CC BY
167
Медведев Евгений Валентинович
кандидат юридических наук, доцент заместитель декана юридического факультета Ульяновского государственного университета (e-mail: [email protected])
Присвоение и растрата культурных ценностей
Аннотация
Статья посвящена вопросам определения сущности и содержания присвоения и растраты как способа хищения культурных ценностей. В ней дается характеристика объективных и субъективных признаков данных преступлений, рассматриваются наиболее сложные вопросы их квалификации и отграничения от смежных посягательств.
Annotation
The article is devoted to analysis of essence and content of misappropriation and embezzlement as a forms of cultural values theft. It includes character of objective and subjective signs of this crimes, most complex issues of its qualification analysis. The author researches a questions about difference between given felonies and cultural values acquisition and adjacent corpus delicti.
Ключевые слова: хищение, присвоение, растрата,вверенное имущество, злоупотребление доверием, культурные ценности, имущественный ущерб, момент окончания преступления, квалификация.
Key words: theft, misappropriation, embezzlement, violation of trust, cultural values, property damage,instant of crime finishing, qualification.
ПЩ рисвоение и растрата культурных ценностей представляют собой способы хищения, в рамках которых преступник обращает в свою пользу вверенное ему имущество. В данном случае речь идет о ценностях, которые не принадлежат виновному, но в момент хищения находятся у него на законных основаниях, и он в силу договора, служебного положения, особого поручения и т.д. обладает в отношении них определенными полномочиями [1].
В настоящее время в доктрине уголовного права превалирует взгляд на присвоение и растрату как на две самостоятельные формы хищения [2]. Если исходить из принципа разграничения хищений на формы, в основу которого положен способ совершения преступления, то данную точку зрения следует признать верной.
Присвоение и растрата, хотя и родственные деяния, имеющие много схожих черт, что, собственно говоря, и объясняет их совместное нахождение в одной статье (ст. 160 УК), тем нем менее характеризуются существенными различиями в содержании объективной стороны, а именно разными способами обращения чужого имущества в пользу виновного.
Присвоение выражается в противоправных действиях, которые в литературе принято обозначать через термин "удержание". Под ним чаще всего понимается невозвращение виновным имущества в соответствующий срок и установление над этим имуществом неправомерного владения [3].
В нашем случае удержание как способ присвоения заключается в невыполнении требований о возврате либо предъявлении вверенных лицу ценностей культуры в срок, установленный законом, договором, компетентным органом или лицом. Неисполнение такого требования считается моментом обращения в свою пользу вверенного ценного имущества. На удержание указывает то обстоятельство, что вверенного виновному предмета не оказалось в установленном месте и в указанное время.
Как правило, следствием удерживания имущества выступает его недостача. Но факт недостачи не всегда может служить основанием для вывода о наличии в действиях лица признаков хищения. Причины недостачи могут быть и не связаны с присвоением. К примеру, предметы крупной коллекции монет, или марок, могут быть утрачены в процессе их перевозки, в результате халатности, временного "обмена" и т.д.
152
Так, заведующий одного из районных отделов культуры Вологодской области С. унес несколько икон, временно хранящихся по его распоряжению в одной из школ, домой, чтобы передать в последующем вновь открывающемуся приходу. Но С. уволился из отдела культуры. Новая заведующая провела инвентаризацию, в ходе которой была выявлена недостача 19 икон. При производстве обыска на квартире у С. были обнаружены и изъяты иконы "Богоматерь всех скорбящих радость", "Сретение", "Николай Чудотворец", "Архангел Михаил, попирающий сатану" и др. Суд признал С. виновным в совершении хищения предметов, имеющих особую ценность, путем присвоения и приговорил к трем годам лишения свободы [4].
Если удерживание культурных ценностей сопряжено с введением в заблуждение их собственника или законного владельца относительно оснований, сроков нахождения и возвращения т аких предметов во владении виновного и т.д., то есть если присвоение имущества осуществляется путем обмана, и обман предшествует присвоению, то в действиях преступника будет усматриваться состав мошенничества.
В то же время не может быть признано присвоением невозвращение в установленный срок имущества, обладающего особой ценностью, которое было передано лицу на время в рамках исполнения гражданско-правового договора. Невозвращение имущества по такого рода сделкам не охватывается понятием "присвоение", а представляет собой неисполнение обязательств или просрочку исполнения обязательств и влечет гражданско-правовые санкции. Указанные факты служат основанием для предъявления исковых требований в порядке гражданского судопроизводства.
В данной ситуации, правда, нужно учитывать один нюанс, который касается перемещения культурных ценностей через границу. Предметы, обладающие особой ценностью для отечественной и мировой культуры, по закону не должны покидать территорию страны. Отдельные из них можно вывозить за рубеж только на время проведения выставок и других культурных мероприятий. (Перечень таких объектов, из которого исключены предметы, представляющие историческую, художественную, научную или иную культурную ценность, отнесенные в соответствии с действующим законодательством к особо ценным объектам культурного наследия народов Российской Федерации, независимо от времени их создания [5], закреплен в Законе РФ "О вывозе и ввозе культурных ценностей" [6]).
