CC BY
96
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
История права и государства
М.Ю. Гутман*, Н.П. Маюров**
Правовые средства, формы и методы
укрепления дисциплины в войсках и органах НКВД СССР
в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)
Подтверждённый многовековой практикой вывод, что победа в войне в конечном счёте зависит от состояния духа тех, кто на поле брани проливает кровь свою, можно в полной мере отнести и к выводу о том, что победа на фронте зависит и от крепости тыла, обеспечивающего фронт. Эта закономерность прослеживается во всех войнах прошлого, в т.ч. и в Великой Отечественной войне, самой тяжелой из войн в истории человечества.
Великая Отечественная война явилась величайшим испытанием для народов Советского Союза, потребовала мобилизации всех сил и средств, духовных и физических сил. Суровые испытания первого военного года, поражения Красной армии и стремительное наступление вермахта вглубь страны нанесли тяжелейшую психологическую травму миллионам советских граждан. Сформированное под влиянием партийной пропаганды представление о будущей схватке с фашистской Германией не выдержало проверки действительностью. Скорая победа над врагом на его собственной территории малой кровью оказалась несбыточной мечтой и не имела под собой реальной почвы. Шок, вызванный крушением идеологического мифа, порождал сомнения, колебания, растерянность и страх1.
Программа мобилизации сил и средств для отпора врагу была изложена в директиве СНК СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским органам прифронтовых областей от 29 июня 1941 г., которая предусматривала перевод народного хозяйства на военные рельсы, перестройку работы всех органов в соответствии с требованиями войны. Она по-новому поставила многие вопросы использования органов и войск НКВД в условиях войны.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 г. «О военном положении» изменилась подчинённость милиции местностей, объявленных на военном положении. Все функции органов государственной власти в области обороны, охраны общественного порядка и государственной безопасности передавались военным советам фронтов, армий, военных округов, а где они отсутствовали - высшему командованию войсковых соединений. На органы НКВД постановлением СНК СССР от 24 июня была возложена организация борьбы против парашютных диверсантов на территории Ленинградской, Мурманской и Калининской областей, Карело-Финской республики, Украины, Белоруссии, Эстонской, Латвийской, Литовской и Молдавской ССР, Крымской
* Доктор юридических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, полковник в отставке.
** Доктор юридических наук, профессор, почетный сотрудник МВД России, полковник милиции.
автономной республики, Ростовской области, Краснодарского края, западной части Грузинской ССР. В этих целях при городских, районных и уездных отделах НКВД, дислоцированных на указанных выше территориях, создавались истребительские батальоны численностью 100-200 человек из числа проверенного партийного, комсомольского и советского актива, способного владеть оружием. Начальниками истребительных батальонов назначались надежные оперативные работники НКВД и милиции. Каждый истребительный батальон городского, районного и уездного отдела НКВД вооружался двумя ручными пулеметами, винтовками, револьверами и гранатами, а личный состав истребительных батальонов был переведен на казарменное положение с сохранением за ними средней заработной платы2. Согласно этому постановлению, к концу июля 1941 г. было сформировано 1755 истребительных батальонов общей численностью 328000 человек. 25 июня 1941 г. постановлением Политбюро на войска НКВД возлагается охрана войскового тыла. 30 июня 1941 г. решением ПВС СССР, ЦК ВКП(б) и СНК СССР был образован Государственный Комитет Обороны.
Первые неудачи советских войск, их отступление и частичная дезорганизация, потеря управления войсками, дезертирство и неспособность военного командования справиться с этими проблемами привели к тому, что ГКО своим Постановлением № 187 от 17 июля 1941 г. преобразовал органы контрразведки НКО в особые отделы НКВД.
Для лучшего взаимодействия всех специальных и правоохранительных органов в борьбе с вражеской агентурой и преступностью Указом ПВС СССР от 20 июля 1941 г. НКГБ и НКВД были объединены в единый Народный комиссариат внутренних дел СССР. Наркомом внутренних дел остался Л.П. Берия, бывший нарком госбезопасности В.Н. Меркулов стал его первым заместителем. Целый ряд подзаконных актов был принят и самим наркоматом внутренних дел. Так, 7 июля 1941 г. НКВД СССР издал директиву, которая требовала от личного состава органов милиции всегда и в любой обстановке быть готовым к самостоятельному или совместно с подразделениями Красной армии выполнению боевых задач по ликвидации диверсионных групп, парашютных десантов и регулярных частей противника, особенно в зоне военных действий, где боевая деятельность органов милиции должна быть тесно связана с тактиков армейских соединений3. В директиве НКВД № 169 от 18 июля 1941 г. особым отделам ставились такие задачи, как решительная борьба со шпионажем и предательством в частях Красной армии, ликвидация дезертирства непосредственно в прифронтовой полосе и др.4 Именно эти директивы в значительной степени определяли основные направления деятельности милиции как вооруженной организации.
Этими нормативно-правовыми актами на милицию возлагались и новые задачи, обусловленные военной обстановкой. Основными из них были: борьба с военным и трудовым дезертирством, мародёрством, паникерами, распространителями ложных слухов, очистка городов от преступных элементов, оказание помощи транспортным органам НКВД в выявлении вражеских агентов и провокаторов и т.д. В августе 1941 г. на плечи НКВД легли дополнительные обязанности по переселению лиц немецкой и других национальностей - воюющих с СССР стран5. Обусловлено это было рядом причин, среди которых оказались многочисленные факты пособничества представителей этих национальностей немецким войскам6. Насколько велики по объёму были новые задачи можно сделать вывод по следующим цифрам.
За период с 20 октября 1941 г. по 1 мая 1942 г. работниками комендатур, комендантскими патрулями и сотрудниками милиции задержан 531401 человек, в т.ч.:
- за воинские преступления и нарушения - 183519 человек (из них 9406 дезертиров, 21346 уклонившихся от военной службы);
- за контрреволюционную деятельность - 4881 человек;
- распространителей провокационных контрреволюционных слухов - 885 человек;
- за нарушения установленного в связи с осадным положением порядка и уголовные преступления - 252591 человек ( в т.ч. за убийства - 78 человек, за кражи - 5763 человека, за спекуляцию - 2204 человека, за нарушения общественного порядка - 73915 человек).
Из них расстреляны на месте 13 человек, изъято огнестрельного оружия - 13725 единиц, холодного - 625 единиц7. В отчёте УНКВД по Московской области указывается, что за период с начала войны и по апрель 1942 г. включительно были задержаны 40028 лиц «уголовно-преступного элемента»8.
Существенный вклад в ликвидацию немецкой агентуры и ее пособников внесла милицейская дивизия П.А. Орлова. За период с 10 августа 1941 г. по 20 февраля 1942 г. были задержаны 50 агентов немецкой разведки, 79 шпионов, 683 дезертира, 2180 уклоняющихся от мобилизации, 18 мародеров, 59 уголовников, 232 нарушителя паспортного режима9.
Только за один день 16 ноября 1941 г. в Москве при массовой проверке документов были задержаны 2124 человека, в т.ч.: лиц, уклонявшихся от военной службы, - 206 человек, дезертиров
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
- 59 человек, военнослужащих без документов и отставших от своих частей - 768 человек, военнослужащих в нетрезвом виде - 7 человек10.
