CC BY
62
Е. Г. Брунова
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О СВОЕЙ ЗЕМЛЕ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ И КУЛЬТУРЕ
В статье анализируются мифопоэтические представления о своей земле в английском языке и культуре, определяются семантические траектории соответствующей древнеанглийской лексики, которые подтверждаются индоевропейскими параллелями. Особое внимание уделяется социокультурному фону формирования пространственных концептов. Рассматриваются особенности взаимодействия пространственной модели мира и языка как ее метакода.
Целью нашего исследования, выполненного на материале древнеанглийских литературных памятников, а также фольклорных текстов и фразеологии современного английского языка, является реконструкция архаичных представлений о своей земле как о сакральном центре. Методика исследования предусматривает выявление межъязыковой синонимии (семасиологических параллелей), т.е. фактов сходного семантического развития у синонимов исследуемого слова в родственных языка1. Кроме того, мы считаем допустимым выявление семасиологических параллелей применительно к различным историческим периодам одного и того же языка (древнеанглийского и современного английского). Поэтому для исследования архаичной модели мира активно привлекаются данные фразеологии и фольклора современного английского языка, которые аккумулируют культурную память народа и содержат реликтовые метафоры.
Как известно, простейшие пространственные представления берут свое начало в универсальных ощущениях и врожденных (подсознательных) реакциях человеческого мозга на окружающую среду, в т. ч. осознание целостности своего тела и его поверхности как границы; выделение в окружающем мире отдельных пространственных объектов (в том числе и собственного тела) и их восприятие как источников действий (агенсов). Немалую роль в формировании элементарной пространственной ориентации играет территориальный инстинкт, проявляющийся в стремлении «к освоению пространства, закреплению на нем, его ограждению и защите в присущих человеку предметно-пространственных знаковых формах»2. Развитие более сложных пространственных представлений определяется социокультурными особенностями.
Одним из непременных атрибутов архаичного мышления является архетип, понятие, введенное еще Аристотелем и означающее модель, оригинальный образец. Для древнего человека не существовало никакого действия, которое не было бы совершено ранее его мифическим предком. Вся его жизнь от рождения до смерти была расписана до мельчайших деталей, регламентирована сотнями ритуалов, повторяющих по сути действия богов или мифических героев. Регламентируется и отношение к пространству, в любом измерении имеется полюс сакрального (центр, верх, перед, правый) и его антипод, олицетворение мирского (окраина, низ, спина, левый). Ориентация является элементом культа, сакрального действа и сама по себе имеет сакральное значение. В текстах ритуального характера (например, в заговорах) часто фиксируется определенное
положение в пространстве, например: Eastweard ic stande, arena ic me bidde «Лицом к востоку я стою, о милостях себе молю»3.
Ориентация в пространстве, основанная на изоморфизме Микрокосма и Макрокосма, давала возможность древнему человеку ощущать свою структурную включенность в гармоничный Универсум, пребывать в устойчивости и безопасности, ощущать своеобразную гарантию благополучия. Материальные свидетельства сакральной ориентации можно обнаружить в архитектуре, изобразительном искусстве, традициях межевания земли и картографии. Римская лимитация земельных наделов восходит к жреческо-авгуральной практике этрусков, средневековые карты мира (mappж mundi) создавались для иллюстрации сакральности востока4. Комментируя устройство жилища у славян, А. К. Байбурин отмечает, что ориентация жилища - это «не столько соотнесенность жилища со сторонами света, сколько включение в целую систему соответствий пространственно-временного, социального, религиозного, экономического, мифологического, космогонического, хозяйственно-бытового характера; включение в символику цвета и символику чисел»5.
Представление о своей земле формируется в непосредственной взаимосвязи с концептами центра и границы. Центр как фиксированная точка является основой любой системы ориентации и одним из древнейших символов, наряду с кругом, квадратом и крестом. Символика центра имеет преимущественное значение для ориентации в пространстве и времени, поскольку он олицетворяет первоисточник и первоначало, единственную абсолютную реальность.
