CC BY
14
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
А.И. Сагарда
Пресвитеры
Климента Александрийского
Опубликовано:
Христианское чтение. 1917. № 1-2. С. 91-111.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
ітгтщт^ттттттттщтттт^^^ттттттщщ^ттт і . и. і . іііжіці"і um lyppy^wii і пи і іщ
■ Пресвитеры Климента александрійскаго.
Мѣста ]) изъ твореній Климента александрійскаго, которыя могутъ и должны быть привлечены при характеристикѣ, его пресвитеровъ, документъ высокой исторической достовѣрности. Ученикъ свидѣтельствуетъ о своихъ учителяхъ, и намъ остается - только воспроизвести его слова. Ученикъ утверждаетъ, что его сочиненіе безыскусственный образъ и тѣневой очеркъ свѣтлыхъ и одушевленнымъ словъ тѣхъ блаженныхъ-и поистинѣ достославныхъ мужей, которыхъ онъ удостоился . слышать, * 2) и намъ остается изъ ученія Климента выдѣлить элементы, восходящіе къ его учителямъ. Слѣдовательно, вопросъ, который долженъ предшествовать ч всякому историческому изслѣдованію,—вопросъ о научной цѣнности источника,— въ данномъ случаѣ отпадаетъ. Здѣсь говоритъ свидѣтель, ни одно слово котораго не можетъ быть заподозрѣно съ точки' зрѣнія если не объективной, то, по крайней мѣрѣ, субъективной правды. Разрѣшеніе поставленной проблемы, такимъ образомъ, сводится только къ правильному истолкованію словъ александрійскаго катихита, но этимъ она отнюдь не пріуменьшается въ своемъ значеніи интересной страницы изъ исторіи древне-христіанской мысли вообще и александрійскаго богословія въ частности.
’) Отчасти они собраны ІѢ Г г е u s с h е п’о м ъ у Н а г n а с к’а въ его Geschichte der altchristlichen Litteratur bis Eusebius. Th. I: Die Ueberliefe-rung und der Bestand, Leipzig 1893, S. 291—296.
2). Cp- Stromata I, 11, 1 S t ä h 1 i n II, 8.
I.
Stromata I. 11. 1—*). Ириней ліонскій. Іустинъ Философъ, Лукіанъ сл.мослтскій. Аммоній Слкклсъ и его ученики. «Пресвитеры не писали». Свидѣтельство Лонгина. Stromata 1.1. Е с 1 о g а е р г о р h е t і с а е, 27. Папткнъ. Аоинлгоръ. Фрагментъ X р и с т і а и с кой и с т о р і и Филиппа сидскаго. Опытъ реконструкціи. Источники Филиппа сидскаго. Татіанъ и Кассіаііъ.
Наиболѣе яркое и опредѣленное мѣсто, гдѣ Климентъ говоритъ о своихъ пресвитерахъ—учителяхъ, то—St г о mat а I, 11,1—;-і. Мы и позволимъ себѣ привести его здѣсь полностью. «Однако, это произведеніе (т. е. Строматы) не представляетъ собою сочиненія, написаннаго искусственно (тбте/ѵаореѵт,), напоказъ (еі; е-і8еі$іѵ)} но оно собирается (і^оаоріСетяі)*), какъ па-мятныя записи для меня на старость, какъ лѣкарство противъ забывчивости,—безыскусственный образъ и тѣневой очеркъ (oxw-•ypwfia) тѣхъ свѣтлыхъ и одушевленныхъ словъ, которыя я удостоился слышать, и мужей блаженныхъ и поистинѣ досто-
*) Такъ передавая этотъ терминъ на русскій языкъ, мы имѣемъ въ виду ближайшимъ образомъ St г. I, 14, 2 Stählin II, 10: «я хорошо знаю, что многое, оставаясь (5і«-іооѵта) въ теченіе долгаго времени не записаннымъ, исчезло для насъ {г.щгрр0г,-/.еѵ Поэтому, для того, чтобы помочь
(іг.шоиЫ'шч) моей слабой памяти, чтобы систематическимъ изложеніемъ ио главамъ приготовить спасительное напоминаніе для памяти, я но необходимости воспользовался настоящимъ очеркомъ. Кое-что мы не могли даже припомнить (ибо велика была сила у утихъ блаженныхъ мужей); другое, оставаясь въ теченіе [долгаго] времени незаписаннымъ (іѵигос^лгімта), теперь улетучилось; третье потухло, погаснувъ въ самой мысли, ибо такой родъ служенія не легокъ для неопытныхъ. Оживляя это въ памятныхъ записяхъ, одно я намѣренно опускаю, выбирая разумно, боясь писать о томъ, о чемъ и говорить остерегался... Но есть предметы, на которые у меня въ сочиненіи будетъ на искаться .а **а\ аЬіігтаі у.о< '(oamt), и къ однимъ [изъ нихъ] оно будетъ приближаться, о другихъ же будетъ только говорить (spei),— попытается же оно и скрытничая сказать, и прикрываясь обнаружить, и умалчивая показать». Когда Климентъ писалъ данныя строки, то планъ всей его работы, Строматъ,—это болѣе чѣмъ ясно,—предносился ему только въ самыхъ общихъ очертаніяхъ, настолько общихъ и туманныхъ, что даже и не возникалъ, не зарождался вопросъ, въ состояніи ли Климентъ или кто-либо изъ его современниковъ осуществить это величайшее въ исторіи мысли заданіе—дать цѣлостную систему христіанскаго міросозерцанія, которое и до настоящаго времени остается всего лили, заданіемъ. Но была и сознавалась глубокая потребность, обусловливаемая и вліяніями извнѣ и прежде всего мотивами, идущими изнутри, собрать во-едино мысли блаженныхъ мужей—учителей, собрать разсѣянное въ устныхъ преданіяхъ и такимъ образомъ спасти его отъ разрушительной работы времени.
славныхъ. Одинъ изъ нихъ жилъ въ Элладѣ, іоніецъ, [два] другіе—въ Великой Греціи (одинъ изъ нихъ былъ изъ Кили-Сиріи, другой—изъ Египта), третьи—на востокѣ: одинъ происходилъ изъ Ассиріи, другой жилъ въ Палестинѣ, первоначально-еврей. Встрѣтясь же съ послѣднимъ (по силѣ онъ былъ первымъ), я успокоился, въ Египтѣ уловивъ его скрывшагося.. Поистинѣ сицилійская пчела, онъ, собирая цвѣты съ пророческаго и апостольскаго луга, зародилъ въ душахъ своихъ слушателей нѣкое чистое сокровище знанія. Сохраняя же неповрежденнымъ (оа^оѵте;) истинное преданіе блаженнаго ученія непосредственно (еиОб;) отъ Петрай Іакова, Іоанна и Павла, святыхъ апостоловъ,—сынъ принимая отъ отца (подобные же отцамъ, немноги),—они, съ Божіей помощью, дожили и до нашего времени, чтобы и намъ передать эти прародительскія и апостольскія сѣмена». :) Эти немногія строки заключаютъ въ себѣ богатое содержаніе и вызываютъ цѣлый рядъ вопросовъ.
Первый изъ нихъ: о сколькихъ учителяхъ здѣсь говоритъ Климентъ? Текстъ оставляетъ внѣ всякаго сомнѣнія, что рѣчь идетъ о шести 2). Однако, эта очевидная истина раздѣляется далеко не всѣми. Иногда говорятъ о семи учителяхъ Климента 3), чаще же всего—о пяти *). Слѣдующій вопросъ: имена учителей. Климентъ нс называетъ ихъ. Такъ точно поступаютъ не только Ириней ліонскій 4 5), Іустинъ Фило-
4) S t ä h 1 і n II, 8—9.
э Cp. Beinkcns 11. I., De demente presbytero Alexandrino homine, scriptore, philosopho, theologo liber, Yratislaviae 1851, p. 91; Zahn Th., Forschungen zur Geschichte des neutestamentlichen Kanons und der altkirchlichen Literatur. Th. ІІГ. Supplementum Clementinum, Erlangen 1884, S. 162—163; Meyboom 11. U., Clemens Alexandrinus, Leiden 1912, p. ,2; Tollin--ion 11. B., Clement of Alexandria, v. I, London 1914, p. 12, 15—16 и др.
