CC BY
33
ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 2013 ГОДА:
ПРОБЛЕМА ЛЕГИТИМНОСТИ И ПАРТИЯ ИСЛАМСКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ ТАДЖИКИСТАНА
Рашид Гани АБДУЛЛО
кандидат исторических наук, независимый эксперт (Душанбе, Таджикистан)
АННОТАЦИЯ
Рассматривается проблема обеспечения легитимности прошедших президентских выборов 2013 года в Таджикистане как непременного условия социальной и политической стабильности, безопасности и целостности страны. В конкретных условиях Таджикистана легитимность выборов нельзя было обеспечить, не предотвратив их бойкот оппозиционными силами, и прежде всего Партией исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) — вто-
рой по значимости после президентской власти самостоятельной политической силы в стране.
Несмотря на то что результат выборов (переизбрание на новый срок действующего главы государства Э. Рахмо-на) был известен заранее, руководство ПИВТ решило принять в них участие: оно считало, что развитие процесса исламского возрождения возможно только в политически стабильном Таджикистане. Кроме того, лидеры ПИВТ сочли
важным получить общественную легитимацию своих действий. Для этого была проведена серия консультаций с представителями общественности. В результате выкристаллизовалась и была реализована идея создания Объединения реформаторских сил Таджикистана (ОРСТ). Его участники выдвинули единого кандидата в президенты — правозащитника О. Бобоназарову, которая, однако, участие в выборах принять не смогла: она не была зарегистрирована в качестве кандидата в президенты, поскольку не набрала необходимого числа подписей в свою поддержку для представления их в ЦИК. В
этой ситуации руководство ПИВТ сочло невозможным для себя участвовать в выборах, однако заявило, что такое неучастие отнюдь не означает бойкотирование выборов.
Выборы обернулись успехом и для президента Э. Рахмона, и для ПИВТ, которая сумела четко провести свой курс и не допустила ущерба процессу исламского возрождения в стране. При этом самым большим бенефициаром стала сама страна: выборный процесс не вызвал дестабилизации, а недруги Таджикистана не получили удобного повода для деструктивного вмешательства в его внутренние дела.
Введение
В 2013 году в Таджикистане состоялись очередные выборы, которые изначально были лишены какой бы то ни было интриги: мало кто сомневался, что президентом страны вновь станет действующий глава государства Э. Рахмон.
Исход выборов определили голоса доминирующей в политической, экономической и социальной жизни части населения Таджикистана, которая пережила распад СССР и всеобъемлющий коллапс, приведший в конечном счете к гражданской войне. Для этой части населения наиболее важными ценностями являются политическая стабильность, экономический рост, наличие определенных условий для самореализации, возможность пользоваться большими, чем в некоторых соседних постсоветских странах, реальными свободами, фактическое отсутствие административных препятствий для выхода во внешний мир и т.п. Реализация этих ценностей продолжает ассоциироваться у них (хотя и не в полной мере) с дальнейшим пребыванием у власти Э. Рахмона.
За 22 года, прошедшие со времени обретения Таджикистаном независимости, в Республике выросло новое поколение, которое, в отличие от своих «предков», не имеет за спиной болезненного опыта распада СССР и трудностей, сопровождавших становление государственности и переход к рынку. Для них политическая и экономическая стабильность не является самоочевидной и важной ценностью. Более того, постсоветское поколение жителей страны склонно рассматривать эту стабильность как нечто ограничивающее возможность реализации их политических, экономических и прочих устремлений.
В 2013 году новое поколение уже составляло большую часть населения Республики. 23 мая 2013 года на встрече с молодежью глава государства подчеркнул, что население Республики на 70% состоит из тех, чей возраст не превышает 30 лет, численность же лиц в возрасте 14—30 лет составляет 34% населения, а средний возраст таджикистанцев равняется 25 годам1.
1 См.: Азия Плюс, Информбюллетень, 24 мая 2013 [http://news.tj/ru/node/145777], 12 декабря 2013.
Между тем, несмотря на численное преобладание, постсоветское поколение пока не стало политически доминирующей частью общества. Молодежь не поддержала оппозицию, практически все представители которой принадлежат к старшим поколениям, не выдвинула собственных политических лидеров, не обзавелась собственными активистами и функционерами и, соответственно, не смогла взять на себя сколько-нибудь серьезную самостоятельную роль в ходе президентской кампании.
Выборы как «триггер» конфликта
Готовность значительной части населения Республики Таджикистан (РТ) голосовать на президентских выборах за Э. Рахмона вкупе с практической неспособностью традиционного оппозиционного меньшинства конкурировать с действующим главой государства, а также пассивное отношение и поведение постсоветского поколения почти полностью лишили содержания это важное для жизни страны событие. Основная интрига свелась к тому, какую позицию в отношении изначально известных результатов выборов займут оппозиционные партии и будут ли эти результаты признаны легитимными в самом Таджикистане и за его пределами.
Современные выборные процедуры служат инструментом разрешения накопившихся проблем лишь в тех странах, где они являются естественным продуктом их внутреннего развития (экономического, политического, социального, культурного и т.д.). Там, где осуществление этих процедур не обусловлено соответствующим политическим и институциональным развитием, они, как правило, превращаются в свою противоположность и способны спровоцировать напряженность или привести к острейшим конфликтам.
Оппозиция и западный сегмент международного сообщества обычно винят в этом власти, вполне обоснованно указывая на нарушение ими действующего выборного законодательства, подтасовку результатов голосования и прочие «прегрешения», которые могут спровоцировать конфликт (особенно в случаях, когда оппозиция объективно могла бы рассчитывать на успех по итогам выборов). С другой стороны, эти «прегрешения» могут дать заинтересованным силам удобный предлог для запуска механизма массового активного общественного протеста (в большинстве случаев выходящего за рамки конституционного поля).