Граница как знак имеет большое значение для ритуально-культурной деятельности. Первыми знаками границы, скорее всего, были предметы природного ландшафта (река, кромка леса и т.п.), затем стали использоваться специально предназначенные предметы (межевой камень) или специальные сооружения (изгородь, ров, крепостная стена). Архаичные ритуалы по разграничению территории представляли собой такие действия, как обходы или объезды своей территории (дома, двора, селения и т.д.), а также водружение магических знаков (выжигание крестов или вывешивание подковы на дверях, окнах, воротах и т. п.).
Социальная граница между своими и чужими, как правило, маркируется материальными символами: дверь дома, граница между укрепленным городом и диким полем или лесом, и, наконец, - государственная граница со всей ее ритуальной атрибутикой. Символическая окраска границы сохраняется вплоть до наших дней, ср. англ. iron curtain, рус. железный занавес (эта метафора XX века кодировалась материальным символом - Берлинской стеной).
Знаком границы может быть и слово, поскольку граница территорий, принадлежащих двум сообществам, является местом активной коммуникации, ср. лат. terminus «пограничный камень, межевой знак, окончание», termini «границы, пределы», termimtio «межевание, суждение, указание», англ. term «термин», рус. термин. Граница является местом, активирующим знаковое поведение6. Знаковая сущность границы проявляется на самых ранних этапах развития мышления, общества и языка и является существенной для их развития.
Примером описания семантической модели своей земли как сакрального центра является английское стихотворение-игра «Ключ от королевства», содержащее реликты древнейших ритуалов: This is the key of the kingdom, / In that kingdom there is a city, /In that city there is a town, /In that town there is a street,... / «Это ключ от королевства, / В королевстве - город, / в городе - центр, / в центре -
улица ...»7. Далее перечисляются переулок (lane), двор (yard), дом (house), комната (room), кровать (bed), корзина с цветами (basket with some flowers). Затем то же самое перечисляется в обратном порядке, это и есть ключ от королевства.
Древний человек не воспринимал пространство как нечто однородное и бесконечное. Напротив, пространство представлялось все более сакрально значимым по мере движения к центру, через вложенные друг в друга пространственные зоны (своя страна город его центр храм алтарь
жертва, из частей которой возникает новое Пространство-Космос)8. Данная индоевропейская модель отражает идею открытого, разворачивающегося пространства. С другой стороны, предполагается, что это модель именно организованного Космоса: у нее имеются внешние границы (Космоса с Хаосом), а также внутренние границы между подпространствами. Принципиальное значение имеет движение: благоприятное - от окраин к центру и неблагоприятное - от центра к окраинам, причем важна степень удаления от центра и приближения к хаосу. Наконец, эта модель изоморфна освоению мира ребенком, когда круг его взаимодействия с миром расширяется по мере взросления.
Модель сакрального центра в древнеанглийском языке кодируется общегерманским концептом срединного мира, ср. др.-англ. middan-geard, др.-сев. miр-garрr, др.-в.-нем. mitti-gar(t), гот. *midjun-gards «земля, мир, вселенная», что можно также интерпретировать как «среднее огороженное пространство», ср. др.-англ. middan-geard < др.-англ. midde «средний, середина» + др.-англ. geard «двор, огороженная площадка, поселение», ср. также англ. midland «внутренняя (центральная) часть страны», англ. Mediterranean (sea) < лат. Mediterraneum (mare) «Средиземное море», букв. «море, находящееся в середине земли». Данный концепт отражает глобальный изоморфизм между вертикальным и горизонтальным членением мира, когда Центр Мира, Своя Земля (др.-англ. geard «двор, поселение»;) одновременно является и Мировой Осью (др.-англ. gyrde «посох, шест»). Это средний мир в вертикальном измерении (мир людей, которые живут на земле и под небом), и середина мира в горизонтальном измерении (своя земля, отгороженная от чужого и враждебного).