Милицией Чувашии с начала Великой Отечественной войны и до 25 октября 1942 г. были задержаны 1532 дезертира, 962 человека, уклонявшихся от призыва и мобилизации, 1136 человек, укрывавшихся от военного учёта, и 17 человек, дезертировавших с военных производств. В 1944 г. были проверены документы у 347995 граждан, что позволило задержать 569 дезертиров, 629 человек, уклонявшихся от призыва и мобилизации, 761 нарушителя военного учёта11.
Стремительное наступление фашистских войск привело руководство страны к решению об ужесточении репрессий в отношении изменников, предателей и дезертиров. 17 ноября 1941 г. ГКО принимает Постановление № 903 о расширении прав Особого совещания при НКВД. Данным постановлением Особому совещанию НКВД СССР предоставлялось право с участием Прокурора Союза ССР по возникающим в органах НКВД делам о контрреволюционных преступлениях и особо опасных преступлениях против порядка управления СССР выносить соответствующие меры наказания вплоть до расстрела.
Новые, чрезвычайно сложные и ответственные задачи, поставленные перед милицией в годы войны, требовали от её сотрудников высочайшей организованности и дисциплинированности12. Важнейшую роль в укреплении дисциплины в милиции играл Политотдел ГУРКМ, который осуществлял свою деятельность в соответствии с положением о политическом отделе ГУРКМ НКВД СССР от 15 сентября 1940 г.13 Он стал руководящим партийно-политическим органом НКВД СССР.
В связи с уходом в действующую армию многих милиционеров по призыву и добровольно значительно увеличился некомплект милиции. Только в июне-июле 1941 г. в ряды Красной Армии вступило около 25% личного состава милиции, в т.ч. 8 тыс. коммунистов и комсомольцев. В Красную Армию был мобилизован весь рядовой и 32% оперативного состава бурят-монгольской милиции. За
1941 г. из органов НКВД Чувашии в Красную Армию убыло 43,6% личного состава14, а из московской милиции - 12 тыс. сотрудников.
Всё это коренным образом меняло условия работы милиции. В перестройке работы милиции на военный лад большую работу проводило Главное управление милиции. Его решением сотрудники наружной службы милиции были переведены на работу в две смены, на время войны отменялись отпуска. Значительно повысились требования к организованности, исполнительности и дисциплинированности личного состава. Однако на практике не всё обстояло так, как требовала обстановка. Проведённые в течение первого месяца войны проверки подразделений милиции свидетельствовали об имевших место беспечности, задержками с возбуждением уголовных дел и др. Так, проверка 6-го отделения ленинградской городской милиции, проведённая 26 июня 1941 г., выявила, что без оформления в милиции находилось 169 заявлений граждан. Повторная проверка в августе того же года показала, что положение мало изменилось, но увеличилось количество нарушений дисциплины, которыми были поражены 8% личного состава. Основными видами нарушений являлись самовольные отлучки и пьянство. Имели место случаи искривления дисциплинарной практики: сотрудники милиции наказывались заочно, без объявления наказания им лично. Аналогичные нарушения отмечались в 10-м и 33-м отделениях милиции города. В ряде районных и городских отделений милиции, несмотря на переход на казарменное положение, на момент проверки находился лишь один бодрствовавший милиционер15.
Необходимо отметить, что и в годы войны претворялась в жизнь сталинская идея об обострении классовой борьбы в период строительства социализма, которая находила своё воплощение в репрессиях, имевших место и до войны, и в ходе её. Многочисленными жертвами репрессий стали видные военачальники, партийные работники, сотрудники органов государственной безопасности и милиции. Всё это не могло не отразиться на состоянии дисциплины и в Красной Армии, и в органах НКВД. К.С. Симонов писал: «Мало того, что армия, начиная с полков, была в значительной мере обезглавлена, она была еще и разложена этими событиями. Наблюдалось страшное падение дисциплины. ... Многие командиры чувствовали себя растерянными, неспособными навести порядок»16. Такие случаи, особенно в первый период войны, имели место не только в Красной Армии, но и в войсках и органах НКВД, готовность которых к выполнению боевых и служебных задач определялась политико-моральным состоянием.
Однако судить об этом историкам советского периода было весьма сложно, т.к. до 1990-х гг. материалы по этим проблемам являлись совершенно секретными, и доступ исследователей к ним был весьма затруднён. В конце 90-х гг. некоторая часть документов, хранившихся в партийных, государственных и ведомственных архивах, была рассекречена и открыта для исследователей, но только в той части, где речь шла о стойкости, мужестве и героизме сотрудников. В последние годы
положение меняется в лучшую сторону: появилась возможность проанализировать все стороны деятельности милиции в годы войны, её политико-моральное состояние, исследовать партийнополитическую и воспитательную работу с личным составом, дисциплинарную практику, а также нормативно-правовую базу, регулировавшую отношения в сфере соблюдения дисциплины в милиции.
Основной оценкой, которой определялась эффективность партийно-политической и воспитательной работы с личным составом Красной Армии, войск и органов НКВД, являлось его политико-моральное состояние. Однако критерии, которыми эта оценка определялась, нам обнаружить не удалось. При определении уровня политико-морального состояния мы не встретили ни одной ссылки на нормативно-правовые акты. Уставы, различные директивы и инструкции по вопросам работы с личным составом и другие документы также не содержали конкретных критериев, которыми можно было определить уровень политико-морального состояния. Критерии, по которым определялся его уровень, употреблялось несколько абстрактные: «здоровое политико-моральное состояние», «политико-моральное состояние в основном здоровое» и «крепкое политико-моральное состояние», т.е. количественные показатели здесь отсутствуют и, по всей вероятности, их вряд ли можно применить. Как же определялась оценка уровня политико-морального состояния?
То содержание, из которого складывалась эта оценка, можно с известной степенью достоверности восстановить по докладам и отчётам политических органов, партийных и комсомольских организаций о работе за некоторый период, а также докладным запискам и спецдонесениям особых отделов дивизий, армий и фронтов. Во всех документах, которые нам удалось обнаружить, политико-моральное состояние личного состава оценивалось как «здоровое» или «в основном здоровое».
Из чего же складывалась оценка политико-морального состояния войск НКВД на фронтах Великой Отечественной войны, органов милиции в прифронтовых районах и в советском тылу? Если за основу определения критериев оценки политико-морального состояния войск НКВД и органов милиции взять основные положения доклада политического отдела ГУМ НКВД СССР за 1943 г. «О политико-моральном состоянии, служебной дисциплине и партийно-политической работе в органах милиции за 1943 г.», можно сделать вывод, что политико-моральное состояние личного состава представляло собой некую совокупную оценку, определяемую результатами выполнения личным составом возложенных на него служебно-оперативных и боевых задач.
