CC BY
67
Вопросы теории и истории государства и права
УДК 347.73(470)(091)
ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ ЛИЦ ПРОМЫСЛОВОГО НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ
ПО РУССКОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ 2-Й ПОЛ. ХГС В.
© Ганусенко И. В., 2014
Иркутский государственный университет, г. Иркутск
Статья посвящена исследованию особенностей нормативного закрепления правосубъектности лиц, занимавшихся предпринимательской деятельностью в сфере торговли и промышленности в Российской империи во 2-й пол. XIX в. Исследование базируется на текстах первоисточников — нормативных правовых актов русского законодательства 2-й пол. XIX в., архивных материалов из фонда Российского государственного исторического архива (РГИА) и отечественной доктрине Х1Х—ХХ вв.
Ключевые слова: промысловый налог; промысловое свидетельство; налоговая правосубъектность; правоспособность; дееспособность; физическое и юридическое лицо; предпринимательская деятельность.
Развитие рыночных отношений в Российском государстве в современный период способствует увеличению количества предпринимателей, целью деятельности которых является получение максимальной прибыли от своей деятельности и формирование собственного капитала. Такое стремление лиц с различным организационно-правовым статусом требует совершенствования действующего отечественного законодательства в области правового регулирования предпринимательской деятельности и ее налогообложения с учетом исследования и анализа накопленного опыта функционирования подобных институтов в российской правовой системе в период существования аналогичных экономических отношений во 2-й пол. XIX в. При этом очень важное значение для выяснения причин социально-политических кризисов в Российском государстве в современный период имеет исследование вопроса о субъектах указанных правоотношений. В свою очередь участники рыночных правоотношений, имеющие частную собственность и осуществляющие свою деятельность с целью максимального извлечения прибыли — предпринимательскую деятельность, будут являться субъектами самостоятельной отрасли налогового права.
Выделение налогового права как самостоятельной отрасли права в отечественной правовой науке настоящего периода связано со сложностью изучаемых правовых категорий, которые очень тесно соприкасаются с аналогичными понятиями в иных отраслях права. Поэтому понятие о субъектах налогового права как субъектах предпринимательской деятельности необходимо исследовать с точки зрения понятия правосубъектности, включающей понятие право-и дееспособности в общей теории наук как гражданского, так и налогового права. Современные российские ученые-правоведы признают отсутствие достаточных комплексных юридических исследований эволюции понятия налоговой правосубъектности в отечественном праве [1], являющегося основополагающей категорией для науки налогового права.
По русскому законодательству 2-й пол. XIX в. субъектами промыслового налогообложения признавались лица, занимающиеся торговой и иной промысловой деятельностью, которая в настоящий период зачастую именуется предпринимательской [2]. При этом правовой статус субъектов промыслового налогообложения регламентировался не только нормами налогового законодательства, но и нормами сословно-
го, гражданского, торгово-промышленного и семейного законодательства. Несмотря на отсутствие комплексного кодифицированного нормативного акта, регламентирующего налоговые правоотношения в русском праве 2-й пол. XIX в., к основным источникам права указанного периода, регламентирующим порядок промыслового налогообложения, относились «Положение о пошлинах за право торговли и других промыслов» 1863 г. (с дополнениями 1865 г.), Устав «О прямых налогах» 1893 г. и «Положение о государственном промысловом налоге» 1898 г. Причинами принятия специального налогового законодательства в Российской империи во 2-й пол. XIX в. стало проведение буржуазно-демократических реформ, следствием которых явилось увеличение свободы реализации прав личности, в том числе и разрешение на занятие промысловой (предпринимательской) деятельностью представителям различных социальных групп населения.
В 1863 г. в Российской империи было принято Положение о пошлинах за право торговли и других промыслов. Принятие отечественным законодателем 2-й пол. XIX в. специального законодательного акта в сфере данного вида прямого налогообложения преследовало цель упорядочения множественных нормативных правовых актов, регламентирующих порядок взимания промыслового налога, а также достижения единообразия применения действующего законодательства. Кроме того, настоящее положение представляло собой попытку реализации принципа равномерного налогообложения через уравнительное распределение взимания указанного налога с различного рода участников торговой и иной промысловой деятельности. Тем самым в отечественном праве 2-й пол. XIX в. юридически определялся круг субъектов промыслового налогообложения.
