CC BY
38
Российской Федерации от 9-10 февраля 2007 г. № 5. М.: Колев-Пресс, 2008. 72 с. 11. Протокол пленарного заседания Общественной палаты Российской Федерации от 9 - 10 февраля 2007 г. № 5.
12. Общественная палата Российской Федерации. Официальный сайт. иг1: http://www.oprf.ru.
13. Всероссийский центр изучения общественно мнения. Официальный сайт. иг1: http://wciom.ru.
5 мая 2011 г.
УДК 316
ПРИРОДА И ОСОБЕННОСТИ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ НОРМ БРАКА
О.А. Морозова
Социокультурные нормы брака и их культурологический анализ сегодня вряд ли можно рассматривать как достаточно изученную и разработанной область культурологического знания. Это связано с тем, что социокультурные нормы брака (их статусная локализация и реализация в культуре), как правило, становятся предметом специального, направленного дисциплинарного исследования. В центре подобного исследования чаще всего оказываются или некоторые внешние стороны нормативной практики, организующие и упорядочивающие формы семейно-брачного взаимодействия людей на основе традиционных установок и стереотипов семейно-брачных отношений (сюда можно отнести исследования из области юриспруденции), или внутренние стороны нормативной практики брака, ориентированные на социологическую и психологическую традицию изучения его форм и практик представленности. На основе анализа традиционных установок, стереотипов семейно-брачных отношений и символических форм этикета строятся исторические и этнографические исследования. Однако значение и роль культурологического анализа социокультурного нормирования семейно-брачных отношений пока не обоснованы. Широкий спектр исследований, направленных на выявление характерных черт нормирования семейно-брачных отношений, ориентирован, скорее, на описание эмпирического материала, чем на его анализ.
Социологическое, а часто и социально-политологическое направление анализа обо-
Морозова Оксана Александровна - аспирант кафедры философии Южно-Российского государственного университета экономики и сервиса, 346500, г. Шахты, ул. Шевченко, 147, e-mail: oksasha@mail.ru.
значенной проблемы представлено работами таких авторов, как Г.И. Колесникова, Н.В. Ма-лярова, Н.В. Сучкова, М.С. Мацковский, А.Р. Белугина, А.М. Антонов, В.Д. Медков, С.И. Голод [1]. К юридическому направлению можно отнести работы М.В. Антокольской, Л.М. Пчелинцевой, М.И. Бобневой, Р.Б. Го -ловкина, B.C. Нерсесянц, Н.И. Сидоренко, О.И. Цыбулевской, Н.М. Римашевской [2].
Психологическим аспектам проблемы посвящены исследования И.В. Бестужева-Лады, Л.Я. Гозмана, Ю.Е. Алешина, В.Н. Дружинина, Б. Д. Парыгин, Л.Б. Шнейдер [3]. Среди зарубежных авторов, уделявших особое внимание социально-философскому, психологическому и антропологическому анализу природы и специфики нормирования семейно-брачных отношений относятся уже ставшие классическими исследования Э. Фромма, В. Сатир, Р. Мэй, К. Хорни, В. Франкла [4].
Однако при всем разнообразии подходов наибольший интерес и наибольшую сложность имеет, по нашему мнению, культурологический подход. Именно по этому целью настоящей статьи является рассмотрение в исторической ретроспективе истоков и традиций, заложивших основы культурологического подхода к исследованию культурной практики нормирования семейно-брачных отношений. Этот подход позволит вскрыть и зафиксировать его философский теоретический фундамент и связь с традицией ростовской культурологической школы, начиная с Ю.А. Жданова и В. Е. Давидовича, рассматривающей культурологию в контексте философии.
Oksana Morozova - postgraduate student of the Philosophy Department at the South Russian University of Economy and Service, 147 Shewchenko Street, Shahty, email: oksasha@mail.ru.
