CC BY
63ЧАСТНО-ПРАВОВЫЕ (ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ) НАУКИ
PRIVATE LAW (CIVIL)
5.1.3 Частно-правовые (цивилистические) науки
(юридические науки)
Private Law (Civil)
DOI: 10.33693/2782-7372-2022-1-1-25-31
Право ребенка на выплаты социального вида: особенности и проблемы правоприменения
Н.В. Летова ©
Институт государства и права Российской академии наук, г. Москва, Российская Федерация
E-mail: letovanv@mail.ru
Аннотация. Цель исследования. В настоящей статье автором проанализированы общетеоретические и практические проблемы, связанные с правоприменением норм социального вида, направленные на выплату пенсии детям, в частности пенсии по случаю потери кормильца. Автором доказано, что право на пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца является важнейшим конституционным правом граждан, в том числе детей и является разновидностью его имущественных прав. В статье обоснован вывод о потребности выделения самостоятельного статуса ребенка - социального статуса, содержание которого определяется в зависимости от влияния его индивидуальных критериев, а именно возраста, семейного положения, состояния здоровья и др. Проанализированы особенности реализации норм социального вида на практике, определена их зависимость от системы юридических фактов, необходимых для возникновения права у ребенка на получение выплат социального вида.
Ключевые слова: государство, ребенок, семья, право социального обеспечения, пенсии, пенсия по потере кормильца, правовой статус, социальный статус, члены семьи, нуждаемость, иждивенцы, защита прав, публичные интересы, частные интересы
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Летова Н.В. Право ребенка на выплаты социального вида: особенности и проблемы правоприменения // Лоббирование в законодательстве. 2022. Т. 1. № 1. С. 25-31. 001: 10.33693/2782-7372-2022-1-1-25-31 V_У
DOI: 10.33693/2782-7372-2022-1-1-25-31
The Right of the Child to Payments of a Social Type: Features and Problems Enforcement
N.V. Letova ©
Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation
E-mail: letovanv@mail.ru
Abstract. Purpose of the study. In this article, the author analyzes the general theoretical and practical problems associated with the enforcement of social norms aimed at paying pensions to children, in particular survivors' pensions. The author proves that the right to pension provision in case of loss of a breadwinner is the most important constitutional right of citizens, including children, and is a kind
of their property rights. The article substantiates the conclusion about the need to highlight the independent status of the child -the social status, the content of which is determined depending on the influence of his individual criteria, namely, age, marital status, health status, etc. the system of legal facts necessary for the emergence of the child's right to receive social payments.
Key words: state, child, family, social security law, pensions, survivor's pension, legal status, social status, family members, need, dependents, protection of rights, public interest, private interests
FOR CITATION: Letova N.V. The Right of the Child to Payments of a Social Type: Features and Problems Enforcement. Lobbying in the Legislative Process. 2022. Vol. 1. No. 1. Pp. 25-31. (In Rus.) DOI: 10.33693/2782-7372-2022-1-1-25-31 V_J
ВВЕДЕНИЕ
На современном этапе своего развития государство проводит последовательную социально - ориентированную политику, направленную на поддержку наиболее незащищенных граждан, включая детей. Дети, в силу их особого правового положения, нуждаются в оказании им социальной помощи и поддержки, меры которой определяются в зависимости от индивидуальных особенностей ребенка, в частности возраста, пола, семейного положения, социального статуса, состояния здоровья, места проживания и иных критериев.
Оказание им поддержки основано на положениях Конституции Российской Федерации, согласно которым Российская Федерация относится к числу социальных государств, в котором нуждающимся гражданам предоставляется социальная помощь (ст. 39)1. Так, каждому гражданину в нашей стране гарантировано социальное обеспечение в соответствии с его возрастом, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, рождения детей, принятия ребенка, оставшегося без попечения родителей, на воспитание в семью [1: 35; 2: 47].
Дети относятся к числу лиц, которые нуждаются в особой поддержке со стороны государства, право на получение которой относится к разновидности имущественных прав ребенка. Согласно п. 2 ст. 60 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ)2 ребенку гарантировано право на получение различного рода пенсий, пособий, иных социальных выплат, целевое назначение которых определено императивно, они могут быть потрачены законными представителями ребенка только на его воспитание, содержание или образование. Иными словами, все суммы, предназначенные ребенку являются целевыми, принадлежат только ему и могут быть направлены на удовлетворение его базовых потребностей в целях улучшения его благосостояния, формируют содержание его социального статуса и обеспечивают его фундаментальное право жить и воспитываться в семье.