Невозвращение временно вывезенных за
пределы российского государства предметов художественного, исторического и археологического достояния народов Российской Федерации и зарубежных стран в установленные сроки образует самостоятельный состав преступления, предусмотренный ст. 190 УК. Но при квалификации таких случаев нужно учитывать, что объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 190 УК, состоит лишь в неисполнении обязанности по возвращению временно вывезенных за пределы Российской Федерации культурных ценностей в определенный срок [7].
В случае, если виновный, который не является собственником ценностей культуры, вывозя предметы за границу на законных основаниях, заранее имеет умысел на завладение ими и (или) обращение их в свою пользу либо в пользу иных лиц с корыстной целью, то его действия следует квалифицировать по статье об ответственности за хищение культурных ценностей в форме присвоения или растраты.
При определенных обстоятельствах может иметь место совокупность преступлений. Например, лицо, не являющееся собственником культурных ценностей, может нести ответственность одновременно за невозвращение этих предметов на территорию Российской Федерации по ст. 190 УК и за их хищение по ст. 164 УК, если оно сначала умышленно задерживает их в иностранном государстве (скажем, с целью снятия копии с картин), а затем решает похитить.
Разница между указанными выше случаями, как представляется, заключается в последовательности и времени совершения действий виновного. В данном контексте важное значение приобретает вопрос об определении момента возвращения культурных ценностей в пределы России.
Законодательство об охране и использовании культурных ценностей, регулирующее вывоз указанных предметов за пределы РФ и ввоз в Россию, его связывает с регистрацией перемещения данных предметов через таможенную границу. Так, согласно приказу Минкультуры РФ от 12 октября 1998 г. № 503 "Об утверждении Инструкции о порядке контроля за вывозом и временным вывозом культурных ценностей" культурные ценности считаются возвращенными после того, как при обратном ввозе этих предметов после их временного вывоза таможенный орган Российской Федерации проставляет в свидетельстве сопровождающего культурные ценности лица регистрационную отметку с датой пересечения таможенной и государственной границы Российской Федерации [8]. Другими словами, момент возвращения культурных ценностей в Россию после их
153
временного вывоза в соответствии с указанной нормой совпадает с моментом регистрации данного действия органами таможенного контроля.
Как нам кажется, при определении времени возвращения временно вывозимых культурных ценностей следует считать момент пересечения ими государственной границы Российской Федерации. Такое утверждение, во-первых, прямо вытекает из буквального толкования норм уголовного закона. Во-вторых, оно более точно соответствует смыслу уголовно-правовой охраны культурных ценностей. В данном случае важное значение имеет то обстоятельство, что культурные ценности благополучно возвращены в Россию, а не то, соблюден ли порядок регистрации при их ввозе на ее территорию.
Резюмируя сказанное, если вывезенные предметы, представляющие особую ценность, похищены до момента их возвращения в Россию и по этой причине не могут быть возвращены на территорию РФ, то деяние следует квалифицировать по ст. 164 УК. Если культурные ценности или какая-то их часть сначала задерживается за границей с нарушением срока их возврата, а затем присваивается виновным, или похищается иным способом, то в действиях виновного будет совокупность преступлений, предусмотренных ст.ст. 190 и 164 УК.
Растрата как способ хищения, по мнению большинства специалистов, характеризуется незаконным издержанием вверенного виновному имущества в своих корыстных интересах или по корыстным мотивам в интересах других лиц [9]. В отличие от присвоения, в ходе которого вверенное имущество незаконно удерживается, при растрате оно издерживается в виде отчуждения (дарение, продажа), потребления (продукты питания или ГСМ потреблены не по назначению), израсходования (деньги израсходованы на распитие спиртных напитков и азартные игры) [10].
Приведенное, в принципе справедливое утверждение, не совсем подходит для описания данного случая, поскольку растрата культурных ценностей по своей природе не может происходить в форме потребления. Не совсем удачно подходит для обозначения названных противоправных действий и термин "израсходование".
Дело в том, что предметы, относящиеся к рассматриваемой категории, уникальны в своем роде, и уникальность их заключается, как правило, в материальной форме выражения. Поэтому и смысл культурных ценностей как имущества для человека состоит не в потреблении или расходовании, а в самом их существовании, нахождении в собственности у
кого-либо, в обладании ими, в возможности лицезреть их, восхищаться ими, использовать как образец подражания, эталон чего либо и т.д.
