CC BY
25
Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева № 2, том 1, 2016
ТЕОРИЯ И ИСТОРИЯ ПРАВА И ГОСУДАРСТВА.
ИСТОРИЯ УЧЕНИЙ О ПРАВЕ И ГОСУДАРСТВЕ
УДК: 34 (091)
ББК: 67.3
Войнилова И.Г.
ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫХ ЛИЦ В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.
Voynilova I.G.
THE LEGAL STATUS OF ILLEGITIMATE PERSONS IN THE RUSSIAN EMPIRE FIRST HALF OF XIX CENTURY
Ключевые слова: российское законодательство первой половины XIXв., история правового регулирования семейно-брачных отношений, незаконнорожденное лицо, правовое положение незаконнорожденных, юридические гарантии, преемственность в праве.
Keywords: russian legislation in first halfXIX century, the history of legal regulation of the family relations, illegitimate person, the legal status of the illegitimate, the legal guarantees continuity in the law.
Аннотация: представленная статья посвящена исследованию правового положения лиц, рожденных вне брака, в первой половине XIX в. Автор указывает на то, что законодательство о незаконнорожденных данного периода восприняло многие положения XVIII в. Объективной предпосылкой преемственности является сохранение в первой половине XIX в. феодально-крепостнических устоев российского общества. Законодательство о незаконнорожденных автор рассматривает как систему юридических гарантий, направленную на охранение сословного строя. Эффективность реализации данных гарантий всецело зависела от соответствия имущественным и сословным интересам дворянства и отдельных непривилегированных категорий населения.
Abstract: the article investigates legal status of persons born out of wedlock, in the first half of the nineteenth century, the Author indicates that the law is illegitimate in this period embraced many of the provisions of the XVIII century Objective prerequisites of continuity is the preservation in the first half of the nineteenth century the feudal foundations of Russian society. The legislation is illegitimate, the author examines how the system of legal safeguards aimed at preserving the caste order. The effectiveness of the implementation of these safeguards is entirely dependent on the compliance of property and class interests of the nobility and certain underprivileged categories of the population.
Первая половина XIX в. является сложным и противоречивым периодом в развитии правового статуса лиц, рожденных вне брака. Сохранялась преемственность законодательного регулирования данных отношений, которая выражалась в том, что в начале XIX в. правоспособность незаконнорожденных по-прежнему ограничивалась целым рядом законодательных актов предыдущих периодов.
К таким актам относились отдельные нормы Соборного уложения 1649 г., действовавшие на рубеже XVIII-XIX вв. В частности, ст. 280 гл. X запрещала наделять внебрачных детей, имевших происхождение от представителя класса феодалов, полной правоспособностью, не исключая правонаследования, даже в случае последующего вступления их родителей в официально зарегистрированный брак1. Указанная
1 Ст. 280 гл. X: «... в законные дети не причи-тати же и поместий его и вотчин ... не давать.» /
норма была обеспечена мерами юридической ответственности имущественного и уголовного, т.е. связанного с личностью виновного субъекта, характера, применявшимися по отношению к представителям класса феодалов. За сокрытие факта внебрачного рождения санкция именного указа Петра III от 7 февраля 1762 г. предусматривала ссылку матери незаконнорожденного ребенка в монастырь, наряду с лишением ее права наследования2. Положения об ответствен-
Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое (далее - ПСЗ I). В 47-ми тт. СПб.: Типография II Отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830-1839. Т. I (16491674). № 1 «Уложение». С. 61.
2 Именной, последовавший на доклад Сената указ от 7 февраля 1762 г. «Об учинении наказания вдове генерал-экипажмейстера Зотова за принятие под именем сына постороннего младенца и за истязание крепостных своих людей» / ПСЗ I. Т. XV (1758-1762). № 11436. С. 908-909.
ности и санкции, предусмотренные данным указом, сохраняли свое действие и в начале XIX в.
