CC BY
17
Н.И. Брезгин
Правовое обеспечение предупредительной деятельности в исправительных учреждениях
В российском законодательстве отсутствует специальная самостоятельная отрасль, регламентирующая предупреждение преступлений, соответствующие правовые нормы рассредоточены в различных законах и подзаконных нормативных актах, отнесенных к различным отраслям права, и осуществляются: в материально-правовом; процессуально-правовом; организационно-управленческом направлениях [1, с. 9; 2, с. 6]. В деятельности учреждений и органов, исполняющих наказания, это упорядочение осуществляется не только посредством норм уголовно-исполнительного права, выражающих главные способы воздействия права (дозволения, запреты, связывания) и их реализацию, проявляющуюся в фактическом поведении людей, совершении действий или воздержании от действий (бездействии) [3, с. 458], но и других законодательных, ведомственных нормативных актах, а также международных правовых документах. Нам представляется, что в основе изучения этих проблем, понимания правовой природы предупредительной деятельности, ее связи с существующей криминальной обстановкой в исправительных учреждениях должен лежать более общий концептуальный подход к обеспечению безопасных условий функционирования уголовноисполнительной системы. Перевод проблемы предупреждения преступности в плоскость обеспечения безопасности позволяет не только более четко обозначить предмет, объекты, субъекты правового регулирования, определить направления, формы предупредительной деятельности администрации учреждений, но и усиливает практическую направленность его правового механизма (систему средств воздействия нормативного и организационного характера).
Исследования нормативно-правовой, научной литературы показывают, что безопасность - одна из качественных характеристик уголовно-исполнительной системы, проявляющихся в пространственных, временных, политических, исторических условиях, необходимыми элементами которой выступают личность, общество и государство. Данная проблема является составной частью внутренней безопасности [4, с. 9; 5, с. 7], которая в свою очередь является предметной областью национальной безопасности Российской Федерации.
С принятием закона Российской Федерации «О бе-зопасности» [6], «Концепции национальной безопасности Российской Федерации» [7] сформирована теоретическая доктрина ее обеспечения. Защита основных объектов ее должна осуществляться в рамках национальной безопасности, а ее частью является внутренняя безопасность со своими структурными компонентами. Эта структурнологическая схема - основа для формирования правового механизма обеспечения безопасности и в системе органов, исполняющих наказания, включающая в себя нормы международного права и законодательства Российской Федерации.
В международно-правовых положениях, отражающих вопросы обеспечения безопасности личности, находящейся в изоляции от общества, концентрируется мировой опыт уголовно-исполнительной практики, ее гуманистические тенденции, имеющие особый правовой статус среди норм международной юстиции в области предупреждения преступлений и борьбы с преступностью, т.к. в большинстве своем приняты и одобрены Генеральной Ассамблеей ООН, они составляют часть международных принципов по правам человека [8; 9; 10; 11, с. 151]. Их признание и имплементация в российском уголовно-исполнительном праве делает его более эффективным и позволяет наращивать арсенал приемов и средств воздействия на правонарушителей, свидетельствуя о том, что оно приобретает интернациональные черты [12, с. 19-32].
К наиболее важным международно-правовым актам относятся: Всеобщая декларация прав человека (1948); Международный пакт о гражданских и политических правах (1966); Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство видов обращения или наказания (1987); Итоговый документ Венской встречи представителей государств-участников Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1989); Минимальные стандартные правила обращения с заключенными (принятые 30 августа 1955 г., с дополнениями от 1977 г.); Свод принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятый Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 года; Европейские правила тюремного заключения, принятые Комитетом министров Совета Европы в 1973 г.; обновленные и опубликованные в 1987 г. Европейские тюремные правила; Новые Европейские тюремные правила, дополненные Комитетом министров и опубликованные в 2005 году.
Рассматривая правовую регламентацию безопасности уголовно-исполнительной системы, содержащуюся в законодательстве России, следует выразить согласие с теми авторами, которые считают, что базовое значение для ее обеспечения имеет ряд положений Конституции РФ [13, с. 68-79;
14, с. 45-52], ст. 2 которой провозглашает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, и устанавливает обязанность государства по их соблюдению и защите. Это означает, что права и свободы человека универсальны, основаны на принципе равенства и гарантированы каждому, кто находится под юрисдикцией государства. Они также являются средством контроля за властью, служат ограничителем всевластия государства, препятствуют произволу государственных органов и должностных лиц, необоснованному вторжению государства в сферу личной свободы человека [15, с. 93].
