CC BY
71
Е. В. Кравченко
СИНОНИМЫ МОРЯ SM И MERE В ДИАХРОНИИ ГЕРМАНСКИХ ЯЗЫКОВ И В ПОЭТИКЕ «БЕОВУЛЬФА»
Между основными обозначениями моря в германских языках фиксируются ареальные различия, осложняемые смежностью денотатов. Но эти расхождения не стираются в «Беовульфе», а получают новое (и в то же время глубоко традиционное) воплощение в поэтическом языке и в динамике повествования. Семантические отношения слов sœ и mere складываются в эпическом тексте в условиях отсутствия единого индоевропейского наименования моря. Их взаимодействие отражает архаичную общегерманскую картину мира, с одной стороны, и многомерный эпический образ мироздания, с другой. Данные лексемы обозначают важнейшие космологические реалии и доминируют в эпосе. Отношения между синонимами неоднозначны, меняются вместе с сюжетом, и эта их сюжетная мотивированность заложена в эпосе.
Ключевые слова: этимология, диахрония, германские языки, ареальные различия, синонимы, древнеанглийский, эпическая поэзия, поэтический язык, историческая поэтика.
Основные наименования моря в германских языках дифференцированы по ареалам. Изучение вопроса представляет тем больший интерес, что в праиндоевропейском не было общей лексемы для обозначения моря: «Индоевропейское название моря представлено различными основами в разных диалектных общностях» (Гамкрелидзе, Иванов 1984: 671) Во времена Великого переселения народов готы дошли до Средиземного моря, и отражением их языковых контактов явилась, в частности, итало-кельтско-славянско-германская изоглосса со значением 'море': «Особую группу слов составляет основа *mor- II *mar- в значении 'море' в целом ряде "древнеиндоевропейских" диалектов (при значении 'озеро', 'залив', 'болото' - в других), что может рассматриваться как лексическая изоглосса для этой диалектной общности, ср.: лат. mare, род. п. maris 'море', дирл. muir 'море', валл., корн., брет. mor 'море'; гот. marei 'море', двн. mari, meri (нем. Meer) 'море', стслав. morje 'море'; при хет. marmar(r)a-, GISmammarra- 'болото', 'заросший растительностью водоём', осет. mal 'глубокая стоячая вода', 'омут', арм. mawr 'болото'; ... образования на суффикс *-sk[h]-: да. merisc 'болото', ср.-н.-нем. marsch (нем. Marsch) 'болото', лит. mâré 'море', mârios
'(Куршский) залив', 'море', рус. диал. море 'озеро', словен. morské oko 'небольшое горное озеро'» (Гамкрелидзе, Иванов 1984: 672-673). Данная лексема отличается широтой значения. Заметим при этом, что для номинации важна величина водного пространства, поэтому это слово обозначает большие водоёмы и в некоторых языках имеет значение 'море'.
Попав в германские языки в результате германо-италийских связей, данная лексема с течением времени распространяется в других ареалах и становится наследием германских языков. В готском языке эта общегерманская изоглосса является основным наименованием моря. Так, слово гот. marei употребляется по отношению к Средиземному морю: jah Iairusalem jah pize faur marein Twre jah Seidone '[из всей Иудеи] и Иерусалима и приморских мест Тирских и Сидонских» (Лука 6:17)'1. При этом данное обозначение закрепилось в составе гидронима marei Galeilaias, или marei Galeilaie 'море Галилейское' (Марк 1:16, 7:31; Иоанн 6:1, 16, 19), которое, в действительности, является озером, а не морем. В древние времена оно называлось Кин-нёрет, во времена Маккавеев получило название Геннисарётское (по имени равнины, расположенной на его северо-западном берегу), а в Новом Завете называется также Тиверийдским морем (Библейский словарь 1999: 87). В ряде контекстов слово marei и при отсутствии топонима также имеет референт 'море Галилейское': aflaip mip siponjam seinaim du marein 'с учениками Своими удалился к морю' (Марк 3:7; также 4:1, 5:13; Матфей 8:24). В готском языке это, несомненно, ключевая лексема, которая отличается широтой значения и участвует в образовании оппозиций. Так, общее значение 'море', в котором данное слово употребляется, например, в контексте jah frawaurpans wesi in marein 'и бросили его в море' Марк 9:42, проявляется в противопоставлении «море - суша»: jah alla so managei wipra marein ana stapa was 'а весь народ был у моря, на земле' (Марк 4:1); bireikeim in aupidai, bireikeim in marein, bireikeim in galiugabroprum 'в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями' (Второе послание к Коринфянам 11:26).
Итак, гот. marei 'море' утверждается в значении 'море' как итало-кельто-славяно-германская изоглосса. Но в западногер-
1 Текст готских памятников приводится по Конкордансу Магнуса Снайдаля (Snsdal M. A Concordance to Biblical Gothic. 1998. Vol. I).