Наряду с перечисленными, в начале XIX в. правовой статус незаконнорожденных лиц регулировали и другие законодательные акты предыдущих периодов. В качестве примеров можно привести указы о высылке незаконнорожденных, обнаружившихся в казачьих городках, на поселение в Санкт-Петербург1; пожизненном прикреплении незаконнорожденных в качестве прислуги к семьям купцов, разночинцев, цеховых людей и крестьян, у которых тот или иной незаконнорожденный состоял на содержании до своего совершеннолетия2; запрещении определять вероисповедание подкинутых незаконнорожденных младенцев на основании обнаруженных анонимных записок3 и др.
Если исследовать перечисленные нормативные акты на основе телеологического метода, предполагающего выявление целей законодательных актов на основе анализа их нормативного содержания, то можно сделать следу-
4
ющий вывод .
Законодательство начала XIX в., регулировавшее статус незаконнорожденных и связанные с ним правоотношения, имело охранительный характер. Основной целью данного законодательства было вытеснение из жизни российского общества отношений, противоречивших господствовавшим представлениям о сословном устройстве феодального государства, в котором сословная принадлежность (социальная идентичность) человека определялась исключительно статусом родителей и только при условии,
1 Сенатский указ от 14 ноября 1744 г. «Об отсылке не помнящих родства и называющих себя поляками и незаконнорожденных, являющихся в казачьих городках людей, на поселение в Петербург в силу 10-го пункта инструкции о ревизии» / ПСЗ I. Т. XII (1744-1748). № 9065. С. 260.
2 «Велено таковых незаконнорожденных записывать за теми людьми, кем они воспитаны, и быть у них вечно равно яко крепостные». Сенатский указ от
3 августа 1744 г. «О записке незаконнорожденных в одном звании с их воспитателями, если сии последние не из дворян» / ПСЗ I. Т. XII (1744-1748). № 9011. С. 191-192.
3 Сенатский указ от 10 января 1771 г. «О доставлении младенцев, подкидываемых частным людям, в Воспитательный дом» / ПСЗ I. Т.XIX (17701174). № 13554. С. 209-210.
4 Подробнее о содержании и возможностях
применения телеологического метода в историко-
правовых исследованиях см.: Сырых В.М. Логические основания общей теории права: В 2-х тт. М.: Юридический Дом «Юстицинформ», 2000. Т. I. Элементный состав. С. 393.
что последние состояли в официально зарегистрированном браке.
С другой стороны, первая половина XIX в. характеризовалась наличием устойчивой группы общественных отношений и связей, не соответствовавших ограничительным целям законодательства о незаконнорожденных. Речь идет о равенстве фактического статуса внебрачных и законных детей, которое, несмотря на законодательные ограничения и запрещения, имело место, во-первых, в местностях, население которых традиционно занималось отходническим промыслом, во-вторых, в районах расселения казачества и некоторых народностей и, в-третьих, в городской среде. Противоречили ограничительным целям законодательства о внебрачных детях и девиантные внематримони-альные практики представителей класса феодалов в отношении женщин, состоявших в крепостной зависимости.
Приведенные положения свидетельствуют, что правовое регулирование статуса незаконнорожденных в первой половине XIX в. представляло собой сложный и противоречивый исторический процесс. Выявление объективных закономерностей, предпосылок и результатов этого процесса является комплексной и многогранной научной задачей, решение которой представляется крайне затруднительным, а в ряде случаев и практически невозможным без прочной методологической основы.
Полагаем, что наиболее полное и всестороннее решение этой задачи возможно лишь на основе применения широких исследовательских возможностей системного метода5. Одним из направлений использования системного метода является разноуровневый подход. Данная разновидность системного метода применяется при выявлении глубинных закономерностей сложных социально-политических явлений, движений и процессов, характеризующихся не только наличием объективных движущих сил и иных детерминант развития, но и большим количеством исторически обусловленных факторов, в той или иной степени препятствовавших их реализации.
В наиболее общем виде сущность разноуровневого подхода была сформулирована Д.А. Керимовым6. По мнению данного автора, упорядочению представлений о предмете изу-
5 Подробнее о содержании системного метода см.: Аверьянов А.Н. Системное познание мира. Методологические проблемы. М.: Издательство политической литературы, 1985.
