CC BY
749
УДК 342.9
Нечевин Д.К., доктор юрид. наук, профессор, +7(499)244-86-95, nechevin@mail.ru, (Россия, Москва, МГЮА им. О.Е. Кутафина) Поляков М.М., канд. юрид. наук, доцент каф. ГиАП, +7(953)427-30-43, maxpol84@yandex.ru, (Россия, Тула, ТулГУ) Посулихина Н.С., соискатель, +7(905)792-15-02, nzzsee@mail.ru, (Россия, г. Москва, МГЮА им. О. Е. Кутафина).
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ КОРРУПЦИИ В ОРГАНАХ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ: ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ
В статье рассмотрены различные аспекты формирования коррупции и борьба с ней, опыт противодействия и предупреждения коррупции, современные пути решения данной проблемы.
Ключевые слова: коррупция, государственный аппарат, противодействие, государственные служащие, этический кодекс, гражданское общество.
Определение «corrumpere» в римском праве трактовалось самым общим образом, как повреждать, ломать, разрушать, подкупать и означало противоправные действия в судебной практике. Это понятие произошло от сочетания латинских слов «corei» - несколько участников в одной из сторон обязательственного отношения по поводу единственного предмета и «rumpere» - ломать, повреждать, отменять. В результате образовался самостоятельный термин, который предполагал участие в деятельности нескольких (не менее двух) лиц, целью которых являлась порча или повреждение нормального хода судебного процесса или процесса управления делами общества.
В научной, учебной и общественно-публицистической литературе существуют различные определения коррупции. Толковый словарь русского языка характеризует коррупцию как подкуп взятками, продажность должностных лиц, политических деятелей.
В справочном документе ООН о международной борьбе с коррупцией последняя определяется как «злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях».
Существуют и другие определения этого понятия. Одно из последних нашло отражение в ст. 8 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности (Нью-Йорк, 2000 г.), ратифицированной Российской Федерацией 26 апреля 2004 г. Однако было бы неверным считать, что коррупция везде и всегда проявляется одинаково, что одинаковы её причины и последствия. Решающее значение здесь имеют национальные, ментальные, правовые, религиозные и этнические традиции, которые
никогда не являются зеркальным отражением друг друга и экономического благополучия государства. В определении понятие коррупция автор исходит из приоритета нормативного его значения.
Согласно ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции» от 25 декабря 2008 г. №273-ФЗ коррупция:
а) злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;
б) совершение деяний, указанных в подпункте "а" настоящего пункта, от имени или в интересах юридического лица.
Анализ данного определения позволяет заключить, что российский законодатель не пошёл по пути полной имплементации положений ратифицированных им антикоррупционных конвенций Совета Европы и ООН и не признал коррупцией совершение перечисленных выше деяний: а) физическим лицом вне связи с его должностным положением (например, при временном исполнении тех или иных публичных полномочий - избиратель, свидетель, потерпевший); б) для получения неимущественных благ.
Достаточно часто коррупция представляет собой подобие односторонних сделок или хищений. Исторически в российском праве различающимися формами коррупции были мздоимство - получение в нарушение установленного законом порядка лицом, состоявшим на государственной или общественной службе, каких-либо преимуществ за совершение законных действий (бездействий) по службе и лихоимство -получение тем же лицом каких-либо преимуществ за совершение по службе незаконных действий (бездействий).
Таким образом, злоупотребление властью, казнокрадство стары как войны, эпидемии и проституция. Если имеется доступ к социальным благам, всегда возникает соблазн использовать их в личных интересах, что отмечал ещё Ш.-Л. Монтескье, в знаменитом трактате «О духе законов» писавший: «Всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею». Желание воспользоваться своим служебным положением у современного чиновника - ничуть не меньше, чем у древнеримского бюрократа. И, как не печально это признавать, никакому обществу не удавалось избавиться от побочных дефектов своего развития. Однако это вовсе не означает, что оно бессильно в борьбе с худшими из своих пороков.
Сегодня от качества работы государственного аппарата, компетентности, добросовестности, честности его должностных лиц зависят судьбы миллионов людей. На наш взгляд, преодолеть противоречие между личными интересами должностных лиц и требованиями должности,
предъявляемыми государством и гражданским обществом, способен институт персональной ответственности в государственном управлении. Это обстоятельство оправдывает актуальность соответствующей темы в деле обеспечения устойчивого функционирования государства, государственного аппарат и гражданского общества.