1 Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020). Поправки, внесенные Законом РФ о поправке к Конституции РФ от 14.03.2020 № 1-ФКЗ, вступили в силу 4 июля 2020 г. (Указ Президента РФ от 03.07.2020 № 445). Официальный текст Конституции РФ с внесенными поправками от 14.03.2020 опубликован на Официальном интернет-портале правовой информации http://www. pravo.gov.ru (дата обращения: 04.07.2020).
2 Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 № 223-ФЗ (ред. от 19.12.2022) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 16.
НОРМАТИВНЫЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ НАЗНАЧЕНИЯ ВЫПЛАТ СОЦИАЛЬНОГО ВИДА
Право каждого ребенка на получение самых разных социальных выплат гарантировано государством и подлежит защите в случае его нарушения, в том числе законными представителями ребенка (родителями, опекунами и попечителями, усыновителями и др.). Указанные лица обязаны контролировать на что расходуются денежные средства, которые причитаются ребенку и не допускать случаев злоупотребления своими правами в ущерб его интересам (например, когда родители получают пособия на детей, но тратят эти средства по собственному усмотрению, а не на удовлетворение потребностей детей, получают средства материнского капитала в полном объеме, а на приобретение жилья тратят лишь некоторую часть, а остальные средства тратят на собственные нужды, лишая фактически ребенка жилья, не выделяют долю ребенка в праве на жилое помещение и многие др. случаи).
Выплаты социального характера, их назначение определяются с учетом самых разных фактов, имеющих юридическое значение, а именно в зависимости от имеющегося правового статуса у ребенка (ребенок, который воспитывается в кровной семье, ребенок, который усыновлен или принят в семью под опеку, ребенок, который лишился одного или обоих родителей, ребенок, имеющий инвалидность, ребенок, который воспитывается одним из родителей и др.). Особо следует подчеркнуть, что основания для выплат социального вида в отношении ребенка зависят не только от наличия у него определенного правового статуса, но и напрямую обусловлены фактом его принадлежности к определенному типу семьи, ее составу (полные, неполные, многодетные, семьи, находящиеся в трудной жизненной ситуации и др.).
Наглядное взаимодействие юридических фактов, наличие которых позволяет претендовать на выплаты от государства, проявляется в содержании норм отраслевого вида, в частности при назначении пенсии по случаю потери кормильца, когда один из родителей умер или объявлен умершим по решению суда. Очевидно, что в таких случаях все обязанности по воспитанию, содержанию ребенка «ложатся на плечи» одного из родителей, семья юридически становится неполной, в которой одному их родителей необходимо выполнять не только родительские обязанности, но и совмещать их одновременно с трудовыми [3: 45; 4: 15].
Государство оказывает социальную поддержку таким детям в виде выплаты ему пенсии по случаю потери кормильца. Порядок и условия выплаты такой
Летова Н.В.
пенсии определены Федеральным законом Российской Федерации «О трудовых пенсиях в Российской Федерации»3, согласно положениям которого правом на ее получение обладает лицо, которое находилось на иждивении умершего (ст. 9). Очевидно, что ребенок в силу возраста, отсутствия у него полной дееспособности и возможности получать самостоятельно доход, относится к категории лиц, которые именуются в законе как иждивенцы [5: 70; 6: 113]. Кроме того, следует отметить, что в содержании норм социального вида законодатель принимает во внимание т.н. типичный состав семьи (выделено мною. - Н.Л.), в которой члены семьи, родители и дети связаны между собой фактом кровного родства и именно это обстоятельство учитывается при назначении указанной пенсии. Своеобразие таких норм обусловлено тем, что в основе назначения соответствующих выплат учитываются и иные члены семьи, а именно родители, супруги, другие нетрудоспособные члены семьи, а именно, братья, сестры, внуки, не достигшие 18 лет.
Нетрудно заметить, что законодатель принимает во внимание достаточно широкий круг лиц при назначении пенсии по случаю потери кормильца и сохраняет для них единое требование относительно их возраста, в частности недостижение 18 лет, то есть они недееспособны по правилам ст. 21 ГК РФ. Вместе с тем, системное толкование норм закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» позволяет признать, что законодатель предусматривает некое отступление от данного возрастного критерия, допуская, что если ребенок продолжает учебу, в частности если дети, братья, сестры и внуки обучаются по очной форме в образовательных учреждениях всех типов и видов независимо от их организационно- правовой формы, до окончания ими такого обучения, но не дольше, чем до достижения ими возраста 23 лет, они сохраняют право на получение указанной пенсии. Следует особо подчеркнуть, что речь идет об образовательных учреждениях, где лицо обучается именно по очной форме, поскольку заочные, вечерние формы обучения предполагают возможности лица трудоустроиться и получать доход, соответственно, степень его нуждаемости не такая, как у лица, который учится полный рабочий день.
