CC BY
501
ИССЛЕДОВАНИЯ ВОДНЫХ БИОЛОГИЧЕСКИХ РЕСУРСОВ КАМЧАТКИ И СЕВЕРО-ЗАПАДНОЙ ЧАСТИ ТИХОГО ОКЕАНА, 2014, вып. 35
УДК 332.133.6
DOI 15853/2072-8212.2014.35.5-21
ПРИРОДНО-РЕСУРСНЫИ ПОТЕНЦИАЛ КАМЧАТКИ, ЕГО ОЦЕНКА И ПРОБЛЕМЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В ДОЛГОСРОЧНОЙ ПЕРСПЕКТИВЕ
Е.Э. Ширкова, Э.И. Ширков, М.Ю. Дьяков
Зам. дир. по науке, зав. лаб., н. с., Камчатский филиал Тихоокеанского института географии ДВО РАН 683000 Петропавловск-Камчатский, Партизанская, 6 Тел., факс: (4152) 41-24-64, (4152) 42-34-57 E-mail: [email protected]
КАМЧАТКА, ПРИКАМЧАТСКИЕ ШЕЛЬФЫ, ПРИРОДНЫЕ РЕСУРСЫ И УСЛУгИ, ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЕ
Предлагаются упрощенные методические подходы определения сравнительной эколого-экономической эффективности различных стратегий природопользования в районе исследований — Камчатском крае, а также прилегающих к нему морских акваториях в границах исключительной экономической зоны РФ, на основе концепции природного капитала и капитализированной абсолютной природной ренты, как наиболее сопоставимого показателя доходности эксплуатации разнородных элементов ПРП в долгосрочной перспективе.
KAMCHATKA'S NATURAL RESOURCE POTENTIAL ASSESSMENT AND THE PROBLEMS OF ITS USE IN THE LONG TERM E.E. Shirkova, E.I. Shirkov, M.Yu. Dyakov
Deputy Director, head of the lab., researcher, Kamchatka Branch of Pacific Geographical Institute (KB PGI) FEB RAS 683000 Petropavlovsk-Kamchatsky, Partizanskaya, 6 Tel., fax: (4152) 41-24-64, (4152) 42-34-57 E-mail: [email protected]
KAMCHATKA, KAMCHATKA SHELF, NATURAL RESOURCES, NATURE MANAGEMENT
Simplified methodological approaches for evaluation of comparative environmental and economic efficiency of different nature management strategies based on the concept of natural capital and capitalized absolute resource rents as a comparable for the heterogeneous elements of the NRP in the log term are offered in the article.
Актуальными проблемами недостаточной экономической и экологической эффективности современного природопользования в районе исследований являются: неравномерная и в целом слабая изученность большинства элементов природно-ресурсного потенциала (ПРП) полуострова и окружающих его морей, а также отсутствие в настоящее время адекватных и выполненных на единой методической основе стоимостных оценок даже основных видов природных ресурсов и экономически значимых экосистемных услуг. А в рыночной экономике любые бесплатные или недооцененные ресурсы всегда используются расточительно и, в конечном счете, обречены на деградацию и уничтожение.
Именно из-за недооценки реальной стоимости морских биоресурсов за вторую половину ХХ века было подорвано до трети запасов наиболее ценных традиционных объектов мирового рыбного промысла (UNEP. GEO-5, 2012). Именно из-за отсутствия адекватных стоимостных оценок экономических услуг биологического разнообразия сорвано решение поставленной мировыми лидерами на Все-
мирном саммите ООН по устойчивому развитию 2002 года в Йоханнесбурге задачи — хотя бы снизить темпы утраты биоразнообразия к 2012 году. Именно из-за экономической недооценки экоси-стемных услуг природы мир сегодня уже остро ощущает многие негативные последствия ускоряющихся климатических изменений на нашей планете.
В этой связи нельзя не вспомнить, наверное, уже широко известное, но, тем не менее, актуальное высказывание немецкого экономиста Эрнста фон Вайцзеккера: «Коммунизм рухнул, так как он „не позволял ценам говорить экономическую правду". И таким же образом капитализм может рухнуть, „если он не позволит ценам говорить экологическую правду"» (Вайцзеккер, 2013, стр. 14).
Отраженные в опубликованных к настоящему времени работах и фондовых источниках сведения о составе, объемах и размещении основных элементов ПРП Камчатки и окружающих ее морей уже в значительной мере устарели. А имеющиеся экономические оценки отдельных ресурсов и услуг природы региона, как правило, имеют ведомственный (и потому несопоставимый) харак-
тер. Это обусловливает необходимость обобщения последних количественных и стоимостных оценок ПРП региона, рассредоточенных в соответствующих НИР специализированных научных организаций и отдельных авторов на единой методической основе. Поэтому целью настоящей работы была принята очередная инвентаризация основных элементов природно-ресурсного потенциала Камчатки и прикамчатских морей в границах отечественной исключительной экономической зоны, а также сопоставимая стоимостная оценка учтенных элементов природного капитала региона для корректного определения сравнительной экономической и экологической эффективности различных стратегий природопользования в Камчатском крае на долгосрочную перспективу.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
В работе использовались опубликованные данные по теме исследования, фондовые материалы Правительства Камчатского края и Камчатского филиала Тихоокеанского института географии ДВО РАН; материалы информационной системы «Рыболовство», интернет-публикации, а также материалы собственных исследований авторов по рассматриваемой тематике за весь ретроспективный период.
В то же время авторы должны отметить, что значительная часть информации, необходимой для полной стоимостной оценки основных природных ресурсов района исследований и, особенно, таких новых объектов природного капитала района как услуги биологического разнообразия и услуги местных экосистем, в настоящее время отсутствует.
По большинству элементов природного капитала региона это объясняется их недостаточной естественно-научной изученностью, которая значительно (иногда — в разы) ниже изученности ПРП всех других краев и областей Дальнего Востока страны. С другой стороны, по достаточно изученным и активно используемым природным ресурсам экономические характеристики этого использования в современной России недостаточно «прозрачны». Поэтому для сопоставимости стоимостных оценок всех рассматриваемых в работе ресурсов и услуг природы региона авторы используют рентный подход, а в рамках этого подхода — оценки на основе капитализированной абсолютной ренты, рассчитываемой на базе ши-
рокодоступной информации о ценах отечественного и мирового рынка товаров и услуг.
Абсолютная рента в природопользовании — это минимальная, но устойчивая доля получаемого пользователем природных ресурсов рентного дохода, которая принадлежит собственнику этих ресурсов — государству. В сельском и рыбном хозяйстве, а также в других ресурсодобывающих отраслях России, эта доля составляет порядка 10% от соответствующей товарной продукции отрасли (Ивановский, 2000). Практически одинаковая норма абсолютной природной ренты, при использовании большинства элементов ПРП региона, обеспечивает высокую сопоставимость выполненных на основе абсолютной ренты оценок разнородных природных ресурсов и, соответственно, сопоставимость оценок эколого-экономической эффективности различных стратегий природопользования в регионе. Вместе с таким важным критерием устойчивости природопользования как сохранение в длительной перспективе общей величины природного капитала региона (Costanza, Daly, 1992), этот подход и выполненная на его основе практическая оценка основных элементов ПРП региона создают методическую и информационную базу для достаточно корректной оценки сравнительной эколого-экономической эффективности различных стратегий природопользования в районе исследований — основной цели данной работы.
Конкретные расчеты капитализированной абсолютной ренты от эксплуатации основных традиционных элементов ПРП региона выполнялись авторами по следующим широко известным формулам:
- для невозобновляемых видов природных ресурсов:
P = £ R (1+E Г (1)
t=0
где: P — капитализированная абсолютная рента (стоимость ресурса), R — возможный годовой рентный доход по видам ресурсов, t — срок эксплуатации ресурса, E — коэффициент дисконтирования;
- для возобновляемых ресурсов и услуг с бесконечным сроком эксплуатации эта формула упрощается до вида:
р=R
E
(2)
Что касается таких относительно новых элементов природного капитала региона как эконо-
мические услуги биоразнообразия и экосистем, то их стоимостная оценка в настоящее время еще не обеспечена ни достаточной естественно-научной изученностью ПРП региона, ни общепринятой методической базой количественного учета. По указанным элементам природного капитала сегодня не существует даже устоявшихся представлений о предмете и конкретных объектах их стоимостной оценки. В то же время, исключительно высокая экономическая и экологическая значимость услуг биоразнообразия и экосистем для устойчивости природопользования и устойчивого социально-экономического мирового развития уже давно является общепризнанной, а отдельные стоимостные оценки этих услуг по своей величине не только сопоставимы со стоимостью всех других ресурсов и услуг природы, но часто и превосходят стоимость последних. Поэтому в настоящее время при оценке природного капитала регионов, экономика которых специализирована на природопользовании, уже невозможно игнорировать услуги биологического разнообразия и услуги местных экосистем даже в условиях совершенно недостаточной изученности последних, а также отсутствия четкого определения предмета и стандартных, или хотя бы хорошо апробированных, методов их экономической оценки.
