ПРЕДЕЛЫ ОБРАТНОЙ СИЛЫ ИНТЕРПРЕТАЦИОННЫХ АКТОВ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 340.142

DOI: 10.34076/2658-512X-2019-4-552-561

Назарькова Евгения Олеговна (evgeniya.nazarkova@mail.ru) Студентка Института государственного и международного права Уральского государственного юридического университета

Evgenyia O. Nazarkova Ural State Law University Institute of State and International Law, Student

Научный руководитель: Белканов Евгений Александрович Доцент кафедры теории государства и права Уральского государственного юридического университета

Кандидат юридических наук Academic supervisor: Evgeniy A. Belkanov Assistant professor of Theory of State and Law department

Ural State Law University Candidate of Juridical Sciences

ПРЕДЕЛЫ ОБРАТНОЙ СИЛЫ ИНТЕРПРЕТАЦИОННЫХ АКТОВ THE FRAMEWORK OF INTERPRETATIVE ACTS' RETROACTIVE EFFECT

Аннотация: статья посвящена вопросу обратной силы интерпретационных актов. Автором последовательно проанализированы доктринальные положения о ретроспективности актов официального толкования, а также позиции высших судов Российской Федерации. В ходе анализа выявлено несоответствие между актами официального легального и казуального толкования высших судов. Например, указывается на обязательность наличия ре-

Ural Journal of Legal Research, 2019, № 4 троспективной оговорки, тогда как при разрешении споров по конкретным делам суды применяют иной подход. В результате сделан вывод о необходимости изменения теоретических представлений о пределах обратной силы интерпретационных актов.

Ключевые слова интерпретационный акт, обратная сила, официальное толкование, ретроспективная оговорка.

Abstract: the article is devoted to an issue of the interpretive acts' retroactive effect. The author analyses the doctrine and the higher courts of the Russian Federation decisions on the interpretative acts' retroactive effect. The author finds there is no correspondence between the highest courts' approaches to interpretative acts and decisions. For example, in the opinion of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation retrospective clause is an indispensable condition of application with the retroactive effect. But the Supreme Court of the Russian Federation does not follow that approach in its decisions. The author concludes it is necessary to revise the point of view that the interpretive acts' retroactive effect is similar to the other legal acts.

Key words', interpretive act, retroactive effect, official interpretation, retroactive clause.

В связи с неуклонно растущим увеличением роли интерпретационных актов в механизме правового регулирования, поэтому необходимо обратить внимание на такой аспект их «применения», как пределы действия во времени. Представляется, что в теории и практике наиболее дискуссионным вопросом темпорального действия актов официального толкования является их обратная сила.

Ретроспективное действие правового акта предполагает распространение содержащихся в нем положений на отношения, возникшие до его введения в действие [1, с. 97]. С учетом необходимости обеспечения правовой стабильности, предсказуемости правового регулирования [2, с. 317], нормативно-правовой акт наделяется обратной силой с определенными необходи-

мыми ограничениями.

Пределы ретроспективного действия вырабатываются для интерпретационных актов. Во-первых, считается, что распространение действия акта толкования на отношения, возникшие до его введения в действие, допустимо только в случае, если в самом акте содержится специальное указание (ретроспективная оговорка) [3, с. 110]. Во-вторых, ограничением обратной силы интерпретационного акта является момент вступления в силу самой интерпретируемой нормы: так, акт официального толкования не может быть «применен» к отношениям, возникшим до введения в действие толкуемого в нем нормативно-правового акта [4, с. 161].

Кроме того, обсуждаются и субъективные пределы обратной силы интерпретационного акта [5, с. 155]: например, новым обстоятельством, служащим основанием для пересмотра судебного акта, является признание Конституционным Судом Российской Федерации (далее - КС РФ) не соответствующим Конституции Российской Федерации закона, примененного в конкретном деле, в связи с принятием решения, по которому заявитель обращался в КС РФ.

В практике вопрос об обратной силе интерпретационных актов особенно ярко проявляется в процедуре пересмотра судебных постановлений по новым обстоятельствам (процессуальная ретроспективность) [6, с. 54]. И анализ позиций высших судов Российской Федерации, на первый взгляд, также позволяет прийти к выводу, что возможность применения интерпретационного акта с обратной силой зависит от наличия или отсутствия в нем, в частности, ретроспективной оговорки.

Так, в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федера-

ции1 (далее - ВС РФ) и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской

1 О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений: Постановление Пленума Верховного Суда Рос. Федерации от 11.12.2012 г. № 31 //

Федерации2 (далее - ВАС РФ) закреплено, что судебное постановление может быть пересмотрено, если в постановлении Президиума или Пленума ВС РФ, ВАС РФ, определившем (изменившем) практику применения правовой нормы, указано на возможность пересмотра по новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений.

КС РФ является достаточно последовательным в вопросе о ретроспективной оговорке в процедуре пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам в гражданском и арбитражном процессе. Им высказаны следующие правовые позиции: 1) ретроспективная оговорка - обязательное условие применения интерпретационного акта ВАС РФ3 и ВС РФ4 с обратной силой; 2) недопустимо считать новым обстоятельством определение или изменение практики применения правовой нормы в определении Судебной коллегии ВС РФ (даже в случае его включения в обзор судебной практики, утверждаемый Президиумом ВС РФ).