Она включала в себя, во-первых, веру в справедливость сформировавшейся в стране экономической и социально-политической системы, убеждённость в правильности политического курса, верность политическому руководству и преданность ему. Однако в этом случае требовались не только слова, клятвенное заверение при принятии Присяги, но и практический показ этой верности в бою, в ходе выполнения повседневных и внезапно возникающих задач, требовавших от каждого максимального напряжения сил, способности идти на самопожертвование. Не случайно 25% личного состава милиции изъявили желание добровольцами вступить в ряды защитников Родины, пойти на фронт. Это подтверждалось и ростом численности партийных и комсомольских организаций милиции в годы войны как в тыловых подразделениях, так и в частях и соединениях войск НКВД на фронтах. А ведь в партию принимали только лучших, тех, кто «на деле доказал свою преданность партии Ленина-Сталина». Но архивные материалы свидетельствуют, что политико-моральное состояние оценивалось как «здоровое» даже в тех случаях, когда в частях и соединениях на фронте, подразделениях милиции в тылу имели место случаи предательства, перехода на сторону врага, оставление позиции, членовредительство и другие правонарушения и даже преступления. Так, политико-моральное состояние личного состава в 43-й армии войск НКВД в ноябре 1941 г. оценивалось как «здоровое», но отмечалось, что «имеют место отдельные антисоветские проявления, пораженческие настроения и аморальные проступки, ослабляющие боевой дух личного состава», участились пьянки среди командного и рядового состава, что «в некоторых подразделениях невыполнение приказаний стало обычным явлением», что «пример расхлябанности, трусости, паники подают и некоторые командиры», что «имеют место случаи невыполнения командным составом боевых приказов». Приводится пример, когда «один из батальонов 129-го стрелкового полка 93-й стрелковой дивизии во время боя полностью разбежался, а командный состав не только не принял мер к предотвращению этого позорно факта, но и сам проявил полную растерянность и панику»17. И тем не менее политико-моральное состояние 43-й армии оценивалось как здоровое. Оценивалось политико-моральное состояние личного состава как «в основном здоровое» и в 33-й армии войск НКВД Западного фронта, хотя в частях армии имели место антисоветские высказывания, дезертирство и переход отдельных военнослужащих на сторону врага18.
Во-вторых, это оценка выполнения личным составом служебно-оперативных и боевых задач. Обычно в отчётах о политико-моральном состоянии личного состава перечислялись успешно
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
выполненные задачи и обязанности, количество награждённых и поощрённых сотрудников и бойцов, примеры мужества, героизма и стойкости. В докладной записке начальника Особого отдела 69-й бригады войск НКВД по состоянию на 1 октября 1941 г. политико-моральное состояние личного состава подразделений бригады оценивалось как в «основном здоровое». То, что политико-моральном плане состояние 69-й бригады войск НКВД было действительно здоровым, подтверждает докладная записка начальника особого отдела бригады от 10 ноября 1941 г. В ней отмечалось, что бригада выполнила поставленные перед ней задачи, многие бойцы и командиры проявили мужество и храбрость. Приведён ряд конкретных примеров героизма, проявленного командирами и бойцами бригады19. В докладе начальника ГУМ за 1943 г. указывается, что за год правительственных наград были удостоены 8 тыс. сотрудников, 40762 человека получили различные поощрения20. Среди сотрудников милиции, поощрённых правами наркома внутренних дел, было много лиц младшего начальствующего состава и женщин. Так, «за самоотверженность и стойкость при задержании вооружённых преступников» была награждена знаком «Заслуженный работник НКВД» оперуполномоченная ОУР УНКВД по Пензенской области Е.В. Баранова. «За проявленное мужество при оцеплении очага поражения и оказание помощи пострадавшим в период налёта вражеской авиации» была объявлена благодарность наркома и выдана денежная премия в 300 рублей милиционеру из г. Краснодара П.П. Шенцовой. «За вскрытие крупных хищений и разбазаривание хлеба в Рязанской области» были поощрены начальник ОБХСС области И.Н. Гольтяева, заместитель начальника Старожиловского РОВД С.Н. Воробцова и старший оперуполномоченный ОБХСС Управления милиции П.И. Федосеева. «За мужество, самоотверженность и умелые действия на посту по рассредоточению и спасению граждан, проявленное во время артиллерийского обстрела противником г. Ленинграда» милиционеру Кириллову П.В. приказом наркома № 450 от 29 июня 1943 г. была объявлена благодарность и выдано денежное вознаграждение в размере одного месячного оклада21 . 30 июня 1943 г. приказом НКВД СССР № 459 награждена большая группа работников служебного собаководства милиции из гор. Москвы, Челябинской области, Татарской АССР, Ленинградской и ряда других областей, силами которых было раскрыто 1210 преступлений и возвращено государству и частным лицам имущества на сумму свыше 5 млн. рублей22.
В-третьих, подчеркивается сознательное участие личного состава во всех проводимых в стране массово-политических мероприятиях. Например, в 1943 г. личный состав милиции активно участвовал в подписке на 2-й Государственный военный заём на 57436650 руб., что составило 140,7% к фонду заработной платы23 . На 10 февраля 1943 г. только по 23 районным отделениям милиции Ленинградской области и Областному управлению милиции было собрано и сдано в госбанк на танковую колонну «Ленинградский колхозник» 178032 рубля наличными деньгами и 46775 рублей облигациями государственных займов. Сотрудники органов внутренних дел принимали участие в проведении подобных компаний среди гражданского населения. Так, сотрудники Маловишерского отделения милиции в декабре 1942 года оказали помощь колхозникам в проведении собраний по сбору средств на танковую колонну. Ими было собрано свыше 50 тысяч рублей наличными деньгами, около тонны картофеля, много овощей и теплых вещей для действующей армии. Также оказывалась помощь семьям фронтовиков24.
В-четвёртых, в изученных документах просматривается тенденция отграничивать политикоморальное состояние от состояния дисциплины и преступности среди сотрудников. Связующим звеном между этими понятиями служила партийно-политическая работа, которая была призвана повышать сознательность личного состава и способствовать укреплению дисциплины. В названном докладе подчеркивается, что «всей суммой партийно-политических мероприятий политаппарат и партийные организации воспитывали личный состав в духе беззаветной преданности партии Ленина-Сталина и Советскому правительству, глубочайшей любви к Родине и своему народу, вооружали кадры милиции марксистско-ленинской теорией, боролись за крепкое политико-моральное состояние и строжайшую дисциплину, порядок и организованность в работе»25.
В-пятых, основной причиной серьёзных недостатков при выполнении служебно-боевых задач, аморальных проступков и преступлений в действующих частях и соединениях войск НКВД, в управлениях и подразделениях милиции на местах признавалась слабая постановка партийнополитической и воспитательной работы с личным составом, отсутствие постоянной живой связи политработников с бойцами, особенно с теми, которые находились на передовой линии, в окопах. Подчёркивалось, что в работе политаппарата частей и соединений до сих пор существует шаблон. Новые формы и методы политико-воспитательной работы в условиях боя не изыскиваются и не популяризируются, опыт передовых комиссаров и политруков не распространяется. В некоторых частях армии политико-воспитательная работа совсем заброшена. Беседы, читки газет не проводятся даже в условиях временного затишья, политическая работа во время боя отсутствует. Массово-
разъяснительная работа не увязывается с конкретными боевыми задачами, не поставлена на службу укреплению воинской дисциплины
Аналогично оценивалась и слабая политико-воспитательная работа в частях 33-й армии войск НКВД Западного фронта: «Приказ наркома обороны № 0391 от 3 октября 1941 г. об усилении политиковоспитательной работы среди красноармейского состава в отдельных частях не выполняется, в частях имеется большое количество бойцов, командиров - участников гражданской войны, однако они не привлекаются для работы среди красноармейского состава»26.