Основываясь на приведенных суждениях, следует сделать вывод о том, что в деятельности органов, исполняющих наказания, отправным положением, определяющим правовое положение осужденных, является правовой статус гражданина Российской Федерации. Человек, лишенный свободы, остается субъектом конституционных норм, с изъятиями и ограничениями, установленными уголовным, уголовно-исполнительным законодательством (ч. 2. ст. 10 УИК РФ), которые и составляют содержание наказания. Легко заметить, что речь идет о специальном статусе осужденного, под которым принято понимать совокупность принадлежащих ему субъективных прав, законных интересов и обязанностей, возложенных на него в период отбывания наказания [11, с. 351].
Характеризуя сущность и содержание специфических элементов правового статуса осужденного, следует отметить, что его основу составляют три группы прав, законных интересов и обязанностей: права, законные интересы и обязанности, относящиеся к каждому гражданину и остающиеся неизменными не зависимо от вида наказания (право на жизнь - ст. 20 Конституции, личное достоинство - ст. 21, личная неприкосновенность - ст. 22); во вторую группу входят нормы, конкретизирующие общегражданские права применительно к конкретному виду наказания (право на судебную защиту и обращение в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека (ст. 46 Конституции), эта норма воспроизведена и в ч. 4 ст. 12 УИК РФ - право обращаться с предложениями, заявлениями и жалобами...); третью группу составляют специальные права, законные интересы и обязанности осужденных (право на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости, право на свидания - ст. 121, 123, 125, 131, 133 УИК РФ).
Кроме того, с точки зрения международного права и конституционных основ, определения правового положения осужденных довольно тесно соприкасаются с вопросом о типах (видах) правового регулирования - дозволения, обязывания, запреты. В зависимости от сочетания двух важнейших из них - дозволения и запрета - различаются общедозволительный и разрешительный принципы правового регулирования [11, с. 352].
Тип правового регулирования, построенный посредством формулы «дозволено все, кроме запрещенного», получил наименование общедозволительного, а тип регулирования, выраженный словосочетанием «запрещено все, кроме разрешенного», признан разрешительным [16, с. 106]. В основу нормативного закрепления правового положения осужденных законодателем положены обе конструктивные модели регулирования, однако исходным началом, преимущественной концепцией является общедозволительный принцип, о чем свидетельствует ч. 2. ст. 10 УИК РФ. Подобное выражение типа правового регулирования в уголовно-исполнительном законодательстве в большей степени соответствует интересам осужденных, т.к. основывается на общегражданском статусе.
Нам представляется, что в зонах неактивного (неинтенсивного) правого регулирования социальной жизни должен действовать этот принцип, например при реализации субъективных, общегражданских прав осужденных, т.е. представлении реальных возможностей определенного поведения и пользования социальными благами [17, с. 68-69]. Указанные права являются правовой основой статуса любого человека и гражданина и подлежат ограничению только в случаях, специально оговоренных в законодательстве, как это имеет место в отношении осужденных. Поэтому процесс их обеспечения должен осуществляться посредством: декларирования или гарантирования на международном и национальных уровнях; законодательном закреплении в законах и подзаконных нормативных правовых актах; практической реализации в процесс отбывания наказания [18, с. 16]. В общественных отношениях, где требуется интенсивное юридическое воздействие, существенное сужение вариантов в выборе поведения осужденного, применяется разрешительный порядок регулирования. Однако и здесь отметим, что он должен базироваться не столько на запретах, сколько на правах осужденных, через которые обеспечиваются их интересы и свобода в поведении. Все это получает дополнительные обоснования при определении конкретных прав, законных интересов и обязанностей осужденных, образующих существо специального правового статуса. Там, где устанавливается система строгих юридических обязанностей (ст. 11 УИК РФ) со всеми вытекающими последствиями, в том числе в виде применения дисциплинарной ответственности за их неисполнение, разрешительный порядок регулирования может быть назван исключительным; там, где центр тяжести сосредоточен в правах, и на них акцентируется внимание законодателя, форма регулирования получила наименование управомочивающей [16, с. 168-175].
Изложенная аргументация позволяет сделать вывод о том, что исключительный порядок регулирования при определении общего направления развития уголовно-исполнительного законодательства, выработки концепций проектируемых нормативных актов, особенно в сфере правового положения осужденных, должен сводиться к необходимому минимуму (в режиме исключений из общих правил, применения юридической категории - «исчерпывающий перечень»), в то же время нормы управомочивающего свойства должны находить более широкое применение как необходимое условие требований социальной жизни и показателя развитости права.
