CC BY
174
И.В. Першина
Першина Ирина Викторовна — кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права и процесса Нижегородской академии МВД России
Проблема интереса в отечественном правоведении: история возникновения и преемственность в развитии
В конце XIX — начале XX века в отечественном правоведении проявляется все возрастающее внимание исследователей к интересу, его месту и роли в праве. Именно в этот исторический период и происходит формирование проблемной ситуации, из которой постепенно выкристаллизовывалась собственно проблема интереса в праве. Являясь исходным пунктом научного исследования, проблема не предстает взору исследователей в готовом виде. Правильная ее постановка сама по себе требует времени и нередко значительных коллективных творческих усилий. Не случайно правильная постановка проблемы приравнивается к половине ее решения. «Возникновению новой проблемы обычно предшествует появление в науке проблемной ситуации, которая как раз и характеризует трудное положение дел, сложившееся в той или иной отрасли научной деятельности»1.
В дореволюционной России категорию «интерес» использовали для выражения своих правовых взглядов многие представители отечественной науки. «Интерес» как правовая категория привлекал внимание И.А. Ильина, Н.М. Коркунова, С.А. Муромцева, П.И. Новгородцева, Л.И. Петражицкого, В.С. Соловьева, Е.Н. Трубецкого, Б.Н. Чичерина, Г.Ф. Шершеневича и др. Высказывания видных отечественных ученых об интересе, взятые в их совокупности и выражали проблемную ситуацию, состоящую в неполноте и противоречивости научного знания о соотношении права и интереса. В ходе развернувшейся дискуссии выявлялись и формулировались вопросы наполняющие ее содержание. Специфика данной проблемы и вызвавшей ее к жизни проблемной ситуации связана не только и даже не столько со сложностью феномена интереса, сколько с различием в исходных концептуальных позициях ученых в понимании права. Проблема интереса в праве не может быть успешно решена вне контекста эволюции общетеоретической проблемы правопонимания. Преемственность проблемного содержания знания правовых явлений, в том числе и интереса, следует рассматривать проявлением и существенной чертой преемственности в праве как одной из закономерностей его развития.
На разработку темы интереса в отечественном правоведении значительное влияние оказали исследования, проведенные немецкими учеными. Категорию «интерес» и связанные с ней различные правовые представления ввели в обиход юриспруденции, стали изучать и широко использовать немецкие юристы во второй половине XIX века. Значительный вклад в ее разработку внес выдающийся юрист, исследователь римского права Рудольф фон Иеринг. Возможно, именно ключевая роль интересов в процессе образования римского права навела его на мысль об основополагающей роли интереса в правопонимании. Он возвел интерес в ранг основной правовой категории и считается родоначальником юриспруденции интересов. Основная его идея состояла в том, что право есть юридически защищенный интерес. Понятие интереса применялось им преимущественно в смысле благ, выгоды или пользы, доставляемой определенным объектом. Р. Иеринг раскрывает содержание данного понятия следующим образом: «Интерес в смысле субъективном указывает на чувство зависимости от жизни. Основание, в силу которого меня интересует известная вещь или отношение лежит в том, что я чувствую в своем существовании и благосостоянии, в моем довольстве или счастии от них свою зависимость. Интересы, следовательно — это суть жизненные требования в широком смысле»2.
Среди отечественных авторов, затрагивающих тему интереса, были ученики Р. Иеринга и сторонники его идей (например, С.А. Муромцев, Н.М. Коркунов), а также критики и противники его учения (Л.И. Петражицкий, Е.Н. Трубецкой, Г.Ф. Шершеневич). Так, например, один из основоположников социологического направления в гражданском правоведении, С.А. Муромцев, во время своей стажировки в Германии слушал лекции Р. Иеринга и стал впоследствии активным защитником и проводником его идей в отечественном правоведении. В концепции С.А. Муромцева право определялось как система общественных отношений, защищенных государственным принуждением. Позже, приветствуя успех своего ученика, Р. Иеринг писал ему: «Вы завоевали себе кафедру римского права, и этот результат меня радует за науку и за вас, так как в вашем лице впервые в России восходит “оппозиция” — учение, которое я поднял в Германии против романтики исторической школы. Вы представ-
1 Рузавин Г.И. философия науки. — М., 2005. — С. 289.