Немало проблем с дисциплиной было и в органах милиции на местах, численность которой к началу Великой Отечественной войны достигла 227650 человек27. Это объяснялось рядом причин. В годы войны текучесть кадров милиции была чрезвычайно высокой и составляла около 50%. Так, по состоянию на 1 июля 1942 г. в органах внутренних дел Кировской области сотрудники со стажем работы до 1 года составляли более 30%, т.е. поступили на службу в первый год войны. И лишь 49 человек из 1067 милиционеров работали в течение всей войны - и это в области, которая не находилась на военном положении28 .
Обновление кадров носило массовый характер. Так, милиция Новосибирска за годы войны обновилась на 80%. Опытных сотрудников, ушедших на фронт, заменяли вернувшимися на службу пенсионерами, призывниками старше 42 лет, женщинами. В омском областном и городских отделениях милиции женщины составляли 42,5%, в сталинградской милиции - 20% , в московской милиции работало около 4000 женщин. Всего к концу войны в милиции проходили службу более 20000 женщин, в т.ч. в аппаратах УР и БХСС - 5638, участковыми - 530, рядовыми милиционерами - 14461 человек.
Приход новых сотрудников требовал их профессиональной подготовки, что в суровые годы войны было связано с большими трудностями. Поэтому подготовка кадров осуществлялась на ускоренных курсах и досрочного выпуска курсантов из специальных учебных заведений. Всего за годы войны в учебных заведениях НКВД были подготовлены 18747 сотрудников милиции29.
Увеличивался некомплект милиции. Так, в Западной Сибири в годы войны он составлял от 14% до 18%30.
Несмотря на эти трудности, большинство сотрудников милиции и их руководители добросовестно выполняли возложенные на них обязанности, с честью несли нелегкую службу. Так, например, в одной из докладных записок секретарю Ленинградского обкома ВКП(б) Г.Х. Бумагину о политико-моральном состоянии, служебной дисциплине личного состава и партийно-политической работе в подразделениях Ленинградской областной милиции отмечалось: «Несмотря на тяжелые условия работы в прифронтовых районах, личный состав работает по-военному, в работе проявляет воинскую четкость, подтянутость, исполнительность и подлинно большевистскую оперативность».
Однако отсутствие опыта практической работы у многих сотрудников милиции, количественный некомплект, рост служебной нагрузки на личный состав, продовольственные трудности и ослабление в этой связи требований к кадрам милиции нередко приводили не только к нарушениям служебной дисциплины, но и нарушениям законности, халатному отношению к служебным обязанностям, преступности среди личного состава. Так, в начале 1942 г. в осаждённом Ленинграде были проведены проверки деятельности большинства городских и ряда областных отделений милиции. При проверке Тихвинского РО НКВД ЛО были выявлены случаи грубого нарушения норм уголовно-процессуального кодекса, в результате чего были арестованы 11 граждан, без достаточных оснований обвинённых в измене Родине. Были выявлены и случаи фальсификации уголовных дел31.
Грубые нарушения допускали и руководители милиции. В акте о проверке 17-го отделения милиции г. Ленинграда в начале февраля 1942 г. отмечалось, что воспитательная работа среди личного состава не проводится, имеют место случаи оставления милиционерами постов, уклонения от помощи гражданам, факты кражи работниками милиции. Приказом начальника УНКВД по ЛО № 08 от 5 февраля 1942 г. начальник отделения милиции Разумовский был предан суду, а политрук отделения Крысяков арестован на 10 суток с содержанием на гауптвахте, а затем уволен из милиции32.
Серьёзные недостатки были выявлены при проверке состояния политико-воспитательной работы в 8-м и 9-м отделениях милиции Ленинграда. В приказе начальника Управления милиции № 064 от 23 августа 1942 г. отмечалось, что «служебная дисциплина в отделениях низкая, количество нарушений за последнее время возросло, дело политического воспитания личного состава поставлено на самотёк». Начальнику 9-го отделения милиции Галибину «за непринятие мер к укреплению дисциплины» был объявлен выговор, а политрук отделения Латышев «за развал политиковоспитательной работы и политическую безграмотность» был отстранён от политработы33 . Серьёзные недостатки отмечались и в других подразделениях милиции. Анализ этих приказов позволяет сделать несколько выводов.
Во-первых, подчёркивается, что к политико-воспитательной работе в условиях войны предъявляются новые, повышенные требования.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Во-вторых, несмотря на тяжелейшую обстановку в городе в период блокады, из вида не упускаются воинская выправка и подтянутость личного состава милиции, говорится о необходимости строгого соблюдения дисциплины, что является залогом точного и своевременного выполнения возложенных на милицию задач.
В-третьих, уделяется внимание политической составляющей милицейской дисциплины, повышению идеологического уровня руководителей, прежде всего политработников, призванных осуществлять руководство политико-воспитательной работой и строго проводить в жизнь политический курс.
В-четвертых, чётко определяяется вина каждого из руководителей, за что они были подвергнуты наказаниям.
В-пятых, на всех лиц, виновных в отмеченных недостатках, в точном соответствии с требованиями Дисциплинарного устава были наложены дисциплинарные взыскания. И главное, содержание приказов свидетельствует не только о недобросовестном отношении ряда руководителей к своим обязанностям, но и об их профессиональной непригодности, низких морально-политических качествах, неумелом подборе и расстановке милицейских кадров в условиях войны и общем кадровом некомплекте.
Необходимо обратить внимание и на то, что руководство милиции осаждённого города принимало все возможные меры к укреплению дисциплины и организованности. В подразделениях развернулась борьба за победу в социалистическом соревновании в честь 1 Мая, за право получить переходящее Красное Знамя Ленинградского горсовета. По итогам этой работы 25 мая 1942 г. был издан приказ начальника УНКВД ЛО № 159, в котором отмечалось, что лучших показателей в оперативно служебной деятельности добились 2, 4, 5, 15, 22, 33 и 36-е отделения милиции. В 2, 3, 11, 14, 15, 27 и 34-м отделениях милиции добились снижения нарушений дисциплины среди личного состава, а в 8-м отделении в январе-апреле 1942 г. вообще не было ни одного нарушения дисциплины34.
Большое влияние на укрепление дисциплины в милиции оказывали партийные организации и коммунисты милиции. В конце 1942 г. партийная прослойка милиции страны составляла 33,8%, к концу 1943 г. она возросла до 37,7%, а в управлениях и дорожных отделах милиции Краснодарского края, Ивановской области и Тамбовской областях этот показатель превышал 55%35.
В 1943 г. Красная Армия, ВМФ СССР, войска и органы НКВД в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 января 1943 г. перешли на ношение новой формы одежды и новых знаков различия. Вводилась новая форма и в НКВД. Во исполнение Указа ПВС СССР, начальник УНКВД по Куйбышевской области издал приказ № 49 от 20 апреля, в котором требовал строго соблюдать правила ношения новой формы одежды, обязывал руководителей ежемесячно проводить строевые смотры, а каждого сотрудника милиции быть всегда подтянутым, одетым по форме, выглаженным и т.д.