манских языках в этом значении на первый план выходит лексема, известная как да. sx // ди. s&r, sjár, sjór (шв. sjö, д. s0), да. sä (а. sea), дфриз. se, дс. seo, двн. seo, se (н. See). Изначально она служила названием заболоченной территории: одно из значений слова гот. saiws 'болотистая местность', ср. употребление слова marisaiws в значении 'озеро' (Lehmann 1986: 245). Это имя относится к тем словам, происхождение которых продолжает оставаться неясным. Однако выдвигалось предположение о его индоевропейской этимологии. Так, Леман рассматривает версию, согласно которой древнеанглийское слово sä относится к этимологическому гнезду глагола да. sigan 'стекать' (из 'тонуть'), ср. двн. sigan 'капать', дисл. siga 'тонуть' (Там же). К нему принадлежит и слабый глагол да. seon 'просачиваться', ср. двн. sihan 'сочиться' (нем. seihan). В глоссах встречается слово с собирательным значением двн. gisig (gisic, gezik), которое используется для наименования озёр и болот. Реконструируется основа ог. *saiwi-z, но на индоевропейском уровне остаётся под вопросом происхождение w: из ие. w или ие. kw по закону Вернера (общегерманские корни *saiw- и *saigw-), ср. динд. siñcáti 'выливать', лит. syvas 'сок', латыш. siws 'сукровица', греч. aíovárn 'поливаю'. Возможный индоевропейский корень *sei 'капать, сочиться' предполагает семантическое развитие 'лужа' > 'озеро' > 'море' (Vries 1961: 575). Высказывалось мнение, что в качестве основного наименования моря эта лексема была заимствована германцами из неиндоевропейских языков (Lehmann 1986: 292). Наряду с другими словами «морской» семантики, названиями рыб (кроме лосося), птиц, частей тела, некоторыми глаголами и рядом других слов её включали в перечень лексических заимствований из неизвестного субстрата (так называемый «субстратный список» Файста); но и сейчас субстратная теория продолжает жить (см. обсуждение данного вопроса (Кузьменко 2011: 99-103). Существует два традиционных мнения по поводу происхождения лексемы: соответствующее саамское и финское слово было германским (< индоевропейским) заимствованием либо это слово относится к словам субстрата, общего для саамо-прибалтийско-финского и германского (Sausverde 1996: 140; Кузьменко 2011: 101). Однако версия о том, что основа *saiwo могла быть саамо-прибалтийско-фин-ским заимствованием в германский оспаривается тем фактом, что это слово отсутствует в других финно-угорских языках.
Следует заметить, что в готском языке слово saiws засвидетельствовано, но, так как на первый план выходит лексема marei, оно ограничено в употреблении. Это имя встречается в 5 главе Евангелия от Луки в составе гидронима, служащего обозначением Геннисаретского озера: jah is silba was standands neha saiwa Gainnesaraip, jah gasah twa skipa standandona at pamma saiwa 'а Он стоял у озера Геннисаретского, увидел Он две лодки, стоящие на озере' (Лука 5:1-2). Второй памятник, где мы находим данное слово, написан на остготском языке: jah mip gahlaiba[im] unsaraim andnemum skilliggans .rk. wairp pize sa[iwe] 'и с товарищами нашими взяли 120 скиллингов, стоимость этих заболоченных земель)' (перевод Н. А. Ганиной) (Ганина 2008: 134). Это грамота из Неаполя, которая является сочетанием купчей и договора ликвидации. В ней содержатся четыре готские подписи2. Особенности языка грамот объясняются тем, что остготские клирики были не только хранителями готской письменной традиции, которая основывалась на вуль-филианском переводе Св. Писания и на письменности, но и её свободными продолжателями; поэтому, как замечает Н. А. Ганина, «для текста подписей характерно взаимодействие старого и нового» (Ганина 2008: 135). В частности, слово saiws в готском переводе Евангелия означает 'озеро', 'море', тогда как в подписи из Неаполя оно используется в значении 'заболоченный участок'. При этом употребление данной лексемы «имеет реальные основания: и во времена остготского королевства, и сейчас Равенна действительно окружена болотами (иногда с озерками), некогда усугублявшими её неприступность» (Там же, 135). Таким образом, существительное saiws относится к словам, расходящимся с лексикой готских текстов по значению .
2 Готские расписки в двух латинских купчих на папирусе из Неаполя и Ареццо (грамота из Неаполя, 561 г.; грамота из Ареццо, 536-538 гг.) принадлежат клирикам. Обе грамоты происходят из Равенны и выполнены клиром арианской церкви Св. Анастасии в Равенне. Одиним из участников сделки был Wiljari^, bokareis. Он отождествляется с историческим лицом, известным как Uiliaric antiquarius, который был изготовителем книг и руководителем скриптория, где появился Codex Argenteus (Ганина 2008: 132).