В соответствии с нормами данного Положения к субъектам промыслового налогообложения относились, прежде всего, физические лица — подданные Российской империи всех свободных состояний, независимо от половой принадлежности и звания, в том числе и иностранцы [3].
К лицам свободных состояний относились: землевладельцы, городские и сельские обыватели, а также крестьяне, сохраняющие статус временно обязанных после отмены крепостного права. При этом в ука-
занном нормативном акте особое внимание уделялось закреплению права занятия торговой и иной промысловой (предпринимательской) деятельностью лицам, состоящим на государственной службе или в выборных органах самоуправления без существенных ограничений [4].
Женщины также имели право заниматься самостоятельной предпринимательской деятельностью. Однако если такое право предоставлялось женам лиц, находящихся на государственной службе, то законодательно не закреплялось никаких ограничений. Но в случае предоставления прав получения торгово-промысловых документов купеческим женам необходимо было предъявлять «письменное удостоверение о согласии на то их мужей» [5].
Положением 1863 г. регламентировался порядок реализации указанными лицами права на занятие торговой и другой промысловой деятельностью. Осуществление торговых прав было связано с обязанностью уплаты лицами соответствующих пошлин в зависимости от рода деятельности посредством выкупа специальных юридических документов. Основным документом являлось свидетельство на право производства торговли и других промыслов, именуемое купеческим или промысловым. В качестве обязательного приложения к свидетельству должен быть выкуплен билет на торговые и промышленные заведения, в которых осуществлялась такая деятельность [6].
Наличие купеческого свидетельства у лица, занимающегося торговой и иной промысловой деятельностью, предоставляло лицу все иные права по состоянию купцов, закрепленных в Законах о состояниях тома 9 Свода законов Российской империи. При этом данное Положение дополнительно закрепляло для лиц, приобретавших указанные свидетельства, возможность сохранения прежнего звания и статуса по иным свободным состояниям землевладельцев, городских или сельских обывателей [7].
Кроме того, купеческое свидетельство выдавалось на имя «начальника семейства» — мужа как главы семьи, в свидетельстве также могли быть указаны члены его семьи: жена, совершеннолетние дети, усыновленные и внуки: сыновья и незамужние дочери, внуки — дети сыновей, не осуществляющих промысловую деятельность самостоятельно от своего имени. В купеческие свидетельства, которые выдавались на
имя лиц женского пола как «начальника семейства», могли быть записаны только дети, рожденные женщиной в законном браке [8]. В выданное же на имя жены свидетельство муж не вносился. Все лица, указанные в купеческих свидетельствах, не имели сами по себе отдельного права торговли, но пользовались всеми гражданскими правами начальника семейства. Осуществление же ими торговых прав допускалось на основании формальной доверенности, выданной начальником семейства [9].
При отце или матери, как уже было указано, могли быть внесены в одно свидетельство их сыновья, незамужние дочери и усыновленные законным порядком, а также внуки, если их отцы не производили торговли от своего имени. Незамужние сестры могли быть приписаны к свидетельству их брата. Дети приписывались по свидетельству своих родителей: сыновья до достижения 21 года, дочери — до замужества. Если начальником семейства становилась не вдова, а кто-либо из детей, то предусматривался аналогичный порядок выдачи свидетельства, как и вдове. При этом вдовы или дочери, оставшиеся в своем семействе без лиц мужского пола, состояли в купеческом звании, в котором состояли их мужья или отцы, но не могли пользоваться торговыми правами до тех пор, пока не возьмут купеческое и промысловое свидетельство на свое имя.
Также право на занятие торговой и иной промысловой деятельностью предоставлялось на основании приобретенного промыслового свидетельства юридическим лицам, образованным в форме акционерных обществ, товариществ на паях, банкирских и комиссионерских домов, страховых и транспортных предприятий, справочных и маклерских контор, трактирных заведений [10].