6 См.: Керимов Д.А. Философские основания политико-правовых исследований. М.: Мысль, 1986. С. 135-137.
чения в значительной степени способствует научный подход, предполагающий построение трехзвенной системы политических явлений и процессов. Высшим звеном этой системы является генеральный курс государственной политики; средним - законодательство и иные формы социального регулирования, в которых отражены конкретные стороны государственной политики; низшим - соответствующая правоприменительная практика1.
Основной формой объективного выражения государственной политики является законодательство, поэтому исследование соответствующих нормативных источников позволяет сформировать четкие представления об отношении государства к тем социальным явлениям, которые стали объектом законодательного регулирования, в том числе об отношении государства к положению незаконнорожденных в Российской империи первой половины XIX в.
Представляется, что наиболее важным законодательным источником, содержавшим ряд положений, характеризовавших отношение государственной власти к регулированию правового статуса незаконнорожденных, следует считать Сенатский указ от 21 декабря 1772 г. «О воспитании оставленных родителями младенцев до пяти лет, о приносе оных в Воспитательный дом и о платеже за воспитание», который сохранял свое действие вплоть до 20-х гг. XIX в.2 В этом законодательном акте содержались не только нормы, регламентирующие процедуру помещения оставленных младенцев, в том числе и незаконнорожденных, в соответствующее «сиропитательное» учреждение, но и ряд положений, касавшихся морально-нравственных принципов государственной политики по отношению к незаконнорожденным. В частности, среди побудительных мотивов государственной политики в этой области можно выявить, во-первых, направленность на изменение социального мировоззрения, дабы «... отвратить народ от пагубного греха ... и привесть к милосердию и соболезнованию о невинных тех младенцах»; а, во-вторых, стремление к достижению общественной пользы посредством снижения смертности, а также принятия мер содержанию и воспитанию незаконнорожденных, по той причине, что «таковых гибели подверженных младенцев великое число остается без всякого призрения, а
1 См.: Керимов Д.А. Указ.соч. С. 137.
2 Сенатский, с приложением объявления Опекунского совета Воспитательного дома, указ от 21 декабря 1772 г. «О воспитании оставленных родителями младенцев до пяти лет, о приносе оных в Воспитательный дом и о платеже за воспитание» / ПСЗ I. Т. XIX (1770-1774). № 13930. С. 693-696.
хотя и несколько из них и возрастают, но и те шатаются по улицам и бесстыдно нищенствуют к великой тягости Обществу»3.
Впоследствии приверженность идее общественного блага как основного направления государственной политики в отношении статуса незаконнорожденных была подтверждена указом от 5 июня 1820 г., регулировавшим вопросы определения рода деятельности незаконнорожденных по достижении установленного возрас-та4. Главной движущей силой государственной политики в этой области называлась необходимость достижения пользы как для общества, так и для самих незаконнорожденных, т.к. последние «не быв ни к чему не приготовлены, шатаясь из места в место, умножают лишь число праздных, а иногда и вредных обществу лю-
дей»5.
Очевидно, что законодательная политика Российской империи первой половины XIX в. в отношении незаконнорожденных реализовыва-лась под влиянием буржуазных просветительских идей Франции XVIII в. Согласно этим идеям, как отмечал И.Е. Фарбер, экономические и социальные отношения представлялись не как созданные Богом и церковью, критика которых считалась смертным грехом, а как основанные на праве, творцом которого выступало государство, издающее законы6. Соответственно, задачей государства в этом аспекте было выявление плохих порядков и исправление их при помощи законов, созданных на основе идей вечного разума, истины и справедливости.
Вместе с тем, феодально-крепостнические устои государства первой половины XIX в. позволяют расценивать «гуманистические» положения государственной политики в отношении незаконнорожденных исключительно как разновидность правовых иллюзий. На наш взгляд, содержание правовых иллюзий эпохи феодализма наиболее точно определил Б.Ф. Поршнев, который, раскрывая сущность феодального права в сравнении с капиталистическим, отмечал: «При феодализме экономические отношения людей выступают тоже не в обнаженном виде, а выглядят отношениями политическими, государственными, «публичноправовыми» (по юри-
3 Там же.