Конечно, такое развитие событий становится возможным лишь при наличии в обществе и других конфликтогенных факторов, к которым можно отнести, например, массовое недовольство властями и готовность влиятельных сил и групп в самой правящей элите поддержать оппозицию. Зачастую первым шагом на этом опасном пути становится объявление выборов и их результатов нелегитимными; примерно по такому сценарию развивались события в Грузии после парламентских выборов в ноябре 2003 года, в Украине после президентских выборов в ноябре 2004 года и Кыргызстане после парламентских выборов в феврале — марте 2005 года.
Однако бывает и так, что оппозиция, понимая, что не сможет добиться успеха на выборах или общенациональном референдуме, отказывается от участия в них, а затем, ссылаясь на свое неучастие, объявляет их нелегитимными. Если подобные действия получают эффективную поддержку влиятельных внешних сил, создаются условия для эскалации противостояния, нацеленной на смену власти. В рамках такой модели развивались события в Египте после референдума по новой конституции в декабре 2012 года.
Ни в одном из перечисленных случаев выборы не смогли обеспечить спокойствие и стабильность. Так, цепочка событий, последовавших за парламентскими выборами 2003 года в
Грузии, привела к пятидневной августовской войне, в результате которой страна утратила свою территориальную целостность. Президентские выборы в Украине в ноябре 2004 года, обернувшиеся «Майданом», фактически раскололи страну, породив перманентный политический кризис и экономические трудности. Отказ оппонентов действовавшей в Кыргызстане власти признать результаты парламентских выборов, состоявшихся в феврале — марте 2005 года, вверг страну в пучину «тюльпановой революции». В итоге Кыргызстан оказался в состоянии постоянной политической нестабильности, развивающейся на фоне конкурентных отношений между центральной и региональной властями.
В этом плане показательно развитие событий в Египте. В конце ноября 2012 года руководители оппозиционного президенту М. Мурси Фронта национального спасения Египта (ФНСЕ) стали настойчиво призывать своих сторонников бойкотировать референдум по новой конституции, от участия в подготовке которой они сами уклонились под различными предлогами. В референдуме, прошедшем в два этапа (15 и 22 декабря 2012 г.), приняла участие большая часть имеющего право голоса населения Египта. Лидеры ФНСЕ объявили итоги состоявшегося референдума, а следовательно, и саму конституцию (которую одобрили 74% принявших участие в референдуме) нелегитимными. Утверждая, что конституция нелегитимна, они вывели своих сторонников на площадь Ат-Тахрир, где стали раздаваться призывы к отстранению от власти законно избранного президента М. Мурси; одновременно отряды камне-и бомбометателей начали устраивать набеги на государственные учреждения.
Министр обороны Египта фельдмаршал А.Ф. ас-Сиси назвал это противостояние движением в сторону распада страны и в дальнейшем позиционировал себя гарантом сохранения ее целостности. В конце концов действия нагнетавшей напряженность оппозиции, всячески поддерживаемые различными внешними силами, привели к открытому вмешательству в происходящие события египетских военных; 3 июля 2013 года они отстранили от власти, а затем и арестовали М. Мурси, избранного демократическим путем. Впервые за 200 с лишним лет Египет оказался в шаге от гражданской войны.
Выборы как «триггер» конфликта: таджикский опыт
Выборные коллизии выпали и на долю Таджикистана. На момент провозглашения независимости Республика пребывала в состоянии властного раскола; предполагалось, что первые демократические президентские выборы (24 ноября 1991 г.) успокоят политические страсти, однако вышло по-другому.
Победу на выборах с почти двукратным перевесом над своим ближайшим соперником одержал бывший руководитель республиканской компартии Р. Набиев. С 23 сентября по 7 октября 1991 года Р. Набиев возглавлял таджикский парламент, но под давлением оппозиции и новых властей России был вынужден оставить свой пост на период до проведения президентских выборов. Формально оппоненты первого всенародно избранного президента согласились с результатами волеизъявления граждан Республики, однако последующее развитие событий показало обратное.
Отказ признать результаты выборов сопровождался взятием в заложники школьников столичной школы и заявлением о готовности к вооруженной борьбе. Начиная с 23 марта 1992 года действия оппозиции стали принимать форму уличных выступлений, что привело к многонедельным анти- и проправительственным митингам, проходившим в режиме нон-стоп. В мае того же года митинговое противостояние трансформировалось в вооруженную борьбу, а затем и в полномасштабную гражданскую войну.
К концу 1992 года страна оказалась практически дезинтегрированной и находилась на грани утраты государственности. Мирные соглашения, подведшие черту под межтаджикским противостоянием, были подписаны 27 июня 1997 года; этому событию предшествовали 5 лет гражданской войны и многочисленные раунды переговоров. Еще 15 лет ушло на реализацию соглашений и программ постконфликтного миростроительства и восстановление единого политического и правового пространства Республики; при этом дело иногда доходило до применения оружия. Последним актом, завершившим процесс восстановления и утверждения государством своего безусловного и полного суверенитета над всей территорией Республики, стали небезызвестные Хорогские события лета 2012 года, сопровождавшиеся боестолкнове-ниями между правительственными силовыми структурами и незаконными вооруженными формированиями.
Таджикистан находится в далеко не дружественном окружении; ситуация усугубляется еще и тем, что отнюдь не всем нравится наличие в этой стране легальной исламской политической партии (которое свидетельствует о постепенном восстановлении всей полноты связей с исламским миром), открытость Республики всему внешнему миру, а не отдельным его частям, и проведение ее руководством многовекторного внешнеполитического курса. Следует отметить, что Таджикистан крайне осторожно относится к тем интеграционным проектам, осуществление которых может привести к потере страной части своего суверенитета.