3 В лексике грамот, дополняющей словник готского перевода Св. Писания, Н. А. Ганина выделяет четыре группы: 1) слова, расходящиеся с лексикой готских текстов по морфологическим особенностям или значению, 2) слова, имеющие ближайшие этимологические параллели в готских текстах, 3) слова, имеющие ближайшие параллели в других
Имеется, наконец, объединяющий эти две лексемы композит гот. marisaiws 'озеро', 'море' (Lehmann 1986: 245, 292). Он встречается только в 8 главе Евангелия от Луки и употребляется для обозначения Геннисаретского озера, т. е. имеет тот же референт, что и образующие его слова marei и saiws в определённых контекстах. Вместе с тем, в древнегреческом оригинале слову гот. marei соответствует дгр. Bá^aooa 'море', а словам гот. saiws и marisaiws - дгрк. Ai^vq 'стоячая вода', 'озеро', 'болото'; ср. соответствующие строки в разных Евангелиях:
jah qap du im: galeipam hindar pana marisaiw, jah galipun 'и сказал им: переправимся на ту сторону озера. И отправились' (Лука 8: 22) и haihait galeipan siponjans hindar marein 'велел ученикам отплыть на другую сторону моря' (Матфей 8: 18).
jah atiddja skura windis in pana marisaiw, jah gafullnodedun jah birekjai. 'На озере поднялся бурный ветер, и заливало их волнами' (Лука 8: 23) и jah sai, wegs mikils warp in marein, swaswe pata skip gahulip wairpan 'И вот, сделалось великое волнение на море, так что лодка покрывалась волнами' (Матфей 8: 24).
rann sa wripus and driuson in pana marisaiw jah afhapnodedun 'бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло' (Лука 8: 33) и jah rann so hairda and driuson in marein 'и бросилось стадо с обрыва в море' (Марк 5:13).
В скандинавском ареале широко представлены (и отчасти конкурируют) три лексемы, употребляемые в качестве наименований моря: дисл. haf, marr и sér, sjár, sjór. Основным обозначением моря в др.-исландском языке является слово haf (к дисл. hefja 'поднимать', лат. capio 'хватать'). Оно употребляется в названиях морей: Jórsala-haf море Иерусалима, т. е. Средиземное море, которое также у современных авторов называется Miöjaröar-haf; Englands-haf Английское море, т. е. Северное море, между Англией и Норвегией4 (Cleasby, Vigfusson 1957: 228).
древнегерманских языках и 4) заимствования из греческого и латыни (Ганина 2008: 136-137).
Другие названия морей: Íslands-haf море между Исландией и Норвегией, Grжnlands-haf море между Гренландией и Америкой, Írlands-haf Ирландское море (в Атлантическом океане), Svarta-haf Чёрное море. Однако слово ди. haf могло обозначать не только море: Alanz-haf Ботнический залив (северная часть Балтийского моря, между Финляндией и Швецией), J6tlands-haf Каттегат (пролив Северного моря между Данией и Швецией) (Cleasby, Vigfusson 1957: 228).
В древнескандинавских языках засвидетельствована и лексема, этимологически родственная слову гот. marei, но, в свете сказанного, нельзя считать случайным тот факт, что денотативная и функциональная сфера её применения значительно уже. Слово дисл. marr 'море' закрепилось в составе гидронима Austmarr Восточное (Балтийское) море, ср. да. Estmere of king Alfred Восточное (Балтийское) море короля Альфреда («Оро-зий»). При этом обычное название Балтийского моря в древне-исландском, по-видимому, Eystrasalt Восточное море (ср. дисл. salt 'соль'; «Перечень Инглингов», 29) (Cleasby, Vigfusson 1957: 136). Различие вторых компонентов наименования подчёркивает, что солёная вода отличает море, обозначаемое словом дисл. marr, от других водоёмов. Однако для этой лексемы в большей степени характерно употребление в поэтических памятниках - косвенное свидетельство её вторичного переосмысления. Она встречается в мифологических песнях «Старшей Эдды» - «Речах Вафтруднира» и «Прорицании Вёльвы»: hveriar ro p&r meyiarj er lída mar yfir 'где те девы, что скользят по морю?' (Vfm. 48); sígr fold í mar 'земля погружается в море' (Vsp. 57)5. Заметим, что в последнем примере в пределах одной краткой строки со словом marr синтаксически связан глагол sígа, который может пролить свет на этимологию другого обозначения моря (дисл. sár), получившего наиболее широкое ареальное распространение в германских языках.
В древнеисландском слово sár, sjár, sjór 'море' имеет, насколько можно судить, ту же денотативную отнесённость, что и наименование моря marr. Всё же именно лексема sár, как уже было сказано, становится наиболее универсальным обозначением моря, абсолютно господствующим в сагах, ср. Nordsjór Северное море (Cleasby, Vigfusson 1957: 457). В древнеисланд-ских памятниках встречается формульное выражение дисл. himin, jörd ok sjá 'небо, земля и море', ср. да. heofon and eorpe and s<& 'небо и земля и море' («Бликлингские проповеди» 91, 21) (Cleasby, Vigfusson 1957: 618; Bosworth, Toller 1975: 808).
Морской, океанический ландшафт, как было сказано, обусловил возвышение слова, коррелятивного гот. saiws с первоначальным значением 'заболоченная местность', в германских языках. В древнеанглийском эта высокочастотная лексема упо-
5 Текст «Старшей Эдды» цитируется по изданию Edda. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern / Hrsg. von Gustav Neckel. I. Text. 5. verbesserte Aufl. von Hans Kuhn. Heidelberg, 1983.