4 Именной, объявленный Управляющим Министерства внутренних дел гражданским губернаторам, указ от 5 июня 1820 г. «О распределении незаконнорожденных воспитанников Приказов общественного призрения» / ПСЗ I. Т. XXXVII (18201821). № 28305. С. 343-346.
5 Там же.
6 См.: Фарбер И.Е. Правосознание как форма общественного сознания. М.: Юрид. лит., 1963. С. 16.
дическому термину, противоположному термину «частноправовые» отношения)»1.
Из вышеприведенных положений следует, что феодальное право использовалось как инструмент государственной политики, который позволял скрыть неравенство субъектов феодальных производственных отношений. Одним из приемов использования законодательства в целях создания правовых иллюзий было, как показано выше, включение в нормативные положения сентенций о стремлении к общественной пользе и искоренении социальных пороков.
Государственная политика первой половины XIX в. в отношении незаконнорожденных была, на наш взгляд, наиболее ярким примером маскирования феодально-крепостнических устоев нормами, апеллирующими к началам всеобщей пользы, истины и добродетели. На противоречивость данной политики указывает и тот факт, что в первой половине XIX в., наряду с законодательством «гуманистического» содержания о правовом статусе незаконнорожденных, отношения с участием лиц, рожденных вне брака, регулировал и целый ряд других актов, который отражал действительное содержание государственной политики в интересах класса феодалов.
К данной группе актов относились многочисленные указы об определении незаконнорожденных в рекруты и кантонисты2; пожизненном приписывании к горным заводам3; переводе в крепостное состояние4 и т.п. Анализ нормативно-правового содержания данного законодательства позволяет сделать вывод, что
1 Поршнев Б.Ф. Феодализм и народные массы. М.: Наука, 1964. С. 39.
2 Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 9 апреля 1843 г. «О власти воспитателей увольнять в рекруты воспитанных ими приемышей и подкидышей» / Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе (далее -ПСЗ II): В 55-ти тт. СПб.: Типография II Отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830-1884. № 16724. С. 242-243; Сенатский указ от 2 ноября 1851 г. «О незаконнорожденных в Финляндии детях от солдатских жен, вдов и девок» / ПСЗ II. ТЖ^. Отделение второе (1851). № 25710. С. 90 и др.
3 Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 29 декабря 1827 г. «Об оставлении всех детей незаконнорожденных солдатскими женами и дочерьми, при горных заводах находящихся, навсегда при сих заводах» / ПСЗ II. Т. II (1827). № 1660. С. 1116.
4 Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 1 июня 1845 г. «О причислении незаконнорожденных в городское или сельское состояние и о времени обложения их податями» / ПСЗ II. ТЖ. Отделение первое (1845). № 19067. С. 437.
законодательный институт ограниченной правоспособности незаконнорожденных соответствовал интересам класса феодалов, т.к. представлял собой один из источников пополнения феодально-зависимых категорий населения.
В первой половине XIX в. действовали также нормы, направленные на ограничение имущественных и административных прав незаконнорожденных. Ограничения имущественных прав выражались в установлении законодательного запрета наследования поместий и иного имущества незаконнорожденными детьми лиц дворянского сословия5. В 1828 г. был существенно усложнен и фактически стал труднопреодолимым препятствием порядок поступления таких лиц на государственную службу. Процедура поступления предусматривала причисление незаконнорожденных детей дворян к лицам крепостного состояния. Право поступления на службу такие незаконнорожденные приобретали только после выкупа из крепостной зависимости и при условии окончания соответствующего учебного заведения6.
В обеспечение вышеуказанных и других законодательных актов в 1835 г. были установлены правила, согласно которым родители лишались права регистрировать незаконнорожденных в качестве своих детей, а также подавать прошения «о сопричтении к законным детей, рожденных до брака с настоящей женой»7.