Нетрудно заметить, что законодатель подходит весьма «дифференцированно» к возрастному критерию, изменение которого зависит от наличия того или иного статуса у ребенка, например, образовательного или медицинского (состояние здоровья). Последний учитывается в случаях, если дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, хотя и старше указанного возраста, но имеют инвалидность, которую они приобрели до достижения ими возраста 18 лет (пп. 1 п. 2 ст. 9).
Системное толкование таких норм позволяет установить, что право на получение указанной пенсии возникает не на основании одного лишь факта - факта иждивенчества, а на основании единой их системы (т.н. состав юридических фактов), в частности учитывается статус члена семьи (супруг, родители, дети), факт несовершеннолетия, факт наличия образовательного
3 Федеральный закон от 17.12.2001 № 173-Ф3 (ред. от 08.12.2020)
«О трудовых пенсиях в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (1 ч.). Ст. 4920.
статуса (дети, обладающие статусом учащегося или студента), факт наличия инвалидности (дети и другие члены семьи). Таким образом, законодатель при определении категорий лиц, имеющих право на получение пенсии, учитывает не только их семейно-правовую связь с умершим кормильцем, что проявляется в его принадлежности к семье и наличию у него статуса члена семьи, но и дополнительно учитывается наличие специального правового статуса (выделено мною. -Н.Л.) у получателя пенсии, а именно, статуса ученика, студента или инвалида.
Кроме того, на мой взгляд, специфику реализации указанных норм на практике обеспечивает «подвижность» возрастного критерия самого получателя пенсии, а именно в отдельных нормах одновременно учитывается и факт несовершеннолетия, и факт достижения лицом иного возраста (23 лет) в случае его обучения. В других случаях, возрастной критерий учитывается законодателем с учетом иной возрастной границы того же получателя, в пределах «плавающих» границ от 18 до 23 лет, а в некоторых случаях, независимо от возраста, но при наличии у лица инвалидности [7: 20; 8: 72].
Полагаю, что применение специальных норм социального назначения отличаются с одной стороны, строго формальными критериями для назначения пенсии по потере кормильца, с другой, весьма широким диапазоном возрастного критерия, на применение которого фактически оказывает сущностное влияние иной правовой статус ребенка (образовательный, медицинский - состояние здоровья).
Возраст ребенка относится к разновидности особых критериев, который отличается подвижностью, оказывает непосредственное влияние на динамику его правового статуса и указывает на принадлежность ребенка к определенной группе. Своеобразие возрастного критерия, на мой взгляд, проявляется в его междисциплинарном характере (выделено мною. - Н.Л.), влияние которого становится различным в зависимости от сферы регулируемых отношений с участием ребенка. Так, в качестве необходимого условия назначения трудовой пенсии по случаю потери кормильца, по общему правилу, выступает факт несовершеннолетия ребенка, однако в некоторых случаях необходимо наличие специального условия - факта совершеннолетия или достижения ребенком конкретного возраста (23 года). Более того, из содержания закона следует, что в одном случае, достижение ребенком соответствующего возраста позволяет приобрести право на получение пенсии (если ребенок стал инвалидом до 18 лет), а в других случаях, достижение определенного возраста ребенком прекращает его право на получение пенсии (достижение 23 лет в случае окончания им обучения по очной форме).
Считаю, что своеобразие норм социального назначения проявляется в одновременном учете критериев, относящихся к разной отраслевой принадлежности, в частности семейно-правовые (член семьи), гражданско-правовые (нетрудоспособность), социальные (инвалидность), образовательные (ученик, студент), что указывает на их комплексный характер и практическую потребность в синхронном их применении на практике, учитывая их подвижность под влиянием
самых разных юридических фактов, оказывающих воздействие на статусы лица, имеющего право на получение пенсии4 [9: 617; 10: 12].
Кроме того, законодатель не только применяет разные по своей природе критерии, но и их правовая сущность оказывает значительное влияние и на механизм реализации соответствующих норм на практике. Вместе с тем, полагаю, что указанное многообразие используемых законодателем критериев, не позволяет четко выделить какой из них является определяющим в момент применения социальных норм, поскольку все они используются в последовательной совокупности и образуют состав юридических фактов. Очевидно, что в первую очередь учитывается наличие семейно-пра-вовой связи между лицами, указанными в законе, с умершим кормильцем.
