CC BY
20
УДК 343.28/29 ББК 67.408
© 2021 г. Суверов Сергей Евгеньевич,
адъюнкт Омской академии МВД России. E-mail: [email protected]
ПРЕДПОСЫЛКИ ФОРМИРОВАНИЯ СОДЕРЖАНИЯ СТАТЬИ 76 УК РФ
В статье обращено внимание на влияние альтернативных мер реагирования на совершение преступлений, сформированных в доктрине зарубежных государств, на содержание проекта Общей части УК РФ 1994 года, Модельного уголовного кодекса для стран-участников СНГ и УК РФ относительно нормы о примирении с потерпевшим. Исследуются общие и отличительные черты рассматриваемого положения в данных правовых актах.
Ключевые слова: примирение с потерпевшим, условия, основание, совершение преступления впервые, Модельный Уголовный кодекс для государств-участников СНГ, освобождение от уголовной ответственности.
Suverov Sergey Evgenievich - Adjunct, the Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia.
BACKGROUND FOR FORMATION OF THE CONTENTS OF ARTICLE 76 OF THE CRIMINAL CODE
OF THE RUSSIAN FEDERATION
The author draws the attention to the influence of alternative measures of response to the commission of crimes formed in the doctrine offoreign states on the content of the draft General Part of the Criminal Code of the Russian Federation in 1994, the Model Criminal Code for the CIS member states and the Criminal Code of the Russian Federation regarding the norm of reconciliation with the victim. The general and distinctive features of the considered provision in these legal acts are investigated.
Keywords: reconciliation with the victim, conditions, ground, commitment a crime for the first time, Model Criminal Code for the CIS member states, exemption from criminal liability.
Интерес исследователей к изучению истоков правовых явлений не случаен, он продиктован тем обстоятельством, что для всестороннего и адекватного объяснения современного состояния уголовного права необходимо первостепенно установить начала его теорий и учений [1, с. 4]. Затрагивая вопрос развития данной отрасли отечественного законодательства, отметим, что значительный этап его формирования пришелся на советский период, что в определенной степени предопределило действительное содержание последнего, а также установило основополагающие принципы его функционирования.
Распад Союза Советских Социалистических Республик (далее - СССР) и последовавшая за ним трансформация различных сфер общественной жизни сделали возможным изменить некоторые взгляды относительно функционирования наиболее значимых уголовно-правовых институтов. В свою очередь, на процесс создания в ставших суверенными государствах, ранее входивших в состав СССР, собственных национальных уголовных законодательств оказывали воздействие особые политические, социальные,
экономические и иные связи между бывшими союзными республиками.
Весьма значимым шагом для формирования общих начал уголовной политики данных субъектов стало принятие 17 февраля 1996 г. Модельного Уголовного кодекса (далее -МУК) для участников-государств СНГ, который должен был стать базой для принятия ими национальных Уголовных кодексов (далее - УК). В Российской Федерации (далее -РФ) к этому времени продолжал действовать УК РСФСР 1960 г., процесс разработки нового уголовного закона был весьма сложным и противоречивым, что требовало установления фундаментальных ориентиров для его содержания. Данным фактом обосновывается актуальность и важность изучения влияния положений тех нормативно-правовых актов, которые воздействовали на включение нормы о примирении с потерпевшим как основания освобождения от уголовной ответственности в УК РФ.
Так, МУК включил в себя нормы, определенная часть которых была не известна советскому уголовному праву, поэтому она стала новой для тех государств, которые впоследствии имплементировали ее в свое
законодательство, в том числе и для РФ. Значительным изменениям подвергся институт освобождения от уголовной ответственности, который был дополнен новым видом -примирением с потерпевшим*.
Вместе с тем введение нормы о примирении с потерпевшим происходило в уже сформированный уголовно-правовой институт освобождения от уголовной ответственности. Так, само понятие «освобождение от уголовной ответственности» впервые было использовано в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., а в последующем виды данного института были закреплены в УК РСФСР 1960 г. [2, с. 6].
Различные общественные и государственные потребности того периода времени обуславливали необходимость использования в уголовной политике альтернативных мер реагирования на факт совершения лицами общественно опасных деяний, сущность которых заключалась в отказе от общего порядка уголовного судопроизводства и связанных с ним уголовно-правовых последствий (осуждения, отбытия наказания, судимости) в отношении виновных при соблюдении определенных юридических требований. Уникальность таких мер заключалась в том, что основной акцент в них был сделан на общественном воздействии, а не на допущении разрешения посткриминального конфликта посредством таких процедур, как медиация или трансакция.
