CC BY
62
УДК 821.161.1.09 «1992/...»
ББК 83.3 (2=Рус) 6
Ш 88
Штейнбах К.В.
Аспирант кафедры зарубежной литературы и сравнительного кулътуроведе-ния Кубанского государственного университета, e-mail: stelnl.hin@gmail.com
Проблема конфликта в романах Александра Проханова «Русский» и «Человек звезды»
(Рецензирована)
Аннотация:
Анализируются некоторые особенности развития сюжета и финалов двух романов Александра Проханова с целью поиска специфических черт поэтики творчества писателя, актуальных в контексте всех его произведений, и особенностей их воплощения в указанных текстах. Использовались методы литературно-критической интерпретации по отношению к отдельным романам и сравнительно-сопоставительный метод для определения места данных текстов в творчестве А. Проханова и их связи с другими текстами данного писателя. Помимо выявления особенностей поэтики важно отдельно указать на способ разрешения сюжетных конфликтов писателем: его герои, столкнувшись с непреодолимыми обстоятельствами, переживают ситуацию духовного прозрения; однако двойственность финалов позволяет говорить и о возможном помрачении рассудка. Проведена не только самостоятельная работа по анализу текстов, но и отражено мнение других литературоведов, в том числе касающиеся жанровой природы изучаемых текстов. Практическая ценность исследования заключается в использовании его результатов при составлении учебных курсов, посвященных истории русской литературы, и при дальнейшем изучении творчества А. Проханова.
Ключевые слова:
Современная русская литература, эпический конфликт, поэтика прозы.
Shteynbakh K.V.
Post-graduate student of Department of Foreign Literature and Comparative Culturology, Kuban State University; e-mail: stelnl.kun@gmail.com
Problem of conflict in Alexander Prokhanov's novels "The Russian" and "Man of the Star"
Abstract:
In this paper, some features of plot development and finals of two novels of Alexander Prokhanov are analyzed to search for specific features of the poetics relevant in context of all his works and for traits of their implementation in these two novels. We used interpretational and comparative methods to analyze these texts and their interrelation with other works of A. Prokhanov. Furthermore, we consider denouement of the novels as important feature of all works of Alexander Prokhanov. During the negative experience, characters have an opportunity of spiritual rebirth, though ambivalence of denouements permits other interpretations. In this paper, we provide our literary analysis and different researchers' interpretations, including those concerning genre peculiarities of the texts. The practical significance of research is
related to the use of its results in developing the training courses devoted to history of the Russian literature and for further research of the works of A. Prokhanov. Keywords:
Modern Russian literature, epic conflict, prose poetics.
Для Александра Проханова понятие подвига зачастую приобретает статус жертвенного дела; в этом отношении роман «Человек звезды» - не исключение, более того, в нем этот принцип становится одним из главных. Уже в эпиграфе - «Претерпевших до конца Победа» -принесение себя в жертву во имя высоких целей утверждается как совершенно особый способ действия. При этом свое мученичество они несут во имя Идеи, которую ни один из них не способен облечь в четкие словесно-логические формы. Их убежденность в собственной правоте от страданий лишь становится сильнее; они уверены в ней не разумом, но сердцем.
Не страдая, не претерпевая мук, они были бы неспособны и возвыситься душой. То, как различные персонажи романа реагируют на трудности, служит индикатором их положительности или отрицательности в глазах автора. Так, члены «группы Садовникова», несмотря на пытки, учиненные над ними, не опускаются до проклятий своим врагам и при этом отказываются изменить своим убеждениям — поразительная смесь кротости и твердости. В группе же приспешников, которых собрал вокруг себя Маерс — главный антагонист романа, - начинается разлад, когда их заговор идет не так, как планировалось изначально, и лишь властный окрик «хозяина» может вернуть их обратно к деятельности. Малейший дискомфорт или просто угроза такового заставляют их сразу же отступить. И это вполне обоснованно, ведь они живут и преуспевают в настоящем — оно принадлежит им. Герои же, объединившиеся вокруг Садовникова, напротив, все живут прошлым (военным ли, религиозным или же политическим) — и живут им ради будущего. В лучших традициях прозы Алексан-
дра Проханова один слой времени, историческая эпоха, сосуществует с другими. Посредником в этом служит настоящее, пусть неприглядное в глазах автора, но в то же время выполняющее свою функцию: стать точкой окончания прошлого и плацдармом для будущего. Эта специфика положительных героев романа отмечалась А.В.Татариновым [1].