Для выживания в столь неблагоприятных условиях Таджикистан ни в коем случае не должен давать внешним силам лишних поводов для давления на себя, не говоря уже о прямом вмешательстве в его дела. Одним из таких поводов может стать признание влиятельными международными силами результатов президентских и парламентских выборов в ставшей объектом их «заинтересованного внимания» стране нелегитимными и распространение данного вердикта на ее власти.
Оппозиция и власть в политическом процессе
В реалиях Таджикистана решение вопроса о признании результатов президентских и парламентских выборов напрямую связано с непосредственным участием в избирательных процессах партий, позиционирующих себя оппозиционными, и «правильным» отношением к этому властей. Сегодня оппозиционными партиями, действующими в конституционном поле и способными влиять на развитие страны, можно считать лишь ПИВТ и Коммунистическую партию Таджикистана (КПТ), которые представлены в республиканском парламенте своими первыми лицами.
ПИВТ — вторая после Народно-демократической партии Таджикистана (НДПТ) массовая политическая партия. В ней состоят десятки тысяч человек, она активно присутствует в медиа-поле, выпуская собственные периодические издания (газета «Наджот» и ряд журналов) и поддерживая интернет-сайты. Партия является старейшей после КПТ политической организацией Республики — она ведет свою историю с апреля 1973 года. Деятельность ПИВТ — органичный элемент ускоряющегося процесса возвращения таджикского общества в лоно исламской цивилизации, от которой его стремились отлучить в годы советской власти.
О ресурсных возможностях КПТ, определяющих ее место и значение в современном Таджикистане, говорить довольно сложно. Хотя партия не располагает достаточными ресурсами для регулярного выпуска собственных периодических изданий, она представлена в парламенте, и, следовательно, игнорировать коммунистов не стоит.
В Таджикистане отношение к компартии никогда не было очень негативным (как, например, в России). Она прочно ассоциируется у населения с устойчивостью и стабильностью экономического развития, доступными и равными для всех социальными благами и порядком советских времен. В отличие от старшего поколения, для постсоветской молодежи все это — безвозвратно ушедшее «золотое» прошлое, которого она не застала.
Нынешние руководители различных рангов, которым за 40 лет, сами были когда-то членами компартии. По своим мировоззренческим, политическим и идеологическим установкам многие из них практически остаются коммунистами — КПТ им гораздо ближе и понятнее, нежели все прочие партии страны.
Важнейшим ресурсом КПТ является сохранившаяся солидарность с коммунистическими партиями на постсоветском пространстве и вне его. И можно ли игнорировать этот ресурс, если в России, являющейся стратегическим партнером Таджикистана и страной, где трудятся сотни тысяч таджикских трудовых мигрантов, компартия остается второй по степени влияния политической силой после президентской власти, а в соседнем Китае, крупнейшем экономическом партнере республики, находится у власти? Не следует забывать и еще об одном очень важном обстоятельстве: небогатый Таджикистан, стремящийся упрочить свою политическую независимость, весьма заинтересован в отношениях с Западом. Наличие в стране солидных оппозиционных сил, представители которых участвуют в парламентской деятельности и работают в государственных структурах, — важный фактор, благоприятствующий налаживанию и поддержанию отношений с западным сообществом. Если власти Таджикистана хотят иметь нормальные отношения с Западным миром (а они этого хотят), — то им придется «смириться» с существованием на политическом поле страны оппозиционных партий.
В принципе, функционирование оппозиционных партий и их представительство в парламенте и других государственных структурах рассматриваются в Таджикистане как один из главных стратегических ресурсов для налаживания взаимоотношений с внешним миром (в Туркменистане и Казахстане в качестве таких ресурсов выступают нефть и газ, а в Узбекистане — его геостратегическое положение).
Участие КПТ в президентских выборах 2013 года не вызывало каких-либо сомнений. Что же касается ПИВТ, то ее позиция по данному вопросу довольно долго оставалась неизвестной широкой общественности. В конце 2012 года на вопросы журналистов о выдвижении кандидата ПИВТ на предстоящих президентских выборах ее председатель М. Кабири отвечал, что окончательное решение должен принять съезд партии. Одновременно он заявил, что кандидатом от партии может стать даже не ее член.
Расплывчатый ответ М. Кабири2 по поводу участия или неучастия ПИВТ в выборах отражал отсутствие на тот момент консенсуса по данному вопросу внутри самой партии.
Высказывания М. Кабири позволяли сделать два вывода. Как руководитель ПИВТ он склонялся к тому, чтобы партия все-таки приняла участие в выборах. В то же время лидер ПИВТ подчеркнул, что считает крайне нежелательным выдвижение в кандидаты на пост главы государства себя или кого-либо из членов партии.
В позиции М. Кабири по поводу перспектив участия ПИВТ в президентской кампании крылись два важных момента.
■ Во-первых, победа Э. Рахмона ни у кого не вызывала сомнений, а проигрыш на выборах был чреват для М. Кабири политическими издержками репутационного характера.
2 Хотя в сентябре 2013 года на съезде ПИВТ М. Кабири говорил, что политсовет партии уже в декабре 2012 года принял решение об участии в президентских выборах (см.: Выступление М. Кабири на съезде ПИВТ 17 сентября 2013 года // Наджот, 19 сентября 2013, № 38 [http://www.nahzat.tj/haftanomai-najot/item/10127-najot-38-2013], 5 декабря 2014).
■ Во-вторых, на политическое поведение М. Кабири влиял один из фундаментальных принципов ПИВТ, отличающих ее от других партий, причем не только таджикских. Эти принципы были заложены основателем партии С.А. Нури, возглавлявшим ее до самой своей кончины в августе 2006 года.
С.А. Нури, в 1997 году вернувшийся из эмиграции на родину, полагал, что главной целью ПИВТ является содействие исламскому возрождению Таджикистана, причем ей для этого вовсе не обязательно приходить к власти: не важно, под чьим руководством будет решаться эта задача, важно, чтобы она решалась. И если она будет решаться при участии действующих властей, пусть и не столь полно и быстро, как хотелось бы, — то пусть они и работают! В этом случае задача партии — поддерживать соответствующие действия власти.