Относительно методов оценки экономических услуг биоразнообразия авторы частично решают обозначенную выше проблему на основе ранее разработанных ими методических подходов (Шир-кова, 2008). Суть этих подходов состоит в выявлении и измерении при помощи имитационного моделирования зависимости экономической продуктивности эксплуатируемых промысловых объектов (стад, популяций) от уровня сохранения их видового и внутривидового разнообразия. На примере лососей в упомянутой работе было показано, что при полном сохранении основных форм естественного разнообразия эксплуатируемых рыбных популяций, стад или целостных бассейновых комплексов «река-лососи» (Лихатович, 2004), доходность лососевого промысла удваивалась по сравнению с доходностью эксплуатации тех же объектов промысла при сохранении ими лишь одной из форм присущего этому объекту биологического разнообразия. То есть при минимальном уровне разнообразия эксплуатируемых объектов рыбного промысла. При полном сохранении разнообразия объекта промысла дополнительный доход
от его использования — «рента по биоразнообразию» (Ширкова, Ширков, 2006) — по своей величине становился сопоставимым с современными рыболовными сборами (ресурсной рентой) за право промысла соответствующих видов лососей.
Разработанные авторами подходы применимы для оценки экономических услуг разнообразия любых эксплуатируемых объектов живой природы, а также для основных экосистемных услуг. Однако прямая стоимостная оценка экономических услуг биоразнообразия по большинству других традиционных объектов рыбного промысла в регионе пока не обеспечена достаточной информацией о количественном влиянии их видового (и, особенно, внутривидового) разнообразия на продуктивность эксплуатируемых экосистем, конкретных промысловых видов и их отдельных популяций. В таких условиях прямая экономическая оценка услуг биоразнообразия основных объектов традиционной сырьевой базы рыбной промышленности в районе исследований требует значительного времени, которым решение проблемы просто не располагает. Поэтому для остро необходимой уже сегодня хотя бы ориентировочной стоимостной оценки экономических услуг биоразнообразия эксплуатируемого биопотенциала прикамчатских морских акваторий авторы считают возможным распространить полученные ими данные о приблизительном равенстве ресурсной ренты (современной платы за использование биоресурсов) и выявленной ими «ренты по биоразнообразию» при эксплуатации лососей на все другие объекты рыбного промысла в регионе.
В практических расчетах по измерению величины природного капитала района исследований такой подход означает возможность получения общей величины совокупной абсолютной ренты от эксплуатации местной сырьевой базы рыбной промышленности простым удвоением величины, рассчитанной по (Ивановский, 2000) абсолютной ресурсной рыболовной ренты.
Экосистемные услуги в районе исследований еще не оценивались не только по стоимости, но и в физических измерителях. Поэтому в настоящей работе услуги экосистем региона оценены на основе наиболее известной стоимостной оценки этих услуг, выполненной для всего мира группой Р. Констанзы (Constanza R. et al., 1997) простым выделением доли полученной в указанной работе стоимости экоуслуг нашей планеты пропорцио-
нально площади территорий и акваторий района исследований.
В связи с тем, что услуги разнообразия биоты региона в работе оцениваются авторами только в отношении промысловых гидробионтов, а общая продуктивность экосистем района исследований явно превосходит ее среднемировые показатели, полученные нами оценки этих элементов природного капитала региона следует рассматривать как минимальные.
Однако даже заведомо заниженная стоимость услуг биологического разнообразия и экосистем Камчатки и прикамчатских вод, как это будет показано далее, резко меняет сравнительную эколого-экономическую эффективность различных (действующих и разрабатываемых) стратегий природопользования в регионе, которые до настоящего времени разрабатываются и оцениваются совсем без учета стоимости этих важных элементов природного капитала района исследований.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Структура, использование и значимость природно-ресурсного потенциала Камчатки в природном капитале страны
Камчатка и ее шельф обладают значительным и разнообразным природно-ресурсным потенциалом, который составляет заметную и во многом уникальную часть национального богатства России. Однако изученность и использование этого потенциала отличается очень высокой неравномерностью, как по видам ресурсов, так и по их отдельным природным комплексам.
Структурирование ПРП края и окружающих его морей для целей долгосрочного стратегического планирования его использования целесообразно осуществить по признаку естественной возобновляемости природных ресурсов. Возобновляемые и невозобновляемые группы ресурсов в регионе существенно различаются по изученности, стоимости и, что более важно — по значимости для устойчивого развития не только региона, но и страны в целом.
Возобновляемые природные ресурсы и услуги региона По группе основных возобновляемых ресурсов и услуг природы региона в статье рассматриваются и оцениваются:
- водные биологические ресурсы и экономические функции (услуги) биологического разно-
образия их носителей — эксплуатируемых (пригодных для хозяйственного использования) объектов рыбного промысла, а также экономические услуги экосистем суши Камчатки и прилежащих к ней морских надшельфовых вод;
- возобновляемые энергетические ресурсы (энергия геотерм Камчатки, морских приливов, а также энергия рек и ветра региона);
- водные и лесные ресурсы полуострова.
Водные биологические ресурсы Камчатки и
прилегающих морей — традиционная основа экономической специализации края в территориальном разделении труда. До недавнего времени рыбное хозяйство представляло собой не только основную, но и практически единственную отрасль специализации Камчатки в межрегиональном и международном экономическом обмене.
Биологические ресурсы прилегающей к полуострову исключительной экономической зоны России и внутренних вод Камчатки составляют до 40% (Справка..., 2011) всей собственной сырьевой базы рыбной промышленности страны, а учитывая стоимостную структуру этой базы — до половины соответствующей части всего природного капитала Российской Федерации. Ни один из других видов природных ресурсов Камчатки никогда не имел, не имеет и, в рамках современных представлений о ПРП региона, не будет иметь в прогнозной перспективе такого высокого удельного веса в природной части национального богатства страны. Не будет иметь столь высокой значимости для устойчивого социально-экономического развития региона в долгосрочной перспективе.
В этой связи уместно заметить, что ставшие в последние годы почти общепринятыми на всех уровнях власти утверждения о том, что приоритетное значение рыбных ресурсов в использовании ПРП региона в рыночных условиях себя исчерпало и не имеет перспектив (Ермаков, Райхлин, 2008; Резолюция инвестиционной конференции., 2001), носят явно конъюнктурный характер. Как будет показано ниже, по любому из альтернативных рыбным видов ресурсов района исследований значимость в ПРП страны на целый порядок ниже, чем у водных биологических ресурсов. Если же взглянуть на значимость тех или иных конкурирующих за приоритетную роль природных ресурсов (и соответствующих отраслей хозяйства) с позиций 2050 года и долговременных интересов России, станет очевидным: получив такую роль, и
углеводородные ресурсы прикамчатских шельфов, и золото региона к концу прогнозного периода будут практически исчерпаны, а рыбные ресурсы и экосистемные услуги биоты дальневосточных морей будут при этом катастрофически подорваны.
В то же время, как и все мировое рыболовство (UNEP. GEO-5, 2012), рыбный промысел в Дальневосточном бассейне России и его прикамчатских промысловых районах (по существующему рыбопромысловому районированию Мирового океана (Приказ..., 1980): Западно-Камчатская, Камчатско-Курильская, Петропавловск-Командорская и Ка-рагинская подзоны, а также часть Западно-Беринговоморской промысловой зоны) уже с середины семидесятых годов прошлого столетия по своим объемам приблизился к границам естественной продуктивности традиционной сырьевой базы, и в рамках этой базы не имеет серьезных резервов для дальнейшего экстенсивного роста.
При таком понимании ситуации традиционная сырьевая база рыбной промышленности в при-камчатских районах промысла, как это демонстрирует рисунок 1, в настоящее время составляет от 1,3 млн т до 2 млн т различных гидробионтов.
При этом доминирующее значение в традиционной сырьевой базе рыбной промышленности рассматриваемого региона в последние 50 лет принадлежит минтаю. Следующим по объемам и экономическому значению объектом промысла здесь являются лососи. И далее, по удельному весу в рыбохозяйственном ресурсном потенциале региона, следуют такие виды рыб как камбалы, другие тресковые (треска, навага), терпуги и рогатковые (прежде всего — керчаки).
