CC BY
64ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
вопросы НАЦИОНАЛИЗМА 2018 № 1 (3 1)
Владимир ДЕонидович БлизнЕков
PhD, преподаватель РАНХиГС, vbliznekov@gmail.com
ПрАВЫЕ ГЕрМАНОЯЗЫЧНОЙ
Европы и ПРОЕКТ европейской интеграции
(Германия, Австрия, Швейцария, Лихтенштейн)
Аннотация: В статье анализируется специфика политических отношений современных немецкоязычных стран Европы: Швейцарии, Княжества Лихтенштейн, Австрии и Германии, к процессу европейской глобализации и политической интеграции, прежде всего специфика современных взаимоотношений правых и консервативных политических сил немецкоязычных государств с политическим и идеологическим проектом европейского союза. Рассматриваются причины трансформации политического процесса в немецкоязычных странах Европы по отношению к концепту европейской политической интеграции. Делается вывод об усилении в последнее время тенденций евроскептицизма и национал-консерватизма во всех немецкоязычных странах Европы.
Ключевые слова: немецкоязычный, Европа, глобализация, интеграция, политика.
Abstract: The article analyzes the specifics of the political relations of modern German-speaking countries of Europe: Switzerland, the Principality of Liechtenstein, Austria and Germany, to the process of European globalization and political integration, first of all the specifics of the modern relations of the right and conservative political forces of the German speaking states to the political and ideological project of the European Union. In the article are examined the reasons for the transformation of the political process in the German speaking countries of Europe in relation to the concept of European political integration. The author concluded that recently the trends in Euroscepticism and national conservatism have increased in all German-speaking countries of Europe.
Keywords: German speaking, Europe, globalization, integration, policy.
66
Когда говорят об общеевропейском доме, о единой европейской политике и общеевропейских ценностях, то при этом имплицитно подразумевается некое идеальное политическое и культурное единство Европы, как будто бы современная европа де-факто является единым государством, обладает
однородной культурой, а разнообразные европейские народы уже приняли европейскую национальную идентичность. Такая картина современной Европы есть пока еще лишь идеальная модель или мечта некоторых политических сил, но отнюдь не актуальная реальность. В действительности совре-
менная Европа культурно и ценностно до сих пор остается очень сильно гетерогенной, так что пока даже отсутствует возможность нахождения общеевропейского политического консенсуса о пути будущей европейской интеграции.
Основной политический проект современной европейской глобализации — европейский союз (ЕС) — является де-факто всего лишь политическим и экономическим союзом двадцати восьми суверенных европейских государств, а де-юре только наднациональной международной организацией и производным от государств-членов субъектом международного права. Понятно, что данный международно-правовой статус ЕС невысок, но он соответствует современному уровню политической и ценностной интеграции государств — членов ЕС. В настоящее время в среде европейского политического класса не только отсутствует политический консенсус на углубление общеевропейской интеграции в рамках ЕС, но и появились радикальные центробежные тенденции внутри пространства ЕС, грозящие будущим крахом всего глобального политического проекта европейского единства в форме ЕС, самыми яркими примерами которого в последнее время стали Брекзит и европейский миграционный кризис.
Наряду с ЕС в Европе существуют и другие глобальные интеграционные проекты, стремящиеся территориально выйти за рамки ЕС и включить в себя именно общегеографическое, а не общеполитическое пространство Европы, как, например, Совет Европы или Европейский суд по правам человека, ориентированные не на политическую, а на идеологическую и ценностную интеграцию европейских государств и народов. Но отсутствие в них интенции к политической интеграции определяет их субсидиарный характер по отношению к основному проекту европейской интеграции на
основе ЕС, а также некоторую идеологическую и политическую зависимость от ЕС. Поэтому в настоящее время говорить о европейском единстве в политическом и ценностном контексте имеет некоторый смысл только в отношении ЕС, никакой «иной единой Европы» пока что просто не существует.
Германские глобалисты и евроскептики
«цветущая сложность» европейских национальных и культурных идентичностей является, безусловно, мощным тормозом на пути европейской глобализации. Многие европейские народы ощущают своеобразное культурное родство со своими соседями на основе общего происхождения и языка, но в то же время отнюдь не горят желанием интегрироваться в единое политическое и культурное пространство с чуждыми им по культуре, языку и менталитету другими народами Европы.