Данная принципиальная позиция С.А. Нури проистекала из самой сути основанного им движения. Изначально оно возникло как реакция на атеистическую идеологию тоталитарного советского государства и ставило своей целью исламское возрождение Таджикистана посредством создания современной системы преподавания религиозных дисциплин и развития мусульманского просвещения. Естественно, что в тот период подобная деятельность не могла не быть политической по определению, но уже самим фактом существования она отрицала советскую идеологическую доктрину.
Вместе с тем, идеи С.А. Нури никогда не существовали в изоляции от общего контекста постепенно развивавшегося движения за национальное возрождение. Начало этому развитию было положено грубым смещением с поста первого секретаря ЦК Компартии Таджикистана Т. Ульджабаева (12 апреля 1961 г.), за которым последовало усиление тенденций русификации.
Реакция общества на действия властей проявлялась по-разному. Люди творческого труда (литераторы, деятели искусства, ученые, преподаватели вузов, аспиранты и студенты) обратились к национальным корням и истокам национальной культуры и начали активно ставить вопрос о положении и судьбе таджикского языка; эти веяния не были чужды и некоторым руководителям Республики, среди которых можно назвать, например, председателя Совета министров Таджикской ССР (1961—1973) литератора и тонкого ценителя таджикско-персид-ской поэзии А. Каххарова.
В молодежной среде начал распространяться интерес к исламу и получению религиозных знаний под руководством известных духовных авторитетов Республики, а также к изучению классической таджикской и арабской литературы.
В 1972 году в Москве была опубликована фундаментальная работа академика Б. Гафуро-ва «Таджики», в которой светские «возрожденцы» нашли то, что искали, — глубоко обоснованное научное утверждение, что история таджиков составляет единое целое с историей Средней Азии (т.е. территории, которая называлась так в советские времена). Книга Б. Гафурова обрела культовое значение для таджикской общественности.
С 1973 года стремление к мусульманскому возрождению обрело организационно-политическую форму. Это было связано с созданием С.А. Нури первой ячейки движения, из которой в последующем выросла исламская политическая партия. По словам близких С.А. Нури людей, таких как известный журналист С. Хамад (его пресс-секретарь) и один из руководителей ПИВТ Х. Сайфуллозода, он неоднократно подчеркивал, что знакомство с исламской просветительской деятельностью С. Айни3 и книгой «Таджики»4 стало одним из факторов, укрепивших его в стремлении придать организационную стройность аморфному исламскому просветительскому движению, набиравшему силу со второй половины 1960-х годов.
3 Садриддин Айни (1878—1954) — писатель, первый президент Академии наук Таджикской ССР, крупнейшая фигура в общественной, литературной и культурной жизни таджиков XX века.
4 Б.Г. Гафуров (1909—1977), автор книги «Таджики», был первым секретарем ЦК компартии Таджикской ССР (1946—1956), затем директором Института востоковедения АН СССР и академиком АН СССР.
Свидетельства С. Хамада, Х. Сайфуллозода и многих других говорят о том, что с самого начала между светским и религиозным направлениями движения за национальное возрождение не существовало непреодолимой стены. В последующем это облегчило поиск консенсуса между Э. Рахмоном и С.А. Нури и стоявшими за каждым из них силами, что помогло положить конец гражданской войне.
Сегодня совершенно очевидно, что во многом именно благодаря согласию, к которому сумели прийти эти два лидера, процесс национального возрождения в целом развивается поступательно и без чрезмерной конфликтности.
При этом следует заметить, что ПИВТ не является единственным субъектом исламского возрождения в республике. В этом поле действуют и традиционные, вполне независимые от ПИВТ, властей и друг от друга авторитетные мусульманские религиозные деятели, официальный Исламский центр, а также сторонники салафии и других новых течений. И столь же значимым (хотя и не всегда последовательным) субъектом процесса исламского возрождения являются сами власти: ее представители возводят большие мечети (при этом не препятствуя строительству мечетей самими гражданами) и содействуют становлению современной системы исламского образования, аналогичной существующим в Египте, Иордании, Сирии и Турции. О властях как субъекте исламского возрождения Таджикистана впервые еще в 2008 году высказалась на одном из круглых столов в Душанбе (организованном НПО «Диалог») известный социолог С. Олимова.
ПИВТ и решение вопроса об участии в выборах
По большому счету, трения между властями и другими субъектами национального возрождения (включая исламские силы) обусловлены факторами не столько идеологического, сколько сугубо политического характера. При этом главный из них — вопрос о власти. Политическое поле всегда является местом острой и жесткой конкуренции, и в основе противоречий во взаимоотношениях между властями и ПИВТ лежит не столько исламский характер партии, сколько ее реальный политический вес.
Поскольку для ПИВТ вопрос о власти не был главным, проблема участия в президентских выборах, несмотря на их предрешенный исход, вполне могла решиться положительно. Однако, как представляется автору этих строк, М. Кабири прекрасно понимал, что любое принятое ПИВТ решение затронуло бы не только интересы ее членов и сторонников. Поэтому, принимая во внимание разногласия по вопросу об участии в выборах в руководстве ПИВТ и партийных массах, он пытался найти такое решение, которое соответствовало бы широкому общественному запросу. Эта возможность представилась ему уже в конце февраля 2013 года, когда при организационной поддержке Института по освещению проблем войны и мира (IWPR) состоялся посвященный выборам круглый стол с участием практически всех официально зарегистрированных партий, депутатов парламента (в том числе и от правящей НДПТ), представителей государственных структур, видных общественных деятелей и СМИ. Вполне понятно, что участников круглого стола интересовала прежде всего позиция ПИВТ в отношении участия оппозиционных партий в выборах. Выслушав все доводы «за» и «против», М. Кабири заявил, что ПИВТ будет участвовать в президентских выборах, если такое решение примет ее съезд. Кроме того, он предложил три возможных варианта решения вопроса о кандидатах от партии на выборах.