В целом (по данным КамчатНИРО), традиционную сырьевую базу рыбной промышленности в прикамчатских водах составляют более чем 30 видов рыб и 15 видов промысловых беспозвоночных, а также один вид морских млекопитающих и несколько видов водорослей, которые при их рациональном использовании могут обеспечить здесь до 2 млн т ежегодных уловов (Справка., 2011). В то же время, именно повышение рациональности использования современной ресурсной базы отрасли представляет собой основной резерв в достижении и устойчивом поддержании указанной величины возможной рыбодобычи в при-камчатских промысловых районах.
Так, бросающийся в глаза на рисунке 1 глубокий провал графика динамики добычи минтая в 1996-2004 гг., наряду с естественной флуктуацией его численности, вероятно во многом объясняется допущенным значительным переловом этих рыб в начале девяностых годов и, в частности, крупномасштабным браконьерским (в том числе иностранным) промыслом минтая в открытых водах Охотского моря (Антонов, 2011).
По данным Н.И. Науменко, за указанный период среднегодовые уловы в прикамчатских водах снизились: в Карагинской подзоне — на 36%, в Петропавловск-Командорской подзоне — на 25%, в Камчатско-Курильской подзоне — на 45%, в Западно-Камчатской — на 65% (Науменко, 2009). Последние цифры позволяют достаточно уверенно предположить, что катастрофическое снижение запасов минтая Охотского моря в 1996-2006 гг. своей основной причиной имеет не столько естественную флуктуацию численности минтая, сколько «человеческий фактор».
С повышением в последние годы управляемости рыбного промысла, совершенствованием его нормативно-правовой базы и, не в последнюю очередь, в связи с переходом всего Охотского моря под юрисдикцию России создаются предпосылки для более рациональной эксплуатации биологического потенциала дальневосточных морей и их прикамчатских промысловых районов.
В то же время современная официальная оценка величины рыбопромыслового потенциала района исследований — порядка 2 млн т (Справка., 2011) — имеет, в основном, оперативный характер, и для использования в долгосрочных стратегиях развития отрасли нуждается в дополнительном подтверждении или корректировке.
Рассматривая такую относительно удаленную перспективу, было бы неправомерным ориентиро-
Рис. 1. Улов рыбы в прикамчатских водах в 1909-2013 гг. Источники: до 2008 г. — по данным (Антонов, 2011), с 2009 г. — по данным информационной системы «Рыболовство»
ваться на какой-то один (пусть даже и очень авторитетный) источник. Поэтому рассмотрим другие имеющиеся в нашем распоряжении оценки состояния и тенденции сырьевой базы рыболовства в прикамчатских водах. Одна из них представлена в работе специалистов КамчатНИРО (Дьяков и др., 2012). Авторы указанной работы базируют свой анализ и прогноз не только на статистике уловов, а, прежде всего, на объемах, использовании и тенденциях всего «промыслового запаса» («промысловой биомассы») основных гидробионтов района исследований.
Такой подход прямо, а не косвенно, характеризует сырьевую базу рыболовства в регионе. И, вместе с более современным периодом анализа, позволяет обнаружить за последнее десятилетие собственные тенденции этой базы в прикамчат-ских водах. В отличие от отмеченного в большинстве международных анализов систематического в последние тридцать лет снижения объемов и ухудшения структуры естественной базы мирового промышленного рыболовства (UNEP. GEO-5, 2012; все предыдущие доклады «Глобальная экологическая перспектива» UNEP), в работе (Дьяков и др., 2012) убедительно демонстрируется не снижение, а рост в последнем десятилетии промыслового запаса всех основных промысловых объектов района исследований.
В целом, по всем прилегающим к Камчатке промысловым районам этот запас, по данным последнего источника, вырос с 2001 г. по 2010 г. с 6,6 до 11,5 млн т, что обеспечивает современный объем сырьевой базы промышленного рыболовства в районе исследований до 2 млн т. Эта оценка практически совпадает с официальными данными КамчатНИРО. Поэтому указанный объем сырьевой базы рыболовства в прикамчатских водах можно принять как достаточно обоснованный на начальный период рассматриваемой перспективы.
В отсутствие прогнозов сырьевой базы рыболовства в прикамчатских промысловых районах на более удаленную перспективу, можно воспользоваться оценкой этой базы, принятой в действующей «Стратегии социально-экономического развития Камчатского края до 2025 года» (Стратегия..., 2009). В данном документе возможный вылов различных гидробионтов в морских при-камчатских водах оценен величиной 2,5-3 млн т. Такой существенный рост сырьевой базы рыбной отрасли в районе исследований возможен за счет
более полного использования запасов уже известных промысловых гидробионтов, а также за счет роста численности минтая в связи с предполагаемым наступлением очередного благоприятного для этого вида тресковых температурного периода в Северной Пацифике. Существуют и более высокие оценки водных биоресурсов региона. Так, К. Згуровский приводит цифры: 2,5-4,2 млн т (Згуровский, 2012).
Вероятно, истина в данном случае, как это бывает обычно, лежит между крайностями. И мы примем на весь прогнозный период величину естественной сырьевой базы рыболовства в прикам-чатских водах в объеме 2,5 млн т.
Для оценки возможного развития на Камчатке различных направлений аквакультуры — основного пути наращивания мирового производства рыбной продукции в последние десятилетия — у авторов нет достаточной информации. В то же время, существенным резервом увеличения рыбопродуктивности внутренних водоемов Камчатки в рассматриваемой перспективе можно считать увеличение лососевого потенциала полуострова за счет восстановления условий воспроизводства (прохода на нерест) лососей в бассейн Кроноцкого озера (Бугаев, Кириченко, 2008).
Восстановление стада нерки бассейна озера Кроноцкого могло бы удвоить камчатские запасы этого самого ценного из массовых видов тихоокеанских лососей. Это технически возможно к концу прогнозного периода. Существуют некоторые теоретические и технические сложности реализации этого давнего проекта. Но основным препятствием для его осуществления является то, что бассейн озера входит в Государственный Кроноц-кий заповедник. Авторам представляется, что если речь идет о восстановлении исторического естественного биоразнообразия этого района, то современный природоохранный статус озера не стоит отождествлять со статусом «священной коровы». Существует множество примеров, когда и в России (на Каспии), и за рубежом (север Аляски) территории заповедников урезали и урезают не для восстановления их биоразнообразия, а в связи с необходимостью добычи нефти.
Таким образом, если рассматривать возможные изменения ПРП Камчатского края и прилегающих к нему морских акваторий до 2050 года, то в части такой важной составляющей этого потенциала, как водные биологические ресурсы,
возможен заметный прирост их запасов. В то же время, реализация этой возможности будет существенно зависеть от уровня управления использованием и охраной природных комплексов региона (прежде всего, от совершенствования экономических и правовых механизмов природопользования), а также от сбалансированного использования здесь других видов природных ресурсов. Особенно — углеводородных ресурсов шельфа. Как это было показано авторами ранее (Ширков и др., 2006), при современном технологическом и правовом обеспечении экологической безопасности шельфовой добычи нефти в экстремальных климатических и сейсмических условиях прикамчат-ских шельфов существуют реальные и значительные риски катастрофических аварий при морской разведке, добыче и транспортировке углеводородов. Результатом этих аварий может стать значительное и необратимое снижение биологической продуктивности прикамчатских вод — основных рыбохозяйственных угодий страны, а также непредсказуемые сегодня количественно, но, безусловно, значительные утраты различных форм разнообразия местной биоты и снижение генерации экосистемных услуг.
Капитализированная рентная стоимость естественного сырьевого потенциала рыбной промышленности района исследований в современной структуре этого потенциала и современных же ценах по расчетам авторов составляет более 9 млрд долларов США.
Ресурсы пресных вод. Камчатский край является зоной повышенного увлажнения и относится к числу регионов, обладающих колоссальными запасами пресных поверхностных и подземных вод.
Поверхностные воды суши полуострова — реки и озера, болота и ледники — совокупность специфических и при этом весьма разнообразных экосистем. Реки Камчатки (более 144 тысяч рек, с учетом самых малых, менее 10 км) — в основном горные, чистые, имеют низкий уровень минерализации. Средняя густота речной сети составляет 0,76 км на км2.
Большими запасами и высоким качеством водных ресурсов обладают озера края с общим зеркалом 5880 км2. Большинство озер — проточные, за исключением небольшого количества озер, расположенных в кратерах и кальдерах старых вулканов. Около 34 000 км2 (почти 8% площади территории края) занимают болота.
Значительные ресурсы и запасы экологически чистых подземных пресных вод Камчатки можно рассматривать как один из стратегических экспортных видов природных ресурсов региона. Кроме пресных вод, Камчатка располагает также большими запасами разнообразных лечебных и столовых минеральных вод (в зависимости от вида, их дебит составляет от 30 до 300 м3/сут).