•■’) Guerike E. F., De schola quae Alexandrine floruit catechetica com-mentatio historica et theologica, p. I, Kalis Saxonum 1824, p. 34.
4) Du—Bin L. E., Nouvelle Bibliotheque des auteurs Ecclesiastiques, t. I, Autrecht 1731, p. 86—87; Lacmmcr II., dementis Alexandrini de Aöyw doctrina, Lipsiae 1855, p. 4; Cognat J., Clement d’ Alexandrie, sa doctrine et sa polemique, Paris 1859, p. 54; Faye E., Clement d’ Alexandrie. Etude sur les rapports du christianismc et de la philosophic grecque au Il-e siede, Paris 1906, p. 29, и др.
f>) Cp. собраніе его свидѣтельствъ о пресвитерахъ у Е. X. Fun k’a^
софъ1), но даже Лукіанъ самосатскій 2). Въ жизни, въ міросозерцаніи этихъ четырехъ писателей ихъ учителя оставили глубокій слѣдъ, и однако,—вѣрнѣе будетъ сказать,—и потому имена ихъ не названы. Благоговѣйная преданность препятствуетъ ученику назвать имя учителя, препятствуетъ потому, что она боится профанаціи и толпы, которая—народная или интеллигентская, 3) безразлично—обычно такъ безпощадна бываетъ къ чужимъ святынямъ, Особенно интересно отмѣтить этотъ фактъ умолчанія имени учителя у Лукіана Самосатскаго, котораго, въ свою очередь, нельзя заподозрить въ бережномъ отношеніи къ чужимъ «святая святыхъ». Съ другой стороны, образъ поведенія учителя, его осторожность въ выборѣ учениковъ, его осторожность въ сообщеніи имъ своихъ мыслей побуждали достойнаго ученика съ тѣмъ большимъ чувствомъ деликатности отнестись ко всему, что касалось учителя, а также и къ той завѣсѣ таинственности, которою намѣренно отдѣлялъ себя учитель отъ внѣшняго міра. Аммоній Саккасъ былъ сильный философскій умъ; тѣмъ не менѣе онъ можетъ похвалиться только именами своихъ учениковъ: Ереннія, Оригена старшаго, Оригена младшаго, Лонгина, Олимпія александрійскаго и Плотина4)^
Patres Apostolici. ѵ. 1, Tübingae 1901, р. 378—389: Presbyterorum reliquiae ab Irenaeo servatae.
9 Pialogns cum Trvphone, 3 Otto II, 10.
2) Herniotiiims, sive de sectis, 24 Reitzius 1, 762—703.
9 Александрійская чернь, накинувъ веревку на шею мученика—евангелиста, влачитъ его но острымъ камнямъ мостовой съ криками: Х6ро>;>.еѵ тоѵ fjcrijia/.ov sv то?; [Paris въ М G, t. CXY, col. 168: si; ті| [■іооу.о/.оо, слѣдовательно, не желая «видѣть даже только человѣка въ томъ, кто среди этихъ мукъ, coftöuevo;, говоритъ: ЕО'/а&ютш ооі, K'jpts goo ’Цооо Xjhcts, оті %arr,;to>ib;v йпг'і ^ой övögcttö; ооо таотоі zaSsTv >. А с t а Sanctorum, Aprilis, t. Ill, p, XLYII. Cp. проф. В. В. Болотовъ. День и годъ мученической кончины св. евангелиста Марка— «Хр. Ччу 1893, II, 422, отд. изданіе: Изъ церковной исторіи Египта, выпускъ четвертый, С.-Петербургъ 1893. стр. 33()вд. Но толпа была охвачена религіознымъ фанатизмомъ, и ея жестокость проистекаетъ отнюдь не изъ мотивовъ грубаго своекорыстія. Поведеніе же киника. Крискента объясняется, съ одной стороны, желаніемъ угодить толпѣ и такимъ путемъ пріобрѣсти ея расположеніе, а съ другой—чувствомъ мести къ Іустину :.;а его обличенія философовъ въ сластолюбіи и лжи. Ср. Іустинъ, Apologia іі. 3 Otto 1,204—206; Татіанъ, Oratio ad graecos, 19 Schwartz <T I IY, J), 21. Истоптаннымъ, подобно старому башмаку, языкомъ киника руководятъ соображеніи только грубаго,своекорыстія.
9 Владиславлевъ М. И., нроф. Философія Плотина, основателя ново-ллатоновской школы, С.-ІІетербургъ 1868, стр. 265.
отнюдь же не ихъ количествомъ, и іТлотинъ пришелъ къ нему
ТОЛЬКО ПОСЛѢ ТОГО, КаКЪ ОНЪ ПОбЫВаЛЪ уже у тоТ; хота тѴ]Ѵ
'А/,е$аѵореіаѵ го&охіиоизі и обманулся въ своихъ надеждахъ *). Данная эпоха была но преимуществу эпохой религіозныхъ устремленійа), и учитель являлся не только авторитетнымъ мыслителемъ, но и вдохновеннымъ пророкомъ, святымъ * 2 3). Плотинъ подъ перомъ Порфирія такъ же творитъ чудеса 4), какъ совершаетъ ихъ и Апполоній тіанскій йодъ перомъ ритора Филострата или его источниковъ. Уроки учителя не только ooyjaoto, но и Розаріо. Въ отношеніи же къ послѣднимъ древность установила строго опредѣленную линію поведенія: они и хранятся, й передаются втайнѣ. Еренній, Оригенъ младшій и Плотинъ, вѣроятно, уже послѣ смерти своего учителя5 *), даютъ обѣтъ, къ счастью, нарушенный ими: рлг]8еѵ вххалоістеіѵ тшѵ 'Ааілшѵіоо ооура-шѵ, т. е. ничего не писать, и не разглашать такимъ образомъ передъ всѣми ученія Аммонія. Еренній первый нарушилъ обѣтъ, за нимъ скоро послѣдовалъ и Оригенъ, но Плотикъ въ теченіе значительнаго періода времени, въ теченіе цѣлыхъ десяти лѣтъ, ничего не писалъ, а ограничивался однѣми бесѣдами съ учениками, на которыхъ онъ излагалъ мысли учителя (і). Фактъ чрезвычайно выразительный и характерный для данной эпохи. Группа учениковъ философа даетъ обѣтъ, какимъ связаны были и всѣ адепты различныхъ мистирійныхъ культовъ.
Является общепринятымъ осторожно высказанное предположеніе Евсевія кесарійскаго7), что, говоря о послѣднемъ своемъ учителѣ, Климентъ разумѣлъ Пантена. Но кто были другіе пять его учителей? Въ попыткахъ подставить подъ не-
') ЛорфирШ, Л ita Plotini, 3 Kirchhoff I, XX.
2) Ревилъ Ж., Религія въ Римѣ при Северахъ. Переводъ подъ редакціей В. Н. Л инда. Москва 1898, стр. 136—205.
8) «-Многіе мужчины и женщины самаго благороднаго происхожденія,— пишетъ Порфиріи о Плотинѣ,—передъ смертью своею приносили къ нему своихъ дѣтей, какъ мальчиковъ, такъ и дѣвочекъ, и передавали ему вмѣстѣ съ другимъ своимъ достояніемъ, какъ бы нѣкоему священному и божественному стражу--». Vita Plotini, 9 К і г с h h о f f I, XXVII.
*) C]). Vita Plotini, 10—11 Kirchhoff I, XXVII—XXIX.
s) Владиславлевъ M. Ипроф., Ученіе Плотина. 40.
,!) Порфиріи, Vita Plotini, 3 Kirchhoff I, XXI.
7) llistoria Ecclesiastica V, 11, 2 Schwarts 452.
96
xi’ истіл НСК01-: чтк ни-:.
