CC BY
43
УДК 343.1
Д.В.Завьялова
ПРИМЕНЕНИЕ МЕР УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ В ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ СИТУАЦИЯХ
Рассматриваются проблемные вопросы применения отдельных разновидностей мер принуждения в условиях исключительной следственной ситуации. Делается вывод о необходимости совершенствования уголовно-процессуального законодательства в части определения оснований, допускающих принуждение в отношении подозреваемых и обвиняемых лиц.
К л ю ч е в ы е с л о в а: уголовно-процессуальное принуждение, исключительные следственные ситуации, меры пресечения, заключение под стражу, задержание, обыск.
APPLICATION OF CRIMINAL PROCEDURAL COMPULSION MEASURES IN EXCEPTIONAL INVESTIGATIVE SITUATIONS
The article considers the problem questions of the usage of certain types of coercive measures in exceptional circumstances during investigation process. The conclusion about the need of improvement of the criminal-procedural legislation regarding the definition of the grounds permitting the abuse of suspects and accused persons is made.
K e y w o r d s: criminal procedural compulsion, exceptional investigative situations, preventive measures, detention, arrest, search.
Поступила в редакцию 31 марта 2016 г.
Достижение целей уголовного судопроизводства невозможно без применения, а в определенных случаях - принуждения к соответствующим лицам. Очевидно, что применение различных мер принуждения (физического, психологического, морального) способствует соблюдению прав потерпевших от преступления, свидетелей и других участников уголовного судопроизводства от возможного посягательства на них со стороны подозреваемых и обвиняемых, обеспечению возмещения ущерба, причиненного физическим и юридическим лицам, а в целом - рационализации всего производства по уголовным делам.
Однако в настоящее время участились случаи применения принуждения, когда это неоправданно, более того, незаконно. Причем необходимость такого принуждения обосновывается лишь фактом совершения преступления. Невозможно не согласиться с мнением З. Ф. Ковриги, отмечавшей, что речь должна идти о фактических данных, свидетельствующих о поведении субъекта не в прошлом, а в настоящем, в период расследования или судебного рассмотрения уголовного дела. По ее мнению, это является фактическим обоснованием уголовно-процессуального принуждения1.
В связи с этим особую актуальность проблема применения средств процессуального принуждения и границы их допустимости приобретает, когда решения о том применяются в так называемых исключительных следственных ситуациях, которые предполагают возможность неких отступлений от общих правил производства следственных и процессуальных действий.
1 См.: Коврига З. Ф. Уголовно-процессуальное принуждение. Воронеж, 1975. С. 56.
© Завьялова Д. В., 2016
В данной статье речь пойдет о применении мер пресечения, производстве обыска, а также получении экспериментальных образцов при отсутствии согласия лица на добровольное их предоставление как наиболее серьезных мерах принуждения, в той или иной степени ограничивающих права граждан. Рассмотрим данные меры более подробно.
Согласно уголовно-процессуальному закону меры пресечения по общему правилу применяются в отношении лица, которому в установленном порядке было предъявлено обвинение. Однако им же предусматривается возможность возникновения исключительной ситуации, при которой мера пресечения может быть применена к подозреваемому в совершении преступления лицу. Вместе с тем отсутствие в законе какого-либо разъяснения относительно сущности исключительных случаев позволяет применять меры пресечения к подозреваемым лицам даже при отсутствии каких-либо оснований для этого.
Следует согласиться с итальянским юристом Ч. Беккариа, по мнению которого, «существует довольно распространенное заблуждение, которое заключается в том, что решение вопросов тюремного заключения граждан... следует оставлять на усмотрение судьи, который является лишь исполнителем законов. Это противоречит самой цели общества - обеспечивать личную безопасность. Основания должны быть зафиксированы в законе, а не определяться судьями, решения которых всегда ущемляют гражданские свободы, за исключением случаев, когда они прямо вытекают из принципов действующего законодательства»2.
Несмотря на прошедшее с тех пор время, в регулировании данного вопроса существенных изменений не произошло. Это привело к возникновению дискуссии о том, какие же случаи следует признавать исключительными?
