CC BY
188УДК 343.13
Федорова Ирина Владимировна Барыгина Александра Анатольевна Уральский филиал Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Российский
государственный университет правосудия» Факультет подготовки специалистов для судебной системы
Россия, Челябинск firina.fvodorova@ya.ru Fedorova Irina Barygina Alexandra
The Ural branch of the Federal State Budget-Funded Educational Institution of Higher Education «The Russian State University of Justice» The faculty of specialists trainingfor the judicial system
Russia, Chelyabinsk
ПРИМЕНЕНИЕ АНАЛОГИИ ЗАКОНА И АНАЛОГИИ ПРАВА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ Аннотация: в настоящей статье исследуется дискуссионный вопрос, касающийся возможности применения аналогии права или закона в целях преодоления пробелов в правовом регулировании уголовно-процессуальных отношений, осуществляется анализ различных подходов к объяснению сущности института аналогии в уголовном судопроизводстве, приводятся материалы судебной практики.
Ключевые слова: институт аналогии, аналогия закона, аналогия права, пробелы в уголовно-процессуальном законодательстве, динамичность уголовно-процессуальных отношений.
APPLYING THE ANALOGY OF LAW AND ANALOGY OF THE LAW IN
CRIMINAL PROCEEDINGS
Annotation: this article examines the controversial issue of the possibility of applying the analogy of law or law in order to overcome gaps in the legal regulation of criminal procedural relations, analyzes different approaches to explaining the essence of the Institute of analogy in criminal proceedings, provides materials of judicial practice.
Key words: Institute of analogy, analogy of law, analogy of law, gaps in criminal procedural legislation, dynamics of criminal procedural relations.
Одним из актуальных направлений совершенствования уголовно-процессуального законодательства является устранение пробелов, поскольку отсутствие или неконкретность правового регулирования развивающихся общественных отношений служат предпосылкой возникновения ошибок в правоприменительной деятельности, следствием чего выступают ущемление прав и законных интересов граждан, а также нарушение законности при производстве по уголовным делам. Конституционный суд Российской Федерации в своем Постановлении от 29.06.2004 № 13-П подчеркнул: «Из принципов правового государства, равенства и справедливости вытекает обращенное к законодателю требование определенности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования. Противоречащие друг другу правовые нормы порождают и противоречивую правоприменительную практику, возможность произвольного их применения, ослабляют гарантии государственной защиты конституционных прав и свобод» [10].
Аналогия закона и аналогия права как способы преодоления пробелов были отражены еще в Дигестах Юстиниана, где закреплялось следующее: «...если мы не имеем писаных законов для каких-либо дел, то следует соблюдать установленное нравами и обычаем; а если этого нет для какого-либо дела, то следует соблюдать наиболее близкое и вытекающее из последнего правило» [5, с. 168].
При аналогии закона на общественные отношения, не урегулированные нормами уголовно-процессуального законодательства, распространяются нормы права, регулирующего сходные отношения. Г.Ф. Шершеневич, исследуя институт аналогии, раскрывает ее сущность: «случай, который по своему фактическому составу остался непредусмотренным со стороны действующего законодательства, разрешается на основании нормы, создаваемой по сходству с существующим законом или законами» [6, с. 63]. Аналогия права имеет место при отсутствии нормы права, регулирующей конкретное правоотношение, поэтому для разрешения дела применяются общие принципы права (осуществление правосудия только судом, неприкосновенность жилища, презумпция невиновности, состязательность сторон, свобода оценки доказательств и т.д.) [1].
В настоящее время в уголовно-процессуальном законодательстве институт аналогии не выделяется, поэтому в науке существуют различные точки зрения относительно его применения в уголовном судопроизводстве. Так, В.В. Тихомирова на основе анализа таких нормативных актов, как Устав уголовного судопроизводства 1864 года, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1922 г., Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1923 г., Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1924 г. приходит к выводу о возможности применения аналогии в рассматриваемой сфере [9, с. 17].
С.Н. Подлесных, обозначая динамичность как отличительную черту процессуальных отраслей права и сравнивая уголовно-процессуальное право с саморегулирующейся системой, говорит о его способности преодолевать пробелы, используя свои внутренние механизмы и способы, с помощью которых становится возможным разрешить дело по существу в процессе правоприменения, а не нормотворчества [6, с. 66]. Данной позиции придерживается и Р.Д. Рахунов, который указывает на действие уголовно -процессуального закона именно во время процесса и на необходимость разрешения дела с соблюдением всех требований закона, хотя и не
предусмотренных вследствие пробела для данного случая, но логически из него вытекающих, что и свидетельствует о невозможности ожидания восполнения пробела на законодательном уровне. Также Р.Д. Рахунов, как и В.В. Тихомирова акцентирует внимание на недопустимость применения аналогии в исключительных случаях, когда в норме говорится об ограничении сферы ее действия.
О правомерности применения аналогии в уголовно-процессуальном праве пишет и М.С. Строгович: «если какой-либо возникший в следственной и судебной деятельности вопрос не получил прямого разрешения в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, а разрешение его необходимо, то вполне возможно применить тот процессуальный закон, который предусматривает наиболее сходный случай» [8, с. 49].
Авторы, высказывающие точки зрения относительно запрета применения аналогии в уголовно-процессуальном праве, ссылаются на подобный запрет в уголовном праве, объясняя это, прежде всего, схожестью сфер правового регулирования. Однако Е.В. Сопнева, комментируя свою позицию по рассматриваемому вопросу, говорит о том, что применение аналогии должно быть разрешено именно уголовно-процессуальным законом, поскольку, учитывая перечисленные в Уголовно-процессуальном кодексе РФ условия допустимости доказательств, «применение аналогии, не разрешенной законом, создает основание для обращения участников уголовного судопроизводства к статье 75 УПК РФ и признание полученных таким образом доказательств недопустимыми» [7, с. 9].
