CC BY
92
СКИБА А.П., SKIBA A.P.,
доктор юридических наук, доцент, apskiba@mail.ru Кафедра уголовно-исполнительного права;
Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 390000, г. Рязань, ул. Сенная, 1
Doctor of Legal Sciences, associate professor, apskiba@mail.ru Chair of criminal executive law; Academy of Law and Management of the Federal Penal Service, Sennaya St. 1, Ryazan, 390000, Russian Federation
ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ОСУЖДЕННОГО ПРИ ДОСРОЧНОМ ОСВОБОЖДЕНИИ ОТ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ В СВЯЗИ С БОЛЕЗНЬЮ
Аннотация. Исследуется уголовно-исполнительное, уголовно-процессуальное и иное регулирование правового положения осужденного на различных этапах принятия решения о досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью. Выявлены имеющиеся в изучаемой области проблемы. Формулируется вывод о том, что в уголовно-исполнительном, уголовно-процессуальном и уголовном законодательстве правовое положение осужденного при досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью надлежащим образом не закреплено, что затрудняет его эффективную реализацию и достижение целей уголовно-исполнительного законодательства, а именно исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.
Ключевые слова: больные осужденные; досрочное освобождение от отбывания наказания; исполнение приговора; правовое положение осужденных; цели уголовно-исполнительного законодательства; уголовно-исполнительное регулирование; уголовно-процессуальное регулирование.
THE LEGAL STATUS OF THE CONVICT IN CASE OF EARLY RELEASE FROM PUNISHMENT DUE TO ILLNESS
Annotation. The author of the article investigates the regulation of the legal status of the convict at various stages of taking the decision about early release from punishment due to illness. The problems in the area of study are revealed. The author comes to the conclusion that the legal status of the convict in case of early release from punishment due to illness is not properly fixed in the criminal executive, criminal procedural and criminal legislation. It complicates its effective implementation and achieving the objectives of the criminal executive legislation, namely, the correction of the convict and prevention of the commission of new crimes.
Keywords: sick convicts; early release from punishment; execution of sentence; legal status of convicts; objectives of criminal executive legislation; criminal executive regulation; criminal procedural regulation.
Правовое положение осужденного при досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью, на первый взгляд, не вызывает вопросов - осужденный, имеющий тяжелое заболевание, указанное в Постановлении Правительства РФ от 6 февраля 2004 г. N 54 «О медицинском освидетельствовании осужденных, представляемых к освобождению от отбывания наказания в связи с болезнью»*, вправе подавать соответствующее ходатайство и участвовать в судебном заседании в соответствии со ст. 175 УИК РФ и ст. 399 УПК РФ.
Между тем вопрос об освобождении осужденного от отбывания наказания в связи с болезнью принимается судом на стадии исполнения приговора, которая яв-
Рос. газ. 2004. 13 февр.
ляется межотраслевой, регламентирована в уголовно-процессуальном, уголовно-исполнительном и уголовном законодательстве (по мнению исследователей, не совсем удачно [1, с. 38-43; 2, с. 27-31]) и разделяется на этапы: возбуждение производства, подготовка дела к судебному заседанию и судебное заседание [3, с. 74135; 4, с. 33-94]. Рассмотрим правовое положение осужденного при досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью на вышеуказанных этапах стадии исполнения приговора.
На первом этапе стадии исполнения приговора регулируются вопросы возбуждения производства. В соответствии с чч. 5-6 ст. 175 УИК РФ осужденный, заболевший тяжелой болезнью, препят-
ствующей отбыванию наказания, вправе обратиться в суд через администрацию учреждения или органа, исполняющего наказание, с ходатайством об освобождении его от дальнейшего отбывания наказания. При невозможности самостоятельного обращения в суд осужденного либо его законного представителя представление об освобождении от дальнейшего отбывания наказания в связи с наступлением психического расстройства вносится в суд начальником учреждения или органа, исполняющего наказание (ч. 5 ст. 175 УИК РФ).
Выделяем несколько недостатков такого регулирования.
1. Не закреплено, что же должно быть указано в ходатайстве осужденного, особенно заболевшего тяжелой болезнью (ч. 2 ст. 81 УК РФ).
Так, было бы целесообразно включать в ходатайство сведения о возмещении вреда (полностью или частично), причиненного преступлением, или иные данные о взаимоотношениях с потерпевшим, о раскаянии в совершенном деянии, о намерении лечиться после освобождения и т.п.
