CC BY
42ПРАВОВЫЕ ПРЕЗУМПЦИИ В РОССИЙСКОМ ИЗБИРАТЕЛЬНОМ ПРАВЕ
14
Е.И. Старовойтова
На сегодняшний день законодательство России насчитывает более пятидесяти презумпций, большинство из которых получило нормативное закрепление лишь за последнее десятилетие. Наибольшее число презумпций приходится на налоговое, гражданское, транспортное право [1]. Вместе с тем в избирательном праве также можно выделить ряд правовых презумпций, имеющих значение при разрешении избирательных споров.
Закрепление правовых презумпций в действующем законодательстве обусловлено тем, что презумпция позволяет при наличии одного известного факта (или нескольких фактов) предположить, не прибегая при этом к доказательствам, существование (несуществование) другого неизвестного факта, являющегося следствием или причиной первого. Основанием для такого вывода (умозаключения) служат наблюдение, «точка зрения жизни, практики» [2]. Это возможно в силу того, что презумпция является предположением, характеризующимся вероятностью и наличием связи явлений в форме статистической закономерности. Однако в юридической науке также существует точка зрения, что установление презумпции в значительной степени определяется и факторами идеологического порядка [3].
Правовые презумпции характеризуются тем, что они прямо (непосредственно в норме права) или косвенно (на основе толкования норм права) закреплены в действующем законодательстве. Кроме того, в силу вероятностного характера их образования возможно их опровержение.
На основе приведенных положений правовую презумпцию в избирательном праве можно определить как прямо или косвенно закрепленное в нормах избирательного права и детерминированное целями правового регулирования правовое предположение о наличии или
отсутствии юридического факта, пока не будет доказано обратное.
В целях системного рассмотрения правовых презумпций, действующих в избирательном праве, за основу взята классификация по сфере правового регулирования, предложенная В.К. Бабаевым, а именно деление правовых презумпций на общеправовые, межотраслевые и отраслевые [4].
Общеправовые презумпции имеют основополагающее значение в правовой системе Российской Федерации. Роль таких презумпций настолько велика, что зачастую в юридической науке им придается статус принципов права [5]. Межотраслевую правовую презумпцию определяют как предположение о существовании фактов, основанное на однотипных закономерностях связи между сходными предполагаемому и наличному фактами, закрепленное в нормах различных отраслей права, влекущее универсальные, сходные юридические последствия [6]. Презумптивные предположения, действующие только в определенной отрасли права, выступают как отраслевые презумпции.
Рассмотрение правовых презумпций, применяемых в избирательном праве Российской Федерации, следует начать с общеправовых презумпций, которые находят свое проявление во всех сферах общественных отношений и действуют во всех отраслях права. Вместе с тем относительно перечня общеправовых презумпций в науке нет единого мнения. Так, В.К. Бабаев выделяет следующие общеправовые презумпции: добропорядочность граждан (в том числе презумпцию невиновности), знание закона, истинность государственного правового акта (в том числе истинность судебного решения) [7]. Я.Б. Левенталь выделяет три общих презумпции: знание закона, неответственность ответчика, истинность судебного решения [8]. И.А. Либус отмечает че-
тыре общеправовые презумпции: истинность и целесообразность норм советского права, знание законов, правосубъектность и добропорядочность [9]. Как видно из приведенных точек зрения, к общеправовым презумпциям, как правило, относят презумпцию знания закона, презумпцию добросовестности (добропорядочности, невиновности), истинности государственного акта. В настоящее время в науке права вместо презумпции истинности государственного акта все больше говорится о конституционности нормативного правового акта [10].
Первой появилась, по всей вероятности, презумпция знания закона - номологическая презумпция (от nomos - закон и logos - слово) [11]. В Российской Федерации правовой основой данной презумпции считается закрепленная в ч. 2 ст. 15 Конституции Российской Федерации обязанность всех и каждого соблюдать законы и в ч. 3 ст. 15 - обязанность опубликовывать законы, иные нормативные правовые акты для всеобщего сведения. Соблюдать законы возможно, только зная их. Вследствие этого данная презумпция предполагает, что каждый знает принятый и опубликованный в установленном порядке закон.
Общеправовая презумпция знания закона относится к косвенно закрепленным презумпциям. Вместе с тем некоторые учредительные акты субъектов Российской Федерации содержат положения, прямо закрепляющие данную презумпцию. Конституция Республики Адыгея [12], Конституция Кабардино-Балкарской Республики [13], Конституция Чувашской Республики [14], Устав Магаданской области
[15] содержат следующие положения: «Незнание официально опубликованного нормативного правового акта не освобождает от ответственности за его несоблюдение». В Конституции Республики Алтай (Основном Законе)
[16] содержится положение: «Незнание закона не освобождает лицо от ответственности за его несоблюдение».