Пространственный аспект концепта middan-geard тесно связан с социальным: середина мира - это своя земля. Э. Бенвенист доказывает на обширном индоевропейском материале, что свои объединяются первоначально на основе осознания кровного родства с определенной группой людей (свободы от рождения) и противопоставлении себя чужим, которые в зависимости от обстоятельств могут стать врагами, рабами или друзьями. В значении свободный «первоначальным оказывается не значение освобожденный, избавленный от чего-либо, на первый взгляд казалось бы исходное, а значение принадлежности к этнической группе, обозначенной путем растительной метафоры. Эта принадлежность дает человеку привилегии, которых никогда не имеет чужестранец и раб»9.
Свободен тот, что вырос из своего источника, ср. др.-англ. leod «народ», гот. *leodes «народ, люди», нем. Leute «люди», рус. люди, но и.-е. *leudh- «взрасти», гот. *liudan «расти», греч. елеэиеспт «свободный», типологически ср. и.-е. * sue/suo- «сам, себя, свои»: рус. свой, особь, др.-прус. sups «сам», но рус. свобода10. К тому же индоевропейскому корню относится и др.-англ. sib «близкий, родственный», а также «мир, дружба», sibbe «родство», англ. sib «родство», англ. диал. sib-and-sib, rib-and-rib «близкий родственник» (букв. «родня к родне, ребро к ребру»). Своим может считаться только родной человек в буквальном смысле
слова, т.е. человек того же рода, ср. англ. диал. to make sib «освобождать» (букв. «делать родным»); др.-англ. inboren «свой, родной», букв. «рожденный внутри»; англ. native «родной» < др.-франц. natif native < лат. nativus «врожденный» < и.-е. *gen-/*gn- «рождать, знать».
С внешним и далеким связано все странное и непонятное, ср. др.-англ. feorlic «чужой» < feor «далекий» (ср. англ. far «далекий»); др.-англ. utancumen «чужой», букв. «извне пришедший»; англ. foreign «иностранный, чужеземный» < др.-франц. forain «чужой», но лат. foris «снаружи», лат. fores «дверь»; англ. strange «чужой», а также «странный» < др.-франц. estrange «чужой» < лат. extraneus «иностранный, внешний», ср. также англ. external «внешний»; англ. alien «чужой» < лат. alienus «принадлежащий другому», лат. alius «другой» < и.-е. *al- «внешний», к этому же корню относятся и др.-англ. elra «другой», англ. else «еще», типологически ср. рус. сторона, но посторонний, странный.
Необходимо отметить, что в языке, как правило, маркируется своего рода «ближняя чужбина» и ее обитатели, поскольку дальняя чужбина не столь известна и не обременена частыми военными и торговыми контактами. Так, соседние народы могут называться иными, чужими, ср. франц. allemand «немецкий» < Alemanni (название племени, обитавшего в районе Эльзаса и Швейцарии) < и.-е. *al- «внешний, другой» + и.-е. *men- «думать», букв. «племя думающих иначе»; типологически ср. рус. немец < немой, т.е. «не говорящий на нашем языке».
Обитателям «ближней чужбины» нередко приписываются отрицательные характеристики, ср. рус. просторечн. шпана «хулиган, жулик, беспризорник» < испанский; рус. диал. голландские портки «дырявые, короткие, негодные для носки штаны»; рус. диал. французское золото «самое плохое, низкопробное», еврейское золото «сплав, имитирующий золото»; рус. прусак «рыжий таракан», рус. диал. цыгане «рыжие тараканы», рус. диал. швед «белый таракан» и т.п.11. В английском языке отождествление странного и чужеземного также приводило к пейоративному использованию названий других народов, ср. англ. Goth «вандал, варвар, хулиган», букв. «гот»; Tartar «дикий человек», букв. «татарин»; to speak Greek «говорить невнятно», букв. «по-гречески»; it is Hebrew to me «это мне непонятно», букв. «это иврит»; Dutch comfort «слабое утешение», букв. «голландское»; Dutch courage «смелость во хмелю», букв. «голландская»; Dutch treat «угощение, при котором каждый платит за себя», букв. «голландское», to take French leave «уйти, не попрощавшись», букв. «по-французски» (в русском языке то же самое действие именуется уйти по-английски), ср. также сленг French leave «прогул»; разг. French letter «презерватив», букв. «французское письмо», German silver «мельхиор», букв. «немецкое серебро» и т.п.