Наши выводы подтверждаются и социологическими исследованиями. Так, на вопрос (в опросе принимали участие 1500 осужденных) «...какое отношение у Вас вызывают существующие официальные (законные) правила отбывания наказания? 26,8 % заявили - помогают выстраивать отношения с администрацией, 39 % - помогают организовывать собственное поведение, 14,3 % -помогают организовывать взаимоотношения с осужденными, 9,9 % - нарушают устоявшиеся неформальные правила, существующие в исправительных учреждениях, 15,3 % - относятся к ним “как к необходимому злу”, 8,3 % затруднились ответить»*. Как видим, в среднем утвердительных ответов более 80 %, а отрицательных - 25,2 %. Это может свидетельствовать о том, что большая часть осужденных, отбывающих наказания в виде лишения свободы, положительно оценивают официальные правила отбывания наказания. Причем положительных ответов больше среди респондентов, отбывающих наказания в СИЗО (150 чел.) - 113,4 %, в ИК общего режима (500 чел.) - 88 %, ИК строгого режима (250 чел.) - 88 %, ИК - поселение (300 чел.) - 72 %, ИК особого режима (100 чел.) -64 %, ВК (200 чел.) - 46 %. Что касается отрицательных ответов, то их большее количество наблюдается в ВК - 40 %, ИК строгого режима - 30 %, ИК особого режима - 28 %, ИУ общего режима - 21 %, СИЗО - 3,3 %. Эти результаты позволяют предположить, что в среде несовершеннолетних осужденных значительно меньше лиц, желающих добровольно подчиняться властным предписаниям, предусмотренным уголовно-исполнительным законодательством, другие осужденные менее категоричны в своих суждениях. Подобное рассогласование интересов рождает неофициальную, теневую жизнь и ставит проблему способов принуждения к выполнению предписываемых требований, особенно в случаях, когда интересы осужденных и администрации не совпадают.
Выход из создавшегося положения видится в поиске путей повышения эффективности воздействия наказания на осужденных, необходимости организации исправительного процесса в местах лишения свободы с учетом динамики переживания наказания лицами, его отбывающими [19, с. 73].
Литература
1. Г аухман Л.Д. Правовые основы предупреждения преступлений. М., 1990.
2. Рябинин А.А. Проблемы наказания на новом этапе совершенствования уголовного и уголовноисполнительного законодательства: Монография. Домодедово: ВИПК МВД России, 2000.
3.Теория государства и права: Учебник / Сост. А.С. Пиголкин, А.Н. Головастикова, Ю.А. Дмитриев, А.Х. Саидов / Под ред. А.С. Пиголкина. М.: Юрайт- издат, 2006.
4. Казак Б.Б. Уголовно-исполнительная система в механизме обеспечения внутренней безопасности общества: Монография. Рязань: Издательский дом «Наше время», 2000.
5. Казак Б.Б. Безопасность уголовно-исполнительной системы: Монография / Под ред. С.Н. Пономарева, С.А. Дьячковского. Рязань: Академия права и управления Минюста России, 2001.
6. Закон Российской Федерации от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности» // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 15. Ст. 769.
7. Указ Президента Российской Федерации от 17 декабря 1992 г. № 1300 «Концепция национальной безопасности Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. № 52. Ст. 5909.
8. Г аленская Л.Н. Международная борьба с преступностью. М., 1972.
9. Карпец И.И. Международная преступность. М.: Наука, 1988.
10. Богатырев А.Г. Конвенции по борьбе с преступлениями международного характера. Учеб. пособие. М.: МВШМ МВД СССР, 1990.
11. Уголовно-исполнительное право: Учебник: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под общ. ред. Ю.И. Калинина. М.; Рязань, 2006.
12. Стручков Н.А., Викторова И.Б. Обсуждение пенитенциарных проблем на международном уровне: Лекция. Рязань: РВШ МВД СССР, 1981.
13. Уткин В.А. Курс лекций по уголовно-исполнительному праву. Общая часть. Томск: Изд-во ТГУ, 1995.
14. Иванов В.Д. Уголовно-исполнительное право России: Учебник. Ростов н/Д: Феникс, 2002.
15. Конституция Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Под ред. Б.Н. Топорнина. М.: Юристь, 2003.
16. Алексеев С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М.: Юрид. лит., 1989.
17. Селиверстов В.И. Теоретические проблемы правового положения лиц, отбывающих наказания. М., 1992.
18. Дорофеев Н.К., Хуторская Н.Б. Законодательное закрепление обеспечения гражданских прав осужденных // Уголовно-исполнительная система России: стратегия развития: Матер. науч.-практ. конф.: В 2 ч. М.: НИИ ФСИН России, 2005. Ч. 2.
19. Елеонский В.А. Воздействие наказания на осужденных: Учеб. пособие. Рязань: РВШ МВД СССР, 1980.