К сожалению, в ч. 2 ст. 81 УК РФ, в отличие от зарубежного уголовного законодательства (например, Республики Казахстан, Республики Таджикистан, Республики Беларусь), не закреплены обстоятельства, подлежащие доказыванию при решении вопроса об освобождении осужденного от отбывания наказания в связи с иной тяжелой болезнью: тяжесть совершенного преступления, личность осужденного, характер заболевания и другие [5, с. 13-17], что также позволяет говорить об отсутствии в нашей стране законодательных предпосылок у осужденного доказывать стремление к своему исправлению. Обращает на себя внимание тот факт, что суд может учитывать и другие обстоятельства при досрочном освобождении осужденного в случае выявления у него тяжелой болезни, препятствующей отбыванию наказания, что, по-видимому, нацеливает зарубежного правоприменителя на более объективный подход при данном виде освобождения и необходимость достижения целей уголовно-исполнительного законодательства. Между тем о необходимости особого исправительного воздействия в отношении больных осужденных специалисты пишут уже давно [6, с. 307; 7, с. 9], что требует
исключения возможности их досрочного освобождения от отбывания наказания вне контекста их исправления.
В случае же составления представления об освобождении осужденного от дальнейшего отбывания наказания в связи с наступлением психического расстройства законодательно также не определено, что же в нем следует указывать администрации учреждения или органа, исполняющего наказание (например, данные о поведении осужденного, о его отношении к совершенному деянию, проводимому лечению, а также заключение администрации о целесообразности постпенитенциарного применения принудительных мер медицинского характера).
При этом в ч. 2 ст. 81 УК РФ вообще не предусмотрено осуществление постпенитенциарного контроля за лицами, имеющими тяжелые непсихические расстройства.
Представляется, что данные правовые недостатки снижают эффективность достижения целей уголовно-исполнительного законодательства, особенно предупреждения совершения новых преступлений лицами, имеющими тяжелые психические расстройства (ч. 1 ст. 81 УК РФ), или исправления лиц с иными тяжелыми заболеваниями (ч. 2 ст. 81 УК РФ).
Следует также учитывать, что освобожденные лица, имеющие тяжелые заболевания, нередко представляют угрозу для общества, если в отношении их не осуществлять комплекс мер по предупреждению совершения ими новых преступлений и улучшению состояния их здоровья, в том числе путем применения принудительных мер медицинского характера, что предусмотрено в ч. 1 ст. 81 УК РФ. В юридической литературе [8, с. 68; 5, с. 13-17] приводятся примеры совершения такими лицами новых преступлений, что ставит под сомнение эффективность достижения целей уголовно-исполнительного законодательства при их досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью.
2. Осужденный с иным тяжелым заболеванием, в отличие от имеющего психическое расстройство, не может реализовать свое право на составление ходатайства через законного представителя (чч. 5 и 6 ст. 175 УИК РФ). Однако такая ситуация не учитывает, например, наличие у осужденного тяжелых травм верхних конечностей.
3. У осужденного, имеющего тяжелое заболевание, и у его законного представителя отсутствует право знакомиться с материалами, направляемыми в суд администрацией учреждения или органа, исполняющего наказание (с заключением медицинской комиссии и пр.), ввиду чего им может быть сложно четко определить свою позицию в судебном заседании, особенно при наличии у осужденного непсихического заболевания.
Отдельно следует отметить, что ни в приказе Минздравсоцразвития РФ N 640, Минюста РФ N 190 от 17 октября 2005 г. «О Порядке организации медицинской помощи лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы и заключенным под стражу», ни в других нормативных правовых актах не предусмотрена возможность хранения осужденными «на руках» медицинских документов, в том числе выписок из истории болезни. Ввиду этого зачастую больные осужденные даже не знают точного диагноза своего заболевания, что затрудняет самостоятельную реализацию их права на обращение в суд для освобождения от отбывания на каза-ния в связи с болезнью.
Вышеуказанные недостатки регулирования правового положения осужденного на этапе возбуждения производства о досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью требуют совершенствования уголовно-исполнительного законодательства, в том числе в контексте повышения эффективности достижения целей уголовно-исполнительного законодательства.
Данная проблема весьма актуальна, ведь при этом виде досрочного освобождения от наказания не достигается ни одна из целей уголовно-исполнительного законодательства, так как судом не исследуется степень исправления осужденного или возможность совершения им нового преступления [9, с. 51-54]. К сожалению, уголовное и уголовно-исполнительное законодательство не содержит четкой «привязки» применения данного института освобождения от наказания к поведению осужденного в процессе отбывания наказания.
