CC BY
5К. С. Раманкулов*
Право на труд как элемент правореализации в пределах исходной правовой структуры (вне трудовых правоотношений)
В статье исследуются вопросы правореализации как элемента механизма правового регулирования труда. Особое внимание уделено значению исходной правовой структуры, в пределах которой изучается реализация права на труд. Как составная часть механизма правового регулирования труда, реализация прав и свобод на основе инициативы и саморегуляции рассматривается как одна из основных форм непосредственной реализации правовых норм наряду с выполнением обязанностей и соблюдением запретов. Обосновывается положение о том, что исходная правовая структура (вне правоотношений), включая в себя систему норм различных отраслей права, наряду с конкретными правилами поведения, а также предусматривая требования к целям, формам и способам действий, создает институциональные формы ориентированного общественного поведения, модели различных вариантов связей субъектов, определенную мотивацию поведения и, соответственно, непосредственно регулирует поведение субъектов уже на начальных стадиях реализации ими права на труд. В итоге правореализация, как юридически значимая деятельность, имеющая конкретные средства и стадии осуществления, включается в структуру механизма правового регулирования труда посредством прохождения обеих составных частей этого механизма: рынка труда и управления несамостоятельным трудом.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: труд, правореализация, механизм правового регулирования труда, правовая структура, рынок труда, право на труд.
RAMANKULOV K. S. THE RIGHT TO WORK AS AN ELEMENT WITHIN REALIZATION OF THE RIGHT ORIGINAL LEGAL STRUCTURE (OUTSIDE THE LABOR RELATIONS) The article examines the issues realization of the law as part of the mechanism of legal regulation of labor. Particular attention is paid to the value of the original legal framework within which we study the implementation of the right to work. As an integral part of the mechanism of legal regulation of labor realization of the rights and freedoms on the basis of initiative and self-regulation are considered as one of the main forms of direct
* Раманкулов Кубанычбек Советович — кандидат юридических наук, профессор, заведующий кафедрой трудового права Юридического института Кыргызского национального университета им. Ж. Баласагына, 720001, Кыргызская Республика, г Бишкек, ул. Киевская, 132 (ramaks65knu@mail.ru).
Ramankulov Kubanychbek Sovetovich — candidate of juridical sciences, professor, head of the chair of labor law of juridical institute of the Kyrgyz national university named after J. Balasagyn, 132, St. Kievskaya, Bishkek, 720001, Kyrgyz Republic (ramaks65knu@mail.ru).
implementation of legal norms along with the execution (performance) of the duties and the prohibitions. The article explains the position that the original legal structure (is legal), including a system of norms of different branches of law, along with the specific rules of conduct, providing the requirements for the objectives, forms and methods of action, creates the institutional forms of social behavior-based models of different options ties of the subjects, a certain motivation and behavior, respectively, directly regulates the behavior of subjects of law at the early stages of their right to work. As a result realization of the law as legally significant activity with specific tools and implementation phase of the rights included in the structure of the mechanism of legal regulation of labor by passing the two components of this mechanism: the labor market and non-self-control work. KEYWORDS: labor, realization of the right, the mechanism of legal regulation of labor, legal structure, labor market, the right to work.
Современный уровень развития юридической науки характеризуется большим накоплением фактов и их интерпретаций, разработкой на более высоком методологическом уровне ряда вопросов правореализации в механизме правового регулирования труда. При этом представляется обоснованным рассмотрение правореализации в виде системы способов и средств, обеспечивающих перевод правовых предписаний в поведение субъектов трудового права. Это позволяет подходить к правореализации не только как к конечному результату правового регулирования, но и как к процессу, юридически значимой деятельности, имеющей конкретные способы, средства и стадии осуществления.
В то же время важная особенность при таком понимании процесса реализации права все же остается неохваченной. Как справедливо заметил В. М. Лебедев, «юристы-трудовики не придают особого значения исследованию структуры и ее роли в формировании своей отрасли права».1 Поэтому закрепление объективным правом структуры общественных правовых связей сферы труда, правосубъектности, установления и осуществления общих трудовых прав и обязанностей — это тоже осуществление права, важнейшая сторона его действия, которая также направлена на организацию условий и предпосылок для последующего осуществления конкретного круга трудовых прав и обязанностей в трудовых правоотношениях. Эту сторону реализации права следует связывать с формированием исходной правовой структуры, без которой осуществление права необходимого результата может и не дать. «Ведь в социально-правовом понимании, — замечает В. М. Лебедев, — субъект трудового права — это установленная законом или договором юридически значимая совокупность общественных связей, отношений, в которых лицо может находиться или уже состоит».2 Следовательно, в основе этих связей находится субъект, который действует в целях реализации определенного интереса. При этом объективное право в целом и статутное право (законодательство) в частности, как
1 Лебедев В. М., Воронкова Е. Р., Мельникова В. Г. Современное трудовое право (опыт трудоправового компаративизма). Кн. 1. М., 2007. С. 110.