Научный анализ нормативно-правовых источников показывает, что законодательство первой половины XIX в., регулировавшее правовой статус незаконнорожденных, по сути, представляло собой систему условий, средств и предпосылок, не имевших самостоятельного значения, а необходимых для полной реализации имущественных и иных сословных интересов класса феодалов. В специальной литературе подобные нормы получили наименование юридических гарантий8.
5 Именной указ от 6 марта 1800 г. «О ненаследовании незаконнорожденным детям, коим не будет даровано полного фамильного права, в родовых имениях после родственников с отцовской стороны» / ПСЗ I. Т. XXVI. № 19310. С. 69.
6 Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 29 ноября 1828 г. «О порядке определения в гражданскую службу воспитанников как действительных, так и личных дворян» / ПСЗ II. Т. III (1828). № 2467. С. 1041-1042.
7 Высочайше утвержденное Положение о комиссии Прошений от 18 января 1835 г. § 41, п. 2 / ПСЗ II. Т. X. Отделение первое (1835). № 7771. С. 49-50.
8 См.: Воеводин Л.Д. Юридический статус личности в России. М.: МГУ, 1997. С. 231.
Вышеизложенное позволяет сделать вывод, что законодательные нормы, регулировавшие статус незаконнорожденных в первой половине XIX в., в том числе нормы об ограничении правоспособности незаконнорожденных, и нормы, препятствовавшие устранению этих ограничений, относились к юридическим гарантиям феодально-крепостнического устройства российского государства данного периода. Данные юридические гарантии были направлены: во-первых, на сохранение сословно-крепостнической структуры общества и поддержание замкнутости сословных групп за счет запрета перехода дворянского звания от родителей к незаконнорожденным детям, во-вторых, на охранение материальных интересов дворянства посредством установления запрета наследовать незаконнорожденными детьми поместий и иного имущества и, в-третьих, на усиление вассальной зависимости феодалов от монарха, к исключительной компетенции которого относились вопросы об узаконении незаконнорожденных детей дворян.
Следует отметить, что ограниченная правоспособность незаконнорожденных в условиях феодально-крепостнических отношений служила гарантией интересов не только привилегированных сословий. Анализ статистических сведений первой половины XIX в. показывает, что в 1835 г. наименьшее число детей, родившихся вне брака, приходилось на губернии, основу экономики которых составляло сельское хозяйство - Саратовскую (0,87 внебрачных детей на 100 родившихся), Оренбургскую (1,44 на 100), Самарскую (2,64 на 100) и др.1
При этом в губерниях, население которых занималось преимущественно отходничеством, показатели внебрачных рождений были гораздо большими. Так, в том же 1835 г. в Олонецкой губернии 4,11 внебрачных детей приходилось на 100 родившихся, в Костромской - 5,96 на 100
родившихся, в Ковенской - 6,12 на 100 родив-
2
шихся .
Наивысшие показатели внебрачных рождений в 1835 г. имели место в Москве (11,45 на 100) и Санкт-Петербурге (12,09 на 100)3.
Таким образом, в губерниях, где преобладала традиционная крестьянская община с патриархальным укладом, зависимым положением женщины и ограниченными земельными ресур-
1 См.: Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения, при Статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. СПб.: Литографическое заведение И. Селезнева, 1839. Т. I. С. 44.
2 См.: Материалы для статистики... С. 45.
3 Там же. С. 45-46.
сами, показатели внебрачных рождений были минимальными. На наш взгляд, причина отрицательного отношения земледельческой крестьянской общины к внебрачным рождениям заключалась прежде всего в ограниченности земельных ресурсов, сохранение которых требовало принятия мер против перехода наделов лицам, не входившим в состав общины, в частности, тому из родителей внебрачного ребенка, который не принадлежал к ее составу. Полагаем, что именно в этих губерниях эффективность законодательства о статусе незаконнорожденных была наивысшей, т.к. имело место совпадение целей государственной политики и устоев патриархального мировоззрения основной массы населения губернии. В данном случае законодательство о незаконнорожденных следует рассматривать как юридическую гарантию имущественных интересов крестьянской общины.