опредѣленныя обозначенія александрійскимъ катихитомъ его учителей опредѣленныя имена христіанскихъ и даже языческихъ писателей М недостатка никогда не было. Серьезное нозраженіе противъ нихъ Цанъ 2) находитъ въ катигорическомъ заявленіи Климента, что оох ёуразоѵ оі Trpeaßutspot 3). «Пресвитеры не писали». Это такой же характерный фактъ, какъ и отмѣченный нами выше — умолчаніе Климентомъ александрійскимъ, Иринеемъ ліонскимъ, Іустиномъ Философомъ, Лукіаномъ Самосатскимъ объ именахъ ихъ учителей, и онъ имѣетъ свои параллели не только на почвѣ христіанства. Изъ исторіи античной философіи мы знаемъ рядъ мыслителей, которые ничего не писали. Таковы: Ѳалесъ, Сократъ, Пирронъ, Аркесилай, Карнеадъ, Мусоній, Руфъ, Эпиктетъ4)—мыслители, оставившіе крупный слѣдъ въ исторіи. Относительно эпохи, къ которой принадлежитъ Климентъ, у насъ есть драгоцѣнное свидѣтельство Лонгина. Послѣдній въ предисловіи къ своему сочиненію ІІері тіХо«:, говоря о современныхъ ему философахъ, пишетъ:
М ,7. Gab riels son, на-up., со свойственной ему рѣшительностью, которой онъ не измѣняетъ и тогда, когда подъ ногами фактически и не оказывается твердой почвы, предлагаетъ такой комментаріи къ St г. I, И, 2: Aus den Angaben des Clemens über seine philosophischen und theologischen Lehrer ist allerdings nicht viel für unsere Fragen (объ источникахъ литературной дѣятельности Климента) zu gewinnen. Wo Clemens von seinen Lehrern oder von seinen Studien und Vorarbeiten spricht, wendet er meistens nur allgemeine Phrasen an und drückt sich überdies oft auf eine gewissermassen allegorische Weise aus. So z. П. erwähnt er an der bekannten Stelle Str. 1
K. 1 § 11 seine Studien und Lehrer; er nennt einen griechischen Lehrer (Plato?), einen aus Grossgriechenland, worunter Pythagoras zu verstehen sein könnte; ferner nennt er einen Lehrer aus Syrien (Tatianus?); einen Aegvpter worunter vielleicht Pantainos, der Lehrer de« Clemens und sein Vorgänger an der Katechetenschule, zu verstehen ist, vielleicht aber auch ein Gnostiker (Cassianus?); dann nennt er einige Lehrer aus dem Orient, unter denen ein Assyrier (Tatianus ?)und ein Hebräer hervorgelioben werden; endlich habe er in Aegypten denjenigen, den er suchte, gefunden fPantainos? oder vielleicli Christus?) Cp. Leber die Quellen des Clemens Alexandrinus, Th. I, Upsala— Leipzig 190h, S. 17—18. При такомъ произвольномъ истолкованіи историческихъ документовъ каждый изъ нихъ, естественно, можетъ превратиться въ рядъ о 6 щ и х ъ фразъ.
■) Supplementum Clemcntinum, 104.
л) Eclogae propheticae, 27 S t ä h 1 i n III, 144.
. 4) Cp. Целлеръ ,9., Очеркъ исторіи греческой философіи. Переводъ
С. Л. Франка. Мрсква 1912; Рихтеръ Р., Скептицизмъ въ философіи, т. I. Переводъ В.1 Базарова и Б. Столтера. СПП. 1910.
«одни |изъ нихъ] и письменно стремились изложить свое ученіе, предоставивъ [и] потомкамъ пользоваться ихъ помощью: другіе достаточнымъ считали для себя помочь своимъ современникамъ усвоить ихъ мнѣнія» 1). Изъ послѣднихъ Лонгинъ называетъ платониковъ Аммонія, Оригена, Ѳеодота и Еввула, стояковъ Ермина, Лисимаха, Аоинея и Мусонія, перипатетиковъ Аммонія и Птолемея. Распредѣляя философовъ своего времени по этимъ двумъ группамъ: писавшихъ и не писавшихъ, Лонгинъ руководится не такой упрощенной схемой: писалъ, — слѣдовательно, относится къ первой кати-горіи; не писалъ,—слѣдовательно, относится ко второй. Платоники Оригенъ и Еввулъ, перипатетики Аммоній и Птолемей писали и оставили послѣ себя сочиненія. Лонгинъ сообщаетъ объ этомъ и однако относитъ ихъ къ категоріи не писавшихъ. Среди сочиненій не писавшихъ философовъ были не только -ог^аата хаі Ас-ус. sriSewTixoi, сохранившіеся, ПО ДОГБДКѣ Лон-гипа (otjjLat), вопреки желанію авторовъ, вѣроятно, благодаря усердію ихъ учениковъ, первыхъ слушателей этихъ поэмъ и словъ, но и цѣлые трактаты, напр., Оригена—«О демонахъ», или Еввула — «О Фидивѣ и Горгіи». Лонгинъ все это отмѣчаетъ. но съ оговоркой: «хотя кое-что и писано нѣкоторыми изъ этихъ Iфилософовъ].... однако было бы ошибочнымъ считать ихъ вмѣстѣ съ тѣми, которые нисати, потому что они только случайно занялись такимъ трудомъ и не имѣли властнаго побужденія писатр. Трудно объяснять фактъ, отъ котораго вы отдѣлены не только громаднымъ періодомъ времени, но и скудостью источниковъ. Но прежде всего заслуживаетъ глубокаго вниманія то, что философы, о которыхъ Лонгинъ говоритъ, какъ будто о не писавшихъ, принадлежали къ различнымъ школамъ, и что съ цѣлой группой такихъ же не писавшихъ мыслителей мы встрѣчаемся и на христіанской почвѣ.
Въ первой главѣ первой книги Строматъ Климентъ полемизируетъ не только противъ тѣхъ, которые по невѣжеству говорпли. что «должно ограничиваться самымъ необходимымъ И краткимъ изложеніемъ вѣры (тері та аѵау/аібта-а /аі омѵіуо'па ttjv ~tattv), а внѣшнее и излишнее опускать безъ *)
*) Порфирій, Vita Plotini, 20 Kirclilioff I, XXX\.
вниманія, такъ какъ оно напрасно утомляетъ (тіДЗоѵта) насъ и направляетъ на предметы, нисколько не относящіеся къ цѣли»,
ИЛИ утверждали, «ЧТО фИЛОСОфІЯ, ЯВЛЯЯСЬ Также ЯЛОМЪ (ѵл;- ‘~ро;
хяхоб оиоаѵ). проникла въ жизнь на гибель людей отъ нѣкоего лукаваго изобрѣтателя»1). Онъ защищаетъ здѣсь самое право христіанина писать, его право «оставлять послѣ себя грядущимъ поколѣніямъ добродѣтельныхъ дѣтей», — «не плотскихъ дѣтей, но потомство души: сочиненія» 2). «Должно ли позволять Ѳеоиомпу и Тимею, сочиняющимъ басни и богохуленія, затѣмъ и Епикуру, вчинителю безбожія, и еще ІІпионаксу и Архилоху такъ гнусно писать, а тому, кго возвѣщаетъ истину, запрещать оставлять полезное послѣдующимъ людямъ?» 3). Начала главы нѣтъ. Въ двухъ кодексахъ, въ которыхъ сохранились до нашего времени Строматы, она открывается прямо такими словами: «чтобы тотчасъ ты прочи-
талъ ихъ и могъ сохранить ихъ», Это заключительныя слова цитаты изъ Пастыря Ермы. Выше у Ермы читаемъ: «Прежде всего запиши мои заповѣди и притчи, остальное же ты такъ запишешь, какъ я покажу тебѣ. Поэтому, говоритъ, я заповѣдаю тебѣ прежде всего записать заповѣди и притчи, чтобы тотчасъ...» 4). Содержаніе этихъ строкъ оставляетъ внѣ всякаго сомнѣнія, что въ утраченной части й) первой главы первой книги С т р о м а т ъ, т. е. въ самомъ началѣ этого обширнаго сочиненія, Климентъ поставилъ вопросъ о правѣ христіанина писать и это право защищалъ, между прочимъ, ссылкою на II а с т!ы р я Ермы—твореніе, пользовавшееся высокимъ авторитетомъ въ александрійской церкви<:)- Защита эта продолжается и въ сохранившейся части первой главы: заключалась
"D St г. I, 18, 2—0 Stählin И, Іо.