1. ПИВТ готова поддержать президента Э. Рахмона в качестве кандидата, если будет гарантировано соблюдение духа мирных договоренностей 1997 года, в рамках выполнения которых она работала в тандеме с властями.
2. ПИВТ может выдвинуть независимого кандидата из числа известных в Республике лиц, не принадлежащих ни к какой политической партии.
3. В случае если реализация первых двух вариантов будет невозможной, ПИВТ может выдвинуть кандидата из своих рядов, который будет выбран на съезде партии.
В обнародованной М. Кабири позиции содержался весьма важный момент, заключавшийся в готовности ПИВТ принять участие в выборах, что позволяло обеспечить их легитимность. Но вот тут-то и возникла новая интрига: кому партия окажет доверие стать ее кандидатом в президенты?
В марте — апреле 2012 года руководство ПИВТ была занято организацией и проведением мероприятий различного масштаба, посвященных 40-летию партии и призванных, помимо всего прочего, придать этому событию международное значение, и связанные с президентскими выборами вопросы отошли на второй план. Но уже в мае они вновь обрели для руководства партии особую остроту ввиду обозначившегося вызова, причем с самой неожиданной стороны.
В первой декаде мая 2013 года руководство ПИВТ пригласило в штаб-квартиру партии представителей общественности Республики. Выступая перед собравшимися, в числе которых был и автор этих строк, М. Кабири подчеркнул, что, прежде чем приступать к конкретным действиям, ПИВТ считает необходимым выслушать мнение широкой общественности о том, каковы должны быть формы участия партии в выборах и с чем она могла бы пойти на них. Высказывались самые разные, порой полярные мнения — от необходимости участия в выборах до их бойкота. Подводя итоги встречи, М. Кабири сказал, что руководство партии намерено придать подобным консультациям с общественностью и откровенному обмену мнениями регулярный характер.
Вторая подобная встреча состоялась 25 мая 2013 года; ее результаты трансформировали консультации партии с общественностью в своеобразную форму политической деятельности. Этому способствовал казус З. Саидова, крупного предпринимателя, председателя Координационного совета бизнес-ассоциаций, Ассоциации предпринимателей и поставщиков, Федерации настольного тенниса Таджикистана, депутата городского маджлиса г. Душанбе, в 1999— 2006 годах по квоте оппозиции занимавшего пост председателя Комитета по промышленности, а затем министра промышленности РТ.
6 апреля 2013 года З. Саидов сообщил о намерении создать политическую партию «Новый Таджикистан». В обнародованной им декларации заявлялось, что создание партии необходимо потому, что таджикское общество охвачено неуверенностью в завтрашнем дне и нуждается в новой идее, новом послании, новой инициативе и новых действиях. «Новый Таджикистан», будучи платформой для объединения идей, взглядов, личностей и возможностей в деле национального созидания, представляет собой партию прагматиков, новаторов, технократов и профессионалов. Инициаторы ее создания подчеркивали, что не намерены участвовать в президентских выборах хотя бы потому, что не успеют зарегистрировать партию и пройти весь подготовительный этап5.
Поначалу реакция властей на эту инициативу была как минимум нейтральной. Более того, депутат парламента от НДПТ С. Шарипов отметил, что это намерение может весьма позитивно отразиться на партийной системе РТ. Вместе с тем он подчеркнул, что создание партии — это заявка создающих ее сил на приход к управлению страной через выборы, действующей же власти перед лицом подобных вызовов свойственно стремление защитить свой статус. По словам С. Шарипова, в жесткой борьбе нервов даже что-то на уровне слухов будет влиять на имидж партии6 — по всей видимости, он имел в виду «Новый Таджикистан».
5 См.:МирзобековаР. В Таджикистане объявлено о создании новой политической партии // Азия Плюс, 6 апреля 2013 [http://www.news.tj/ru/node/140847], 19 января 2013.
6 См.: Турсунзода М. «Новый Таджикистан» может стать конкурентом для существующих партий // Азия Плюс, 8 апреля 2013 [http://www.news.tj/ru/node/140968], 20 января 2013.
Между тем депутат как в воду глядел: к концу апреля власти сменили свое почти благосклонное отношение к новому проекту на прямо противоположное. Что конкретно послужило причиной такого поворота, пока достоверно неизвестно. Можно лишь предположить, что действующая власть все-таки усомнилась (сама или не без подсказки заинтересованных лиц или сил) в том, что инициаторы проекта, обладающие немалыми денежными средствами, не нацелены на участие в президентских выборах.
Как бы то ни было, 10 мая З. Саидов был вызван в правоохранительные органы7 (причины вызова не были оглашены ни представителями самих органов, ни З. Саидовым). Тем не менее ему не препятствовали в выезде во Францию вместе с делегацией теннисистов страны. 11 мая, уже после отъезда З. Саидова во Францию, душанбинская прокуратура возбудила против него уголовное дело по ст. 170 УК РТ, предусматривающей уголовное наказание за многоженство. Затем З. Саидова обвинили в целом букете экономических преступлений, а в его доме был проведен обыск8. Создавалось впечатление, что З. Саидову как бы давали понять, что его возвращение в Республику нежелательно.
Однако, квалифицировав в интервью радио «Озоди» действия властей как давление по политическим мотивам, З. Саидов 19 мая вернулся в Душанбе и был задержан прямо в аэропорту. 20 мая по представлению прокуратуры депутаты столичного маджлиса лишили З. Саи-дова депутатской неприкосновенности, а 22 мая суд столичного района Фирдавси выдал санкцию на его арест9.
