CC BY
65
FOLK ETYMOLOGY IN LEXICOGRAPHIC SOURCES (BASED ON ENGLISH AND RUSSIAN)
O. S. Ismagilova
The article deals with folk etymology registered in the English and Russian lexicographic sources. It presents the analysis of the basic tendency in folk etymological alterations whose aim is to adapt strange unnatural elements of linguistic units to native language patterns. The article shows that folk etymology interpretations are much influenced by the language system as well as by the linguo-cultural background of the speaker. Folk etymology is seen as an essential linguistic functional process.
Key words: folk etymology, lexicography, loan-words, meaning, language system.
© 2011
М. А. Карпун
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦЕЛЕБНЫХ РАСТЕНИЯХ В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ ДОНСКОГО КАЗАЧЕСТВА (МАТЕРИАЛЫ К ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОМУ СЛОВАРЮ)
В статье предпринимается попытка на материалах, собранных в казачьих станицах и хуторах Дона, показать особенности фрагмента донской региональной картины мира (на примере анализа представлений о растениях с целебными свойствами). Эти данные необходимы для составления этнолингвистического словаря донской традиционной культуры, ставящего целью описание картины мира донских казаков и предполагающего рассмотрение не только лексико-семантической характеристики слова (фитонима), но также круга представлений носителей диалекта о рассматриваемом предмете (растениях).
Ключевые слова: донские казаки, этнолингвистический словарь, целебные растения, традиционная культура, траволечение.
Известно, что целью этнолингвистического словаря является не только фиксация слов как лексических единиц, но и отражение того культурного содержания толкуемых элементов мира, «которое характерно для наивного <...> сознания, проявляющего себя в традиционных верованиях, мифологических представлениях, обрядовом и бытовом поведении, фольклорных текстах и т. п. <...> в совокупности эти статьи должны дать представление о традиционной "картине мира"» [Славянская мифология 2002: 5-6]. Для достижения указанной цели слово (в нашем случае фитоним) рассматривается как лексическая единица, а также как наименование комплекса представлений и знаний, связанных с ним. Это предполагает анализ мотивировочных признаков, фольклорных жанров, календарной
Карпун Мария Александровна — кандидат филологических наук, доцент кафедры общего и сравнительного языкознания Южного федерального университета (г. Ростов-на-Дону). E-mail: [email protected]
обрядности, ритуалов с участием описываемых реалий (целебных донских растений, их частей) и действий, производимых с ними.
Значение представлений о растениях как составной части картины мира очевидно и не нуждается в обосновании. Ввиду невозможности включить в одну статью все разновидности флоры, остановимся подробнее на представлениях, связанных в донской традиционной культуре казаков с целебными растениями.
С глубокой древности человек использовал для лечения природные материалы. «Наиболее распространёнными и характерными для народной медицины всех восточных славян были растительные средства лечения» [Этнография восточных славян 1987: 491]. Донские казаки также «всегда жили с природою; в старину лекарей было у них очень мало и то в одном только Черкаске, а потому самая необходимость заставляла их собственным опытом дознавать целительную силу растений или перенимать употребление их от Черкаского врача; многократно и в одинаковых случаях с удачею повторенные опыты решали в пользу того или другого растения, и таким образом составились у них собственные правила, которым они следуют с некоторым постоянством» (Сухоруков. Цит. по: [Процен-ко 1998: 262]). В.Д Сухоруков писал об изобилии «медицинских растений» на Дону и об их «отменной доброты» лечебных свойствах: «Вообще Донской край изобилует медицинскими растениями, коих большая часть признана отменной доброты», и поэтому «здешняя аптека может быть снабжаема совершенно достаточно весьма многими произрастениями» [Там же]. Данные обстоятельства и обусловили то, что «жители Донские любят лечить себя сами известными им травами», — отмечал он, подчёркивая, что донские казаки не только имели знания о сроках сбора лекарственных растений («некоторые жители Донские, по предрассудкам, собирают растения в день св. Симона Зилота, другие же по навыку, а может быть и зная силу их, в приличное время»), но и заготавливали их по определённым правилам: «сушат они растения на открытом воздухе, уложивши на доски против солнца, порознь цветы и ягоды, или вешая в пучках; но некоторые из них переменяют на солнце цвет, те сушат в тени» [Там же]. Известны были жителям Дона и способы наилучшего сохранения медицинских (лечебных) свойств растений: «от такого внимания к собиранию и содержанию прозябений травы и цветы имеют изрядную врачебную силу» [Там же].
