CC BY
53
УДК 159.922 Столяренко Владимир Евгеньевич
кандидат философских наук, доцент кафедры истории и философии Новочеркасской государственной мелиоративной академии тел.: (903) 432-30-71
Столяренко Денис Владимирович
аспирант Новочеркасской государственной мелиоративной академии тел.: (904) 509-23-99
ПРАВОВАЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ КАК ФОРМИРОВАНИЕ ИНДИВИДНОЙ СОЦИАЛЬНОСТИ
Stolyarenko Vladimir Evgenyevich
PhD,
Assistant Professor of the History and Philosophy Department, Novocherkassk State Land Reclamation Academy
tel.: (903) 432-30-71
Stolyarenko Denis Vladimirovich
PhD student,
Novocherkassk State Land Reclamation Academy
tel.: (904) 509-23-99
LEGAL SOCIALIZATION AS PERSONAL SOCIABILITY DEVELOPMENT
Аннотация:
В статье рассматриваются внешние и внутренние социальные формы правовой социализации, исторические изменения социальности, формирование индивидной социальности в процессе правовой социализации, в процессе социального общения и взаимодействия.
Ключевые слова:
правовая социализация, социальность, внешние и внутренние формы социальности, типы социальности, формирование индивидной социальности.
Summary:
The article deals with internal and external social forms of legal socialization, historical changes of the social, development of the individual sociability in the process of legal socialization in social communication and interaction.
Keywords:
legal socialization, social, external and internal forms of sociality, types of sociality, the formation of individual sociability.
Правовая социализация в социально-философском смысле есть обретение человеком социальности, условия становления его как личности. Если право является формой социального бытия людей, способом социальной регуляции, воспроизводством форм социальности, то правовая социализация личности может быть охарактеризована как освоение человеком норм и ценностей права в целях формирования личности. Правовая социализация выступает как форма воспроизводства социальности. В социально-философской мысли выделяются социально-субъектный и социально-структурный подходы к интерпретации правовой социализации личности, основное различие которых состоит в формуле социализации, исходности личности или государства, исходности внутренних или внешних социальных форм. Если полагать, что правовая социализация определяется деятельностью государства как основного правосубъекта и право является инструментом согласования различных социальных интересов в контексте формального равенства, то отмеченная позиция исходит из правовой социализации личности как внешней социальности.
По нашему мнению, внешние и внутренние формы социальности переплетены в единую систему и важно рассматривать правовую социализацию как включение права в систему социальной самодетерминации, деятельностно-мотивационной структуры личности, формирование индивидной социальности.
Различия в социологическом и социально-философском подходе заключаются в том, что если социология обозначает независимость, объективированность права как социального института по отношению к личности, то социально-философская рефлексия ссылается на личность как состояние правосубъектности, рассматривает правовую социализацию на уровне усвоения социально-коммуникативного, социо-эмпативного влияния правовых норм, подчеркивая значимость внутренних (индивидных) форм социальности.
Значимость индивидных форм социальности отмечалась в русской социальнофилософской мысли, которая придает правовой социализации нравственный смысл, связь с трансцендентными понятиями добра, зла, общественного блага [1]. В отечественной философской мысли сложилось два подхода. Первый - философско-правовой (П.Н. Новгородцев, С.А. Муромцев), в котором правовая социализация ассоциировалась с ознакомлением и освоением правовых норм и конституированием правовых отношений личности и государства. Вто-
рая позиция - персоналистская (Н. Бердяев) исходила из того, что в условиях поляризованно-сти, постоянного метания русского человека между бунтом, анархизмом и преклонением, подчинением государству, правовая социализация может стать процедурой гражданственности, нахождения середины между полюсами государства и бунтарства. Современный исследователь В.Г. Федотова [2] продолжает взгляд Н. Бердяева на русскую душу, как анархическую, видит в правовом нигилизме только конкретное проявление анархизма и, следовательно, рассматривает правовую социализацию как инструмент, защитные меры против анархии при условии, что социальные структуры развивают, воспроизводят и закрепляют правовую культуру. Развитие правосознания состоит в том, что каждый убеждается в объективном значении права. Русская социально-философская мысль определяла правовую социализацию как включение человека в систему общественных отношений, так как для того, чтобы стать свободным, обладать внутренней свободой, личность должна стремиться к соединению разума и права, к синтезу правовых и нравственных норм. Согласно мыслям Н.М. Коркунова, личность поэтому и является продуктом общества, что в ее сознании существует право как психическая данность [3]. Русские философы рассматривали правовую социализацию как путь включения в общее благо, а не сосредоточение на частных интересах. Таким образом, правовая социализация личности в отечественной социально-философской традиции определяется как предварительная ступень к нравственному совершенствованию личности или отказу от анархии и своеволия на основе формирования тотальности правового сознания.