В этом отношении немецкоязычные народы Европы представляют собой интересный случай культурного единства при отсутствии консенсуса об общеевропейской интеграции. В Европе имеются четыре народа, говорящие на немецком языке или на диалектах немецкого языка: немцы, австрийцы, швейцарцы и лихтенштейн-цы, составляющие большинство населения Германии, Австрии, Швейцарии и Княжества Лихтенштейн, не учитывая немецкоговорящие национальные меньшинства других европейских стран. Эти народы безусловно ощущают себя кровными родственниками, придают большое значение единству родного языка и схожести менталите-тов, между ними никогда не было политической и межнациональной вражды. Тем не менее они очень по-разному относятся к концепту европейской глобализации и, в частности, к основному проекту европейской интеграции в рамках ЕС. Два государства немец-
67
коязычной Европы — Германия и Австрия — являются членами ЕС, причем Германия играет роль де-факто политического лидера ЕС. Два других государства из семьи немецкоязычных европейских народов — Швейцария и Княжество Лихтенштейн — проводят политику, направленную на защиту государственного суверенитета, и не поддерживают европейскую политическую глобализацию, категорически не желая вступать в ЕС, хотя при этом и активно сотрудничают с ЕС в сфере экономики, безопасности, идеологии и культуры.
Рассмотрим кратко основные черты, характеризующие политику каждой из немецкоязычных стран Европы в отношении европейской глобализации и общеполитической интеграции.
Швейцария
Из четырех немецкоязычных стран Европы Швейцария безусловно является лидером политического евроскеп-тицизма, хотя в этом качестве предпочитает оставаться в тени, не афишируя себя как борца с европейской глобализацией и интеграцией в мировых СМИ. Эта роль во всех отношениях полностью удовлетворяет Швейцарию, которая просто не желает становиться членом ЕС из чисто утилитарных соображений, усматривая в европейской политической интеграции прежде всего угрозу собственному экономическому благополучию, политической независимости и национальной идентичности.
Швейцарию характеризует отсутствие этнокультурного единства — в стране существуют четыре различные языковые и культурные группы населения: германошвейцарцы, франкош-вейцарцы, италошвейцарцы и ретороманцы, говорящие на разных языках, но имеющие общую национальную и гражданскую идентичность — швей_ царцы. При этом немецкоязычные
68 германошвейцарцы составляют 65% населения и абсолютно доминируют в
стране в политическом и экономическом отношении.
Швейцарский евроскептицизм укоренен прежде всего в немецкоязычном культурном пространстве. Именно большинство немецкоязычного населения Швейцарии на референдумах, происходящих не реже одного раза в месяц, часто голосует против инициатив либеральных и левых политиков, направленных на развитие политической интеграции Швейцарии с ЕС, и при этом неизменно голосует за инициативы праворадикальной Швейцарской народной партии (ШНП)1, характеризующиеся евроскептицизмом и ориентированные на открытую и бескомпромиссную борьбу с мигрантами в стране.
ШНП, практически полностью состоящая из германошвейцарцев, является локомотивом швейцарского национализма, евроскептицизма и дискриминации иностранцев в Швейцарии. Все политические силы страны, стоящие на позициях защиты государственного суверенитета и экономического протекционизма, группируются вокруг ШНП.
ШНП является по существу одной из наиболее радикальных правых и националистических сил Европы, не имея при этом никакой солидарности с другими европейскими праворадикальными партиями, поскольку другие правые европейцы также являются для швейцарских националистов из ШНП иностранцами, и поэтому не вызывают у них интереса и уважения. ШНП — это швейцарская националистическая партия, которую интересуют только Швейцария и швейцарцы, никакие глобальные политические проекты, в частности ЕС, ей неинтересны по определению. Ни о какой интеграции, а тем более солидарности с иностранцами,
1 См.: Близнеков В.А. Швейцарская народная партия: опыт политического успеха // Вопросы национализма. 2013. № 16. С. 118-130.
независимо от того, являются они европейцами или нет, для ШНП не может быть и речи.