В УК РСФСР 1960 г. были предусмотрены следующие меры, применяющиеся взамен традиционному институту уголовного наказания**: 1) передача лица на поруки; 2) передача дела в товарищеский суд; 3) применение принудительных мер воспитательного характера к несовершеннолетним. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 11 марта 1977 г. была введена новая мера - освобождение от уголовной ответственности с привлечением к административной ответственности [3, с. 28].
Общий ход развития зарубежного уголовного права был изменен в 70-е гг. XX в., причиной чему явился очередной кризис взглядов на сущность и цели наказания. Это пре-
допределило появление новых концепций реагирования на преступления, в особенности те, которые не представляют значительной опасности для общества, путем установления для них упрощенных процедур судебного производства или же возможности для лиц, их совершивших, избежать уголовной ответственности или наказания. Расцвет таких альтернативных мер в новой уголовной политике произошел в англосаксонской правовой семье [4, с. 103].
Сама по себе идея о допущении возможности прекращать уголовное преследование в отношении лица, которое примирилось с потерпевшим, загладило причиненный ему вред, а также выполнило иные определяемые законом требования, к моменту принятия УК РФ сформировалась и нашла свое воплощение в ряде зарубежных стран, из которых наиболее близким нам представляется уголовное законодательство ФРГ [5, с. 103]. Безусловно, что обозначенные тенденции повлияли на «модернизацию» отечественного института освобождения от уголовной ответственности посредством допущения новых способов реагирования на преступность (взамен мер общественного воздействия и административной ответственности были допущены примирение с потерпевшим, а затем и судебный штраф, близкий по своему содержанию с трансакцией).
Несмотря на отсутствие правопреемства нормы о примирении с потерпевшим из ранее действующего уголовного законодательства советского периода она включалась в действующий отечественный институт освобождения от уголовной ответственности, что предопределило особенности ее содержания. В данном случае речь идет о том, что указанное положение стало именно основанием для освобождения от уголовной ответственности, а не от наказания или для прекращения уголовного преследования. Более того, были определены границы ее применения (путем обозначения категорий преступлений, а не максимальным размером санкции за определенное преступление). Интересно, что не была перенята возможная форма осуществления примирительной процедуры - медиация.
* В данном случае мы имеем в виду именно материальную норму права, поскольку наличие института дел частного обвинения во всех уголовно-процессуальных кодексах РСФСР не позволяет нам идентифицировать в нем корни ст. 76 УК РФ.
** В ст. 48 УК РСФСР 1960 г содержалось положение о давности привлечения к уголовной ответственности, а в ст. 50 - освобождение от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки.
С учетом обозначенных выше обстоятельств альтернативные меры реагирования на совершение общественно опасных деяний были восприняты разработчиками МУК, что соответствовало общему вектору развития уголовного права. Ключевой правовой нормой, относящейся к рассматриваемой модели, стало примирение с потерпевшим.
Так, в ст. 75 МУК была установлена норма о примирении с потерпевшим, которая имеет следующее содержание: «Лицо, совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и возместило причиненный потерпевшему вред» [6, с. 107].
Некоторыми авторами обращалось внимание на тот факт, что основы регулирования института освобождения от уголовной ответственности (к коему относится норма о примирении с потерпевшим) были восприняты законодателями стран СНГ непосредственно из положений МУК [7, с. 16]. Однако хотя МУК был принят ранее ныне действующего УК РФ 1996 г., и мог оказать непосредственное влияние на содержание последнего, в контексте рассмотрения интересующей нас нормы данный вопрос является не таким однозначным.
Это обосновывается тем, что в процессе разработки уголовного закона РФ ведущими российскими учеными в 1994 г. был предложен проект его Общей части, в котором в ст. 78 воспроизводилось положение схожее с вариантом, представленным в ст. 75 МУК [8, с. 44]. При этом различие заключалось в выборе терминов для формирования одного из необходимых условий реализации рассматриваемой нормы. Так, в проекте Общей части УК 1994 г. данное условие формулировалось как: «заглаживание причиненного потерпевшему вреда», в то время как в МУК использовался термин «возмещение» вместо «заглаживания». Считаем, что употребление термина «заглаживание» применительно к вреду является более верным, поскольку о «возмещении» следует упоминать в контексте причиненного ущерба. В дальнейшем отечественный законодатель выбрал вариант, предложенный в проекте УК 1994 г.