До весны 2013 года З. Саидов в политической сфере никак себя не проявлял, и сообщение СМИ о его партстроительной деятельности (причем в самое «неподходящее» время) для многих стало громом среди ясного неба. Как выяснилось в беседах с теми, кто был знаком с З. Саидовым, он всегда был прагматичным и рациональным человеком. Между тем его идея о создании партии за полгода до выборов была политически иррациональна: участвовать в них новая партия не смогла бы. Как представляется, куда разумнее было бы создать ее, например, годом позже, дождавшись «остывания» политических страстей. Таким образом, остается большой загадкой, какие мотивы двигали З. Саидовым.
Эмоциональный градус дискуссии, которая разгорелась на встрече представителей общественности в штаб-квартире ПИВТ через три дня после ареста З. Саидова, был весьма высок. В ее ходе выкристаллизовалась и реализовалась идея создания Коалиции за демократию и гражданское общество; в нее вошли представители СДПТ, ПИВТ, инициативные группы по созданию партий «Новый Таджикистан» и «Вахдат», независимые общественные деятели, правозащитники, работники СМИ и др. Было создано коллективное правление Коалиции в составе председателя Юридического консорциума и лидера СДПТ Р. Зойирова, зампредседателя ПИВТ М. Хаита, представителя инициативной группы по созданию партии «Новый Таджикистан» М. Косимова, политолога А. Мамадазимова, члена политсовета СДПТ Ш. Шону-сайриева, председателя НАНСМИТ Н. Каршибоева, журналиста Р. Мирзобековой, М. Одина-ева (отца заключенного С. Ризоева10) и представителя молодежи К. Канунова11.
7 См.: Караев С. «Новый Таджикистан» заявляет об угрозах в адрес Зайда Саидова // Азия Плюс, 10 мая 2013 [http://www.news.tj/ru/node/143928], 14 января 2014.
8 См.: Шодиев Х. В доме Зайда Саидова произведен обыск // Азия Плюс, 11 мая 2013 [http://www.news.tj/ru/ node/144093], 16 января 2014.
9 См.: Зайд Саидов арестован // Азия Плюс, 22 мая 2013 [http://www.news.tj/ru/news/zaid-saidov-arestovan], 16 января 2014.
10 Суннатулло Ризоев — заключенный Худжандской тюрьмы, который вместе с Тошевым, другим заключенным, в прошлом полевым командиром оппозиции обнародовал факты пыток. В октябре 2013 года Тошев и Ризоев были признаны «виновными в распространении ложной и оскорбительной информации» и приговорены за это соответственно к восьми и девяти годам лишения свободы.
11 См.: В Таджикистане создана Коалиция за демократию и гражданское общество // Азия Плюс, 25 мая 2013 [http://www.news.tj/ru/node/146181], 17 января 2014.
ПИВТ и решение вопроса о едином кандидате в президенты
Образование Коалиции обусловило необходимость определиться с выдвижением единого кандидата и выработать программу, которую тот должен был представить на выборах. Однако из-за различия подхода к этим задачам двух основных политических сил в лице возглавляемой М. Кабири ПИВТ и пестрой по составу группы, своеобразным лидером которой был председатель СДПТ Р. Зойиров, решить этот вопрос оказалось очень непросто.
Для ПИВТ важным был сам факт участия в выборах, который имел целью обеспечить их легитимность и исключить возможность дестабилизации ситуации вмешательством извне, способным негативно повлиять на процесс исламского возрождения в Таджикистане. Как уже отмечалось, многие члены ПИВТ вполне отдавали себе отчет в невозможности победы их партии на выборах. Соответственно, вопрос о выдвижении своего кандидата в президенты (тем более председателя ПИВТ) объективно не мог быть актуальным ни для партии, ни для ее лидера.
Те же, кто группировался вокруг СДПТ и Р. Зойирова, были нацелены исключительно на достижение электорального успеха как необходимого условия осуществления демократических преобразований. В вопросе о едином кандидате у них не было разногласий: они видели в этой роли именно лидера СДПТ, который и сам в этом плане был достаточно активен.
Так, 20 июня СМИ сообщили, что, отвечая на вопросы участников «Группы 24» в социальной сети «Одноклассники», Р. Зойиров заявил: «Я буду участвовать на предстоящих президентских выборах в качестве кандидата в президенты и, более того, без ложной скромности хочу сказать, что я хочу быть единым кандидатом в президенты от не просто оппозиционных партий или сил, а от демократических сил... я выдвигаю свою кандидатуру и заявляю, что готов нести бремя ответственности за страну и людей!»12.
Трудности, связанные с поиском взаимоприемлемой кандидатуры и принципиальным различием подходов к участию в президентских выборах, осложнялись еще и тем, что в рамках Коалиции, которая впоследствии была преобразована в Объединение реформаторских сил Таджикистана (ОРСТ), фактически развернулась борьба за доминирование.
В результате сложилась парадоксальная ситуация. ПИВТ, несомненно, была сильнейшим участником ОРСТ; в ее штаб-квартире проходили все собрания, встречи и дискуссии. Несмотря на это, на первых порах тон задавали представители, условно говоря, либерально-демократической части коалиции; их эмоциональная риторика находила отклик и у некоторых представителей ПИВТ. Понятно, что ситуация, когда ПИВТ оказывалась в положении ведомой, была неприемлема для ее председателя; более того, руководство партии в какой-то момент стало ощущать, что ОРСТ пытаются использовать внешние силы. Редактор партийной газеты «Наджот» Х. Сайфуллозода в кулуарах одной из конференций сказал буквально следующее: «Нам удалось сорвать две попытки заговора в отношении Таджикистана со стороны внешних сил». При этом он не объяснил, о каких попытках шла речь, что за ними скрывалось и кто за ними стоял, сославшись на то, что говорить об этом еще не пришло время.
