CC BY
112
2012 ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА Сер. 14 Вып. 2
ИСТОРИЯ И ТЕОРИЯ ПРАВА
И. А. Васильев*
ПРАВОСЛАВНОЕ ДУХОВЕНСТВО
В I ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДУМЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Образование Государственной Думы в качестве нижней законодательной палаты1 предусматривало избрание выборных представителей от большинства социальных групп. Положение о выборах в Государственную Думу, высочайше утвержденное 6 августа 1905 г.,2 преследовало цель установления социального баланса между сословиями и не содержало специальных преференций в отношении лиц духовного чина Русской Православной Церкви (далее — РПЦ).
При предоставлении активного избирательного права в соответствии с упомянутым Положением духовенству учитывался только имущественный ценз. Так, представители от духовенства избирались на съездах уездных землевладельцев, в котором имели право участвовать уполномоченные от священнослужителей, владеющих в уезде церковной землей (п. «д» ст. 12), включая и самих настоятелей церквей. В то же время черному духовенству не было предоставлено права на участие в думских выборах, поэтому монастыри в избирательные списки не вносились, хотя и могли владеть в конкретном уезде имуществом. Причину следует искать в особом «сакральном» статусе монашества, в силу которого наделение черного духовенства избирательными правами поначалу казалось светской власти недопустимым.3
Участие в выборах осуществлялось настоятелями церквей как старшими представителями Церкви, владеющей землей в уезде.4 Уполномоченные от священнослужителей избирались на предварительном съезде уездных землевладельцев. Законодательно устанавливалась возможность избрания уполномоченного представителя либо на одном общем для всего уезда съезде владельцев «недвижимых имуществ» и их уполномоченных,
* Васильев Илья Александрович — ассистент кафедры теории и истории государства и права юридического факультета СПбГУ. © И. А. Васильев, 2011 E-mail: [email protected]
1 Как известно, термин «парламент» в законодательстве Российской монархии не использовался.
2 ПСЗ. Собр. 3-е (далее — ПСЗ). Т. XXV. Ч. 1. № 26 662.
3 Только при реорганизации Государственного Совета в 1906 г. позиция властей изменится.
4 Ср.: Именной высочайший указ, данный Сенату «Об изменении Положения о выборах в Государственную Думу и изданных в дополнение к нему узаконений» // ПСЗ. Т. XXV. Ч. 1. № 27 029. Отд. IV, VIII.
либо на нескольких отдельных съездах (ст. 14 Положения).5 Если настоятель церкви не мог принять участие в выборах, его законным представителем на предварительном съезде землевладельцев выступал тот или иной священник. По усмотрению настоятеля уполномоченным мог стать и дьякон, а вот псаломщики таким правом не наделялись.6 Важно отметить, что настоятель одной церкви не мог уполномочить настоятеля другой церкви представлять себя на предварительном съезде.7
По результатам голосования в первую Государственную Думу было избрано шесть представителей РПЦ; все они имели духовный чин протоиерея. Православное духовенство оказалось успешнее других кандидатов в Области Войска Донского, Бессарабской, Волынской, Воронежской, Вятской и Тамбовской губерниях. По политическим воззрениям двое депутатов — представителей духовенства придерживались крайней монархической ориентации, хотя формально и не состояли в партийных организациях (П. Ф. Воздвиженский и В. И. Гума); еще один священник входил во фракцию партии октябристов — «Союз 17 октября» (А. В. Концевич); наконец, двое являлись членами фракции партии народной свободы (К. И. Афанасьев и Н. В. Огнев), а их коллега А. В. Поярков был беспартийным, но по убеждениям — левее кадетов.8
Избрание в Государственную Думу представителей особого сословия духовенства, с его корпоративными целями и интересами, часто отличными от общегосударственных, реализовало возможность органичного союза между светской и церковной властей в Российской Империи. Действительно, органичное встраивание церковного причта в государственный аппарат к рассматриваемому периоду уже завершилось.9 В юридической науке начала XX в. существовала и другая точка зрения, согласно которой их соприкосновения исключительно случайны и ни при каких обстоятельствах не имеют органического характера. Как считают некоторые исследователи, в их собственных сферах деятельности государство и Церковь соприкасались потому, что к ним принадлежали одни и те же лица или существовали пограничные области, на которые притязали обе стороны на основании своего правового порядка.10
Предметы рассмотрения первого в истории России парламента были настолько разнообразны, насколько и актуальны. В нижней палате обсуждались практически все ключевые вопросы общественной жизни: аграрная реформа, уголовная политика, неприкосновенность личности, гражданское равноправие, восстановление порядка в стране, политическая амнистия и т. д.