Наиболее ранние и объёмные своды сведений по использованию средств растительного происхождения в народной медицине Дона содержатся и в трудах С. Ф. Номикосова, где подчёркивается, что информация о свойствах лекарственных растений, употребляемых «простым народом области», передавались «из рода в род, из поколения в поколение, распространяясь путём устных рассказов» [Власкина 2004: 63]. Трудно не согласиться с замечанием исследователя народной медицины на Дону Т. Ю. Власкиной о том, что в трудах донских историков, «несмотря на авторские пояснения, описания народной фитоаптеки обнаруживают определённую близость к русским рукописным травникам ХУП-ХУШ вв.» [Власкина 2004: 62].
Учёный-этнолингвист Б. Н. Проценко, изучавший культуру донских казаков более четверти века, свидетельствует: искусство траволечения представлено и в современном обиходе донских казаков («пожилые люди знают толк в травах, сами их собирают, сушат и используют по традиционным рецептам») [Процен-
ко 1998: 263]. Это подтверждается и экспедиционными полевыми материалами последних лет: «Ани — фсе личебныи, фсе травы — фсе личебныи...» [ПМА: Кафтанова]; «Гваздику жёлтую (календулу, ноготки аптечные) аттапи — вот — ы ликарства» [БТСДК 2003: 192]. Приведённые материалы отражают наиболее часто высказываемые мнения информантов об этнофитотерапии как разновидности донской народной медицины. Свидетельством того, что растения применялись донскими жителями в традиционной народной медицине, являются записанные в беседах с ними замечания: «Раньшы травами большы личились, бабушки старинькии знали, какия травы ат чаво: бывали ат галавы, ат жалутка. Ани эти травы знали» [ПМДЭ]; «Бабушка мая заваривала катран» [БТСДК 2003: 212]; «Зорьку (шалфей) аттапливають и пьють» [БТСДК 2003: 192].
Популярность растительных средств лечения у донских жителей нашла отражение и в языке казаков, напр., во фразеологизме лежать в (на) траве ('будучи на диете, лечиться травами'): «Нужна палижать ф траве, папить йие тибе лехчи будить»; «Окопа песочная употребляется здешними старушками при содержании больных на диэте, что известно на Дону под названием лежать на траве» [БТСДК 2003: 260]. Ср. также: «Лежать в траве» ('быть на диете, лечиться настоями целебных трав') Дон., Миртов (со ссылкой на источник 1822-1832 гг.), 1929 [СРНГ 1978: 16, 330].
Знания донских казаков о медицинских свойствах растений вербально закреплены и в их названиях. Фитоним может включать наименование болезни, при лечении которой используется данное растение, напр., от золотухи — золотуха жёлтая 'череда трёхраздельная (Bidens tripartita)': «Залатуха жолтая — эта чи-ряда, ад залатухи упатрибляють» [БТСДК 2003: 191]; или живокосец 'водяное растение': «Жывакосицрастёть в ваде <... > Он ат фсяво, асобинна паломанная кость срастаицца харашо ат няво» [БТСДК 2003: 154]. От сыпей используется чистяк 'чистотел (Chelidonium magnus)': «... декоктом из него обрабатывают сыпь, раны, на которые иногда прикладывают свежий сок или листья» [Процен-ко 1998: 316]. Чистяк 'димница аптекарская (Fumaria officinalis)' «применяется против весенних лихорадок с завалами, против сыпи» [Там же]. Эти примеры демонстрируют пересечение семантических полей, когда одним и тем же именем жители Дона могут наделять растения, входящие в разные ботанические семейства, но оказывающие одинаковое действие.
Подбор средств лечения в донской народной медицине часто бывает обусловлен общеизвестным принципом «лечения подобного подобным» (similia simili-bus), когда для лечения определённого недуга растительное лекарственное средство может подбираться «по цвету». Напр., заболевание печени (желтуху) лечат растениями с жёлтыми соцветиями; красными цветами врачуют болезни, имеющие отношение к крови; белые используют «от белей» и для остановки крови. Так, от желтухи, болезней мочевой системы применялась золотуха жёлтая 'череда (Tradictum slavum)': «... в ваннах для детей от желтяницы; также употребляют внутрь при запоре мочи» [Проценко 1998: 269] (желтяница — диалектное донское — наименование заболевания печени [БТСК 2003: 153]); «Кровь — трава, употребляемая при малокровии» [Миртов 1929: 152]. Подобные наименования, известные славянам, вписывают народную медицину казаков в общую систему медицинских знаний славянского мира.
Лечебными свойствами донские казаки иногда могли наделять не только реально существующие растения, но и мифологические, сказочные. Последним приписывалась наибольшая сила воздействия на недуги и более широкий спектр применения, чем реальным. Напр., «Лев-трава предохраняет от всех несчастий, лечит от всех болезней, возвращает старикам молодость. Лев-траву, по-поверью, можно видеть только в самую тёмную ночь. Вокруг неё на значительном пространстве будет голо, а где и есть трава, то вся она приклоняется к земле. На ней два цветка: один блестит, как золото, а другой — как раскалённый уголь. Брать её нужно с особыми заклинаниями, иначе или сам умрёшь, или кто-нибудь из семьи» (цит. по: [Власкина 2004: 63]); подробнее о мифологических свойствах растений см. [Карпун 2009: 278].
