CC BY
162
УДК 341.6(062) ББК 67.93
DOI 10.24412/2073-0454-2021 -5-45-49
NIION: 2003-0059-5/21-010 MOSURED: 77/27-003-2021-05-209 © Мельник С.В., Солдатенкова Н.Ю., 2021
Научная специальность 12.00.03 — гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА МИРОВОГО СОГЛАШЕНИЯ
Сергей Васильевич Мельник, профессор кафедры гражданско-правовых и экономических дисциплин, кандидат юридических наук, доцент
Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова (302027, Орел, ул. Игнатова, д. 2) E-mail: m809sv@yandex.ru
Наталия Юрьевна Солдатенкова, студентка группы МЧП-21 2-го курса магистратуры Юридического факультета Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (119991, Москва, Ленинские горы, д. 1, стр. 13) E-mail: nataliia.soldatenkova@gmail.com
Аннотация. Рассматривается правовая природа мирового соглашения и различные подходы к ее определению в отечественной и зарубежной доктрине и судебной практике. Делается вывод о дуалистической правовой природе мировых соглашений, которые являются гражданско-правовыми договорами, порождающими материально-правовые и процессуально-правовые последствия; в случае с внесудебными мировыми соглашениями — уже в силу самого факта своего заключения.
Ключевые слова: мировое соглашение, внесудебное мировое соглашение, медиация, альтернативное разрешение споров, Сингапурская конвенция по медиации.
LEGAL NATURE OF SETTLEMENT AGREEMENTS
Sergey V. Melnik, Professor of the Department of Civil and Economic Disciplines, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor
Orel Law Institute of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.V. Lukyanov (302027, Orel, ul. Ignatova, d. 2) E-mail: m809sv@yandex.ru
Nataliia Yu. Soldatenkova, Student of the MChP-21 Group of the 2nd year of the Magistracy of the Faculty of Law Lomonosov Moscow State University (119991, Moscow, Leninskie gory, d. 1) E-mail: nataliia.soldatenkova@gmail.com
Abstract. The legal nature of the settlement agreement and various approaches to its definition in domestic and foreign doctrine and judicial practice are considered. The conclusion is made about the dualistic legal nature of settlement agreements, which are civil contracts that generate substantive and procedural legal consequences; in the case of non-judicial settlement agreements - by virtue of the very fact of their conclusion.
Keywords: settlement agreement, out-of-court settlement agreement, mediation, alternative dispute resolution, Singapore Convention on Mediation.
Для цитирования: Мельник С.В., Солдатенкова Н.Ю. Правовая природа мирового соглашения. Вестник Московского универ-
ситета МВД России. 2021 ;(5):45—49.
Подход к пониманию природы мирового соглашения в правопорядке во многом обусловлен сформировавшейся в нем правовой культурой, а также уровнем развития соответствующего правового регулирования.
При этом понимание правовой природы мирового соглашения необходимо для установления надлежащего порядка его признания и приведения в исполнение.
В данной статье будет рассмотрена правовая природа мировых соглашений и ее понимание в зарубежной и отечественной доктрине и судебной практике. Данная тема актуальна, во-первых, в связи с возрастанием роли судебных и внесудебных примирительных процедур в международном коммерческом обо-
роте, а, во-вторых, в связи с принятием новой редакции Типового закона ЮНСИТРАЛ о международной коммерческой медиации и международных мировых соглашениях, достигнутых в результате медиации, а также подписанием Сингапурской конвенции о международных мировых соглашениях, достигнутых в результате медиации, которые закрепляют представление о дуалистической природе внесудебного мирового соглашения на международном уровне.
Правовая природа мирового соглашения в иностранной доктрине и судебной практике
В правопорядках с англосаксонской системой права мировые соглашения рассматриваются как один из видов гражданско-правовых договоров. На
материально-правовую природу мировых соглашений неоднократно указывали английские1 и американские суды2. Как отметил в своем решении по делу Nicholson v. Barab Апелляционный суд округа Калифорния, «мировые соглашения — лишь один из видов договоров, к которому подлежат применению общие положения договорного права»3. Эта точка зрения разделяется в английской [20] и американской доктрине [18].
Так, английское право предусматривает возможность вынесения судебного решения на согласованных условиях в том случае, если мировое соглашение было достигнуто после начала судебного разбирательства [21]. Судебные решения на согласованных условиях исполняются в том же порядке, что и другие судебные акты. Внесудебные соглашения, в свою очередь, имеют юридическую силу гражданско-правового договора между сторонами. Соответственно, сторона, желающая исполнить такое мировое соглашение, может обратиться против неисполняющей стороны с договорным иском4.