-) Ibidem, 1, 2 Stähl in II, о.
я) Ibidem.
4) Yisio Y, 5 Funk I, 46(1—469.
А Дѣйствительно, эта часть была haucl ita irtagna (Arnim Л., De octavo dementis Stromatcorum libro, 1894, p. о) и ad proprium о peris argumentum certe non pertinebat (Reinhens, 98), но для правильнаго истолкованія St г. I, 1 она, несомнѣнно, давала бы. многое.
6) St г. I, 1; 1; I, 181, 1; II. 3, 5; II, 43, 5-44, 4; И, 55, 4-6. 56, 1-59, IV. 74. 4; VI, 46. 5; VI, 131,2 St II. 3, Ш, 114, 136, 143-144, 281, 455 498. Cp. Kutter //., Clemens Alexandrinus und das Уеие Testament. Giessen 1897, S. 80—87. См. также О p, и г e н ъ, De principiis IY, 11.
же она и заключается въ раскрытіи той мысли, что и писатель-христіанинъ есть также «дѣлатель неукоризненный» * *). Фраза: «Итакъ, если оба они возвѣщаютъ слово |истины|: одинъ—письменно (т-g ура?т(), а другой—устно то не
оба ли они достойны одобренія (оисоЗехтео^ такъ какъ |оба они] производятъ (7гетгоиг){ііѵоі) вѣру дѣятельную черезъ любовь (гѵерубѵ tyjv -tottv оіос r/j; ayä-rj;)» *), была бы неожиданной, а заключительное тоіѵиѵ—и совершенно непонятнымъ, если бы и выше, въ недостающей части первой главы, писатель и проповѣдникъ словомъ не сопоставлялись и не опредѣлялисі» оба въ качествѣ «дѣлателей неукоризненныхъ». «Подлинно «жатвы много, а дѣлателей мало» 8), поэтому поистинѣ должно молиться. ЧТОбЫ у НаСЪ было ИЗОбиЛІе (europia) по возможности болѣе многихъ (сіи рлмота глзіоѵшѵ) дѣлателей. Земледѣліе же двояко: одно—устное (аурокро;), другое—письменное (еууроюо;) Но какимъ бы изъ этихъ двухъ способовъ дѣлатель Господень ■ни сѣялъ благородную пшеницу и ни умножалъ колосьевъ и пожиналъ ихъ, истинно божественный земледѣлецъ обнаружится» 4). Если въ дальнѣйшемъ Климентъ настойчиво подчеркиваетъ, что его сочиненіе есть лишь неискусный образъ ■мыслей его учителей, что оно написано по воспоминаніямъ и должно служить лекарствомъ противъ забывчивости старѣющей памяти, то мы получаемъ, такимъ образомъ, право съ полной увѣренностью заключать отсюда, что эти блаженные и достославные мужи принадлежали къ тѣмъ земледѣльцамъ, которые только словомъ сѣяли благородную пшеницу, т. е. не писали. Климентъ и прямо говоритъ это и объясняетъ, почему пресвитеры не писали. «Пресвитеры же не писали и потому, что они не желали, чтобы отъ заботы объ [устномъ] наученіи преданію ихъ отвлекала другая забота—писать (р^те «ЬкюуоЫѵ ттѵ
оіоазхаліхт^ѵ r/jc ттараооагш; ©роѵтіоа тij гері то ура®зtv аХХд «роѵтйі), и потому, что не хотѣли тратить на писаніе время, [необходимое для| размышленія о томъ, что они намѣрены были сказать (u/rjos jxTjv тоѵ той тгроохзктеаііяі та Хгуі)т)-0]х£ѵа хаіроѵ хатаѵаХіохоѵтз; etc
9 2 Тим. ІГ, 15. С]). St г I, 3, 3 St И, 4.
9 S t г. I, 4, 1 S t II, 4.
3) ЗІѳ. IX, 37.—38: Лк. X, 3.
*) St г. I, 7. 1 St II, 6.
7paer,v). Но. можетъ быть, они были убѣждены въ томъ, что-сочинительство и наученіе—долгъ не одной и той же природы, и потому |первое| предоставляли тѣмъ, кто родился на это (хауа ое oboe т^с аихт]; сризЕш; хахорДІшиа хо аиѵхаххіхоѵ хаі оіоаз-хамхоѵ si8o; Еіѵаі ~еtteiouevoi хоі; si; xoöxo -Еэихозі аиѵЕ/шрооѵ).
Одпнъ нотокъ—говорящаго—безпрепятственно и стремительно-несется, и онъ можетъ гдѣ-нибудь быстро и увлечь (то uiv уар ахшХихш; хаі psxä рои/іу; cpspExai psöua xoö лёуоѵхос хаі тгой ха/а хаі
оиѵар-аааі оиѵар-еѵоѵ); другой же—|пишуіцаго|,—всегда иодвер-гаясь испытыванію со стороны читателей, требуетъ точнаго до конца изслѣдованія и усердія и есть, такъ сказать, закрѣпленіе на письмѣ |устнаго| наученія, ибо такимъ образомъ, чрезъ сочиненіе, [живой] голосъ остается и для потомковъ
(хо оё Отто хшѵ ёѵхьууаѵоѵхшѵ ёхаохохе Baoavi^op-svov axpißoö; xYj; г;£хазгш; тоууоіѵоѵ, ахра; хаі xyj; E-tiAEXsia; aijioöxai, хаі saxiv оюѵ еі-еТѵ ёуурасро; S'.öaoxaXia; ßEßaitüai; хаі si; хои; o^iyovou; оихш; біа TYj; ооѵха;£ш; тсаратгЕитгоріѵт]; Х7); cpumj;). Ибо ЗЯЛОГЪ ПрвСВИТе-ровъ, говоря черезъ сочиненіе, пользуется помощью пишущаго-для преданія |грядущимъ поколѣніямъ] того, о чемъ будутъ читать (rj yap хшѵ 7rp£Oj3i)X£pü)V TxapaxaxaürjXT] oia xäj; ypaifrj; XaXoöaa игооруш ypäjxai хф ypäcpovxi тгро; xtqv 'irapaooxiv хшѵ ёѵхЕО^ор-ёѵшѵ») *)•
Это замѣчательное мѣсто изъ ГІ р о р о ч е с к и х ъ г л а в ъ проливаетъ совершенно опредѣленный свѣтъ на первую главу первой книги Строматъ. Климентъ принадлежалъ къ хоі; ei; xoöxo--Еірохбоі И понималъ то ouvxaxxixöv siöo;, какъ СВОе хахорршрл. Но, осуществляя этотъ долгъ своей природы, онъ чувствовалъ, что становится въ противорѣчіе не только съ воззрѣніями тѣхъ многихъ, для которыхъ «литературныя произведенія (тоже, что) лира для осла, какъ говорятъ пользующіеся пословицами. Вѣдь, свиньи больше «находятъ удовольствія въ грязи», нежели въ чистой водѣ» 1 2), но и съ практикой блаженныхъ мужей, его учителей. Поэтому въ началѣ самаго крупнаго своего творенія Климентъ принужденъ былъ указать, что, в писатель и проповѣдникъ, оба возвѣщаютъ слово истины и оба являются воздѣлывателями нивы Господней.
1) Kelogae propheticae, 27 St III, 144.
2) St г. I, 2, 2 St II, 4.