В большинстве современных социогума-нитарных исследованиях стало уже устойчивым стереотипом начинать проблематизацию различных тематических областей с констатации кризисного состояния современной цивилизации, состояния, которое носит многоплановый и многоуровневый характер, затрагивающий все стороны жизни современного человека. Наравне с другими актуальными сюжетами, выделяют кризис культуры, затрагивающий и социальный институт современной семьи и брака. Уже в таком контексте брак может рассматриваться как социальный институт, существование которого призвано обеспечивать воспроизводство общественно значимых ценностей, ориентированных на духовно-нравственное воспитание, сохранение и совершенствование культурной среды.
В силу определяющего характера социального института брака и семьи выполняемые им функции признаются уникальными и их перенесение на другие социальные институты признается нецелесообразным и опасным для процесса социализации личности в современном обществе. Последнее заставляет исследователей констатировать не только кризис института семьи и брака с позиции его фундаментальности, но и переносить эту кризисную характеристику на природу современной социальной онтологии. Формулируется данное положение дел в последовательности риторических вопросов: нужен ли сегодня институт брака в классической форме; хорош ли он или плох как социальный институт, в какую сторону он эволюционирует и какой должна быть его новая модель; имеет ли будущее семья, каковы ее контуры в новом постиндустриальном, атомизирован-ном обществе; имеет ли будущее само человечество в привычных характеристиках "семьи - социальной общности - государства"?
Постановка таких вопросов должна сделать очевидным, "...что состояние современной семьи является одновременно как следствием, так и причиной целого ряда процессов, происходящих в современном обществе. При этом кризис семьи вполне обоснованно может быть принят за отправной пункт при анализе системного кризиса современного мира. Будучи одним из основополагающих социальных институтов, семья в своем развитии неизбежно отражает существенные тенденции развития всего общества. Семья, таким образом, не просто испытывает на себе
мощное влияние всех действующих факторов социальной динамики, но во многом и сама эти факторы определяет и воспроизводит" [5]. В подобном широком, социально-онтологическом контексте зачастую остается в тени вопрос об установлении, развитии и трансформации прежде всего культурной (и ближайшей к ней правовой) нормы брака, ее актуальной представленности в пространстве современного культурологического анализа. По нашему мнению, обращение внимания именно на этот исследовательский аспект поможет нам приблизиться к ответу на вопрос о том, как сегодня может быть рассмотрен институт брака, каковы перспективы культурной трансформации семьи в современной цивилизационной среде и т.д. С этих позиций открывается перспектива толкования и интерпретации вопроса о природе и особенностях социокультурных норм брака как специфически культурологического способа осветить данную проблематику с различных сторон, в том числе с этической и правовой.
В нашем понимании именно культурологический анализ норм брака и семьи способен вывести на осмысление базовых культурных доминант, определяющих природу социально-нравственную природу человеческих отношений. Как справедливо замечают Г.В. Драч и О.М. Штомпель: "Вне культуры (и ее системного обоснования, какой выступает культурология) невозможна передача социального опыта, осуществляемого каждым поколением не только путем освоения предметного мира, навыков и приемов технологического отношения к природе, но и культурных ценностей, образцов поведении.
Культура - это целостная система, и в этом плане в историческом и географическом пространстве сосуществовали и сосуществуют удивительно разнообразные и неповторимые культуры, которые и придают уникальность культурному облику народов, стран и континентов" [6].
Социальный институт брака, природа семейных отношений и широкий набор норм, их регулирующих, рассматриваются прежде всего с точки зрения понимания данной реальности как фактора, кардинально воздействующего на формирование человека, позволяющего сохранить социально-психологические и культурные особенности этноса. Брак, действующий как социально-правовая норма, определяется культурными традици-
ями и стереотипами, такими, как отношение младших и старших, женщин и мужчин и т.д. и служит в этом качестве созданию семьи. Но семья - носитель социальных и нравственных идеалов. Для человека семья - главный и основной компонент социокультурной среды обитания, в которой он начинает свою жизнь, приобретает основные культурные навыки и остается до последних дней своей жизни. Это его первичная социальная микросреда, которая своими нормами и регулятивами определяет его человеческий облик: ". семья есть необходимый социальный институт и подчинена тем же законам, что и государство, хозяйство и пр. Семья очень связана с хозяйственным строем и имеет мало отношения к любви, вернее, имеет отношение к каритативной любви и лишь косвенное отношение к полу. Элементы рабства всегда были сильны в семье, и они не исчезли и до настоящего времени. Семья есть иерархическое учреждение, основанное на господстве и подчинении. В ней социализация любви означает ее подавление" [7].