Понимание мирового соглашения в странах с континентальной правовой системой имеет свои корни в римском праве, где данный институт был материально-правовым [5, с. 475-477]. Такое мировое соглашение также порождало процессуальные последствия.
В связи с этим в доктрине большинства континентальных правопорядков мировое соглашение рассматривается как особый вид гражданско-правового договора [22, с. 227]. Это соответствует национальному правовому регулированию.
Например, французское право предусматривает для мировых соглашений специальную договорную форму — «мировая сделка» («transaction»). Мировая сделка определяется как «договор между сторонами, посредством которого стороны прекращают возникший между ними спор или предотвращают возникновение такого спора в будущем» (ст. 2044 Французского Гражданского кодекса). Такая сделка обладает преюдициальной силой и может быть приведена в исполнение в судебном порядке (ст. 2052 Французского Гражданского кодекса; ст. 1567 Французского Гражданского процессуального кодекса). В приведении в исполнение мировой сделки может быть отказано по основаниям, связанным с ее ничтожностью или оспоримостью.
Споры о природе мирового соглашения долгое время велись в китайской правовой доктрине, однако с принятием Закона о народной медиации КНР стало превалировать представление о мировом соглашении как об особой гражданско-правовой
сделке [19, с. 973]. Мировые соглашения, достигнутые во время проведения судебного разбирательства, утверждаются судом, а в случае, если они заключены в ходе судебных согласительных процедур — в форме постановления о согласительных процедурах. Что касается внесудебных мировых соглашений, то по общему правилу они сами по себе не являются исполнимыми в Китае. Однако соглашения, достигнутые в результате медиации при Центре Медиации при Китайском совете по развитию международной торговли и Китайской международной торговой палате могут быть, на основании применимых правил, совместно переданы сторонами для подтверждения судом и приведения в исполнение.
Природа мирового соглашения в отечественной доктрине и судебной практике
В отечественной доктрине существует две школы мысли по вопросу о том, является ли природа мирового соглашения материальной ли процессуально-правовой.
В дореволюционной отечественной доктрине мировые соглашения, как правило, рассматривались как гражданско-правовые сделки [15, с. 446]. При этом дореволюционные правоведы использовали термин «мировая сделка». Так, Г.Ф. Шершене-вич определял «мировую сделку» как договор, в силу которого контрагенты обязываются к взаимным уступкам ввиду сомнительности принадлежащих им в отношении друг друга прав [14, с. 322]. При этом заключение таких сделок допускалось в отношении материально-правовых требований, но не личных неимущественных прав, являющихся неотчуждаемыми. Примечательно, что еще на столь раннем этапе развития отечественной концепции мировых соглашений К.Н. Анненков высказался об их дуалистической природе: «Учение о мировой сделке, как о всяком договоре, относится собственно к области права материального; но ввиду того, что сделки эти оказывают влияние и на производство по делу <...>, они соприкасаются с правом процессуальным» [1, с. 225].
В советской доктрине мировые соглашения стали объектом изучения правоведов-процессуалистов, которые рассматривали их как гражданско-процессуальный институт. Так, Л.И. Фишман дал
1 Green v. Rozen [1955] 2 All ER 796; Community Care North East v. Dashwood v. Durham County Council [2010] EWHC 959 (QB).
2 White Farm Equipment Co. v. Kupcho, 792 F.2d 526 (5th Cir. 1986).
3 Nicholson v. Barab, 233 Cal.App.3d 1671 (Cal. Ct. App. 1991).
4 Halpern v. Halpern [2006] EWHC 603 (Comm).
следующее определение мировым соглашениям: мировая сделка — это соглашение сторон об окончании дела миром и прекращении вследствие этого дела [13, с. 141-142]. При этом еще на данном этапе отечественная гражданско-процессуальная доктрина различала судебные и внесудебные «мировые сделки».
Сам термин «мировое соглашение» закрепился в отечественной юриспруденции с введением в действие ГПК РСФСР 1964 г. Тем не менее, термин «мировые сделки» сохранился, и стал использоваться для обозначения мировых соглашений, заключаемых во внесудебном порядке и не представляемых в суд на утверждение.
