CC BY
72
УДК: 82:801; 82:7.03
А.А. Леонова
В
ПРИЕМЫ «ИНТЕРНЕТ-ФОРМАТИРОВАНИЯ» В СОВРЕМЕННОЙ ПРОЗЕ: «ЭЛЕКТРОННАЯ» КНИГА «E-ГРИШКОВЦА» «ГОД ЖЖИЗНИ»
Одна из основных тенденций в современной художественной практике — взаимодействие традиционных форм литературы с новыми форматами, «заимствованными» из медиа- и интернет-сферы. В статье сопоставлены «Живой журнал» Е. Гришковца и его «оффлайн»-версия «Год ЖЖизни» и выявлены стилевые приметы «переформатирования» блога в книгу. «ЖЖ» по Гриш-ковцу — «черновик» для высказывания отдельных идей, мыслей и оценок, предшествующих их «беловой» фиксации в книге.
Ключевые слова: интернет, формат, онлайн-дневник, виртуальность, клип, нон-фикшн.
последнее десятилетие информацион- В литературе нового века выделяется группа
ная среда и мультимедийные техноло- произведений, авторы которых сознательно вплетают в повествовательную ткань структурные элементы и явления, воспринятые из области сетевых технологий, а читатель приглашается вступить в литературную игру по разгадыванию компьютерных «трюков». Приведем несколько показательных примеров. Русскоязычный вариант названия книги В. Пелевина «А-м-п-и-р В» при наборе на компьютерной клавиатуре просвечивает графическими очертаниями W. Автор сознательно выносит соседствующую на клавиатуре с «А» букву «В» в конец названия, «рифмуя» его с англоязычным вариантом заглавия «Empire V» и провоцируя увидеть центральную тематическую доминанту романа: он не столько о вампирах и оборотнях, сколько об империи и ее устройстве. Название, таким образом, представляет собой своего рода криптограмму с широким полем культурных ассоциаций.
Мотив «оборотничества» в «Ампире В» проступает не только в характеристиках персонажей, но и в семантической игре графическими знаками. В использовании графических «двойников» W и М угадываются аллюзии на булгаковскую «дьяволиаду», где все три главных персонажа имеют инициал М/W (если учесть намеренную замену буквы V на W в немецком по происхождению имени Воланда); а многоликость знака V, одно из значений которого «виктория», можно трактовать как авторское указание на победу «медийной» власти в современном обществе. На языковом уровне примеров «клавиатурных перевертышей» у Пелевина множество: так, слово «self» на клавиатуре превращается в «ыуда», традиционная аббревиатура PS - в небрежное «ЗЫ», обращение главного героя к своей возлюбленной -«ифин» - расшифровывается интимным «baby», а традиционный элемент композиции литератур-
гии, формирующие жизненный контекст современного человека, наращивают свое «представительство» и в литературной жизни. «Контакт с литературным произведением дополняется (предваряется или развивается) экранным изображением, звучащим словом, кинетикой жеста, энергетикой живого исполнения» [2]. Продолжая этот логический ряд, назовем и средства, заданные общением с персональным компьютером. Литературные произведения создаются и «раскручиваются» с помощью компьютерно-информационных средств: веб-презентаций, видео-блогов, интернет-страниц. Новейшая литература знает немало примеров, когда произведение (или его часть) появляется сначала в интернете, и только впоследствии в привычном книжном «формате».
Нередко для молодых авторов «публикация» в сети - едва ли не единственный способ заявить о себе, прежде чем пробиться на страницы престижного журнала или заинтересовать собой издательство. Однако в компьютерные «сети» добровольно попадают даже известные «оффлайновые» писатели. Многие из них имеют свои сайты (В. Сорокин, Д. Липскеров, А. Слаповский, Д. Воденников; сходные примеры можно обнаружить и в зарубежной литературе - М. Павич, Януш Л. Вишневский); блоги ведут Т. Толстая, Л. Рубинштейн, А. Архангельский, М. Кетро, Л. Горалик - и список этот далеко не полон. В. Пелевин и Д. Быков, хотя и не имеют сайтов и онлайн-дневников, все же активно присутствуют в «сетевом» пространстве. Особенно интересно взглянуть на стилевые последствия сосуществования сетевой и традиционной сфер литературы, выявить те стилевые атрибуты, которые литература «заимствует» из виртуальных практик. Прежде всего, это касается приемов «интернет-форматирования» в современной прозе.