Так, В. А. Михайлов предлагает выделять следующие случаи, допускающие отступление от общих правил применения мер принуждения:
1) лицо подозревается в особо тяжком, тяжком или ином преступлении, при доказанности совершения которого допустимо применение меры пресечения;
2) высока вероятность совершения преступления данным лицом;
3) срочное, немедленное избрание меры пресечения является единственным эффективным способом обеспечения безопасности участников процесса и успешного расследования уголовного дела;
4) предъявление обвинения не может быть произведено безотлагательно, так как для этого необходимо выяснить ряд обстоятельств дела, в том числе путем допроса подозреваемого с постановкой ему вопросов изобличающего характера, уточнить уголовно-правовую квалификацию деяния, совершенного подозреваемым, и т.п.3
Примечательно, что три первых условия закреплены ст. 97 и 99 УПК РФ как основания для избрания меры пресечения, а также обстоятельства, учитываемые при назначении меры пресечения. Думается, в таком случае происходит необоснованная подмена понятий, которая может негативным образом отразиться на правоприменительной практике. Поскольку отождествление исключительных случаев с основаниями для избрания меры пресечения и обстоятельствами, учитываемыми при назначении меры пресечения, позволяет не только применять ч. 1 ст. 100 УПК РФ в неограниченных пределах, но и ставит знак равенства между условиями применения меры пресечения в отношении обвиняемого и подозреваемого.
2 Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1995. С. 180-181.
3 См.: Михайлов В. А. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. В. В. Мозякова. М., 2002. С. 226-227.
Мы разделяем мнение В. А. Михайлова относительно последнего критерия, поскольку именно он, верно, на наш взгляд, отражает сущность исключительных случаев, требующих отступления от общих требований закона.
Х. Г. Дациева в свою очередь считает, что «исключительность состоит в том, что вопреки обыкновению мера пресечения избирается в отношении лица при отсутствии предварительно выдвинутого против него обвинения, в связи с чем устанавливается необходимость предъявить таковое в 10-суточный срок (иначе мера пресечения немедленно отменяется)»4. Далее автор добавляет, что в ч. 1 ст. 100 УПК РФ целесообразнее использовать апробированную ч. 5 ст. 165 УПК РФ формулировку «не терпящих отлагательства случаев»5.
На наш взгляд, в этом случае необоснованно смещен акцент с неких обстоятельств, не позволяющих предъявить лицу обвинение и, соответственно, рассматриваемых в качестве исключительных, на фигуру подозреваемого. Предположение о том, что исключительность ситуации обусловлена применением меры пресечения в отношении подозреваемого, в корне неверно, так как допускает возможность повсеместного применения мер пресечения к данным лицам в силу отсутствия указания на неординарность обстоятельств. Думается, что мера пресечения, применяющаяся к подозреваемому лицу, является результатом, а не причиной возникновения исключительного случая.
Спорным выглядит предложение Х. Г. Дациевой относительно замены термина «исключительный случай» на «случай, не терпящий отлагательства». Оба термина в законодательстве не определены, дискуссии, что собой представляют эти случаи, не прекращаются до настоящего времени. Сомнительно, что замена одного неопределенного термина на другой решит имеющуюся проблему.
По нашему мнению, исключительность может иметь место в случаях возникновения обстоятельств, существенно затрудняющих в организационном плане работу следователя. Подобные обстоятельства не позволяют следователю произвести все требуемые по закону действия, а поэтому рассматриваются как исключительные; их можно разделить на несколько групп.
В первую группу входят обстоятельства, обусловливающие необходимость производства значительного числа неотложных следственных действий либо производства следственных действий в отношении большого круга лиц. Сложные, многоэпизодные дела с участием нескольких подозреваемых требуют производства множества следственных и иных процессуальных действий. Очевидно, что в данном случае у следователя отсутствует реальная возможность произвести все необходимые действия ввиду недостатка времени. Вместе с тем не исключено, что подозреваемые в этот период могут скрыться, продолжить занятие преступной деятельностью, воздействовать на свидетелей и потерпевших (противодействовать расследованию иными способами). То есть совершать те действия, которые обусловливают необходимость применения к лицу меры пресечения.
Во вторую группу входят обстоятельства, связанные с неясностью уголовно-правовой оценки совершенного деяния. Нередкими являются ситуации, при которых к моменту избрания меры пресечения следователь не может определиться с уголовно-правовой оценкой совершенного деяния для предъявления лицу обоснованного обвинения. Это не исключает возможности противодействия
4 Дациева Х. Г. Избрание меры пресечения в отношении подозреваемого : проблемы теории и практики. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5 См.: Там же.
расследованию с его стороны. В случаях, когда очевидно, что лицо не совершило тяжкого или особо тяжкого преступления, применение к нему строгих мер пресечения, например заключения под стражу, невозможно.
При этом анализ судебной практики показывает, что следователи, а нередко и суд считают применение меры пресечения необходимым атрибутом предварительного следствия, т.е. действием, без которого расследование в принципе невозможно. Однако назначение меры пресечения является правом, а не обязанностью правоприменителей.
В связи с этим представляется обоснованным высказываемое в литературе предложение о закреплении в законе соответствующих случаев, рассматриваемых в качестве исключительных и позволяющих применить меру пресечения к подозреваемому лицу.