1. Споры о природе мирового соглашения в отечественной доктрине продолжаются. Так, М.А. Ви-кут понимает под мировым соглашением «процессуально закрепленное волеизъявление сторон, направленное на достижение определенности в правоотношениях между ними в целях окончания процесса путем самоурегулирования правового конфликта» [3, с. 190]. Некоторые правоведы-процессуалисты характеризуют мировое соглашение как акт судебной власти [16]. Высказываются и обратные взгляды о мировом соглашении как о возмездной сделке гражданско-правового характера, при этом нередко отмечается, что мировое соглашение как договор вступает в силу лишь с момента его утверждения судом [10, с. 64; 9].
2. Автору представляется, что природа мирового соглашения весьма точно отражена в работах М.А. Гурвича, который исходил из ее двойственности. Профессор Гурвич считал, что мировому соглашению присущ сложный юридический состав, который включает в себя гражданско-правовую сделку и процессуально-правовые элементы [11, с. 125]. Аналогичной точки зрения придерживаются и некоторые современные правоведы, отмечающие дуализм мирового соглашения как юридического факта, порождающего одновременно и материальные и процессуально-правовые последствия [8, с. 8; 7, с. 8].
Вывод о дуалистической природе мирового соглашения разделяется и судами Российской Федерации. Так, Высший Арбитражный Суд РФ характеризовал мировое соглашение следующим образом: «Мировое соглашение представляет собой соглашение сторон, т.е. сделку, вследствие чего к этому соглашению, являющемуся одним из средств защиты субъективных прав, помимо норм процессуального права, подлежат применению нормы гражданского права о договорах, в том числе правила о свободе
договора (ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации)»5. Процессуально-правовые последствия мирового соглашения признавались и Конституционным судом РФ: «Мировое соглашение представляет собой соглашение сторон о прекращении спора на основе добровольного урегулирования взаимных претензий и утверждения взаимных уступок, что является одним из процессуальных средств защиты субъективных прав»6.
Во-первых, мировое соглашение является гражданско-правовой сделкой, которой присущи следующие черты: возмездность (так как в основу мирового соглашения положены взаимные уступки сторон), согласованность воли сторон, двусторонний, а также консенсуальный характер.
Во-вторых, мировое соглашение порождает для сторон такие процессуально-правовые последствия, как прекращение текущего спора между сторонами (в том числе производства по делу, если такое уже было возбуждено) и исключение возможности передачи того же самого спора на разрешение третейским или государственным судом (преюдициальная сила мирового соглашения).
Следует отметить, что в отечественной доктрине центральное место занимает изучение именно судебных мировых соглашений. Зачастую высказывается точка зрения о том, что мировое соглашение приобретает законченный юридический состав лишь после утверждения судом [6; 2], после которого оно начинает создавать определенные юридические последствия для сторон.
Представляется, что придание такой роли судебному утверждению мировых соглашений связано с отсутствием до недавних пор в российском праве самостоятельного механизма признания и приведения в исполнение внесудебных мировых соглашений, что создает ложное впечатление об отсутствии у таких соглашений правовых последствий. Как верно отмечает в свое диссертации Д.Л. Давыденко, «[п]ринцип свободы договора не позволяет утверждать, что стороны не могут заключить мировое соглашение вне судебного процесса только на том основании, что оно не предусмотрено в материальном праве РФ» [4, с. 23].
5 Пункт 9 постановления Пленума ВАС РФ от 18 июля 2014 г. № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе».
6 Пункт 3 определения Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2004 г. № 1-О «О прекращении производства по жалобе закрытого акционерного общества «Энергопромкомплект» на нарушение конституционных прав и свобод частью пятой статьи 11 Закона Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы».
В действительности мировое соглашение порождает материальные и процессуально-правовые последствия для сторон с момента своего заключения. Тем не менее, в контексте современного российского законодательства можно сделать вывод о том, что российское право рассматривает мировое соглашение как сложный состав, в котором утверждение судом или удостоверение нотариусом, по аналогии с государственной регистрацией сделок, выполняет удостоверяющую функцию [12], обеспечивая государственную, в том числе судебную, защиту прав лица, возникающих из договорных отношений.
Правовая природа мирового соглашения в международных нормативных правовых актах
На международном уровне внесудебное мировое соглашение рассматривается как порождающее правовые последствия уже в силу самого своего заключения. Такой подход отражен, например, в Сингапурской конвенции о приведении в исполнение мировых соглашений, достигнутых в результате медиации и Типовом законе ЮНСИТРАЛ о международной коммерческой медиации и международных мировых соглашениях, достигнутых в результате медиации. Так, эти правовые акты предусматривают признание компетентными национальными органами мировых соглашений в отсутствие судебного решения или нотариального удостоверения в силу самого факта заключения мирового соглашения.