Уже в древних цивилизациях упоминалось о таком явлении как коррупция. До настоящего времени дошло выражение короля Македонии Филиппа II о том, что «не существует таких высоких крепостных стен, через которые бы невозможно было перебраться ослу, навьюченному золотом». В древнеиндийском трактате по искусству управления государством "Артхашастра" (IV в. до н.э.) указывается на то, что одной из задач царя была борьба с казнокрадством. Дынный документ называет сорок способов хищения казённого имущества, в связи с чем знающими людьми того времени делалось заключение о том, что легче угадать путь птиц в небесах, чем уловки хитроумных чиновников.
Коррупционное преступление - это предусмотренное в УК РФ общественно опасное деяние, непосредственно посягающее на авторитет и законные интересы государственной власти, государственной, муниципальной и иной службы и выражающееся в противоправном получении государственным, муниципальным или иным публичным служащим либо служащим коммерческой или иной организации каких-либо благ имущественного характера либо в предоставлении последним таких благ.
Все коррупционные преступления можно разделить на две группы: публичные коррупционные преступления (преступления против интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления - гл. 30) и непубличные коррупционные преступления (преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях - гл. 23).
К публичным коррупционным преступлениям во всех случаях могут быть отнесены: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ); незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289 УК РФ); получение взятки (ст. 290 УК РФ); дача взятки (ст. 291 УК РФ); служебный подлог (ст. 292 УК РФ); незаконная выдача паспорта (ст. 2921 УК РФ);провокация взятки с целью шантажа (ст. 304 УК РФ); подкуп свидетеля, потерпевшего, эксперта или переводчика (ч. 1 ст. 309 УК РФ), а также воспрепятствование работе избирательной комиссии по проведению референдума, соединённое с подкупом (п. «а» ч. 2 ст. 141 УК РФ).В некоторых случаях (когда это связано с присутствием корыстной или иной личной заинтересованности): нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851 УК РФ); нецелевое расходование государственных внебюджетных фондов (ст. 2852 УК РФ); превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ); отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счётной палате РФ (ст. 287 УК РФ); присвоение полномочий должностного лица (ст. 288 УК РФ). К публичным коррупционным преступлениям также
может быть отнесена организация преступного сообщества (преступной организации), предусмотренная ст. 210 УК РФ, при наличии цели совершения любого из тяжких или особо тяжких публичных коррупционных преступления.
К непубличным коррупционным преступлениям во всех случаях могут быть отнесены: подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 184 УК РФ); злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ); злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст. 202 УК РФ); коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ); провокация коммерческого подкупа с целью шантажа (ст. 304 УК РФ). При наличии корыстной или иной личной заинтересованности - превышение полномочий частными детективами или работниками частной охранной организации, имеющим удостоверение частного охранника, при выполнении ими своих должностных обязанностей (ст. 203 УК РФ).
Конкретные реалии российской коррупционной преступности и борьбы с ней имеют ряд характерных криминологически неблагоприятных особенностей.
Во-первых, в стране идёт социально-психологический процесс интенсивного привыкания населения к растущей коррупционной преступности. Она приводит в негодование многих только тогда, когда они оказываются в потерпевших. Осознание обыденности и повсеместной распространённости коррупционных явленийв обществе порождает безвыходность и понимание бесполезности борьбы с ними.
Более того, значительное число людей воспринимают нелегальный путь решения жизненных проблем почти нормальным. Иначе не выжить, -убеждены они. На эту позицию прямо или косвенно даже становятся некоторые власти. Для всех думающих людей понятно, что без преодоления лавинообразного роста коррупции в современный период полноценные реформы в стране не осуществимы. Поставленные руководством станы серьёзные задачи не будут выполнены, если не будет эффективной борьбы с коррупцией. Несмотря на то, что в последние годы особенно остро ведутся дискуссии о необходимости введения различных мер для постановки коррупционных проявлений под разумный контроль, тем не менее, реальных действенных шагов так и не принято.
Таким образом, безопасность народа от различных форм коррупционной преступности, судя по всему, не входит в актуальную политику властей. Причин может быть несколько: желание выглядеть либеральными, правовое бессилие, отсутствие политической воли, «боязнь, что ничего не получится» и привыкание к коррупционным явлениям. Последний фактор наиболее понятный и самый разрушительный. Привыкание к существующему положению вещей деморализует и народ, и власть, снижает возможности противодействия коррупции.
Во-вторых, в средствах массовой информации показывается и рассказывается про многочисленные факты коррупционных проявлений, и это вызывает у раскрепостившегося народа массовый интерес. В итоге в психологии людей постепенно укореняется соответствующая модель поведения: для того, чтобы решить какой-либо вопрос человек изначально готов заплатить определённую сумму с целью избегания волокиты и бюрократических проволочек.
