CC BY
10
Правовое регулирование защиты цифровых активов: на примере аккаунта в социальной сети
Карпова Юлия Сергеевна,
ассистент кафедры теории и истории государства и права Юридической школы Дальневосточного федерального университета; аспирант Юридического института Российского университета дружбы народов E-mail: juliakarpova6@gmail.com
Известно, что право не всегда успевает реагировать на происходящие в обществе изменения, и, соответственно, законодательное урегулирование тех или иных отношений происходит много позже их фактического формирования и развития. В связи с этим правоприменитель в отсутствие нормативно-правовых актов, устоявшейся правоприменительной практики вынужден идти на рисковые шаги. Особенно это касается правоотношений в цифровой сфере.
На сегодняшний день можно говорить о том, что аккаунты имеют коммерческую ценность и являются самостоятельным объектом гражданского оборота. Разумеется, далеко не все аккаунты имеют коммерческую ценность. Так, к примеру, аккаунт, предоставляющий право доступа в систему или на платформу (например, аккаунт физического лица на портале Госуслуг) коммерческой ценности не имеет и, соответственно, об обороте такого аккаунта говорить не приходится. В рамках настоящего исследования интерес представляют аккаунты, имеющие коммерческую ценность и являющиеся самостоятельным объектом оборота. Такой аккаунт может рассматриваться как объект, требующий самостоятельного правового регулирования или отнесения его к одной из существующих категорий объектов гражданских прав.
Ключевые слова: защита прав, цифровые права, аккаунт, социальная сеть, цифровые активы.
сч см
Исследование выполнено при финансовой поддержке Гранта Президента РФ # НШ-3270.2022.2 «Эволюция или революция гражданского судопроизводства: цифровизация через призму искусственного интеллекта».
Введение. Аккаунты являются эффективными инструментами ведения и развития предпринимательской деятельности ввиду возможности рекламирования, распространения и реализации определенного товара (работ, услуг и др.) среди пользователей сети Интернет.
На сегодняшний день существует множество предпринимателей, спонсирующих аккаунты в социальных сетях, развивающих их, в виду чего гарантией осуществления предпринимательской деятельности является надлежащая защита прав ее субъектов.
Так, лицо (пользователь) для регистрации аккаунта создает регистрационные данные - логин и пароль от аккаунта, позволяющие в дальнейшем обеспечить ему доступ к аккаунту. Единственным субъектом, с кем взаимодействует лицо при регистрации аккаунта, является оператор социальной сети.
Пользователь при регистрации аккаунта в социальной сети принимает условия пользовательского соглашения, разработанного и применяемого оператором. Вступая в соответствующие правоотношения, пользователь получает право требовать от оператора оказания услуг, связанных с аккаун-том, например, услуг по публикации информации и обеспечению доступа к ней со стороны третьих лиц (подписчиков) на условиях пользовательского соглашения. Пользователь, в свою очередь, также обязуется соблюдать правила пользования аккаун-том, изложенные в пользовательском соглашении. Довольно частым последствием нарушения пользователем правил пользования аккаунтом является блокирование (заморозка) аккаунта пользователя.
Так, самая распространенная сделка в отношении аккаунта - договор купли-продажи аккаунта. Вместе с тем, вопрос о том, каким образом следует квалифицировать продажу аккаунта, остается открытым.
Учитывая признаки наличия договора оказания услуг, связанных с аккаунтом, между пользователем социальной сети и ее оператором, можно прийти к выводу о том, что сделка по продаже аккаунта может быть квалифицирована в качестве перемены лиц в обязательстве - с первоначального пользователя на нового пользователя. В таком случае данные правоотношения подлежат регулированию положениями главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).
В таком случае, следует не забывать, что перемена лиц в обязательстве (в частности, перевод долга) допускается с согласия кредитора - в про-
тивном случае такая перемена лиц будет являться ничтожной.
