CC BY
13КОНСТИТУЦИОННОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ ПРАВО
УДК 340.132.83
Правовая природа конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина
М.С. Шайхуллин
Уфимский юридический институт МВД России,
Уфа, Российская Федерация
Аннотация. В статье рассматривается вопрос о правовой природе конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина. Автором анализируется общее значение конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина, выявляются признаки конституционных гарантий, отличающие их от иных норм в системе объективного права. Отмечается необходимость проводить различие между общими конституционными условиями и правовыми средствами праксиологического характера, обеспечивающими права и свободы граждан, закрепленные в Конституции Российской Федерации. В результате исследования автор приходит к выводу о том, что в процессе объяснения объема, смысла и содержания конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина органы публичной власти не всегда придерживаются однозначной позиции ввиду сложности категории «конституционные гарантии». Отстаивается позиция, что процесс конституционного гарантирования характеризуется реализацией методов, форм, мер, способов, которые не всегда обеспечены достаточным объемом правового регулирования и не всегда подчиняются законам юридическим.
Ключевые слова: конституционные гарантии, местное самоуправление, защита прав, муниципальные образования, государственная власть, муниципальные интересы.
Для цитирования: Шайхуллин М.С. Правовая природа конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина // Право и государственность. 2023. № 1 (1). С. 18-23.
Legal nature of constitutional guarantees of rights and freedoms person and citizen
M.S. Shaikhullin
Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia,
Ufa, Russian Federation
Abftract. The article considers the legal nature of constitutional guarantees of human and civil rights and freedoms. The author analyzes the general significance of constitutional guarantees of human and civil rights and freedoms, identifies signs of constitutional guarantees that distinguish them from other norms in the system of objective law. It is noted that it is necessary to distinguish between general constitutional conditions and legal means of a praxiological nature that ensure the rights and freedoms of citizens enshrined in the Constitution of the Russian Federation. As a result of the study, the author concludes that in the process of explaining the scope, meaning and content of constitutional guarantees of human and civil rights and freedoms, public authorities do not always adhere to an unambiguous position, due to the complexity of the category constitutional guarantees. The position is defended that the process of constitutional guarantee is characterized by the implementation of methods, forms, measures, methods that are not always provided sufficiently.
Keywords: constitutional guarantees, local government, protection of rights, municipalities, state power, municipal interests.
For citation: Shaikhullin M.S. Legal nature of constitutional guarantees of rights and freedoms person and citizen // Law and statehood. 2023. № 1 (1). P. 18-23.
Осмысление правовой природы категории «конституционные гарантии» должно происходить через системный анализ
основных свойств и характеристик прав и свобод. Вместе с тем конституционные гарантии как юридическую катего-
рию не следует интерпретировать строго в фокусе права, ибо гарантии обладают высоким энергетическим потенциалом, специфической направленностью на обеспечение тех или иных прав и свобод. Необходимо отметить, что конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина являются важнейшими составляющими общего государственного механизма обеспечения эффективного регулирования социальных, экономических, организационных, культурных процессов, охраны и защиты [1, с. 15] демократических ценностей [2, с. 95], что обусловливает статусную природу деятельности государственного механизма восстановления нарушенных прав и свобод [3, с. 116].
Эффективность же механизма функционирования публичной власти, а также уровень обеспечения прав и свобод человека и гражданина находятся в некоторой зависимости от организации государственной и муниципальной власти [4, с. 12]. На уровень соблюдения прав и свобод человека и гражданина оказывает влияние фактор кропотливой исполнительской дисциплины должностных лиц органов публичной власти [5, с. 10]. От степени взаимодействия публичных органов власти и, как следствие, результативности решения вопросов простых людей, от того, насколько власти учитывают потребности, интересы граждан, зависит их доверие, необходимое для формирования в России правового, демократического, социального государства. Учитывая это, можно сказать, что конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина характеризуются признаком обязательности их исполнения, поскольку органы и должностные лица публичной власти обязаны совершать действия, направленные на стабильное функционирование, поступательное развитие тех областей общественных отношений, на которые направлена их компетенция, включая исполнение требований населения, заинтересованного в качественной работе органов власти на местах.