В губерниях, где преобладало занятие отходничеством, напротив, земельные ресурсы не играли значимой роли по причине своего отсутствия либо минимального наличия. В этих губерниях традиционно была значима роль женщины, которая управляла домашним хозяйством в период длительного нахождения отца, братьев или мужа «на промыслах»4. Поэтому население этих губерний к факту внебрачных рождений относилось более индифферентно.
Наконец, в Москве и Санкт-Петербурге показатели внебрачных рождений были наивысшими, что в первую очередь связано с промышленным характером этих городов. Значительная концентрация пролетариата, прибывшего из разных районов страны, наряду с отсутствием собственности на средства производства и, следовательно, отсутствие необходимости решения вопросов о наследовании, «размывали» патриархальные представления о браке и семье и способствовали росту внебрачных рождений5. Отметим также, что дополнительным фактором увеличения количества незаконнорожденных стал упомянутый указ о ссылке в Санкт-Петербург лиц, рожденных вне брака.
Полагаем, что в этих районах эффективность государственной политики в отношении незаконнорожденных была крайне низкой, т.к. ее цели не совпадали с объективными условиями жизни населения. Поэтому законодательство о незаконнорожденных не выполняло функций
4 См.: Миненко Н.А. Русская крестьянская община в Западной Сибири. XVIII - первая половина XIX вв. Отв. ред. академик А.П. Деревянко. Новосибирск: Издательство Новосибирского госуниверситета, 1991. С. 89.
5 См.: Куприянов А.И. Русский город в первой половине XIX века. М.: Аиро-XX, 1995. С. 36.
юридических гарантий, т.к. не соответствовало интересам большинства населения этих районов.
В целом необходимо отметить, что ограниченная правоспособность незаконнорожденных являлась неотъемлемой частью феодально-крепостнических отношений, господствовавших в российском обществе первой половины XIX в. Данный институт был воспринят из предыду-
щих периодов российской истории, т.к. в Российской империи сохранялся феодализм, который служил объективной предпосылкой преемственности. Связанные с правовым положением незаконнорожденных ограничения необходимо рассматривать как систему юридических гарантий имущественных и сословных интересов дворянства и отдельных непривилегированных категорий населения.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Статья 280. Глава X [Текст] / Полное собрание законов Российской империи. Собрание первое (далее - ПСЗ I). В 47 тт. - Т. I. (1649-1674). - № 1 «Уложение». - Санкт-Петербург: Типография II Отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830-1839. — С. 61.
2. Именной, последовавший на доклад Сената указ от 7 февраля 1762 г. «Об учинении наказания вдове генерал-экипажмейстера Зотова за принятие под именем сына постороннего младенца и за истязание крепостных своих людей» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XV (1758-1762). - № 11436. - С. 908-909.
3. Сенатский указ от 14 ноября 1744 г. «Об отсылке не помнящих родства и называющих себя поляками и незаконнорожденных, являющихся в казачьих городках людей, на поселение в Петербург в силу 10-го пункта инструкции о ревизии» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XII (1744-1748). - № 9065. - С. 260.
4. Сенатский указ от 3 августа 1744 г. «О записке незаконнорожденных в одном звании с их воспитателями, если сии последние не из дворян» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XII (1744-1748). - № 9011. -С. 191-192.
5. Сенатский указ от 10 января 1771 г. «О доставлении младенцев, подкидываемых частным людям, в Воспитательный дом» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XIX (1770-1174). - № 13554. - С. 209-210.
6. Серых, В.М. Подробнее о содержании и возможностях применения телеологического метода в историко-правовых исследованиях [Текст] / В.М. Сырых // Логические основания общей теории права: в 2 т. Т. I. Элементный состав. - М.: Юстицинформ, 2000. - С. 393.
7. Аверьянов, А.Н. Подробнее о содержании системного метода [Текст] / А. Н. Аверьянов // Системное познание мира. Методологические проблемы. - М.: Издательство политической литературы, 1985.