Человек, оторванный от своего племени или не помнящий своего рода и соответствующих обязательств, становился вне закона, ср. др.-англ. sibbe «родство», но гот. *unsibjis (с отрицательным префиксом) «незаконный», типологически ср. рус. Иван родства не помнящий. Чтобы быть своим, необходимо было помнить родство, ср.: Hжfde Hreрel cyning / geaf me sinc ond symbel sibbe gemunde «Хредель-король / давал мне драгоценности и пиры (устраивал), родство помнящий»12.
Знание своего рода и племени использовалось для идентификации своих и чужих. Тот, кто не мог предъявить такое «удостоверение личности», иногда исключался не только из мира своих, но и из мира людей, считался нелюдем, ср. о чудище Гренделе: Grendel nemdon /foldbuende no hie fжder cunnon / hwжюer him aenig wжs aer acenned / dyrnra gasta / «Гренделем называли (его) / земли
обитатели, (ни) его отца не знали, (ни) был ли кто-то раньше (его) рожден / из тайных духов»13. Таким образом, отсутствие сведений об отце приравнивалось к отцовству со стороны не-человека. Не исключено, что у Гренделя мог быть и человеческий прототип, просто это был чужой человек, или бывший свой, но проклятый, ср. др.-англ. fremde «чужой», нем. Fremd «чужой», но др.-англ. fremdian «отдалять», а также «проклинать» (делать чужим с помощью проклятия), типологически ср. нем. fliehen «убегать», но нем. fluchen «проклинать».
Генерализация значения свой человек > человек вообще обнаруживается во многих фольклорных источниках в виде формулы здесь пахнет каким-то народом, причем формулу эту всегда произносит нелюдь (великан, Баба-Яга и т. п.), рассматривающий человека как пищу, причем пищу, приготовленную на огне. Так, в английской сказке «Джек победитель великанов» («Jack the Giant-Killer»), великан восклицает: «Fee, fi, fo, fum /1 smell the blood of an English man / Be he alive or be he dead, /I'll grind his bones to make me bread!» /«Фи-фай-фо-фам! / Дух британца чую там! / Мертвый он или живой, / Попадет на завтрак мой! (букв. “смелю муку из его костей и испеку хлеб”)». В русских сказках Баба-Яга говорит: «Фу, фу, русским духом пахнет», в осетинских сказках великан-людоед рычит: «Am allon-billony smag coewy» «Здесь пахнет алло-билоном (ср. осетинское самоназвание alan)» и т.п.14. В таких формулах человек вообще (а не русский, англичанин, осетин) противопоставляется выходцу из мира мертвых, не имеющему запаха15. Умение отличать себе подобных от чужих по запаху имеет очень древнюю природу, оно связано с символикой огня. Возможно, речь идет об очищающем огне, позволяющем приготовить чистую, «культурную» пищу и устранить чужой запах, что и отражено в сказках в аллегорической форме.
Своя земля - это земля защищенная, огороженная от опасности, чем ближе к сакральному центру, Мировой горе, тем выше степень защищенности. Города в Евразии часто строились на высоких берегах рек или там, где одна река впадает в другую, такие особенности ландшафта служили готовым ограждением и оборонительным ресурсом. Не последнюю роль играла и мифологическая обусловленность возвышающегося центра, который вбирал в себя всю энергию окрестной земли, чтобы в случае опасности послужить защитой для ее обитателей. В Англии и Шотландии дети, играющие в игру «Царь горы», приговаривали: I Willie Wastle, / Stand on my castle, / An’ a’ the dogs o ’ your toon, / Will no’ drive Willie Wastle doon / «Я Уилли Уасл, / Стою на своем замке / И все псы твоего города / Не скинут Уилли Уасла вниз»16.
