CC BY
113
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
А. С. Таран
ПРАВОВОЕ И НРАВСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ ОТВОДА АДВОКАТА
Исследуется значение нормативного регулирования отвода адвоката в уголовном процессе. Анализируется круг субъектов, в чьих интересах его установление. Прослежена взаимосвязь института отвода адвоката с принципами адвокатской деятельности и уголовного процесса Российской Федерации.
К л ю ч е в ы е с л о в а: уголовный процесс, участники уголовного процесса, адвокат, отвод, принципы уголовного процесса.
This article investigates the importance of the normative regulation of challenge of a advocate in criminal proceedings. Analyzed the scope of subjects, in whose interests it is seWng. Investigated the relationship of the Institute challenge of an advocate with the principles of advocacy and criminal procedure of the Russian Federation.
K e y w o r d s: the criminal proceedings, the participants of criminal proceedings, an advocate, a challenge, the principles of criminal procedure.
Уголовно-процессуальное законодательство устанавливает круг обстоятельств, наличие которых исключает возможность участия адвоката1 в производстве по делу, который в связи с этим подлежит отводу (ст. 72 УПК РФ). Определяя правовое и нравственное значение указанных нормативных предписаний, зададимся вопросом: чьи интересы защищает законодатель, предусматривая основания и механизм отвода данного субъекта уголовного процесса? Прежде всего, напрашивается вывод, что доверителя адвоката. Очевидно, что с точки зрения законодателя, наличие ряда обстоятельств может негативно сказаться на качестве адвокатской деятельности, априори не позволит установить ту степень доверия в отношениях, которая должна быть между адвокатом и его доверителем. Например, факт осознания лицом того, что его адвокат никогда не сможет выступить в качестве представителя его процессуального противника, позволяет «открыться» адвокату, лишает смысла утаивание информации, что является залогом качества оказываемой юридической помощи. Отвод гарантирует, что интересы доверителя являются для адвоката первостепенными и не вступают в конкуренцию с интересами кого бы то ни было, в том числе самого адвоката. Связанность адвоката прежним социальным статусом, определенными личными обязательствами может оказать негативное влияние на качество адвокатской деятельности. Очевидно, например, что отвод защищает доверителя адвоката от возможной недобросовестности, злоупотреблений со стороны последнего, обусловленных родственной зависимостью.
В науке справедливо отмечается, что «определение указанных обстоятельств (имеются в виду п. 1-3 ст. 72 УПК РФ. - А. Т.) обусловлено необходимостью исключить случаи возможной ориентации защитника или представителя на первоочередное или первостепенное удовлетворение в ходе производства по уголовному делу интересов, расходящихся с интересами подзащитного или представляемо-
1 Употребляя термин «адвокат», будем подразумевать адвоката, осуществляющего в уголовном судопроизводстве профессиональную деятельность в качестве защитника, представителя потерпевшего.
© Таран А. С., 2015
204
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
А. С. Таран
го»2. В связи с этим данный институт обеспечивает требование к адвокатам честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и активно отстаивать права и законные интересы доверителя (ч. 1 ст. 7 Федерального закона «Об адвокатской деятельности...», п. 1 ч. 1 ст. 8 КПЭА).
Как указал Конституционный Суд РФ в определении от 9 ноября 2010 г. № 15730-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Дубининой Т. Н. на нарушение ее конституционных прав ч. 1 ст. 69 и п. 1 и 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ», оспариваемые заявителем положения закона «не только не ограничивает право подозреваемого и обвиняемого на защиту, а напротив, является дополнительной гарантией его реализации, поскольку направлено на исключение каких-либо действий со стороны защитника, могущих прямо или косвенно способствовать неблагоприятному для его подзащитного исходу дела».
Кроме того, обстоятельства, исключающие участие адвоката в производстве по делу, в большей или меньшей степени призваны обеспечить защиту информации, обладателем которой стал адвокат, от распространения, отсекая ситуации, чреватые использованием ее вразрез интересам доверителя. В связи с этим можно говорить об обеспечении институтом отвода принципа адвокатской тайны (ст. 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности.», ст. 6 КПЭА).
Исследуемый правовой институт направлен на защиту интересов самого адвоката и освобождает его от необходимости осуществлять процессуальную деятельность в условиях, когда возникает коллизия различных социальных статусов и перед адвокатом встает нравственный выбор, разрешение которого весьма проблематично. Например, роль близкого родственника может оказаться более значимой по сравнению с официальным процессуальным статусом защитника. Отвод охраняет адвоката от щепетильных ситуаций, требующих нравственного выбора, позволяя сложить с себя полномочия по защите путем самоотвода при возникновении подобных обстоятельств. По общему правилу защитник делать это не вправе (ч.7 ст. 49 УПК РФ). Отвод - одна из гарантий такого принципа адвокатской деятельности, как независимость (ст. 5 КПЭА): «...работа защитника по уголовному делу не должна дать оснований для возникновения той или иной зависимости от тех или иных лиц либо поставить под сомнение доверие подзащитного к своему защитнику»3.