Должно ли. однако, отсюда заключать, что пресвитеры Климента и вообще никогда ничего не писали? Мы лтого не думаемъ и главнымъ образомъ въ силу непоколебимой увѣренности въ томъ, что первымъ учителемъ Климента, іонійцемъ по происхожденію, съ которымъ онъ встрѣтился еще въ Элладѣ, былъ Леинагоръ, «аѳинскій философъ» и апологетъ. ІІантенъ, вѣроятно, и дѣйствительно ничего не писалъ. Сообщеніе Евсевія кесарійскаго о оо'^ращшта Пантена *) — свидѣтельство не авторитетное. Если бы Евсевій располагалъ точными указаніями на литературную дѣятельность Пантена, онъ не преминулъ бы дать перечень и опредѣлить предметъ его произведеній, а не ограничился бы лтимъ неопредѣленнымъ оиу-урар-рл-шѵ 2). Свои ■свѣдѣнія о ІІантенѣ Евсевій почерпалъ изъ упоминаній о немъ у Климента, ' Александра іерусалимскаго3), Оригена4), Нам-фила5 6), а также и изъ устнаго преданія, и ссылки Климента на слова Пантена понялъ въ смыслѣ указанія на ооуураіхрлта послѣдняго. Блаженный Іеронимъ для 36 главы своего сочиненія О знаменитыхъ мужахъ и) не имѣетъ другого источника, кромѣ Ц е р к о в и о й и с т о р і и 7) и X р о н и к и 8) Евсевія, но его данныя онъ дополняетъ уже отъ «вѣтра главы своея», почему и говоритъ, между прочимъ, о multi in Sanctara Scrip-1,uram commentarii Пантена y). Указанія Анастасія Синаита и Максима Исповѣдника на окзегетическіе труды Пантена могутъ быть сведены къ ссылкамъ и упоминаніямъ о немъ у Климента 1").
Но Аѳинагоръ писалъ, а между тѣмъ несомнѣнно, что •онъ былъ однимъ изъ учителей Климента и, именно, первымъ
У НК, V, 10, 4 Schwartz, 450.
-) Bardenhewer О., Geschichte der altkirchlichen Literatur, В. II, Freiburg im Br., S. 15.
*) Ужев-Ш. НЕ, VI, 14, 8 Sc h w artz, 550.
4) Ibidem, YI, 19, 13 Sc h w а г t z, 5G2.
5) Фотій. Bibliotheca, с. 118 MG, t. CIIl, col. 397.
6) De viris inlustribus, 3G Richardson (TU XIY, 1), 2G.
7) HK, Y. 10 Schwartz, 450.
a) Chronicon ad 2209 a. Abr. Schoene II, 174.
■') ( p. Syehowsky St, Hieronymus als Litterarliistoriker, Münster i. W. 1894. S. 125—127; Bernoulli С. A., Der Schriftstellerkatalog des Hieronymus, Freiburg i. B. und Leipzig 1895. 134—135, 1GG—167, 201—202, 233, 238—239.
1f>) PreuerJien x Harnacka, Ueherlieferung und der Bestand, S. ,294—295.
изъ нихъ. Эта наша увѣренность покоится на документѣ, въ-самой важной своей части еще не расшифрованномъ, однако» уже рѣшительно осужденномъ. Разумѣемъ фрагментъ изъ X ри-стіанскойисторіи Филиппа сидскаго *)г Когда для сужденія о громадномъ трудѣ вы располагаете только небольшими отрывками 2), то нужна особая осмотрительность при ихъ чтеніи и истолкованіи. Въ отношеніи Филиппа этотъ долгъ научной осторожности не соблюденъ. Небольшой интересующій насъ въ данномъ случаѣ фрагментъ изъ его исторіи опубликованъ Дод-велемъ, но ученому міру онъ извѣстенъ преимущественно лишь въ извлеченіи, сдѣланномъ Мараномъ 3). Позволяемъ себѣ дать переводъ его цѣликомъ по тексту Додвеля, ибо, взятый въ такомъ объемѣ, онъ оставляетъ внѣ всякаго сомнѣнія, что мы имѣемъ здѣсь дѣло съ исторіей Филиппа не прямо, а чрезъ посредство оксцерптора. «И говоритъ Филиппъ сидскій въ словѣ 21 (хо): «Александрійскимъ училищемъ первымъ руководилъ Аѳи-нагоръ, славившійся во времена Адріана и Антонина, предъ которыми онъ и произнесъ свое прошеніе за христіанъ (тоѵ отгер урютіаѵшѵ zpeoßsuTixov rpoaecpcyvYjoev)^ — мужъ, ИСПОвѢды-вавшій христіанство въ той же самой тогѣ | философа, которую онъ носилъ] и стоя во главѣ академической школы («Цр Ь ойтш уріатіаѵіза; тф трфшѵі xai r/j; ’Axaor^uaix^c oyoAfjc тсро'ізтосигѵо;). Имѣя желаніе (еще] прежде Кельса писать противъ христіанъ, онъ обратился, къ божественнымъ писаніямъ, чтобы основательнѣе бороться, и такъ былъ восхищенъ всесвятымъ Духомъ, что, подобно великому Павлу, вмѣсто гонителя сдѣлался учителемъ той вѣры, которую преслѣдовалъ». Его ученикомъ былъ, говоритъ Филиппъ, Климентъ Строматевсъ, и Пантенъ |былъ ученикомъ] Климента (тобтоо ^vsattai «т^іѵ о
ФіХигяо^ тоѵ Етра)|хатга КЪ^гѵта хоа ІТоіѵтаіѵоѵ той КЬ^гѵтот).
Но Пантенъ, также аѳинянинъ, былъ философъ ниѳагорейскій {6 ок ГІаѵтаіѵо; xotl «ото; ’APrjvalo; ü-'/jpyev »iXooo^o; IloÖayopsio;). Евсевій же, напротивъ, говоритъ, что учителемъ Климента
О J)0(hveUas 27., Dissertationen in Irenaeum, Oxoniae 10Ь9, p. 4b&.
-) Boor C., Neue Fragmente des Papias, Ilegesippus und Pierius in lusher unbekannten Excerpten aus der Kirchengeschiehtse des Philippus Sidetes (TU V, Д), S. 109—171.
я) M G, t. VI, eol. 18Д.
103
былъ ІІантенъ, о которомъ, именно, какъ объ учителѣ, упоминается въ Ипотипосахъ. Этотъ же ІІантенъ имѣлъ ученикомъ-нреемнищмъ, стоявшимъ послѣ него во главѣ того училища (ои oioao/aXeiou), но Филиппу, Оригена, по Евсевію-же, Климента и послѣ Климента Оригена. Но (правъ] тотъ или другой, во всякомъ случаѣ четвертымъ во главѣ христіанской школы стоялъ Оригенъ. Послѣ Оригена — Ираклъ; послѣ этого — Діонисій; послѣ этого — Піерій; послѣ Піерія — Ѳеогностъ; послѣ этого — Серапіонъ: послѣ этого — Петръ, великій епископъ, сдѣлавшійся мученикомъ; послѣ Петра—Макарій, котораго его современники назвали ІІоХітіхбѵ; послѣ этого—Дидимъ, послѣ Дидима — Родонъ, который, по Филиппу, и перевелъ училище въ этотъ самый городъ Сиды во времена Ѳеодосія великаго. Филиппъ говоритъ, что онъ учился у этого Родона и очень много свидѣтельствуетъ относительно знанія имъ сочиненій какъ нашихъ |христіанскихъ], такъ и внѣшнихъ [языческихъ|». Эксцерпторъ. повидимому. воспроизводитъ слова Филиппа со всею.точностью по тому списку исторіи, какой у него былъ подъ рукою, только въ самомъ концѣ« опустивъ -Хгіз-а иосртбріа Филиппа относительно начитанности Родона. По всякомъ' случаѣ въ этихъ двухъ предложеніяхъ: -оо-оо иаІ>г^Т|Ѵ— KXrjusvcoc/O Zk HävTotivo; - По9а^ор2іос. эксцерпторъ говорить словами Филиппа, у котораго,1 конечно, стояла прямая рѣчь. По здѣсь-то и содержится явная ошибка: ІІантенъ Пылъ не ученикомъ, а учителемъ Климента. Эксцерпторъ въ ней неповиненъ. Онъ точно воспроизводитъ въ данномъ случаѣ, именно, то, что онъ вычиталъ у Филиппа, удивляется его сообщенію и потому противопоставляетъ ему свидѣтельство Евсевія. Вопросъ, слѣдовательно. ставится такимъ образомъ: эта ошибка изобличаетъ или невѣжество Филиппа, или небрежность переписчика. Репутація Филиппа, какъ историка, не завидная. Сократъ Э и Фотій2) согласно характеризуютъ его X р и с т і а н с к у ю и с т о р і ю, какъ трудъ напыщенный, сливающій времена исторіи (той; /роѵоо; тт,; Ітгорла; co-'££st), многословный, трактующій о многихъ предметахъ, къ исторіи не имѣющихъ рѣшительно никакого отношенія, и потому
Р Jlistoria Ecclesiastica VII, 27 Hussey, 795—796. ') Eibliotlieea, 35 M G, t. СІИ, со). 08.