11 февраля 1943 г. НКВД СССР приказом № 104 объявил Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 февраля 1943 г. о званиях начальствующего состава органов НКВД и милиции36. В приказе предусматривалась возможность в дисциплинарном порядке снижения в специальных званиях вплоть до разжалования в рядовые, определялись дисциплинарные проступки, за которые лица младшего начальствующего состава могли быть лишены специальных званий.
Необходимо отметить, что со времени введения в Красной Армии и милиции новой формы одежды и знаков различия требования к дисциплине значительно повысились. Несомненно, это объясняется и тем, что успехи на фронтах позволили обратить внимание и на эту важнейшую проблему, от которой зависит исполнительность, стойкость, своевременное выполнение служебно-боевых задач.
К концу 1942 г. завершился первый, самый тяжелый для народов нашей страны и его Вооруженных Сил период войны. Стало совершенно очевидным, что военно-политические планы фашистской Германии потерпели крах, в войне с СССР она не добилась поставленных целей. Наступил коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны. Сущность его состояла в том, что немецко-фашистские войска потерпели сильнейшее поражение в ходе Сталинградской битвы, на Курской дуге. В результате наступательных операций были освобождены Донбасс, Киев, в январе 1943 г. была прорвана блокада Ленинграда. Огромных размеров достигло партизанское движение. Во исполнение Постановления Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г., к концу этого года было создано 3500 партизанских отрядов и групп, в рядах которых сражались более 250 тыс. человек. К концу же 1944 г. насчитывалось уже свыше миллиона вооруженных партизан и подпольщиков, деятельность которых координировалась Центральным штабом партизанского движения. В центральном аппарате НКВД руководством партизанского движения занимался 2-й отдел, на местах
- 4-е отделы УНКВД. В целях более оперативного руководства работой в тылу врага 18 января
1942 г. приказом НКВД № 00145 на базе 2-го отдела было создано 4-е управление НКВД, начальником которого стал старший майор государственной безопасности П.А. Судоплатов37.
Военно-стратегическая инициатива полностью перешла в руки советского военного командования. Несмотря на временную потерю важных промышленных районов, в 1943 г. объём промышленного производства в стране по сравнению с предыдущим годом увеличился на 17%, что позволило снабжать Красную Армию необходимой военной техникой в больших объёмах, чем военная промышленность Германии и её союзников вместе взятые. Следует подчеркнуть, что эти вооружения по ряду своих боевых характеристик превосходили аналогичные образцы военной техники капиталистических стран. Неизмеримо возрос авторитет СССР на международной арене. Усилилась борьба порабощённых народов против фашистских оккупантов. Турция и Япония отказались от своих намерений выступить против СССР.
Успешные боевые действия на фронтах в 1942-1943 гг., приведшие к освобождению от оккупации значительной части страны, поставили перед органами внутренних дел и государственной безопасности задачи по воссозданию в освобождённых районах правоохранительной системы, выявлению гитлеровских пособников, ликвидации многочисленных банд, проверке бойцов и командиров, освобождённых из плена и т.п.38 В этой обстановке фактическое подчинение органов внутренних дел подразделениям государственной безопасности стало нецелесообразным, и 14 апреля
1943 г. Наркомат внутренних дел СССР был разделён на два самостоятельных наркомата - НКВД и НКГБ.
В годы Великой Отечественной войны центральными и местными органами НКВД было издано множество приказов, в которых давался анализ дисциплины в милиции, формулировались требования к личному составу по её соблюдению, подвергались наказанию нарушители дисциплины39 и поощрялись сотрудники, отличившиеся при решении служебных и боевых задач. Конечно, в первые годы войны эта деятельность была менее систематичной, далеко не всё отражалось в приказах, директивах и указаниях, но постепенно отчётность принимала всё более чёткий и обязательный характер, включала в себя освободившиеся от врага территории. В 1943 г. Наркомату внутренних дел СССР удалось организовать сбор отчётов управлений и дорожных отделов милиции о кадрах, деятельности, состоянии дисциплины, организации воспитательной, партийно-политической работы (за исключением территорий, временно оккупированных немецко-фашистскими войсками). Безусловно, они были неполными, но позволяли иметь достаточно чёткое представление о состоянии милиции и принимать соответствующие меры, распространять передовой опыт организации службу, пропагандировать примеры мужества и героизма личного состава, проявленные на фронтах и в тылу, адекватно реагировать на недостатки и упущения по службе.
Большую организационно-политическую работу проводил Политический отдел Главного управления милиции НКВД СССР, численность которого составляла 43 человека. Из них только три старших инструктора работали до войны. Из 150 начальников политотделов милиции, работавших до войны, продолжали занимать эти должности только 6 человек40.
В докладе начальника политотдела ГУМ НКВД СССР комиссара милиции 3-го ранга Иванова дана оценка политико-морального состоянии милиции, служебной дисциплины и партийно-политической работы в органах милиции НКВД СССР за 1943 г. В документе содержатся статистические данные по кварталам и за год в целом. В последующие годы в НКВД СССР политический отдел ГУМ представлял отчёты за каждый квартал, что позволяло уже более оперативно реагировать на ситуацию, вовремя исправлять недостатки, распространять передовой опыт.
Комиссар Иванов отмечал, что партийно-политическая работа с начала войны была направлена на «чёткое выполнение приказов НК об укреплении советского тыла и оказание помощи фронту, на усилении борьбы с преступностью». Доклад содержал множество примеров героизма и мужества сотрудников милиции, совершенных ими с течение первых трёх лет войны. Отмечалось, что в борьбе с немецкими захватчиками работники милиции проявили подлинный героизм, мужество, самоотверженность и презрение к смерти41 . Вполне естественно, что в первую очередь в докладе речь шла о поощрениях. С начала Великой Отечественной войны и до конца 1943 г. более 8 тыс. работников милиции за мужество и самоотверженность были награждены правительственными наградами. Только за 1943 г. было поощрено 40762 человека. (I квартал - 7911 человек, II квартал -9460 человек, III квартал - 7290 человек, IV квартал - 16101 человек). В 1944 г. правительственные награды и «различного рода награждения и поощрения» получили 56427 сотрудников милиции42.
Исключительное мужество и самоотверженность проявили работники милиции блокадного Ленинграда. Рядовой состав работал по 14-16 часов, а командно-оперативный - по 18 часов в сутки. Многие из них умирали от голода. Но те, кто находили в себе силы, стойко несли службу и помогали людям.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
В приказах НКВД отмечались не только достижения и умелые действия, но и недостатки в работе, грубые нарушения дисциплин и преступления личного состава, нерадивое, халатное отношение сотрудников к своим обязанностям. Немало нарушений дисциплины было и в истребительных батальонах НКВД. В введённом в действие в 1943 г. «Положении о штабах истребительных батальонов НКВД-УНКВД» среди задач, возложенных на эти штабы, значились обеспечение боевой готовности, политической воспитанности личного состава, дисциплины, боевого обучения и сколачивания батальонов43 .
В ряде приказов НКВД СССР отмечались грубые нарушения дисциплины среди личного состава, слабая работа по розыску дезертиров, развал агентурной оперативной работы, нарушения революционной законности начальствующим составом милиции и др. Приказом НКВД СССР № 0318 от 7 августа 1943 г. отмечалось неудовлетворительное состояние «служебно-оперативной дисциплины» в органах милиции Оренбургской железной дороги, где в 1943 г. нарушениями были поражёны 25% личного состава44.