© А.А. Леонова, 2009
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2009
85
ного произведения - «э-пи-лог» - пародируется криптограммой «А 3,14-logue». С помощью клавиатурных символов зашифровываются имена автора и/или литературного персонажа: имя дворецкого Фрейби из акунинской «Коронации» при «переводе» в кириллицу указывает на титульного автора книги («Акунин»).
К «компьютерным» приемам можно отнести и различного рода аббревиатуры (Д. Быков расшифровку названия книги «ЖД» оставляет на усмотрение читателя, а в заголовке «Американской дырки» П. Крусанова начальные буквы образуют «АД»). В текст литературного произведения попадают графические изображения («Американская дырка» П. Крусанова, «Ампир В» В. Пелевина), целые куски из электронной переписки героев («Одиночество в сети» Януш Л. Вишневского, «Американская дырка» П. Кру-санова), названия веб-страниц («Списанные» Д. Быкова). А некоторые тексты стилизуют тот или иной компьютерный или медиа-формат - например, «Шлем ужаса» В.Пелевина написан как интернет-чат и похож на реалити-шоу. Все эти приемы позволяют современным прозаикам особым образом формировать текст, сочетая в нем разнородные стилевые фрагменты. Художественные тексты, требующие от читателя не просто информационной грамотности, но и отличной интернет-навигации и умения разгадывать «компьютерные трюки», продиктованы стремлением их авторов приобщиться к общекультурному «та^^еат'и» - освоению новых возможностей современной медиакультуры с ее тенденцией к ироническому самоостранению и балансированию на границе серьезного и шутовского.
Мы смогли убедиться, что «стилевые» приметы виртуальной реальности «прирастают» к художественному тексту, обогащая его новыми смыслами. Следующий «инфоповод» в этом ряду - произведение, буквально сошедшее с «виртуальных» страниц. Речь идет о книге Е. Гриш-ковца «Год Жизни», отредактированной «копии» блога популярного писателя и драматурга. Связь «Года ЖЖизни» с блогосферой, бум которой наблюдается в последние несколько лет, вынесена на самое видное место - в название. В нем артикулируемое двойное «ж» - аббревиатура Живого Журнала (LiveJoumal), популярного в российском интернете блога. В книгу вошло большинство записей, опубликованных автором по адресу e-grishkovets.livejournal.com в период
с июня 2007-го по июль 2008 года: 128 из 166. Строго говоря, перевод текстов, впервые опубликованных в интернете, в книжный формат - явление не новое. Тексты из двух своих ЖЖ (один уже закрыт) ранее публиковал поэт Дмитрий Воденников («Здравствуйте, я пришел с вами попрощаться»); подобным образом шли к читателю Линор Гора-лик и Марта Кетро. Но впервые виртуальный дневник уже известного и «раскрученного» автора стал предметом книжной публикации.
Хотя в формально-содержательном отношении отдельные фрагменты «Года ЖЖизни» дословно «копируют» текст «Живого журнала», характерные для блога особенности претерпевают существенную трансформацию. Так, в книге датированные фрагменты расположены по хронологии - в отличие от ЖЖ, где записи (Гришковец подчеркнуто не любит слово «пост») отсортированы в обратном временном порядке (последняя запись сверху). Кроме того, «отброшенными» ввиду книжного формата оказываются и многочисленные комментарии ЖЖ-«юзеров», «френдов» Гришковца: казалось бы, исчезает интерактивность, присущая интернет-пространству. Однако это только кажимость: зачастую течение и развитие авторской мысли зависит именно от комментариев и вопросов людей. Неслучайно в книгу попадает фрагмент с ответами на несколько распространенных вопросов, выбранных самим автором.
«Часто читаю в комментариях соображения о том, что было бы хорошо напечатать этот ЖЖ в виде книги. Хочу сразу сказать, что такой книги не будет, даже если будет щедрое предложение от издателей. То, что ЗДЕСЬ происходит, - не литература и не произведение искусства. Не считаю возможным переносить все то, что говорится в ЖЖ, на бумагу - в отрыве от постоянно меняющегося сегодняшнего дня, который каждый раз сегодняшний» [1, с. 162], - пишет в ЖЖ Гришковец, но «твердое» намерение автора электронного дневника отменяется фактом публикации текста.