одинаково непригодный и для простецовъ и для ученыхъ 1). Однако, никто не обвиняетъ Филиппа въ томъ, чтобы онъ говорилъ нелѣпости, подобныя той, какую мы находили здѣсь. Все построеніе данныхъ двухъ предложеній свидѣтельствуетъ о томъ, что текстъ Филиппа въ данномъ мѣстѣ подвергся искаженію со стороны переписчика. Климентъ—ученикъ Аѳинагора, а ІІантенъ—ученикъ Климента, ото— противопоставленіе, и при переходѣ отъ одной мысли къ другой естественно было ожидать 8е, поставлено же простое соединительное Дайѣо о Пантекѣ говорятся: а) «также аѳинянинъ», б) «но... былъ философъ пиѳа-горейскій». Здѣсь ІІантенъ, несомнѣнно, сопоставляется съ Аоина-горомъ, аоиняниномъ, стоявшимъ нѣкогда во главѣ акаОемической школы. Но какой смыслъ могло бы имѣть сопоставленіе ученика съ учителемъ его учителя? Сопоставленіе Аѳинагора и ГІантена могло бы имѣть мѣсто и смыслъ только въ томъ случаѣ, ес ли въ подлинномъ текстѣ Филиппа читалось: Тоотои jxaihjrrjc еуеѵгто о Итршр-атей; хаі Цаѵтаіѵо; еуеѵето otodcaxaXos тоб КАл^еѵтос* 6 3s
llavtatvos хat аохо; ’Alhjvaio;; OTirjp^sv <ptX6aocso: ПоРауореіос. Msxä
тобтоѵ (KXTjp-svxa) ’OptysvYj;. Далѣе слѣдовалъ сухой перечень александрійскихъ катихитовъ СЪ однообразнымъ рета. Одинъ изъ переписчиковъ исторіи Филиппа, опустивъ эти два слова: еуеѵгто оіЗсі<зхаХо;5 исказилъ подлинный смыслъ оригинала, и потому эксцерпторъ подъ тоотоѵ послѣ перваго ре™ разумѣть уже не Климента, й ІІантена. Ото обстоятель-ство побудило его дать справку изъ Евсевія, но въ дальнѣйшемъ онъ точно воспроизводитъ текстъ X р и с т і а н с і: о й и с т о-р і и. Такимъ образомъ Филиппъ относительно раннѣйшихъ судебъ александрійской катихитической школы сообщаетъ слѣдующія данныя: а) первымъ катихитомъ ея былъ Аѳинагоръ, вторымъ—ученикъ и преемникъ Аѳинагора Климентъ, третьимъ 2) Оригенъ. Онъ признаетъ, что «и Пантенъ былъ учите-
’) Мироносицкій Л. [[., Аѳцнагоръ, христіанскій апологетъ II вѣка, Казань 1894, стр. 12—13.
2) Филиинъ, конечно, не обозначалъ точно, какимъ именно но счету-былъ тотъ или другой катихитъ. Тгтарто; появилось только у эксцептора въ прямомъ противорѣчіи какъ съ Филиппомъ, для котораго Оригенъ есть всего лишь гріто;. такъ и съ Евсевіемъ, который въ ряду исторически извѣстныхъ катихитовъ александрійской школы на третьемъ мѣстѣ называетъ Оригена.
лемъ Климента», но дѣлаетъ это, какъ бы уступая авторитету какого-то общеизвѣстнаго свидѣтельства о раннѣйшихъ предстоятеляхъ александрійской школы, и съ довольно странной оговоркой: «но Пантенъ, также аѳинянинъ, былъ философъ лиѳагорейскій».
Когда историкъ и притомъ настолько неумѣ.шй, какъ Филиппъ, повѣствуетъ о событіяхъ, имѣвшихъ мѣсто болѣе Двухъ вѣковъ тому назадъ, то цѣнность его сообщеній зависитъ, прежде всего, отъ цѣнности его источниковъ. Списокъ катихитовъ отъ Родона до Оригена, простой и схематическій, Филиппъ могъ дать на основаніи устнаго преданія, со словъ, напр., своего учителя Родона. Но замѣчанія относительно Аѳинагора'. Пантена и ихъ отношенія къ Клименту—другого происхожденія. Объ Аѳинагорѣ Филиппъ сообщаетъ, что онъ а) до обращенія въ христіанство стоялъ во главѣ академической школы; б) намѣренъ былъ еще прежде Кельса писать противъ христіанъ; в) въ цѣляхъ болѣе основательной полемики началъ изучать божественныя писанія, но такъ былъ восхищенъ всесвятымъ Духомъ, что, подобно великому Павлу, вмѣсто гонителя сдѣлался учителемъ той вѣры, которую преслѣдовалъ;
г) по обращеніи въ христіанство продолжалъ носить тогу философа; что д) время расцвѣта его дѣятельности надаетъ на совмѣстное царствованіе двухъ императоровъ: Адріана и Антонина (?), е) которымъ онъ и представилъ свое оттер xPtaTiavüv srpsoßetmxov. Здѣсь въ немногихъ строкахъ додвелевскаго фрагмента дана сжатая, яркая, съ любовью къ личности апологета написанная и искусно построенная характеристика Аѳинагора. Это перо не Филиппа, который въ дальнѣйшихъ строкахъ фрагмента даетъ сухой перечень съ трафаретныьрь это
мастерское перо большого писателя, который имѣетъ точныя свѣдѣнія *) объ Аѳинагорѣ, Знаетъ его апологію, знаетъ и то,
4) Мы предвидимъ возраженіе: «какія же'это точныя свѣдѣнія», если утверждается, что апологія была подана Адріану и Антонину (? ), между тѣмъ и изъ наднисанія, и изъ содержанія самой апологіи ясно, что она была подана Марку Аврелію и Комоду» (Schwartz Е., Athenagorae libellus pro Christianis. Oratio de resurrectione cadaverum, TU IV, 2, Leipzig 1891, S. 1, 20, 47;-cp. Миртосицкій П. IL, Аѳинагоръ, христіанскій апологетъ II вѣка, стр. 35—36, 42—45),—и парируемъ его указаніемъ на другой аналогичный
что она подана была двумъ императорамъ. Онъ не александріецъ и не ѵченикъ александрійской школы. Александрійскія преданія ничего не знали объ Аѳинагорѣ. Этотъ писатель, полемизируя. предполагаемъ мы, противъ Оригена, противопоставилъ его воззрѣніямъ точку зрѣнія Аоинагора, оговоривъ предварительно, что апологетъ Аоинагора не совсѣмъ постороннее лицо для Оригена, что онъ—учиДель его учителя, Кли мента Филиппъ, уроженецъ штфплійскто города Садъ г). хорошо зналъ сочиненія итого писателя, и въ его сознаніи прочно закрѣпилась мысль, что Аоинагоръ—учитель Климента. Когда же затѣмъ въ своемъ трудѣ Филиппъ подошелъ къ исторіи александрійскаго училища.'то ита мысль была использована имъ по такой вполнѣ естественной логикѣ: Климентъ александрійскій катихитъ, Аоинагоръ—его учитель; слѣдовательно, Аоинагоръ—александрійскій катихитъ: поитому онъ увѣренно написалъ: той ѳіоаахосЫои той еѵ 'А А s ; а ѵ о о s ( а гАІ>гг ѵа- ора; тг р й т о с 2) Y)-pjзато, и въ дальнѣйшемъ позаимствовалъ, изъ своего источника характеристику Аоинагора и его замѣчаніе о томъ, что Аоинагоръ былъ учителемъ Климента. Первыя два звена въ преемствѣ александрійскихъ катихитовъ были такимъ образомъ установлены. Но здѣсь Филиппъ сталъ въ противорѣчіе съ извѣстнымъ ему свидѣтельствомъ Евсевія о
фактъ, имѣвшій мѣсто тоже относительно адресата апологіи. Въ си {Фискомъ переводѣ апологіи Аристида читается: « Апологія, которую держалъ Аристидъ философъ предъ царемъ Адріаномъ въ ващитѵ почитанія Бога. Автокриторъ 1 Ірварь Тнгъ А ріанъ А н т ониі ъ, а в г у с т ѣ и іи і е и мило с т и вые» (ср. Harris Л. В.. The Apologie of Aristides. Texts and Studies I. 1. Cambridge 1893. p. 7-8, 35, 5*2; Креппниковъ 7/, Христіанскій апологетъ II вѣка, аѳинскій философъ Аристидъ и его новооткрытыя сочиненія. Каванъ 19о4. 104—10(). 118—119 а др.). Въ концѣ концевъ и вдѣеь подъ юівгѵстѣйшіе и милостивые» подравумѣвались, очевидно, Адріанъ и Антонинъ. Фактъ поучительный. Ра въ между нами и источникомъ Филиппа стоитъ такой длинный рядъ посредниковъ, то имена императоровъ, особенно если они въ какой--либо посредствующей инстанціи были на писаны сокращенно, легко могли подвергнутый искаженію пли неправильному истолкованію.