Вместе с тем, понятно, что такой критерии, как член семьи, не может быть определяющим, поскольку категория «член семьи» является весьма подвижной и предусмотреть все возникающие юридически возможные связи, в которых могут участвовать члены семьи, проблематично. Полагаю, что применяемый прием законодателя в части распространения указанных норм на достаточно широкий круг лиц, образующих состав семьи (дети, супруг, родители, братья, сестры, бабушки, дедушки), представляется вполне оправданным, поскольку на иждивении умершего кормильца могли находиться разные члены семьи, связанные разной степенью родства на протяжении его жизни [11: 55; 12: 14].
Сложности применения норм социального вида: влияние правового статуса получателя выплат на их содержание
Категория «член семьи» является динамичной, имеет разное значение в нормах законодательства РФ в зависимости от регулируемых отношений (семейных, жилищных, социальных, наследственных), поэтому она не может быть универсальной и применяться во всех общественных отношениях, поскольку перечень лиц, образующих состав семьи, постоянно видоизменяется под влиянием самых разных событий и обстоятельств. Как отмечалось, право на получение трудовой пенсии по случаю потери кормильца связано не только с наличием семейного статуса у лица, но и с тем, чтобы члены семьи умершего кормильца находились на его иждивении. На практике важно точно определить, кто и на основании каких критериев подпадает под категорию иждивенцев и можно ли автоматически признавать членов семьи умершего его иждивенцами только на основании их родства и факта совместного проживания?
Законодатель определяет, что члены семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его ижди-
4 Конституционного Суда РФ от 27 ноября 2009 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности пункта "а" части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации "О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей", пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации "Об образовании" и подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" в связи с жалобой гражданки Н.С. Лаппы» (далее - Постановление № 18-П) // СЗ РФ. 2009. № 49 (2 ч.). Ст. 6041.
вении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая для них была постоянным и основным источником средств к существованию, при этом иждивенство детей предполагается и доказывать этот факт не нужно5. Нетрудно заметить, что законодатель учитывает в таких нормах особенности правового положения детей, обусловленные их невозможностью иметь самостоятельный доход, причем предусмотрена презумпция иждивенчества ребенка по аналогии с иными презумпциями, применяемыми в сфере семейных отношений (например, презумпция происхождения ребенка). Полагаю, что такие презумпции следует рассматривать как специальный способ защиты имущественных прав детей (выделено мною. -Н.Л.), гарантированный государством в приоритетном порядке, опровержение которого возможно только в судебном порядке.
В этом смысле, законодатель исходит из того, что иждивенчество предполагает отсутствие у лица самостоятельного источника дохода, что в отношении, например, ребенка вполне логично, поскольку отсутствие у него денежных средств является закономерным, он не может работать в силу своего возраста, поэтому его нуждаемость предполагается и не требует каких-либо доказательств. Системный анализ норм социального вида подтверждает, что принцип приоритетной защиты прав детей является незыблемым для законодателя, соблюдение которого указывает на последовательное осуществление государством семейной политики, фундаментальным положением которой является защита детей (ст. 67.1 Конституции РФ). В этой связи, вполне закономерным решением является сохранение права за ребенком на пенсии даже в случаях, когда его правовой статус изменился в результате его усыновления или принятия его в семью на воспитание (п. 8, 9 Закона). Уместно напомнить, что в результате усыновления ребенок приравнивается в правах и обязанностях к ребенку по происхождению (ст. 137 СК РФ), так же как все обязанности по его воспитанию и содержанию возложены на усыновителей. Однако, несмотря на то что статус ребенка изменился в результате его усыновления, законодатель сохраняет за ним право на получение пенсии [13: 48]. Практически это означает, что в содержании норм социального вида наглядно проявляется реализация общего принципа семейного законодательства о приоритетной защите прав ребенка.
5 Специальным законом определяется размер базовой части тру-
довой пенсии в зависимости от принадлежности лица к определенной группе: инвалиды, размер их пенсии зависит от группы инвалидности, по старости в зависимости от возраста, детям -сиротам. Так, согласно ст. 2 ФЗ РФ от 01.11.2007 № 244-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в целях повышения уровня материального обеспечения отдельных категорий граждан» в ред. ФЗ РФ от 01.03.2008 № 18-ФЗ, п. 1 ст. 16 гласит, что размер базовой части трудовой пенсии по случаю потери кормильца устанавливается в следующих суммах: детям, потерявшим обоих родителей, или детям умершей одинокой матери (круглым сиротам) - 1794 рублей в месяц на каждого ребенка. Нетрудно заметить, что размер базовой части трудовой пенсии зависит от статуса ребенка, в данном случае, выплата пенсии связана с наличием у него статуса сироты. Федеральный закон от 01.11.2007 № 244-ФЗ (ред. от 01.03.2008) «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях повышения уровня материального обеспечения отдельных категорий граждан» // Собрание законодательства РФ. 2007. № 45. Ст. 5421.