Ознакомление с законом возможно осуществить только если данный закон опубликован. Нормативные правовые акты, содержащие нормы, регулирующие избирательные правоотношения, подлежат опубликова-
нию в общем порядке, установленном для соответствующего вида нормативного правового акта. Порядок опубликования решений избирательных комиссий установлен Федеральным законом от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» [17] (далее - Федеральный закон об основных гарантиях избирательных прав), Федеральным законом от 10 января 2003 г. № 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» [18], Федеральным законом от 18 мая 2005 г. № 51-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» [19], а также иными нормативными правовыми актами.
Вместе с тем следует отметить, что данный порядок опубликования установлен для нормативных правовых актов, однако многие ненормативные правовые акты и информационные сообщения избирательных комиссий также непосредственно затрагивают права участников избирательных правоотношений, но в связи с отсутствием требования об их официальном опубликовании они могут быть неизвестны тем участникам избирательных правоотношений, на которых распространяется их действие. В силу этого Федеральным законом об основных гарантиях избирательных прав установлено, что обязанность информировать участников избирательных правоотношений о сроках и порядке осуществления тех или иных действий лежит на избирательных комиссиях. На основе изложенного можно предположить, что в избирательном праве презумпция знания закона имеет расширительное толкование и включает необходимость знать не только нормативные правовые акты, но и ненормативные, имеющие значение для проведения выборов.
Кроме того, в науке ведутся дискуссии относительно возможности опровержения данной правовой презумпции. По мнению большинства авторов, презумпция знания закона является опровержимой, и из правила «незнание законов не освобождает от ответственности» в ряде случаев допустимы исключения [20]. Встречается точка зрения о неопро- 1и
16
вержимом характере презумпции знания законов. Д. Мейер неопровержимость презумпции знания законодательства объяснял, во-первых, тем, что законы есть отражение юридических воззрений народа, поэтому каждый причастный к юридическому миру носит в себе сознание господствующих юридических воззрений. С другой стороны, Д. Мейер указывал на то, что неопровержимый характер этой презумпции вызван необходимостью, так как без этого положения большая часть законов осталась бы без применения [21]. Вместе с тем считаем, что любая презумпция является опровержимой, если в законе прямо не указано на обратное.
Не менее значимой общеправовой презумпцией является презумпция добросовестности, в соответствии с которой каждый считается действующим добросовестно, пока не доказано обратное. Данная презумпция, как справедливо отмечает О.А. Кузнецова, - это элемент уважения к человеку со стороны государства и общества, элемент, имеющий важное идеологическое и политическое значение [22]. В публично-правовых отраслях права она находит свое выражение прежде всего в презумпции невиновности [23].
Презумпция невиновности прямо закреплена в ст. 49 Конституции Российской Федерации. При этом содержание презумпции невиновности определяется применительно к сфере уголовного законодательства. Однако правовое влияние данного принципа выходит далеко за рамки уголовного преследования, приобретая общеправовой характер. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что закрепленные в Конституции Российской Федерации процессуальные гарантии судебной защиты от необоснованного привлечения к юридической ответственности имеют общеправовой характер и распространяются на все виды судопроизводства [24].
Правовая презумпция невиновности также присутствует и в избирательном праве. Она не нашла непосредственное закрепление в избирательном законодательстве, однако ее наличие легко распознать в практике применения избирательного законодательства избиратель-
ными комиссиями и судами. В судебной практике действие презумпции невиновности в избирательном праве наиболее наглядно представлено в широко известном Определении Верховного Суда Российской Федерации от 6 марта 2000 г. № КАС 00-97 [25]. В В. Жириновскому было отказано в регистрации в качестве кандидата на должность Президента Российской Федерации ввиду существенной недостоверности сведений об имуществе, принадлежащем близкому родственнику кандидата. Отменяя данное решение, Кассационная коллегия Верховного Суда Российской Федерации определила, что согласно общему правилу какая-либо ответственность может возлагаться при наличии вины лица, не исполнившего обязанность либо исполнившего ее ненадлежащим образом (отступления от этого правила допускаются лишь в случаях, специально установленных законом). Кассационная коллегия указала на то, что ЦИК России не представила никаких доказательств вины В.В. Жириновского в форме умысла либо неосторожности.