Закрепляя правовые условия и сред-
ства реализации, охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина на конституционном уровне, государство гарантирует всестороннее и беспрепятственное их осуществление. Это означает, что правовая природа конституционных гарантий обусловлена факторами правовой реализации, охраны и защиты субъектов общественных отношений, включает в себя элементы развития правового, демократического режима государственного устройства страны, поскольку конституционные гарантии, обладая широкими юридическими возможностями, позволяют динамично восстанавливать нарушенные права, свободы и охраняемые законом интересы, укреплять принципы правового государства, обеспечивать их действенную реализацию, сохранять общественные отношения в стабильном состоянии, развивать экономические и культурные коммуникации, улучшать систему правового регулирования деятельности органов, входящих в единую систему публичной власти, и многое другое.
Правовая природа конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина характеризуется системой правовых условий и средств (юридических инструментов), обеспечивающей организационно-правовые механизмы функционирования органов публичной власти, включая правомочия лиц, пришедших к власти посредством проведения демократических выборов. Вместе с этим обеспечение реализации конституционных гарантий неотделимо от процесса использования субъектами власти конституционных и иных законодательных условий и средств, направленных на развитие наиболее важных областей государственного и общественного строительства, поскольку сам по себе процесс, который можно назвать конституционно-правовым гарантированием, характеризуется реализацией методов, форм, мер, способов, которые не всегда обеспечены достаточным объемом правового регулирования и не всегда подчиняются юридическим законам. К тому же в про-
цессе конституционно-правового гарантирования в направлении обеспечения прав и свобод человека и гражданина принимают участие различные субъекты правовых отношений, с неодинаковым объемом прав и обязанностей, поэтому этот процесс значительно шире, чем сами конституционные гарантии.
Правовая природа конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина многоаспектна и порой негармонична. Так, в Конституции Индии закреплены нормы, предусматривающие право на конституционные гарантии, тогда как основная задача таких гарантий - обеспечивать права и свободы, а не наоборот. Другое дело, когда речь идет о праве на установление конституционных гарантий, которым обладают парламенты государств. В таком случае правомочия предваряют закрепление гарантий с целью обеспечить высокую силу осуществления прав и свобод. Совершенно очевидно, что сами по себе конституционные гарантии «останутся на бумаге», если соответствующие учреждения, прежде всего судебные, правоохранительные органы и правозащитные организации, не обеспечат необходимый уровень соблюдения прав и свобод человека и гражданина. Однако такое обеспечение обусловлено его зависимостью от степени соблюдения органами государственной власти базовых принципов -верховенства закона, разделения властей, взаимной ответственности государства и личности и др.
Правовая природа конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина насыщена глубоким внутренним содержанием. Так, посредством обжалования в порядке атраго, т. е. обращения к Народному защитнику по Испанской Конституции, обеспечивается право на бесплатную медицинскую помощь для неимущих граждан, что показывает праксиологический характер конституционных гарантий, заключающийся в их практической направленности на обеспечение прав человека. Однако сами по себе факты игно-
рирования, несоблюдения основных прав и свобод человека и гражданина свидетельствуют об инертности права, а это обусловливает необходимость приведения в работоспособное состояние конституционных гарантий, которые предстают в виде органов власти и в форме правовых средств (юридических инструментов). Так, важным инструментом влияния населения Японии на должностных лиц, выполняющих публичные функции, является закрепленное в ст. 15 Конституции Японии право отстранять их от должности. Было бы интересно посмотреть, как такое право, без учета уровня представительной демократии, ре-ализовывалось бы в нашей стране.