Летова Н.В.
Полагаю, что в данном случае законодатель признает преобладающее значение за фактом кровного родства, которое и обеспечивает право ребенка на получение пенсии по потере кормильца. В определенном смысле его имущественное право обусловлено фактом кровного родства с умершим родителем, влияние которого воздействует на применение норм социального вида и создает юридические гарантии, необходимые для обеспечения его права на получение пенсии.
В указанной норме не только проявляется специфика юридического факта, оказывающего влияние на правовой статус ребенка (усыновление), но и обеспечивается защита имущественных прав детей в приоритетном порядке. Как известно, в результате усыновления у ребенка возникают такие же права, как у ребенка, связанного кровным родством с родителями. В том случае, если ребенок был усыновлен его право на получение соответствующей пенсии за ним сохраняется. Иначе говоря, ребенок, который имел право на получение выплат от своих родителей, сохраняет это право и в результате усыновления. Такое правило следует из смыслового содержания ст. 138 СК РФ, согласно которой ребенок, имеющий к моменту своего усыновления право на пенсию и пособия, полагающиеся ему в связи со смертью родителей, сохраняет это право и при его усыновлении. В нормах подобного содержания наглядно проявляется принцип приоритетной защиты прав и интересов ребенка, обеспечение которого сохраняется и в результате изменения его правового статуса.
Своеобразие реализации норм социального вида проявляется на практике в том, что их содержание связано и обусловлено с применением иных критериев комплексного или межотраслевого вида, наличие которых в содержании правового статуса лица, претендующего на получение пенсии, учитываются законодателем. Так, в ст. 11 ФЗ «О трудовых пенсиях» указаны периоды, т.н. «иные», которые засчитываются в страховой стаж, а именно учитывается период ухода одного из родителей за каждым ребенком до достижения им возраста полутора лет, но не более трех лет в общей сложности (п. 3 ст. 11), а также период ухода за инвалидом 1-й группы, ребенком-инвалидом или за лицом, достигшим возраста 80 лет (п. 6 ст. 11).
В данном случае законодатель учитывает не только возрастной критерий, но и медицинский, то есть состояние здоровья ребенка (наличие у него инвалидности). Кроме того, в законе последовательно прослеживается защита интересов тех субъектов семейных правоотношений, которые добросовестно исполняют свои обязанности в отношении детей. Так, если родители надлежащим образом исполняют свой родительский долг, заботятся о ребенке и ребенке-инвалиде, государство поддерживает таких родителей и создает для них дополнительные гарантии пенсионного вида6. Размеры
6 Подтверждением такого вывода является предусмотренные в законе разновидности трудовых пенсий, трудовая пенсия по старости, по инвалидности, по случаю потери кормильца (п. 6 ст. 19 ФЗ о трудовых пенсиях в РФ от 17.12.2001 № 173-ФЗ), из названия которых следует не только целевое назначение соответствующей пенсии, но и учитываются различные критерии, а именно, возраст, состояние здоровья, семейный статус, а в некоторых случаях, и количество детей, рожденных женщиной. Согласно п. 1 пп. 1 ст. 28 женщины, родившие пять и более детей, сохраняют право на досрочное назначение трудовой пенсии.
таких выплат определяются в зависимости от правового статуса, которым обладает ребенок (п. 1 ст. 16)7.
Практические сложности, связанные с применением указанных норм на практике, обусловлены тем, что в содержании отдельных норм идет отсылка к назначению пенсии именно семье, а в содержании других, к категории «члены семьи». Таким образом, в законе отождествляются между собой такие категории как «семья» и «член семьи»8, хотя понятно, что это разные категории, как по содержанию, так и по значению. Вместе с тем, подобное отождествление данных категорий обусловлено и отсутствием определения правового статуса отдельного члена семьи, в частности ребенка. Выработка данного определения в теории семейного права позволила бы облегчить механизм применения норм права социального обеспечения на практике [14: 35].