При подготовке Типового закона ЮНСИТРАЛ и Сингапурской конвенции Рабочая группа ЮН-СИТРАЛ опиралась на Конвенцию ООН о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений. В то же время, режим Типового закона и Конвенции отражает специфику мировых соглашений и медиации.
Во-первых, Сингапурская конвенция и Типовой закон не требуют наличия между сторонами мирового соглашения соглашения о проведении процедуры медиации, и вообще не регулируют такие соглашения.
Во-вторых, Типовой закон и Сингапурская конвенция содержат основания для отказа, специфичные для медиации, например, нарушение медиатором применимых к его деятельности или процедуре медиации стандартов или нераскрытие им обстоятельств, которые могли бы создать у него конфликт интересов. При этом такие основания ограничены требованиями существенности нарушения, а также их влиянием на намерение одной из сторон заключить мировое соглашение.
В-третьих, Сингапурская конвенция и Типовой закон ЮНСИТРАЛ разделяют признание и приве-
дение в исполнение в связи с неоднородностью национального правового регулирования признания. Вместо термина «приведение в исполнение» в Конвенции используется термин «предоставление правовой помощи», однако это отличие имеет лишь терминологический характер.
Таким образом, в соответствии с Типовым законом ЮНСИТРАЛ и Сингапурской конвенцией, мировое соглашение порождает и материальные и процессуально-правовые последствия для сторон уже с момента своего заключения.
Итак, как в континентальных, так и в англосаксонских правопорядках господствует представление о мировом соглашении как о гражданско-правовой сделке, которое имеет свои корни в римском праве. В отечественной доктрине ведутся споры о природе мирового соглашения, а именно имеет ли оно материальный, процессуально-правовой или дуалистический характер. Автору представляется, что именно дуалистическая концепция мирового соглашения наиболее точно отражает его природу. При этом, по мнению автора, мировое соглашение, как гражданско-правовая сделка, порождает последствия для сторон уже в силу своего заключения.
Таким образом, несмотря на некоторые различия в подходах в нормативном правовом регулировании, доктрине и судебной практике, понимание природы мировых соглашений является относительно унифицированным, что подкрепляется новой редакцией Типового закона ЮНСИТРАЛ и недавно подписанной Сингапурской конвенцией. Это создает существенные предпосылки для унификации и режима признания и приведения в исполнение как международных судебных, так и внесудебных мировых соглашений в различных правопорядках.
Литература
1. Анненков К. Опыт комментария к Уставу гражданского судопроизводства. Т. VI. СПб., 1887.
2. Вандраков С.Ю. Мировое соглашение — процессуальный факт или гражданско-правовая сделка? // Мировой судья. 2015. № 9. С. 24-29.
3. Викут М.А., Зайцев И.М. Гражданский процесс. Курс лекций. Саратов, 1998.
4. Давыденко Д.Л. Мировое соглашение как средство внесудебного урегулирования частноправовых споров (по праву России и некоторых зарубежных стран): Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2004.
5. Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1996.
6. Котлярова В.В. К вопросу о понятии и правовой природе мирового соглашения // Российская юстиция. 2017. № 6. С. 5-6.
7. Кочергин К.В. Мировое соглашение в арбитражном процессе: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. СПб., 2011.
8. Кузнецов С.А. Мировое соглашение в гражданском процессе. Адвокатский кейс: Учеб.-практ. пособие. Пермь, 2015.
9. Орлова И.В. Понятие, сущность и правовая природа мирового соглашения // Арбитражный и гражданский процесс. 2016. № 7. С. 33.
10. Рожкова М.А. Применение в коммерческом обороте мировой сделки. М.: Статут, 2004.
11. Советский гражданский процесс / Под ред. М.А. Гурвича. М.: Высшая школа, 1975.
12. ФиошинА.В. О правовой природе мирового соглашения // Вестник гражданского процесса. 2016. № 6. С. 4.
13. Фишман Л.И. Движение гражданского процесса. Харьков: Юрид. изд-во НКЮУССР, 1926.
14. Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Общая и Особенная часть. Тула, 2001.
15. Энгельман И. Курс русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1912.
16. Юрченко С.В. К вопросу о юридической природе мирового соглашения // Юридический вестник. 1999. № 1. С. 81.
17. Bork R. Der Vergleich, Duncker & Humblot, 1988. P. 227.
18. DiSarro A. Six decrees of separation: settlement agreements and consent orders in federal civil litigation // American University Law Review. 2010. Vol. 60 No. 2. Pp. 278, 281.