Осознавая всю значимость конституционных гарантий, которые превалируют над отраслевыми и иными нормами (включая нормы, обеспечивающие процедурные и процессуальные права граждан), а также то, что конституционные нормы имеют высшую юридическую силу, «регулируют наиболее важные, коренные отношения...» [6, с. 17], законодатель тем не менее придает особое значение группировке анализируемых гарантий и их содержанию в законодательстве, чем достигается эффективность соблюдения прав и свобод человека и гражданина в различных областях общественных отношений. Вместе с тем выделение гарантий в законодательстве по отдельным статьям вовсе не означает дисфункциональность конституционно-правовых гарантий, которые всегда имели особую конструктивную значимость, первичную степень применимости в случаях нарушения прав, свобод и законных интересов граждан. При этом необходимо отметить, что конституционно-правовые гарантии являются лишь частью системы законодательных гарантий, поэтому анализируемые гарантии обеспечивают лишь те права и свободы, которые непосредственно отражены в конституции страны. Однако это вовсе не означает, что отраслевые гарантии, закрепленные в законах и подзаконных актах, не взаимосвязаны с базовыми кон-
ституционными положениями. Напротив, многочисленные гарантии прав и свобод граждан, предусмотренные федеральными законами, постановлениями Правительства Российской Федерации, синергетиче-ски взаимосвязаны с конституционными положениями, исходят из учредительных норм, наполнены конституционно значимой энергетикой базовых положений Основного закона. Между тем проблематика конституционных гарантий прав и свобод заключается в том, что понимание прав и свобод, их реализация обусловлены профессионализмом тех, кто должен их соблюдать, а также характером юридикуса, т. е. особенностями психических свойств личности.
В свое время Леон Дюги писал, что гарантии прав, как и декларации прав, суть постановления повелительные для самого государства, однако если гарантии содержат приказ, то этот приказ обращен к самому государству, поэтому непонятно, каким образом государство дает приказ самому себе [7, с. 109]. Тем не менее по смыслу ст. 21 Всеобщей декларации прав человека волеизъявление людей является фундаментальной основой для осуществления государственной власти, поэтому граждане государства обладают равными правами на защиту их интересов на основе закона [8]. Однако демократия, гарантируемая конституцией, на деле «перерастает в демократию симулятивную» [9, с. 62], подменяется формальными демократическими процедурами [10, с. 58]. Учитывая это, необходимо отметить, что конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина выступают важнейшими правовыми условиями и средствами, позволяющими генерировать возможности юридических норм (в том числе «скрытые возможности», которые могут находиться в арсенале властных полномочий главы государства, предотвращая дисфункции [11, с. 16] в механизме действия права).
Конституционные гарантии выступают важнейшими нормативно-правовыми элементами системы законодательных га-
рантий не только прав и свобод человека и гражданина, но еще и государственного и муниципального уровней публичного властвования. Такие гарантии являются самостоятельным видом юридических гарантий, обусловлены действием норм Конституции Российской Федерации, причем, применяясь на федеральном, регионально-субъектном и муниципальном уровнях, они обеспечивают эффективное функционирование институтов, субъектов, объектов правовых отношений, что указывает на их специфический признак - структурное триединство правового регулирования, поскольку органы и должностные лица публичной власти в процессе осуществления своих полномочий обязаны учитывать не только гарантии, закрепленные в конституционных (учредительных) нормах, но и их продолжение на федеральном, регионально-субъектном уровнях -факультативные гарантии, которые, в свою очередь, должны закрепляться в законах и подзаконных правовых актах. При разграничении конституционных и иных правовых гарантий следует исходить из того, что категории конституционного права, имея конструктивное содержание, наполнены соответствующим уровнем сосредоточения конституционного «неисчерпанного» [12, с. 169] потенциала [13, с. 11], направленного как на законодателя, так и на правоприменителя. Уяснение глубинного содержания конституционных норм, их метаправового характера позволяет сделать вывод о том, что в процессе формирования государственных иных гарантий субъекты власти должны принимать во внимание измеримость данной категории, имея в виду, что правовая политика - это лишь часть более общей проблемы - правовой праксиологии, «волевого аспекта человека как мерного существа» [14, с. 77]. В науке конституционного права такой подход должен стать одним из основополагающих, поскольку позволяет из совокупности абстрактного в нормативном содержании вычленить конкретные условия, средства, приемы,
способы, формы, методы, при этом не исключая аксиологический аспект, необходимый при оценке действенности конституционных ценностей как категорий современной социокультурной сферы.
Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в большинстве случаев - не абстрактные явления, а конкретные правовые условия и средства, обусловленные факторами и спецификой общественных отношений в странах с различными формами государственного устройства. Раскрытию правовой природы конституционных гарантий помогает использование научных концепций Луиса Бурдо - известного французского философа и ученого, которые заключаются в том, что гарантии как правовое явление и категорию следует анализировать в аспекте «закона полезности частей», поскольку вся-
кая норма права во взаимодействии устанавливает начала и правила, способствуя достижению цели [15, с. 443]. Если принять во внимание этот закон, то исследуемые конституционно-правовые гарантии необходимо рассматривать как праксиологические инструменты правового регулирования, поскольку они выступают как правовые средства [16, с. 19] реализации, охраны, защиты прав, свобод и законных интересов населения и используются в реальной жизни, а также в процессе регулирования общественных отношений. Таким образом, в правовой природе конституционных гарантий прав и свобод человека и гражданина выявляется их праксиологический характер, который отличает нормы-гарантии от других видов правовых норм, имеющих иное предназначение в системе объективного права.
Список литературы
1. Милушева Т.В. Пределы и ограничения государственной власти (теоретико-правовое исследование): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2012. 59 с.
2. Кравец И.А. Ценность конституционной телеологии и конституционная легитимность политического и идеологического многообразия: доктрина и практика // Рос. журнал правовых исследований. 2015. № 3 (4). С. 80-99.
3. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. 3-е изд., перераб. и доп. Москва: Юристъ, 2003. 585 с.
4. Анохин Ю.В. Механизм государственно-правового обеспечения прав и свобод личности (на материалах Российской Федерации): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2007.
5. Грудцына Л.Ю. Особенности конституционных гарантий реализации прав человека в России: на примере гражданского судопроизводства: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2004.
6. Стрекозов В.Г. Конституционное право: учебник для СПО. 5-е изд., перераб. и доп. Москва, 2016. 316 с.
7. Дюги Л. Конституционное право. Общая теория государства / сост. Р.С. Куракин, А.Н. Барков. Москва, 2013. 427 с.
8. Всеобщая декларация прав человека (принята Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г.) // Российская газета. 1995. 5 апреля.
9. Железнов Б.Л. Конституция как источник «надпозитивного» права // Ученые записки Казанского ун-та. 2009. № 4. С. 61-66.
10. Пресняков М.В. Основные институты народовластия в современной России: формальная или реальная демократия // Конституционное и муниципальное право. 2015. № 11. С. 58-63.
11. Дамирли М.А. Правовая дисфункция: понятие, виды, проявления, причины и пути преодоления // Вестник Волгоград. гос. ун-та. Серия 5: Юриспруденция. 2013. № 2. С. 14-17.
12. Еремян В.В. Рецензия на монографию Т.Я. Хабриевой «Конституционная реформа в современном мире» // Вестник Российского ун-та дружбы народов. Серия: Юридические науки. 2017. Т. 21. № 1. С. 168-170.
13. Бондарь Н.С. Буква и дух российской Конституции: 20-летний опыт гармонизации в свете конституционного правосудия // Журнал российского права. 2013. № 11. С. 5-17.
14. Самигуллин В.К. Метаправо как нетривиальное исследовательское направление // Проблемы востоковедения. 2013. № 4. С. 74-78.
15. Bourdeau Louis. Théorie des sciences: Plan de Science intégrale. P., 1882. (пер. автора).
16. Хазов Е.Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гражданина в России: теоретические основы и проблемы реализации: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Москва, 2011. 64 с.
References
1. Milusheva T.V. Predely i ogranicheniya gosudarstvennoj vlasti (teoretiko-pravovoe issledovanie): avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. Saratov, 2012. 59 s.