Дворец Хеорот в древнеанглийской поэме «Беовульф» строился всем миром, с ним было связано сотворение нового центра, т.е. сакральное действие и чудо: рa ic yine gefrжgn weorc gebannan / manigre maegwe geond юisne middangeard / folcstede frжtwan «также я слышал, на дело призвали / много людей повсюду с этого срединного мира, / дворец украшать»17; Pa wжs on morgen yine gefraege / ymb юa gifhealle g^rinc monig / ferdon folctogan feorran ond nean / geond widwegas wundor sceawian «Это было утром, мне рассказывали, / когда ко дворцу воины многие / сходились, старейшины из дальних и ближних (земель), / с окраин на чудо взглянуть»18. Дворец воспринимается как гарантия благополучия, а опасность, проникающая в него в виде монстра Гренделя, - как конец света. Динамизм повествования достигается нетипичностью ситуации: центр, символ защиты, становится самым опасным местом, т. е. практически перестает быть центром. Однако надежда все же остается, поскольку трон конунга, место наивысшей сакральности, не подвластен врагу. Проникновение хаотического
начала в самый центр дружинного мира и последующий поединок мифического героя является своего рода очищением центра, а значит - и обновлением всего устоявшегося мира.
Движение враждебных сил от периферии к центру описывается и в
древнеанглийских заговорах, ср.: gif жnig attor cume eastan fleogan / oррe жnig
no^an cume / oррe жnig westan ofer we^eode. / Crist stod ofer adle жngan cundes
«Если какой-нибудь яд придет с востока летящий, / или какой-нибудь (яд) с
севера придет, / или какой-нибудь (яд) с запада на людей (налетит) / Христос
возвышается над любым страданием»19. Соответственно, и на микрокосмическом
уровне зло, проникшее в тело человека, должно быть изгнано наружу, ср.: Stiрe
heo hatte, wiрstunaр heo attre, / wreceр heo wraрan, weorpeр ut attor / «Валерианой
, 20 она называется, поражает она яд, / прогоняет она зло, выталкивает наружу яд» ;
Ut, lytel spere, gif her inne sy! «Наружу, маленькая стрела (о боли), если ты
находишься внутри!»21.
Граница между Космосом и Хаосом часто воплощалась как граница между сушей и морем (болотом), т.е. край света, ср.: wжs se grimma gaest Grendel haten / maere mearcstapa se юe moras he old / fen ond fжsten fifelcynnes eard «Был этот свирепый дух Гренделем назван / известный пришелец (букв. переступающий границу), который болотами владел, / топями и убежищами, монстров страной»22. Первая часть др.-англ. mearcstapa «пришелец» означает «граница, ограниченный участок», вторая часть соотносится с др.-англ. stжpe, steppa «шаг, проход», steppan, stжppan «ступать, шагать», таким образом, др.-англ. mearcstapa буквально означает «переступивший границу», ср. также др.-англ. mearcstede «пустошь, приграничная земля», где stede означает «место» (ср. англ. stead «место», homestead «усадьба»). Граница отождествляется с окраиной, периферией и mearcstapa - это выходец из иного мира, пересекающий границу в направлении от периферии к центру. Того, кто пересекает границу в направлении от центра к периферии называли eardstapa «скиталец» < eard «родная земля, угодье».