Правовая презумпция невиновности является опровержимой презумпцией. Бремя опровержения презумпции невиновности должно ложиться на заявителя, обратившегося в суд с требованием о применении меры юридической ответственности [26].
Опровержение презумпции невиновности возможно только установлением вины субъекта избирательного правонарушения. При этом вина в таких случаях на практике, как правило, понимается как причастность, а невиновность - как непричастность к совершенному правонарушению [27]. Кроме того вина рассматривается более широко, чем в других отраслях права, где исследуется психическое отношение к содеянному самого субъекта правонарушения. В избирательном праве о вине кандидата или избирательного объединения свидетельствует также установление вины (причастности к совершенному правонарушению) его доверенных лиц, представителей [28]. О возможности отмены регистрации кандидата, списка кандидатов лишь за виновные действия, совершенные кандидатом или иными лицами по его поручению, указано в Обзоре
судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за I квартал 2004 г., утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 23 и 30 июня 2004 г. [29]
Таким образом, презумпция невиновности в избирательном праве может быть сформулирована следующим образом: «Лицо считается невиновным в совершении правонарушения в сфере избирательных правоотношений, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в силу соответствующим правовым актом».
Следующая общеправовая презумпция - презумпция конституционности нормативных правовых актов, которая является следствием принципа правового государства и обязанности органов государственной власти, органов местного самоуправления и должностных лиц соблюдать действующее законодательство (ст. 1 Конституции Российской Федерации). Для нормативных актов различного уровня их конституционность выражается в соответствии нормативным актам более высокого уровня, и в конечном счете -Конституции Российской Федерации, а также общепризнанным принципам и нормам международного права (ст. 15 Конституции Российской Федерации) [30].
Презумпция конституционности нормативных правовых актов выведена путем толкования Конституции Российской Федерации судьями Конституционного Суда Российской Федерации. Так, судья Конституционного Суда Российской Федерации Г.А. Гаджиев ссылается на презумпцию конституционности нормативных актов в своем особом мнении по делу о толковании ст. 103 (ч. 3), 105 (ч. 2 и 5), 107 (ч. 3), 108 (ч. 2), 117 (ч. 3) и 135 (ч. 2) Конституции Российской Федерации [31]. О данной презумпции также упоминали судьи Конституционного Суда Российской Федерации Н.В. Витрук [32], Б.С. Эбзеев [33].
Как и презумпция знания закона, данная презумпция многими авторами относится к числу косвенно закрепленных в нормах права [34]. Вместе с тем данная правовая пре-
зумпция, как и презумпция знания закона, получила закрепление на региональном уровне. Так, Конституционным законом Республики Саха (Якутия) от 15 июня 2002 г. № 16-з № 363-11 «О Конституционном Суде Республики Саха (Якутия) и конституционном судопроизводстве» [35] закреплена ст. 45, имеющая наименование «Презумпция конституционности нормативных актов и договоров». В соответствии с данной статьей при рассмотрении вопросов о соответствии нормативных актов, договоров Конституции (Основному закону) Республики Саха (Якутия) Конституционный суд Республики Саха (Якутия) исходит из презумпции их конституционности. Нормативный правовой акт или договор считается конституционным до тех пор, пока его неконституционность не будет установлена итоговым решением в процессе конституционного судопроизводства.
Данная правовая презумпция является опровержимой, о чем свидетельствует многочисленная судебная практика Конституционного Суда Российской Федерации, конституционных (уставных) судов субъекта Российской Федерации. На возможность опровержения этой косвенной презумпции указывает и Конституционный Суд Российской Федерации: «Если конституционный суд не проверил на соответствие Конституции Российской Федерации положения Конституции и закона Республики Башкортостан, то действует презумпция их конституционности» [36].
Вместе с тем действие данной правовой презумпции в избирательном праве Российской Федерации имеет определенную специфику. Так, Конституционный Суд Российской Федерации не раз воздерживался от оценки на конституционность нормативного правового акта, регулирующего порядок проведения выборов, во время начала избирательной кампании, т. е. исключалась возможность ее опровержения [37].
На основе изложенного выше представляется целесообразным рассматривать данную презумпцию как презумпцию нормативных правовых актов, содержание которой сводится к следующему: «Нормативные правовые акты, 17
18
действующие на территории Российской Федерации, предполагаются конституционными, пока иное не установлено решением Конституционного Суда Российской Федерации, конституционного (уставного) суда субъекта Российской Федерации».