Убеждена, что эффективное применение отраслевых норм могло быть обеспечено наличием точных определений таких понятий, как «семья», «член семьи», «правовой статус члена семьи». Определение указанных категорий позволило бы определить их влияние на общее целевое назначение норм права социального обеспечения, конкретизировать их применение в отношении конкретного субъекта, которому законом назначается та или иная разновидность пенсии. Иными словами, очевидно, что каждый «член семьи» выступает в качестве самостоятельного субъекта пенсионного правоотношения. При этом важно определить и показать на законодательном уровне степень взаимосвязи норм социального характера и правового статуса самого субъекта, имеющего право на получение пенсии от государства. Полагаю, что уровень современного пенсионного законодательства таков, что для его применения уже недостаточно только указания на субъектов, имеющих право на получение пенсии [15: 359; 16: 10].
В целях достижения эффективного механизма применения социальных норм необходимо учитывать индивидуальный правовой статус каждого из лиц, имеющих право на получение определенной разновидности пенсии. Такие принципы семейного права, как приоритетная защита интересов несовершеннолетних детей, нуждаемость субъектов в материальной помощи и поддержки, должны быть соблюдены в полной мере и при реализации норм социального характера, в том числе определяющие условия назначения пенсии этим субъектам.
7 Ребенок, являющийся по своему статусу инвалидом, имеет право и на получение социальной пенсии, в соответствии со ст. 11 ФЗ Федеральный закон от 15.12.2001 № 166-ФЗ (ред. от 28.12.2022) «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2001. № 51. Ст. 4831.
8 Примером может служить ст. 17 ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации» от 15.12.2001 № 166-ФЗ, которая называется «Размеры пенсий граждан, пострадавших в результате радиационных или техногенных катастроф, и членов их семей», или ст. 29 «Члены семьи, имеющие право на пенсию» ФЗ № 4468-1 «Закон о пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно- исполнительной системы, и их семей». Нетрудно заметить, что в самом названии закона используется термин «семья», а в конкретных его нормах применяется отсылка к категории «члены семьи».
Очевидно, что дети, нуждаются в поддержке государства по причине самых разных причин и обстоятельств, оказывающих влияние на их правовой статус. Считаю, что к несовершеннолетним детям, имеющим право на получение помощи от государства, должен применяться персональный подход с учетом его индивидуального правового статуса. Жизненная ситуация, в которой находится ребенок, всегда индивидуальна, а значит, требует особого подхода к ее решению. Безусловно, что принципы назначения пенсии для всех детей должны быть общими, однако при определении ее размера, условий и оснований выплат, должны быть учтены индивидуальные критерии отдельного ребенка с учетом его правового положения на данный период времени.
Вместе с тем, учитывая индивидуальный статус ребенка необходимо сохранить и общий унифицированный подход при определении условий назначения пенсий для всех членов семьи, степень нуждаемости которых может быть различной, как и степень их родства с умершим кормильцем9. Полагаю, что определенное сочетание общих и индивидуальных критериев, фактов, имеющих значение при назначении выплат социального вида, позволяет на практике достичь необходимого баланса публичных и частных интересов, исключив преобладания одних по отношению к другим.
ВЫВОДЫ
Специфика семейных правоотношений предопределяет своеобразие содержания норм социального вида, они взаимообусловлены и зависимы друг от друга, применение которых на практике должно быть таким, чтобы одновременно обеспечить их автономность по отношению друг к другу, но при этом сохранить их синхронность в процессе правоприменительной деятельности. Перечень субъектов, имеющих право на получение пенсий и иных видов социальной поддержки от государства, объемен, так же, как и их правовые статусы весьма разнообразны, изменение которых происходит под воздействием некой трансформации семейных отношений, их динамики, что сказывается на механизме применения норм социального вида на практике.
Нередко, критерии, на основании которых осуществляется назначение пенсий и пособий семье, ее отдельным членам, являются условными, неточными, что не позволяет в полной мере учесть фактическое положение лица, степень его нуждаемости в материальном содержании. Дополнительные сложности в применении таких норм связаны с отсутствием теоретических исследований о статусе, о членстве в сфере семейных отношений, что затрудняет механизм применения норм социального вида в отношении «подвижных»
9 Так, речь идет о содержании нормы п. 2 ст. 97 СК РФ, предусматривающей положение о том, что суд вправе освободить пасынков и падчериц от обязанностей содержать отчима и мачеху, если последние воспитывали и содержали их менее пяти лет, а также, если они выполняли свои обязанности по воспитанию или содержанию пасынков и падчериц ненадлежащим образом. Нетрудно заметить, что законодатель связывает возможность выплаты содержания в отношении отчима и мачехи не только с юридическим фактом принятия детей на воспитание, но и с осуществлением фактических действий, а именно, надлежащее воспитание пасынков и падчериц в течение срока, указанного в законе.