Спустя всего 2 года после принятия первого кодифицированного Положения о пошлинах за право торговли и других промыслов 1863 г. практика применения данного нормативного акта потребовала внести изменения и разъяснения в отдельные статьи, в связи с чем в 1865 г. была принята новая редакция данного положения. Как отмечал министр финансов статс-секретарь Рейтерн в своем письме министру внутренних дел, причины принятия нового положения были связаны с предполагаемыми изменениями статей Положения 1863 г., которые разделялись на два рода: одни относились к сущности правил, т. е.
заключали в себе или отмену, или дополнение существующих, или введение новых правил; другие же касались только редакции и, не изменяя смысл закона, служили только для его пояснения и соглашения с другими действующими постановлениями [11].
Необходимость внесения изменений в действующее Положение 1863 г. было связано с анализом правоприменительной практики, поступавшими от территориальных казенных палат частыми запросами в Министерство финансов Российской империи о разъяснении и толковании сущности статей данного положения. В частности, летом 1863 г. Владимирская казенная палата испрашивала разъяснение по различным вопросам. Так, могли ли родные братья, торгующие по одному свидетельству, включать в него всех своих детей и внуков, или же в него могут быть внесены только сыновья и внуки старшего брата? Допускалось ли к свидетельству родных братьев причислять и снох (жен умерших братьев), а вместе с ними их детей и внуков? Могли ли сироты и племянники, по смерти дяди, при свидетельстве которого они числились, взять одно купеческое свидетельство, с внесением в него своих детей и внуков? [12]. Поэтому многочисленные обращения территориальных органов финансового управления способствовали такому быстрому принятию новой редакции предыдущего положения.
В части изменений правового статуса лиц, осуществляющих торговую и иную промысловую деятельность, впоследствии законодательно закреплялись отдельные новые принципиальные установления. В частности, предоставление физическим лицам по купеческим свидетельствам не только торговых прав, но и купеческих званий купцов первой и второй гильдий с установленными для них личными преимуществами по состоянию. Промысловые свидетельства их владельцам никаких личных преимущественных прав не предоставляли [13]. Также устанавливался запрет на получение купеческих свидетельств священнослужителям, нижним воинским чинам, состоящим на действительной военной службе [14]. В остальной части определения статуса лиц торгового и промыслового налогообложения сохраняли юридическую силу предыдущие правила по Положению 1863 г.
В соответствии с Уставом «О прямых налогах» 1893 г. воспрещалось брать про-
мысловые свидетельства лицам, связанным с принадлежностью к определенному состоянию (сословию), находящимся на государственной службе, подвергнутым ограничению сословных привилегий за совершение различных правонарушений.
Так, запрещалось заниматься промысловой деятельностью церковным причетникам, за исключением их вдов и незамужних дочерей. Лицам, состоящим в высших должностях и званиях государственной службы, — в местах, где они находились при должностях, а также лицам, находящимся на действительной военной службе, допускалось заниматься такой деятельностью через своего поверенного, управляющего или приказчика.
Запрещалось приобретать купеческие или промысловые свидетельства лицам, которые объявляли себя банкротами или были признаны несостоятельными, а также лицам, сосланным на житье, с лишением всех особенных, лично и по состоянию присвоенных прав и преимуществ купеческого сословия [15]. При этом жена банкрота, его дети и родственники, которые были приписаны к свидетельству, не могли брать промысловое свидетельство на свое имя со дня объявления или признания несостоятельным до вынесения постановления по делам его конкурсного управления и общим собранием займодавцев, за исключением выдачи особого дозволения до наступления такого момента.
В 1898 г. было принято новое Положение о государственном промысловом налоге. Согласно правилам нового нормативного акта, регламентирующего порядок налогообложения лиц, осуществляющих любой вид промысловой или предпринимательской деятельности в широком смысле, в том числе и торговой, субъектами данного вида налога становились лица, приобретавшие только промысловые свидетельства.