А. И. Герцен писал Георгу Гервегу: «У меня сжимается сердце при виде того, что происходит вокруг изо дня в день.. .Homosapiens-лишь озорная выдумка Линнея!» Может быть, поэтому великая литература и высокое искусство прошлого пытались из homo homini lupus est (человек человеку - волк) и homo homini monstrum (человек человеку чудовище) формировать homo novus (человек новый) и homo sapiens (человек разумный). Но в наш безумный век они об этом забыли.
В-третьих, доминирующая мотивация различных видов преступного поведения - утилитарна: корысть, различные формы личной выгоды, власть, обогащение путём использования должностного положения. Суть побуждений не изменилась с библейских времён, только чрезвычайно упростилась и усилилась. Согласно предсказаниям французского историка Эрнеста Ренана, сделанные более ста лет тому назад, тенденция предстоящей эпохи будет стремиться к тому, «чтобы заместить во всём моральные двигатели материальными». В нашей стране этот процесс стал лавинообразным.
В-четвёртых, основной чертой современного законотворческого процесса является упор на количественные, а не качественные показатели. Принятие большого массива нормативно-правовых актов по сути не оказывает благоприятное воздействие на правовой климат в стране в связи с тем, что отсутствует детальная проработка этих документов, повсеместно можно обнаружить различного рода коррупциогенные факторы, что приводит к ещё более печальной ситуации. Законодательная деятельность не обеспечена серьёзными научными исследованиями, законопроекты не проходят криминологической экспертизы (на их криминогенность), непрерывные и противоречивые изменения и дополнения законодательства, основе на которого осуществляется борьба с коррупцией, не имеют продуманного концептуального подхода. Многие депутаты и другие субъекты законодательной инициативы вносят десятки законопроектов, не согласованных между собой. И никакой попытки их интегрировать не предпринимается.
В данном случае вряд ли можно оспорить слова Цицерона - законы должны искоренять пороки и насаждать добродетели или древнекитайского философа Лао-Цзы: «Когда множатся законы и приказы, растёт число воров и разбойников» (III век до н. э.) и Ж.-Ж. Руссо: «Чем больше размножаете вы законы, тем презреннее вы их делаете» (18 век н. э.).
В-пятых, в разделе XVII УПК РФ предусмотрены особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц. Согласно предусмотренной в нём до предела усложнённой процедуры от возможной уголовной ответственности фактически освобождены: 1) члены Совета Федерации, депутаты Государственной думы, депутаты представительных и члены иных выборных органов вплоть до местного самоуправления; 2) судьи всех уровней; 3) аудиторы Счётной палаты, её председатель и его заместители; 4) Уполномоченный по правам человека; 5) прекративший исполнение своих полномочий Президент РФ и кандидаты в президенты; 6) прокуроры всех уровней; 7) следователи всех уровней; 8) адвокаты; 9) члены избирательной комиссии, комиссии референдума. Такого безграничного иммунитета нет в демократических странах. Общее число «неприкасаемых» составляет более 100 тыс. человек. Но именно они во многом определяют доминирующую (если можно так назвать: официальную) нравственность в стране.
Поэтому к уголовной ответственности привлекаются в основном те, кто совершил примитивное и очевидное деяние; кто не смог замести следы; кто не способен квалифицированно самозащищаться; кто не прикрыт депутатской или иной должностной неприкосновенностью; у кого нет защиты наверху, кто плохо понимает презумпцию невиновности; кто не может внести залог и выйти на свободу до суда для заметания следов;кто не может сфабриковать или добывать необходимый компромат на своих преследователей, кто не может просто откупиться от них и т. д. Современная практика борьбы с коррупцией в России «выбирает» лишь те её формы, с которыми легче всего бороться: коррупция в школах, вузах и медицинских учреждениях, коррупция на дорогах и в разрешительной системе.Такая практика серьёзно подрывает конституционный принцип - все равны перед законом и судом - и является особо криминогенным обстоятельством.
В-шестых, за последние годы наблюдается устойчивая тенденция роста коррупционной преступности. По данным Федеральной службы государственной статистики в 2011 году было зафиксировано [2]:
1) преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях - 2928 единиц, в % к 2010 году - 89,9%, справочно 2010 г. в % к 2009 г. - 74,5 %;
2) преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления -37831 единица, в % к 2010 году - 93,2 %, справочно 2010 г. в % к 2009 г. -87,8 %.
Кроме того, не следует забывать о том, что основной характеристикой коррупционной преступности является её скрытый характер. Латентная (незаявленная, неучтённая, неустановленная) преступность даже в самых организованных обществах соотносима с регистрируемой или превышает её. В нашей стране она оценивается отношением 1:5, т. е. на одно учтённое деяние 4 - 5 реально совершаемых преступлений остаются латентными, а,
следовательно, и безнаказанными. Удельный вес безнаказанности в структуре реальной преступности может достигать 90 %. Безнаказанность поощряет преступность.