В свою очередь, задержание лица как одна из разновидностей мер пресечения не лишена недостатков. Так, ст. 91 УПК РФ закрепляет основания задержания подозреваемого, к которым помимо прочего относится наличие иных данных, дающих основание подозревать лицо в совершении преступления, если следователем с согласия руководителя следственного органа или дознавателем с согласия прокурора в суд направлено ходатайство об избрании в отношении указанного лица меры пресечения в виде заключения под стражу.
Возникает вопрос: что подразумевается законом под формулировкой «наличие иных данных, дающих основание подозревать лицо»? Думается, по смыслу закона, в качестве таких данных могут рассматриваться любые сведения, что (и это очевидно) не может не отразиться на возможности правоприменителей злоупотреблять своим положением и рассматривать различные сведения как дающие основания подозревать лицо в совершении преступления.
Кроме того, возникает парадоксальная ситуация, при которой лицо подлежит задержанию, однако в отношении его направлено ходатайство о заключении данного лица под стражу. Представляется обоснованным мнение О. И. Андреевой, считающей, что в данной ситуации необходимо наличие оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу6.
В то же время проблема определения перечня случаев, рассматриваемых как экстраординарные, характерна не только для мер пресечения. Как известно, одной из гарантий соблюдения прав лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, является наличие обязанности получить судебное разрешение на производства ряда следственных действий. Однако ч. 5 ст. 165 УПК РФ допускает возможность при возникновении исключительного / безотлагательного случая произвести осмотр жилища, обыск и выемки в жилище, личный обыск и другие действия без получения предварительного судебного разрешения.
Вместе с тем, как и в случае с применением меры пресечения к подозреваемому лицу, законодатель не определяет, возникновение каких обстоятельств позволяет отступить от общего правила - получения судебного разрешения на производство указанных следственных действий. Оставление данного вопроса на усмотрение правоприменителя приводит к возможности злоупотребления следователями своим должностным положением и признания случаев исключительными / безотлагательными независимо от того, имеются ли для этого основания или нет.
6 См.: Андреева О. И. Проблемы применения мер принуждения по УПК РФ // Вестник Том -ского гос. ун-та. 2003. № 279. С. 77.
Анализ судебной практики, юридической литературы показывает, что, когда речь идет о возможном производстве следственного действия без санкции суда, имеет место одна из следующих ситуаций:
- наличие информации о возможной утрате следов преступления как в силу действия объективных причин (например, плохие погодные условия), так и субъективных (вероятность попыток заинтересованных лиц сокрыть, уничтожить, продать третьим лицам искомые объекты);
- наличие информации или обоснованного подозрения, что причастное к преступлению лицо скроется и его поиск в таком случае будет существенно затруднен7.
Несколько иначе обстоит дело с получением образцов для сравнительного исследования, когда лица, от которых они должны быть получены, отказываются от добровольного их предоставления. Как известно, образцы для сравнительного исследования обеспечивают возможность производства различных идентификационных исследований, поэтому отказ от их предоставления ставит под сомнение не только проведение соответствующих исследований, но и достижение задач уголовного судопроизводства в целом.
Если образцы голоса, почерка и другие получить принудительно невозможно в силу их специфичности, то иначе обстоит дело с получением образцов биологического характера. Думается, что в исключительных случаях при отказе лица добровольно предоставить требуемые следователем образцы, последний вправе применить принуждение, с соблюдением некоторых требований. В частности, в данном случае речь идет о необходимости получения предварительного судебного разрешения, которое, как известно, требуется лишь в ситуациях, при которых существенно ограничиваются права граждан.
Безусловно, применение принуждения посредством соответствующего воздействия на лицо позволяет обеспечить реализацию закрепленных уголовно-процессуальным законом задач. Однако подобное воздействие на участников уголовного процесса должно быть обоснованным, с соблюдением гарантий прав личности, что в настоящее время происходит не всегда. Наиболее остро данная проблема стоит при применении принуждения в условиях исключительной следственной ситуации, поскольку закон не разъясняет, что понимать под исключительными /безотлагательными случаями. Это, в свою очередь, допускает возможность применения принуждения даже при отсутствии необходимых оснований, что негативным образом отражается на соблюдении прав личности. Поэтому очевидно, что уголовно-процессуальный закон нуждается в изменениях, закрепляющих случаи, допускающие применение мер принуждения с отступлением от общего порядка их назначения.
7 Ввиду многообразия жизненных ситуаций мы не исключаем возможности возникновения и иных исключительных ситуаций.
Воронежский государственный университет Завьялова Д. В., аспирант кафедры криминалистики
Voronezh State University Zavyalova D. V., Post-graduate Student of the Criminalistics Department
E-mail: dasha-zavyalova@bk.ru