субъектов - детей. Следует признать, что отсутствие единого понятийного аппарата в семейном законодательстве не позволяет единообразно применять одни и те же категории в законодательстве отраслевого характера. Очевидно, что определенные трудности, связанные с применением норм права социального обеспечения на практике, можно было бы избежать путем выработки единых терминов, необходимых для реализации соответствующих норм, в частности, «социальный статус ребенка», «состав семьи», «член семьи» и тому подобное.
Многообразие норм социального характера, направленные на регулирование отношений с участием детей разного возраста, состояния здоровья, материального положения, семейного статуса и других критериев, позволяет признать и теоретическую потребность в выделении самостоятельной разновидности правового статуса ребенка - социальный правовой статус.
Такой статус можно рассматривать как самостоятельную разновидность специального правового статуса ребенка, как совокупность прав социального вида, направленные на выплату разного рода пенсий, пособий и иных выплат социального назначения ребенку с учетом его возраста, состояния здоровья, семейного, материального положения, обеспечивающие его имущественные права.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Анализ отдельных норм социального вида позволяет признать, что имущественные права ребенка не только гарантированы государством, но и предусмотрены конкретные механизмы, направленные на их защиту в приоритетном порядке. В соответствии с нормами прежнего законодательства считалось, что ребенок не может иметь какого-либо имущества, а значит, у него не могло быть имущественных прав по определению. В этом смысле, действующее законодательство не только выделяет в качестве самостоятельных прав ребенка - его имущественные права (ст. 60 СК РФ), но и подтверждает особое отношение законодателя к несовершеннолетнему как специальному субъекту права.
Особенности реализации норм отраслевого характера, направленные на регулирование правоотношений с участием ребенка, свидетельствуют о необходимости определения социального правового статуса ребенка и его закрепления в нормах законодательства Российской Федерации. Динамика указанных норм обусловлена «подвижностью» статуса ребенка, его трансформацией в иной статус в зависимости от тех или иных юридических фактов, его нуждаемостью, сущностным влиянием возрастного межотраслевого критерия, оказывающего влияние и на условия применения норм, направленных на выплату ему разных пенсий, пособий. Видоизменяемость социального статуса ребенка обусловлена влиянием его индивидуальных особенностей (возрастом, состоянием здоровья, материальным положением, семейно-правовым статусом), учитывая которые только в их последовательности позволит на законодательном уровне обеспечить полноценную защиту имущественных прав ребенка, в том числе его право на получение выплат социального вида.
Летова Н.В. ЛИТЕРАТУРА
1. Летова Н.В. Основы защиты материнства, детства, семьи в свете новелл Конституции Российской Федерации // Пробелы в российском законодательстве. 2021. № 1. С. 34-40.
2. Чхутиашвили Л.В. Основные направления реализации новой семейной политики государства // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 5. С. 46-49.
3. Зенкин С.А. Модернизация Конституции Российской Федерации: нормативная модель и практика // Lex russica. 2018. № 11. С. 40-62.
4. Красавчиков О.А. Юридические факты в советском гражданском праве. М., 1958.
5. Азарова Е.Г. Конституционные гарантии социального обеспечения детей // Журнал российского права. 2015. № 2 (218). С. 65-81.
6. Азарова Е.Г. Пенсионное обеспечение детей, потерявших кормильца: особенности правового регулирования // Журнал российского права. 2017. № 8 (248). С. 112-127.
7. Атагимова Э.И. Роль института семьи при формировании нравственности и правосознания личности в условиях информационного пространства России // Правовая информатика. 2017. № 2. С. 18-27.
8. Атагимова Э.И., Федоров И.Н. Нравственно-правовое воспитание и правовое просвещение в современной школе: проблемы и пути решения // Мониторинг правоприменения. 2016. № 3 (20). С. 70-76.
9. Гусева Т.С. Правовое регулирование пенсионного обеспечения по случаю потери кормильца и вызовы времени // Российский ежегодник трудового права. 2013. № 8. С. 615-625.
10. Дородонова Н.В. Некоторые вопросы правового регулирования семейных правоотношений // Право. Законодательство. Личность. 2014. № 2 (19). С. 11-15.
11. Нечаева А.М. Семейное право и педагогика // Государство и право. 2014. № 5. С. 54-61.
12. Ростова О.С. О реализации государственной программы материнского (семейного) капитала // Администратор суда. 2017. № 4. С. 13-17.