Однако необходимо учитывать, что само по себе применение исправительного воздействия к осужденному, имеющему тяжелое психическое расстройство (ч. 1 ст. 81 УК РФ), теряет смысл ввиду того, что
он не осознает характер своих действий. Освобождение осужденного от наказания вследствие психического или иного заболевания подразумевает, что обратно в места лишения свободы он не вернется (если не совершит новое преступление и при этом состояние его здоровья не улучшится). Но возможна ситуация, когда человек, имевший психическое расстройство, лишавшее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими, или иное тяжелое заболевание (например, туберкулез), после освобождения и курса лечения выздоравливает. Например, лицо было осуждено к 15 годам лишения свободы, по отбытии 3 лет освобождено от наказания по ст. 81 УК РФ, а спустя еще 4 года успешно закончило курс лечения. В этом случае досрочно освобожденное лицо, начавшее адекватно осознавать окружающую его действительность (если имело психическое расстройство), могло бы подвергаться в течение оставшегося времени срока наказания (в нашем примере - еще 8 лет) исправительному воздействию, если оно было бы возвращено в места лишения свободы.
Между тем в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве обязательное возвращение лиц, ранее имевших соответствующее тяжелое заболевание, но впоследствии вылечившихся, обратно в места лишения свободы для продолжения оказания на них исправительного воздействия не предусмотрено (эти лица в соответствии с ч. 4 ст. 81 УК РФ лишь «могут подлежать уголовной ответственности и наказанию»). УПК РФ вообще не предусматривает процедурных правил рассмотрения данного вопроса судом на стадии исполнения приговора. Соответственно, ни в уголовно-исполнительном, ни в уголовно-процессуальном законодательстве нет норм, касающихся правового положения освобожденного лица при решении вышеуказанного вопроса.
Кроме того, в ч. 1 ст. 399 УПК РФ указаны документы, на основании которых решается тот или иной вопрос на стадии исполнения приговора (ходатайство осужденного или представление администрации учреждения или органа, исполняющего наказание), порядок составления которых регламентирован в уголовно-исполнительном
законодательстве. При этом законодатель при формулировании ч. 1 ст. 399 УПК РФ допустил неточность - в соответствии с п. 2 этой нормы закона вопрос об освобождении от наказания в связи с болезнью осужденного решается на основании его ходатайства, в то время как в ч. 5 ст. 175 УИК РФ предусмотрен и «альтернативный» порядок - по представлению начальника учреждения или органа, исполняющего наказание. В этом случае уголовно-исполнительное и уголовно-процессуальное законодательство по-разному определяют правовое положение должностных лиц администрации учреждения или органа, исполняющего наказание, при решении вопроса об освобождении от наказания в связи с болезнью осужденного, что, безусловно, также может влиять на эффективность их деятельности и достижение целей уголовно-исполнительного законодательства.
К сожалению, второй этап стадии исполнения приговора - подготовка дела к судебному заседанию - вообще не регламентирован в уголовно-процессуальном законодательстве. Из-за этого осужденный (его законный представитель) по-прежнему не могут ознакомиться с материалами, поступившими в суд, проверить, все ли материалы, предусмотренные в ст. 175 УИК РФ, составлены и представлены администрацией учреждения или органа, исполняющего наказание, уточнить вопросы об участии адвоката (законного представителя) в судебном заседании и о надлежащем уведомлении различных участников этой стадии приговора о дате, времени и месте судебного заседания и пр.
В части 2 ст. 399 УПК РФ лишь говорится (в отношении осужденного) о том, что он должен быть извещен о дате, времени и месте судебного заседания не позднее 14 суток до дня судебного заседания, а при наличии его ходатайства об участии в судебном заседании суд обязан обеспечить его непосредственное участие в судебном заседании либо предоставить возможность изложить свою позицию путем использования систем видеокон-ференц-связи. Само же ходатайство осужденного об участии в судебном заседании может быть заявлено одновременно с его ходатайством по вопросам, связанным с исполнением приговора, либо в течение 10 суток со дня получения осужденным
извещения о дате, времени и месте судебного заседания.
Между тем эти нормы содержат следующие недостатки:
- осужденный вообще не принимает участия в выборе даты, времени и места судебного заседания;
- осужденный может и не знать, что он должен заявить ходатайство об участии в судебном заседании, при этом участие законного представителя (при наличии у осужденного непсихического тяжелого заболевания) и вообще адвоката (которые могли бы уведомить осужденного о наличии подобного права) при решении этих вопросов на данном этапе в уголовно-исполнительном или уголовно-процессуальном законодательстве не предусмотрено. Наряду с этим у администрации учреждения или органа, исполняющего наказание, отсутствует обязанность разъяснять осужденному наличие данного права.
Следовательно, суд не обязан выслушать объяснение осужденного и визуально оценивать его исправление и самочувствие; вопрос об освобождении может решаться на основании его ходатайства и выслушивания мнения представителя администрации учреждения или органа, исполняющего наказание.
Более того, в ст.ст. 78, 175 и др. УИК РФ и в ст. 399 УПК РФ не определено правовое положение адвоката и законного представителя осужденного и не проведено их разграничение. Так, в ч. 1 ст. 175 УИК РФ при регулировании вопроса о возбуждении производства об условно-досрочном освобождении осужденного между адвокатом и законным представителем осужденного фактически поставлен знак равенства.