Видится, что составители МУК в качестве основы конструирования нормы о примирении с потерпевшим использовали аналогичное положение указанного проекта, в кото-
ром она впервые была вынесена на суд научного сообщества. В связи с вышеизложенным полагаем, что не в полной мере обосновано рассматривать влияние МУК на положение ст. 76 УК РФ без учета того факта, что на Модельный кодекс в интересующей нас части оказал непосредственное влияние проект УК 1994 г. Поскольку существует определенная схожесть норм в МУК и указанном проекте, то позволим себе дальнейшее сравнение нормы о примирении с потерпевшим в итоговой редакции УК РФ проводить относительно положений, содержащихся в модельном кодексе.
Подчеркнем, что, по нашему мнению, основанием (главным условием) для реализации ст. 75 МУК (равно как и ст. 76 УК РФ) является факт примирения лица, совершившего преступление, с потерпевшим от него. Кроме того, для ее применения также была необходима совокупность следующих условий: 1) совершение преступления небольшой тяжести; 2) возмещение причиненного потерпевшему вреда [9, с. 143].
Поскольку МУК должен был включать базовые положения, то представляется вполне логичным, что в нем не были закреплены определения таких понятий, как «примирение с потерпевшим», «возмещение причиненного потерпевшему вреда», поскольку их детализация должна была производиться отдельными законодателями стран СНГ. В то же время, и в современном уголовном законе России обозначенные понятия не раскрываются, что частично компенсируется тематическим разъяснением высшего судебного органа России [10].
Обратим внимание на тот факт, что такое условие для освобождения лица от уголовной ответственности как «совершение преступления впервые» в проекте УК РФ 1994 г. и МУК содержится применительно к иным видам данного института (например, деятельному раскаянию и изменению обстановки), что указывает на желание разработчиков уменьшить число юридических требований, необходимых для реализации рассматриваемой нормы, в целях увеличения практики ее применения.
Говоря о содержании ст. 76 УК РФ, подчеркнем, что до внесения в нее изменений Федеральным законом № 162-ФЗ от 08.12.2003 она излагалась следующим образом: «Лицо, впервые совершившее преступление небольшой
тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред»[11, с. 40].
После внесения указанных изменений в УК РФ, применение нормы стало возможным также в отношении лиц, совершивших преступления средней тяжести, что явилось еще одним отличием в сравнении с положением, установленным в МУК.
Помимо сходства в условиях, необходимых для освобождения от уголовной ответственности, ст. 76 УК РФ, также как и ст. 75 МУК, наделяет правоприменителя правом по реализации данной нормы, т. е. по методу правового регулирования является дискреционной (диспозитивной).
Ключевым аспектом, отличающим нормы о примирении с потерпевшим в рассматриваемых правовых актах, является условие - «совершение преступления впервые», которое предъявляется к освобождаемому от уголовной ответственности лицу, согласно отечественному уголовному закону. Введение дополнительного критерия, по-нашему мнению, ограничило реализацию обозначенной нормы, однако отсутствие в УК РФ определения этого понятия поставило перед практическими работниками и деятелями науки ряд вопросов, касающихся установления его содержания.
В наиболее общем виде дискуссия затронула содержательные компоненты данного условия, поскольку некоторые исследователи предлагают исходить из его «формального» понимания, т. е. относить его только к тем лицам, которые впервые в своей жизни совершили преступление, в то время как другие считают, что необходимо учитывать его «юридическую» интерпретацию, а поэтому распространять на лиц: которые ранее освобождались от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям; в отношении которых судимость за ранее совершенные преступления была снята или погашена в установленном законом порядке и т. п. [12, с. 71]. Еще одна часть ученых поддерживает обозначенное «юридическое» понимание, но предлагает при этом в определенной степени ограничить его применение в тех или иных случаях, например при совершении лицом реальной [11, с. 142] или идеальной [13, с. 105] совокупности преступлений.
В настоящее время благодаря последовательному расширению толкования данного
термина, которое производилось Верховным Судом РФ, в практической деятельности используется «юридический» подход, включающий в себя пять элементов [12, с. 69].