По данным НИГТЦ ДВО РАН (Актуализация стратегии., 2013), прогнозные эксплуатационные ресурсы пресных подземных вод Камчатки составляют 28 946,645 тыс. м3/сут. Утвержденные запасы — 571,6 тыс. м3/сут.
В условиях стремительно нарастающего дефицита пресной воды во многих регионах мира, одной из задач совершенствования природопользования на Камчатке должно стать сохранение качества ее водных запасов.
В рассматриваемой перспективе Камчатка может расширить свою экспортную специализацию за счет крупномасштабных поставок на мировой рынок как бутилированной (в том числе минеральной), так и небутилированной экологически безупречной пресной воды. Одним из первых проектов последнего направления, который в настоящее время находится в разработке, является использование для экспорта пресной воды Ахомтенского месторождения (бухта Русская). Проект предполагает возможность суточного водозабора от 10 00050 000 м3 и транспортировку воды потребителям большегрузными (до 100 тыс. т) танкерами.
При современных ценах пресной воды на наиболее близких к Камчатке азиатских рынках 0,7 долларов за тонну (Березкин, 2013; Глобальная экологическая перспектива 3, 2003), капитализированная рентная стоимость утвержденных запасов подземных пресных вод полуострова может составить 243 млн долларов США.
Лесные ресурсы. Леса Камчатки являются, с одной стороны, одним из наиболее значимых компонентов экосистем полуострова, а с другой — объектом промышленной эксплуатации внутри-краевого значения.
Общая площадь земель государственного лесного фонда территории Камчатского края — 44 218,8 тыс. га (Лесной план., 2011). В состав земель лесного фонда входят лесные (47% площади фонда) и нелесные земли: пастбища, сенокосы, болота и прочие земли. Леса края обладают значительным флористическим своеобразием и име-
ют свои географические особенности — крайне неравномерное распределение и поясность.
Преобладающим видом является каменная береза. Хвойные леса характерны только для бассейна реки Камчатки, где расположен так называемый «хвойный остров» — основной резерват лесосырьевых ресурсов края.
С учетом природных особенностей и преобладающего направления использования, леса края подразделяются на три группы: защитные, эксплуатационные и резервные. Важнейшим экоси-стемным значением обладают леса, отнесенные к категории защитных.
Площадь лесов защитной группы составляет 12 967,3 тыс. га (почти 30% общей площади лесного фонда Камчатки), из них около четверти покрыты лесной растительностью. В лесах этой группы допускаются только санитарные рубки (Лесной план..., 2011).
Площадь эксплуатационных лесов (предоставляющих древесные ресурсы леса) составляет 3209,2 тыс. га из общей площади лесного фонда Камчатского края (Лесной план., 2011). В их составе удельный вес покрытых лесной растительностью территорий, где сосредоточены рубки главного пользования, составляет лишь 7,3% (2091,5 тыс. га в абсолютном выражении). Древо-стои данной группы служат основным источником древесины для хозяйства Камчатки, однако пригодные к рубке леса размещены крайне неравномерно, доступные высокотоварные хвойные лесные массивы на левом берегу р. Камчатки значительно истощены, а труднодоступные правобережные хвойные древостои, где преобладают спелые и перестойные насаждения, практически не эксплуатируются.
Динамика использования лесных ресурсов края с 1965 г. представлена на рис. 2.
Перспективным планом развития лесопромышленного комплекса Камчатского края предусматривается увеличение объемов ежегодной заготовки древесины в течение 10 лет до уровня начала 1990-х годов — 285,8 тыс. м3 (Лесной план., 2011). Годовая потребность края в лесной древесной продукции, по данным того же источника, определяется в объеме 200-350 тыс. м3.
С учетом важной экологической роли лесов в сохранении общей продуктивности экосистем полуострова и, особенно, нерестового фонда лососей, рост использования лесных ресурсов Камчатки в
рассматриваемой перспективе нецелесообразен, и главным направлением восстановления аборигенных видов должны стать лесохозяйственные рубки, обеспечивающие естественное воспроизводство материнского леса.
Капитализированная рентная стоимость эксплуатационного запаса древесины лесов Камчатки по принятой выше методике расчета составляет ориентировочно 1162 млн долларов США.
Чрезвычайно важную часть возобновляемых природных ресурсов Камчатки и окружающих ее морей представляют в долгосрочной перспективе энергетические ресурсы морских приливов, внутренних водотоков, подземного тепла и ветра.
Энергия морских приливов. Наивысший (не только в регионе, но и в стране) энергетический потенциал приливов имеет зал. Шелихова Охотского моря. Если общие запасы энергии приливов России оцениваются величиной 120 ГВт (13% от соответствующих мировых запасов), при возможной годовой выработке электроэнергии 270 ТВт ч/ год, то соответствующие возможности Пенжин-ской губы оцениваются величинами 87-100 ГВт и 210 ТВт ч/год (Усачев и др., 2003). При современных мировых ценах на электроэнергию порядка 10 центов за киловатт стоимость этой выработки может составить 21 млрд долларов. Капитализированная рентная стоимость данного ресурса составит 35 млрд долларов США.
Использование приливной энергии зал. Шели-хова могло бы к 2050 году удвоить общую современную выработку всех гидроэлектростанций России, диверсифицировать производство и экспортный потенциал Дальнего Востока и Камчатки, а при условии совершенствования технологий получения водорода стать первым крупным шагом перевода энергетики региона и страны с экологически опасного и уже приближающегося к исчер-
3000
— - —-----— — г-1 г* п сч гч г^ сч г^ гч гч п гч гя
- Расчетная лесосека ■ Фактическая рубка
Рис. 2. Освоение расчетной лесосеки Камчатского края, тыс. м3. Источники: (Территориальная комплексная схема., 1987) — 1965-1985 гг.; (Оценка природных., 1995) — 1990-1992 гг.; (Лесной план., 2011) — 19972009 гг.; (Долгосрочная краевая целевая программа., 2012) — 2010-2012 гг.
панию углеводородного фундамента на практически неисчерпаемый и экологичный водород.
Энергетические ресурсы внутренних водотоков полуострова оцениваются значительными объемами, однако их использование ограничивается требованиями лососевого и сельского хозяйства. В настоящее время на полуострове работают четыре малых ГЭС (Быстринская МГЭС-4, Толмачевские: МГЭС-1, МГС-2 и МГЭС-3) установленной мощностью 96,9 МВт и выработкой 1,52 млрд кВт-ч/год.
Дальнейшее использование энергопотенциала камчатских рек возможно и на крупных ГЭС. В 80-е и 90-е годы прошлого века рассматривалась возможность строительства каскада ГЭС на р. Жу-панова (160 км от Петропавловска-Камчатского) и ГЭС на р. Кроноцкой (200 км от пос. Мильково по трассе ВЛ). Однако на строительство этих ГЭС не было получено согласование Камчатрыбвода. При обсуждении упоминавшегося выше проекта строительства рыбоходов для восстановления популяции проходной нерки в бассейне Кроноцкого озера, возможность использования энергопотенциала р. Кроноцкой может быть вновь рассмотрена в рамках комплексного гидроэнергетического и ры-бохозяйственного проекта.
В конце 90-х гг. Ленгидропроектом изучалась возможность размещения достаточно крупной ГЭС на других створах р. Жупанова — в 17 км выше слияния рек Правая и Левая Жупанова. ГЭС на этом створе имеет благоприятные энергетические и экологические характеристики, не имеет серьезных проблем с охраной лососей (Актуализация стратегии., 2013).
В 2000 году, при изыскании трассы ныне действующего газопровода Кшук - Петропавловск, в Усть-Большерецком районе был выявлен благоприятный створ для строительства ГЭС (с базовой мощностью 100 МВт) на р. Быстрой (Актуализация стратегии., 2013).
Общий реальный экономический потенциал энергии рек Камчатки составляет 5 млрд кВт-ч/год (Актуализация стратегии., 2013). В современных мировых ценах это 500 млн долларов США. Капитализированная рентная стоимость реального экономического потенциала рек Камчатки — 833 млн долларов.
Энергетические ресурсы подземного тепла. В данной группе ресурсов рассматриваются только парогидротермы. Энергия и возможное хозяй-
ственное использование собственно вулканического (магматических очагов) тепла пока недостаточно изучены.
Главной характеристикой, определяющей возможность теплоэнергетического использования природных теплоносителей, является их температура. В зависимости от нее различают: низкопотенциальные (до 100 °С), среднепотенциальные (100-150 °С) и высокопотенциальные (более 150 °С) парогидротермы.