Насущной задачей думское большинство считало отмену смертной казни. Эта проблема стала предметом горячих дискуссий, в которых приняли участие и депутаты-священники. Так, на одиннадцатом заседании А. В. Поярков отметил: какой же может быть законопроект об отмене смертной казни, если смертная казнь сама по своей природе противоречит не только укладу жизни людей, но и священным канонам. Обращая
5 Весьма показательно, что председательство на таких съездах ст. 14 возлагала на уездного предводителя дворянства или «лицо, его заменяющее».
6 Катц Л. Наше избирательное право. М., 1912. С. 23.
7 Там же.
8 Государственная Дума Российской империи: 1906-1917. Энциклопедия / Отв. ред. В. В. Шелохаев. М., 2008. С. 28, 96, 155, 250, 424, 488. — Избрание П. Ф. Воздвиженского было отменено Думой по докладу ее 4-го отдела 14 июня 1906 г. (Там же. С. 96).
9 См. подробнее: Васильев И. А. О государственной службе православного духовенства в Российской Империи (1900-1917) // Правоведение. 2008. № 3. С. 193 и сл.
10 См., напр.: Шутц У. Церковное право. Ярославль, 1905. С. 210.
4
внимание депутатов на сложившуюся в стране ситуацию, он констатировал, что если во многих губерниях вводят военное положение и выносят приговоры о смертной казни без особого законопроекта, тем более можно отменить смертную казнь без специального законопроекта. А. В. Поярков считал, что депутаты Думы «должны потребовать немедленной отмены смертной казни». Подчеркивая важность и первоочередность решения вопроса об отмене такого вида наказания, он предложил Государственной Думе в случае, если данное «требование не будет удовлетворено», «уехать по домам».11
Когда вопрос о смертной казни был вновь поднят на девятнадцатом заседании, К. И. Афанасьев в противовес заявлениям исполнительной власти о необходимости сохранить смертную казнь высказал мнение, что в основе любого закона должны находиться нравственные начала. В связи с этим он отметил «антихристианский» характер подзаконной деятельности министра внутренних дел, который издал циркуляр, содержащий запрет священникам «молиться о спасении жизни и души лиц, уличенных в противодействии власти».12
Подвергая сомнению обоснованность такого вида наказания, как смертная казнь, большинство членов Государственной Думы включили в повестку дня вопрос об амнистии так называемым «политическим заключенным». Эта проблема была предметом рассмотрения на заседаниях со второго по пятое, посвященных составлению ответа на приветственную речь императора в адрес созванной Думы.13 В данный ответ некоторые депутаты нижней палаты предложили включить и обращенные к главе государства требования политического характера. Составленный проект «ответа» содержал прошение политической амнистии. Некоторыми депутатами было высказано предложение о внесении поправки в текст амнистии об осуждении и «политических покушений»14 на представителей власти. В числе поддержавших принятие данной поправки на четвертом заседании15 был священник П. Ф. Воздвиженский.16 Заметим, что представитель духовенства был одним из первых, заявивших о необходимости осуждения террористических актов.17 Специально созданная комиссия нижней палаты составила проект ответа, предложив его к ознакомлению на четвертом заседании, однако священник А. В. Концевич18 предложил отложить на два дня его обсуждение, чтобы с его текстом успели ознакомиться все члены Государственной Думы, в том числе и малограмотные.19 Он же на этом заседании отметил, что итоговый вариант ответа на приветственное слово в таком виде, как он представлен, не вызовет «симпатий громадной массы русского народа», так как в нем есть «дух космополитизма».20 Другой священник, В. И. Гума,21 заметил, что «всеподданейший адрес — это наша фотография, это первый наш документ о нашей самоличности», а следовательно, необходимо уделить внимание не только всестороннему содержанию, но и этической стороне ответа: «Поэтому я признаю его
11 Государственная Дума. Стеногр. отчеты. 1906 г. Сессия первая. Т. I. СПб., 1906. С. 429-430.
12 Там же. Сессия вторая. Т. II. С. 914.
13 Там же. Сессия первая. Т. I. С. 5-243.
14 Там же. С. 233.
15 Там же. С. 237.
16 Избран депутатом от Тамбовской губернии.
17 Всего подписались 34 депутата.
18 Избран депутатом от Волынской губернии.
19 Государственная Дума. Стеногр. отчеты 1906 г. Сессия первая. Т. I. С. 71.