8. Керимов, Д.А. Философские основания политико-правовых исследований [Текст] / Д.А. Керимов. - М.: Мысль, 1986. - С. 135-137.
9. Сенатский, с приложением объявления Опекунского совета Воспитательного дома, указ от 21 декабря 1772 г. «О воспитании оставленных родителями младенцев до пяти лет, о приносе оных в Воспитательный дом и о платеже за воспитание» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XIX (1770-1774). - № 13930. -С. 693-696.
10. Именной, объявленный Управляющим Министерства внутренних дел гражданским губернаторам, указ от 5 июня 1820 г. «О распределении незаконнорожденных воспитанников Приказов общественного призрения» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XXXVII (1820-1821). - № 28305. - С. 343-346.
11. Фарбер, И.Е. Правосознание как форма общественного сознания [Текст] / И. Е. Фабер. -М.: Юридическая литература, 1963. - С. 16.
12. Поршнев, Б.Ф. Феодализм и народные массы [Текст] / Б.Ф. Поршнев. - М.: Наука, 1964. -
С. 39.
13. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 9 апреля 1843 г. «О власти воспитателей увольнять в рекруты воспитанных ими приемышей и подкидышей» [Текст] / Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе (далее - ПСЗ II). В 55 т. - СПб.: Типография II Отделения Собственной его императорского величества канцелярии, 1830-1884. -№ 16724. - С. 242-243.
14. Сенатский указ от 2 ноября 1851 г. «О незаконнорожденных в Финляндии детях от солдатских жен, вдов и девок» [Текст] / ПСЗ II. - Т. XXVI. - Отделение второе (1851). - № 25710. - С. 90.
15. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 29 декабря 1827 г. «Об оставлении всех детей незаконнорожденных солдатскими женами и дочерьми, при горных заводах находящихся, навсегда при сих заводах» [Текст] / ПСЗ II. - Т. II (1827). - № 1660. - С. 1116.
16. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 1 июня 1845 г. «О причислении незаконнорожденных в городское или сельское состояние и о времени обложения их податями» [Текст] / ПСЗ II. - Т. XX. - Отделение первое (1845). - № 19067. - С. 437.
17. Именной указ от 6 марта 1800 г. «О ненаследовании незаконнорожденным детям, коим не будет даровано полного фамильного права, в родовых имениях после родственников с отцовской стороны» [Текст] / ПСЗ I. - Т. XXVI. - № 19310. - С. 69.
18. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета от 29 ноября 1828 г. «О порядке определения в гражданскую службу воспитанников как действительных, так и личных дворян» [Текст] / ПСЗ II. - Т. III (1828). - № 2467. - С. 1041-1042.
19. Высочайше утвержденное Положение о комиссии Прошений от 18 января 1835 г. § 41, п. 2 [Текст] / ПСЗ II. - Т.Х. Отделение первое (1835). - № 7771. - С. 49-50.
20. Воеводин, Л.Д. Юридический статус личности в России [Текст] / Л.Д. Воеводин. - М.: МГУ, 1997. - С. 231.
21. Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения, при Статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. Т. I. [Текст]. - СПб.: Литографическое заведение И. Селезнева, 1839. - С. 44.
22. Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения, при Статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. Т. I. [Текст]. - СПб.: Литографическое заведение И. Селезнева, 1839. - С. 45.
23. Материалы для статистики Российской империи, издаваемые с Высочайшего соизволения, при Статистическом отделении Совета Министерства внутренних дел. Т. I. [Текст]. - СПб.: Литографическое заведение И. Селезнева, 1839. - С. 45-46.
24. Миненко, Н.А. Русская крестьянская община в Западной Сибири. XVIII - первая половина XIX вв. [Текст] / Н.А. Миненко; отв. ред. академик А.П. Деревянко. - Новосибирск: Издательство Новосибирского госуниверситета, 1991. - С. 89.
25. Куприянов, А.И. Русский город в первой половине XIX века [Текст] / А.И. Куприянов. -М.: Аиро-XX, 1995. - С. 36.