В институте отвода адвоката заинтересована и противоположная сторона по делу. Наличие предусмотренных законом обстоятельств, исключающих участие в деле, по сути, может давать адвокату определенные объективные преимущества перед другой стороной. Родственные отношения адвоката с субъектом, ведущим уголовное судопроизводство, как и предыдущее участие в деле в ином статусе, может даже устраивать его доверителя, но негативно сказаться на процессуальных интересах противоположной стороны по делу. При всем различии обстоятельств, исключающих участие адвоката в деле, преимущества перед другой стороной сводятся в итоге к информированности адвоката о производстве по делу из источников, недоступных при осуществлении этих полномочий в обычной ситуации. Очевидно, например, что адвокат, в силу указанных в ч.1 ст. 72 УПК РФ обстоятельств, обладает или может обладать определенной информацией, полученной вне свя-
2 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / под ред. О. А. Галустьяна. М., 2007. С. 160.
3 Фомин М. А. Сторона защиты в уголовном процессе (досудебное производство). М., 2004. С. 76.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
205
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
зи с деятельностью по оказанию юридической помощи в конкретном деле. Это дает ему некоторое преимущество перед любым другим адвокатом. Например, адвокат, ранее имевший в деле иной процессуальный статус, может быть хорошо осведомлен как о фактических обстоятельствах самого дела, так и о специфике производства по нему, со всеми его изъянами. Как раз это обстоятельство может быть выгодно его доверителю.
При всей значимости института отвода для указанных субъектов исследование отвода адвоката убедило нас в том, что немалую роль он играет в обеспечении именно публичного интереса. Это прозвучало в решении Конституционного Суда РФ, указавшего, что основания отвода связаны «с необходимостью обеспечения как ... права на защиту, так и прав и свобод других лиц, а также интересов правосудия»4. На наш взгляд, «интересы правосудия», названные Конституционным Судом РФ последними, на самом деле, являются ключевым пунктом. Если бы установление обстоятельств, исключающих участие адвоката в деле, действительно преследовало исключительно цель защиты интересов доверителя адвоката, институт отвода был бы диспозитивен и позволял ему воспользоваться помощью избранного адвоката даже при их наличии. К слову сказать, в некоторых странах продолжение участия адвоката в деле при установлении обстоятельств, исключающих осуществление им своих полномочий, поставлено в зависимость от мнения его доверителя5.
Возникает вопрос: в чем состоят интересы правосудия, на которые сослался Конституционный Суд РФ? На наш взгляд, интересы правосудия заключаются в достижении назначения уголовного судопроизводства (ст. 6 УПК РФ) и состоят в неукоснительном соблюдении процедуры предварительного расследования и судебного разбирательства с тем, чтобы его результат был безупречен.
Правовая регламентация обстоятельств, исключающих участие в деле адвоката, обусловлена тем, что государство взяло на себя обязательство обеспечить обвиняемого (подозреваемого) и потерпевшего квалифицированной юридической помощью (ч. 1 ст. 48 Конституции РФ). Для этого оно предусмотрело гарантии реализации указанного права (например, требования к уровню квалификации адвокатов и др.), среди которых установленный нормами уголовно-процессуального закона ряд положений, позволяющих лицу, формально и в целом имеющему возможность квалифицированно ее оказывать неопределенному количеству лиц,
4 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Брындина К. В. на нарушение его конституционных прав ч. 6 ст. 49, п. 3 ч. 1 и ч. 2 ст. 72 УПК РФ : определение Конституционного Суда РФ от 14 октября 2004 г. № 333-0.
5 Согласно Правилам адвокатской этики Украины от 1 октября 1999 г. эта оговорка действует применительно к ряду обстоятельств, исключающих принятие адвокатом поручения. Согласно ч. 3 ст. 23 «адвокат не может принять поручение, зная, что его выполнение может противоречить его собственным интересам, интересам его родственников или адвокатского объединения, членом которого он является, или будет противоречить его профессиональным и другим обязанностям, партийным, религиозным убеждениям». В то же время принятие такого поручения возможно, если клиент, которому сообщили о возможном конфликте интересов, дал письменное согласие на представительство его интересов, а также если адвокат уверен, что он может сохранить независимость и объективность своих заключений и действий, а равно соблюдение всех других профессиональных и этических требований при выполнении данного поручения. Согласно ч. 4 этой же статьи адвокат не вправе принимать поручение, зная, что интересы этого лица противоречат интересам клиента, которого представляет адвокат - его близкий родственник. Опять же, если оба клиента не дадут своего письменного согласия на то после соответствующего информирования.