Перенос текста ЖЖ со светящегося экрана компьютера на бумагу не только возвращает записям линейную последовательность, но и позволяет поставить вопрос о соотношении в тексте книги документальности и художественности. С одной стороны, Живой Журнал всегда ведется на основе сиюминутных впечатлений от только что прожитого дня. Иными словами, посредством блога реальность подлинная «оседает», означивается в мире виртуальном. Однако
в книге происходит отчуждение от критерия «виртуальности»: «То, что вы держите в руках, прошло обработку как временем, так и редактором. Как ни странно, но мне интересно было прочитать эту книгу На бумаге все выглядит иначе. Очень многое вспомнилось. Очень многое захотелось дополнить или уточнить. Но все-таки эта книга почти документ. А такие документы править или дополнять нельзя <.. .> Я впервые держу в руках задокументированный год своей жизни» [1, с. 5]. Автор сам указывает на отнесенность своего текста к non fiction, однако небрежное «почти» расшатывает четкие повествовательные рамки текста, заставляя искать в книге элемент «художественности».
Примечательна семантика названия книги, которая, казалось бы, задает временные рамки повествования (год - некий временной отрезок, наполненный жизненными событиями). Отсутствие в книжном варианте ЖЖ указания на конкретный год позволяет говорить о смене режимов документальности/художественности. По мысли автора, это некий абстрактный год жизни. И лишь отдельные конкретные факты, которые свежи в памяти современников (к примеру, парламентские выборы 2007 г. или чемпионат Европы по футболу 2008 г.), являются событийными «маркерами», указывающими на определенный социально-политический и культурный контекст повествования.
Совмещение общественного и частного, публичного и приватного в «Годе ЖЖизни» приводит к особому типу повествования, обусловленному и жанровыми признаками, и проблематикой произведения. В жанровом отношении «Год ЖЖизни» сделан по «шаблону» дневника - одного из старейших «книжных» жанров документальной прозы (характерно, что «дневниковость» проявляется даже в оформлении книги - она издана в мягкой обложке, делающей ее похожей на блокнот; пристальный взгляд заметит отпечатанные на ней многочисленные ники «френдов» автора).
«Знаете, я был совершенно уверен, что никогда не буду писать путевых заметок и никогда не буду вести дневник. Но проживя год вместе со своим Живым Журналом и с теми, кто его читает, я вдруг понял, что, не желая того, написал и путевые заметки и целый год вел дневник», - признается автор в предисловии. Литературная традиция знает немало примеров публикации дневников писателей. Известен «Дневник писателя» Достоевского, который он печатал в периодичес-
ких изданиях. В отечественной литературе XX века к этому ряду можно причислить дневники Блока, Хармса, Бунина. А дневник М. Кузмина современный исследователь называет одним из первых «публичных», «жизнеорганизующих» дневников и считает «предтечей современных электронных дневников» [4]. «Электронный» дневник Гришковца отличает многообразие затрагиваемых тем. Непосредственное воспроизведение жизненных событий, соответствующих дневниковой функции «жизнеописания» - рассказы о гастрольных поездках по разным городам России, о работе над романом «Асфальт», о записи песен с группой «Бигуди», о встречах с читателями - соседствует с «фрагментами» прошлого -воспоминаниями о детстве и родителях и об армейской службе автора. Однако фактологические подробности жизни чередуются с размышлениями о сущности отдыха и о том, как сильные обиды мешают жить, об отцовстве и о русскости, о театре и писательском труде, о пагубности современной медиасферы и «опопсении» интернета.
Многие фрагменты - своего рода завершенные «клипы», сюжетной основой для которых могут быть не только жизненные впечатления «я», но философские категории, современные явления культуры и т.д. Более того, в повествовательную ткань «путевого дневника» вплетаются фрагменты из других текстов, например, лирических монологов из мегатекста «Настроение улучшилось», ответы на накопившиеся вопросы «френ-дов». Характерно, что в книге отдельной вкладкой опубликован блок фотографий, собранных в ЖЖ и иллюстрирующих некоторые «эпизоды» книги. Таким образом, «клиповый» характер текстовой реальности, смешение различных источников информации (текст и фотографии) и интертекстуальность, характерные для интернет-формата «Живого журнала», органично переносятся в книгу.
Сам Гришковец в предисловии называет «Год ЖЖизни» «книгой, которую он как книгу не писал». Но, имея возможность сравнить книгу с ЖЖ, читатель может увидеть, как редактируются тексты автора, как оттачивается авторский слог и техника. Автор посвящает нас в «святая святых» писательского труда. Вот что он отмечает, заканчивая работу над романом «Асфальт»: «Закончился он (роман) самостоятельно, взял -и закончился. Теперь предстоит невеселая и кропотливая работа по обработке текста <.. .> При-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2009
87
дется много-много раз перечитывать собственный текст <.. .> Грустное дело - заканчивать книгу. Был большой замысел <.> И весь замысел и большой отрезок жизни теперь равен определенному количеству букв, точек, запятых и пр.» [1, с. 175]. «Для меня каждая книжка - ясный документ, демонстрирующий мои литературные возможности на момент написания» - вот по Гриш-ковцу «формула» писательской самопроверки.