Речь идёт не о жажде жестокости наказания, а о его объективно возможной неотвратимости. Ш. Монтескье замечал: «Закон должен быть похож на смерть, которая никого не щадит». Но в нашей стране, где господствует выборочная уголовная ответственность и ещё более выборочное уголовное наказание, данный принцип пока не осуществим. И это - сильно действующая причина для мотивации всё новых и новых коррупционных преступлений.
О результатах реализации Национального плана противодействия коррупции на 2010 - 2011 гг.
В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от
13.04.2010 № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010 - 2011 годы» работа в сфере противодействия коррупции в системе Следственного комитета Российской Федерации в 2010 году проводилась на основе комплексного плана мероприятий, скорректированного с января 2011 года с учётом реорганизации ведомства на основании Федерального закона от
28.12.2011 № 38 «Вопросы деятельности Следственного комитета Российской Федерации».
За указанный период в производстве следователей Следственного комитета находилось 13 858 уголовных дел о преступлениях коррупционной направленности. Окончено расследование по 4 312 уголовным делам, из них направлено в суд 3 859 уголовных дел, или 89,5 % от числа оконченных.
Пресечена деятельность 29 организованных групп и 1 преступного сообщества (преступной организации), связанных с коррупцией.
В ходе расследования дополнительно выявлено и раскрыто 2 542 преступления, по ранее приостановленным уголовным делам раскрыто 120 преступлений.
В общем количестве уголовных дел, направленных в суд, преобладают
дела:
- о даче взятки должностным лицом (ст. 291УК РФ) - 81 дело (2,2 %);
- о служебном подлоге (ст. 292 УК РФ) - 289 дел (7,8 %);
- о присвоении и растрате (ч. 3, 4 ст. 160 УК РФ) - 337 дел (9,1%);
- о превышении должностных полномочий (ст. 286УК РФ) - 340 дел (9,2%);
- о злоупотреблении должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) -485 дел (13,1 %);
- о мошенничестве (ст. 159 УК РФ) - 993 дела (26,8 %);
- о получении взятки (ст. 290 УК РФ) - 1034 дела (27,9 %).
Как правило, не более 20% лиц, выявленных в связи с совершением взяточничества, реально осуждается к одной из мер уголовного наказания, в том числе к лишению свободы.
В качестве обвиняемых по направленным в суд уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности за отчётный период привлечено: в Министерстве юстиции - 421 человек (ФСИН - 243, ФССП -163); в учреждениях здравоохранения и социального развития - 283; в учреждениях образования и науки - 193; в таможенных органах - 73; в МЧС России - 51; в органах наркоконтроля - 52; в органах исполнительной власти
- 28; В Минфине России - 44, в том числе в ФНС России - 39; в органах прокуратуры - 11; в органах безопасности - 15; в органах судебной власти -8; в органах законодательной власти - 8; в избирательных комиссиях - 13; в следственных органах Следственного комитета Российской Федерации - 5, иных должностных лиц - 606.
В других ведомствах, организациях, учреждениях, в том числе государственных и муниципальных, и предприятиях в качестве обвиняемых по направленным в суд уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности за отчётный период привлечено 374 лица. Размер причинённого ущерба по направленным в суд уголовным делам коррупционной направленности составил 3 765 007 тыс. рублей, возмещено 675 187 тыс. рублей. Наложен арест на имущество на сумму 609 430 тыс. рублей.
Внесено представлений в порядке ч. 2 ст. 158 УПК РФ (о принятии мер по устранению установленных в ходе досудебного производства по уголовным делам обстоятельств, способствовавших совершению преступления), по 3992 уголовным делам (92,6 % от числа оконченных производством).
За 9 месяцев 2011 года следственными органами Следственного комитета в качестве обвиняемых по направленным в суд уголовным делам о коррупционных преступлениях привлечены следующие лица, в отношении которых применялся особый порядок производства по уголовным делам, предусмотренный главой 52 УПК РФ:
- депутаты законодательных органов субъектов Российской Федерации - 8;
- выборные должностные лица органов местного самоуправления -315, из них депутаты выборных органов местного самоуправления - 153;
- судьи - 4;
- члены избирательных комиссий - 13;
- прокуроры (их заместители) и помощники прокуроров - 11 (прокуроры и их заместители - 5, помощники - 6);
- руководители (их заместители) и следователи Следственного комитета - 3 (руководители и их заместители - 0; следователи - 3);
- руководители (их заместители) и следователи и следственных подразделений органов внутренних дел - 61 (руководители и их заместители
- 16, следователи - 45);
- руководители (их заместители) и следователи следственных подразделений ФСКН России - 10 (руководители и их заместители - 1, следователи - 9);
- адвокаты - 34.