Вместе с тем не представляется возможным утверждать, что в правоприменительной деятельности сложился единообразный подход к обратной силе интерпретационных актов.

Во-первых, в «ординарной» судебной практике ВС РФ не всегда строго следует позиции о необходимости ретроспективной оговорки. Так, Суд оставил в силе решения5 нижестоящих судов, которые новым обстоятельством признали Обзор судебной практики по делам, связанным с защитой

Рос. газ. 2012. № 295.

2 О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2011 г. № 52 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Рос. Федерации. 2011. № 9.

3 Постановление Конституционного Суда Рос. Федерации от 21.01.2010 г. № 1-П // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2010. № 6, ст. 699.

4 Постановление Конституционного Суда Рос. Федерации от 17.10.2017 г. № 24-П // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2017. № 44, ст. 6569.

5 Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Рос. Федерации от 26.02. 2019 г. по делу № 77-КГ18-24.

Ural Journal of Legal Research, 2019, № 4 прав потребителей финансовых услуг, который такую оговорку не содержит.

Следует подчеркнуть, что подобного подхода о необязательности ретроспективной оговорки придерживался и ВАС РФ. Так, в Постановлении Президиума от 10.12.2013 №2 10481/13466 Суд применил к правоотношениям позицию, изложенную в Постановлении Пленума7, о неочевидности правонарушения при обосновании разумности и добросовестности действий конкурсного управляющего, хотя это разъяснение появилось после возникновения спорной ситуации и в акте толкования отсутствует ретроспективная оговорка.

Видится, что причину допущения применения разъяснений с обратной силой при отсутствии ретроспективной оговорки в акте официального легального толкования следует искать в характере правоотношения. Можно предположить, что ВС РФ и ВАС РФ анализировали неблагоприятные последствия в виде мер гражданско-правовой ответственности для лица - например, потребителя финансовых услуг или конкурсного управляющего -в случае неприменения разъяснений с обратной силой.

Соответственно, факт наличия или отсутствия ретроспективной оговорки в интерпретационном акте, в отличие от нормативно-правового акта, не должен оцениваться с учетом общего принципа недопустимости ухудшения положения субъекта, поскольку в обоих рассматриваемых случаях речь идет об отношениях, регулируемых гражданским правом, где «неухудшение» положения одного приводит к негативному результату для другого.

Примечательно, что даже с указанием на обязательность ретроспективной оговорки применительно, в том числе, к постановлениям Пленумов высших судов (имеются упомянутые выше постановление Пленума Верховного Суда РФ и постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ),

6 Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Рос. Федерации от 10.12.2013 г. № 10481/1346.

7 О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Рос. Федерации от 30.07.2013 г. № 62 // Вестник Высшего Арбитражного Суда Рос. Федерации. 2013. № 10.

Ural Journal of Legal Research, 2019, № 4 как на официальном сайте, например, ВС РФ, так и в справочно-правовых системах автору не удалось обнаружить ни одно постановление Пленума ВС РФ, в котором бы содержалось положение о том, что вступившие в законную силу судебные постановления, в которых та или иная норма истолкована иначе, чем в акте официального легального толкования, могут быть пересмотрены по новым обстоятельствам. Тем не менее, в 2018 году судами общей юрисдикции было рассмотрено 6 заявлений о пересмотре судебных постановлений по гражданским делам по новым обстоятельствам в связи с вынесением постановления Пленума ВС РФ [7].

Таким образом, не представляется возможным согласиться с тем, что, как и в случае с нормативно-правовыми актами, наличие ретроспективной оговорки в интерпретационном акте является необходимым условием его применения с обратной силой.

Во-вторых, КС РФ применительно к собственным решениям как основанию для пересмотра судебного акта по новым обстоятельствам значительно расширил субъективные пределы обратной силы интерпретационного акта. Несмотря на предписания, содержащиеся в процессуальном законодательстве, а также в актах ВАС РФ8 и ВС РФ9, по мнению КС РФ, лица, которые не были участниками конституционного судопроизводства, но чьи дела были разрешены на основании актов, признанных неконституционными, имеют право на пересмотр судебных постановлений, основанных на таких актах10.

Важно отметить, что позиция самого законодателя по вопросу рассмотрения актов КС РФ как основания пересмотра судебных постановлений

8 О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.06.2011 г. № 52.

9 О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений: Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.12.2012 г. № 31.

10 Определение Конституционного Суда Рос. Федерации от 14.01.1999 г. № 4-0.

не является последовательной.

Так, если в гражданском11 и арбитражном12 процессах решения КС РФ признаются новым обстоятельством только для заявителя по конкретному делу, в связи с рассмотрением которого он обращался в орган конституционного контроля, то в уголовном процессе13 подобного ограничения нет.

Поэтому в доктрине предлагается наделить решения КС РФ статусом основания для пересмотра всех судебных решений независимо от вида процесса [8, с. 9].