Такое разделение средств лечения на реальные и волшебные объяснимо. Оно отражает представления о возможной причине болезни, являющейся следствием объективных обстоятельств или «насланных», «сделанных». При этом растения, обладающие фантастическими лечебными свойствами, способны избавлять от обоих видов недугов, быть одновременно целебными и магическими, как, напр., «Царские очи. Лекарственное растение от сглазу и для одоления врага» [БТСДК 2003: 565]; в то время как действия реально существующих растений направлены чаще на излечение телесных недугов.
Таким образом, лечащие с помощью трав люди, по народным представлениям, должны были обладать не только практическими знаниями, но и магическими способностями, поэтому одно и то же наименование у казаков могло обозначать и лекаря, и колдуна одновременно: знатник 'знахарь, колдун' [БТСДК 2003: 191]. Именно такие люди могли вылечить, когда медики были бессильны: «Толька старые бапки <... > а бальница ни излечиваламладенскую. Када к врачам абращаюца, гаварят: визити к бапкам. Значит действавала што-та...» [ПМА: Губина].
На Дону женщин, знающих силу трав и занимающихся траволечением, называют знатницами 'знахарками' (подчёркивая их осведомлённость в лечении травами): «Ни знаю, как emu святы завуть, была у нас знатница Волкава, фее травы знала» [БТСДК 2003: 191]; или лякарками, характеризуя вид деятельности, бабками 'женщинами, оказывающими помощь при беременности и родах и лечащими с помощью трав, констатируя обычно зрелый возраст лечащей': «Пайди г бапки, ана палечить травами. Бапка у ние принимала харашо» [БТСДК 2003: 29]. Сам процесс лечения именуется фразеологизмом, включающим название врачующего: лечить старухами (старухой, бабками, бабкой); лечиться у знахарок (ср. лечить таблетками); Пайди г бапки, нихай палечить старухами (Веш.); Раньшы личили старухай — бапка, каторая личила травами разными, нашоптывала малитвами (Стч.); Am висняфки личили бапкими (Зад.); Хадила бапкай личить абрыф жыва-та [БТСДК 2003: 263].
По направленности действия целительных свойств растений и наличию сведений об этом в донской традиционной и научной медицине, т. е. по недугам, на которые эти свойства воздействуют, реальные лекарственные растения подразделяются на подгруппы. Современные полевые материалы свидетельствуют о том, что донские жители чаще всего используют определённое растение при лечении не какой-либо одной, а, как правило, нескольких болезней: Палынь можна ата фсиво пить [ПМА: Яровая]. Поэтому целесообразно распределять наименования
растений по группам не столько в соответствии с их свойствами, сколько по «собственным правилам» донских жителей, которые они приобретали опытным путём в процессе своей жизнедеятельности, передавая следующему поколению.
1) Донские растения, использующиеся жителями Дона в качестве общелечебных: «Бузина (Sambucus nigra) <...> В простонародии употребляются цветы её почти без разбора во всех болезнях, как снаружи, так и внутри» (Сухоруков. Цит. по: [Проценко 1998: 262]). Общедонское наименование разновидности кактуса алоэ (Aloe arborescens) — доктор — свидетельствует о широко известном и распространенном применении его лечебных свойств: «Доктар — ента святок на-зывають, алоя, он такой жырнай, круглай, с калючками. Он на ликарства идёть» [БТСДК 2003: 135]. Ср. также: материнка, душица 'буквица лекарственная, мята': «душыца <... > иё ф чай жы — первая ат фсиво, фсиво, фсиво» [ПМА: Раздома-хина] и т. д.
2) Донские растения, использующиеся в народной медицине в качестве многоцелевых (казьмич 'хвойник двухполосковый, кузьмичёва трава (Ephedra dista-chia)': «Казьмич растёть на гаристых мистах, адним ствалом, а ат ниво атхо-дють лесинкай листики, как у сасны. Иё пьють ат лёхких, ад жылутка, ат лома кастей» [БТСДК 2003: 204]; серебряная колючка (калюка). 'верблюжья колючка (Alhagi gagneb)': «Калючка сиребриная — ликарствиная трава: ат малирии, ат ламаты, ад галавной боли» [БТСДК 2003: 481] и т. д.).