Все эти расчёты, хотя и базируются на статистике учтённой преступности и судимости, но она крайне условна. Фактически мы не знаем реального объёма преступности; мы не знаем её полных социальных последствий; мы не знаем действительной эффективности борьбы с преступностью; мы не знаем, во что она в целом обходится нашему народу; мы не имеем сколько-нибудь адекватного прогноза её возможного развития на основе интенсивных изменений в мире. Более того, мы глубинно не изучаем эти проблемы. Мы привыкли ко всему этому «незнанию» на основе порочной статистики, как к стихии. Мы принимаем мошенническую статистику за реалии. И, хотя о многом предполагаем и даже более или менее прогнозируем, но нас пугают объективные тяжкие реалии, поскольку интуитивно понимаем, что, узнав всё точно, мы ощутим ещё большую беспомощность перед растущей и изощряющейся преступностью, выраженной в её многочисленных и доселе нам не очень ведомых последствиях и жертвах. Такова печальная, но объективная криминальная реальность во всём её многообразии.
Мы также знаем, что безнаказанность латентных и недоказанных следствием и судом деяний - серьёзная причина последующей преступности, значимый показатель беспомощности общества. Речь идёт не о строгости наказания, а о его неотвратимости.
В Италии (Сицилии) конфискация существует в трех вариантах: уголовно-правовая, административно-правовая и гражданско-правовая. Там же действует признанная в мире норма «незаконное обогащение». Когда следствие заходит в тупик в отношении серьезных деяний, у подозреваемого спрашивают: откуда у него много миллиардное состояние? Нет объяснений. Включается конфискация. Конфискованная недвижимость не продается (мафиози скупят через подставных лиц), а передается на социальные цели: в детские дома, в дома престарелых, а земли в работу. На виноградных и оливковых плантациях изготовляют вино и масло, на бутылках которых наклейка: «Вино изготовлено из винограда, выращенного на землях, отобранных у мафии». То же и на бутылках с оливковым маслом [3, с. 85-87]. Данный пример очень показателен и достоин инкорпорирования в отечественное законодательство.
В соответствии с законодательством США должностные лица обязаны руководствоваться этическими нормами поведения, специально разработанными для каждой из трех ветвей государственной власти. Так, для служащих органов исполнительной власти это Кодекс этики правительственной службы (иш1её81а1еёСоёе - ИБС), нормы которого вправе устанавливать государственный секретарь США от имени президента страны. Особое место в предупреждении и пресечении коррупции в США
отведено Федеральному бюро расследований. В России на заседании рабочей группы по формированию системы «Открытое правительство» 22 марта 2012 года также ставился вопрос о создании бюро по противодействию коррупции или офиса федерального прокурора по противодействию коррупции. На что Д. А. Медведев ответил: «Если что-то создавать, это должно быть в структуре существующей системы правоохранительных органов. Создание чего-либо инородного либо превратится в неработающую структуру, в неработающий орган, либо превратится, извините, в бюро по сведению счётов между различными кланами и группировками.... мне больше нравится идея помещения соответствующей структуры внутрь Генеральной прокуратуры, потому что именно на Генеральной прокуратуре лежит финальная ответственность за борьбу с преступностью в стране». Таким образом, возможно в недалёком будущем в нашей стране появится новая структура, целью деятельности которой будет пресловутая борьбы с коррупцией. Возвращаясь к опыту США, нельзя не упомянуть о том, что в данной стране активно используется так называемый закон о «свистунах», в соответствии с которым любой сотрудник фирмы, предприятия или организации может сообщить в Министерство юстиции об известных ему фактах коррупции и получить часть суммы по возмещению ущерба или штрафа, наложенного на нарушителя. В этой связи довольно интересным представляется опыт Китая, где предусмотрены крупные суммы денежного вознаграждения для тех, кто предоставит правоохранительным органам сведения о коррупционных проявлениях со стороны чиновников [4]. История также знает случаи использования доносительства в целях привлечения к ответственности за коррупционные преступления. Например, большие притеснения торговым людям чинили взяточники на таможнях. В 1756 г. специально для таможен на границах с Польшей и Турцией был издан указ, «чтобы не брать взяток с купцов», а тому, кто сообщит о взятке, большое вознаграждение. Такие вознаграждения получили регистратор Иван Матвеев и ревельский купец Юргенс. Данная практика может очень хорошо прижиться на почве российской действительности, так как данные криминологических исследований указывают, что коррупционные преступления являются самыми латентными, например, взяточничество в особо крупных размерах составляет всего 2 %, причём выявляются и регистрируются самые простые случаи с мелкими посредниками, а высокопоставленные лица не выявляются. Обнаружение подобных уголовных дел, к сожалению, в настоящее время возможно практически только с заявления взяткодателя [5, с. 117], так как в 50 % случаях коррупция по своей сути характеризуется как обоюдовыгодная сделка. В. В. Лунеев писал: «Коррупция имеет не только скрытый, но и согласительный характер совершения. Она, как правило, не влечёт за собой жалоб, так как виновные стороны получают выгоду от незаконной сделки» [6, с. 267]. Следовательно, только лишь материальная выгода способна подтолкнуть осведомлённую сторону к донесению соответствующей информации в
правоохранительные органы. Данная проблема также рассматривать в рамках «Открытого правительства» 22 марта 2012 года, но Д. А. Медведев высказал некоторые сомнения по поводу введения данной меры, указав на то, что «с одной стороны, как и у любого человека, всякого рода доносительство за деньги у меня вызывает скорее вначале чувство отвращения. С другой стороны, когда я начинаю смотреть на опыт так называемых передовых государств, это помогает».