Потенциальные ресурсы парогидротерм Камчатской области с температурой 150-250 °С оцениваются в 900 МВт электрической мощности (Усачев и др., 2003). В настоящее время используются парогидротермы Паужетского месторождения (установленная мощность 14 МВт) и двух Мутновских (62 МВт) с возможностью повышения располагаемой мощности Мутновского месторождения до 210 МВт (Усачев и др., 2003).
Общая стоимость потенциальной выработки электроэнергии при эксплуатации утвержденных запасов теплоносителя высокопотенциальных па-рогидротерм Камчатки при принятой выше среднемировой цене 10 центов за один КВт-час составит 790 млн долларов США, а капитализированная рентная стоимость этого ресурса — более 1,3 млрд долларов.
Перспективными месторождениями пароги-дротерм для сооружения новых ГеоЭС являются: Нижнее-Кошелевское (20 км южнее Паужетской ТЭС) с возможной мощностью около 100 МВт, а также Киреунское (северо-восток полуострова), где возможно строительство ГеоЭС мощностью до 20 МВт (Актуализация стратегии., 2013).
Ветровая энергия — один из перспективных возобновляемых энергоресурсов Камчатки. Суммарная мощность ветроэнергопотенциала Камчатского края (сумма ветроэнергопотенциалов основных ветровых провинций района исследований), по данным (Развитие возобновляемых источников., 2006), составляет 360,7 млрд кВт ч/год. Однако на практике максимально возможный для использования, так называемый «рабочий» ветро-потенциал обычно составляет 8-12% от общего. В нашем случае — 30-36 млрд кВт-ч/год.
В настоящее время в крае эксплуатируются только два 250-киловаттных ветроагрегата в поселке Никольском на острове Беринга, запланировано строительство там еще двух ВЭС суммарной мощностью 300 кВт.
Для изолированных энергосистем считается оптимальным установка ВЭС мощностью до 30% от суммарной мощности таких систем. Вместе с малыми ГЭС ветроэлектростанции могут составить альтернативу дизельным электростанциям в энергообеспечении, прежде всего изолированных энергосистем многих поселков Корякского автономного округа.
Капитализированная рентная стоимость «рабочего» ветроэнергопотенциала Камчатки при принятых выше ценах на электроэнергию составляет 6 млрд долларов США.
Суммарная возможная выработка электроэнергии по всем возобновляемым источникам энергии достигает 258,9 ТВт-ч/год, а ее капитализированная рентная стоимость — 43,2 млрд долл.
При наличии таких значительных запасов возобновляемых энергоресурсов современная структура генерирующих мощностей энергетики Камчатского края более чем на 80% обеспечивается электростанциями на углеводородном топливе. Это во многом определяет здесь один из самых высоких в стране тарифов на электроэнергию.
Невозобновляемые природные ресурсы
региона (Актуализация стратегии., 2013)
В данной группе ресурсов рассматриваются: металлические полезные ископаемые (золото, серебро, платина, медь, никель); неметаллические полезные ископаемые (строительные материалы, цеолиты, пемзы, обсидиан, сера); горючие ископаемые (нефть, газ, уголь, торф).
Перечисленные группы и виды невозобнов-ляемых природных ресурсов Камчатки составляют минерально-сырьевую базу (МСБ) экономики полуострова и определяют специализацию будущих горнопромышленного и, частично, топливно-энергетического комплексов Камчатского края.
Современная изученность минерально-сырьевой базы Камчатского края составляет всего 4% (Приморский край — 51%, Хабаровский край — 46%, Якутия — 10%, Магаданская область — 6%). В то же время, освоение даже известных месторождений полезных ископаемых позволяет краю уже сегодня выйти на рынок с предложением следующих видов продукции горнопромышленного комплекса: металлы (золото, серебро, плати-
на); концентраты с последующим металлургическим переделом (никель, медь, молибден, селен, теллур, титан).
Металлические полезные ископаемые. Современный уровень изученности минерально-сырьевой базы Камчатского края позволяет оценить разведанные запасы (минерально-сырьевой потенциал — МСП) благородных и цветных металлов суммой в 259,3 млрд рублей, или 7,5 млрд долларов США.
По основным приоритетным компонентам минерально-сырьевой потенциал благородных и цветных металлов края представлен в таблице 1.
Среди черных металлов наибольшее распространение на Камчатке имеет титаномагнетит. Разведанное Халактырское месторождение тита-номагнетитовых песков расположено на тихоокеанском побережье Камчатки в 15 км от Петропав-ловска-Камчатского. Протяженность пляжа 43 км, ширина — от 800-1000 м до 3-5 км. Мощность отложений продуктивных песков — от 3 до 10 м.
Подсчитаны запасы категорий В, С и С2. Запасы рудного железа по категориям (В, С1) — 5171,5 тыс. т, песков — 78 913,4 тыс. т.
Запасы концентрата по чистому титаномагне-титу и магнетиту — 1446,4 тыс. т, песков — 18 010 тыс. т.
Капитализированная рентная стоимость запасов цветных и благородных металлов региона оценивается суммой 361 млн долларов США.
Неметаллические полезные ископаемые
горнохимическое сырье. Сера. Наиболее крупным месторождением серы на Камчатке является Малетойваямское (Олюторский и Карагинский р-ны Камчатки). Запасы категорий В+С1+С2 на участке Центральный — от 8,3 до 10 млн т. На участке Юбилейный — от 4 до 6 млн т. Прогноз-
Таблица 1. МСП разведанных запасов благородных и цветных металлов Камчатского края (запасы категории А+В+С1+С2) (Актуализация стратегии добычи., 2013)
Полезное ископаемое Балансовые запасы металла, кг Минерально-сырьевой потенциал, млн руб.
Золото (коренные + россыпные 213 571,0 239 157,5
месторождения)
Серебро 634 188,0 9798,2
Платина шлиховая 272,2 398,3
Платиноиды (Р4+Ра) коренное 492,0 544,3
месторождение
Никель 41 312 000,0 8668,9
Медь 6 640 000,0 239,9
Кобальт 1 211 070,0 511,2
Итого: МСБ по Камчатскому краю 259 318,3
ные запасы на площади участков и между ними — от 15,6 до 20,5 млн т.
На месторождении Ветроваямское (Олюторский р-н) на северо-западе зал. Корфа запасы самородной серы этого месторождения: по категории А—44 733 т, В — 17 536, С — 43 678. Ресурсы — 2,5 млн тонн.
На территории Камчатского края (Актуализация стратегии., 2013) учтены 235 неметаллических полезных ископаемых, включая месторождения строительных материалов, пемзы, цеолитов, обсидиана, рассматриваемых выше пресных и минеральных подземных вод.
Разведанные запасы общераспространенных полезных ископаемых полностью удовлетворяют существующую и прогнозную потребность хозяйства края. Так, балансовые запасы всех категорий песчаных и песчано-гравийных смесей составляют 196 451 тыс. м3, строительного камня — 74 303 тыс. м3, глины — 11 055 тыс. м3, пемзы строительной — 74 303 тыс. м3, пемзы абразивной — 543 869 тыс. м3, известняков — 16 800 тыс. т. Разведано месторождение (Ягодинское) цеолитов с балансовыми запасами 19 728 тыс. т. Современное использование этих материалов незначительно.
Из прочих нерудных объектов МСБ края разведано два месторождения перлитов: Начикинское (запасы 1421 тыс. м3) и Паратунское (708 тыс. м3). Начикинское месторождение обсидиана — 2959 тыс. м3, известняка (Таловское) — 16 800 тыс. т, Начикинское месторождение минеральных красок — 11,4 тыс. м3.
Стоимость перечисленных выше неметаллических полезных ископаемых авторами не оценивалась.
Твердые горючие ископаемые
Уголь. На Камчатке выявлено семь месторождений каменного угля (Круто-горовское, Тигильское, Хайрюзовское, Гореловское и др.) и четыре месторождения бурых углей. Общие ресурсы угля в крае составляют более 23 млрд т. Из них 18 млрд т приходится на бурые угли. Разведанные запасы углей — 353 млн т, в том числе бурого — 85 млн т.
Наиболее крупное месторождение — Крутогоровское (площадь около 280 км2) с прогнозными запасами более 1 млрд т. Разведанные запасы 305 млн т. Одна из возможных схем освоения — круглогодичная открытая разработка пластов.
Торф. На полуострове имеются значительные запасы торфа. На начало XI века балансовые запасы торфяных месторождений составляют по категориям: А — 111 176; В — 95 771; С1 — 52 082; С2 — 802 389 тыс. т. Наиболее крупные месторождения: Большая тундра, Мысовое, ВЭРЭГЭ, Опалинская тундра. В пределах Западно-Камчатской низменности торфяники протягиваются сплошной полосой шириной до 30 км (Актуализация стратегии., 2013).