М НЕ, VII, ДП Hussey, 794.
О Евсевіи съ осторожностью подлиннаго ученаго въ аналогичномъ случаѣ пишетъ: удгто о; ттрг/лОта (НЕ, Л', 10, 1 Sell wart/, 450), Филиппъ же со смѣлой рѣшительностью мало освѣдомленнаго историка ставитъ: row-то; тдд^оогто.
томъ, что Мантонъ былъ учителемъ Климента и его предшественникомъ ио управленію александрійской школой 2). Не сумѣвъ примирить показанія своего источника и Евсевія, которые въ дѣйствительности не иротиворѣчпли другъ другу, гакъ какъ источникъ ничего не говорилъ относительно александрійской школы. Филиппъ просто-па-просто отмахнулся отъ Пантена. лаявнвъ. что «и Пантенъ былъ учителемъ Климента». но его пельля отожествлять съ Л ни напоромъ, ибо Пантенъ, хотя онъ быль «также а< »и ня ни нь», принадлежалъ не къ академической, а' къ иииагорейской школѣ. Птнмъ вопросъ о IГаптенѣ былъ исчерпанъ. 'Послѣдующее ре"« toö-оѵ оболначало: «послѣ Климента». Кяі «уто; ’АЯт^аТо;—очень л на.не нате ль но Оно покалываетъ, что въ источникѣ стояло: 'АНгуѵауооа; 'А.Щ-ѵаіос, что источникъ дѣйствительно ничего не говорилъ объ Александріи, по Филиппъ, истолковавъ все его сообщеніе объ Аоинагорѣ. какъ первую страницу илъ исторіи александрійской школы, умышленно опустивъ ‘Athjvaio;, а латѣмъ, когда принужденъ быль лаговорнть о Мантонѣ, самъ же и уличилъ себя вт» атомъ пропускѣ.
Такимъ обраломъ первыя строки додвелевскдго фрагмента иль исторіи Филиппа сохранили намъ свидѣтельство какого-то авторитетнаго, для Филиппа . болѣе блплкаго и болѣе авторитетнаго, чѣмъ Евсевій, древне-церковнаго писателя, можетъ быть. Меоодія о.тмнекаго, объ Аоинагорѣ и его отношеніи къ Клименту, и онѣ и должны быть оцѣниваемы съ лтой точки лрѣнія. Предположеніе, давно уже вьтскаланпое на ла-падѣ, что Аоипагоръ былъ однимъ и. именно, первымъ илъ учителей Климента, находитъ лдѣсь блестящее и авторитетное подтвержденіе, и открывается волможность дополнить покала-нія Климента относительно его пресвитеровъ данными лаим-ствуемымп иль твореній Аоииагора, Нъ свою очередь, и личность послѣдняго выступаетъ уже въ освѣщеніи не прорекаемаго Филиппа, а двухъ авторитетныхъ древне-церковныхъ писателей. иль которыхъ одинъ—Климентъ александрійскій, а другой—неизвѣстный намъ по имени, въ точности, но вѣ- 1
1) НЕ, V, 11, 2; VI, Іо, 2 Schwartz, 452, 546. u) НЕ, YJ, Н, 1 Schwartz, 534.
роятно. Мелодій о.шмпскій. Климентъ ничѣмъ не ооиаружи-ваетъ своего знакомства съ твореніями Лоинагора. Очевидно, ученикъ и учитель разстались до 176—180 г., когда послѣднимъ была написана его апологія. Можно утверждать даже •большее: Климентъ оставилъ Элладу до 16Г> г. Въ противномъ случаѣ фактъ, имѣвшій мѣсто на олимпійскихъ играхъ итого года и вызвавшій, конечно, много толковъ но всей Элладѣ— самосожженіе Перегрина (Протея)—нашелъ бы какое-нибудь отраженіе на страницахъ твореній александрійскаго катихита. Но Климентъ могъ и знать о литературной дѣятельности Аѳи-нагора и тѣмъ не менѣе поставить его въ ряду не писавшихъ пресвитеровъ, руководясь въ данномъ случаѣ тѣмъ соображеніемъ. что Лоипагоръ, выражаясь языкомъ Лонгина, не имѣлъ властнаго побужденія писать; есл'и .же и писалъ, то лишь уступая давленію внѣшнихъ обстоятельствъ и не о тѣхъ •puo-фісс ]іозт/]р(сиѵ, о которыхъ Климентъ боялся не только писать, но и говорить.
Для рѣшенія вопроса объ именахъ остальныхъ четырехъ учителей Климента какихъ-либо опредѣленныхъ данныхъ нѣтъ. Предположеніе Баронія Д, что подъ евреемъ изъ Палестины .должно разумѣть Ѳеофила, а подъ уроженцемъ Ассиріи—Варде-сана, отпадаетъ: Ѳеофилъ былъ язычникъ по происхожденію 2), а не еврей, Вардесанъ же моложе Климента лѣтъ на десять и только обратился еще въ христіанство въ то время, когда послѣдній, вѣроятно, находился уже въ Александріи 3). Съ большимъ на первый взглядъ нравомъ называютъ 4) въ качествѣ учителей Климента, Татіана и Кассіана. Во всякомъ случаѣ—въ пользу итого тезиса могутъ быть приведены нѣкоторыя основанія.
Климентъ хорошо знакомъ с/ь произведеніями Татіана и .•утверждаетъ, что послѣдній былъ о Ібро; г'). Изъ другихъ
Э Annales Ecelesiastici, t. II, Autverpial 1617, p. 242.
-) Burdcnheurr ()., Geschichte der altkirchlehen Litteratur, I». I, 1'rei-•durg im Br.. S. 281.
■’) ( ]>. Burlitl F. C.. Earlv Eastern Christianity. London 1904, p.- 30, .157, 159.
Э Zahn Th.. Supplementum Clemontinum, S. 163; Gabrklsson J., I, 18.