В США с 1946 г. действует Закон о федеральном регулировании лоббистской деятельности, в соответствии с которым любая организация, оказывающая влияние на конгресс, обязана регистрировать своих лоббистов и сообщать о своих интересах в законодательной сфере. Каждый лоббист обязан ежеквартально публиковать отчет о своей деятельности в "Ведомостях конгресса". Важность действия данного закона объясняется тем, что неурегулированный лоббизм в любом развитом обществе неизбежно ведет к принятию законодательных решений, выгодных для ограниченного круга лиц или политических групп, и, как следствие, к коррупции в аппарате законодательных органов. Четкое законодательное регулирование лоббистской деятельности в России является также очень актуальным в связи с тем, что «коррупция не сводится к примитивному взяточничеству, особенно в условиях рыночной экономики, свободной торговли и демократии. Лоббизм, фаворитизм, протекционизм, взносы на политические цели, традиции перехода политических лидеров и государственных чиновников на должности почётных президентов корпораций и частных фирм, инвестирование коммерческих структур за счёт госбюджета, перевод государственного имущества в акционерные общества, использование связей преступных сообществ и т. д. являются завуалированными формами коррупции» [7, с. 268].
Характерной особенностью законодательства США о государственной службе является то, что бывший государственный служащий не имеет права в течение двух лет после выхода в отставку осуществлять предпринимательскую деятельность при разрешении органами исполнительной власти конкретных проблем, которые относились к официальному ведению этого государственного служащего в течение года, предшествовавшего прекращению его службы в органе исполнительной власти.
Очень интересным способом решена проблема контроля за трудовым перемещением сотрудников, находящихся на государственной службе, после их увольнения во Франции путём создания Комиссии по деонтологии государственной службы. Данная комиссия призвана оценивать совместимость будущей работы государственного служащего с его функциями на службе. Комиссия по деонтологии играет роль своего рода фильтра, не позволяющего государственным служащим злоупотреблять своим служебным положением в интересах частных или государственных компаний.
Опыт Германии показывает, что создание в Центральном банке страны базы данных физических и юридических лиц, изобличенных в подкупе государственных служащих, является очень эффективным средством для предотвращения получения государственных заказов под новым именем или иным прикрытием. Данная практика наших иностранных коллег также может оказать позитивное влияние на российской территории в случае заимствования, так как по данным криминологических исследований сфера государственных закупок занимает 3 место по наибольшему распространению взяточничества в Российской Федерации.
Детально изучив понятие коррупции и её особенности применительно к индивидуальным социокультурным традициям российской нации, а также ознакомившись с историческими вехами становления такого всеобъемлющего явления, как коррупция и исследовав зарубежный опыт борьбы с коррупционными проявлениями, целесообразно выделить основные направления противодействия данному явлению.
Во-первых, оценка распространённости коррупционной преступности в России на основе лишь данных уголовной статистики в принципе неприемлема, если государство действительно ставит перед собой цели ограничения распространённости и общественной опасности коррупционной преступности. Решение данной проблемы, на наш взгляд, может быть достигнуто посредством создания принципиально новой для нашей страны системы официального мониторинга коррупционной преступности, которая включала бы обязательные периодические опросы населения и экспертов по стандартной методике.