Межотраслевые презумпции закреплены в нормах различных отраслей права. Однако не все межотраслевые презумпции действуют в избирательном праве Российской Федерации. На основе анализа норм избирательного права и правоприменительной практики по избирательным спорам можно выделить следующие межотраслевые презумпции, действующие в избирательном праве Российской Федерации: презумпция добросовестности законодателя и его приверженности общим правовым принципам, презумпция вины причини-теля вреда, презумпция соответствия волеизъявления представителя воле представляемого, презумпция авторства, презумпция места жительства.
Презумпция добросовестности законодателя и его приверженности общим правовым принципам косвенно закреплена в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апреля 2002 г. № 7-П [38]. В ее основе лежит «высокая вероятность того, что, создавая правовую норму, законодатель стремился к тому, чтобы она не противоречила Конституции. Цель презумпции, если подходить к ней с точки зрения телеологии, - достижение стабильности правового регулирования» [39].
Презумпция добросовестности законодателя и его приверженности общим правовым принципам тесно связана с презумпцией конституционности нормативного правового акта. Вместе с тем презумпция конституционности нормативного правового акта действует всегда, когда проверяется на соответствие Конституции Российской Федерации та или иная норма. Презумпция же добросовестности законодателя и приверженности его общим правовым принципам должна действовать в любом случае, когда Конституционный Суд Российской Федерации и иные суды осуществляют толкование нормы права в целях уяснения ее смысла.
По мнению некоторых авторов, презумпция добросовестности законодателя является неопровержимой [40]. Вместе с тем с этим трудно согласиться, поскольку законотворческий процесс очень сложный и трудоемкий. Кроме того, он связан с человеческим фактором и бывает, что разработчики законопроекта, депутаты, голосующие за него, и другие лица, участвующие в законотворческом процессе, могут действовать недобросовестно и нарушать общие правовые принципы.
В своих решениях Конституционный Суд Российской Федераций не раз отмечал тот или иной принцип, который нарушил законодатель. Следствием этого было признание нормы неконституционной. Суды общей юрисдикции также могут указать, что законодатель действовал недобросовестно, и признать акт незаконным либо направить запрос в Конституционный Суд Российской Федерации с целью признать данный акт неконституционным. Опровержение данной презумпции также осуществлялось при рассмотрении Конституционном Судом Российской Федерации дел о проверке на конституционность норм избирательного права. Так, в своем Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации от 25 апреля 2000 г. № 7-П [41] отметил, что норма п. 11 ст. 51 Федерального закона от 24 июня 1999 г. «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» не согласуется с общепризнанными принципами юридической ответственности, включая общеправовой принцип справедливости.
Таким образом, данную правовую презумпцию можно сформулировать следующим образом: «Предполагается, что законодатель действует добросовестно и в соответствии с общими правовыми принципами, пока иное не будет установлено, исходя из смысла соответствующей правовой нормы».
Еще одной межотраслевой правовой презумпцией является презумпция вины причини-теля вреда. Данная правовая презумпция наиболее часто используется в гражданском праве и процессе. Пункт 2 ст. 1064 ГК РФ [42] говорит о том, что лицо, причинившее вред, осво-
бождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Таким образом, данная презумпция имеет прямое закрепление, но ее можно сформулировать следующим образом: «Лицо, причинившее вред, признается действовавшим виновно, пока не будет доказано обратное». Кроме того, исходя из указания законодателя на возможность лицу, причинившему вред, доказать свою невиновность, она опровержима.
При разрешении избирательных споров также можно руководствоваться презумпцией вины причинителя вреда. Федеральный закон об основных гарантиях избирательных прав устанавливает имущественные санкции для кандидатов, снявших свою кандидатуру без вынуждающих к тому обстоятельств, предполагает компенсацию затрат субъекта Российской Федерации на подготовку и проведения выборов [43].
Таким образом, кандидат, избирательное объединение возмещают расходы, понесенные избирательной комиссией, в силу презумпции вины причинителя вреда. При этом кандидат, избирательное объединения могут доказать отсутствие вины при наличии обстоятельств, вынуждающих зарегистрированного кандидата снять свою кандидатуру, а избирательное объединение - отозвать выдвинутого им зарегистрированного кандидата, определенные п. 36 ст. 38 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав.
Презумпция вины причинителя вреда также учитывается при рассмотрении дел о компенсации морального вреда [44].
Другой межотраслевой правовой презумпцией, применяемой в избирательном праве Российской Федерации, является презумпция соответствия волеизъявления представителя воле представляемого. При анализе конкретных норм действующего законодательства (ст. 3 Конституции Российской Федерации, гл. 10, 49 ГК РФ) можно сделать вывод о косвенном закреплении указанной правовой презумпции.