Руководство ПИВТ во главе с М. Кабири усилило активность и привело политическую обстановку внутри ОРСТ в соответствие с существовавшим раскладом сил. Борьба позиций достигла пика 9 сентября на заседании рабочей группы ОРСТ, на котором рассматривался вопрос о выдвижении единого кандидата в президенты. В список кандидатур были включены
12 Лидер социал-демократов заявил, что готов стать единым кандидатом на выборах президента // Азия Плюс, 20 июня 2013 [http://www.news.tj/ru/node/153121], 17 января 2014.
председатель ПИВТ М. Кабири, председатель СДПТ Р. Зойиров, М. Касымов13, Х. Умаров14, Х.А. Тураджонзода15 и О. Бобоназарова16.
Для СДПТ задача состояла лишь в том, чтобы обеспечить выдвижение своего лидера. Что же касается руководства ПИВТ, то оно искало такую кандидатуру вне партии, выдвижение которой по меньшей мере не ухудшило бы перспектив исламского возрождения страны. В итоге долгих поисков остановились на О. Бобоназаровой. Судя по отрывочным высказываниям участников, обсуждение персоны кандидата в президенты проходило весьма эмоционально. В конце концов руководство ПИВТ настояло на своем: все претенденты сняли свои кандидатуры в пользу О. Бобоназаровой17.
С утверждением единого кандидата от ОРСТ страсти по данному вопросу не только не улеглись, но и выплеснулись на страницы независимой прессы, в социальные сети, блоги, форумы и т.д. Сторонники смены власти, разочарованные выбором ОРСТ, развернули кампанию критики, переходящую в прямые нападки на ПИВТ и лично на М. Кабири. Лидера ПИВТ упрекали в том, что он поставил партийные и личные интересы выше вывода страны на рельсы демократии. Звучали и худшие обвинения, самым легким из которых было соглашательство с властями.
Политические силы, от имени которых выступали критики, не располагали достаточной электоральной поддержкой и рассчитывали воспользоваться возможностями ПИВТ для достижения целей, являвшихся, по их мнению, наиболее важными для страны и общества. При этом они не учитывали, что у ПИВТ были собственные интересы, заключающиеся в содействии исламскому возрождению, реализация которых в условиях Таджикистана не терпит чрезмерной политической суеты и спешки.
Не размениваясь на медийную полемику, руководство ПИВТ дало ответ на состоявшемся 17 сентября 2013 года съезде партии. Там решался лишь один вопрос — утверждение единого кандидата от ОРСТ О. Бобоназаровой кандидатом от ПИВТ на выборах в президенты.
В выступлении перед делегатами председатель партии М. Кабири, расставляя все точки над «1», напомнил, что дважды в своей истории ПИВТ откликалась на призыв других политических сил и соглашалась поддержать их. Так было, напомнил он, когда ПИВТ поддержала кандидатуру Д. Худоназарова на президентских выборах 1991 года; таким же образом обстояло дело и в ходе митингов и демонстраций, прошедших весной следующего года18. Негативные последствия решений того времени партия испытывает до сих пор. М. Кабири также заявил, что сегодня ПИВТ является народной силой; она стала опытной, зрелой, ответственной и не позволит играть судьбами страны и нации под разговоры о чаяниях простых людей.
Таким образом, М. Кабири вполне определенно дал понять, что прошли те времена, когда партию рассматривали в качестве резерва, откуда другие силы могли черпать людские ре-
13 Махмуджон Касымов — член инициативной группы партии «Новый Таджикистан».
14 Ходжимухаммад Умаров — д.э.н., член инициативной группы партии «Новый Таджикистан», в прошлом один из руководителей Демократической партии Таджикистана (ДПТ).
15 Ходжи Акбар Тураджонзода — один из наиболее известных религиозных деятелей Таджикистана, в прошлом руководитель казията Таджикистана, первый заместитель руководителя Объединенной таджикской оппозиции, первый вице-премьер и депутат верхней палаты парламента Таджикистана.
16 Ойнихол Бобоназарова — правозащитник, руководитель общественного объединения «Перспектива+», одна из лидеров демократического движения, в прошлом активный участник создания ДПТ, руководитель офиса Фонда Сороса в Душанбе, советник офиса ОБСЕ и других международных организаций в Таджикистане.
17 См.: Турсунзода М. Ойнихол Бобоназарова стала единым кандидатом от оппозиции // Азия Плюс, 10 сентября 2013 [http://www.news.tj/ru/node/170381], 19 января 2014.
18 ПИВТ в коалиции с Демократической партией, Национально-демократическим движением «Растохез», национальным движением «Лаъли Бадахшон» проводила многомесячные митинги, которые стали прологом к гражданской войне.
сурсы для собственной политической игры19. Своим кандидатом на выборах съезд ПИВТ утвердил О. Бобоназарову.
По сути дела, на этом политический процесс по обеспечению легитимности президентских выборов со стороны ПИВТ как необходимого условия предотвращения возможных попыток дестабилизации ситуации в стране (в том числе и внешними силами) был завершен. Последовавшие за этим сдача документов в ЦИК и сбор подписей в поддержку кандидата были в большей степени техническими, нежели политическими, акциями. Но все пошло не так, как ожидалось.
ПИВТ и результаты выборной кампании — успех или неудача?
К вечеру 10 октября О. Бобоназарова собрала около 202 тыс. подписей, тогда как для ее регистрации в качестве кандидата в президенты их должно было быть 210 тыс. О. Бобоназа-рова отказалась сдавать подписные листы в ЦИК. Соответственно, ей было отказано в регистрации по чисто технической причине, состоявшей в том, что списки с подписями в ее поддержку не были представлены в Центризбирком. Сама О. Бобоназарова основными причинами неудачи со сбором подписей считала, во-первых, развернутую властями широкомасштабную кампанию по дискредитации ПИВТ (инициатора выдвижения ее кандидатуры) и, во-вторых, незаконное решение ЦИК, лишившее трудовых мигрантов права подписываться в поддержку кандидатов, несмотря на то что они были включены в избирательные списки20. В свою очередь, 12 октября председатель ЦИК Ш. Шохиен на заседании в своем ведомстве сказал, что если бы О. Бобоназарова представила им собранные подписи, они бы «что-нибудь предприняли»21.