Во-вторых, сравнительный анализ уголовного законодательства России и международных стандартов в части, относящейся к мерам ответственности за коррупционные преступления, позволил выявить пробелы и иные несоответствия, требующие законодательного разрешения со стороны России:
- пробелы в криминализации. УК РФ не предусматривает ответственности (как за оконченные преступления) за:
^ незаконное обогащение (ст. 20 Конвенции ООН против коррупции);
^ обещание иностранному публичному должностному лицу или должностному лицу публичной международной организации какого-либо неправомерного преимущества в связи с ведением международных дел (ст. 20 Конвенции ООН против коррупции);
^ обещание неправомерного преимущества лицу, которое руководит работой организации частного сектора или работает в любом качестве в такой организации (ст. 21 Конвенции ООН против коррупции);
^ сокрытие или утаивание подлинного характера, источника, местонахождения, способа распоряжения, перемещения, прав на имущество или его принадлежность, заведомо представляющих собой доходы от преступлений (подп. «а», «и» п. 1 ст. 23 Конвенции ООН против
коррупции), и сокрытие или непрерывное удержание имущества, заведомо полученного в результате совершения коррупционного преступления (ст. 24 Конвенции ООН против коррупции);
^ обещание неправомерного преимущества с целью склонения к даче ложных показаний или представления доказательств в ходе производства по уголовному делу (ст. 25 Конвенции ООН против коррупции);
^ коррупционные преступления, совершённые юридическими лицами (ст. 26 Конвенции ООН против коррупции);
- пробелы в пенализации. Действующий УК РФ не предусматривает за совершение коррупционных преступлений такого вида наказания, как конфискация имущества (ст. 2 и 31 Конвенции ОНН против коррупции, ст. 2, 12 - 14 Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, ст. 19 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию). Сегодня конфискация как уголовное наказание применяется в большинстве государств Европы, в частности в уголовных кодексах Австрии (§ 20Ь- 20с), Голландии (разд. 11-А), Дании (§ 75 - 79), Франции (ст. 131 - 10), Швейцарии (ст. 58 - 59) и ряде других. При этом необходимо иметь в виду, что в части зарубежных стран данный вид наказания применяется не только к физическим лицам, но и к юридическим лицам (например, во Франции), охватывает широкий круг преступлений и предметов.
В-третьих, не смотря на все достоинства Закона о противодействии коррупции, следует отметить, что в текст закона целесообразно внести ряд изменений, а именно:
^ само понятие коррупция, приведённое в законе, надо подвергнуть корректировке. Мы предлагаем в содержание понятия добавить следующие признаки коррупции: виновность, противоправность, социальная обусловленность, теневой характер, общественно-опасные последствия;
^ Закон о противодействии коррупции содержит очень мало понятий. По-нашему мнению, в ст. 1 закона имеет смысл добавить определения понятий «коррупционное правонарушение», субъекты коррупционных правонарушений», антикоррупционные стандарты»;
^ в текст закона целесообразно включить статью, в которой будут указаны все виды коррупционных правонарушений, в том числе и коррупционные административные правонарушения;
^ в отдельной статье видится разумным установить содержание антикоррупционных стандартов, представляющих собой единые для обособленной сферы правового регулирования гарантии, ограничения или запреты, обеспечивающие предупреждение или уменьшение воздействия коррупции на функционирование данной сферы.
В-четвёртых, официальные представители Следственного комитета Российской Федерации выделяют ряд существенных проблем, наличие
которых снижает эффективность деятельности в сфере противодействия коррупции. К таким проблемам относятся:
1) несвоевременность проведения ОРМ, недостаточный уровень технической оснащённости оперативных служб правоохранительных органов, использование устаревших технических средств, нарушение сроков исполнения следственных поручений и многое другое способствует снижению эффективности межведомственного взаимодействия и результативности следственной работы по противодействию коррупции;
2) длительность проведения судебных экспертиз, что приводит к увеличению сроков предварительного следствия по делам коррупционной направленности. По данным СК России, более чем в 80 % случаев продление процессуальных сроков связано с длительным проведением экспертиз;
3) негативную роль в пресечении преступлений в сфере размещения заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, в том числе высокотехнологического медицинского оборудования, а также преступлений, связанных с легализацией (отмыванием) денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём либо в результате совершения преступления сыграла декриминализация лжепредпринимательства (отменена ст. 173 УК РФ), что позволяет в настоящее время использовать в широких масштабах фирмы-«однодневки» в финансовых схемах;
4) несмотря на проводимую работу по внедрению международных норм в российское законодательство, до сих пор отсутствуют такие составы, как неправомерное присвоение или иное нецелевое использование имущества публичным должностным лицом, злоупотребление влиянием в корыстных целях; отсутствие уголовной ответственности юридических лиц и мер по содействию сбору доказательств и самое главное - отсутствие такой меры наказания, как конфискация доходов. Также в российском уголовном законодательстве отсутствуют термины «активный подкуп» и «пассивный подкуп» государственного должностного лица в отличие от норм Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию (1999 г.). Уголовная ответственность за подкуп иностранных публичных должностных лиц и должностных лиц публичных международных организаций (статья 16 Конвенции ООН против коррупции 2003 г.) также не установлена российским законодательством.