Др.-англ. mearc «граница» означает также «знак, предел, метка» (ср. англ. mark «метка, отметка»), ср. также англ. margin «край, поля (листа бумаги) < лат. margo, marginis «край». О границах земельного участка договаривались и заявляли, ср. др.-англ. gemжre, landgemжre «граница, межа», но др.-англ. mжre «заявление», а также «известный, славный, знатный», ср. также др.-англ. mжrsian «разграничивать», а также «прославлять, объявлять». Соседом назывался тот, кто возделывает землю рядом, ср. др.-англ. landgemaca «сосед» < др.-англ. land «земля, страна» + macian «делать» (ср. англ. to make «делать»).
Граница могла обозначаться специальной бороздой (проведение борозды при основании Рима), ср. англ. edge «край, граница», др.-англ. ecg «угол, край» < и-е*ak- «острый, заостренный», ср. также др.-англ. ecgan «боронить», ср. типологически лит. бrmens «вспахивание», но рус. диал. раменье «опушка леса, граница, край», зараменье «лес, граничащий с пашней». В Англии граница часто представляла собой живую изгородь, ср. др.-англ. haga «укрепленное, огороженное пространство, участок вокруг дома», англ. hedge «живая изгородь», но др.-англ. hagaюorn, англ. hawthorn «боярышник». Пространство возле изгороди считалось местом греха и распутства, ср. др.-англ. hжgtes, англ. hag «ведьма» (преодолевающая границу между мирами), англ. hedge-wench «уличная девка», hedge-born «низкого происхождения», hedge-creeper «разбойник, грабитель», типологически ср. рус. забор, но подзаборный.
Еще одно обозначение границы можно наблюдать в др.-англ. ende «край, конец», англ. end «конец», ср. ends of the earth «отдаленные части света», ср. также: He wжs endesaeta aegwearde heold / юe on land Dena Шрт naenig / mid scipherge sceрюan ne meahte «Он был границы стражем, на побережье службу нес /, чтобы на земле данов враги никакие / с кораблей вредить не могли»23. Второй компонент в др.-англ. endesaeta «страж границы» означает «участок земли» -возможно, владелец крайнего участка земли, граничащего с диким
пространством, выполнял функции стража всех своих земель.
Обитателем границы мог быть олень, ср. др.-англ. hжрstapa «олень-самец», букв. «житель пустоши»: Peah юe haeрstapa hundum geswenced / heorot hornum trum holtwudu sece / feorran geflymed aer he feorh seкр / hafelan helan nis южt heoru stow «Хотя житель пустоши, гончими (псами) преследуемый, / олень, рогами сильный, леса ищет, / издалека летит, скорее он жизнь отдаст, / жизнь на границе, прежде чем он (ступит туда) / голову спрятать, это небезопасное место»24.
Стражем границы считался волк, ср. др.-англ. mearcweard «волк», букв. «страж границы». Двойственная природа границы соотносится с изменчивостью волка-оборотня, ср. др.-инд. veka- «волк», но др.-инд. veka- «меняться, изменяться». Образ пса-волка играл огромную роль в древних мужских союзах, а инициация молодых воинов состояла в их магическом превращении в волков, причем они должны были в течение некоторого времени жить вдали от поселений «волчьей» («песьей») жизнью, ср. др.-англ. werewulf «оборотень», букв.
«человековолк», herewulf «воин», букв. «волк войска», hildewulf «герой», букв. «волк войны». Последняя стадия инициации предусматривала своего рода очищение, возвращение молодого воина в домашнее (женское) пространство и разрешение вступать в брак. Однако, выходя в военный поход (т.е. пересекая границу своего и чужого), он снова становился волком, поэтому в русских крестьянских хозяйствах до недавнего времени считалось недопустимым пускать собаку в избу, ср. Кошка да баба в избе, мужик да собака на дворе25. Волком считался и совершивший убийство человек, человек вне закона, переступивший границу (т.е. пре-ступник), отсюда индоевропейская мифологема Преступник -Волк, ср. в древневерхненемецком «Венском заклинании собак»: Christ uuart gaboren er uuolf ode deiob «Христос родился раньше волка или вора», ср. также в
русских заговорах: Соблюдите и сохраните мое стадо ... от насланного волка,
26
от лихого человека... .