Рентная стоимость запасов углей и торфа Камчатки, по расчетам авторов, составляет 680 млн долларов США.
Углеводородное сырье. Изученность территории и шельфа Камчатки на углеводороды является наиболее низкой из всех нефтегазоносных регионов России. Тем не менее запасы и ресурсы углеводородов здесь достаточны для удовлетворения потребности региональной энергетики. Особенно высокими перспективами на углеводороды располагают прикамчатские шельфы. Шельфовые месторождения Камчатки обладают значительным экспортным потенциалом.
Общие ресурсы углеводородов Камчатки и ее шельфов представлены в таблице 2. Разведанные и предварительно оцененные запасы природного газа и газового конденсата сосредоточены в Западно-Камчатском нефтегазоносном бассейне (НГБ). По состоянию на начало 2012 г. запасы газа Колпаковского нефтегазового района составляют 21,9 млрд м3, а конденсата — 709,0 тыс. т.
Наиболее изученные районы шельфа Западной Камчатки имеют прогнозные геологические ресурсы порядка 6000 млн т в нефтяном эквиваленте. Из расчета сложившегося в России коэффици-Таблица 2. Запасы и ресурсы углеводородов на Камчатке и ее
шельфах (Актуализация ст эатегии добычи., 2013)
Площадь, нефтегазоносный район (НГР) Нефть, млн т у. т. Газ, млрд м3 Газоконденсат, млн т
Западно -Камчатская, шельф Охотского моря Шелиховская (шельф Охотского моря) Хатырская (шельф Берингова моря) Олюторская (шельф Берингова моря) Колпаковский НГР (западное побережье) Ичинский НГР (западное побережье) Воямпольский НГР (западное побережье) Пусторецкий НГР (западное побережье) Ильпинский (восточное побережье) Центрально -Камчатский
D-1900 D-844
D-838 D-485 D-2
D-10
В-2
D-3500
С.+С,-22,6 1 D-234
D-29
D-37
D-16 D-16
С1+С2-0,716
ента извлекаемости (0,36%), указанные ресурсы могут обеспечить добычу нефти и природного газа в объеме около 2200 млн т условного топлива.
В современных ценах извлекаемые прогнозные ресурсы углеводородов шельфов Камчатки имеют весьма значительную капитализированную рентную стоимость в объеме 55,2 млрд долларов США.
По ресурсам углеводородов Камчатка и ее шельфы занимают 4-5% в общем углеводородном потенциале страны.
Обобщение физических объемов и рентного потенциала наиболее важных ресурсов и услуг природы Камчатки, а также прилегающих к полуострову акваторий Исключительной экономической зоны России, представлены в сводной таблице 3.
Авторы отдают отчет в том, что приведенные в тексте и таблице 3 оценки являются не только неполными, но и весьма приблизительными. Для более полных и строгих оценок природного капи-
тала рассматриваемого обширного и, как уже отмечалось, очень слабо изученного района исследований сегодня еще нет достаточной естественнонаучной, технической и экономической информации. По этой же причине мы не могли использовать при оценке ПРП региона более строгие экономические инструменты. Однако авторы и не ставили перед собой задачу дать бухгалтерски точную инвентаризацию и стоимостную оценку всех элементов природного капитала Камчатского региона.
Наша задача много скромнее — дать пусть приблизительные, но более надежные, чем используемые в современной практике, эколого-экономические ориентиры для сравнительной оценки крупномасштабных проектов и целостных стратегий природопользования в регионе по единственному критерию — обеспечению долговременной устойчивости социально-экономического
Таблица 3. Рентная оценка основных элементов природно-ресурсного потенциала Камчатки и российской исключительной экономической зоны окружающих ее морей
Основные элементы ПРП Единицы измерения Физ. или стоимостный объем Рентный потенциал (млн долл.)
Возобновляемые ресурсы и услуги:
- водные биологические ресурсы тыс. тонн 2500,0 9043,8
- ресурсы пресных вод тыс. м3/сут 571,6 243,4
- лесные (древесные) ресурсы тыс. м3 2091,0 1162,0
- энергетические ресурсы морских приливов, парогидро- ТВт-ч/год 258,9 43 150,0
терм и ветра
в т. ч. — энергия приливов ТВт-ч/год 210,0 35 000,0
- экономические услуги разнообразия объектов рыбного млн долл. 5426,3 9043,8
промысла
- экономические услуги экосистем млн долл. 137 351,4 228 918,0
Итого — возобновляемые ресурсы и услуги региона - 291 561,0
Невозобновляемые запасы и ресурсы:
- металлические полезные ископаемые
(запасы металла категории: А+В+С4+С2):
в т. ч. - золото тонн 213,6
- серебро тонн 634,2
- платина тонн 0,272
- платиноиды (Р1+Рф тонн 0,492
Итого — благородные металлы - 177,4
- никель тонн 41 312,0
- медь тонн 6640,0
- кобальт тонн 1211,0
Итого — цветные металлы - 184,2
Горючие ископаемые на суше (кат. А+В+С4+С2):
- конденсат млн т 0,709 19,6
- газ млрд м3 21,895 408,7
- уголь (каменный и бурый) млн т 275,135 680,2
- торф млн т 771,947 270,3
Прогнозные ресурсы углеводородов на шельфе (кат. D):
- нефть млн т у. т. 2357,0 44 020,9
- газ млрд м3 3500,0 65 322,9
Итого — прогнозные ресурсы углеводородов* - 109 343,8
Итого — невозобновляемые ресурсы региона - 111 084,2
Всего по учтенным и оцененным элементам ПРП региона - 402 645,2
Примечания. Общее: Источники по ресурсам и услугам природы отражены в соответствующих разделах текста. *В соответствии с действующими в РФ правилами оценки минерально-сырьевой базы, стоимостной оценке подлежат только уже разведанные запасы полезных ископаемых, однако для выбора стратегий природопользования на длительную (35 лет) перспективу авторы считают необходимым включить в расчет общего природного капитала региона прогнозные ресурсы углеводородов шельфа.
развития. По современным представлениям (Costanza, Daly, 1992), эту устойчивость обеспечивает, опять же, единственное условие: сохранение в длительной перспективе общего объема природного капитала за счет того, что его расходованная часть (невозобновляемые ресурсы) восполняется реинвестицией, полученной при эксплуатации этих ресурсов природной ренты в расширение рентного потенциала возобновляемых ресурсов и услуг природы.
Иллюстрация сравнительной оценки эколого-экономической эффективности стратегий природопользования по критерию сохранения общего объема природного капитала региона («слабая устойчивость») дается на примере вариантов природопользования в Охотском море в последнем разделе предлагаемой работы.
Эколого-экономическая эффективность современного комплексного природопользования в Охотском море и природопользования, предполагающего узкую рыбохозяйственную специализацию северо-восточных районов Охотоморья
Охотское море — одно из крупнейших и богатейших по своему природно-ресурсному потенциалу морей России. Оно обеспечивает более половины дальневосточных и до четверти всех российских уловов рыбы. Здесь сосредоточен уникальный по своим масштабам и концентрации гидроэнергетический потенциал морских приливов. Наконец, недра охотоморских шельфов содержат заметные в масштабе страны ресурсы углеводородов.
На современном уровне изученности прогнозные оценки ресурсов нефти и природного газа колеблются в диапазоне от 8 до 12 млрд т условного топлива. Это составляет 8-12% потенциальных ресурсов углеводородов всего континентального шельфа России и 2-4% ее общего углеводородного потенциала.
Несмотря на порядковую разницу удельного веса рыбных и углеводородных ресурсов Охото-морья в общенациональном природном богатстве, совместное использование именно этих видов ресурсов представляет собой наиболее острую эколого-экономическую проблему природопользования в Охотском море.
Эта проблема имеет две стороны. Во-первых, в экстремальных климатических и сейсмических
условиях Охотоморья, а также при современном технологическом уровне морской добычи и транспортировки углеводородов, здесь неизбежны и постоянные утечки, и тяжелые аварийные разливы нефти, которые также неизбежно повлекут за собой значительное и необратимое снижение биологической продуктивности района.
Во-вторых, современное правовое обеспечение природопользования, а также существующие методическая и информационная база стоимостной оценки экономического и экологического ущерба от возможного нефтяного загрязнения рыбохозяй-ственных угодий, не позволяют сегодня с позиции долгосрочных общегосударственных и региональных интересов адекватно оценить возможные выгоды и потери от совместной конфликтной эксплуатации биологических и углеводородных ресурсов Охотоморья.