ШНП отметилось в последние годы активным политическим лоббированием радикальных и дискриминационных политических инициатив, не только направленных против миграции и мультикультурализма в Швейцарии, но и подрывающих такие базовые идеологические ценности европейской политической интеграции, как права человека, в частности право на частную и семейную жизнь и религиозную свободу. Некоторые из них, например, Швейцарская федеральная народная инициатива «Против строительства минаретов» (2007 г.)2, вызвали в Европе громкие политические скандалы. Тем не менее по политическим причинам органы и структуры ЕС в Европе предпочитают пока не вступать в открытую конфронтацию с Швейцарией из-за внутренней и внешней политики, проводимой ШНП.
Учитывая, что электорат ШНП в Швейцарии в настоящее время составляет около 30% и популярность ШНП в стране существенно не снижается, становится ясно, что ШНП является в настоящее время непреодолимым препятствием как для политической интеграции Швейцарии в структуры ЕС, так и для участия страны в иных глобальных политических проектах.
Княжество Лихтенштейн
Княжество Лихтенштейн — это карликовое государство Европы, формой правления в котором является дуалистическая монархия, т.е. вид конституционной монархии, в которой монарх сохраняет обширные властные полномочия. Свое название это государство получило в честь правящей династии —
2 См.: Близнеков В.Л. Запрет на строительство минаретов в Швейцарии vs. свобода вероисповедания в Европе: правовые политические и социальные аспекты // Социология власти. 2017. № 4. С. 104-126.
семьи князей фон унд цу Лихтенштейн. В Лихтенштейне гражданская и национальная идентичность в настоящее время тождественны. Если бы эта страна по какой-то причине перестала бы существовать в качестве суверенного государства, то и национальная идентичность лихтенштейнцев скорее всего также должна была бы исчезнуть.
В политическом отношении Княжество Лихтенштейн является антиподом Швейцарии, исторически сложившейся как страна радикальной народной демократии, первого государства Европы, организованного снизу. Лихтенштейн, наоборот, исторически возник как страна, организованная сверху ее правящей княжеской династией, и до сих пор остается государством, центром политической жизни которого является правящая княжеская семья. Именно семья князей Лихтенштейн принимает в этом государстве как де-юре, так и де-факто все важнейшие политические решения, определяющие всю внешнюю и внутреннюю политику страну. Реальная политическая власть княжеской семьи в Лихтенштейне значительно сильнее, чем в других европейских странах с монархической формой правления.
Данная специфика политической системы этого государства предопределяет его отношения к европейской глобализации и политической интеграции. С одной стороны, Лихтенштейн активно участвует во всех субсидиарных европейских проектах, направленных на экономическую, идеологическую, ценностную и культурную интеграцию, в частности входит в Европейское экономическое пространство и является участником Шенгенского соглашения. С другой стороны, княжеская семья и политический класс в Княжестве Лихтенштейн категорически не приемлют вступление собственного государства в Европейский союз и участие в основном проекте европейской политической интеграции в рамках ЕС, усматри- 69 вая в этом угрозу государственному
суверенитету и национальной идентичности. Большинство политических сил страны лояльны правящей княжеской семье, и их позиция по вопросу европейской интеграции не вступает в конфронтацию с политикой лихтенштейнского монарха.
В Лихтенштейне существуют консервативные политические партии, как, например, Прогрессивная гражданская партия, неофициально называющая себя партией роялистов, проводящая политику абсолютной лояльности по отношению к правящей княжеской семье, а также совсем молодая, возникшая только в начале XXI века, партия «Независимые» — правоцентристская христианско-де-мократическая политическая партия, имеющая национал-консервативную политическую ориентацию. Хотя обе эти партии ценностно являются представителями умеренного евроскепти-цизма, их идеологические взгляды не идут ни в какое сравнение с радикальным национализмом и евроскептициз-мом ШНП.
В лихтенштейнской монархической политической модели отсутствует потребность в массовой народной националистической партии по образцу швейцарской ШНП, поскольку функцию защиты государственного суверенитета и национальной идентичности взяла на себя правящая княжеская семья, и роль местных политиков-ев-роскептиков сводится к поддержке внешней политики государства и политической солидарности с княжеской семьей.