Современный английский язык содержит некоторые следы реликтовых мифопоэтических представлений о сакральном и безопасном центре и опасной периферии. Это выражается в изоморфизме между подпространствами своего мира, когда центр приравнивается к дому, а дом - к своей стране, своей земле:
1. Дом - это Космос:
1.1 Дом - это Центр; Лес - это Периферия: Home Counties «графства, окружающие Лондон», букв. «домашние»; backwoodsman «обитатель лесной глуши», «гость из глуши» (о члене палаты лордов, редко бывающем на заседаниях), букв. «живущий на краю света, в заднем лесу»;
1.2 Дом - это Источник: home port «порт приписки (судна)», букв. «домашний»; home page «домашняя страница в сети, начальный архив».
1.3 Дом - это Отечество: home market «внутренний рынок», букв. «домашний»; Home Office «министерство внутренних дел Великобритании», букв. «домашний офис»; homeland «родина», букв. «домашняя страна»; hometown «родной город», букв. «домашний».
1.4 Дом - это Убежище: to come in from the cold «вернуться к своим; обрести покой», букв. «войти внутрь с мороза»; my house is my castle «мой дом - моя крепость»; as safe as houses «в полной безопасности».
2. Центр - это Порядок, Периферия - это Хаос
2.1 Дом - это Суть; Вне Дома - это Путаница: a home question «вопрос по самой сути», букв. «домашний вопрос»; home truth «неоспоримый факт», букв. «домашняя правда»; to be / to feel at home in / with smth. «хорошо владеть чем-л.», букв. «быть дома в чем-то»; англ. to be all abroad «быть в замешательстве, заблуждаться», букв. «вне дома, за границей»; far-out «не от мира сего», букв. «далекий и внешний», ср. far-out ideas «дикие идеи», far-out music «нетрадиционная музыка (часто - о джазе)», ср. типологически рус. кто в лес, кто по дрова.
2.2 Суша - это Рассудок; Море - это Беспамятство: to see land «понять, к чему клонится дело», букв. «увидеть землю»; at sea «в недоумении», букв. «в море», half-seas-over «навеселе», букв. «переплывший полморя».
3. Граница Состояния - это Материальная Граница
3.1 Свободный Путь - это Открытая Дверь: to open a door to/ for smth. «открыть путь к чему-л.», букв. «открыть дверь»; door to success «путь к успеху», букв. «дверь к успеху».
3.2 Тайна - это Закрытая Дверь: behind closed doors «в секрете», букв. «за закрытыми дверьми».
3.4 Переход через границу - это Переход в новое состояние: to be next door to smth. «быть на грани чего-л.», букв. «быть за следующей дверью»; his indignation knows no bounds «его возмущению нет предела», there are no bounds to his ambitions «его желаниям нет предела», to overstep the bounds of common sense «перейти границы здравого смысла», within the bound of reason (of possibility) «в пределах разумного (возможного)», the bounds of modesty «границы приличия»; to be beyond the pale «перейти все границы приличия» (букв. «быть за частоколом»); to cross the bar «умереть», букв. «пересечь барьер»; to cross the river «умереть»; букв. «пересечь реку»; on the edge of death «на грани смерти».