Анализ и оценка общественных отношений как результата разросшейся "семьи" для классической европейской философии является определяющим подходом, вплоть до торжества просвещенческой традиции во Франции (Ж.-Ж. Руссо, М.Ж.А. Кондорсе) и Германии (И. Гердера). Для этой традиции естественно выводить общественные отношения и социальные порядки из брачно-се-мейных практик, тем самым рассматривая патриархальную семью и ее нормативные устои как источник кратических установлений в широком смысле этого слова и государственных институтов в более узком понимании.
Именно такой классический подход в философии дает возможность выявить и продемонстрировать наличие взаимосвязи и определяющего влияния культурных норм брака на остальные формы нормирования: социальные, кратические, имущественные или правовые. Так, Г.В.Ф. Гегель указывает на неотъемлемую и естественную взаимосвязь между семейно-брачными отношениями и собственностью. Семья, по мнению представителя немецкой классической философии, в качестве лица имеет свою внешнюю реальность в некоторой собственности; в собственности она обладает наличным бытием своей субстанциальной личности лишь как в
некотором имуществе. Г.В.Ф. Гегель указывает на то, что в сказаниях об основании государства или, по крайней мере, нравственно упорядоченной общественной жизни введение прочной собственности появляется в связи с введением брака. Приведенная мысль не только дает определение специфики брачно-семейных отношений, как их понимал Г.В.Ф. Гегель, но и содержит критику концепции "естественного права", а следовательно, и "естественной семьи" [8].
Становление исторического, а по сути, и культурологического подхода к институту брака и семьи происходит двумя путями: с одной стороны, при помощи ретроспективного рассмотрения исторического прошлого семьи, через анализ культурных норм брака и традиций семейного уклада у народов и этнических сообществ с доминирующими архаическими и традиционными отношениями, с другой - путем изучения семейно-брач-ных отношений в различных современных социальных условиях и ситуациях. В классическом понимании брак рассматривается как ". исторически обусловленная, санкционированная и регулируемая обществом форма отношений между мужчиной и женщиной, устанавливающая их права и обязанности по отношению друг к другу, к детям и к обществу" [9]. Исходя из этого определения, можно рассматривать брак как своего рода контракт, который заключается между тремя сторонами - мужчиной, женщиной и государством. Любопытной и характерной чертой оформления данного символического контракта является его временная открытость: устанавливается только начало действия этого контракта - дата заключения брачного соглашения - и отсутствует дата окончания его действия. Таким образом, предусматривается единичность и уникальность свершаемого события, его сакральный и неповторимый, культурно значимый характер, закрепляется символическими и ритуальными религиозными обрядами.
Социальный институт брака и его внешнее (правовое), как и внутреннее (религиозное) нормирование свидетельствуют о том, что общество, государство и церковь рассматривают брак как санкционированный, легализованный и освященный союз между индивидами, подверженный процедуре строгого нормирования. Этот союз приобретает закрепленный характер благодаря набору
специальных упорядоченно установленных церемоний, которые призваны представить социальный институт брака как совокупность обычаев, которые регулируют супружеские отношения мужчины и женщины. Результатом подобного социокультурного процесса, правового и религиозного нормирования является формирование семьи как целостной социальной структуры.