В обзорах НКВД СССР за 1943 г. по результатам проверки органов милиции страны было выявлено большое количество случаев нарушения социалистической законности45.
Коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны, наступивший в результате разгрома немецко-фашистских войск на Курской дуге, успешная деятельность советского тыла, активная деятельность партизан и подпольщиков во вражеском тылу, позволили уделить больше внимания органам милиции, усилить партийно-политическую и воспитательную работу с личным составом, наметить меры по дальнейшему укреплению дисциплины.
Если в 1941-1942 гг. отчётность о деятельности милиции республик, краёв и областей была крайне отрывочна и нерегулярна, то в 1943 г. в ГУМ НКВД СССР регулярно поступали отчёты республиканских, областных и краевых Управлений и дорожных отделов милиции «О политикоморальном состоянии, служебной дисциплине и о партийно-политической работе в органах милиции». Они позволяли ГУМ иметь достаточно полные сведения о состоянии дисциплины в органах милиции, информировать руководство НКВД СССР о кадровых проблемах, принимать адекватные меры.
Так, в докладе за 1943 г. отмечалось, что особое внимание политорганы, партийные и комсомольские организации уделяют работе по укреплению дисциплины. «Неустанно борясь за твердую воинскую дисциплину, организованность и порядок, мобилизуя в первую очередь коммунистов и комсомольцев на осуществление авангардной роли в служебной работе и дисциплине, политорганы и партийные организации милиции за годы Отечественной войны добились укрепления служебной дисциплины, снижается количество нарушений и аморальных проступков». Если нарушения служебной дисциплины среди лиц начальствующего состава допустили в 1940 г. 18,4% , а среди лиц рядового и младшего начальствующего состава - 30,4%, то в 1943 г. эти цифры составляли соответственно 16,9% и 19,2%46. Всего за 1943 г. было допущено 23107 нарушений служебной дисциплины47.
Наиболее грубыми и распространёнными проступками и преступлениями в 1943 г. являлись пьянство, допущение побегов арестованных, сон на посту и уходы с поста, неисполнение приказов, взяточничество и злоупотребление служебным положением48:
За неудовлетворительное руководство партийно-политической работой четыре начальника политчастей дорожных отделов милиции, в которых особенно было неблагополучно с дисциплиной, были освобождены от занимаемых должностей49.
В первые военные годы шло значительное сокращение пьянства, но в IV квартале 1943 г. вновь произошёл его рост. Пьянство было основной причиной грубейших нарушений и преступлений. Именно на почве пьянства совершалось большинство случаев неправомерного применения оружия. Пьянство способствовало также морально-бытовому разложению, связи с преступными элементами и хищениям собственности, взяточничеству и злоупотреблению служебным положением, количество которых в годы войны значительно возросло. Особенно широко процветали взяточничество и злоупотребление служебным положением среди работников паспортных и учётно-воинских столов, оперативных групп по сопровождению поездов, конвоиров и дежурных по КПЗ, среди работников, обслуживающих рынки и вокзалы50.
Состояние дисциплины среди сотрудников милиции и в 1944 г. вызывало серьёзную озабоченность НКВД СССР. Начальник Главного управления милиции НКВД СССР в докладе «О политико-моральном состоянии, служебной дисциплине и партийно-политической работе в органах милиции НКВД СССР» отмечал, что «служебная дисциплина за истекший год несколько укрепилась, но не соответствует требованиям военного времени»51. В 1944 г. количество правонарушений, совершенных сотрудниками милиции, резко увеличилось52.
Мы считаем, что рост преступлений и дисциплинарных нарушений, допущенных личным составом милиции в 1944 г., объясняется следующими причинами.
1. К концу 1944 г. практически вся территория страны была освобождена от немецко-фашистских захватчиков. На этих территориях были восстановлены органы милиции, которые формировались не только за счёт лиц, уже служивших в милиции ранее или окончивших к этому времени курсы и школы милиции, но и за счёт местного населения, а также бывших военнослужащих, которые из-за ранений не были годны для военной службы и др.
2. Влияние войны на нравы и поведение людей.
3. С освобождённых территорий также стали поступать статистические данные о правонарушениях, совершенных личным составом милиции, что увеличило их общее количество.
4. Ослабление воспитательной работы с личным составом и рост правонарушений среди сотрудников милиции стали следствием упразднения в частях и органов милиции в декабре 1943 г.
53
должностей заместителей начальников районных и городских отделов по политчасти53.
5. Большинство правонарушений и преступлений в милиции было совершено сотрудниками милиции, принятыми в её ряды в военные годы и не имевшими достаточного профессионального опыта, милицейской закалки.
6. Определённое влияние на рост нарушений и преступлений среди личного состава милиции оказывали и серьёзные бытовые и продовольственные трудности, недостатки в организации материально-технического и вещевого снабжения.
В 1944 г. за образцовое выполнение служебного долга правами руководящего состава управлений НКВД были поощрены 40762 сотрудника милиции, в т.ч. 14047 лиц среднего и старшего начальствующего состава. Было поощрено 12775 коммунистов (31,3 %), 7444 комсомольца (18,2 %) и 20543 беспартийных (50,3%)54.
Большое значение для закрепления кадров в милиции и укрепления дисциплины имело распространение на начальствующий состав милиции Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1944 г. о награждении орденами и медалями СССР генералов, адмиралов, офицеров, а также сержантов и старшин сверхсрочной службы за выслугу лет. В соответствии с Указом эти категории офицерского и начальствующего состава награждались медалью «За боевые заслуги» за 10 лет службы, орденом Красной Звезды за 15 лет службы, орденом Красного Знамени за 20 лет службы и орденом Ленина - за 25 лет службы. За 30 лет службы сотрудники награждались вторым орденом Красного Знамени55. Это решение свидетельствовало о признании деятельности сотрудников милиции как одного из важнейших направлений в борьбе за укрепление тыла действующей армии и их вкладе в победу над врагом, стимулировало длительную службу и имело большое моральное значение, поднимало престиж милицейской службы.
Таким образом, в годы Великой Отечественной войны на основе Конституции СССР был принят ряд нормативно-правовых актов, направленных на обеспечение общественного порядка и государственной безопасности, на укрепление дисциплины и правопорядка во всех звеньях государственного управления, в том числе и в органах милиции. Реализация заложенных в них норм способствовала укреплению дисциплины и организованности в органах милиции, усилению борьбы с нарушителями законности, более тщательному подходу к отбору кадров и в конечном итоге к повышению эффективности борьбы с преступностью.
Вместе с победами Красной Армии на фронтах и стабилизацией внутренней обстановки в стране в I квартале 1945 г. несколько улучшилась и криминогенная обстановка. Уголовная преступность по стране по сравнению с IV кварталом 1944 г. сократилась на 5,8% - в основном за счёт сокращения таких тяжких преступлений, как убийства, разбои, грабежи, а также всех видов краж. Раскрываемость преступлений составляла 91,2%, в т.ч. убийств - 91,8%, грабежей - 88,7%, краж - 87,8%56.
Политико-моральное состояние личного состава милиции оценивалось как здоровое. За I квартал 1945 г. награды и различные поощрения получили 16407 человек. Но возросло и количество нарушений служебной дисциплины и аморальных проступков57 .