Несколько лучше ситуация относительно регулирования правового положения осужденного при досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью на этапе судебного заседания. Так, в соответствии с ч. 3 ст. 399 УПК РФ осужденный вправе знакомиться с представленными в суд материалами, участвовать в их рассмотрении, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, представлять документы.
Подобное регулирование также вызывает вопросы:
- получается, что осужденный имеет право знакомиться с представленными в суд материалами только уже в самом
судебном заседании, что не позволяет ему заранее подготовиться. Кроме того, в ст. 399 УПК РФ не предусмотрено приостановление судебного заседания для изучения материалов, что еще больше нивелирует реализацию данного права осужденного;
- не закреплено право осужденного, в частности, задавать вопросы другим участникам этой стадии (например, представителю администрации учреждения или органа, исполняющего наказание, который в начале судебного заседания делает доклад согласно ч. 7 ст. 399 УПК РФ);
- отсутствует четкое разграничение правового положения адвоката и законного представителя осужденного. Согласно ч 3 ст. 399 УПК РФ осужденный, за кон -ный представитель и (или) представитель вправе знакомиться с представленными в суд материалами, участвовать в их рассмотрении, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, представлять документы, но в ч. 4 закреплено, что осужденный может осуществлять свои права с помощью адвоката.
Кроме того, в ст. 399 УПК РФ вообще не предусматривается вызов в судебное заседание иных лиц, которые в той или иной степени принимают участие в деятельности по исполнению наказания в виде лишения свободы в целом и в от-
ношении конкретного осужденного в частности (хотя у осужденного имеется право заявлять ходатайства). Представляется, что вызову могли бы подлежать врачи, вынесшие заключение о тяжелом заболевании осужденного, психологи и иные сотрудники, другие осужденные, представители общественности и пр. В Рекомендациях международной научно-практической конференции «Уголовная и уголовно-исполнительная политика современной России: проблемы формирования и реализации», проходившей в г. Вологде в 2006 г., предлагается более активно привлекать психологов, психиатров, социальных работников, социальных педагогов и определить формы их участия в уголовном судопроизводстве, в том числе при решении вопросов на стадии исполнения приговора [10, с. 248-254].
Таким образом, в уголовно-исполнительном, уголовно-процессуальном и уголовном законодательстве правовое положение осужденного при досрочном освобождении от отбывания наказания в связи с болезнью не закреплено надлежащим образом, что затрудняет его эффективную реализацию и достижение целей уголовно-исполнительного законодательства - исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.
Список литературы
1. Крымов А.А. Уголовно-процессуальная деятельность органов и учреждений уголовно-исполнительной систем России: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2015. 58 с.
2. Скиба А.П. Проблемы уголовно-процессуального регулирования освобождения от отбывания наказания в связи с болезнью осужденного // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2016. N 1 (33). С. 27-31.
3. Свиридов М.К. Порядок разрешения дел об условно-досрочном освобождении от наказания. Томск, 1972. 138 с.
4. Крымов А.А. Участие администрации органов и учреждений уголовно-исполнительной системы в стадии исполнения приговора: монография. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. 95 с.
5. Скиба А.П., Скорик Е.Н. Некоторые проблемы правового регулирования института освобождения от отбывания наказания в связи с болезнью осужденного // Актуальные проблемы уголовно-исполнительного права и исполнения наказаний: материалы межвуз. науч.-практ. конф., г. Рязань, 24 апреля 2015 г. Рязань: Академия права и управления Федеральной службы исполнения наказаний, 2015. С. 13-17.
6. Наказание и исправление преступников: пособие / под ред. Ю.М. Антоняна. М.: НИИ МВД России, 1992. 392 с.
7. Зубков А.И. Концепция перестройки исправительно-трудовой деятельности в СССР на современном этапе. Рязань: РВШ МВД СССР, 1989. 29 с.
8. Михлин А., Яковлева Л. Специальная перепись осужденных // Российская юстиция. 2001. N 4. С. 68.
9. Скиба А.П. Освобождение от отбывания наказания в связи с болезнью осужденного к лишению свободы: проблемы межотраслевого регулирования // Человек: преступление и наказание. 2011. N 3. С. 51-54.
10. Рекомендации международной научно-практической конференции «Уголовная и уголовно-исполнительная политика современной России: проблемы формирования и реализации» // Уголовная и уголовно-исполнительная политика современной России: проблемы формирования и реализации: сб. дополнительных материалов междунар. науч.-практ. конф., Вологда, 14-15 декабря 2006 г. Вологда: ВИПЭ ФСИН России, 2007. С. 248-254.