Данная правовая презумпция находит свои основы в институте представительства. Его следует рассматривать в широком смысле, т. е. охватывающий регулирование правоотно-
шений как частно-правового характера, так и публично-правового [45]. Институт представительства также существует и в избирательном праве, где полномочия представителя могут осуществлять доверенные лица и представители кандидатов, избирательных объединений. В соответствии с п. 2 ст. 39 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав от имени кандидатов вправе выступать исключительно их уполномоченные представители по финансовым вопросам, доверенные лица, а в случае выдвижения кандидата в составе списка кандидатов - также уполномоченные представители, доверенные лица избирательного объединения, выдвинувшего этот список.
Е.П. Стружак отмечает, что наблюдаются попытки существенного уменьшения круга лиц, обладающих правом представлять интересы кандидата. Автор указывает, что, исходя из буквального смысла положений, закрепленных в п. 2 ст. 39 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав, кандидат не имеет право предоставить защиту своих интересов в суде профессиональному адвокату или же иному представителю, помимо собственно доверенных лиц, а также уполномоченного по финансовым вопросам [46].
Вместе с тем с таким выводом нельзя согласиться. Верховный Суд Российской Федерации в одном из своих решений [47] указал, что по смыслу ст. 259 ГПК РФ и ст. 39 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав доверенные лица кандидата вправе обращаться в суд с заявлениями о защите своих нарушенных избирательных прав, которыми они наделены Федеральным законом об основных гарантиях избирательных прав как участники избирательной кампании, и эти нормы неправильно истолковывать как ограничивающие право кандидата вести свои дела в суде через представителей на основании указанных выше общих норм ГПК РФ.
Данная правовая презумпция является опровержимой. Ее опровержение возможно при предоставлении доказательств, что представитель действовал от своего имени и в своих интересах.
19
Таким образом, рассматриваемую правовую презумпцию можно сформулировать следующим образом: «Предполагается, что волеизъявление представителя соответствует воле представляемого, пока не доказано обратное».
В избирательном праве Российской Федерации также применяется презумпция авторства. В Российской Федерации законодатель прямо закрепил презумпцию авторства (ст. 1257 ГК РФ), что позволило гарантировать защиту всех форм творчества (литературного, драматического, музыкального, изобразительного) при воспроизведении всеми известными методами.
В избирательном праве авторские права должны соблюдаться при осуществлении агитационной деятельности и изготовлении агитационного материала, в случае если в нем используются фрагменты произведений другого автора [48], поскольку в иных случаях суд не признает агитационный материал в качестве объекта защиты авторский прав [49].
Данная правовая презумпция является опровержимой. Отмечается, что презумпция авторства легко опровержима: для этого достаточно представить другой оригинал или экземпляр произведения, на котором нет имени автора или проставлено имя другого автора [50].
В избирательном праве Российской Федерации также следует учитывать презумпцию места жительства. С местом жительства связывается предположение о том, что гражданин всегда находится в месте жительства, хотя бы в данный момент он и находился в другом месте [51].
В соответствии со ст. 27 Конституции Российской Федерации каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право выбирать место пребывания и жительства. Вполне очевидно, что допустимое предположение, что каждый имеет постоянное место жительства (даже при его частой смене), предполагает и то, что при неизвестном фактическом месте пребывания лица допускается, что оно продолжает проживать постоянно там, где проживало рань-
20 ше [52].
В избирательном праве факт нахождения лица имеет определяющее значение для наступления многих правовых последствий (например, регистрации его в качестве избирателя или включения гражданина Российской Федерации в список избирателей на конкретном избирательном участке).
Таким образом, условия презумпции дают возможность гражданину Российской Федерации участвовать в выборах, используя свой голос единожды по месту жительства либо, если он отсутствует на время голосования в своем месте жительства, по месту его пребывания. При этом установление его пребывания в ином месте требует от гражданина предоставления заявления [53]. Заявление от гражданина необходимо также в тех случаях, когда отсутствует регистрация по месту жительства [54]. Такой подход исключает злоупотребления правом в избирательном процессе.
Презумпция места жительства опровержима. В избирательном праве основанием опровержения данной правовой презумпции может выступать установленный компетентными органами факт временного пребывания российского гражданина на той или иной территории.
Презумпцию места жительства следует сформулировать следующим образом: «Предполагается, что лицо находится в месте жительства, пока не установлено обратное».