Особенно высоким был рост случаев пьянства. В некоторых территориальных органах милиции пьянство составляло подавляющую часть дисциплинарных нарушений: в Латвийской ССР и Татарской АССР - 50%, в Свердловской области - 48%, в Куйбышевской области и на Куйбышевской железной дороге - 40%. Особенно серьёзным было то, что случаев пьянства среди начальствующего состава было больше, чем среди рядового состава. 61,3% злоупотреблений служебным положением совершались также начальствующим составом. Отмечались многочисленные случаи фактов грубости по отношению к гражданам, процветал бюрократизм, многие жалобы и заявления граждан не рассматривались.
Изученный материал свидетельствует о том, что только «здоровое» или «крепкое» политикоморальное состояние обеспечивает и победу в войне, и успешное выполнение служебно-боевых
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
задач, это понятие характеризует и состояние служебной дисциплины. Однако в годы Великой Отечественной войны эти показатели состояния личного состава были искусственно разделены. Понятие «политико-моральное состояние» не включало в себя «состояние служебной дисциплины», что нашло своё отражение в докладах и отчётах ГУМ о деятельности за определённый период в специальном разделе «Политико-моральное состояние и служебная дисциплина». Мы считаем, что состояние служебной дисциплины является одним из важнейших показателей политико-морального состояния коллектива, более того, является его составной частью. Понятие «политико-моральное состояние» по содержанию шире. Но если о состояние служебной дисциплины мы можем судить по ежедневным делам и поступкам индивидов и целых коллективов, то о «политико-моральном состоянии» мы можем судить по конкретным поступкам в конкретной, как правило, экстремальной ситуации. Мы считаем важным отметить и то, что разделение политико-морального состояния и служебной дисциплины в отчётности обусловлено тем, что допускавшиеся в милиции и фиксировавшиеся в официальных документах в рассматриваемый период различные нарушения и преступления не позволяли оценивать политико-моральное состояние как «здоровое» или «крепкое». Определить количественную или качественную грань допустимых правонарушений, при которых можно считать политико-моральное состояние здоровым, было практически невозможно, т.к. нередко нарушители дисциплины умело и бесстрашно действовали в бою или при выполнении служебнооперативных задач. Поэтому после констатации факта о здоровом политико-моральном состоянии личного состава следовал тезис, что «в борьбе преступным элементом и изменниками Родины многие работники милиции показали пример честного исполнения своего служебного долга, оперативную находчивость и политическую бдительность». А далее сообщалось, что «наряду с проявленным героизмом и стойкостью имели место и отступления от требований дисциплины» и приводились конкретные факты. Более того, в отдельных отчётах и докладах с мест констатировалось, что «политико-моральное состояние в органах милиции здоровое», а состояние дисциплины оценивалось как «неудовлетворительное».
Таким образом, окончание Великой Отечественной войны органы милиции НКВД СССР встретили, как показывают официальные данные, с некоторым улучшением оперативно-служебной деятельности и ростом раскрываемости преступлений, с чётко прослеживающей тенденцией роста общего количества дисциплинарных правонарушений, особенно пьянства. Обстановка требовала принятия решительных мер по укреплению исполнительской и служебной дисциплины, искоренению пьянства, являющегося основным источником преступности и правонарушений в милиции. Необходимо было совершенствовать партийно-политическую и воспитательную работу, улучшать систему отбора и расстановки, обучения и воспитания кадров, избавляться от чуждых и преступных элементов, проникших в милицию в годы войны, больше проявлять заботы о материально-техническом обеспечении милиции и материально-бытовом обеспечении сотрудников, совершенствовать дисциплинарную практику. Нуждалась в дальнейшем развитии и нормативная база дисциплинарных правоотношений в связи с изменившейся обстановкой в стране.
В годы Великой Отечественной войны, 65-летие Победы в которой мы будем отмечать 9 мая 2010 г., большое внимание уделялось укреплению дисциплины как важнейшего условия, цементировавшего и сплачивавшего для совместной деятельности личный состав Вооруженных Сил страны, сотрудников органов внутренних дел и военнослужащих войск НКВД СССР. И, как показывает проведённое исследование, мелочей в этом вопросе не может быть. В борьбе за укрепление дисциплины, порядка и организованности важно всё - и понимание каждым сотрудником правоохранительных органов своего места в решении задач по охране общественно порядка, прав, свобод и законных интересов граждан, и верность Присяге и долгу, честность и неуклонное следование законам, и точное исполнение приказов, и высокая боевая выучка, и соблюдение правил ношения формы одежды. Соблюдение этих требований и является показателем уровня политико-морального состояния личного состава.
1 См.: Лубянка в дни битвы за Москву: Материалы органов госбезопасности СССР из Центрального архива ФСБ России. М., 2002. С. 6.
2 Архив Главного управления внутренних дел г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее архив ГУВД СПб и ЛО). Ф.1. Оп. 1. Д. 75. Л. 769.
3 См.: История советской милиции: В 2 тт. Т. 2. М., 1977. С. 56-57.
4 См.: Белов Е.И., Борисов А.В. и др. Министерство внутренних дел 1902-2002. Исторический очерк. М., 2004. С. 342.
5 В период с 3 сентября по 20 сентября 1941 г. в Казахстан и Западную Сибирь было переселено около 376 тыс. человек из Республики Немцев Поволжья, Саратовской, Сталинградской и ряда других областей.
6 В донесении в ставку командования Южного фронта от 3 августа 1941 г. говорится, что военные действия на Днестре показали, что немецкое население стреляло из окон и огородов по отходящим нашим войскам. Также установлено, что вступающие
фашистско-немецкие войска в немецкой деревне 1 августа 1941 г. встречались хлебом-солью. См.: Белов Е.И., Борисов А.В. и др. Указ. соч. С. 344.
7 См.: Лубянка в дни битвы за Москву. С. 129-130.
8 См. там же. С. 131-133.
9 См.: Белов Е.И., Борисов А.В. и др. Указ. соч. С. 358.
10 См.: Лубянка в дни битвы за Москву. С. 97.
11 См.: См.: Тимофеев В.В. Ораны милиции Чувашии в годы Великой Отечественной войны (историко-правовой аспект): Дис... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2002, С. 46, 48.
12 Военная обстановка требовала укрепления дисциплины и организованности ото всех без исключения работников предприятий и учреждений. Мы согласны с утверждением В.М. Рубинштейна, что «особенность дисциплины труда в военное время заключалась в беспрекословном подчинении работников руководителям процесса труда». См.: Рубинштейн В.М. Правовое регулирование труда рабочих и служащих в условиях Великой Отечественной войны. Л., 1948. С. 8.
13 См.: Маюров Н.П. Основы дисциплинарных правоотношений в советской милиции (октябрь 1917 - июнь 1941 гг.): Монография. СПб., 2004. С. 140.
14 См.: Белитченко Н. Партийное руководство деятельностью милиции в годы Великой Отечественной войны (июнь
1941-1945 гг.) // Партийно-политическая работа. 1987. № 2. С. 109; Калашников И.Г. Органы внутренних дел республики Бурятия (1923 - начало 2000 гг.): Дис. ... канд. ист. наук. Иркутск, 2002. С. 56; Тимофеев В.В. Указ. соч. С. 137.