требляется, в частности, в названиях морей: Him is be-eastan se s« de man Arfatium h^t, and westan and be-norpan Creticum se s«. 'К востоку от него море, котрое называют Арфатиум, а к западу и северу Критское море'. Neh d^m clife dföre Readan s«s 'рядом с мысом Красного моря' (Орозий I, I). Be dföre reodan s« 'у Красного моря' («Исход» 14, 9). Betwih dföre s« seo is nemned Adriaticus 'Посреди моря, которое называют Адриатическим' («Бликлингские проповеди» 197, 21) (Bosworth, Toller 1975: 808)6.
Словарь Босворта-Толлера приводит примеры употребления слова s¿£ 'море' в противопоставлении небу и земле (heofon and eorpe): On syx dagum Crist geworhte heofenas and eorpan, s«s and ealle gesceafta. 'На шестой день Христос создал небеса и земли, моря и всё творение' («Исход» 3). Se uplica s«...celep dföre tung-la h^to, and se rodor ymbfehp utan eall das niderlican gesceafte, s« and eorpan. 'Верхнее море охлаждает жар небесных тел, а твердь объемлет весь нижний мир, море и землю' («Святилище» 63, 5-10)7. Вместе с тем, как и в готском материале, в языке древнеанглийской прозы встречаются случаи неразличения моря и большого озера (см. выше): Sume men secgap seo ea dsir wyrcp micelne s«. 'Говорят, что эта река там впадает в большое озеро' (aliqui auctores ferunt fluvium vastissimo lacu exundare; Орозий I, I). täfter pyson for se holend ofer pa galileiscan s«, seo is tiberiadis. 'После сего поплыл спаситель на ту сторону моря Галилейского, что [в окрестности] Тивериады» (Иоанн VI, 1). On dföre s« 'в море [Галилейском]' (Матфей 8, 24).
Представим теперь соотношение основных обозначений моря в различных ареалах германских языков в виде обобщённой картины. Ареальный разрыв между готами и северо-запад-но-германцами вызвал выбор разных слов в качестве основного обозначения моря. В обоих случаях значения вторичны. В западногерманских языках получает развитие инновационная германская лексема, которая изначально появилась как наименование заболоченной местности (если не считать слово гот. saiws заимствованием из неиндоевропейских языков). При этом в
6 Здесь и далее контексты, демонстрирующие употребление слова s» в древнеанглийских памятниках, приводятся по словарю Босворта — Толлера, с. 808.
7 Книга Кокейна «Святилище: собрание записок о скучных предметах» (The Shrine, A Collection of Occasional Papers on Dry Subjects, by T.O. Cockayne. London, 1864-1870).
древнеанглийском лексема ssi возвышается до обозначения морской стихии, о чём свидетельствуют, в частности, названия морей8. Особое положение готского языка состоит в том, что здесь, напротив, основным обозначением моря становится гер-мано-итало-кельто-славянская изоглосса (гот. marei, дисл. marr). Изоглосса да. mere свидетельствует о контактах между германскими племенами, при этом происходит переполяризация денотативной шкалы, основу которой составляет противопоставление морской стихии стоячей воде. Если представить эту шкалу в виде основных лексем, то очевидно различие восточного и западного ареалов по основному наименованию моря, а северный ареал занимает пограничное положение: гот. marei 'море' -гот. saiws 'озеро'; дисл. haf 'море' - дисл. s&r, sjar, sjor 'море' -дисл. marr 'море'; ср. да. ssi 'море' - да. mere 'озеро, болото'.
Представляет интерес интерференция базовых лексем в текстах, отражающих англо-скандинавские контакты. Так, англосаксы заимствуют у скандинавов гидроним дисл. Vestmarr (букв. «Западное» море, так как оно находится к западу от скандинавов, давшим ему такое название), заменяя вторую основу этого сложного слова на «своё» обозначение моря да. Wests s Атлантический океан, как свидетельствует о том рассказ короля Альфреда об Охтхере, норвежском путешественнике. Такая интерференция основных лексем со значением море в англо-скандинавском ареале показывает живую картину их распределения. Интересно сравнить названия с разными вторыми компонентами дисл. Vestmarr и да. Wests s Западное море (или Атлантический океан) с парой наименований дисл. Austmarr и да. Estmere Восточное (Балтийское) море, где общему референту соответствует один и тот же синоним моря.
Приведённые выше контексты демонстрируют, что ни в этимологии, ни в семантике основных наименований моря в германских языках нет чётких разграничений. Употребление слов гот. marei и saiws, а также композита гот. marisaiws для обозначения моря Галилейского, которое в сущности не море, свидетельствует о том, что в языке готской Библии не имеющая художественного предназначения система не сложилась полностью и потому допускает коммуникативное противоречие. Однако различия вырастают в «Беовульфе», образуя тонкую систему,
8 Существует лингвистический термин Nordsee Germanisch (название ингвеонов).
в которой данные слова обретают поэтическую функцию. Эти двоякие отношения - денотативного размежевания и потенциальной конвергенции получают мотивацию и языковое воплощение, при этом в нарративе начинают выдвигаться другие значимости. Из первичных денотативных значений поэтический язык (ПЯ) выделяет у каждой лексемы наиболее существенные признаки, отшлифовывая лексико-синтаксическую сочетаемость слов и организуя их внутри синонимической системы в соответствии с устанавливаемой аллитерационным стихом иерархией. Иными словами, расхождения в значении не стираются в «Беовульфе», а получают новое (и в то же время глубоко традиционное) воплощение в динамике повествования.