Право выкупать промысловые свидетельства закреплялось на имя отдельных физических лиц, а также на имя различных юридических лиц: обществ, товариществ, установлений и иных различных торгово-промышленных заведений [16]. В зависимости от вида промысловой деятельности для указанных физических и юридических лиц устанавливался объем содержания торгово-промышленных прав и обязанностей при осуществлении промысловой (предпринимательской) деятельности.
При этом купеческие свидетельства, предоставляющие лицам иные личные права купеческого состояния первой и второй гильдии, могли приобретаться по желанию физического лица, в том числе и начальником семейства [17]. Наличие одного промыслового свидетельства не предоставляло его владельцу никаких личных прав и преимуществ, а лишь давало разрешение на занятие различного рода деятельностью.
Таким образом, в соответствии с нормативными актами, регламентирующими налоговые правоотношения в системе русского законодательства 2-й пол. XIX в., субъектами промыслового налога могли быть как физические, так и юридические лица.
Однако следует согласиться с мнением Д. В. Винницкого, считающего, что понятие налоговой правосубъектности необходимо рассматривать в двух аспектах с точки зрения статуса субъектов налоговых правоотношений и, вследствие этого, понятий, производных от другой отраслевой правосубъектности: публичной и частной [18]. Поэтому в контексте настоящего исследования статус лиц промыслового налогообложения рассматривается, преимущественно, с точки зрения понятия налоговой правосубъектности, производной от понятия гражданско-правовой правосубъектности физических и юридических лиц.
Учитывая указанный подход к определению особенностей понятия правосубъектности лиц промыслового налогообложения, необходимо принимать во внимание анализ русского законодательства 2-й пол. XIX в., закрепляющего понятие правоспособности общими нормами семейного и гражданского законодательства для субъектов гражданских правоотношений в целом.
Так, в соответствии с положениями Книги первой «О правах и обязанностях семейственных» в разделе I «Об опеке и попечительстве в порядке семейственном» тома 10 Свода законов Российской империи устанавливался возраст совершеннолетия или полной дееспособности для физического лица — 21 год. При достижении указанного возраста любое физическое лицо в Российской империи получало полное право распоряжения своим имуществом и свободу вступления в различные обязательства. Несовершеннолетние лица в возрасте от 17 до 21 года имели право только вступления в управление своим имением. Реализовывать свое право по распоряже-
нию принадлежащими им капиталами и вступлению в обязательственные правоотношения несовершеннолетние могли только с согласия опекуна [19].
Особенностью русского гражданского законодательства указанного периода являлось отсутствие нормативного закрепления определения понятия лица, его правоспособности и дееспособности. Но русскими учеными-цивилистами во 2-й половине XIX в. уже проводились научные исследования в области формирования понятия и видов лиц с юридической точки зрения, однако, «ограничиваясь только рассуждениями о сложившихся правовых нормах, которые впоследствии будут юридически оформлены в такие сложные институты как правоспособность и дееспособность» [20].
Так, Д. И. Мейер, рассуждая о соотношении категорий человеческой и юридической личности, давал определение понятия физического лица в значении «индивидуума как субъекта права» [21].
А Г. Ф. Шершеневич давал определение понятия физического лица как субъекта права, «способного вступать в юридические отношения, т. е. иметь права собственности, приобретать права требования, обязываться к известным действиям» [22], а юридического лица — как «не будучи физическим лицом, признаваемое со стороны закона способным, в виду определенной цели быть субъектом права» [23].
При этом оба ученые наиболее полно исследовали формирование понятия правоспособности для субъектов гражданских правоотношений в русском праве. Так, Г. Ф. Шершеневич под правоспособностью физического лица понимал «способность иметь и приобретать права, т. е. быть субъектом прав и обязанностей» [24]. Д. И. Мейер дополнительно отмечал, что на объем прав физического лица в русском гражданском праве оказывали влияние следующие обстоятельства: «рождение законное или незаконное, пол, возраст, здоровье, отношения родства и свойства, образование, вероисповедание, состояние лица, звание и гражданская честь» [25].