Таким образом, изучив разнообразие взглядов, можно прийти к выводу, что большинство исследователей сходятся во мнении относительно возможности применения аналогии в уголовном судопроизводстве, учитывая специфику складывающихся в этой сфере общественных отношений, заключающуюся в «движении» уголовного дела по стадиям уголовного процесса, быстрой смене процессуальных действий, регламентация которых
находит свое выражение в различных статьях Уголовно-процессуального кодекса РФ.
Аналогия закона применяется при проведении очной ставки, поскольку в статье 192 УПК РФ не определен круг субъектов данного следственного действия, но содержится отсылка к статье 164 УПК РФ, которая закрепляет общие правила производства следственных действий и содержит положение, согласно которому следователь привлекает к участию в следственных действиях участников уголовного судопроизводства, указанных в главах 6 - 8 УПК РФ. Нормы, регулирующие место и время проведения очной ставки также законодательно не закреплены, поэтому на нее по аналогии распространяется статья 187 УПК РФ, касающаяся места и времени допроса [1].
В соответствии с частью 2 статьи 189 УПК РФ в процессе допроса следователю запрещается задавать наводящие вопросы. В отношении дознавателя подобной нормы не предусмотрено, в связи с чем названная статья применяется по аналогии и к дознавателю [4, с. 22].
Одним из оснований возвращения судьей уголовного дела прокурору является невыполнение при ознакомлении обвиняемого с материалами уголовного дела обязанности разъяснить ему права, предусмотренные частью 5 статьи 217 УПК РФ (пункт 5 части 1 статьи 237 УПК РФ). Поскольку в статье 225 УПК РФ установлено лишь то, что «обвиняемый, его защитник должны быть ознакомлены с обвинительным актом и материалами уголовного дела», следовательно, можно сделать вывод о существовании пробела в порядке окончания дознания составлением обвинительного акта, который устраняется с помощью аналогии закона [3, с. 57-58].
Согласно части 4 статьи 426 УПК РФ, законный представитель может быть отстранен от участия в уголовном деле, если имеются основания полагать, что его действия наносят ущерб интересам несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого. В этом случае к участию в деле допускается другой законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, в качестве которого могут выступать лица, указанные в пункте 12
статьи 5 УПК РФ. К действиям, наносящим ущерб интересам несовершеннолетнего подсудимого, следует относить невыполнение обязанностей, вытекающих из статуса законного представителя, в том числе по воспитанию несовершеннолетнего, либо уклонение от участия в деле в качестве законного представителя, а равно злоупотребление процессуальными и иными правами, отрицательное влияние на несовершеннолетнего, создание препятствий для выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела (пункт 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 г. № 1) [12].
Институт законных представителей несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых и потерпевших выступает в качестве дополнительного механизма защиты прав и законных интересов данных участников процесса. Ввиду этого целесообразным представляется применение части 4 статьи 426 УПК РФ по аналогии при решении вопроса об отстранении от участия в уголовном деле в качестве законного представителя несовершеннолетнего потерпевшего [2, с. 189; 1]. Данная позиция отражена и в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 г. № 17, согласно которому «если имеются основания полагать, что законный представитель действует не в интересах несовершеннолетнего потерпевшего, суд выносит постановление об отстранении такого лица от участия в деле в качестве законного представителя потерпевшего, разъясняет порядок обжалования этого решения и принимает меры к назначению в качестве законного представителя несовершеннолетнего другого лица или представителя органа опеки и попечительства» [11].
Таким образом, изучив примеры и различные подходы к возможности применения аналогии в целях преодоления пробелов в правовом регулировании уголовно-процессуальных отношений, со свойственной им динамичностью, можно сделать вывод, что, несмотря на то, что институт аналогии в действующем уголовно-процессуальном законодательстве не закреплен, его применение имеет место в современной действительности, за исключением случаев, когда это может привести к ухудшению процессуального положения участников уголовного процесса.
Список литературы:
1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 27.12.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 08.01.2019) // «Российская газета», № 249, 2001.
2. Казаков А.А. Применение уголовно-процессуального закона по аналогии при принятии решения об отказе лицу в допуске к участию в деле в качестве законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого // Расследование преступление: проблемы и пути их решения. 2013. № 2 (2). С. 186-190.
3. Ковтун Н.Н. Юридические коллизии уголовного судопроизводства России: понятие, сущность, виды // Идейные и нравственные начала уголовного процесса: материалы международной научно-практической конференции. М., 2009. С. 57-71.
4. Овчинникова, Н.О. Пробелы в уголовно-процессуальном праве и способы их устранения и преодоления: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2017. 26 с.
5. Памятники римского права. Законы XII таблиц. Институции Гая. Дигесты Юстиниана. М.: Зерцало, 1997. 608 ^
6. Подлесных С.Н. Аналогия закона и права как способ преодоления пробелов в уголовно-процессуальном праве // Юридические записки. 2012. № 2 (25). С. 61-70.
7. Сопнева Е.В. Аналогии в уголовном процессе // Российский следователь. 2006. № 3. С. 9-12.
8. Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса: Основные положения науки советского уголовного процесса. Т. 1. М.: Наука, 1968. 470 ^
9. Тихомирова В.В. Применение аналогии закона и аналогии права в уголовном судопроизводстве России: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. М., 2012. 23 с.
10. Постановление Конституционного Суда РФ от 29.06.2004 № 13-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» // «Вестник Конституционного Суда РФ», № 4, 2004.
11. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // «Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации», № 9, 2010.
12. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» // «Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации», № 4, 2011.