В научной литературе по обозначенному вопросу имеются различные мнения. Так, Г.С. Досаева имеет точку зрения, согласно которой необходимо установить в законе запрет на возможность повторного освобождения от уголовной ответственности лиц, которые ранее уже освобождались по нереабилитирую-щим основаниям [14, с. 135]. В свою очередь Г.М. Якобашвили считает, что сложившаяся практика является допустимой и соответствует прогрессивным тенденциям уголовной политики [15, с. 86].
Видится, что исследуемое условие было закреплено законодателем не случайно, поэтому подобное расширение его содержания не соответствует первоначальным целям уголовного закона. Особо критично нами воспринимается сложившаяся практика относительно возможности понимать под лицами, впервые совершившими преступление, тех, кто ранее освобождался от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. Более того, поскольку обозначенное условие характеризует общественную опасность лица, совершившего преступление (которая должна отсутствовать или быть существенно снижена), считаем, что в данном случае не будет наличествовать общее (теоретическое) основание освобождения от уголовной ответственности.
Чтобы сделать шаг в направлении дальнейшего осмысления сущности рассматриваемого условия, необходимо осуществлять четкое разграничение между установлением факта совершения лицом преступления (что может содержаться в постановлении о прекращении уголовного дела по нереабилити-рующему основанию) и сохранением уголовно-правовых последствий от совершения преступления (действующая судимость). Дело в том, что наличие в отечественном законодательстве весьма разрозненных норм, образующих в своей совокупности меры безопасности [16, с. 62], демонстрирует нам, что ограничение прав и свобод лица производится, поскольку ими было совершено общественно опасное деяние, несмотря на то, в какой именно процессуальной форме был констатирован данный юридический факт (например, в форме обвинительного приговора суда или постановления о прекращении уголовного
дела). Применение многочисленных право-ограничений, которые носят длительный или даже бессрочный характер, базируется на установлении виновности* лица в совершении деяния, что должно происходить в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом [17, с. 43].
Соответственно, при отсутствии у лица судимости (если она ранее была погашена или снята) либо лицо ранее привлекалось к уголовной ответственности, но было освобождено от нее по нереабилитирующим основаниям, недопустимо говорить о том, что вместе с уголовно-правовыми последствиями преступления аннулировался сам факт его совершения конкретным лицом.
Предоставлением возможности быть освобожденным от уголовной ответственности лицу, которому ранее уже выражалось подобное «снисхождение», полностью нарушается такой элемент уголовно-правового воздействия как специальное предупреждение, поскольку правоприменителем игнорируется факт совершения нового преступления лицом, ранее привлеченным к уголовной ответственности [18, с. 226], а также нарушается одна из задач, стоящих перед УК РФ - предупреждение преступлений.
Итак, считаем, что сам факт включения отечественным законодателем обозначенного условия позитивно сказался на действии данной правовой нормы, не позволил привести к чрезмерно широкой «гуманизации» уголовного закона в данной области. В свою очередь, сложившееся в практической деятельности и разделяемое многими учеными понимание «лица, впервые совершившего преступление», не соответствует первоначальному смыслу и духу закона.
Переходя к рассмотрению оставшихся двух условий, необходимых для освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим по УК РФ, укажем на их сходство в сравнении с аналогичной нормой из МУК.
Совершение преступления, не относящегося к тяжким, является еще одним условием освобождения от уголовной ответственно-
сти. При этом до внесения в ст. 76 УК РФ указанных выше изменений она также, как и ст. 75 МУК, распространяла свое действие только на преступления небольшой тяжести.
Несмотря на то, что законодателем был четко уставлен круг тех общественно опасных деяний, по которым возможно освободить лицо от уголовной ответственности, в отечественной юридической науке возникли разногласия относительно того, возможно ли расширить сферу реализации данного условия на другие преступления. Например, на преступления средней тяжести или на тяжкие преступления, если при этом преступными последствиями не был причинен серьезный вред жизни или здоровью потерпевшего, а также в ситуациях, когда лицо, совершившее преступление, состоит в родстве или близких отношения с потерпевшим. По мнению А.В. Сума-чева, целесообразно отказаться от установления в уголовном законе категорий и закрепить в нем перечень конкретных преступлений, аналогичный тому, что имеется в Уголовно-процессуальном кодексе РФ, относительно дел частного обвинения [19, с. 17].