На основании сопоставления результатов реконструкции, полученных различными методами, мы можем сделать заключение о том, что архаичная семантическая модель своей земли как сакрального центра, возникшая в глубокой древности, продолжает существовать в английской культуре, и что ее культурная отмеченность свидетельствует о важности данных представлений для культурноязыковой общности. Это модель организованного Космоса: у нее имеются внешние границы (между Космосом и Хаосом), а также внутренние границы между «подпространствами». Движение от окраин к центру воспринимается как благоприятное, а от центра к окраинам - как неблагоприятное. Такое движение определяет в ряде случаев смену поведенческого и языкового кода, исходя из знакового характера концепта границы, выражающего пространственный аспект базовой социальной оппозиции свой vs. чужой. Кроме того, концепты центра и границы, являясь ключевыми для пространственной модели мира, находят свое непосредственное выражение не только в семантике (на уровне их означивания), но и в структуре языка. Так, язык как средство общения предполагает в качестве центра речевого акта самого говорящего, именно его положение в пространстве и времени определяет ориентационные характеристики указателей дейксиса (личных местоимений, обстоятельств места и времени и т.д.). Позиция наблюдателя, ощущающего себя в центре, определяет и семантику
феноменологических метафор, основанных на зрительной иллюзии (англ. the sun is rising, рус. солнце встает и т.п.). Знаковый характер границы представлен в сущности слова, выделяющего (отграничивающего) тот или иной объект действительности. Концепты центра и границы, определяющие архаичную семантическую модель своей земли как сакрального центра, наиболее ярко иллюстрируют взаимодействие двух структур - модели мира и языка как ее метакода.
Примечания
1 См. Маковский, М. М. Этимологический словарь современного немецкого языка / М. М. Майковский. - М., 2004. - С. 7-8.
2 Орлова, Э. А. Введение в социальную и культурную антропологию /
Э. А. Орлова. - М., 1994. - С. 44.
3 The Anglo-Saxon Minor Poems. Ed. By E. van K. Dobbie. - N.-Y., 1942. - 1, 26. (указывается номер заговора и номер строки).
4 См. Подосинов, А. В. Ex oriente Lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии / А. В. Подосинов. - М., 1999. - С. 21.
5 Байбурин, А. К. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян / А. К. Байбурин. - Л., 1983. - С. 77.
6 См. Монич, Ю. В. Амбивалентные функции ритуала в эволюции языковых систем / Ю.В. Монич // Вопросы языкознания. - 2000. - №6. - С. 77-78.
7 Сказки матушки Гусыни : сб. / сост. Н. М. Демурова. - М., 1988. - С. 391.
8 См. Топоров, В. Н. Пространство и текст / В. Н. Топоров // Топоров В. Н. Исследования по этимологии и семантике. - Т.1: Теория и некоторые частные ее приложения. - М., 2004. - С. 74.
9 Бенвенист, Э. Словарь индоевропейских социальных терминов / Э Бенвенист.
- М., 1995. - С. 214.
10 См. Степанов, Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов.
- М., 2004. - С. 136-138.
11 См. Березович, Е. Л. «Чужие земли» в русском народном языковом сознании: прагматический аспект / Е. Л. Березович // Вопросы ономастики. - 2005. - № 2. -С. 71.
12 Beowulf with the Finsburg Fragment. Ed. By C.L. Wrenn. - London, 1953. - 24312432. (указывается номер строки).
13 Beowulf Указ. соч. 1356-1359.
14 См. Степанов, Ю. С. Указ. соч. - С. 134-135.
15 См. Пропп, В. Я. Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп. - Л., 1986. - С. 64-65.
16 Сказки матушки Гусыни. Указ. соч. 254.
17 Beowulf. Указ. соч. 74-76.
18 Beowulf. Указ. соч. 836-839.
19 The Anglo-Saxon Minor Poems. Указ. соч. 2, 56-58.
20 The Anglo-Saxon Minor Poems. Указ. соч. 2, 16-17.
21 The Anglo-Saxon Minor Poems. Указ. соч. 4, 15.
22 Beowulf. Указ. соч. 102-104.
23 Beowulf. Указ. соч. 241-243.
24 Beowulf. Указ. соч. 1370-1374.
25 См. Иванчик, А. И. Воины-псы: Мужские союзы и скифские вторжения в Переднюю Азию / А. И. Иванчик // Советская этнография. - 1988. - №5. - С. 4041.
26 Цит. по: Топорова, Т. В. Язык и стиль древнегерманских заговоров / Т В. Топорова. - М., 1996. - С. 115.