3) Str III. 81, 1 St II, 232. ,
источниковъ мы внаемъ, что Татіанъ, ученикъ Іѵстина Философа 1), обратился въ христіанство въ Римѣ и здѣсь же, въ Римѣ, дѣйствовалъ въ качествѣ христіанскаго учителя 2). Бъ 172 или 173 году онъ возвратился на востокъ 3) и составилъ ,иа сирійскомъ языкѣ гармонію четырехъ евангелій, извѣстную подъ именемъ Д і а т е с с а р о н а 4). Легко сдѣ. іать выводъ, что Татіанъ и былъ именно тѣмъ учителемъ, уроженцемъ Кили — Сиріи, съ которымъ Климентъ встрѣтился въ Великой Элладѣ. Stromata I, XXI начинаются олѣг*
- дующими словами: «Нѣсколько позже мы будемъ говорить и относительно того, что ученія (та богата) философовъ коварно позаимствованы у евреевъ. Но сначала,—и ото будетъ, послѣдовательно, — должно сказать относительно, временъ Моисея, благодаря' чему безспорно обнаружится, что еврейская философія -древнѣе всякой другой мудрости. Объ атомъ, предметѣ подробно сказано Татіаномъ въ его (словѣ.) Къ эллинамъ, сказано и Кассіаномъ въ его первой книгѣ '-) к с и-•гитикъ, по тѣмъ не менѣе эта памятная запись (то ü-ouv^aa) требуетъ, чтобы и мы прослѣдили сказанное по данному предмету» 5). Раньше Климентъ настойчиво подчеркивалъ, что его Строматы, это—Ь-орл^рл-а рѣчей тѣхъ блаженныхъ мужей, которыхъ онъ удостоился слышать. Теперь онъ отмѣчаетъ, что-и тотъ отдѣлъ первой книги Строматъ, гдѣ путемъ хронологическихъ выкладокъ доказывается, что еврейская философія древнѣе всякой другой, есть тоже окб^ца, и именно въ этомъ отдѣлѣ широко пользуется трудами Татіана и Кассіана. Невидимому, послѣдовательнымъ является заключать отсюда, что однимъ изъ учителей Климента былъ, на ряду съ Татіаномъ,. также и Каесіанъ. О немъ мы знаемъ немногое и преимущественно со словъ самого Климента. Каесіанъ вышелъ изъ
• 9 Ириней, Adversus haereses I, 28, 1 Stieren I, 259; cp. Евсевій, TIE, IV, 29, 1 Schwartz, 390.
2) Евсевій, НЕ, V, 13, 1 Schwartz, 454.
•■*) Евсевіи, Chronicon ad a. Abr. 2188 Schoene II, 173; Епифаній, Haereses XLV1, 1 MG, t. XLI, col. 840.
4) Zahn Th, Geschichte des Xeutestanientlichen Kanons, В. I, Half. 1,. Erlangen 1888, S. 389—422.
5) Stähl in II, 64.
школы Валентина *) и является родоначальникомъ (ё*«рушѵ) докетизма2). Фрагменты изъ произведенія Кассіана, О воздер-■жаніи или о цѣломудріи, которые читаются у Климента3), и полемика послѣдняго 4) показываютъ, что логическое удареніе въ системѣ Кассіана падало на ученіе о бракѣ и дѣторожденіи, какъ злѣ, что ото ученіе обосновывалось аллигориче-скимъ истолкованіемъ Св. Писанія 5) и опиралось прежде всего па апокрифическое «евангеліе египтянъ» 6), что у оохг^іс Као-аіаѵш ЯВЛЯЛОСЬ ЛИШЬ результатомъ хулы на то розт^ріоѵ rrj; у.тезешс. О Кассіанѣ Климентъ говоритъ два раза и оба раза послѣ Татіана. Отсюда дѣлаютъ тотъ выводъ, что литературная дѣятельность Кассіана развивалась «приблизительно одновременно» съ дѣятельностью Татіана послѣ его разрыва съ церковью 7). Мы идемъ дальше и предполагаемъ, что Татіанъ и Кассіанъ были связаны узами личной дружбы. Послѣднія были завязапы въ Римѣ, гдѣ Татіанъ одно время, очевидно, близко стоялъ къ валентиніановскимъ кругамъ, разъ Ириней утверждаетъ о немъ, что онъ «подобно ученикамъ Валентина измыслилъ нѣкіе невидимые эоны» 8); тамъ же онѣ и упрочились на почвѣ совмѣстной дѣятельности Татіана и Кассіана въ качествѣ литературныхъ вождей энкратитовъ. Вторымъ учителемъ, египтяниномъ по происхожденію, съ которымъ Климентъ встрѣтился въ Великой Элладѣ легко могъ быть въ такомъ случаѣ Кассіанъ, должно думать, уроженецъ Египта: «евангеліе египтянъ» здѣсь и появилось, и пользовалось распространеніемъ 9). Когда Татіанъ возвратился
*) S tг. III, 92, 1 St II, 238.
3) Ibidem, 91, 1 S II, 328.
3) а) Str. ІИ, 91, 1-2 St И, 238й-18; 6) ibidem, 92, ist II, 2381Ѵ'); a) ibidem, 92, 2 S t И, 23823 a\
4) Str. Ill, 91—104 St II, 238-244. •
r\) Cp. ibidem, 95, 2 St 11, 239—240.
6) Ibidem, 92, 2 St II, 238; cp. Str. III, 45, 3; 63—64 St 217, 225; Excerpta ex Tlieоdоto, 67 St III, 120; II С1 ementis ad Cor. XII, 2 Funk I, mg.
7) IJamac); A., Die Chronologie der altchristlichen Litteratur bis Eusebius, II. Leipzig 1897, S. 535.
8) Иринеи, Adversuo baereses 1, 28, 1 Stieren I, 259. Cp. Eeceeiu, ЛІЕ I’Y. 29, 3 Schwartz, 390.
*) Zahn Th., Geschiclite des Neutestamentlichen Kanons, В. II, Hält. 2. Verlangen—Leipzig 1892, S. 628—631.
на востокъ, то вмѣстѣ съ нимъ, предполагаемъ мы, отправился туда и Кассіанъ. Распространеніе здѣсь докегизма, на которое обратилъ серьезное вниманіе Сераніонъ антіохійскій * *), очевидно, составляетъ результатъ его дѣятельности 2). Предполагать, что Татіанъ и Кассіанъ были* учителями Климента, представляется, невидимому, тѣмъ есгественнѣ, что въ такомъ случаѣ были бы ясны ближайшіе мотивы его путешествія изъ ВелиіГой Эллады на востокъ: Климентъ путешествовалъ туда вмѣстѣ со своими учителями и, слѣдовательно, въ 172— 173 году.
Но есть цѣлый рядъ основаній,' для того, чтобы отвергнуть подобный тезисъ. Не говоримъ уже о томъ, что, какъ бы ни истолковывать это выраженіе: «пресвитеры не писали»,— такъ ли, что они не писали вообще, или такъ, что, если и писали, то не о самомъ главномъ, не о самомъ существенномъ, не о святая святыхъ своихъ религіозныхъ убѣжденій,— подъ него трудно подвести Татіана, писателя, безспорно, большой продуктивности 3). Оставляемъ въ сторонѣ также и го, что Stromata I, XXI, гдѣ Климентъ воспроизводитъ хронологическія выкладки Татіана и Кассіана, отнюдь не могутъ быть понимаемы, какъ воегіроизведеніе уроковъ его учителей, уже по одному тому, что «свѣтлыя и одушевленныя слова» послѣднихъ не были, какъ объ этомъ говоритъ весь ходъ мыслей въ S t г. I, I, записаны. Всегда полемическій тонъ Климента въ отношеніи къ Татіану и Кассіанѵ ясно свидѣтельствуетъ о томъ, что они не принадлежали къ тѣмъ достославнымъ мужамъ, о которыхъ александрійскій катихитъ всегда .хранить благоговѣйную память и которымъ онъ даетъ такую высокую нравственную оцѣнку.
(Окончаніе слѣдуетъ).
А. Сагарда.
') Евсевій, НЕ, VI 12, 6 Schwartz, 546.
*) Cp. Zahn Th., Geschichte des Neu testament liehen Kanons, II, 2, 635—636.
я) Cp. Bardenhewer 0., Geschichte, II, 245—262.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