Что же касается понятия дееспособности физического лица, то Г. Ф. Шершеневич определял ее как «способность самостоятельно устанавливать отношения посредством юридических сделок» [26]. Но и дееспособность физических лиц ограничивалась общими условиями с понятием правоспособности.
В частности, особый статус в зависимости от национальности и вероисповедания по русскому законодательству 2-й пол. XIX в. был закреплен в отношении евреев. При этом нормы права, регламентирующие порядок реализации евреями своих имущественных прав, содержались не общем Своде законов гражданских тома 10, а в отдельном томе 9 СЗ РИ, который именовался «Законы о состояниях». Согласно его установлениям евреи ограничивались в праве приобретения собственности на недвижимое имущество. Они не имели права приобретать в собственность заводы, но евреям разрешалось заключать договор аренды и быть арендаторами либо управляющими на различных заводах, требующих специальных технических знаний и оборотного капитала, как то: мельницы, свеклосахарные, стеклянные, винокуренные и другие заводы [27].
Современными исследователями при проведении исследований в области проблем правового регулирования предпринимательской деятельности в Российской империи также был установлен тот факт, что «лица иудейского вероисповедания были лишены права заниматься некоторыми видами торгово-промышленной деятельности, иметь предприятия в ряде районов страны» [28].
К специальным положениям русского гражданского законодательства указанного периода относится определение понятия дееспособности сельских обывателей — бывших крестьян, которые получили личную свободы после отмены крепостного права в 1861 г. Так, сельские обыватели имели право заниматься только мелкой промысловой деятельностью, а также мелкой розничной торговлей в лавках и торговых рядах, но содержать фабрики и заводы бывшим крестьянам не разрешалось.
Таким образом, отсутствие нормативного закрепления в русском гражданском законодательстве 2-й пол. XIX в. понятия субъектов гражданских правоотношений, правоспособности и дееспособности для физических лиц объяснялось спецификой «эволюции сословного строя, политической системы и уровня развития отечественной юридической науки» [29].
К категории юридических лиц по русскому гражданскому законодательству 2-й пол. XIX в. относились различные казенные установления, общественные заведения, а также сословия лиц [30].
При этом понятие юридического лица в отечественной доктрине гражданского права формировалось, исходя из правоприменительной практики [31]. Такая практика складывалась в связи с возможностью приобретения прав на различные виды имущества указанными обществами и установлениями.
Так, уже в начале XX в. известный русский ученый И. М. Тютрюмов, занимая должность обер-прокурора Правительствующего сената и являясь приват-доцентом Императорского Санкт-Петербургского университета, анализировал сложившуюся практику по деятельности хозяйствующих субъектов в части приобретения и укрепления прав на имущество вообще. В составленном им комментарии к Законам гражданским он упоминал следующие виды юридических лиц в Российской империи: духовные религиозные учреждения (церкви, монастыри, архиерейские дома, синагоги и др.); благотворительные и богоугодные заведения; школы, городские общественные банки; нотариальные установления; артели, товарищества, компании [32].
Из категории частных компаний особое внимание отечественный законодатель уделял закреплению статуса акционерных компаний. Так, сохранявшее юридическую силу во 2-й пол. XIX в. Положение об акционерных компаниях, которое было принято еще в 1836 г. [33], устанавливало обязательные требования при учреждении таких компаний в виде принятия индивидуального устава. В уставах акционерных компаний должны были быть изложены цели и характер деятельности, имена их учредителей, механизм осуществления руководства в компаниях, а также порядок выпуска и распределения акций и права акционеров. Правоспособность и дееспособность акционерных компаний как юридического лица возникала с момента утверждения устава компании в специальных установлениях Министерства финансов Российской империи.
При этом хозяйствующие субъекты в значении понятия юридического лица подразделялись в зависимости от способа и характера их учреждений. Так, выделялись следующие виды юридических лиц: а) имеющие публичный характер, значение государственных и общественных учреждений; б) частные, которые возникали и прекращали свою деятельность по усмотрению частных лиц [34].