Действительно, поскольку сущность принятия интерпретационного акта независимо от принимающего его органа состоит в возникновении нового толкования нормы права, это новое толкование должно в равной степени распространяться на всех субъектов. Очевидно, не ограниченное лишь рамками конкретного дела правило о возможности пересмотра судебного решения по обращению стороны спора и, следовательно, «инициативная» процессуальная ретроспективность должны стать общим принципом действия по времени интерпретационного акта. Тем более, что КС РФ уже самостоятельно и, по сути, вопреки воле законодателя расширил субъективные пределы действия собственных решений с обратной силой.

Наконец, необходимо остановиться на таком ограничении пределов ретроспективного действия интерпретационных актов, как момент вступления в силу толкуемой нормы. Дело в том, что традиционно считается, что акт официального толкования не может применяться с обратной силой к отношениям, которые возникли еще до введения в действие нормативно-правового акта, который является объектом толкования [4, с. 160]. Этот подход связан с существовавшим ранее теоретическим представлением, что акт официального толкования, скорее, носит вспомогательный характер по от-

11 Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 14.11.2002 г. № 138-Ф3 (ред. от 27.12.2018 г.) // Рос. газ. 2002. № 220.

12 Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 24.07.2002 г. № 95-ФЗ (ред. от 25.12.2018 г.) // Рос. газ. 2002. № 137.

13 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 27.12.2018 г.) // Рос. газ. 2001. № 249.

Ural Journal of Legal Research, 2019, № 4

ношению к нормативно-правовым актам [9, с. 121].

Однако в определении от 27.09.2016 № 1748-014 КС Российской Федерации дал конституционно-правовое истолкование положению п. 4 ст. 222 Гражданского кодекса Российской Федерации15 о полномочии органов местного самоуправления принимать решения о сносе самовольных построек и фактически разрешил применять его к отношениям, возникшим до вступления в силу оспариваемой нормы.

Так, орган конституционного контроля указал - порядок принятия решения о сносе самовольных построек, указанных в данном законоположении, применяется в том числе и к тем постройкам, которые были возведены до вступления в силу Федерального закона, которым был введен п. 4 ст. 222 ГК РФ. По мнению Конституционного Суда России, данное регулирование не может расцениваться как противоречащее Конституции Российской Федерации, поскольку не является изменением ранее установленного неблагоприятного последствия возведения самовольной постройки и до вступления указанного Федерального закона в силу влекло ее снос, а дата возведения самовольной постройки не меняет его природы как правонарушения.

Следовательно, пределы обратной силы интерпретационных актов не находятся в прямой зависимости от момента вступления в силу нормы, которая толкуется.

На основании изложенного не представляется возможным согласиться с тем, что, как и при применении с обратной силой норм права, ретроспективное действие интерпретационных актов должно быть скорее исключением, а не правилом в силу существования общего для всех отраслей принципа правовой определенности [1, с. 54]. Напротив, высшие суды, хотя формально, вслед за теорией, признают наличие определенных ограничений ретроспективного действия, в своей практике по конкретным делам исходят из характера спорного материального правоотношения, а не, например, наличия

14 Определение Конституционного Суда Рос. Федерации от 27.11.2016 г. № 1748-0.

15 Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): федер. закон от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (ред. от 23.05.2018 г.) // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 32. Ст. 3301.

или отсутствия ретроспективной оговорки.

Таким образом, распространение на интерпретационные акты подхода о «презумпции» перспективного действия нецелесообразно. Акты официального толкования имеют собственные способы действия во времени и, как следствие, их пределы, отличные от нормативно-правовых актов.

Библиографический список

1. Тилле А. А. Время, пространство, закон. - М.: Юридическая литература,

1965. - 203 с.

2. Перевалов В. Д. Теория государства и права: учебник для бакалавров. 4-е

изд., перераб. и доп. - М.: Издательство Юрайт, 2014. - 428 с.

3. Шварц М. 3. Пересмотр судебного акта по вновь открывшимся обсто-

ятельствам в связи с формированием практики применения законодательства Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2010. № 1. С. 108-117.

4. Черданцев А. Ф. Толкование советского права. - М.: Юридическая лите-

ратура, 1979. - 168 с.

5. Ильин А. В. Обратная сила решений Конституционного Суда и испол-

неннность судебных актов // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2019. № 2. С. 154-167.

6. Верещагин А. Н., Карапетов А. Г., Тай Ю. В. Пути совершенствования

правотворческой деятельности Высшего Арбитражного Суда РФ // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2013. № 6. С. 14-18.

7. Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2018 год: отчет о работе судов

общей юрисдикции о рассмотрении гражданских, административных дел по первой инстанции // Сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/index. php?id=79&item=4891 (дата обращения: 21.10.2019 г.).

8. Бастен И. С. Решения Конституционного Суда Российской Федерации,

конституционных (уставных) судов Российской Федерации как источники конституционного права России: автореф. дисс. ... канд. юр. наук. - Челябинск, 2003. - 32 с.

9. Пиголкин А. С. Толкование нормативных актов в СССР. - М.: Государ-

ственное издательство юридической литературы, 1962. - 166 с.