Несмотря на то, что основной фокус внимания романа сосредоточен на Садов-никове, его роль — более пассивная, чем должна быть у главного героя. Даже такая функция, как последняя битва с темными силами в лице Маерса, оказывается отчасти с него снята—вначале статуей святого Николы, а затем — обращением к русской ментальной сфере. Свое личное начало Садовников проявляет минимально, и тем самым выявляется самое существенное различие между двумя текстами Александра Проханова: «Человек звезды», формально являясь романом, не имеет одного из самых важных признаков романа — в нем нет развития героя, нет его метаний, сомнений (серьезных, во всяком случае). Садовников абсолютно твердо стоит там же, где он находился в начале «Человека звезды», лишь претерпев ряд сюжетных коллизий, которые никак не отразились на его позиции. Эти признаки — монолитность действующих лиц, размеренно движущийся к финальной сцене сюжет, отсутствие самокритичности героев (во всяком случае, положительных), - по характеристике Михаила Бахтина, даваемой им роману и эпосу [2], позволяет говорить о «Человеке звезды» как о героико-эпическом произведении, а не романе. Еще один аргумент в пользу этого — дистанцирование действия романа от реальности в сторону героизируемого и сравнительно недавнего прошлого: СССР.
О дистанцировании Александра Проханова от «Красной империи», о признании ее окончательного ухода в мировосприятии писателя можно спокойно говорить после романа «Господин Гексо-ген». Если в предшествовавшем «Красно-коричневом» останки прошлого еще дышали жизнью, пытались как-то бороться, активно и мучительно агонизировали, то в самом известном романе Проханова они претерпевают даже не агонию, подразумевающую ничтожно малый остаток жизненных сил; они имперсонифицируются в труп-мумию Ленина, смерть, которую насильственно пытаются обратить в жизнь. СССР для него — это уже часть героического прошлого, идеал, к которому необходимо стремиться и в то же время невозможно вернуть.
Серж Молошников — главный герой романа «Русский» - поставлен автором в прямо противоположные обстоятельства, нежели главный герой «Человека звезды»: окруженный друзьями в начальной сцене романа, к концу его он остается совершенно один. С учетом того, что некие высшие силы пусть и ведут Мо-лошникова, но явно в романе почти никак не проявляются, возникает ощущение, что главный герой находится посреди беспросветной тьмы.
В отличие от главного героя «Человека звезды», здесь мы уже можем говорить о развитии персонажа. Молошников, в начале романа отказывавшийся от участия в политической борьбе, прошел череду испытаний и осознал невозможность неучастия в ней. В то же время на протяжении романа перед нами прошел не один вариант подобной борьбы — и каждый окончился провалом. Именно с этой неопределенностью связана и противоречивость концовки романа.
Характерная особенность прозы Александра Проханова — Слово как активное миропреобразующее начало — относится и к данным произведениям. Роман «Человек звезды» является практиче-
ски иллюстрацией этой идеи: Словом можно защищаться и атаковать, призывать им помощь высших сил и воодушевлять единомышленников. Статуя Святого Николы, найденная Садовниковым в лесу, держит в руках два предмета — книгу и меч, тем самым утверждая в определенной степени равенство двух этих предметов-символов, один из которых символизирует Идею, а другой — Поступок.
Пропаганда, подмена восприятия — главное оружие, противостоящее положительным героям и «Человека звезды», и «Русского»; часто она даже использует в своих целях незыблемые, казалось бы, образы. Так, Керим Вагипов, аналог Маерса в «Русском», перевоплощается в Сталина — образ, для Проханова обладающий совершенно особым значением. Принимает же он этот облик для того, чтобы одурманить ветеранов, пришедших к нему на прием. Данная сцена ранее была воспроизведена в «Красно-коричневом», но наделялась совершенно другим смыслом. Сталин, в которого перевоплощается актер в «Красно-коричневом», - это то, что объединяет бывших граждан СССР, является для них символом Победы и единения. Сталин-Вагипов же из «Русского» -это мираж, вызванный искусной подделкой и действием дурманящих наркотиков. Вся суть Керима Вагипова, равно как и Маерса — переменчивость, зыбкость и в то же время — высокая степень приспособляемости к окружению.