К специальным видам юридических лиц в Российской империи во 2-й пол. XIX в. относились предпринимательские союзы: картели, тресты и синдикаты [35], основной целью которых являлось осуществление защиты интересов крупных промышленников и торговцев. Также к специальным субъектам предпринимательской деятельности в сфере промышленности и торговли относились предприятия, в том числе «кредитные и страховые, фабрично-заводские, ремесленные, горные и перевозочные и другие» [36].
Однако на учреждение различных видов юридических лиц указанного периода существенное влияние оказывал сословный характер состава их учредителей [37]. Так, ограничения для создания юридических лиц закреплялись в отношении иностранцев, инородцев и сельских обывателей.
Таким образом, правовое закрепление статуса юридических лиц в русском гражданском праве 2-й пол. XIX в. имело различное толкование. Причиной указанного факта является множественность действующих норм права, которые были закреплены в различных нормативных актах, но отсутствовали в общем Своде законов гражданских тома 10 СЗ РИ.
На основе обозначенных основных положений понятия правосубъектности участников гражданских правоотношений в русском праве были приняты отдельные нормативные правовые акты в конце XIX в. в сфере налогообложения промысловой деятельности, закрепляющие понятие налоговой правосубъектности для лиц, осуществлявших предпринимательскую деятельность. Причиной развития специального налогового законодательства в Российской империи указанного периода явились растущая капитализация субъектов гражданского права и необходимость в регламентации их торговой и промышленной деятельности. Поэтому отечественным законодателем в первую очередь устанавливались налоговые сборы с различных видов хозяйствующих субъектов как участников имущественных отношений, получающих прибыль от своей деятельности [38].
Примечательно, что особым способом отечественный законодатель указанного периода выделял в качестве субъекта гражданского права семейственный союз как коллективный субъект — лиц, объединенных родственными отношениями. Так,
члены одного рода имели право вступать в гражданские правоотношения при распределении имущества в порядке наследования. При этом, отчуждая родовое недвижимое имущество, члены рода обязаны были принимать такое решение по взаимному согласованию. Также члены семейственного союза могли совместно принимать участие в осуществлении торговой и иной промысловой деятельности, получая единое купеческое и промысловое свидетельство на всех членов семьи. Как отмечает Г. А. Жоло-бова, в данном случае имело место закрепление самостоятельного института торговой правоспособности физических лиц [39].
Однако думается, что с точки зрения понятия частной налоговой правосубъектности семейственный союз во главе с начальником семейства следует рассматривать как самостоятельный вид коллективного субъекта не только в налоговых, но и в гражданских правоотношениях.
При этом в понятиях гражданско-правовой и налоговой правосубъектности по русскому законодательству 2-й пол. XIX в. следует выделить достаточно принципиально важное различие, связанное с определением момента возникновения и прекращения налоговой правосубъектности для лиц, осуществлявших промысловую деятельность.
Так, в соответствии с нормами Положения о пошлинах за право торговли и других промыслов 1863 г. (с изм. в 1865 г.) момент возникновения частной налоговой правосубъектности для физических и юридических лиц был связан с моментом приобретения специальных купеческих или промысловых свидетельств с целью осуществления торгово-промышленных действий. А момент прекращения частной налоговой правоспособности отечественный законодатель связывал с наступлением следующих оснований: истечение срока действия промыслового свидетельства, объявление лицом о несостоятельности, а также назначение наказания в виде лишения прав по состоянию за совершение преступления лицу, на имя которого было выдано купеческое или промысловое свидетельство [40].
Таким образом, правосубъектность лиц промыслового налогообложения по русскому законодательству 2-й пол. XIX в. и в нормативном закреплении, и в отечественной научной доктрине имела особую специ-
фику с точки зрения определения их статуса как субъектов частного и публичного права в рамках гражданских правоотношений, с одной стороны, и участников налоговых правоотношений, — с другой стороны. Поэтому русское законодательство указанного периода демонстрирует существующую взаимосвязь частных и публичных начал в налоговых правоотношениях. ^
1. Винницкий Д. В. Субъекты налогового права. М., 2000. С. 3-4.