2. Kravec I.A. Cennost' konstitucionnoj teleologii i konstitucionnaya legitimnost' politicheskogo i ideolog-icheskogo mnogoobraziya: doktrina i praktika // Ros. zhurnal pravovyh issledovanij. 2015. № 3 (4). S. 80-99.
3. Kozlova E.I., Kutafin O.E. Konstitucionnoe pravo Rossii. 3-e izd., pererab. i dop. Moskva: YUrist", 2003. 585 s.
4. Anohin Yu.V. Mekhanizm gosudarstvenno-pravovogo obespecheniya prav i svobod lichnosti (na materi-alah Rossijskoj Federacii): avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. Saratov, 2007.
5. Grudcyna L.YU. Osobennosti konstitucionnyh garantij realizacii prav cheloveka v Rossii: na primere grazh-danskogo sudoproizvodstva: avtoref. dis. . kand. yurid. nauk. Moskva, 2004.
6. Strekozov V.G. Konstitucionnoe pravo: uchebnik dlya SPO. 5-e izd., pererab. i dop. Moskva, 2016. 316 s.
7. Dyugi L. Konstitucionnoe pravo. Obshchaya teoriya gosudarstva / sost. R.S. Kurakin, A.N. Barkov. Moskva, 2013. 427 s.
8. Vseobshchaya deklaraciya prav cheloveka (prinyata General'noj Assambleej OON 10 dekabrya 1948 g.) // Rossijskaya gazeta. 1995. 5 aprelya.
9. Zheleznov B.L. Konstituciya kak istochnik «nadpozitivnogo» prava // Uchenye zapiski Kazanskogo un-ta. 2009. № 4. S. 61-66.
10. Presnyakov M.V. Osnovnye instituty narodovlastiya v sovremennoj Rossii: formal'naya ili real'naya demokratiya // Konstitucionnoe i municipal'noe pravo. 2015. № 11. S. 58-63.
11. Damirli M.A. Pravovaya disfunkciya: ponyatie, vidy, proyavleniya, prichiny i puti preodoleniya // Vestnik Volgograd. gos. un-ta. Seriya 5: Yurisprudenciya. 2013. № 2. S. 14-17.
12. Eremyan V.V. Recenziya na monografiyu T.Ya. Habrievoj «Konstitucionnaya reforma v sovremennom mire» // Vestnik Rossijskogo un-ta druzhby narodov. Seriya: Yuridicheskie nauki. 2017. T. 21. № 1. S. 168-170.
13. Bondar' N.S. Bukva i duh rossijskoj Konstitucii: 20-letnij opyt garmonizacii v svete konstitucionnogo pra-vosudiya // Zhurnal rossijskogo prava. 2013. № 11. S. 5-17.
14. Samigullin V.K. Metapravo kak netrivial'noe issledovatel'skoe napravlenie // Problemy vostokovedeniya. 2013. № 4. S. 74-78.
15. Bourdeau Louis. Théorie des sciences: Plan de Science intégrale. P., 1882. (per. avtora).
16. Hazov E.N. Konstitucionnye garantii prav i svobod cheloveka i grazhdanina v Rossii: teoreticheskie os-novy i problemy realizacii: avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. Moskva, 2011. 64 s.
Информация об авторе (авторах): Шайхуллин Марат Селирович, профессор кафедры уголовного права и криминологии Уфимского юридического института МВД России (450103, Россия, г. Уфа, ул. Муксинова, 2), доктор юридических наук, доцент, адвокат Адвокатской палаты Республики Башкортостан.
Information about the author (s): Shaikhullin Marat Selirovich, Professor, Department of Criminal Law and Criminology, Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia (450103, Russia of the Ufa, Muksinova str., 2), Doctor of Law, Associate Professor, Lawyer of the Bar Association of the Republic of Bashkortostan.
Статья поступила в редакцию 26.06.2023; одобрена после рецензирования 18.08.2023; принята к публикации 15.12.2023.
The article was submitted to the editorial office of the 26.06.2023; approved after 18.08.2023 review; accepted for publication 15.12.2023.