Авторами предложены методические подходы и практический вариант частичного решения обеих сторон указанной проблемы (Ширков, 2010).
Решение первого аспекта проблемы основывается на возможной территориальной специализации природопользования в северо-восточной и юго-западной провинциях Охотоморья в соответствии с размещением в них основных запасов углеводородного сырья, а также биологического потенциала региона.
Практическое разграничение упомянутых провинций Охотоморья целесообразно осуществить, используя действующее рыбопромысловое районирование (Приказ., 1980) по границе между подзонами 61.05.1 и 61.05.3, продлив ее в северозападном направлении, как это показано на рисунках 3 и 4. Такое разграничение в основном совпадает не только с рыбохозяйственным районированием Охотоморья (что важно для использования существующей рыбохозяйственной статистики), но и с обусловленными квазипостоянными поверхностными течениями (Власова и др., 2008) границами крупномасштабных водных масс этого водоема. Это позволяет считать выделенные провинции экологически относительно обособленными, а их разграничение — эколого-экономическим.
Как показано на рис. 3 и 4, две трети прогнозных запасов углеводородов региона сосредоточены в юго-западной провинции Охотского моря, а две трети биологического потенциала Охотоморья сконцентрированы в его северо-восточной (при-магаданский и прикамчатский шельфы) провинции.
С учетом относительной экологической обособленности выделенных провинций, наиболее рыбопродуктивная северо-восточная часть Охотского моря должна иметь исключительно рыбохо-зяйственную специализацию, тогда как в более крупной (и с менее экстремальными природными условиями) юго-западной части Охотоморья воз-
Рис. 3. Размещение и относительная продуктивность основных нефтегазоносных бассейнов в Охотском море (Веселов и др., 2006)
Рис. 4. Размещение и относительная продуктивность по нектону биостатистических районов в Охотском море (Нектон., 2003)
можно существующее комплексное природопользование. Углеводороды северо-восточной провинции при этом должны быть включены в долгосрочный государственный резерв.
Такая компромиссная, в современных условиях, природно-ресурсная специализация охотомор-ских шельфов может обеспечить относительно бесконфликтное использование двух третей как углеводородного, так и биологического потенциалов Охотоморья в рамках всего прогнозного периода. С совершенствованием технологии морской нефтедобычи (прежде всего, ее экологической безопасности), за пределами прогнозного периода углеводороды северо-восточной провинции могут быть изъяты из государственного резерва и вовлечены в эксплуатацию.
Сравнительная эколого-экономическая эффективность существующей (экологически нескоор-динированной) практики природопользования в Охотском море и предлагаемой ресурсной специализации его шельфов определялась авторами по критерию сохранения общей величины природного капитала региона. В этом состоит решение второго аспекта рассматриваемой проблемы.
Минимальная (по абсолютной ренте) стоимость рентного потенциала (природного капитала) Охотоморья по основным видам его природных ресурсов и экосистемных услуг по нашим расчетам составляет сегодня 454 млрд долларов. В том числе по северо-восточной провинции — 266, по юго-западной — 188 млрд долларов.
При погашении, в рамках прогнозного периода, всех известных сегодня запасов углеводородов региона с капитализированной рентной стоимостью 134 млрд долларов и связанными с возможным нефтяным загрязнением вод расчетными потерями рентного потенциала рыбных ресурсов и экосистемных услуг Охотоморья в объеме 39 млрд долларов, общее снижение рентного потенциала региона составит 173 млрд долларов, или почти 40% всего современного природного капитала Охотоморья.
При реализации идеи природно-ресурсной специализации выделенных нами провинций Охотского моря, прямые потери рентного потенциала юго-западной провинции и, следовательно, всего Охотоморья, составят 140 млрд долларов, или только треть его современного объема.
Снижение прямых потерь рентного потенциала региона на 33 млрд долларов плюс сохранение
для будущего рентного потенциала в объеме 60 млрд долларов за счет предлагаемого моратория на добычу углеводородов в северо-восточной провинции, то есть всего 93 млрд долларов, можно рассматривать как меру сравнительной эколого-экономической эффективности предлагаемой стратегии относительно существующей практики природопользования в Охотоморье.
Разумеется, для реализации идеи устойчивого развития региона прямые потери природного капитала в объеме 33 млрд долларов по второй стратегии должны быть полностью компенсированы из прибыли нефтяников и использованы на расширение рентного потенциала возобновляемой части природных ресурсов региона. И это должно стать основным требованием к экономическому механизму природопользования в прогнозном периоде. При второй стратегии природопользования указанная компенсация становится более реальной.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Природно-ресурсный потенциал Камчатки и окружающих ее морских акваторий изучается более двух с половиной веков, однако его современный уровень изученности значительно отстает от изученности ПРП всех других дальневосточных субъектов РФ и от потребностей управления природопользованием для реализации идеи устойчивого развития региона и страны — основной идеи развития мирового сообщества на XXI век.
Современная степень изученности минерально-сырьевых ресурсов суши полуострова составляет всего лишь 4%. Изученность МСБ прикамчатских шельфов еще ниже. Наиболее изученной в настоящее время здесь является сырьевая база рыбной промышленности.
В то же время имеющиеся представления о природном потенциале Камчатского края и окружающих его морей позволяют считать его значительной и во многом уникальной частью природного капитала страны. Отсутствие достоверного кадастрового учета и стоимостной оценки большинства основных элементов природного капитала региона представляет собой существенную проблему для системного управления природопользованием и разработки эффективных долгосрочных стратегий устойчивого социально-экономического развития края в перспективе до 2050 года.
Наиболее высокую значимость для региона и страны представляют собой водные биологические ресурсы внутренних водоемов Камчатки и окружающих ее морей. Здесь осуществляется порядка 40% по массе и более половины по стоимости всех российских уловов рыбы и других промысловых гидробионтов. По самым минимальным оценкам, общая стоимость всех экосистемных услуг биоты территории региона и прикамчатских вод составляет порядка 230 млрд долларов. Пролонгация действия Киотских соглашений уже сегодня обеспечивает некоторым из этих услуг реальную рыночную ценность и они, наравне с традиционными природными ресурсами, должны включаться в природный капитал страны и региона.
Камчатка богата также разнообразными минеральными и энергетическими ресурсами. Среди минеральных ресурсов федерального значения существенное значение имеют месторождения золота, серебра, никеля. Учтенные запасы золота здесь составляют более 200 т, серебра — более 600 т, а никеля — 41 тыс. т. Минерально-сырьевой потенциал разведанных месторождений благородных и цветных металлов оценивается суммой 259 млрд руб., которая в период до 2030 года может быть, как минимум, удвоена.
К ресурсам федерального значения на Камчатке относятся также запасы крупных месторождений каменного и бурого углей, шельфовые месторождения углеводородов и уникальный для страны потенциал приливной энергии зал. Шелихова.
В то же время, стоимостная оценка по наиболее крупным элементам природного капитала в регионе еще не проводилась. Имеющиеся на сегодня экономические оценки отдельных элементов этого капитала выполнены по различным ведомственным методикам и поэтому несводимы и несопоставимы. И одним из приоритетных направлений научного обеспечения управления природопользованием в районе исследований и на Дальнем Востоке в целом, кроме дальнейшей интенсификации естественнонаучного изучения природных ресурсов и услуг, является их адекватная стоимостная оценка на единой методической базе. При этом универсальным (и интегральным) измерителем рыночной стоимости всех элементов природного капитала региона должна быть принята капитализированная природная рента, а главным критерием эколого-экономической эффективности управления природопользованием — сохранение
общей величины природного капитала (рентного потенциала) региона при его использовании в длительной перспективе. Указанный критерий достижим, как известно, при единственном условии — обязательной реинвестиции значительной части ренты, полученной от эксплуатации нево-зобновляемых природных ресурсов, в расширение рентного потенциала возобновляемых ресурсов и услуг природы.
Однако это простое условие требует для своей реализации выполнения даже не цепочки, а разветвленного дерева разноплановых (правовых, экономических и организационных) цепочек ныне отсутствующих условий. На экономической ветви этого дерева первым необходимым условием является рентная оценка ресурсов и услуг природы региона. Приближенной стоимостной оценке основных элементов природного капитала Камчатки, а также прибрежных вод окружающих полуостров морских акваторий, и посвящена предлагаемая работа.
Как показали наши расчеты, минимальная (по абсолютной ренте) стоимость природного капитала района исследований составляет сегодня более 400 млрд долларов. Основную часть этой суммы, 291 млрд долларов, составляет рентный потенциал возобновляемых ресурсов и услуг природы: водных биологических ресурсов, их разнообразия, а также экономических услуг эксплуатируемых экосистем региона.