2. Белых В. С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России. М., 2005. С. 15-17.
3. Положение о пошлинах за право торговли и других промыслов 1863 г. Статьи 4, 21 // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2, отд-ние 1. 1863. Т. 38. № 39118. СПб., 1866. С. 4, 7.
4. Там же. Статья 23. С. 7.
5. Там же. Статьи 21, 25. С. 7.
6. Там же. Статьи 11-20. С. 6-7.
7. Там же. Статьи 22, 82. С. 7.
8. Там же. Статьи 64, 66, 70. С. 13.
9. Там же. Статьи 68, 71. С. 13.
10. Там же. Статьи 56, 58. С. 9.
11. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1287. Оп. 38. Ед. хр. 969. Л. 27-об.
12. Там же. Л. 26-об., 27.
13. Положение о пошлинах за право торговли и других промыслов 1865 г. Статья 12 // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2, отд-ние 1. 1865. Т. 40. № 41779. СПб., 1867. С. 159.
14. Там же. Статья 20. С. 160.
15. Устав о прямых налогах 1893 г. Статьи 235-238 // Свод законов Российской империи. СПб., 1893. Т. 5. С. 44.
16. Положение о государственном промысловом налоге 1898 г. Статья 61 // Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3. Т. 18, отд-ние 1. СПб., 1901. С. 501.
17. Там же. Статья 4. С. 490.
18. Винницкий Д. В. Указ. соч. С. 20.
19. Свод законов гражданских. Статья 221 / / Свод законов Российской империи. Т. 10, ч. 1. СПб., 1887. С. 33.
20. Исаева Т. В. Становление и формирование институтов гражданской правоспособности и дееспособности в России XIX - начала XX в. : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2011. С. 4.
21. Мейер Д. И. Русское гражданское право (в 2 ч.). М., 2000. С. 98.
22. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1995. С. 61.
23. Там же. С. 90.
24. Там же С. 61.
25. Мейер Д. И. Указ. соч. С. 105.
26. Шершеневич Г. Ф. Указ. соч. С. 62.
27. Примечание 2 к ст. 961.
28. Жолобова Г. А. Проблемы правового регулирования акционерных компаний в пореформенной России 2-й половины XIX - начала XX веков // История государства и права. 2004. № 3. С. 57.
29. Исаева Т. В. Становление и формирование институтов ... С. 7-8.
30. СЗ РИ. Статья 698. М., 1887. С. 112.
31. Смирнов Н. Н. О юридическом лице как субъекте ответственности в истории права Российского государства // История государства и права. 2012. № 5. С. 47.
32. Законы гражданские с разъяснениями правительствующего Сената и комментариями русских юристов. Кн. 2 / сост. И. М. Тютрюмов. М., 2004. С. 535-537.
33. Жолобова Г. А. Проблемы правового регулирования акционерных компаний . С. 56.
34. Там же.
35. Цитульский В. Ф. О классификации предпринимательских союзов в российской юридической науке конца XIX -начала XX в. // Государство и право. 2011. № 6. С. 100.
36. Вербина О. Л. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России во второй половине XIX в. // История государства и права. 2010. № 18. С. 27.
37. Серова О. А. Особенности формирования юридических лиц в России: к истории вопроса / / История государства и права. 2003. № 13. С. 12.
38. Исаева Т. В. Классификация юридических лиц в России в XIX — начале XX века / / История государства и права. 2009. № 1. С. 208.
39. Жолобова Г. А. Изменение торговой правоспособности физических лиц в пореформенной России конца XIX — начала XX в. // Государство и право. 2004. № 5. С. 74.
40. Статья 86 указ. Положения 1863 г. и ст. 87 указ. Положения 1865 г.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Белых В. С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России : монография / В. С. Белых. — М. : ТК Велби : Проспект, 2005. — 432 с.