Надо учитывать еще и то, что брак и его культурные нормы - это институт, регулирующий отношения не только супругов как таковых, но и очень важные отношения между родителями и детьми. Данный социальный институт в сфере общественных отношений выполняет комплекс принципиально важных и определяющих культурных функций: воспроизводство через деторождение, воспитание детей и их первичная социализация, формирование начальных хозяйственных практик и экономического взаимодействия. Таким образом, социальный институт брака и культурные нормы, регулирующие его существование, задают антропологический фундамент для воспроизводства и развития культурной среды как таковой: "Прежде всего надо принимать во внимание то, что культура - это мощный механизм антропологического воздействия, это способ адаптации индивида к культурным потребностям общества и индивидуальной реализации накопленного этнического и национального опыта. В этом смысле культура коренится в глубинах исторической памяти, и сохранение культуры представляет собой воспроизводство способов трансляции знания и обновления социального опыта" [6, с. 7].
Всякая культурная и субкультурная среда порождает определенную нормативную модель брака и семьи, включающую в себя: нормативных членов семьи (супругов и их детей); отношения власти-подчинения (крати-ческие практики) и персональные привязанности- отталкивания (эмоционально-этические отношения); определенный характер их динамики и трансформации; внешние и внутренние ценностно окрашенные установки и приоритеты. Структура отношений, которая возникает между членами семьи, определяет особенности и характер социокультурных форм ее представленности. Нормативная природа социального института брака и семьи не всегда очевидна и находится на поверхности; как правило, она носит скрытный,
непроявленный характер, а ее воплощения разнообразны и многолики, но, как правило, базовой по-прежнему остается нормативная модель брака и семьи, выраженная через институты государства и религии. Эта модель конструирует структуру семейных отношений в каждом конкретном сообществе. Различного рода аномалии и отклонения от нормативной модели имеют свою специфику в каждой конкретной культуре. Характер включения семьи в ту или иную культурную среду в конечном счете предопределяет принятие нормативной модели брака и семьи как необходимого следствия культурализации.
Представленный подход и традиции социокультурного исследования института семьи и брака уходят корнями в XIX век. Приоритет здесь принадлежит французскому инженеру и социологу Фредерику Ле Пле (в 1855 г. выходит его знаменитая работа "Европейские рабочие" [10], основанная на статистических описаниях, а в 1864 г. -"Социальная реформа во Франции") [11], который, находясь под влиянием позитивистских идей О. Конта, сконструировал собственную теорию о природе брачных и семейных отношений как исходных, атомарных обществах, постоянных и устойчивых при смене поколений благодаря внутренней солидарности. Исходным моментом для Ф. Ле Пле при рассмотрении института семьи и брака было внимание к феномену культурного нормирования в форме солидаритета. Семья, регламентированная брачными нормами, выступает у него как важнейшая социальная единица, наполняющая своим многообразием общественную жизнь. Ее состояние здоровья, хозяйственная стабильность и моральное благополучие, считает французский ученый, можно рассматривать как индикатор для всего общества. Ф. Ле Пле представил свою оригинальную классификацию видов семьи, считая, что в его время она все более соответствует так называемому "непостоянному" типу в силу кардинальных изменений социальной среды, вызванной ростом урбанизации и индустриализации.
Ф. Ле Пле настаивал на важности сохранения традиционных семейных ценностей и консервативных норм регулирования брака, отдавал приоритет религиозным нормам и понятию "первородного греха". Однако будучи социологом, Ф. Ле Пле интересовался и утилитарными сторонами существования семьи -
он статистически анализировал интенсивность финансовых затрат в семьях, устойчивые социальные и культурные привычки, условия труда и производственный уклад, который способствовал или затруднял положительную динамику той или иной семьи в социальной иерархии.
Истоки именно культурологического анализа социокультурных норм брака можно обнаружить в классических работах, посвященных исследованию закономерностей развития семьи и брака. К ним относятся работы Р. Торнвальда, исследования выдающихся представителей "культурно-исторического метода исследования" (Ф. Гребнер, В. Анкер-ман, У. Фой, и В. Шмидт). В соответствии с их представлениями, история человечества представляет собой ряд "культурных кругов", находящихся "в относительных возрастных отношениях друг к другу". Выделяются древние круги, образующие "пракультуру", далее следуют "примарные" и "секундарные" культуры, "смешанные культуры" как переход к так называемой культуре "высокой или полной". Для всех этих типов культур характерна в различных вариациях моногамная семья. Признание принципа моногамии в отношениях между полами как культурной нормы брака послужило одним из первоначальных условий формирования культурной среды как таковой. Представители этого направления считают, что формы многобрачия, матриархата и иные направления исторического развития семьи можно рассматривать как своего рода отклонение от нормальной тенденции становления и развития семьи и форм брака в их естественных формах презентации.