В «Беовульфе» основное обозначение моря ssi принадлежит центру синонимической системы моря и отличается космо-логичностью. Выражение betweoh dsm twsm ssum, которое встречается в прозе (God gescop done rodor betweoh heofone and eorpan and betweoh dsm twsm ssum, dsm uplican and dsm niderlican. 'Бог создал твердь между небом и землёй и меж двух морей, верхним и нижним'. «Святилище» 63, 5-10), становится многократно воспроизводимой эпической формулой be ssm tweonum 'от моря до моря', '(среди) земель междуморских' (перев. В. Г. Тихомирова), заполняющей вторую краткую строку (II КС)9. Отметим, что формула эта воспроизводится в описании стяжавшего славу героя. В утвердительном предложении она сочетается с прилагательными превосходной степени selestan 'лучший' (1685, 1956) и leofost 'любимый' (1296-1297). Так, после победы над матерью Гренделя, которая схватила спящим любимого дружинника Хродгара (1296-1297 Se wss Hropgare / hslepa leofost // on gesides had / be ssm tweonum10 'То был из воинов Хродгара самый любимый среди дружинников меж двух морей'), Беовульфу, достойнейшему из правителей, был вручен золотой меч (1684-1685 on geweald gehwearf / woroldcyninga // dsm selestan / be ssm tweonum 'во владение передал из великих конунгов лучшему меж двух морей'). Сцена возвращения Беовульфа к Хигелаку сменяется отступлением о гордой Трюд и покорившем её Оффе (1956-1957a pone selestan / bi ssm
9 О структуре аллитерационного стиха см. работу О. А. Смирницкой «Стих и язык древнегерманской поэзии» (Смирницкая 1994).
10 Текст «Беовульфа» цитируется по изданию: Beowulf and the Fight at Finnsburg / Ed. With introduction, bibliography, notes, glossary, and appendices by Fr. Klaeber. 3-d ed. Boston, 1950.
twëonum, // eormencynnes 'лучшего меж двух морей из рода человеческого'). В 858-860 строках при наличии отрицания употребляется прилагательное сравнительной степени sëlra 'лучше'; при этом парная формула sud në nord подчёркивает протяжённость славного героического пространства, обозначаемого формулой be sœm twëonum: pœtte sud ne nord / be sœm twëonum // ofer eormengrund / oper nœnig // under swegles begong / selra nœre 'что с юга на север меж двух морей на земле другого никого под властью неба лучше не было'. Пространство, обозначаемое формулой be sœm twëonum, - это не конкретное королевство, но 'вся земля', 'весь белый свет'. Подчёркивается масштабность происходящего, поэтому столь уместно устойчивое сочетание в соединении с превосходной и сравнительной степенью прилагательного. В «Беовульфе» sœ - это, прежде всего, открытое морское пространство. Ср., например, композит sœsïd, представляющий море как путь, и употребление слова sœ в эпизоде соревнования Беовульфа и Бреки: on sïdne sœ 507a 'в широком море'; Dâ wit œtsomne / on sœ wœron 544 'Тогда мы вместе были в море'; Dâ mec sœ opbœr 579b 'тогда меня море унесло'.
Исходное денотативное значение слова sœ служит отправным пунктом для героико-эпической картины мира, или эпи-зации моря в «Беовульфе». Заметим, что слово это никогда не встречается как обозначение подводного жилища Гренделя и его матери. Этот момент заслуживает особого внимания. Для понимания космологических координат «Беовульфа» крайне важно, что водное пространство существует в нём в двух измерениях - как sœ, окружающее державу Хродгара, и как уходящее вглубь земли mere - обиталище Гренделя и его матери. Таким образом, слово sœ, при всей его значимости, не самодостаточно как обозначение водного пространства. Морская стихия, окружающая центр мироздания, противопоставлена чре-воточине внутри него. Наибольший интерес для семантического анализа представляет распределение синонимов согласно этим двум основным локусам. В пределах синонимической системы моря слова sœ 'море' и mere 'стоячая вода', 'болото', 'озеро' оказываются на разных полюсах оппозиции11. Это различие приобретает особую значимость в «Беовульфе».
11 В среднеанглийской поэме Лаямона «Брут» слово «ж, sea имеет значение 'море', а слово mere, тжге 'море', 'озеро' (The Oxford English Dictionary 1961: 353).
Итак, лексема mere, об ареальном распространении которой в германских языках шла речь выше, в отличие от других синонимов, употребляется в «Беовульфе» преимущественно для обозначения жилища чудовищ - Гренделя и его матери. Данный локус представляет собой закрытое водное пространство. В этой особенности семантики слова находит эпическое отражение его этимология. Контексты со словом mere показывают, что семантические отличия древнеанглийских поэтических синонимов «не только сохранялись в поэтическом языке, но и специально использовались поэзией, оказывались важными для неё. Их отбор и сочетание подчинялись особой целесообразности» (Пименова 1990: 57). Так, в словосочетании se mere standeô 1362b букв. 'это болото стоит' семантика глагола находится в точном соответствии с этимологическим значением имени, смысловой общегерманский архетип которого «стоячая вода» к гот. *mari-saiws 'озеро', и глагол, таким образом, является отражением семантических признаков слова mere (Пименова 1990: 58).