2 Иеринг Р. Интерес и право. — Ярославль, 1880. — С. 83.
ляете столь крупную силу, что я не сомневаюсь в успехе. Вам придется еще бороться, но борьба есть искус, школа, насущный хлеб силы»1.
Важную роль интересам отводит в своем правовом учении Б.Н. Чичерин. Являясь одним из основоположников государственной (юридической) школы, он видит государство союзом свободных лиц во имя совокупных интересов, а не машиной для подавления личной самостоятельности. В соответствии с таким пониманием государства должна строиться и организация государственного управления. В обществе существуют общие государственные интересы и местные интересы, обнимающие «те или другие местности и разряды жителей». Отсюда взаимодействие интересов и взаимосвязь союзов. «Для разграничения обеих областей нужно прежде всего определить: какие интересы общие всякому государству и какие имеют чисто местный характер? Отношение интересов, или целей, должно определить и отношение центральной власти, управляющей общими интересами, к местным союзам, заведующим местными делами»2. Решая проблемы местного самоуправления и устройства федеральной власти в современной России, представляется весьма полезным принять во внимание предложенную Б.Н. Чичериным классификацию государственных и местных интересов и принципы их соотношения в организации государственного управления.
Развивающаяся в России философско-правовая и юридическая мысль все более принимала во внимание роль интересов в реальном функционировании права и его изучении. Рассматривая право в его отношении к нравственности, выдающийся представитель русской философии В.С. Соловьев формулирует право как исторически-подвижное определение необходимого принудительного равновесия двух нравственных интересов — личной свободы и общего блага. Равновесие указанных интересов составляет, по его мнению, сущность права3. Обосновывая связь права с нравственностью, В.С. Соловьев касается знаменитого, как он говорит, определения Р. Иеринга, по которому «право есть защищенный или огражденный интерес». Нет никакого сомнения, рассуждает он, что право защищает интересы, однако не всякие. На вопрос: «Какие же именно?» он отвечает: «Очевидно, только интересы справедливые, или другими словами, оно защищает всякий интерес в меру его справедливости»4.
В историческом аспекте анализа темы интереса в праве особого внимания заслуживает учение Н.М. Коркунова. Известный специалист в области государственного права, признанный сторонник юридического позитивизма, Н.М. Коркунов принимает высказанную Р. Иерингом идею определяющей роли интереса в правопонимании, но с одним существенным замечанием. Это замечание состоит в следующем: «Нельзя именно согласиться с тем, чтобы право было охраною интересов. Если держаться строго такого понимания права, то придется признать, что если бы в каком-либо обществе охранялся всего какой-либо один интерес, а все другие интересы стояли вне охраны, этот охраненный интерес все-таки был бы правом и, следовательно, отношение его субъекта к субъектам других, не охраненных интересов, есть отношение юридическое, например, отношение деспота к вполне бесправному народу... Но это прямо противоречит тому, что право можно иметь только в отношении к лицам, также пользующимся правовой охраной, юридические отношения возможны только между правоспособными личностями»5. Видоизменяя учение Р. Иеринга, Н.М. Коркунов разрабатывает теорию разграничения интересов.