Итак, семья и брак оказываются в фокусе традиционной философско-культурологи-ческой проблематики сохранения и передачи культуры. Нормирование брачных отношений позволяет выйти на ценностную сферу культуры и вписывается в тематику "культурных кругов" и типологии культур. Рассмотренные в исторической ретроспективе философские теоретические традиции и современные культурологические подходы закладывают основы культурологического подхода к исследованию социокультурной практики нормирования семейно-брачных отношений в современном обществе. Подобный исследовательский подход позволяет связать брак, семью, государство с воспроизводством и сохранением
культурных ценностей, вскрыть и зафиксировать фундаментальный характер культурологического исследования, рассматривающего брак не только как социально-правовую, но и как культурную норму.
ЛИТЕРАТУРА
1. Колесникова Г.И. Социология и психология семьи. Ростов н/Д.: Феникс, 2007. 512 с.; Маля-рова Н.В. Конфликт семейный // Энциклопедический социологический словарь. М.: ИСПИ РАН, 1995. 306 с.; Сучкова Н.В. Мужчина и женщина в семье: социологический анализ. Казань: Школа,
2005. 250 с.; Мацковский М.С. Социология семьи. Проблемы, теории, методологии и методики. М.: Наука, 1989. 116 с.; Белугина А.Р. "Гражданский брак" как форма брачно-семейных отношений // Молодая семья: проблемы и перспективы. Казань: ТГГПУ, 2008. 258 с.; Антонов А.И., Медков В.М. Социология семьи. М.: Изд-во МГУ:, Изд-во Международного университета бизнеса и управления ("Братья Карич"), 1996. 304 с.
2. Антокольская М.В. Семейное право. М.: Юрист. 2002. 336 с.; Пчелинцева Л.М. Семейное право России. М.: Издательская группа НОРМА - ИН-ФРА, 1999. 696 с.; Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения. М.: Наука, 1978. 312 с.; Головкин Р.Б. Право в системе нормативного регулирования современного российского общества. Владимир: ВГПУ, 1999. 112 с.; Нерсе-сянц B.C. Право в системе социальной регуляции общественных отношений. М.: Знание, 1986. 64 с.; Сидоренко Н.И. Социальные нормы и регуляция человеческой деятельности. М.: Изд-во РЭА, 1995. 184 с.; Цыбулевская О.И. Нравственные основания современного российского права. Саратов: Изд-во Саратовской государственной академии права, 2004. 154 с.; Римашевская Н.М. Демографические процессы в современной России // Демографические процессы в современном российском обществе: социально-правовые аспекты: Сб. теорет.-практ. докл. и сообщений. Владимир, 2002. 242 с.
3. Бестужев-Лада И.В. Семья вчера, сегодня, завтра... М.: Знание. 1979. 96 с.; Гозман Л.Я., Алешина Ю.Е., Дубовская Е.М. Социально-психологические методы исследования супружеских отношений. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1987. 120 с.; Дружинин В.Н. Психология семьи. СПб.: Питер,
2006. 176 с.; Парыгин Б.Д. Социальная психология. Проблемы методологии, истории и теории. СПб.: ИГУП, 1999. 592 с.; Шнейдер Л.Б. Психология семейных отношений. М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. 512 с.
4. Сатир В. Как строить себя и свою семью. М.: Педагогика-Пресс, 1992. 192 с.; Мэй Р. Искусство психологического консультирования. М.: Класс, 1999. 144 с.; Фромм Э. Мужчина и женщина. М.:
ACT, 1998. 416 с.; Хорни К. Невротическая личность нашего времени; Самоанализ. М.: Прогресс, Универс, 1993. 480 с.; Франкл В. Человек в поисках смысла: сборник. М.: Прогресс, 1990. 368 с.