В связи с этим возникает и вопрос о фигуре автора «Живого Журнала» и «Года ЖЖизни». В обоих случаях авторское «я» - и в бесконечно развертываемом потоке записей в виртуальном дневнике, и в ограниченном рамками книжного формата тексте на его основе - продолжение сценической роли Гришковца, его «ноу-хау», «театра одного актера», знакомого российскому читателю и зрителю. Неслучайно все вывешиваемое им в «ЖЖ» записано с его голоса, то есть в привычном режиме театрального монолога. «Написал бы еще, но ведь я диктую, а у жены есть другие дела, к тому же слишком длинные тексты выкладывать не стоит. Да и жизнь впереди длинная (улыбка) [1, с. 79]». К слову заметим, что распространенный в интернете «смайлик» в тексте Гриш-ковца вербализируется: «Много раз спрашивали, почему я пишу слово «улыбка» вместо того, чтобы поставить «:)». Просто хочу, чтобы эмоция была заметнее и выразительнее, потому что в Интернете люди ставят такое количество этих смайлов по делу и без дела, что значок перестает хоть что-либо выражать. А хочется быть выразительным» [1, с. 188]. Переделка графического знака в «драматургическую» ремарку может означать, с одной стороны, стремление автора уйти от общепринятых в интернете норм общения, а с другой - желание быть предельно понятным: «Я давно понял, что мне очень хочется быть понятным. Прямо непреодолимое желание высказаться так, чтобы было понятно. И я радуюсь, когда узнаю, что достиг своей цели» [1, с. 14].
Возвращаясь к фигуре автора, приведем цитату из рецензии современного критика на сборник рассказов «Реки»: «Петр Вайль высказал интересную мысль, что «Гришковец» - это не фамилия писателя, а название жанра. «Гришковец», - пишет исследователь, - всякий раз другой: и в его писательском смысле, и в нашем, читательском». Напрашивается продолжение: сей жанр представляет некий короткий лирический рассказик-зарисовку, или цепочку зарисовок на
житейскую тематику. На самом деле все гораздо обширнее. «Гришковец» - это не жанр, это - тип человека» [3].
Доверительно-лирическая интонация, в принципе свойственная литературе дневникового типа, этакая болтовня «о том о сем» у Гришковца иногда выглядит нарочитой, местами приторно-слащавой. Речевую манеру автора характеризует, с одной стороны, избыточность, многочисленные постскриптумы, пристрастие к автокомментариям: «Сегодня в Калининграде подписывал книги. Давал первые автографы на «Асфальте». (Автограф на «Асфальте» - забавно!)» [1, с. 220] или «В Эгейском море шторм. (Неплохо звучит!)» [1, с. 141]. На другом полюсе - стремление к стилистическому «минимализму», выражающееся в коротких телеграфических выражениях: «Сегодня был чертовски трудный день. Среда, тринадцатое. Много плохих новостей, хозяйка квартиры повысила квартплату и прочее...» [1, с. 6]. Кроме того, перволичное повествование «Года ЖЖизни» окрашено специфическим интернетовским новоязом («ИМХО», «смайлики», «аватарки», «юзерпики»), неологизмами англоязычного происхождения («экспириенс», «респект»).
«Территория» ЖЖ по Гришковцу - некое сакральное пространство для выговаривания мыслей, сродни театральной сцене, со своей собственной атмосферой и законами. Автор постоянно пытается дать ему внятное определение и объяснить свое в нем присутствие: «Пока неотчетливо понимаю, что для меня ЖЖ в моей жизни. Отчетливо отделяю его от творчества. То, что я пишу в ЖЖ - не писательская тренировка и не разминка, для меня это общение. Особенное, какого прежде не было. Для меня эта территория и атмосфера - серьезный предмет гордости, интереса и важное приобретение уходящего года» [1, с. 125]. А маркерами доверительного авторского отношения оказываются наречия «ЗДЕСЬ», «ОТСЮДА», «СЮДА», выделенные прописными буквами. «А атмосфера ЗДЕСЬ есть, и я ее берегу. И радуюсь, когда симпатичные мне люди начинают ЗДЕСЬ общаться между собой. А слово «ЗДЕСЬ» выделяю большими буквами из уважения и к атмосфере и к тем, кто ко мне зашел» [1, с. 85]. «Виртуальный» мир ЖЖ оказывается для автора средством общения, а оно, по мысли автора, одно из главных человеческих умений.