15 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 75. Л. 523, 624; Д. 76. Л. 268.
16 Симонов К.С. К биографии Г.К. Жукова. Маршал Жуков. Каким мы его помним. М., 1988. С. 98.
17 См.: Лубянка в дни битвы за Москву. С. 228-235.
18 См. там же. С. 254-255.
19 См. там же. С. 205-209.
20 ГАРФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 383. Л. 55.
21 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 54. Л. 510; Д. 55. Л. 1, 13, 14, 72.
22 Там же. Д. 55. Л. 74-75.
23 См.: Маюров Н.П. Дисциплинарные правоотношения в Советской милиции (1917 - 1991 гг.) (историко-правовое исследование) Дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 2005. С. 204.
24 См.: Сальников В.П., Степашин С.В., Янгол Н.Г. Органы внутренних дел Северо-Запада России в годы Великой Отечественной войны. СПб., 1999. С. 201.
25 Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ). Ф. 9415. Оп. 1. Д. 384. Л. 2-22.
26 Лубянка в дни битвы за Москву. С.254-255.
27 См.: Органы и войска МВД России: Краткий исторический очерк / Авт. кол. Рук. В.Ф. Некрасов. М., 1996. С. 252.
28 См.: Порфирьев Ю.Б. Органы внутренних дел Кировской области в годы Великой Отечественной войны: Дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2000. С. 68.
29 См.: Биленко С.В. Советская милиция в защите социалистического Отечества (1941-1945 гг.): Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1983. С. 35.
30 См.: Калашников И.И. Указ. соч. С. 56.; Шатилов С.П. Деятельность милиции Западной Сибири в период Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг. (историко-правовой аспект): Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 54.
31 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 83. Л. 498-499, 608-609.
32 Там же. Д. 84. Л. 8-9.
33 Там же. Л. 95.
34 ГАРФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 85. Л. 190-192.
35 Там же. Д. 383. Л. 12, 14.
36 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 54. Л. 311-312; Гонюхов С.О., Горобцов В.И. Советская и Российская милиция в мундире 1943-2000: Учебное пособие. Ч. 3. М., 2001. С. 6,16.
37 На Смоленщине успешно действовал партизанский отряд во главе с начальником линейного отдела милиции станции Смоленск подполковником милиции Антоненковым. В 1942-1943 гг. отряд уничтожил 325 вражеских солдат и офицеров, 24 полицаев, а также 1 танк, 59 автомашин, разоблачил 12 фашистских разведчиков, взорвал эшелон с нефтью, вывел из строя лесозавод, пожарное депо, мастерскую по ремонту автомобилей. Защищая Ленинград, работник милиции Алексей Гвоздарев был тяжело ранен в бою и в бессознательном состоянии взят в плен. Пройдя все ужасы лагерей для военнопленных, Алексей не пал духом. Его не покидало стремление вырваться из плена. Гвоздарева увезли в Бельгию, на работу в шахте. Но и каторжный труд не сломил волю патриота. Вскоре Гвоздарев организовал подпольную группу, к которой стали тянуться те, кто готов был до последнего бороться с фашистами. Началась подготовка к побегу. Первыми бежали москвичи - офицеры Зубарев и Судаков, за ними и другие. В одну из ночей бежал Гвоздарев. Вскоре он возглавил боевую группу в одном из отрядов бельгийского Сопротивления, затем командовал партизанским отрядом. Гитлеровцы прилагали большие усилия к ликвидации отряда. За голову Гвоздарева гитлеровцы предлагали 100 тыс. франков. Однако поймать героя фашисты так и не смогли. После войны Алексей Гвоздарев вернулся в родной Ленинград и до конца жизни работал экспертом-криминалистом в милиции. См.: Белов Е.И., Борисов А.В. и др. Указ. соч. С. 354, 356-357.
38 Органы внутренних дел воссоздавались при первой возможности после освобождения территории Красной Армией. Так, 8 сентября 1941 г., в первый день блокады, прервалась непосредственная территориальная связь Ленинграда с северовосточными районами области. Для руководства деятельностью органов внутренних дел на указанной территории была выделена специальная оперативная группа УНКВД ЛО с дислокацией в г. Тихвине. Она состояла первоначально из десяти человек -представителей различных служб УНКВД ЛО, возглавлял ее старший лейтенант госбезопасности Киселев. См.: Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф.1. Оп. 1. Д. 175. Л. 935.
39 Так, при проверке в августе 1943 г. состояния служебно-оперативной дисциплины в органах милиции Оренбургской
ж.д. было установлено, что за пять месяцев 1943 г. количество нарушений дисциплины составило 25% всего личного состава. Воспитательная работа с личным составом была поставлена слабо, некоторые начальники самоустранились от воспитания личного состава, потеряли чувство ответственности за состояние дисциплины, не пресекали нарушений, а отдельные из них сами вступали на путь нарушений и злоупотреблений. Начальник ЛОМ станции майор милиции Г.М. Черязов являлся на работу в пьяном виде, занимался самоснабжением, присвоил из вещдоков деньги в сумме 1670 рублей. Заместитель начальника по политчасти ЛОМ ст. Оренбург лейтенант милиции Гореликов являлся в нетрезвом виде на занятия с рядовым составом, вследствие
чего приказом начальника НКВД СССР № 0318 от 7 августа 1943 г. начальник политчасти дорожного отдела милиции ОЖД
майор милиции Федоров С.В. за служебную бездеятельность с занимаемой должности был снят, начальник ЛОМ Черязов Г.М. уволен из ОВД, а заместитель начальника по политчасти Гореликов был арестован на 15 суток и снят с политработы. См.: Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 53. Л. 256-257.
40 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 54. Л. 30, 32.
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России № 3 (39) 2008
41 ГАРФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 383. Л. 2 об.
42 Там же. Л. 55.
43 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 52. Л. 267-268.
44 Там же. Д. 53. Л. 256-257.
45 Там же. Д. 57. Л. 234-237.
46 Там же. Л. 55. Необходимо отметить, что в отчётных документах, используемых исследователем, которые направлялись в высшие инстанции, есть немало разночтений. Некоторые данные имеют расхождения до 2%.
47 См.: Маюров Н.П. Дисциплинарные правоотношения в Советской милиции (1917-1991 гг.) (историко-правовое исследование): Дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 2005. С. 207.
48 См. там же.
49 ГАРФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 383. Л. 5.
50 Там же. Л. 10-11.
51 Там же. Л. 55 об.
52 См.: Маюров Н.П. Дисциплинарные правоотношения в милиции в чрезвычайных условиях военной обстановки: особенности и тенденции // «Черные дыры» в Российском законодательстве. 2005. № 1. С. 8.
53 Архив ГУВД СПб и ЛО. Ф. 2. Оп. 1. Д. 53. Л. 423. Приказ НКВД № 0453 от 22 декабря 1943 г.
54 Порфирьев Ю.Б. Указ. соч. С. 230.
55 Мулукаев Р.С., Скилягин А.Т. История советской милиции: Хронологический справочник. Л., 1976. С. 42.
56 ГАРФ. Ф. 9415. Оп. 3. Д. 384. Л. 1.
57 Там же. Л. 3. Сведения в IV квартале были получены из 129 органов милиции, а в I квартале 1945 г. - уже из 137.