Российская современная социально-философская мысль рассматривает правовую социализацию как меру социальности личности. Социальность как сумма связей, возникающих из совместной жизни людей, требует выхода на правовую регламентацию. Важны выводы российских философов В.Е. Кемерова, Т.Х. Керимова [4] о соотнесении права с исторически развивающейся социальной природой личности, с изменением типа социальности: если в традиционном обществе, где господствовали отношения личной зависимости между людьми (по Марксу), формы самоопределения индивидуального человека как бы отделялись от него, превращались в схемы внешней, или обезличенной социальности и социальность складывалась вокруг чего-то общего (Бога) - «метафизическая социальность», то в индустриальном обществе вторая индивидная революция, положившая конец господству личных зависимостей, закрепила законную роль и место индивидных человеческих форм в структурах социальности, огромное значение для нормального функционирования общества имеет выработка и освоенность людьми поведенческих стандартов - правовых, экономических, технологических, то есть право регулирует, подчиняет жизнь человека и складывается «естественная соционаучная социальность», когда личность выступает как совокупность прав и обязанностей, социальных ролей и функций, опирается на знание правовых норм, схем деятельности. Право как социальный конструкт содержит тотальность воздействия на человека, и современное общество (в отличие от традиционного) является обществом доминирования правовых норм, из чего вытекает вывод, что современный человек - это правовой человек. Но право, достигая состояния институционализации, унификации, становится формальным, что содержит опасность возрастания воздействия анонимных, обезличенных структур на человека с позиции соблюдения законности и приводит к ан-тисистемному, иррациональному отклонению от правовой социализации.
В формирующемся постиндустриальном обществе человеческая деятельность освобождается от господства машинных технологий, на первый план выходит использование и развитие человеческих ресурсов, то есть силы и способности индивидов оказываются главным резервом социальности и формируется гетерогенная социальность - именно различие становится основным структурообразующим фактором постиндустриальной социальной жизни: сама идея различия (бытия, смыслов, истин) приобретает решающее экзистенциальное значение в человеческом сознании и бытии. В постиндустриальном обществе третья индивидная революция связана с интенсификацией социального процесса именно в формах индивидной жизни, когда схема детерминации индивида средой утрачивает смысл, ибо решающей становится самодетерминация личности. Выдвижение личности на первый план должно порождать отношение к праву как гуманизированной социальной инстанции, в которой могут реализоваться личностно-индивидные структуры. Различие людей, смыслов предполагает коммуникативный диалог, дискурс, а правовая социализация выступает как правовая коммуникация. В.Е. Кемеров определяет противоречие форм социальности и выход за границы социальной жизни (нигилизм, преступность) как следствие неполной правовой социализации.
Сама правовая социализация включает в себя социально-реактивный уровень, содержащий эмотивное восприятие или отклонение правовых норм, конвенциональный уровень, связанный с принятием правовых стандартов вне личностной рефлексии, уровень компетентности,
определяемый пониманием логики совместной жизни, и социально-ценностный, признающий идеальные смыслы права для личностного саморазвития.
Но в современной постсоветской России право воспринимается как инструментальное, как индикатор воздействия со стороны государства на общество. Правовая социализация личности в транзитивном российском обществе является внешней формой социальности, ориентированной на регулятивную функцию правовых норм, закрепление правового статуса граждан через зависимость от функционирования государства, как основного источника и гаранта права. Правовая социализация в таком контексте понимается как результат воздействия на личность социальных институций с целью усвоения и осмысления правовых норм в отношениях с государством и обществом и не в полной степени актуализирует значимость права в становлении социальности личности.