5. Анисина С.С. Социокультурные архетипы семьи и брака. Тюмень: изд-во ТГУ, 2002. 18 с. С. 3.
6. Драч Г.В., Штомпель О.М. Идея культурологи: традиция, наука, образование // Научная мысль Кавказа. 2009. № 4. С. 5-10.
7. Бердяев Н.А. Размышления об эросе // Эрос и личность. М.: Прометей, 1989. 158 с. С. 134.
8. Гегель Г.В.Ф. Философия права. Серия Философское наследие. Т. 113. М: Мысль, 1990. 528 с.
9. Энциклопедический социологический словарь // Общая ред. акад. Г.В. Осипова. М.: ИСПИ РАН, 1995. 940 с. С. 75.
10. Le Play F. Les Ouvriers Européens, 1855; Vol. 1-6. P., 1877-1879.
11. Le Play F. La réforme sociale en France. Vol. 1-2. P., 1864.
3 марта 2011 г.
УДК 316:61
ПРОБЛЕМЫ МОЛОДЕЖНОЙ НАРКОМАНИИ: МЕДИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ
Е.А. Сильницкая
Значительное увеличение заболеваемости различными видами наркоманий и токсикомании, наблюдаемое в последние десятилетия, явились предметом изучения различных аспектов этой проблемы.
Официальная статистика недостаточно отражает положение со злоупотреблением наркотиками и веществами, вызывающими зависимость, она регистрирует лишь "верхушку айсберга", если "айсбергом" считать реальное количество наших граждан, в том числе и самого юного возраста, приобщившихся к приему психоактивных веществ (ПАВ).
Специалисты, занимающиеся проблемами молодежи, отмечают рост подростковой наркомании за последние два десятка лет. В России, как и во многих постсоветских государствах, особенно актуальной в последние годы становится проблема вовлечения подрастающего поколения в потребление ПАВ в условиях возрастающей дезорганизации общества в целом, роста преступности и других социальных аномалий.
Данная ситуация побудила ученых изучить уровень "наркологической грамотности" и уровень потребления ПАВ учащимися различных учебных заведений. Исследования
Сильницкая Елена Александровна - преподаватель Ростовского-на-Дону электротехнического колледжа (филиала) Южно-Российского государственного университета экономики и сервиса, 344019, г. Ростов-на-Дону, 24-я линия, 2/5, e-mail: retk@aaanet.ru, т. 8(863)2515877.
А.Б. Лобжанидзе показали, что лично пробовали наркотические вещества 3,1 % учащихся восьмых-десятых классов. 46,8 % этих детей и подростков потеряли связь с учебными заведениями, нигде не учатся и не работают. За последние пять лет их численность возросла на 2 % [1].
К важнейшим демографическим показателям, определяющим территориальные особенности распространения заболеваний, связанных с немедицинским потреблением ПАВ, относится плотность населения [2]. Как и для инфекционных заболеваний, для процесса вовлечения в прием ПАВ в среде характерен феномен "заражения". По экспертным данным, каждый наркоман "заражает" 6-10 человек [3]. Поэтому тяжесть "эпидемии" потребления наркотических веществ с целью одурманивания определяется интенсивностью контактов между людьми. Этот факт хорошо известен и нашел отражение в эпидемиологических исследованиях распространения наркомании [4].
В рамках Европейского проекта школьных исследований по алкоголю и наркотикам в Москве проводилось эпидемиологическое исследование, с использованием стандартной анкеты ESPAD - European Schools Project on Alcohol and other Drugs. Согласно результатам,
Elena Silnitskaya - a teacher of Rostov-on-Don Electrotechnical College State Educational Establishment of High Professional Education "South Russian State University of Economics and Service", 2/5, 24th Line Street, Rostov-on-Don, 344019, e-mail: retk@aaanet.ru, ph. +7(863)2515877.