20 Там же. С. 137.
21 Избран депутатом от Бессарабской губернии.
5
весьма важным и высокого значения».22 Отметим, что единая позиция священников, являющихся депутатами Государственной Думы, кардинально расходилась с мнением представителей духовенства в верхней законодательной палате. Так, священник Т. И. Буткевич, представляющий белое духовенство в Государственном Совете, в одной из своих речей в верхней законодательной палате утверждал, что Христос был не против смертной казни.23
Рассмотрение вопроса об установлении гражданского равноправия традиционно вызвало среди членов Государственной Думы дискуссию. При рассмотрении в нижней палате необходимости установления формального равенства, на четвертом заседании, и смягчения социальной дифференциации значимыми для последующего обсуждения были мнения священников В. И. Гума и А. В. Пояркова.24 В. И. Гума заметил, что «справедливость требует, чтобы многоимеющие не имели лишнего, а малоимеющие имели бы достаточно. Поэтому будем мы, имеющие, с готовностью уступать неимеющему...»25 А. В. Поярков поддержал, отметив, что крестьянин уже осознал свое право на жизнь, «сознал свое право устроения общественной и политической жизни своей страны; по его понятиям все равны. поэтому требует свободы, требует равноправия».26 Священник В. И. Гума высказался на четвертом заседании и относительно проекта ответа на приветственную речь императора: «Примыкая к всеподданейшему адресу вместе с другими, я не заявляю никаких претензий о том, что в этом адресе не упомянуто о духовенстве и его многоразличных нуждах». Священником А. В. Поярковым на двенадцатом заседании был вновь поднят вопрос о социальных гарантиях и правах податных сословий; представитель духовенства выступил с предложением уравнять в некоторых правах податное сословие с привилегированными: «.определяя потребности крестьян, мы можем не дать им возможности учиться не только в высшем учебном заведении, но даже в среднем; а раз крестьянин останется по-прежнему невежественным, то никакие реформы не принесут благодетельных плодов».27 Относительно трудовых прав А. В. Поярков заметил, что законодатель должен стремиться к тому, чтобы не рабочие предлагали свой труд, а работодатели искали потенциальных кандидатов, только тогда прекратятся забастовки и другие негативные явления трудовой деятельности.
Наряду с упомянутыми текущими проблемами и планируемыми реформами членов I Государственной Думы интересовали место нового законодательного органа в системе органов государственной власти Российской Империи и проблема разделения полномочий верхней (Государственный Совет) и нижней законодательных палат. Так, священник А. В. Концевич считал, что «Государственный Совет будет фильтром работ Думы, ввиду этого я нахожу, что Государственный Совет есть вещь необходи-мая.».28 Развивая свою мысль, представитель духовенства на четвертом заседании представил насколько революционное, настолько же и фантастическое предложение, которое могло стать основанием для изменения Основных Государственных Законов:
22 Государственная Дума. Стеногр. отчеты 1906 г. Сессия первая. Т. I. С. 133.
23 Попов И. И. Дума народных надежд. Очерк деятельности первой русской Думы и Государственного Совета. М., 1907. С. 148.
24 Избран депутатом от Воронежской губернии.
25 Государственная Дума. Стеногр. отчеты. 1906 г. Сессия первая. Т. I. С. 209.
26 Там же. С. 130.
27 Там же. С. 488-489.
28 Там же. С. 177.
все государственные органы, находящиеся в иерархии между верховной властью и народом, кроме Государственного Совета, должны были быть устранены.