206
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
А. С. Таран
отказывать в возможности ее оказания именно в данном деле и (или) именно данному лицу. Оценивая выделенные законодателем виды обстоятельств, исключающих участие адвоката в деле в целом, нетрудно заметить, что законодателем названы объективные обстоятельства, не связанные с качеством оказываемой адвокатом юридической помощи. То есть его отвод не обусловливается напрямую ни недобросовестностью адвоката, ни его тактическими или процессуальными злоупотреблениями или ошибками. Но законодатель их подразумевает, предполагая, что наличие ряда обстоятельств не позволит адвокату должным образом осуществить свою профессиональную деятельность, следовательно, презюмирует нарушение конституционного права граждан на получение квалифицированной юридической помощи.
Очевидна взаимосвязь института отвода адвоката с такими принципами уголовного процесса, как охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве (ст. 11 УПК РФ), состязательность (ст. 15 УПК РФ), обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК РФ).
В частности, как справедливо было отмечено отечественными процессуалистами, наличие обстоятельств, исключающих участие адвоката в деле, одновременно «означает или может означать преждевременную информированность их о доказательственных материалах и доводах противоположной стороны, что нарушает соблюдение принципа равенства сторон в состязательном судопроизводстве»6.
На наш взгляд, устанавливая основания отвода адвоката, государство параллельно обеспечивает доказательственную силу материалов, имеющихся в деле, освобождая субъекта, ведущего процесс, от необходимости оценивать в каждом конкретном случае то, как определенные процессуальные или внепроцессуальные отношения адвоката повлияли на достоверность доказательств, полученных с его участием.
Сказанное позволяет прийти к выводу, что институт отвода адвоката установлен не столько для защиты доверителя адвоката и его самого, сколько для обеспечения эффективности уголовного судопроизводства в целом.
Проведенный опрос практиков о значении института отвода адвоката показал следующие результаты.
Из опрошенных следователей только один посчитал, что отстранение им адвоката от участия в процессе предусмотрено законом, прежде всего в интересах самого адвоката. Мнения остальных разделились абсолютно поровну: одни посчитали, что приоритетными при установлении института отвода были публичные интересы, другие - интересы доверителя адвоката.
Нельзя сказать о преобладании какой-либо определенной позиции на этот счет и у адвокатов. Наибольшее количество голосов было отдано за то, что рассматриваемый институт направлен, прежде всего, на защиту публичных интересов (39,4 %), обеспечивает интересы доверителя адвоката (24,2 %). Примечательно, что ни один из адвокатов не посчитал, что институт отвода установлен для защиты интересов самого адвоката. По отзывам отдельных адвокатов, выбравших свободный вариант ответа, видно негативное их отношение к институту отвода. Они отметили, что данный институт обеспечивает интересы «конкретного должностного лица», «обвинения», «противоположной стороны по делу», является «средством управления ходом расследования» и «воздействия на неугодного адвоката».
6 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. А. В. Смирнова. СПб., 2003. С. 210.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
207
Нравственные начала процессуальной деятельности адвоката
Большинство опрошенных секретарей судебных заседаний / помощников судей (68,0 %) высказались за то, что отвод адвоката защищает, прежде всего, интересы доверителей адвоката. В отличие от них подавляющее большинство мировых судей (83,3 %) отметили, что видят в нем инструмент обеспечения публичного государственного интереса.
Результаты опроса убедительно демонстрируют, что мнения практиков о значимости института отвода адвоката в уголовном процессе сильно разнятся, отличия в понимании предназначения института отвода адвоката и его оценки у различных категорий респондентов достаточно существенны.
Таким образом, отвод адвоката в уголовном процессе направлен на обеспечение интересов как самого адвоката, так и его доверителя, участников процесса с противоположной стороны и, не в последнюю очередь, - публичных государственных интересов. Установление обстоятельств, исключающих участие адвоката в уголовном процессе, служит гарантией обеспечения адвокатской тайны, взаимосвязано с такими принципами уголовного процесса, как охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве (ст. 11 УПК РФ), состязательность (ст. 15 УПК РФ), обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 16 УПК РФ) и др.
Таран Антонина Сергеевна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Самарского государственного университета
E-mail: [email protected]
208
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2015-№ 4