Основные положения данной теории таковы. Человек в осуществлении своих целей изначально ограничен в силах и средствах. Перед ним встает проблема выбора, что предполагает сравнительную оценку интересов. Это есть дело нравственности. И насколько разнообразны бы не были нравственные принципы — польза, истина, свобода и так далее, а соответственно и результаты оценки, — все они сходны в своей функции — служить мерилом человеческих интересов. Интересы, определяющие содержание деятельности, сталкиваясь не только между собой, но и с интересами других людей, ставят человека перед необходимостью их согласования. Но на какой основе? Чужой интерес, проявляющийся в действиях может внешне выглядеть равноценным или даже тождественным моему. Затруднительно, с точки зрения нравственности, дать согласную со всеми оценку данной ситуации, определить, чей интерес должен быть поставлен выше. Личные же убеждения одного человека не могут быть обязательны для другого. Наряду с нравственной оценкой человеческое сознание выработало нормы разграничения интересов, служащие совместному осуществлению всех разнообразных человеческих целей. Завершая сравнительный анализ юридических и нравственных норм, он делает вывод: «Следовательно, нормы разграничения интересов определяют границу между правом и неправом и суть юридические нормы»6. Нравственность дает оценку интересов, право — их разграничение.
1 Эти слова Р. Иеринга С.А. Муромцев приводит в своем труде «Образование права по учениям немецкой юриспруденции». Цит. по: История русской правовой мысли. — М., 1998. — С. 164.
2 Цит. по: История русской правовой мысли. — М., 1998. — С. 45.
3 См.: Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. — М., 1988. — Т. 1. — С. 453—457.
4 Там же. — С. 527.
5 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. — СПб., 2003. — С. 110.
6 Там же. — С. 60—61.
Першина И.В. Проблема интереса в отечественном правоведении: история..
369
По мнению Н.М. Коркунова, не трудно доказать, что каждая юридическая норма есть непременно норма разграничения интересов1.
Теория разграничения интересов зиждется на убеждении ее автора в возможности безболезненно, при общем согласии провести линию разграничения интересов. «В основу разграничения интересов для всех обязательным правом, — по мнению Н.М. Коркунова, — может быть принято только то, что всем им обще, всеми ими одинаково признается»2. Р. Иеринг, напротив, утверждал, что право есть силовое понятие, то есть исходил из прямо противоположной посылки — право образуется в борьбе интересов за первенство, что, собственно, и сообщило его учению практически подкрепленную силу и убедительность.
В контексте критического анализа учений закрепляющих интерес в праве, полезно обратиться к творчеству Е.Н. Трубецкого. Ему свойственно понимание права как совокупности норм, предоставляющих человеку свободу и, вместе с тем, ограничивающих внешнюю свободу лиц в их взаимоотношениях. В целом Е.Н. Трубецкой критически относится к теории интереса именно потому, что право в ней рассматривается силовым понятием и в неразрывной связи с государством. Его основное возражение против государственных теорий состоит в том, что всякое государство или власть сами обусловлены правом. В то же время, право может возникать и существовать безотносительно к государству как, например, церковное право.
Е.Н. Трубецкой указывает на непримиримое, по его мнению, противоречие в учении Р. Иеринга: «С одной стороны, Иеринг утверждает, что необходимым фактором правового прогресса служит идея права, то есть представление о праве, каким оно должно быть; с другой стороны, он говорит, что все нравственные и юридические понятия представляют собой только результат коллективного опыта. Однако в опыте мы видим только право, каково оно есть; опыт не дает нам никаких указаний о том, каково оно должно быть»3.
Интерес и право рассматривает в тесной связи видный представитель юридического позитивизма Г.Ф. Шершеневич. «Каждое юридическое отношение, — утверждает он, — возникает по поводу известного интереса, преследуемого членами общества»4. Однако, характер связи права с интересом понимается им совсем иначе, нежели у Р. Иеринга. Этим обстоятельством обусловлена и критика им учения Р. Иеринга: «Со времени Иеринга начало распространяться понятие о субъективном праве, построенном не на воле, а на интересе. Сам Иеринг дал неудачную формулу своему взгляду, определив субъективное право, как юридически защищенный интерес. Здесь смешаны в одно сущность субъективного права и его цель. Целью права является, несомненно (и в установлении этого факта неоцененная заслуга Иеринга), обеспечание интересов общества и отдельных лиц, но это не составляет еще сущности права как средства к достижению указанной задачи»5. В учебном пособии по общей теории права эта мысль выражена Г.Ф. Шершеневичем предельно кратко и категорично: интерес только цель, а не сущность права6.