Если учитывать, что ценность таких предметов определяется прежде всего состоянием их морфологических свойств, то главной задачей для преступника при хищении является обеспечение их сохранности. В противном случае, если эти предметы будут повреждены, они утратят свое значение, а вместе с тем и потеряют свою стоимость.
В контексте сказанного из всего того, что предлагается для описания растраты чужого имущества в литературе, к рассматриваемой ситуации больше всего подходит термин "отчуждение". В конкретных ситуациях отчуждение, как правило, находит свое выражение в передаче виновным культурных ценностей третьему лицу с целью обращения их в пользу последнего. При этом неважно, в какой форме осуществляется передача, будь то: продажа, дарение или обмен, главное, что они безвозвратно переходят во владение других лиц.
В процессе квалификации хищений вверенного имущества нередко возникает проблема отграничения присвоения и растраты друг от друга. По этому вопросу среди ученых и практиков до сих пор не сложилось единого мнения. Одни специалисты считают, что растрата является продолжением хищения, совершенного путем присвоения. Отличие же присвоения от растраты, по их мнению, состоит в том, что в первом случае виновный, обратив имущество в свою пользу, сохраняет (удерживает) его у себя, а во втором -он не только удерживает, но и расходует (издерживает), отчуждает их [11].
На наш взгляд, такой подход к разграничению присвоения и растраты нивелирует представление о них как самостоятельных формах хищения. Если следовать логике указанных авторов, то получается, что растрата как более широкое понятие охватывает своим содержанием присвоение, а присвоение фактически выступает составной частью растраты чужого имущества. Тогда какой смысл рассматривать их по отдельности?
В данной связи в гораздо более выгодном свете выглядит позиция тех ученых, которые категорично разделяют эти формы хищения, полагая, что эти деяния не соприкасаются между собой в процессе совершения. Как справедливо пишет А.И. Бойцов, - "при растрате, в отличие от присвоения, между правомерным владением и незаконным распоряжением вверенным имуществом отсутствует какой-либо промежуток времени, в течение которого виновный незаконно владеет чужим имуществом как своим собственным" [12].
154
Соглашаясь с этой точкой зрения, отметим, что распоряжение имуществом, которое было присвоено виновным, его потребление или расходование, или иное отчуждение, не следует рассматривать как его растрату. Растрата отличается тем, что как действие не связана с установлением незаконного владения над материальными ценностями, которые виновным еще не отчуждены [13]. Последующие же действия виновного в виде использования присвоенного имущества, над которым он уже установил незаконное владение, лежит за пределами состава преступления и не превращает присвоение в другую форму хищения - растрату.
1. См., например: Бойцов А.И. Преступления против собственности. - СПб.: Юрид. центр. Пресс, 2002. - С. 416; Белокуров О.В. Проблемы квалификации хищения вверенного имущества. М.: Юрист, 2003. С. 29.
2. См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2007.С. 147; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко, А.С. Михлина СПб.: Питер, 2007. - С. 191.
3. См.: Курс уголовного права. Том 3. Особенная часть /Под ред. доктора юридических наук, профессора Г.Н. Борзенкова, доктора юридических наук, профессора В.С.Комиссарова. М.: ИКД "Зерцало-М", 2002. - С. 357; Эриашвили Н. Д. Объективные признаки присвоения и растраты чужого имущества. - Закон и право. 2002. № 10. С. 47.
4. См.: Сазонов Г. Святотатство // Труд. 1996. 17 декабря.
5. Данная категория культурных ценностей в связи с особой значимостью для общества и государства согласно Закону РФ "О вывозе и ввозе культурных ценностей" вообще не подлежит вывозу из России.
6. Ведомости СНД и ВС РФ. 20.05.1993. № 20. Ст. 718.
7. Данная обязанность является необходимым условием вывоза за территорию России наиболее значимых культурных ценностей и важнейшей гарантией обеспечения их сохранности. Она возникает на основании письменного договора о возврате временно вывозимых культурных ценностей, заключаемого между ходатайствующей о вывозе указанных предметов стороной и компетентными органами государственной власти, в котором определяется порядок действий участников правоотношений. В этом же договоре помимо требования возврата культурных ценностей предусматривается срок их обязательного возвращения на территорию Российской Федерации. Отсюда следует вывод, что юридически лицо приобретает обязанность возврата временно вывозимых им из России культурных ценностей после подписания этого документа сторонами, а фактически - с момента пересечения государственной границы РФ при вывозе этих предметов за ее территорию.
8. См: Экспресс-Закон. 1999. № 42.
9. См.: Владимиров В.А., Ляпунов Ю.И. Указ. работа. С. 131.
10. См., например: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. М., 2000. С. 194.
11. См., например: Емельянов В.П. Защита права собственности уголовным законодательством. - Харьков: Рубикон, 1996. С. 55.
12. Бойцов А.И. Указ. работа. С. 422.
13. См.: Ляпунов Ю.И. Указ. работа. С. 14.
155