Актуальными причинами для рассмотрения депутатами I Государственной Думы аграрного вопроса стали явная неэффективность существующего порядка землепользования и вызванные им нехватка продовольствия и голод во многих губерниях страны. В процессе обсуждения сложившейся ситуации, на десятом заседании,29 священник В. И. Гума предложил дать пример российскому обществу, высказав предложение о добровольной помощи со стороны членов Государственной Думы голодающим губерниям. При рассмотрении нижней палатой возможных вариантов реформирования землепользования из представителей духовенства в нижней палате выступил, на четвертом и двенадцатом заседаниях, только А. В. Поярков. Как заметил священник, крестьяне, являющиеся податным сословием, давно уже «заслужили» и ждут улучшения своего материального положения, и «это улучшение на первое время возможно только при отчуждении земель отдельных категорий».30 Комментируя разрабатываемый в Думе проект закона о землеустройстве,31 представитель духовенства критиковал ряд его положений. Во-первых, о наделении крестьян землей только на условиях сохранения имеющейся собственности на землю крупных землевладельцев. А. В. Поярков высказался так: «Для полного умиротворения страны, для материального обеспечения крестьян, для осуществления тех реформ, которые намечает Дума — "просвещение и равенство", — нужно отдать крестьянам все земли, какие имеются у частных владельцев».32 Во-вторых, священник критиковал предлагаемое введение нормы земли на человека. Основная проблема, по мнению А. В. Пояркова, в том, кто будет устанавливать данную норму. Единственно возможным для священника представляется только вариант введения нормы с предоставлением права ее определения только крестьянам, в иных случаях норма бессмысленна. Реализацию реформы землепользования А. В. Поярков видит в использовании волостных правлений, без создания специальных бюрократических государственных органов: «Если всю землю отдать крестьянам и раздел должен будет производиться на местах, то, во всяком случае, администрации новой в большом количестве не потребуется».33 Таким образом, найдя в лице целого ряда народных представителей поддержку, священник высказался о целесообразности передачи в частную собственность крестьянского сословия всех категорий земель без ограничений, предлагая депутатам существенно скорректировать законопроект.
Предвидя активную позицию представителей духовенства при участии в политической деятельности и избрании в первый парламент, Правительство установило запрет на участие лиц духовного чина в союзах, организациях, товариществах, партиях, образуемых с политической целью, и присутствие в различных собраниях, обсуждающих политические вопросы.34 Тем не менее этот запрет не был дополнен правовым механизмом реализации, оставаясь только формальным запретом, не обремененным
29 Там же. С. 403.
30 Там же. С. 130.
31 Горемыкин М. И. Аграрный вопрос: некоторые данные к обсуждению его в Государственной Думе. СПб., 1907. С. 5-7.
32 Государственная Дума. Стеногр. отчеты 1906 г. Сессия первая. Т. I. СПб., 1906. С. 488.
33 Там же. С. 488-489.
34 Циркуляр Совета министров 14-го сент. 1906 г. № 144 «О недопустимости участия должностных лиц в политических партиях, стремящихся к ниспровержению существующего государственного строя». Киев, 1907. Ст. 7.
юридически закрепленными санкциями. Как мы замечали, все шестеро представленных в Государственной Думе священников: К. И. Афанасьев, П. Ф. Воздвиженский, В. И. Гума, А. В. Концевич, Н. В. Огнев, А. В. Поярков представляли разные политические направления. Вопреки мнению о естественной пассивности представителей духовенства в осуществлении законодательной деятельности35 все священники-парламентарии принимали в той или иной степени активное участие в законодательной деятельности, высказывая разносторонние мнения относительно рассматриваемых вопросов, участвуя в образованных комиссиях. Эти парламентарии отличались незаурядными способностями, владением ораторским искусством, знанием проблем и нужд делегировавших их губерний и областей (что всегда являлось долгом лица духовного сана)36 и иногда удивительной для священника компетентностью в законодательных делах. Все упомянутые мнения представителей духовенства встречали одобрение и поддержку со стороны большинства состава нижней законодательной палаты. Так, как было замечено выше, мнение представителей РПЦ оказало весомое и даже решающее влияние при создании законопроектов, регулирующих следующие вопросы: решение проблемы с продовольствием и ликвидацией голода, устройство землепользования, объявление амнистии, установление гарантий гражданского равенства и трудовых прав, место Государственной Думы в системе высших органов власти Российской империи. Во многом такая позиция духовенства РПЦ в нижней законодательной палате была обусловлена и тем, что одним из направлений деятельности лиц духовного сана в Российской Империи была реализация образовательной и просветительской функций, неосуществимой в условиях ограниченной монархии без участия представителей духовенства в законодательной деятельности.
Таким образом, представительство РПЦ в первой Государственной Думе вследствие активной и принципиальной позиции представлявших ее депутатов оказалось не только оправданным, но и необходимым для эффективной деятельности нижней палаты первого российского парламента. В силу малочисленности и отсутствия фракционного единства неформальная группа священников-депутатов не могла оказать определяющего влияния на деятельность Первой Государственной Думы. Однако ее голос был важен для коллег-законодателей и правительства, поскольку отражал мнения влиятельного слоя общества, являвшегося одной из главных идеологических и организационно-правовых опор самодержавия.
35 Демин В. А. Верхняя палата Российской Империи, 1906-1917. М., 2006. С. 84.
36 Восторгов И. И. Государственная Дума и православно-русская церковь: к вопросу о положении Церкви в правовом государстве. М., 1906. С. 10 и сл.
8