Выход книги-ЖЖ - явление симптоматичное для литературы новейшего времени - времени
Категория симметрии/асимметрии в письменной речи мужчин и женщин
экспериментов и поиска новой художественной формы. Процессы, происходящие на стыке виртуального пространства и традиционных форм литературы, - это мини-модели и общих тенденций трансформации медиакультуры. В то время, когда электронные носители уже стали фактом литературного быта, а компьютерная клавиатура заменяет «пишущим» людям бумагу и авторучку, Е. Гришковец, напротив, переводит свои тексты из интернета в привычный книжный вид. С одной стороны, это своего рода удачный коммерческий проект (Гришковец - один из популярнейших блоггеров, посещаемость его ЖЖ -более 27 тыс. подписчиков). Но с другой, далеко не каждый блог способен выглядеть цельным литературным произведением, которое современное издательство захочет опубликовать. Можно сказать, что «Живой Журнал» Гришковца содержит внутренний потенциал для превращения в книгу. Для автора (как, впрочем, и для Воденни-кова) блог - это своего рода «черновик» для тестирования и апробации отдельных идей, образов, вкусовых оценок. Новый формат существования ЖЖ-текста означает «облачение» в традиционную литературную форму (в данном случае,
дневник) и привнесение эффекта «художественности» в документальное повествование. Однако сохраняется свойственная блогу стилистика «бормотания», замечаний «вскользь», «черновиково-сти». «Черновой» остается и «обратная связь»: отклики «френдов» оказываются вычеркнутыми из итоговой «беловой» публикации. Стоит отметить, что «переформатирование» ЖЖ в книгу -процесс открытый и незавершенный. Говоря словами автора, «жизнь и жжизнь продолжаются».
Библиографический список
1. Гришковец Е. Год жжизни. - М.: Астрель; АСТ, 2008. - 317 [16 илл.] с.
2. Венедиктова Т., ЧернушкинаН. Литература и медиа в поисках нового адресата. Международная конференция «Литература и медиа: меняющийся облик читателя» (Москва, МГУ, 24-25 октября 2007 г.) // НЛО. - 2008. - №90 // http:// magazines.russ.ru/nlo/2008/90/ve33.html.
3. Гуга В. Теплое поколение Г / Топос. 2006 // http://www.topos.ru/ article/4964.
4. Кобрин К. Похвала дневнику // НЛО. -2003. - №61 // http://magazines. russ.ru/nlo/2003/ 61/kobrin.html.
УДК 372.8:811.133.1
Л.В. Ляпина
КАТЕГОРИЯ СИММЕТРИИ/АСИММЕТРИИ В ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ МУЖЧИН И ЖЕНЩИН
В статье затрагиваются вопросы, касающиеся проявления категории симметрии/асимметрии в письменной речи мужчин и женщин на материале французского языка на различных уровнях языка: лексическом, морфологическом, синтаксическом и на уровне текста в целом.
Ключевые слова: категория симметрии/асимметрии, письменная речь, различия в речи мужчин и женщин, асимметрия в синтаксисе.
Категория симметрии/асимметрии -универсальная категория, проявляющаяся во всех сферах научной деятельности, в том числе и лингвистике, и известная с античности до наших дней. В лингвистической науке категория симметрии/асимметрии проявляется в различных областях изучения языка и речи и ставит множество вопросов перед современными исследователями, например:
1) причины, обусловливающие явление асимметрии;
2) проблема знака и значения;
3) проблема границ ядра и периферии;
4) изучение возможностей импликативного потенциала асимметричных явлений и многие другие.
Асимметрия играет огромную роль в жизни языка и речи и составляет одну из основных трудностей для теоретического осмысления языковых фактов [2].
Среди важнейших вопросов, возникающих при изучении категории симметрии/асимметрии, ученые (С.О. Карцевский, В.Г. Гак, О. Есперсен и др.) выделяют проблему симметрии/асимметрии в речи мужчин и женщин.
В настоящее время проблема исследования отдельных форм манифестации симметрии
© Л.В. Ляпина, 2009
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2009
89