Самого пристального внимания в анализе исторического аспекта формирования проблемы интереса в отечественном правоведении заслуживают суждения об интересе высказанные Л.И. Петра-жицким. О резко отрицательном его отношении к рассматриваемому явлению свидетельствует следующее сделанное им замечание: «Вообще модное теперь базирование теории права на понятии или представлении об “интересах” не только придает циничное и низменное направление правоведению, но и влечет за собой множество теоретических ошибок. Следует везде помнить, что право и нравственность регулируют не “интересы”, а поведение»7. Л.И. Петражицкий неоднократно указывает, что термин «интерес» употребляется юристами как метафора, не имеющая точного научного содержания, как суррогат научной терминологии и поэтому для научных целей данная категория не годится8. Он признает за правом способность оказывать разнообразное воздействие на интересы, но с существенной оговоркой: «Право регулирует непосредственно не интересы наши, а поступки, и это — две вещи различные»9. В области права, по его мнению, правильнее говорить не о воле и свободе и не об интересах, а о поведении, о действиях и поступках.
Разработанная Л.И. Петражицким психологическая теория является теорией правопонимания категорично утверждающей, что права не имеют ничего общего с интересами, что это принципиально отличные от интересов явления, поэтому и воззрение, будто существо права состоит в защите интересов построено на ложном фундаменте. Слово «защита», разъясняет Л.И. Петражицкий, означает
1 См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. — СПб., 2003. — С. 62.
2 Там же. — С. 7.
3 Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. — СПб., 1999. — С. 86.
4Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. — Тула, 2001. — С. 73.
5 Там же. — С. 75.
6 См.: Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: Учебное пособие: В 2 т. — М., 1995. — Т. 2. — С. 196.
7 Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. — СПб., 2000 — С. 271.
8 См. там же. — С. 249—250.
9 Там же. — С. 257.
действие или ряд действий, направленных на отражение нападения. Но нападать на интерес, как нечто психическое, нельзя; с другой стороны норма не есть действие, а известного рода правило. Исходя из этого, он заключает: «Поэтому формула: право есть защита интересов, при понимании ее не в качестве метафорических выражений, не иносказательно, а прямо и точно выражающей известное научное положение, означало бы nonsense, соединение и отождествление несоизмеримых величин»1.
Дополнительно к указанию на неразработанность и полную непригодность для научных целей понятий «интерес» и «защита интереса», он приводит ряд аргументов с целью опровергнуть теорию Р. Иеринга и ее видоизменения в учениях С.А. Муромцева и Н.М. Коркунова. Несомненным, с юридической точки зрения, Л.И. Петражицкий полагает то, что наши права могут продолжаться при утрате с нашей стороны соответствующего содержанию права интереса, равно как и вопреки нашим интересам. Он указывает также на многие способы приобретения прав без соответствующего интереса или вопреки ему. Например, случай приобретения прав вследствие действия сил природы, не справляющейся о нашем интересе или случаи, связанные с принудительным наследованием. В указанных случаях права имеются, а соответствующий им интерес отсутствует. Эти же аргументы он направляет и против теории воли. С другой стороны, пишет Л.И. Петражицкий, «рядом с коллекцией примеров прав без наличия соответствующей воли или интереса их субъекта можно устроить коллекцию примеров «господства воли», «охраны интересов» и так далее без наличия прав на стороне того субъекта, интерес или воля которого беспрепятственно осуществляются на основании норм объективного права»2.