Отдельные сложности вызывает определение отраслевых презумпций, действующих в избирательном праве Российской Федерации. Вопрос о месте избирательного права в российской правовой системе остается дискуссионным. Некоторые авторы рассматривают его как институт конституционного права [55] или как подотрасль конституционного права [56]. Вместе с тем в науке права в последнее время избирательное право относят к отдельной, самостоятельной отрасли права [57].
Не вдаваясь в данную дискуссию, можно предположить, что избирательное право либо как часть конституционного права, либо как самостоятельная отрасль права имеет собственный перечень правовых пре-
зумпций, которые являются отраслевыми. К данным правовым презумпциям следует относить презумпцию законности действий (бездействия) избирательной комиссии, презумпцию достоверности подписей избирателей, презумпцию действительности результатов выборов.
В избирательном праве одну из главных ключевых позиций занимают избирательные комиссии. Они наделены соответствующими полномочиями, которые закреплены Федеральным законом об основных гарантиях избирательных прав, иными федеральными законами, законами субъектов Российской Федерации, муниципальными нормативными правовыми актами. Вследствие этого деятельность избирательных комиссий основана на законе, и они не должны выходить за его рамки. Таким образом, должна действовать презумпция законности действий (бездействия) избирательных комиссий, которую можно сформулировать следующим образом: «Действия (бездействие) избирательных комиссий признаются законными, пока не будет доказано иное». Данная правовая презумпция имеет косвенное закрепление в одном из решений Верховного Суда Российской Федерации [58].
Презумпция законности действий (бездействия) избирательных комиссий является опровержимой. Опровержение правовой презумпции следует после того, как будет установлено, что действия (бездействие) избирательной комиссии не были основаны на законе [59].
В избирательном праве Российской Федерации применяется также презумпция достоверности подписей избирателей.
Установление достоверности чего-либо является очень трудоемким и продолжительным процессом. При проведении же выборов совершение действий ограничено во времени. Для проверки подписных листов, представленных кандидатами, избирательными объединениями, срок также установлен. В целях оптимизации процесса проверки представленных подписей следует исходить из презумпции достоверности подписей избирателей, которая была выведена по-
средством судебного толкования и косвенно закреплена в решении Верховного Суда Российской Федерации [60].
Презумпция достоверности подписей избирателей является опровержимой. При этом ее опровержение возможно в ходе проверки избирательной комиссией подписных листов избирателей. В ходе рассмотрения дел о доказывании недостоверности подписей избирателей, как правило, привлекаются эксперты и проводятся почерковедческие экспертизы [61].
На основе изложенного выше рассматриваемую презумпцию можно сформулировать следующим образом: «Подписи избирателей считаются достоверными, пока не установлено иное».
На стадии установления результатов выборов применяется презумпция действительности результатов выборов, т. е. предположение, что результаты выборов действительны, пока не доказано обратное. Это в свою очередь подразумевает право участников избирательного процесса в случае, если их права нарушены, обратиться в соответствующий орган с целью признания результатов выборов недействительными.
Данная правовая презумпция закреплена косвенно. Согласно ч. 3 ст. 3 Конституции Российской Федерации свободные выборы являются высшим непосредственным выражением власти народа. Из этого конституционного принципа вытекает, что высшим непосредственным выражением власти народа могут считаться только те выборы, которые проведены в условиях, обеспечивающих свободное волеизъявление граждан. Если выборы проведены с соблюдением этих условий, государство обязано обеспечить признание результатов выборов [62].
Правовая презумпция действительности результатов выборов является опровержимой. При наличии конкретных нарушений избирательных прав граждан, прямо повлиявших на результаты выборов, может ставиться вопрос о признании выборов недействительными. При этом должна быть гарантирована приоритетность защиты избирательных прав граждан. Вследствие опре- 21
22
деленной значимости результатов выборов признать их недействительными, и тем самым опровергнуть презумпцию действительности результатов выборов, возможно только по основаниям, закрепленным Федеральным законом об основных гарантиях избирательных прав [63].
Таким образом, наличие презумпции действительности результатов выборов является одной из главных гарантий для своевременного начала исполнения обязанностей, вступления в должность избранных депутатов, должностных лиц, что в свою очередь обеспечивает осуществление власти народом как через представителей, так и непосредственно. Данную презумпцию можно сформулировать следующим образом: «Результаты выборов признаются действительными, пока не будет доказано обратное».
1. Каранина Н.С. Правовые презумпции в теории права и российском законодательстве : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 22.
2. Штутин Я.Л. Предмет доказывания в советском гражданском процессе. М., 1963. С. 84.