В.Г. Федотова [5] отмечает, что в современном российском обществе право отклоняется в качестве ориентира деятельности человека или условия социального взаимодействия, не входит в деятельностную мотивацию личности потому, что в России личность не может ориентироваться на право, поскольку, с одной стороны, гиперинституционализированность советского периода внушила недоверие к правовым нормам, а с другой стороны, правовой беспредел в современной России вызвал разрушение доверия к праву, правоохранительной и судебной системе, государству в целом. В современном российском обществе существует разрыв между структурами повседневности и системой правовых норм, правовыми институтами. Поэтому в обществе воспроизводится позиция растерянности, неузнавания или отчуждения права как системы искусственно насаждаемых норм, норм, не соответствующих коллективному или социальному опыту, традициям или противоречащих мыслительным (ментальным) и поведенческим практикам.
Российское общество, где представления о причинах благополучия ассоциируются с наличием связей, с неформальным правом, трудно убедить в действенности правовых норм в том, что, являясь субъектом правомерного поведения, личность может достичь успеха. Связи, трактуемые как противопоставление правовым нормам, в реальности приводят к еще большему отчуждению людей, к инструментализации человеческих отношений, отодвигают на обочину ценности творчества, самореализации и дружбы. Личность как субъект общественной жизни реализуется в отдельных сегментах социальности, возникают формы полуправовой связи и неправового обособления. Транзитивность форм социальности, их конфликтный плюрализм [6], ограничивает социальные стандарты правовой социализации.
В России возникла парадоксальная ситуация при которой ни традиционалисты - сторонники социального патернализма, стабильности, порядка и коллективных ценностей, ни дости-женцы - ориентированные на индивидуализм и успех, не могут считаться образцовыми в правовом отношении. Право не заявлено в историческом опыте, исторической практике российского общества как позитивная социальная сила. Если следовать логике В.Г. Федотовой, анархические настроения позволяют и допускают правовые нормы только в качестве способа разделения сфер государства и личности, и не предрасполагают к пониманию права как формы и условия социальной самореализации. Несовершенство правовой системы в российском обществе связано с тем, что правовая социализация описывается как феномен социального макромира, не соотносимый с повседневными практиками людей, поэтому правовая социализация в основном актуализируется в отношениях индивида с обществом и государством и не стала формулой межличностных взаимодействий; Но правовая социализация личности не сводима к внешней социализации, к обучающей, воспитывающей, санкционирующей деятельности ее социальных агентов, и прежде всего государства. Правовая социализация личности не тождественна также внутренней социализации, процессу формирования правовых установок и ориентаций индивида. Правовая социализация включает сочетание процессов социального контролирующего влияния и развития личности. Критерием правовой социализации личности является превращение правового социального контроля в правовой самоконтроль индивида.
Правовая социализация в ее отношении к личности как правовому субъекту, может выражаться как в просвещенческом уклоне и накоплении правовых знаний, так и выходить на уровень включения личности в систему разнообразных социальных отношений на основе освоения правовой культуры. С нашей позиции, правовая социализация - это процесс социального и коммуникативного взаимодействия, в ходе которого люди приходят к общему пониманию правовых норм, это способ социального саморазвития человека, который действует в социокультурном пространстве. С правовой социализацией необходимо связывать выбор тех форм социальной жизни, которые формируют адекватное отношение к праву, создают правовую культуру личности и прививают чувство социальной эмпатии.
Если понимать общество как систему отношений, возникающих из социальной жизни людей, социальность выступает формой социальной взаимообусловленности, которая воплоща-
ется в социальном общении, обеспечивает кооперацию человеческой деятельности. В контексте правовой социализации личности общение устанавливает рамки восприятия, интерпретации правовых норм. Социализация не может осуществиться, минуя межиндивидуальные контакты. По нашему мнению, под понятием правовой социализации в контексте социального общения, следует понимать формирование мотивационно-поведенческого комплекса в структуре сознания личности опосредованно через когнитивные правовые установки (правознание) и социально практические установки, связанные с алгоритмом жизненного действия.
Рассматривая социальное общение как пространство и практическое поле правовой социализации, мы можем видеть, что она интегрирована в различные социокультурные контексты. Существующие в российском типе общества формы социального общения можно разделить на архаичные (домодернизированные), модернистские и постмодернистские, соединение которых дает поразительный по силе взаимного социального отталкивания результат. Соответственно мы выделяем различные типы личности, в зависимости от их отношения к праву, которые можно назвать архаичная, модернистская и личность постмодерна.