С другой стороны, эта особенность семантики, коренящаяся в этимологии слова, подтверждается другими наименованиями обиталища чудовищ, не входящими в синонимическую систему моря. Обращает на себя внимание, что в качестве названия жилища Гренделя и его матери слово mere синонимизируется с обозначениями болота mor и fen, которые также встречаются только в данном контексте: «В описании же «моря Гренделя» представляется более справедливым говорить о «болоте, топи, стоячей воде», так как обиталище Гренделя также описывается с помощью слов fen и mor со значениями 'болото, топь; пустошь'» (Полякова 2013: 77). Имена mere 'болото' и mor 'вересковая пустошь' (ди. mœrr 'болотистая местность') связаны количественным чередованием аблаута (тяжёлая база) (Lehmann 1986: 245). Слово mor употребляется при первом же упоминании о Гренделе, варьируя с другим обозначением болота fen: mœre mearcstapa, / së pe moras hëold, // fen ond fœsten 103-104a 'печально известный преступник границы, тот что пустошь стерёг, болото и крепость'; ср. также: sinnihte hëold // mistige moras 161b-162a 'в вечной тьме стерёг таинственные болота'. Далее описывается нападение чудовища на дружину Беовульфа в Хеороте: Dâ com of more / under misthleopum // Grendel gongan
710-711a 'Тогда пришёл с болота под покровом мрака
Грендель'12.
Следует обратить внимание на то, что контексты со словами mor и fen предшествуют первому употреблению лексемы mere и далее перемежаются с ней. После схватки с Беовульфом смертельно раненный Грендель возвращается в своё жилище: nida ofercumen, / on nicera mere 845 'в битвах побеждённый, в болоте чудовищ'. Наутро воины нашли по следам чудовища его обиталище и, убедившись в его гибели, вернулись в Хеорот: fram mere mödge / mearum ridan 855 'с болота, отважные, на конях прискакали'. Итак, Грендель живёт в болоте, обозначаемом словами mor и fen, а после столкновения с героем умирает в пределах локуса, именуемого как mere. Но заметим, вместе с тем, что в описании этого локуса встречаются также синонимы моря brim 'прибой' и уд 'волна', которые, как правило, употребляются при детализации образа морского пространства sté: Dtér w^s on blöde / brim weallende, // atol yöa geswing / eal gemenged 847-848 'Там была от крови вода бурлящая, ужасный водоворот волн, весь перемешанный'.
Ещё два контекста со словом mere относятся к описанию битвы с матерью Гренделя, среди обозначений которой встречается и сложное слово merewif 'женочудище морское' (1519а). При этом употребление синонима mere вновь сопровождается исходными для повествования обозначениями болота fen и mor. Мать Гренделя в Хеороте нападает на лучшего воина Хродгара: f&ste befangen, / pa heo tö fenne gang 1295 'крепко схватила, когда она направилась к болоту'. Хродгар рассказывает Бео-вульфу, что его люди видели двух чудовищ (micle mearcstapan / moras healdan 1348 'как большие преступники границы болота стерегут'). С другой стороны, в описании их места обитания употребляется слово flöd 'поток', при этом в нарративе формируется противопоставление текущей и стоячей воды: flod under foldan. / Nis p^t feor heonon // milgemearces, / p^t se mere standed 1359-1362 '[течёт] поток под землю. Это недалеко отсюда в милях, где болото находится'. Воины идут по следам матери Гренделя, которая ofer myrcan mor, / magopegna Ьжг 1405 'через мрачное болото, из слуг тащила [лучшего]'. Затем слово mere встречается в конце эпизода подводной битвы при упоминании
12 В. П. Казанскене выдвинула предположение, что индоевропейский корень *шег- со значением 'стоячая вода' родственен и.-е. корню
*шог- 'смерть' (Казанскене 1985: 44).
о воинах, ожидающих героя на берегу: modes seoce / ond on mere staredon 1603 'душой болели и на море глядели'; ср. смежный контекст pa de mid Hröögäre / on holm wliton 1592 'те что с Хродгаром на море смотрели'.
В древнеанглийском слово holm выделяется как поэтизм со значением 'морe', 'океан', 'волна' (Bosworth, Toller 1975: 550). Его этимологическое значение (дисл. holmr 'остров', дс. holm 'насыпь', 'холм', 'возвышенность', нем. hoch 'высокий', Hügel 'холм'; к лат. collis 'холм', culmen 'вершина') связано с бурным, «высоким» морем и вздымающимися волнами, ср. употребление слова holm во мн.ч. (Гвоздецкая 2000: 90; Пименова 1990: 61). Итак, в «Беовульфе» слово holm является обозначением моря, а лексема mere в качестве наименования жилища Гренделя и его матери употребляется в значении 'болото'. Однако мы можем видеть, что в связанных одной темой контекстах у слов holm и mere происходит сближение значений. Одновременно с синони-мизацией данных лексем имеет место композиционное переосмысление наименования обиталища чудовищ. С появлением героя картина рисуется в иной перспективе: эпическое пространство увеличивается, а болото разрастается в море. При этом конвергенция лексем сопровождается семантико-синтаксическим и метрическим подобием контекстов: on mere staredon 'на море глядели', on holm wliton 'на море смотрели'. В обоих случаях глагольно-именные словосочетания заполняют вторую краткую строку, при этом синонимы моря, формируя вершину С-стиха, на уровне долгой строки занимают позицию ключевой аллитерации. Иначе говоря, в эпической поэзии контекстуальное изменение семантики слова mere поддерживается средствами стиха и языка.