3. Винницкий Д.В. Основные проблемы теории российского налогового права : дис. ... докт. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 204.
4. Бабаев В.К. Презумпции в советском праве. Горький, 1974. С. 58.
5. Бабаев В.К. Презумпции в российском праве и юридической практике // Проблемы юридической техники. Н. Новгород, 2000. С. 328.
6. Зуев Ю.Г. Презумпции в уголовном праве : дис. ... канд. юрид. наук. Ярославль, 2000. С. 95.
7. Бабаев В.К. Презумпция в советском праве. С. 87-120.
8. ЛевентальЯ.Б. К вопросу о презумпциях в советском гражданском процессе // Сов. государство и право. 1949. № 6.С. 62.
9. Либус И.А. Презумпции невиновности в советском уголовном процессе. Ташкент, 1981. С. 18-19.
10. Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 77; Мосин С.А. Презумпции и принципы в конституционном праве Российской Федерации : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 88.
11. Черниловский З.М. Презумпции и фикции в истории права // Сов. государство и право. 1984. № 1. С. 98.
12. См.: п. 2 ст. 47 Конституции Республики Адыгея от 10 марта 1995 г. // Ведомости Законодательного Собрания (Хасэ) - Парламента Республики Адыгея. 1995. № 16.
13. См.: п. 2 ст. 17 Конституции Кабардино-Балкарской Республики от 1 сент. 1997 г. // Кабардино-Балкарская правда. 2006. 29 авг.
14. См.: п. 2 ст. 53 Конституции Чувашской Республики от 30 нояб. 2000 г. // Собрание законодательства Чувашской Республики. 2000. № 11-12. Ст. 442.
15. См.: п. 2 ст. 16 Устава Магаданской области, принятого 26 дек. 2001 г. // Магаданская правда. 2001. 29 дек.
16. См.: абз. 5 ст. 22 Конституции Республики Алтай (Основного Закона) от 7 июня 1997 г // Звезда Алтая. 1997. 11 июля.
17. Рос. газ. 2002. 15 июня.
18. Там же. 2003. 16 янв.
19. Там же. 2005. 24 мая.
20. Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М. ; Л. : Изд. Академии наук СССР, 1947. С. 206; Тилле А. Презумпция знания законов // Правоведение. 1969. № 3. С. 36.
21. Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 1. М., 1997. С. 164.
22. Кузнецова О.А. Презумпции в гражданском праве. СПб, 2004. С. 148.
23. Вместе с тем следует отметить, что презумпция добросовестности также может применяться и в публичных отраслях права. В конституционном праве действует презумпция добросовестности законодателя и приверженности его общим правовым принципам, в налоговом праве действует презумпция добросовестности налогоплательщика. Считаем, что здесь необходимо проводить различие по тем правоотношениям, в которых они применяются, Так, презумпция невиновности действует, как правило, в правоохранительных правоотношениях, тогда как презумпция добросовестности - в большей степени в правообеспечительных. Однако презумпция невиновности является принципом права, т. е. имеет основополагающее значение, что предопределяет ее общеправовой характер.
24. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 1999 г. № 9-П // Собрание законодательства РФ. 1999. № 23. Ст. 2890.
25. См.: Определение Кассационной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 6 марта 2000 г. по делу № КАС00-97 // Избирательные права и право на участие в референдуме граждан Российской Федерации в решениях Верховного Суда Российской Федерации. М., 2002. С. 583-589.
26. Вина гражданина как субъективное условие его ответственности по избирательному праву // http://advocat.irk. ra/aum/arЫve/mfo.aspx?nodeid=b633 29£а-659с-4161:"^0Ь-Ш60&7Ю746.
27. Сидякин А.Г. Принцип виновной ответственности и фактор вины в избирательном процессе // СПС Гарант.
28. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 2 окт. 2006 г № 25-Г06-10; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 22 дек. 2004 г. № 60-Г04-20; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 23 нояб. 2004 г. № 91-Г04-23 и др. // СПС «Консультант-Плюс» (судебная практика).
29. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. № 11.
30. ЛукьяноваВ.Ю. Юридические презумпции в законодательстве о техническом регулировании // СПС «Консуль-тантПлюс» (судебная практика).
31. См.: Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации Г.А. Гаджиева : Постановление
Конституционного Суда Российской Федерации от 12 апр. 1995 г. № 2-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 1995. № 2-3.
32. См.: Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации Н.В. Витрука : Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 дек. 1998 г. № 28-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 1999. № 2.