Приведенные предложения в определенной степени были претворены в жизнь (относительно преступлений средней тяжести). Формирование же в УК РФ отдельного перечня преступлений, по которым возможна реализация исследуемого основания, не рассматривается нами как действительно эффективное улучшение законодательства, поскольку создаст определенную путаницу в плане теоретического отождествления института освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим и института частного обвинения. Кажется, не в полной мере обоснованным и то, почему по преступлениям одной и той же категории будет установлена различная возможность для применения ст. 76 УК РФ. Подобное нововведение в целом противоречит логике построения всего отечественного института освобождения от уголовной ответственности (в начальной редакции УК РФ), поскольку в нем для каждого основания указывались именно категории преступлений, на которые
* В данном случае нам не хотелось бы вступать в дискуссию относительно соответствия института освобождения от уголовной ответственности известным положениям уголовно-процессуального закона и Конституции нашего государства. Активное применение обозначенного института позволяет утверждать, что он будет оставаться востребованным и дальше, поэтому мы будем рассуждать с позиции его возможной модернизации, а не исключения из текста уголовного закона.
оно может быть распространено, а не устанавливался отдельный перечень общественно опасных деяний.
Несмотря на это, в ходе дальнейшего изменения отечественного уголовного закона последний был дополнен новым общим видом освобождения от уголовной ответственности - ст. 76.1 УК РФ, уникальность которого заключается в том, что его реализация возможна лишь при совершении определенного законодателем числа конкретных преступлений. Подобный подход применяется и используется при конструировании специальных видов освобождения от уголовной ответственности посредством закрепления необходимых примечаний к нормам Особенной части УК РФ.
Анализируя такое условие, как заглаживание причиненного потерпевшему вреда, отметим, что в сопоставляемых нормативных правовых актах представлена различная его формулировка. Так, в ст. 76 УК РФ используется термин «загладило причиненный преступлением вред», а в ст. 75 МУК - «возместило причиненный потерпевшему вред».
Полагаем, что более верным следует признать формулировку «заглаживание вреда»,
Литература
1. Элементарный учебник общаго уголовна-го права. Т. 1. Общая часть / под ред. А.Ф. Кис-тяковскаго. Киев, 1875.
2. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности / отв. ред. А.А. Пионтковский. М., 1974.
3. Уголовный кодекс РСФСР: с постатейными материалами. М., 1985.
4. Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном английском праве. Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1998. № 3.
5. Суверов С.Е. Генезис нормы о примирении с потерпевшим как основания освобождения от уголовной ответственности // Алтайский юридический вестник. 2020. № 4.
6. Модельный уголовный кодекс для государств - участников СНГ // Правоведение. 1996. № 1.
7. Матвеева Я.М. Институт освобождения от уголовной ответственности в российском уголовном праве: модернизация и поиск альтернативных способов урегулирования уголовно-правового конфликта: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2016.
поскольку данное понятие включает в себя возмещение ущерба, а также относится к иным видам преступного вреда, т. е. является более широким. Так, моральный или физический вред, который причиняется потерпевшему в результате совершения преступления, может быть лишь заглажен, а не возмещен. Следовательно, отечественный вариант формулирования обозначенного условия видится юридически более верным.
Безусловно, разработка проекта УК РФ 1994 г. и принятие МУК оказали колоссальное влияние на содержание УК РФ, исключением из чего не стала норма о примирении с потерпевшим. В то же время отечественный законодатель предпочел добавить еще одно условие, требуемое для реализации рассматриваемой нормы, «совершение преступления впервые».
Видится, что данный шаг позитивно сказался на проводимой уголовной политике, поскольку повторное освобождение лиц, ранее совершавших преступления, подтверждает неэффективность принятых по отношению к ним мер уголовно-правового воздействия и не соответствует задачам, стоящим перед уголовным законом.
Bibliography
1. Elementary textbook of general criminal law. T. 1. General part / ed. A.F. Kistyakovsky. Kiev, 1875.
2. Theoretical issues of exemption from criminal liability / otv. ed. A.A Piontkovsky. M., 1974.
3. The Criminal Code of the RSFSR: With article-by-article materials. M., 1985.
4. Golovko L.V. Alternatives to Prosecution in Modern English Law. Proceedings of higher educational institutions. Jurisprudence. 1998. № 3.
5. Suverov S.E. The genesis of the norm on reconciliation with the victim as a basis for exemption from criminal liability // Altai legal bulletin. 2020. № 4.