Две группы контекстов связываются, наконец, знаменательным употреблением слова mere для обозначения морского пространства между державами, которому служит синоним sä (см. выше): в песни скопа говорится о Хенгесте, перезимовавшем у Финна в знак примирения (peah pe ne meahte / on mere drifan 1130 'хоть и не мог по морю плыть'). Лексема mere, таким образом, сопринадлежит разным синонимическим системам. В общем случае значения слов sä и mere находятся на разных полюсах денотативной шкалы. Лексема mere абсолютно преобладает по отношению к обиталищу чудовищ (Гренделя и его матери). Однако уже здесь присутствует двойственность: сначала слово mere выступает как синоним обозначений болота fen
и mör, а затем в рассказе о битве происходит новое изменение его значения - синонимизация с наименованиями моря (ond on mere staredon 1603b 'и на море глядели'). В «Беовульфе» представлена не статическая картина мира, а включающая в себя момент перевоплощения, двойственности её базовых локусов. «Болото», разрастаясь до моря, приобретает его признаки и, как «эпическое море», кишит всякой тварью. И, наконец, денотат слова mere разрастается даже до обозначения морского пространства в эпической песни скопа. Семантические и функциональные превращения, характерные для употребления лексемы mere, связаны с сопровождающим описание героических событий изменением пространственных координат. У моря, простирающегося вширь и вдаль, появляется глубина, при погружении в которую раскрывается другой мир, населённый чудовищами.
Исходное денотативное значение синонимов, выявляемое на основе сравнительно-исторического анализа и подтверждаемое языком прозы, может оставаться базовым и в описании мира «Беовульфа». Таково противопоставление слов sä и mere. В «Беовульфе» эти лексемы становятся центральными, поскольку они выполняют особую композиционную функцию - отражают членение эпического мира. Изначально выделяется два локуса, противопоставляющих мир людей (героев) и мир чудовищ: mere в последнем случае принадлежит иной синонимической системе. Но происходит их сближение в перспективе событий, составляющих содержание первой части «Беовульфа»13. «Болото» предстаёт как аналог «моря».
На взгляд современного историка, пространство в «Беовульфе» разочаровывающе ограничено: «Изображения ландшафта лишены гиперболизации, они, вероятно, и не воспринимались как самостоятельный эстетический элемент повествования, поскольку их включение в текст жёстко обусловлено развитием действия и не выходит за рамки необходимого пояснения, т. е. преследует практические цели...» (Мельникова 1987: 101). Но масштабы этого пространства меряются не расстоянием от исторической «страны гаутов» до «страны данов». Оно имеет космологические перспективы. Другими словами, оно не
13 «Беовульф» имеет двухчастное строение (Kiernan К. S. The Dating of Beowulf. 1981). Формульный язык и синонимическая система моря во всём своём объёме составляет принадлежность первой части. Слово mere во второй части не встречается, в том числе в составе композита.
линейно, а строится на бинарных противопоставлениях: земля как место обитания Хродгара и его дружины (других жителей этой земли не предполагается) и море, отделяющее эту землю от других земель, остающихся в первой части «Беовульфа» за пределами окоёма слушателя. И другое бинарное противопоставление: земля Хродгара и обиталище чудовищ.
При этом, составляя оппозицию земле, обиталище чудовищ имеет, по условию, общие признаки с морем, проявляемые двояко. Обиталище матери Гренделя с появлением в нём героя может представляться как море. С другой же стороны, чудовища населяют то море, которое разделяет земли, и это подтверждает существование космологической связи между sä и mere (Lawrence 1912: 217, 226). Заметим вместе с тем, что населённость моря чудовищами обнаруживается лишь тогда, когда оно не исполняет своей прямой функции - разделять земли, а представляется как стихия, с которой сражается погрузившийся в неё герой и где ему угрожают чудовища.
Итак, в «Беовульфе» выделяется море как пространство, которое разделяет земли и которое надлежит преодолеть герою и его дружине, и как «обиталище чудовищ». При этом происходит движение по горизонтали и по вертикали. Основное обозначение моря в его первой функции - sä. Основное обозначение моря в его второй функции - mere. Эти обозначения имеют в своей первооснове самостоятельные синонимические связи, т. е. принадлежат разным системам. Но мы могли убедиться, что эти два онтологических пространства (горизонтальное и вертикальное), при всей их противоположности, сходятся через героя. Из сказанного выведем, что «синонимическая система моря» неоднородна не только лексически, но и онтологически, или космологически. С другой стороны, связь локусов sä и mere в поэтике «Беовульфа» сочетается с принадлежностью этих лексем одной синонимической системе.