33. См.: Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации Б.С. Эбзеева : Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 10 дек. 1997 г. № 19-П // Вестник Конституционного Суд РФ. 1998. № 1.
34. Кузнецова О.А. Презумпции в российском гражданском праве. С. 77; КаранинаН.С. Указ. соч. С. 98;Мосин С.А. Указ. соч. С. 88.
35. Якутские ведомости. 2002. 3 июля.
36. Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 27 апр. 1997 г. № 12-П // Рос. газ. 1998. 6 мая.
37. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 нояб. 1995 г. № 77-О // Собрание законодательства РФ. 1995. № 49. Ст. 4867; Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 7 дек. 2001 г. № 216-О // Вестник Конституционного Суда РФ. 2002. № 2.
38. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 2 апр. 2002 г. № 7-П // Рос. газ. 2002. 10 апр.
39. Гаджиев Г.А. Конституционный принцип самостоятельности судебной власти в Российской Федерации // Журнал российского права. 2003. № 1.
40. Каранина Н.С. Указ. соч. С. 63.
41. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апр. 2000 г. № 7-П // Рос. газ. 2000. 11 мая.
42. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 янв. 1996 г. № 14-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 5. Ст. 410.
43. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 10 авг. 2005 г. № 66-Г05-7 // СПС «Консультант-Плюс» (судебная практика).
44. Решение Верховного Суда Российской Федерации от 23 апр. 2004 г. № ГКПИ04-549 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
45. М.И. Брагинский и В.В. Витрянский высказали мысль о том, что содержание деятельности, при которой одно лицо (представитель) осуществляет юридическую деятельность вместо другого лица (представляемого), может выходить и за рамки гражданского права в целом, и есть основания полагать, что едва ли не любая отрасль, входящая в состав не только частного, но и публичного права, может использовать конструкцию представительства (Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. М., 2002. Кн. 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. С. 251).
46. Стружак Е.П. Правовой статус кандидатов в выборные органы на выборные муниципальные и государственные должности в Российской Федерации : дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2003. С. 186.
47. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 3 марта 2004 г. № 61-Г04-2 // СПС «Консультант-Плюс» (судебная практика).
48. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2010 г. № 6-Г10-9 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
49. См.: Решение Архангельского областного суда по делу № 3-28/2009 от 22 февр. 2009 г.
50. Гаврилов Э.П. Комментарий к Закону об авторском праве и смежных правах. Судебная практика. М., 2002. С. 72.
51. См.: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. С. 78; Сухинина И.В. Презумпции в конституционном праве Российской Федерации : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2003. С. 122.
52. Сухинина И.В. Указ. соч. С. 123.
53. См.: п. 17 ст. 17 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав.
54. См.: п. 3.1 постановления ЦИК РФ от 12 окт. 2007 г. № 40/310-5 «О разъяснениях по некоторым вопросам организации голосования избирателей, не имеющих регистрации по месту жительства в пределах Российской Федерации, при проведении выборов депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации пятого созыва и выборов Президента Российской Федерации» // Вестник ЦИК РФ. 2007. № 14.
55. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М., 1998. С. 30.
56. См.: Веденеев Ю.А., Лысенко В.И. Современное избирательное право и решения Конституционного Суда РФ: юридическая структура и развитие // Избирательное право и избирательный процесс в решениях Конституционного Суда Российской Федерации (1992-1999). М., 2000. С. 61; Пылин В.В. Избирательное и референдумное право Российской Федерации. СПб., 2001. С. 7 и др.
57. Дмитриев Ю.А., Исраелян В.Б. Избирательное право. М., 2008; Постников А.Е., Павлушкин А.В. Новый учебник по конституционному праву России // Журнал российского права. 2010. № 3. С. 174-177.
58. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 3 апр. 2003 г. № 18-Г03-7 // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
59. См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 28 нояб. 2003 г № 84-Г03-10; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 9 марта 2004 г. № КАС04-72 и др. // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
60. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1998 г. № 49-Г98-9 // СПС «Консультант-Плюс» (судебная практика).
61. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 2004 г № 31-Г04-5; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 1 дек. 2003 г. № 9-Г03-32; Решение Верховного Суда Российской Федерации от 7 нояб. 2007 г № ГКПИ07-1389 // СПС Гарант.
62. Алехичева Л.Г., Постников А.Е. Признание недействительными итогов голосования и результатов выборов: правовые проблемы // СПС «КонсультантПлюс» (судебная практика).
63. См.: п. 2 ст. 77 Федерального закона об основных гарантиях избирательных прав.
23
