы 60 ГК РФ, а поэтому проблема конкуренции охранительных норм тут не возникает. Если же вещь повреждена настолько, что не может быть использована по назначению, а ее восстановление невозможно вообще или для восстановления требуются неоправданные ценностью вещи издержки, необходимо вести речь об уничтожении вещи.
щения истребуется эквивалент утраченного, то есть в этих случаях вещное правоотношение стороны уже не связывает, так как оно прекратилось в момент гибели своего объекта (вещи). Другими словами, нормы, предусматривающие возмещение потерпевшему стоимости принадлежавшей ему вещи, применимы в тех ситуациях, когда нарушение вещного права выражается в его прекращении (безвозвратной утрате). Иначе на стороне потерпевшего образовывалось бы неосновательное обогащение: оставаясь собственником вещи, он к тому же получает возмещение ее стоимости.
Конкуренция норм о реституции владения и о виндикации устранима исходя из следующего. И в случае виндикации, и в случае реституции владения потерпевшему возвращается вещь, являющаяся объектом его права. Однако если в первом случае основанием охранительного притязания выступает простое нахождение вещи в чужом незаконном владении, то во втором случае нахождение вещи в чужом незаконном владении приобретает юридическое значение как результат исполнения недействительной сделки, т.е. носит в сравнительном аспекте специальный характер.
По аналогичным соображениям устраняется конкуренция правил, регулирующих остальные случаи реституции, и правил, установленных для случаев причинения внедоговорного вреда и неосновательного обогащения.
Вывод о «кумулятивности» кондикции13 позволяет решить проблему разграничения деликтного и кондикционного исков, вокруг которой традиционно ведутся оживленные дискуссии14.
Деликтное правоотношение относится к числу внеэквивалентных охранительных обязательств, основание возникновения которых имеет существенные особенности. Соответственно нормы о
возмещении внедоговорного вреда по отношению к нормам о неосновательном обогащении являются специальными. Поэтому в случае причинения вреда, образующего нарушение субъективного права, непременно возникает деликтное правоотношение. Если же причинитель вреда дополнительно обогащается за счет потерпевшего, параллельно возникает кондикционное обязательство, содержание которого определяется нормами главы 60 ГК РФ с учетом положений п. 4 ст. 1103 ГК РФ.
Например, при уничтожении похищенной вещи вор в силу абз. 1 п. 1 ст. 1064 ГК РФ обязан возместить потерпевшему имущественный вред в полном объеме. Однако если до уничтожения вещи вор в течение определенного времени пользуется ею, он, как приобретатель в кондикционном обязательстве, обязан также возместить потерпевшему то, что сберег вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило (п. 2 ст. 1105 ГК РФ).
Напротив, в случаях отсутствия основания деликтного обязательства, но при наличии на стороне причинившего вред лица обогащения за счет потерпевшего, возникает только кондикционное обязательство, регулируемое нормами главы 60 ГК РФ без каких-либо изъятий.
Предположим, дееспособный гражданин, находясь в таком состоянии, когда он не способен понимать значения своих действий или руководить ими, похищает вещь, временно пользуется ею, а затем уничтожает. Если в этом случае с учетом положений ст. 1078 ГК РФ деликатное обязательство не возникнет, потерпевший вправе требовать от уничтожившего вещь лица возврата неосновательного обогащения по правилам ст. 1105 ГК РФ.
13 Подробнее об этом см.: Груздев В.В. Кондикционные обязательства в системе охранительных гражданско-правовых отношений / / Право и государство: теория и практика. 2009. №1. С. 47-50.
14 Обзор высказывавшихся по данной проблеме точек зрения см.: Маковский А.Л. Обязательства вследствие неосновательного обогащения // Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М., 1996. С.594-596.