Разведанные запасы золота, серебра, никеля и других полезных ископаемых Камчатки, вместе с прогнозными ресурсами шельфовых углеводородов, могут обеспечить стране и Камчатскому краю лишь 57 млрд долларов капитализированной ренты, или всего 14% общего объема природного капитала региона и только в ближайшие 30-50 лет.
С учетом высокой экологической опасности добычи перечисленных полезных ископаемых, и особенно шельфовых ресурсов нефти и газа, безусловный приоритет в использовании природно-ресурсного потенциала региона должен быть возвращен возобновляемым, и, прежде всего, водным биологическим ресурсам. Кроме того, это приоритетное направление в изучении, охране и использовании природно-ресурсного потенциала региона должно быть расширено включением в него экономических услуг биологического разнообразия эксплуатируемых объектов живой природы, а также экономически значимых экосистемных
услуг региона. В этом состоит основной практический вывод проведенного исследования.
Разработка и использование более полных оценок стоимости ПРП региона может помочь избежать крупных и, возможно, катастрофических ошибок в стратегическом планировании регионального природопользования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Актуализация стратегии добычи и переработки минерально-сырьевых ресурсов в Камчатском крае на период до 2025 года. 2013. Отчет о НИР, НИГТЦ ДВО РАН, рук. д.т.н. Р.И. Пашкевич. Петропавловск-Камчатский. Т. 1: 201 с., Т. 2: 158 с. (Фонды Правительства Камчатского края). URL: http://www.kamchatka/gov.ru/?cont=oiv_ din&menu=4&menu2=o&id=167. Дата доступа: 01.11.2014.
Антонов Н.П. 2011. Промысловые рыбы Камчатского края: биология, запасы, промысел. М.: ВНИ-РО. 244 с.
Березкин М. 2013. Глобальная проблема нехватки пресной воды / ЗАО Национальные водные ресурсы. URL: http://nwrpro.ru/d/340297/d/globalnaya-problema-nehvatki-presnoy-vody.pdf. Дата доступа: 01.11.2014.
БугаевВ.Ф., КириченкоВ.Е. 2008. Нагульно-нерес-товые водоемы азиатской нерки. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. 280 с. Вайцзеккер Э.У. 2013. Фактор пять. Формула устойчивого роста: Доклад Римскому клубу. М.: АСТ-Пресс. 368 с.
Веселов О.В., грецкая Е.В., Ильев А.Я. и др. 2006. Тектоническое районирование и углеводородный потенциал Охотского моря. М.: Наука. 130 с. Власова г.А., Васильев А.С., Шевченко г.В. 2008. Пространственно-временная изменчивость структуры и динамики вод Охотского моря. М.: Наука. 359 с.
Глобальная экологическая перспектива 3. 2003. Доклад ООН о состоянии водн. ресурсов мира. М.: ИнтерДиалект. 504 с.
Долгосрочная краевая целевая программа «Развитие лесного хозяйства на территории Камчатского края на 2013-2020 годы». 2012. Утв. Пост. Правительства Камчатского края от 26.09.2012 N° 437-П. Дьяков Ю.П., Карпенко В.И., Шевляков Е.А. 2012. Водные биологические ресурсы Камчатки. Динамика, современное состояние, промысел // Матер. Всерос. науч. конф., посвящ. 80-летнему
юбилею ФГУП «КамчатНИРО». Петропавловск-Камчатский: КамчатНИРО. С. 10-21. ЕрмаковВ.А., РайхлинА.И. 2008. Природные ресурсы Камчатки: перспективы их освоения и развития территории // Вопр. географ. Камчатки. Вып. 12. Петропавловск-Камчатский: КамГУ им. Витуса Беринга. С. 59-69.
Згуровский К А. 2012. Рыба уходит в тень // Российская газета, № 833, 31.01.2012. Ивановский С.И. 2000. Рента и государство (проблемы реализации рентных отношений в современной России) // Вопр экономики. № 8. С. 84-97. Лесной план Камчатского края на 2009-2018 годы с изменениями и дополнениями. 2011. В двух книгах. Хабаровск: Филиалы ФГУП «Рослесинфорг» «Дальлеспроект» и ФГУ «ВНИИЛМ» «ДальНИ-ИЛХ». 343 с. URL: http://www.kamchatka.gov.ru/ index.php ?cont=oiv_din&mcont=3448&menu=4&m enu2=0&id=501. Дата доступа: 01.11.2014. Лихатович Д. 2004. Лосось без рек. История кризиса тихоокеанского лосося. Владивосток: Дальний Восток. 376 с.
Науменко Н.И. 2009. Динамика величины и состава промышленных уловов водных биоресурсов в при-камчатских водах в 1995-2008 гг. // Исслед. водн. биол. ресурсов Камчатки и сев.-зап. части Тихого океана: Сб. науч. тр. КамчатНИИ рыб. хоз-ва и океанографии. Вып. 15. С. 34-43. Нектон Охотского моря. Таблицы биомассы и соотношения видов. 2003 / Под ред. В.В. Шунтова и Л.Н. Бочарова. Владивосток: ТИНРО-Центр. 643 с. Оценка природных ресурсов Камчатской области и разработка основных направлений эффективного использования ресурсов в условиях рыночных отношений. 1995. Отчет о НИР. Петропавловск-Камчатский: КИЭП ДВО РАН. 189 с. КФ ТИГ ДВО РАН. Ф. 1. Оп. 2. Ед. хр. 06. 189 л. Приказ Минрыбхоза СССР № 408 от 09.09.1980 г. «О разграничении Мирового океана на промысловые районы в новых условиях промысла». Развитие возобновляемых источников электроэнергии в России: возможности и практика (на примере Камчатской области). 2006. М.: ОМННО «Совет Гринпис». 92 с.
Резолюция инвестиционной конференции 18 апреля 2001 г. Петропавловск-Камчатский // Новая Камчатская правда. № 19. 17 мая 2001 г. С. 5. Справка в Правительство Камчатского края. 2011. «Материалы по использованию ресурсного потенциала рыбохозяйственной отрасли в водах Камчат-
ки» / КамчатНИРО. 38 с. КФ ТИГ ДВО РАН. Ф. 1. Оп. 2. Ед. хр. 11. 38 л.
Стратегия социально-экономического развития Камчатского края до 2025 года. 2009. Утв. Постановлением Правительства Камчатского края от 27 июля 2010 г. № 332-П. Москва. URL: http:// www.kamchatka.gov.ru/?cont=oiv_din&mcont=22& menu=4&menu2=0&id=164&pg=1. Дата доступа: 01.11.2014.
Территориальная комплексная схема охраны природы Камчатской области (ТерКСОП).1987. Пояснительная записка в 2-х томах. Т. 1. 241 с. / Отчет о НИР. Госстрой РСФСР, РОСГЛАВОРГПРОЕКТ, ЛЕНГИПРОГОР. Ленинград, 1987. КФ ТИГ ДВО РАН. Ф. 1. Оп. 2. Ед. хр. 01. 241 л. Усачев И., Историк Б., Шполянский Ю., Луна-цы М. 2003. Малая и нетрадиционная энергетика России // Новости электротехники. № 3. С. 54-57. № 4. С. 77-79.
Ширков Э.И., Ширкова Е.Э., Дьяков М.Ю. 2006. Экономическая оценка природного потенциала шельфа Западной Камчатки. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. 54 с. Ширкова Е.Э., Ширков Э.И. 2006. Экономическая оценка биологического разнообразия эксплуатируемых объектов живой природы (на примере внутривидового разнообразия тихоокеанских лососей) // Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей: Доклады VI науч. конф. Петропавловск-Камчатский: Камчатпресс. С. 151-173. Ширкова Е.Э. 2008. Экономическая оценка биологического разнообразия эксплуатируемых объектов живой природы // Экономические науки. № 8. С.206-209.
Ширков Э.И. 2010. Эколого-экономическая эффективность природно-ресурсной специализации северо-восточных и юго-западных провинций Охотского моря // Пространственная экономика. № 3. С. 49-67.
Costanza R., Daly H. 1992. Natural Capital and Sustainable Development // Conservation Biology. V. 6. № 1. P. 37-46.
Costanza R., d'Arge R., d'Groot R. et al. 1997. The Value of the Worlds' Ecosystem Services and Natural Capital // Nature. P. 253-260. UNEP. GEO-5. 2012. Пятый доклад «Глобальная экологическая перспектива» (Резюме для политиков). URL: http://www.unep.org/geo/pdfs/ geo5/GEO5_report_full_en.pdf. Дата доступа: 01.11.2014.