В научной литературе указанные аргументы не остались без внимания. Воспроизведя аргумент Л.И. Петражицкого о том, что правовая норма и защищаемый интерес не всегда встречаются вместе, А.С. Ященко пишет: «Очевидна однако поверхностность такого возражения: юридические нормы, как общие правила, имеют ввиду интересы не определенного конкретного лица, а всех вообще носителей данного права, интерес разумеется при этом вероятный, возможный, какие же действительные последствия могут произойти в каждом отдельном случае, это вполне выходит из рассмотрения права... Никто не говорит, что право действительно всегда осуществляет настоящий интерес. Право есть норма долженствования, следовательно, оно лишь стремится к должному; оно стремится охранить вероятный интерес»3. Представляется, что разделение интересов на действительные и вероятные, без предварительного уяснения того, что есть интерес, мало поможет в защите теории интересов от опровержения ее Л.И. Петражицким.
В развернувшейся в отечественном правоведении конца XIX — начала XX века дискуссии о соотношении права и интереса затрагивалось множество вопросов, образующих в своей совокупности проблемную ситуацию. Постепенно в ходе полемики проявился и центральный, проблемный вопрос выражающий рассогласование и противоречивость подходов участников дискуссии. Таким вопросом, на наш взгляд, выступает вопрос о том, что есть интерес по природе своей, явление какого рода он собой представляет — объективное или субъективное. Именно по этому вопросу основные участники дискуссии — Н.М. Коркунов и Л.И. Петражицкий — высказывают суждения, интерпретируемые абсолютно несовметимыми. Н.М. Коркунов рассматривает интерес общественным, социальным, а, следовательно, и объективным по своему характеру явлением. Эта его позиция отчетливо выражена в следующем рассуждении: «Воля есть принадлежность индивидуального духа. Интересы человека, напротив, в самой незначительной степени определяются его индивидуальной организацией. Наибольшая часть интересов человека является продуктом жизни его в обществе и потому имеет общественный характер»4. Возражая авторам, признающим правовой интерес, Л.И. Петражицкий пишет: «Коркунов исходит из понятия интересов, но на место защиты он ставит, по примеру некоторых немецких юристов, разграничение интересов. От нравственности право отличается тем, что нравственность составляют нормы “оценки интересов”, право же — нормы разграничения интересов. По поводу этого учения нельзя, прежде всего, не заметить, что и выражение “разграничение интересов”, как и “защита интересов” есть, скорее, образное выражение, нежели точный научный термин. Как разграничить интересы двух или нескольких лиц, если интересы — психические явления, явления внутреннего мира человека, не имеющие протяжения, неделимые и т. д.»5 Выявление основного противоречия в трактовке природы интереса можно считать одним из важнейших результатов рассмотренной нами дискуссии. Это противоречие, равно как и множество других связанных с ним вопросов данной проблемы, не преодолено в дискуссии о соотношении права и интереса, длящейся в отечественной юридической науке и по настоящее время.
1 Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. — СПб., 2000 — С. 250.
2 Там же. — С. 99.
3 Ященко A.C. философия права Владимира Соловьева. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства. — СПб., 1999. — С. 145—146.
4Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. — СПб., 2003. — С. 109.
5 Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. — СПб., 2000 — С. 253.
Першина И.В. Проблема интереса в отечественном правоведении: история...
В современной юридической науке проблема интереса характеризуется высокой степенью актуальности и множественностью образующих ее содержание дискуссионных вопросов. Природа правового интереса, соотношение в нем объективного и субъективного, его виды, способы закрепления и роль в праве, способы судебной защиты — все эти и многие другие вопросы продолжают привлекать сегодня пристальное внимание ученых-юристов1. Преемственность проблемного содержания знания о правовом интересе, дополняется сегодня существенным усложнением проблемной ситуации, выражающемся в увеличении количества выдвинутых и разрабатываемых концепций интереса. Доминирующие в историческом аспекте альтернативные концепции интереса как объективного, либо субъективного по природе своей явления, дополнились трактовкой интереса единством объективного и субъективного, а также признанием существующими двух несводимых друг к другу рядов интересов — объективных и субъективных2. В сложившейся ситуации весьма полезной представляется высказанная А.В. Кузьминой мысль о том, что «в дискуссиях по поводу субъективности и объективности интересов следует добиваться определенной ясности позиций их участников относительно содержания и соотношения категорий “субъективность” и “объективность”»3.