19. Hopt K.J., Steffek F. Mediation: Principles and Regulation in Comparative Perspective. Oxford, 2012.
20. McKendrick E. Discharge by Agreement / in Hugh Beale (ed). Chitty on Contracts. 31st ed. Sweet & Maxwell, 2012. Pp. 1607, 1612.
21. Marsh B., OddyA., et al. 'Chapter 9: England and Wales' / in Nadja Alexander, Sabine Walsh, et al. (eds). EU Mediation Law Handbook, Global Trends in Dispute Resolution. Vol. 7. Kluwer Law International, 2017. P. 234.
22. Viardot J-P. De la transaction en droit romain et en droit français: thèse soutenue le 27 décembre 1871. Hardel, 1871.
References
1. Annenkov K. Opyt kommentariya k Ustavu grazhdanskogo sudoproizvodstva. T. VI. SPb., 1887.
2. VandrakovS.Yu. Mirovoye soglasheniye — pro-tsessual'nyy fakt ili grazhdansko-pravovaya sdelka? // Mirovoy sud'ya. 2015. № 9. S. 24-29.
3. Vikut M.A., Zaytsev I.M. Grazhdanskiy pro-tsess. Kurs lektsiy. Saratov, 1998.
4. Davydenko D.L. Mirovoye soglasheniye kak sredstvo vnesudebnogo uregulirovaniya chastnopravo-vykh sporov (po pravu Rossii i nekotorykh zarubez-hnykh stran): Diss. ... kand. yurid. nauk. M., 2004.
5. DozhdevD.V. Rimskoe chastnoe pravo. M., 1996.
6. Kotlyarova V.V. K voprosu o ponyatii i pravo-voy prirode mirovogo soglasheniya // Rossiyskaya yustitsiya. 2017. № 6. S. 5-6.
7. Kochergin K.V. Mirovoye soglasheniye v arbit-razhnom protsesse: Avtoref. diss. ... kand. yurid. nauk. SPb., 2011.
8. Kuznetsov S.A. Mirovoye soglasheniye v grazh-danskom protsesse. Advokatskiy keys: Ucheb.-prakt. posobiye. Perm', 2015.
9. Orlova I.V. Ponyatiye, sushchnost' i pravovaya priroda mirovogo soglasheniya // Arbitrazhnyy i grazhdanskiy protsess. 2016. № 7. S. 33.
10. Rozhkova M.A. Primeneniye v kommerches-kom oborote mirovoy sdelki. M.: Statut, 2004.
11. Sovetskiy grazhdanskiy protsess / Pod red. M.A. Gurvicha. M.: Vysshaya shkola, 1975.
12. Fioshin A.V. O pravovoy prirode mirovogo soglasheniya // Vestnik grazhdanskogo protsessa. 2016. № 6. S. 4.
13. Fishman L.I. Dvizheniye grazhdanskogo protsessa. Khar'kov: Yurid. izd-vo NKYuUSSR, 1926.
14. Shershenevich G.F. Kurs grazhdanskogo prava. Obshchaya i Osobennaya chast'. Tula, 2001.
15. Engel'man I. Kurs russkogo grazhdanskogo sudoproizvodstva. Yur'yev, 1912.
16. Yurchenko S. V. K voprosu o yuridicheskoy prirode mirovogo soglasheniya // Yuridicheskiy vestnik. 1999. № 1. S. 81.
17. Bork R. Der Vergleich, Duncker & Humblot, 1988. P. 227.
18. DiSarro A. Six decrees of separation: settlement agreements and consent orders in federal civil litigation // American University Law Review. 2010. Vol. 60 No. 2. Pp. 278, 281.
19. Hopt K.J., Steffek F. Mediation: Principles and Regulation in Comparative Perspective. Oxford, 2012.
20. McKendrick E. Discharge by Agreement / in Hugh Beale (ed). Chitty on Contracts. 31st ed. Sweet & Maxwell, 2012. Pp. 1607, 1612.
21. Marsh B., Oddy A., et al. 'Chapter 9: England and Wales' / in Nadja Alexander, Sabine Walsh, et al. (eds). EU Mediation Law Handbook, Global Trends in Dispute Resolution. Vol. 7. Kluwer Law International, 2017. P. 234.
22. Viardot J-P. De la transaction en droit romain et en droit français: thèse soutenue le 27 décembre 1871. Hardel, 1871.