13. Рыбаков О.Ю. Правовая политика и позитивное право // Право и жизнь. 2014. № 196 (10). С. 48.
14. Рыбаков О.Ю. Стратегия правовой политики России // Юридическое образование и науки. 2015. № 1. С. 30-38.
15. Рыбакова О.С. Поддержка материнства и детства в Российской Федерации: приоритеты законодательного регулирования // Основные тенденции и перспективы развития современного права: Матер. ежегодной Междунар. конф. памяти профессора Феликса Михайловича Рудинского (Москва, 19.04.2018): сб. науч. ст. М.: МГПУ, 2018. С. 358-362.
16. Хабриева Т.Я. Основные векторы и проблемы развития социального законодательства // Журнал российского права. 2014. № 8 (212). С. 5-15.
REFERENCES
1. Letova N.V. Fundamentals of protection of motherhood, childhood, family in the light of the novels of the Constitution of the Russian Federation. Gaps in Russian legislation. 2021. No. 1. Pp. 34-40. (In Rus.)
2. ChkhutiashviliL.V. The main directions of the implementation of the new family policy of the state. Actual Problems of Russian Law. 2017. No. 5. Pp. 46-49. (In Rus.)
3. Zenkin S.A. Modernization of the Constitution of the Russian Federation: Normative model and practice. Lex Russica. 2018. No. 11. Pp. 40-62. (In Rus.)
4. Krasavchikov O.A. Legal facts in Soviet civil law. Moscow, 1958.
5. Azarova E.G. Constitutional guarantees of social security for children. Journal of Russian Law. 2015. No. 2 (218). Pp. 65-81. (In Rus.)
6. Azarova E. G. Pension provision for children who have lost their breadwinner: features of legal regulation. Journal of Russian Law. 2017. No. 8 (248). Pp. 112-127. (In Rus.)
7. Atagimova E.I. The role of the family institution in the formation of morality and legal consciousness of the individual in the conditions of the information space of Russia. Legal Informatics. 2017. No. 2. Pp. 18-27. (In Rus.)
8. Atagimova E.I., Fedorov I.N. Moral and legal education and legal education in modern school: problems and solutions. Law Enforcement Monitoring. 2016. No. 3 (20). Pp. 70-76. (In Rus.)
9. Guseva T.S. Legal regulation of pension provision in case of loss of a breadwinner and challenges of the time. Russian Yearbook of Labor Law. 2013. No. 8. Pp. 615-625. (In Rus.)
10. Dorodonova N.V. Some issues of legal regulation of family legal relations. Law. Legislation. Personality. 2014. No. 2 (19). Pp. 11-15. (In Rus.)
11. Nechaeva A.M. Family law and pedagogy. State and Law. 2014. No. 5. Pp. 54-61. (In Rus.)
12. Rostova O.S. On the implementation of the state program of maternal (family) capital. Court Administrator. 2017. No. 4. Pp. 13-17. (In Rus.)
13. Rybakov O.Yu. Legal policy and positive law. Law and Life. 2014. No. 196 (10). Pp. 48. (In Rus.)
14. Rybakov O.Yu. Russia's legal policy strategy. Legal Education and Science. 2015. No. 1. Pp. 30-38. (In Rus.)
15. Rybakova O.S. Support for motherhood and childhood in the Russian Federation: Legislative regulation priorities. In: Main trends and prospects for the development of modern law. Proceedings of the annual International Conference in memory of Professor Felix Mikhailovich Rudinsky (Moscow, 19.04.2018): Sat. scientific art. Moscow: MGPU, 2018. Pp. 358-362.
16. Khabrieva T.Ya. The main vectors and problems of the development of social legislation. Journal of Russian Law. 2014. No. 8 (212). Pp. 5-15. (In Rus.)
Статья проверена программой Антиплагиат. Оригинальность - 76,66%
Статья поступила в редакцию 10.11.2022, принята к публикации 06.12.2022 The article was received on 10.11.2022, accepted for publication 06.12.2022
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Летова Наталия Валерьевна, доктор юридических наук; главный научный сотрудник сектора процессуального права Института государства и права Российской академии наук. Москва, Российская Федерация. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-7033-977X; Author ID: 635906; E-mail: letovanv@mail.ru
ABOUT THE AUTHOR
Natalia V. Letova, Doctor of Law; chief researcher at the Procedural Law Sector of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences. Moscow, Russian Federation. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-7033-977X; Author ID: 635906; E-mail: letovanv@mail.ru