«Русский» - роман о том, как действительность постоянно обманывает восприятие главного героя. В повествовании неоднократно подчеркивается, что до своего пленения Серж был далек от мира насилия и принуждения, в который он попал; само существование подобного не мыслилось им. Именно поэтому его и пропускают через экстремальный перфоманс «Русский ад», которым владеет олигарх Керим Вагипов и который в миниатюре заключает в себе гротескную картину новой русской жизни, где бывшие граждане СССР
из Средней Азии вынуждены работать до седьмого пота за миску объедков.
В конце своего пути Молошников остается совсем один, покинутый даже своей возлюбленной Нинон. И именно в этот момент автор прерывает повествование, так и не дав увидеть нам полное духовное преображение героя или же отсутствие оного. О возможности последнего варианта говорит двойственность происходящего в финале романа «Русский»: с одной стороны, Серж идет, ведомый некими таинственными силами, не полагаясь на указатели и разум, идет к «...алой буквице» [3: 262], которая должна дать ему духовное прозрение. С другой — перед нами человек, возможно, отчасти потерявший рассудок. Какой из этих двух вариантов видения происходящего — мифологический или реалистический - более предпочтителен, читатель должен решить сам. Сходная ситуация двойственности финала существует и в романе «Человек звезды»: позитивный исход схватки между Садовниковым и Маерсом устраняется рамочной автобиографической конструкцией последней главы.
Отсюда можно вывести один из самых важных принципов поэтики Александра Проханова: события реальной жизни для него не столь важны, как их
творческая переработка. В разговоре со своим биографом Львом Данилкиным сам писатель сказал по этому поводу следующее: «...Я думаю, что писатель работает на останках, на обломках среды, информационного поля, втягивает их в огненную мартену своих переживаний, чтобы они там на мгновение сверкнули и превратились в пламя» [4: 613]. Это вполне соотносится с высказыванием Мишеля Фуко, согласно которому «...автор это то, что позволяет объяснить как присутствие в произведении определенных событий, так и различные их трансформации, деформации и модификации» [5: 29]. Переработав же эти «обломки», сделав их частью своего текста, Александр Проханов, полагаясь на собственную художественную интуицию, отбрасывает несущественные в его восприятии детали и выделяет важные для центрального конфликта — черта, согласно Н.Г. Пугачевой, являющаяся одной из основных функций автора вообще [6]. Зыбкость мира романов писателя ни в коей мере не происходит от его циничного отношения; просто сам мир осознается им как непрерывно движущийся поток. И единственное, что может удержать в подобном неустойчивом мире — неиссякаемая уверенность главных героев в своей правоте.
Примечания:
1. Татаринов А.В. Эпос против романа // Литературная газета. 2012. № 48 (6394). С. 7.
2. Бахтин М.М. Эпос и роман. СПб.: Азбука, 2000. 304 с.
3. Проханов А.А. Русский. М.: Рипол Классик, 2011. 368 с.
4. Данилкин Л.А. Человек с яйцом: жизнь и мнения Александра Проханова. М.: Ад Маргинем, 2007. 664 с.
5. Фуко М. Что такое автор? // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Касталь, 1996. 448 с.
6. Пугачева Н.Г. О взаимосвязи теоретико-литературного и медиалогического осмысления корреляции «автор-герой» // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. 2012. Вып. 4. С. 116-120.
References:
1. Tatarinov A.V. Epic versus Novel // Literaturnaya Gazeta. 2012. No. 48 (6394). P. 7.
2. Bakhtin M.M. Epic and Novel. - SPb: Azbuka, 2000. - 304 pp.
3. Prokhanov A. A. The Russian. - M.: Ripol Classic, 2011. - 368 pp.
4. Danilkin L.A. The Man With An Egg: The Life And Opinions of Alexander Prokhanov. - M.: Ad Marginem, 2007. - 664 pp.
5. Foucault M. What Author Is? // The Will To Knowledge: The Other Side of Knowledge, Power and Sexuality. - M.: Kastal, 1996. - 448 p.
6. Pugacheva N.G. On The Interrelation of Theoretic-Literary and Medialogical Elucidation of The "Author-Hero" Correlation //The Bulletin of The Adyghe State University. Series "Philology and the Arts". 2012. No.4. - P. 116-120.