3) Донские растения, использующиеся в народной медицине как узкоспециальные средства, напр., для лечения головной боли: чернобыль 'полынь' («Нам сказали пъпарить голаву щирнабылам. Два рас пъпарила ана голаву, нонщи па-лекшыла ана йей» [Проценко 1998: 268]); жестильник 'крушина (Frangula Mill.)' («Жастильник — эта жы ликарствиная дерива. Пьють для ащищения жалутка» [БТСДК 2003: 154]); глистовник 'волчеягодник (Solanum dulcamara)' («Глистов-ник был. Спицыальная трава. Пили, аттапливали, и пили, и эти глисты выхади-ли» [ПМА]).
Полевые материалы свидетельствуют о том, что традиция лечения травами на Дону сохраняется в настоящее время, однако народная традиция подвергается редукции под влиянием СМИ. Растения могут использоваться для лечения какой-либо одной или нескольких болезней; одна и та же болезнь может врачеваться с помощью разных трав, что свидетельствует о разработанности народной фитотерапии, знании целебных свойств растений. Народное сознание выделяет травы, обладающие особыми свойствами, придавая им мифологический статус и окружая сказочным ореолом. Наличие отдельного слова для обозначения человека, лечащего именно травами (а не медикаментами), подтверждает важность такого рода деятельности.
Убеждение в том, что все травы являются полезными, восходит, возможно, к древнерусскому представлению [Криничная 2001: 63] о том, что болезнь — это нарушение в организме человека баланса стихий и для возвращения здоровья нужно восстановить равновесие.
Рассмотрение донских названий растений, обладающих лечебными свойствами, показало, что донское траволечение находится в рамках восточнославянской традиции. Своеобразие донского врачевания заключается в локальном наполнении того или иного компонента, в использовании для лечения болезней местных
растений, которым нередко приписываются волшебные, мистические свойства. Материалы данной работы могут быть использованы при подготовке словарных статей «Народная медицина» или «Траволечение» в «Этнолингвистическом словаре донского казачества».
ЛИТЕРАТУРА
БТСДК: Большой толковый словарь донского казачества: ок. 18 000 слов и устойчивых сочетаний. — М.: Рус. слов: Астрель: АСТ, 2003. — 608 с.
Власкина Т. Ю., Архипенко Н. А., Калиничева Н. В. Мифологическая картина мира донских казаков. Народные знания донских казаков // Традиционная культура. — 2004. — № 4. — С. 54-66.
Карпун М.А. Представления о донских растениях, наделяемых мифологическими (ирреальными) свойствами в традиционной культуре донского казачества // Слово и текст: коммуникативный, лингвокультурный и исторический аспекты: материалы меж-дунар. науч.-практ. конф. — Ростов н/Д: НМЦ «Логос», 2009. — С. 278-279.
Криничная Н. А. Народные представления русских о свойствах растений // Этнографическое обозрение. — 2001. — № 4. — С. 48-62.
Миртов А. В. Донской словарь. Материалы к изучению лексики донских казаков / Тр. Сев.-Кавказ. ассоц. науч.-исслед. ин-тов. № 58. — Ростов н/Д: Ростов. н/Д тип., 1929. — Вып. 6. — 416 с.
ПМА. Зап. от Кафтановой В.Я., 1941 г. р. в х. Казачий Ерик Азовского р-на Ростовской обл.
ПМА. Зап. от Губиной А.И., 1925 г. р. в х. Кукуевском Верхнедонского р-на Ростовской обл.
ПМА. Зап. от Раздомахиной М.А., 1936 г. р. в х. Кукуевском Верхнедонского р-на Ростовской обл.
ПМА. Зап. от Яровой М.П. в ст. Казанской Верхнедонского р-на Ростовской обл.
ПМДЭ РГУ Зап. от Колычевой А.П. в х. Тубянском Верхнедонского р-на Ростовской
обл.
Проценко Б. Н. Духовная культура донских казаков. Заговоры, обереги, народная медицина, поверья, приметы. — Ростов н/Д: Ин-т массовых коммуникаций, 1998. — 322 с.
Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — М.: Междунар. отношения, 2002. — 512 с.
СРНГ: Словарь русских народных говоров / гл. ред. Ф. П. Филин, Ф. П. Сороколе-тов. — М.; Л. (СПб.): Наука, 1965-2010. — Вып. 1-42 (изд. продолжается).
Этнография восточных славян: очерки традиционной культуры. — М.: Просвещение, 1987. — 557 с.
MEDICINAL PLANTS KNOWLEDGE IN TRADITIONAL CULTURE OF THE DON COSSACKS (FOR ETHNO-LINGUISTIC DICTIONARY)
M. A. Karpun
This is an attempt to display peculiarities of a fragment of the Don Region world-image by the example of medicinal plants knowledge. The data, obtained during expeditions to Cossack khutors and stanitsas, can be used for compiling ethno-linguistic dictionary of the Don Cossacks,