Правовая социализация в архаичной среде характеризуется отторжением права в противовес традиции. Архаичная личность ориентирована на социально-реактивный уровень, ограничивается социально стандартными, фиксированными установками, проявляет склонность к правовым стандартам как способу ухода или перекладывания правовой ответственности на других (общество). Но детрадиционализованная личность российского общества видит в традиции, в неписанном праве источник легитимации противоправного поведения.
Личность модерна, которая наиболее соответствует целям правовой социализации, вынуждена действовать под влиянием неэффективности правовых норм, реализует прагматическое инструментальное отношение к праву, для нее важным является то, что приносит успех в соответствии с логикой права. Такая прагматическая личность - ориентируется на правовую социализацию инструментально, ограничивает ее в соответствие с собственными жизненными целями, стратегиями. Наиболее адекватной целям и задачам, нормативному варианту правовой социализации является современная рациональная личность, которая часто отождествляется с законопослушностью. Каждый третий молодой россиянин относится к этой группе: законопослушность, ведомость, исполнительность. Но правоориентированная (современная) личность, личность как представитель эпохи модерна в российском обществе не является доминирующей.
Постмодернистская интерпретация ставит вопрос об одиночестве человека в обществе и обыгрывании права как личностного выбора, локализованного в определенных социокультурных контекстах. Постмодернистская группа - это та часть общества, которая может идти на преднамеренное нарушение правовых норм и даже становиться «лидерами» неправовой инициативы. Для постмодернистских веяний эталонной может становиться личность, находящаяся вне, стоящая над правом.
Эклектическое состояние правосознания большинства россиян свидетельствует, в первую очередь, о слабой правовой компетентности, и о том, что право не стало алгоритмом повседневности. Если право бессильно, социальное общение становится сферой и попыткой диктата, навязывания. Субъективная реальность характеризуется как аномия, отсутствие или рассогласование правовых норм, что формирует в восприятии личности разные образы реальности, расколотые на «кусочки» и соединенные по принципу реконструкции повседневности. Это означает, прежде всего, то, что ценность права не воспринимается как само собой разумеющееся.
В социальном общении должное из норм предписаний переходит в действительную практику правоотношений, если содержит возможность личностной, социальной самореализации личности. В социальном общении как процессе социальной самореализации, реализации способностей, интересов и качеств индивидов, концентрируются формы мышления и деятельности, субъективные намерения индивидов, конституируются чувства гражданской активности, долга и ответственности, как основные цели правовой социализации личности. Эта задача требует развития и рационализации сферы социального общения, создания устойчивого приоритета правовых ценностей и радикального повышения эффективности правовой социализации в плане формирования жизненного пространства личности как пространства полностью и исключительно правовых ситуаций и взаимодействий. Правовая социализация личности, исходя из приоритета внутренних форм социальности, может реализоваться как включение права в мир индивида, закрепление минимальных стандартов социальной жизни и актуализацию права в качестве потребности и условия социального взаимодействия людей, превращение права в способ социального самоопределения и самореализации личности, формирования индивидной социальности.
Ссылки:
1. Русская философия права: философия веры и нравственности: антология. СПб., 1997.
2. Федотова В.Г. Хорошее общество. М., 2005.
3. Коркунов Н.М. Указ и закон. СПб., 1894.
4. Кемеров В.Е., Керимов Т.Х. Грани социальности: постклассический взгляд. Екатеринбург, 1999.
5. Коркунов Н.М. Указ. соч.
6. Федотова В.Г., Колпаков В.А., Федотова Н.Н. Меняющаяся социальность: будущее капитализма // Вопросы философии. 2011. № 6.
References (transliterated):
1. Russkaya filosofiya prava: filosofiya very i nravstven-nosti: antologiya. SPb., 1997.
2. Fedotova V.G. Khoroshee obshchestvo. M., 2005.
3. Korkunov N.M. Ukaz i zakon. SPb., 1894.
4. Kemerov V.E., Kerimov T.K. Grani sotsial'nosti: postklassicheskiy vzglyad. Ekaterinburg, 1999.
5. Korkunov N.M. Op. cit.
6. Fedotova V.G., Kolpakov V.A., Fedotova N.N.
Menyayushchayasya sotsial'nost': budushchee
kapitalizma // Voprosy filosofii. 2011. № 6.