19 октября стало известно, что ЦИК не принял во внимание доводы, приведенные в письме М. Кабири его председателю (в соответствии с которыми можно было бы зарегистрировать О. Бобоназарову в качестве кандидата в президенты), и отказал в удовлетворении соответствующего ходатайства ПИВТ.
В своем письме М. Кабири приводил следующие аргументы:
а) ЦИК установил, что для каждого кандидата нужно было собрать подписи 5% от общего числа избирателей, или 210 тыс. подписей. По данным того же ЦИК, общее количество избирателей равнялось 4 млн 22 тыс. (позже ЦИК назвала цифру в 4 млн 34 тыс.), то есть 5% подписей электората в реальности составляло чуть больше 200 тыс.;
б) ЦИК был обязан зарегистрировать О. Бобоназарову в качестве кандидата, так как в ее поддержку было собрано более 202 тыс. подписей, что уже превышает 5%-й барьер;
в) согласно постановлению ЦИК, время сбора подписей было продлено до 18:00 10 октября, но уже на следующий день после принятия постановления глава аппарата ЦИК А. Додоев в 08:02 10 октября через ИА Азия Плюс заявил, что О. Бобоназа-рова не собрала достаточного количества подписей и выбыла из предвыборной борьбы.
19 См.: Выступление М. Кабири на съезде ПИВТ 17 сентября 2013 года.
20 См. : Бобоназарова считает, что антиреклама против ПИВТ не позволила собрать нужное количество подписей // Азия Плюс, 19 октября 2013 [http://www.news.tj/ru/node/174087], 16 января 2014.
21 Озодагон, 12 октября 2013.
В своем интервью Азия Плюс М. Кабири заявил, что на заседании ОРСТ будут обсуждены последующие действия: «Может быть, мы не будем участвовать в выборах, и каким образом мы намерены это сделать, мы и обсудим»22.
21 октября, ссылаясь на заявление Высшего политсовета ПИВТ, многие издания РТ сообщили, что в связи с отказом в регистрации О. Бобоназаровой партия воздержится от участия в президентских выборах. Одновременно член Высшего политсовета ПИВТ М. Хаит отметил: «Это не означает, что, воздерживаясь от участия в выборах, ПИВТ будет их бойкотировать»23. На деле это означало, что руководство ПИВТ не будет участвовать в голосовании, но члены партии как граждане страны свободны в своих избирательных действиях.
Слова председателя ЦИК РТ о том, что они «могли бы что-то предпринять», сдай О. Бобо-назарова подписные листы, можно было понять в том смысле, что ее отказ от регистрации, спровоцированный действиями властей, был до некоторой степени неожиданным для центризбиркомовцев.
Однако обладавшая международным авторитетом правозащитник О. Бобоназарова, имевшая за плечами серьезный опыт политической борьбы конца 1980-х — начала 1990-х годов и тюремного заключения за политические убеждения и деятельность, не могла поставить себя в положение просителя. В свою очередь, ЦИК и стоявшие за ним влиятельные силы, скорее всего, усмотрели в поступке О. Бобоназаровой вызов и заняли жесткую позицию. Прояви они в этой ситуации определенную гибкость (ведь было ясно, что О. Бобоназарова выборы не выиграет), власти могли бы набрать дополнительные политические и имиджевые бонусы, в том числе и в глазах международного сообщества. В сложившейся ситуации руководство ПИВТ, переведя свое недовольство и протест с политического уровня на личный, поступило весьма прагматично.
Заключение
Итак, выборы состоялись; действующий глава государства Э. Рахмон, за которого проголосовали 84,32% избирателей, был переизбран на очередной президентский срок. Наблюдатели от ОБСЕ, ЕС, западных посольств в Душанбе и представители западных СМИ, высказали множество критических замечаний и претензий в отношении выборов, но все же не поставили под сомнение правомерность и легитимность их итогов. Что же касается наблюдателей от СНГ, то они признали их соответствующими всем демократическим нормам.
В обеспечение признания выборов и их результатов легитимными существенный вклад внесли и власти. В частности, они не препятствовали созданию ОРСТ и его деятельности, а также свободному освещению независимыми СМИ всех перипетий выборного процесса, включая и случай с З. Саидовым.
Выборы обернулись успехом для президента Э. Рахмона, о чем свидетельствуют результаты голосования. Что же касается ПИВТ, то ей удалось сохранить вполне достойную позицию: она сумела четко провести свой курс, не дала превратить себя в инструмент обеспечения «непрофильных» для нее интересов и нанести ущерб процессу исламского возрождения в Таджикистане, чему, как бы странно это ни звучало, в полной мере способствовал непростой характер ее отношений с властями.
22 Центризбирком отказал в регистрации О. Бобоназаровой // Азия Плюс, 19 октября 2013 [http://www.news.tj/ ru/node/174083], 2 февраля 2014.
23 ПИВТ воздерживается от участия в президентских выборах // Азия Плюс, 21 октября 2013 [http://www.news. tj/ru/node/174254], 1 февраля 2014.
То обстоятельство, что власти видели в ПИВТ политического конкурента, способствовало укреплению их отношений с традиционными мусульманскими религиозными авторитетами. Так, под благовидным предлогом улучшения отношений с Саудовской Аравией из тюрем были освобождены салафиты. Кроме того, больше внимания стали обращать на факторы, способствующие исламскому возрождению в Таджикистане.
Но самым большим бенефициаром, по крайней мере на данный период, стал сам Таджикистан. Выборный процесс не запустил механизм дестабилизации, что лишило внешние силы удобного повода для вмешательства во внутренние дела страны.