В связи с изложенным, также принимая во внимание, что большинство социальных сетей не допускают передачу аккаунта третьим лицам и считают данной действие нарушением, можно прийти к выводу, что заключаемые договоры купли-продажи аккаунта являются не более чем «понятийными» и не влекут юридически значимых последствий.
Также аккаунт в социальной сети можно рассмотреть в качестве самостоятельного объекта гражданских прав. Так, полагаем, что аккаунт относится к имущественной группе объектов гражданских прав, к которой, как следует из ст. 128 ГК РФ можно отнести: а) вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги; б) иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права.
Вместе с тем, полагаем, что в качестве объекта гражданских прав будет выступать не сам аккаунт (в силу специфики его природы и виртуальной формы), а имущественное право в отношении него, которым обладает пользователь. Поэтому аккаунт можно рассматривать как имущество, в отношении которого субъект имеет имущественные права.
В решениях судов США неоднократно применялся тест, который включает в себя ряд критериев, при соответствии которым объект считается объектом гражданских прав.
К таким критериям относятся, во-первых, наличие интереса к данному объекту; во-вторых, наличие единоличного владения и контроля; и, в-третьих, исключительность прав пользователя.
При анализе аккаунта на соответствие вышеуказанным критериям можно прийти к выводу о том, что аккаунт им соответствует.
Так, аккаунт обладает коммерческой ценностью, соответственно, в отношении него имеется интерес. Не секрет, что стоимость аккаунтов достигает до нескольких миллионов - благодаря ак-каунту пользовать вправе осуществлять публикацию своего товара в целях привлечения новых покупателей, вправе осуществлять рекламу товара третьих лиц, заключив соответствующий договор. Являясь инструментом получения прибыли аккаунт просто не может не представлять коммерческий интерес для заинтересованных в получении прибыли предпринимателей.
Учитывая, что владение и контроль над аккаун-том также принадлежит пользователю, можно констатировать соответствие и по второму критерию. Пользователь самостоятельно определяет способы использования аккаунта - использовать его для размещения рекламы других лиц, распространения информации о товаре, и др.
Права пользователя в отношении аккаунта также имеют исключительный характер - другие пользователи не имеют прав на данный аккаунт. Здесь необходимо отметить, что пользователь аккаунта имеет возможность извлечения полезных
свойств (право пользования), возможность определения его судьбы (право распоряжения). Насчет права владения аккаунтом однозначный ответ дать затруднительно - под владением понимается возможность фактического обладания имуществом, которое, в силу виртуальной формы аккаунта, не представляется возможным.
Таким образом, полагаем, что аккаунт в социальной сети представляет собой имущественное право, которое и выступает объектом гражданского оборота.
В судебной практике аккаунт рассматривается как в качестве имущественных прав, так и в качестве цифровых прав. При этом суды не осуществляют анализ правовой природы прав на аккаунт, в основном делая акцент на условиях заключенных участниками спора договоров, предметом которых являлись права на аккаунт.
Так, в постановлении Седьмого арбитражного апелляционного суда от 18.10.2023 по делу № А67-4266/2023 суд квалифицировал права на доступ к аккаунтам в социальных сетях в качестве имущественных прав: «Из представленных доказательств следует, что истцу переданы товарно-материальные ценности (оборудование, мебель, товарные остатки), а также имущественные права на сайт и социальные сети ресторана, технологические карты приготовления блюд, права на логотип, штат сотрудников и преимущественное право на заключение договора аренды».