6. Model Criminal Code for the CIS Member States // Jurisprudence. 1996. № 1.
7. Matveeva Ya. M. Institute of Exemption from Criminal Liability in Russian Criminal Law: Modernization and Search for Alternative Ways to Settle a Criminal-Legal Conflict: abstract of the dis. ... PhD in Law. SPb., 2016.
8. The Criminal Code of the Russian Federation. General part: project / I.M. Galperin, A.N. Ig-natov, A.O. Ivanov, S.G. Kelina, Yu.A. Krasikov, G.M. Minkovsky, M.S. Paleev, S.A. Pashin,
8. Уголовный кодекс Российской Федерации. Общая часть: проект / И.М. Гальперин, А.Н. Игнатов, А.О. Иванов, С.Г. Келина, Ю.А. Красиков, Г.М Миньковский, М.С. Пале-ев, С.А. Пашин, Э.Ф. Побегайло, С.Б. Ромазин, О.Ф. Шишов. Глава 15 проекта подготовлена с участием С.В. Полубинской. М., 1994.
9. Суверов С.Е. Сравнительно-правовой анализ норм о примирении с потерпевшим в Уголовных кодексах Российской Федерации и Республики Беларусь // В сборнике «Борьба с преступностью: теория и практика». Тезисы докладов VIII международной научно-практической конференции. Могилев, 2020.
10. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.06.2013 № 19 (ред. от 29.11.2016) «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности».
11. Плиско Р.К. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим: дис. ... канд. юрид. наук. Владивосток, 2009.
12. Нечепуренко А.А., Бабурин В.В. «Совершение преступления впервые» как ключевое понятие для оптимизации применения института освобождения от уголовной ответственности // Вестник Томского государственного университета. Право. 2018. № 30.
13. Ценева В.В. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим: дис. ... канд. юрид. наук. Кемерово, 2002.
14. Досаева Г.С. Уголовно-правовое регулирование примирения с потерпевшим как основание освобождения от уголовной ответственности: дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004.
15. Якобашвили Г.М. Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002.
16. Щедрин Н.В. Введение в правовую теорию мер безопасности: монография. Красноярск, 1999.
17. Нечепуренко А.А. Законодательное регулирование негативных последствий для лиц, совершивших преступления // Научный вестник Омской академии МВД России. 2020. № 4.
18. Бавсун М.В. Уголовно-правовое воздействие: идеология, цели и средства реализации: монография. Омск, 2014.
19. Сумачев А.В. Пострадавший как субъект уголовного правоотношения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Рязань, 1997.
E.F. Pobegailo, S.B. Romazin, O.F. Shishov. Chapter 15 of the project was prepared with the participation of S.V. Polubinskaya. M., 1994.
9. Suverov S.E. Comparative legal analysis of the norms on reconciliation with the victim in the Criminal codes of the Russian Federation and the Republic of Belarus // In the collection «Fighting crime: theory and practice» Abstracts of the VIII International Scientific and Practical Conference. Mogilev, 2020.
10. Resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated June 27, 2013, №2 19 (as amended on November 29, 2016) «On the application by courts of legislation regulating the grounds and procedure for exemption from criminal liability».
11. Plisko R.K. Exemption from criminal liability in connection with reconciliation with the victim: dis. ... PhD in Law. Vladivostok, 2009.
12. Nechepurenko A.A., Baburin V.V. «Com-mitting a crime for the first time» as a key concept for optimizing the use of the institution of exemption from criminal liability // Bulletin of the Tomsk State University. Right. 2018. № 30.
13. Tseneva V.V. Exemption from criminal liability in connection with reconciliation with the victim: dis. ... PhD in Law. Kemerovo, 2002.
14. Dosaeva G.S. Criminal law regulation of reconciliation with the victim as a basis for exemption from criminal liability: dis. ... PhD in Law. Rostov on/D, 2004.
15. Yakobashvili G.M. Exemption from criminal liability in connection with reconciliation with the victim: dis. ... PhD in Law. M., 2002.
16. Shchedrin N.V. Introduction to the legal theory of security measures: monograph. Krasnoyarsk, 1999.
17. Nechepurenko A.A Legislative regulation of negative consequences for persons who have committed crimes // Scientific Bulletin of the Omsk Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2020. № 4.
18. Bavsun M.V. Criminal law impact: ideology, goals and means of implementation: monograph. Omsk, 2014.
19. Sumachev A.V. The victim as a subject of criminal legal relations: abstract of the dis. ... PhD in Law. Ryazan, 1997.