Литература
Гамкрелидзе, Иванов 1984 - Гамкрелидзе Т. В., Иванов Вяч. Вс. Индоевропейский язык и индоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры. Тбилиси, 1984.
Т. 2.
Ганина 2008 - Ганина Н. А. Готские языковые реликты: дисс. д-ра филол наук. Моск. гос. ун-т имени М. В. Ломоносова. М., 2008. Т. 1.
Гвоздецкая 2000 - Гвоздецкая Н. Ю. Проблемы семантического описания древнеанглийского поэтического слова: (опыт текстоцент-рического анализа): дис. д-ра филол. наук. Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000.
Казанскене 1985 - Казанскене В. П. «Стоячая вода» и «Смерть» в индоевропейской традиции // Балто-славянские этнокультурные и археологические древности. Погребальный обряд. Тезисы конференции. М., 1985. С. 43-45.
Кузьменко 2011 - Кузьменко Ю. К. Ранние германцы и их соседи: Лингвистика, археология, генетика. СПб., 2011.
Мельникова 1987 - Мельникова Е. А. Меч и лира. М., 1987.
Пименова 1990 - Пименова Н. Б. Селекция и комбинация синонимов «моря» в «Беовульфе» // Слово в контексте литературной эволюции: заговор - эпос - лирика. М., 1990. С. 56-65.
Полякова 2013 - Полякова Е. А. Эпическая вселенная в древнеанглийском поэтическом языке и тексте // Мир и человек в древнеанглийском поэтическом языке и тексте: опыт лингвокульту-рологического анализа. Иваново, 2013. С. 40-82.
Смирницкая 1994 - Смирницкая О. А. Стих и язык древнегерманской поэзии. М., 1994.
Lawrence 1912 - Lawrence W. W. The haunted mere in Beowulf // PMLA. 1912. Vol. 27. No. 2. P. 208-245.
Sausverde E. «Seewörter» and Substratum in Germanic, Baltic and Baltic Finno-Ugrian Languages // The Indo-Europeanization of northern Europe: papers presented at the international conference held at the University of Vilnius, Vilnius, Lithuania, September 1-7, 1994 / edited by Karlene Jones-Bley and Martin E. Huld. Washington, D. C. : Institute for the Study of Man, 1996. P. 133-147.
Словари
Библейский словарь: Энциклопедический словарь / Сост. Э. Нюстрем. СПб, 1999.
Bosworth J., Toller T. N. An Anglo-Saxon Dictionary based on the Manuscript Collection of Joseph Bosworth / Ed. and enlarged by T. N. Toller. Oxford, 1975.
Cleasby R., Vigfusson G. An Icelandic-English Dictionary / Initiated by Richard Cleasby; revised, enlarged and completed by Gudbrand Vigfusson. 2nd ed. Oxford, 1957.
Lehmann W. P. A Gothik Etymological Dictionary. Based on the third edition of Vergleichendes Wörterbuch der gotischen Sprache by Sigmund Feist. Leiden, 1986.
The Oxford English Dictionary. Vol. 6. L-M. Oxford, 1961.
Vries J. de. Altnordisches etymologisches Wörterbuch. Leiden, 1961.
E. V. Kravchenko. Synonyms for sea and mere in the history of the Germanic languages and in the poetic language of Beowulf
The main words for sea in the Germanic languages display areal
divergencies, which are retained and develop new (and at the same time
traditionally rooted) features in Beowulf, both in the poetic language and in the dynamics of narration. The semantic correlation of the lexemes sa and mere reflects the absence of a common Indo-European word for 'sea'. The result of linguistic contacts was a Germanic-Italian-Celtic-Slavic isogloss from the Indo-European stem *mer- // *mar- with the meaning 'sea'. In Gothic marei is the main word for sea. It was spread in other Germanic dialects. In the West Germanic dialects, however, the main lexeme for sea was chosen to be the word which originally signified 'moor' (Old English sa). The Northen areal is in-between with both words marr and swr meaning 'sea'. Referring to the Galilean Sea (which actually is not sea) as marei, saiws and marisaiws shows that in the language of the Gothic Bible the system is not fully formed and therefore allows communicative contradiction. The correlation of two kinds - denotative demarcation and potential convergence gains motivation and linguistic expression in the poetic language of Beowulf with the word s&i meaning 'sea' in the core of the synonymic system. It signifies the heroic space between the kingdoms. The lexeme mere is mainly used to denote the place where the monstrous Grendel and his mother lived. At the beginning of the narration this word functions as a synonym to the names of a swamp (fen and mor). But then in the theme of battle the change of meaning occurs, and the lexeme mere becomes synonymous with the other names for sea. Finally, the meaning of the word expands to signify marine space in the scop's epic song. Thus, the semantic correlation of the lexemes sa and mere goes back to the archaic Old-German tradition, on the one hand, and is based on the multilevel epic picture of the world, on the other. These words name the most important cosmological realities and dominate in epics. The interaction between the synonyms is complicated and compositionally bound in Beowulf.
Key words: etymology, diachrony, Germanic languages, areal divergencies, synonyms, Old English, traditional poetry, poetic language, historical poetics.