В качестве мер, направленных на преодоление обозначенных проблем и повышения эффективности деятельности следователей и оперативных работников в сфере противодействия коррупции представители Следственного комитета России предлагает следующие:
1) своевременно инициировать создание по уголовным делам о коррупционных преступлениях следственно-оперативных групп в целях выявления коррупционных связей организаторов и членов преступных групп и сообществ;
2) повышение ответственности сотрудников оперативных подразделений за качество и своевременность проведения оперативно-розыскных мероприятий. Данное замечание вполне уместно. Как говорил Стефан Гарчиньский: «Чем сильнее чувство ответственности, тем слабей жажда власти»;
3) внедрения в практику проведения экспертиз передовых научно-технических методик и усиление контроля за сроками проведения экспертных исследований;
4) дополнение УК РФ статьёй 1731, устанавливающей ответственность за образование коммерческой организации в целях совершения преступлений;
5) внесение изменений в уголовное законодательство Российской Федерации, касающихся установления перечня коррупционных преступлений, расширения круга субъектов коррупционных преступлений;
6) совершенствование законодательства Российской Федерации с целью создания правовых оснований для принятия мер обеспечительного характера к имуществу, полученному в результате преобразования или приобщения доходов, полученных преступным путём, а также распространения аналогичных мер процессуального принуждения на прибыль и другие материальные выгоды, полученные лицом в результате использования такого имущества.
В итоге следует отметить, что проведение всех вышерассмотренных мер должно носить комплексный характер, так как коррупция - это системное явление, и воздействовать на него целесообразно с разных фронтов одновременно, нанося жесткий массированный удар. Именно грамотное сочетание превентивных и карательных мер, мер административно-правовой и уголовной направленности будет способствовать достижению главной цели - установление юридического и фактического контроля за столь разрушительным явлением как коррупция.
Список литературы
1. Константинов А.Д. Коррупционный Петербург: документальные очерки. OCR Палек, 1998.
2. Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики РФ // http://www.gks.ru.
3. Лунеев В.В. Опыт борьбы с организованной и коррупционной преступностью в Италии. // Организованная преступность, терроризм и коррупция. Криминологический ежеквартальный альманах. 2003. № 1.
4. Куракин А.В. Административно-правовые средства предупреждения и пресечения коррупции в системе государственной службы зарубежных государств // Административное и муниципальное право. 2008. № 10.
5. Семёнов И.С. Коррупция как угроза национальной безопасности России: объективные и субъективные стороны//Евразийский юридический журнал. 2011. №12.
6. Лунеев В.В. Преступность XX века - М., 1999.
7. Лунеев В. В. Преступность ХХ века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 2005.
Nechevin D.K., Polyakov M.M., Posulikhina N. S.
THE CORRUPTION PREVENTION IN PUBLIC AUTHORITIES: ORGANISATIONLEGAL ASPECT
The article describes the various aspects of the formation of corruption and the fight against it, the experience of combat and prevent corruption, modern solutions to this problem.
Keywords: corruption, machinery of state, counteraction, civil officers, the ethical code, a civil society.
УДК 343.98
В.Г.Сапожников, д-р мед. наук, профессор, тел. (4872)35-39-97, 1409VG@tula.net, (Россия, Тула, ТулГУ)
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ, РАЗРЕШАЕМЫЕ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗОЙ ПРИ ОГНЕСТРЕЛЬНЫХ РАНАХ
В статье приведены основные виды огнестрельных ран, проанализированы методы судебно-медицинских экспертиз при их исследовании. Определены перечни вопросов, подлежащих разрешению судебно-медицинским экспертом при экспертизе огнестрельных повреждений.
Ключевые слова: рана, огнестрельные повреждения, дистанция выстрела.
Огнестрельная травма - это повреждения, вызванные выстрелом или взрывом (боеприпасов, взрывчатых веществ).
Кроме смертельной огнестрельной травмы, в практике встречается травма у лиц, оставшихся в живых. Повреждения из ручного огнестрельного оружия, боеприпасами и взрывчатыми веществами могут причиняться с целью членовредительства.
«Повреждения, возникающие в результате выстрела, отличаются большим разнообразием в зависимости от:
1) свойств оружия и патрона;
2) расстояния выстрела;
3) наличия или отсутствия преград;
4) особенностей пораженной части тела» [1].