Австрия
Данная немецкоязычная страна в отличие от Швейцарии и Княжества Лихтенштейн является членом ЕС. Но политически и ценностно остается разделенной примерно пополам, на евроскептиков и сторонников европейской политической интеграции на 70 основе ЕС. Левые, левоцентристские и центристские партии страны в боль-
шинстве своем поддерживают европейскую политическую глобализацию и желают усилить роль и влияние Австрии в политических структурах ЕС. Правоцентристская консервативная Австрийская народная партия (АНП) в отличие от свой тезки ШНП не является радикальной националистической партией и в целом поддерживает проект европейской политической интеграции в рамках ЕС, хотя и с существенными оговорками, т.е. представляет из себя по сути партию умеренных евроскептиков. Только правые австрийские политические партии: Австрийская партия Свободы, Альянс за будущее Австрии и Реформ-консер-вативная партия Австрии могут при определенных условиях склоняться к радикальному евроскептицизму, но чаще всего колеблются между умеренными и радикальными формами евро-скептицизма.
Тем не менее австрийские правые силы в союзе с АНП начали создавать широкую политическую платформу центральноевропейского евроскепти-цизма, что становится заметно даже на международной политической арене.
Так, например, австрийский электорат начинает постепенно склоняться на позиции евроскептицизма и поддерживать на выборах представителей правых политических сил страны. Ярким примером этой тенденции являются выборы президента Австрии в 2016 году, когда кандидат от Австрийской партии свободы (АПС) Норберт Хофер получил на повторных президентских выборах 48,3% голосов и был очень близок к победе на выборах, что явилось беспрецедентным успехом австрийских правых за всю послевоенную историю страны, а также парламентские выборы в Австрии в 2017 году, когда АНП и АПС получили вместе подавляющее большинство голосов австрийских избирателей и заключили коалиционное соглашение.
Современную внутреннюю и внешнюю политику Австрии, проводимую
федеральным канцлером Австрии Себастьяном Курцем (АНП), в целом можно охарактеризовать как умеренный политический евроскептицизм, направленный прежде всего против миграции и мультикультурализма.
Германия
В рамках данной краткой статьи нет возможности подробно анализировать ситуацию в самой крупной и влиятельной немецкоязычной стране Европы — Германии.
Хотелось бы только отметить, что, с одной стороны, эта страна является одним из главных архитекторов основного проекта европейской политической интеграции под названием ЕС, а также других субсидиарных проектов европейской интеграции.
До сего времени в Германии можно было говорить о почти всеобщем консенсусе политических сил страны, о поддержке европейской политической глобализации и интеграции. Германия — безусловно является наиболее глобально ориентированной из всех четырех немецкоязычных стран Европы.
С другой стороны, именно в последнее время в Германии резко усилились политические процессы, характеризующие ярко выраженную тенденцию в сторону национал-консерватизма и радикального евроскептицизма. В этой связи хотелось бы упомянуть два самых ярких события в политической жизни Германии за последнее время — ошеломляющий успех право-консервативной и евроскептической политической партии Альтернатива для Германии и Европейский миграци-
онный кризис. Альтернатива для Германии (АдГ) была основана в 2013 году, но уже по итогам выборов 2017 года стала третьей по численности партией в Бундестаге. Несмотря на то, что АдГ выступает с радикальными требованиями, открыто протестуя против углубления процесса европейской интеграции Германии, например, настаивая на выходе Германии из еврозоны, АдГ увеличивает численность своего электората в стране и число мест в региональных ландтагах.
Европейский миграционный кризис, возникший в 2015 году и продолжающийся до сих пор, нанес также существенный удар по доверию граждан ЕС, в том числе и Германии, к политическим силам, стоящим за процессами европейской глобализации и интеграции. В частности, серьезно пострадал политический имидж консервативной проевропейской политической партии Германии — Христианско-демократи-ческий союз (ХСС) и лично ее политического лидера, канцлера Германии Ангелы Меркель, поддержавших массовый прием беженцев в Германию. На федеральных выборах 2017 года ХСС потерял значительное количество мест в ландтагах по сравнению с выборами 2013 года.
Хотя немецкоязычные страны Европы имеют разный политический бэкграунд, прежде всего в контексте политического проекта ЕС, в последнее время все они демонстрируют выраженное усиление тенденции к евроскептицизму, национал-консерватизму и центробежным реакциям по отношению к европейской глобализации и политической интеграции.