Учитывая число выдвинутых концепций интереса и множество значений используемых при этом терминов, нетрудно представить, сколь велико количество возможных способов интерпретации идей и суждений об интересе. Вступая в дискуссию по рассматриваемой проблеме, необходимо принимать во внимание теоретико-методологические позиции ее участников, то есть принятые ими концепции правопонимания и интереса. Особого внимания заслуживает обеспечение ясности и определенности используемого понятийного аппарата. Необходимо обладать высокой культурой мышления и следовать требованиям формально-логического закона тождества, оперируя многозначными понятиями. Наглядной иллюстрацией высокого уровня полисемии используемых в исследовании правового интереса терминов могут служить термины «объективное» и «субъективное». В Большом толковом психологическом словаре» приводится шесть значений термина «объективный» и девять значений термина «субъективный»4 и можно показать, что приведенный перечень их смысловых значений не является исчерпывающим.
Проблема является одной из основных форм развития научного знания. На примере эволюции проблемы интереса в праве отчетливо видна позитивная роль преемственности проблемного содержания знания в развитии отечественного правоведения. Признавая существование данного вида преемственности в развитии науки, следует видеть и таящуюся в нем опасность. Она состоит в неконтролируемом «раскручивании» проблемы, при котором поиск решения, истинных ответов на образующие ее вопросы подменяется, превращаясь в самоцель, ее разрастанием подобно раковой опухоли. Диалектический спор, ориентированный на истину, вырождается в эристический, преследующий личную победу участника дискуссии. В проблемных ситуациях подобных рассмотренной вряд ли уместна безапелляционность высказываний приверженца какой-либо из концепций относительно истинности или ложности иных подходов и мнений. В ситуациях подобного рода весьма полезной может оказаться рекомендация, данная В.С. Соловьевым. «Я думаю, — пишет он в статье, посвященной ницшеанской идее сверхчеловека, — нет спора, что всякое заблуждение — по крайней мере всякое заблуждение, о котором стоит говорить, — содержит в себе несомненную истину и есть лишь более или менее глубокое искажение этой истины; ею оно держится, ею привлекательно, ею опасно, и через нее же только может оно быть как следует понято, оценено и окончательно опровергнуто. Поэтому первое дело разумной критики относительно какого-нибудь заблуждения — определить ту истину, которую оно держится и которую оно извращает»5. Предложенное В.С. Соловьевым логико-методологическое основание критического анализа позиций и аргументов участников научной дискуссии представляется весьма конструктивным.
1 Интерес в публичном и частном праве. — М., 2002; Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. — М., 2002; Правовое обеспечение национальных интересов: Материалы Международной научнопрактической конференции (Москва, 25—26 октября 2005 г.) / Под общ. ред. Т.Я. Хабриевой. — М., 2005; Кля-ус Н.В. Законный интерес как предмет судебной защиты в гражданском судопроизводстве. — Новосибирск, 2005; Кузьмина А.В. Категория «интерес» в философии и праве. — М., 2009.
2 Подробнее об этом см.: Першин М.В. Об объективном в частноправовом интересе / М.В. Першин, И.В. Першина // Актуальные проблемы в области гуманитарных наук: от теории к практике: Сборник статей. — Н. Новгород, 2003. — С. 175—189.
3 Кузьмина А.В. Категория «интерес» в философии и праве. — М., 2009. — С. 188—189.
4 См.: Большой толковый психологический словарь. — М., 2000. — Т. 1 (А—О). — С. 541; Большой толковый психологический словарь. — М., 2000. — Т. 2 (П—Я). — С. 329—330.
5 Соловьев В.С. Сочинения: В 2 т. — М., 1988. — Т. 2. — С. 628.