Вербина О. Л. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России во второй половине XIX в. // История государства и права. — 2010. - № 18. - С. 25-28.
Винницкий Д. В. Субъекты налогового права / Д. В. Винницкий. - М. : Норма, 2000. - 192 с.
Жолобова Г. А. Изменение торговой правоспособности физических лиц в пореформенной России конца XIX - начала XX вв. // Государство и право. -2004. - № 5. - С. 74-80.
Жолобова Г. А. Проблемы правового регулирования акционерных компаний в пореформенной России 2-й половины XIX - начала XX веков // История государства и права. - 2004. - № 3. - С. 56-59.
Законы гражданские (Свод зак. т. X, ч. 1, изд. 1900 г. по прод. 1906 и 1908 гг.) с разъяснениями Правительствующего Сената (Гражд. Кассац., 1-го и 2-го Департаментов, Первого Общ. Собр. и Общ. Собр. 1-го и 2-го Кассац. Департ. по 1 сент. 1910 г.) и комментариями русских юристов, извлеч. из научных и практ. трудов по гражданскому праву и судопроизводству (по 1 июля 1910 г.). Кн. 2 / сост. И. М. Тютрюмов. - М. : Статут, 2004. - 602 с. -(Классика российской цивилистики).
Исаева Т. В. Классификация юридических лиц в России в XIX - начале XX века // История государства и права. - 2009. - № 1. - С. 34-36.
Исаева Т. В. Становление и формирование институтов гражданской правоспособности и дееспособности в России XIX - начала XX в. : автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Т. В. Исаева ; Саратов. гос. акад. - Саратов, 2011. - 25 с.
Мейер Д. И. Русское гражданское право : в 2 ч. / Д. И. Мейер. - 2-е изд., испр. (по испр. и доп. 8-му изд. 1902 г.) / Д. И. Мейер. - М. : Статут, 2000. -830 с. - (Классики российской цивилистики).
Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2, отд-ние 1. 1863 г. - СПб., 1866. - Т. 38, ч. 1. - 945 с.
Полное собрание законов Российской империи. Собр. 2, отд-ние 1. 1865 г. - СПб., 1867. - Т. 40, ч. 1. - 1223 с.
Полное собрание законов Российской империи. Собр. 3, отд-ние 1. 1898 г. - СПб., 1901. - Т. 18, ч. 1. - 1223 с.
Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1287. Оп. 38, 1868. Ед. хр. 969.
Свод законов Российской империи / Россия. Законы. - СПб. : [б. и.], 1893 - Т. 5 : Уставы о прямых налогах, о пошлинах и об акцизных сборах (изд. 1893 г.). - [720] с.
Свод законов Российской империи / Россия. Законы. - СПб. : [б. и.], 1887. - Т. 10, ч. 1. - 488 с.
Серова О. А. Особенности формирования юридических лиц в России: к истории вопроса / / История государства и права. - 2007. - № 13. - С. 11-14.
Смирнов Н. Н. О юридическом лице как субъекте ответственности в истории права Российского государства // История государства и права. - 2012. -№ 5. - С. 45-48.
Цитульский В. Ф. О классификации предпринимательских союзов в российской юридической науке конца XIX - начала XX вв. // Государство и право. - 2011. - № 6. - С. 100-101.
Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права (по изд. 1907 г.) / Г. Ф. Шершеневич. -М. : Спарк, 1995. - 556 с.
Legal Status of Subjects' of the Taxation Activity the Russian Legislation in the end of the 19th Century © Ganusenko I., 2014
The article presents the analysis of features of normative fastening legal status the persons, engaged by enterprise activity in sphere of trade and the industry in Russian empire the end of the 19th century. Research is based on texts of primary sources of acts of the Russian
legislation the end of the 19th century, archival materials from fund of the Russian State Historical Archive (RSHA) funds and on the national doctrine of the 19- 20th century.
Key words: the trade tax; the trade certificate; tax official; the right-ability; ability of fulfilment of transactions; the physical and legal person; enterprise activity.