В постановлении Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.05.2022 по делу № А65-16901/2020 суд, отказывая в удовлетворении требований об обязании передать логины и пароли к социальным сетям Instagram, Facebook, отметил, что истцом не доказана принадлежность и права на данные цифровые ресурсы и квалифицировал данные активы в качестве цифровых прав: «В силу п. 2 ст. 141.1 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом, обладателем цифрового права признается лицо, которое в соответствии с правилами информационной системы имеет возможность распоряжаться этим правом. Истец не представил каких-либо доказательств принадлежности ему спорных социальных сетей и аккаунтов в указанных цифровых ресурсах. В том случае, если Общество считает себя собственником данных акка-унтов, оно должно защищать права на такие цифровые активы путем предъявления соответствующих исков в соответствии со ст. 12 ГК РФ (признание права и т.п.), а не путем иска о понуждении предоставления информации о логинах и паролях, на что также указано в Определении СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22 июля 2019 г. Ш06-ЭС19-2986, и др.».
Таким образом, в вышеуказанном деле истцом применен способ защиты прав, не предусмотренный действующим гражданским законодательством - «требование о понуждении предоставления информации о логинах и паролях». Изложенное привело к избранию лицом ненадлежаще-
5 -о
сз ж
■с
го способа защиты, и, соответственно, к отказу в удовлетворении исковых требований.
Вместе с тем, необходимо отметить, что некоторые ученые предлагают предусмотреть новый способ защиты прав в законодательстве - «требование о возврате доступа к цифровому коду» по виндикационной модели защиты нарушенных прав [1; 2]. Данное предложение подлежит детальной проработки для оценки перспективности внесения изменений в положения гражданского законодательства, закрепляющие способы защиты гражданских прав.
Итак, отсутствие определенности в понимании природы аккаунта как объекта гражданских прав обуславливает возникновение противоречивой судебной практики, и, соответственно, отсутствие надлежащей защиты гражданских прав участников правоотношений, возникающих в отношении аккаунтов. Разумеется, при творческом подходе к толкованию положений Гражданского кодекса Российской Федерации «вписать» в правовое поле сделки, совершаемые с аккаунтами, вполне возможно. Однако в отсутствие правового регулирования и устоявшейся судебной практики невозможно нивелировать риски, которые влечет за собой заключение такого рода сделок.
И в заключение хотелось бы процитировать Е.П. Губина: «Нельзя подменять нормативно-правовое регулирование судебным регулированием, когда основным инструментом права становятся позиции судов, зачастую разнящиеся по поводу одного и того же вопроса» [3].
Литература
1. Мурзин Д.В. Виндикационная модель защиты исключительного права на результаты ин-
теллектуальной деятельности // Журнал Суда по интеллектуальным правам. 2021. N2(32). С.103-109.
2. Павлова Д.А. Особенности осуществления цифровых прав // Юрист. 2023. N3. С. 8-15.
3. Губин Е.П. Государство и бизнес в условиях правовых реформ // Журнал российского права. 2015. N1. С. 23-30.
LEGAL REGULATION OF DIGITAL ASSETS PROTECTION: USING THE EXAMPLE OF A SOCIAL NETWORK ACCOUNT
Karpova Yu.S.
Far Eastern Federal University
It is known that the law develops more slowly than relations. In this regard, the law enforcement officer, in the absence of regulations and established law enforcement practice, is forced to take risky steps. This is especially true for legal relations in the digital sphere. Today we can say that accounts have commercial value and are an independent object of civil circulation. Of course, not all accounts have commercial value. So, for example, an account that provides the right to access a system or platform (for example, an individual's account on the State Services portal) has no commercial value and, accordingly, there is no need to talk about the turnover of such an account.
Within the framework of this study, accounts of interest are those that have commercial value and are an independent object of turnover. Such an account can be considered as an object that requires independent legal regulation or its classification into one of the existing categories of objects of civil rights.
Keywords: protection of rights, digital rights, account, social network, digital assets
References
1. Murzin D.V. Vindication model for the protection of the exclusive right to the results of intellectual activity // Journal of the Intellectual Rights Court. 2021. N2(32). P. 103-109.
2. Pavlova D.A. Features of the implementation of digital rights // Lawyer. 2023. N3. P. 8-15.
3. Gubin E.P. State and business in the context of legal reforms // Journal of Russian Law. 2015. N1. P. 23-30.
CM CM