2 Там же. С. 208.
правильно отмечает Е. Б. Хохлов, есть лишь промежуточное звено, средство правового обеспечения деятельности субъекта.3
По мнению В. Н. Кудрявцева и В. П. Казимирчука, механизм правового регулирования представляется в виде юридических норм и правовых связей, включающих также и правоотношения. Категория «правовая связь» шире и отражает не только взаимодействие уполномоченного лица с конкретным обязанным лицом, как в правоотношении, но и сложную структуру связей со всеми иными членами общества, в том числе и не обязанными к активному поведению.4 Следовательно, речь идет о сложной структуре связей, включающей правовые связи как вне правоотношений, так и в их пределах.
Касаясь данного вопроса, Р. З. Лившиц подчеркивал, что реализация норм через правоотношения и вне их — это два самостоятельных пути применения права. Каждый из этих путей связан с определенными группами общественных отношений и с определенными правовыми средствами. Практика правового регулирования выявила две крупные области, где реализация норм идет не через правоотношения: 1) область прав человека; 2) область применения запретов.5 При этом процесс развития выявляет новые области, включая правореа-лизацию в пределах исходной правовой структуры в области труда и занятости.
Вопросы реализации права, особенно в пределах структуры правовых связей сферы труда (вне правоотношения), продолжают оставаться дискуссионными, не теряя своей актуальности применительно к новым социально-экономическим условиям функционирования общественной организации труда. Это касается прежде всего права на труд, которое «в механизме правового регулирования трудовых отношений означает на стадии нормативного регулирования "ядро" правового статуса работника».6
Учитывая сказанное выше о значении правовой структуры, отметим, что регулирование посредством права обязательно включает в себя определение субъектов и их правового статуса, объектов и их правовых режимов, конкретных фактических связей и отношений, вариантов поведения людей и деятельности органов и организаций.7 Как составная часть механизма правового регулирования труда реализация прав и свобод (в том числе свободы труда) служит одной из основных форм непосредственной реализации правовых норм различной отраслевой принадлежности наряду с выполнением обязанностей и соблюдением запретов. Иное, или отрицание самостоятельного существования использования прав и свобод как формы реализации правовых норм, означало бы, что структура правовых связей вне правоотношений обеспечивается лишь
3 Курс российского трудового права. В 3 т. Т. 1. Общая часть / под ред. Е. Б. Хохлова. СПб., 1996. С. 284.
4 Кудрявцев В. Н., Казимирчук В. П. Современная социология права. Учебник. М., 1995. С. 74.
5 Лившиц Р. З. Теория права. Учебник. М., 1994. С. 137.
6 Лушников А. М., Лушникова М. В. Курс трудового права. Учебник. В 2 т. Т. 1. Сущность трудового права и история его развития. Трудовые права в системе прав человека. Общая часть. М., 2009. С. 816, 817.
7 ВитрукН. В. Понятие и содержание процесса реализации прав и свобод личности // Реализация прав граждан в условиях развитого социализма / отв. ред. Е. А. Лукашева. М., 1983. С. 53.
выполнением обязанностей и соблюдением запретов, что практически несостоятельно в современных социально-экономических условиях функционирования рынка труда и сферы социально-трудовых отношений. Поэтому вряд ли можно согласиться с выводом о том, что «правом на труд обладают все, в то время как нормы, содержащие трудовые права, имеют конкретных адресатов, реализующих свое право, и, следовательно, границы юрисдикции этих норм сужены только теми субъектами права, которые состоят в трудовых отношениях».8 Достаточно отметить, что при таком понимании реализации права на труд вне юрисдикции и реализации норм права оказываются не только правовые связи вне правоотношений, но и те отношения, которые, как известно, образуют предмет трудового права, например, отношения занятости и трудоустройства.
Аргументированную характеристику правовым средствам непосредственной реализации конституционных норм дают представители конституционного права. Так, не случайно ученые, отмечая особенности реализации конституционных норм, определяют использование как особый способ осуществления субъективных прав, хотя при этом и подчеркивается, что речь идет о действиях и правах, дозволенных и предоставленных Конституцией.9 Этот вопрос специально исследует В. И. Крусс. Отмечая общие способы (формы) конституционного пользования правами и свободами, он выделяет ограничение и регулирование, которые характеризуют внутренняя (системная) связь и взаимодополняющая целостность.10 По его мнению, в действительности всегда ограничивается именно возможность пользования правом, а не само полномочие как типовое с точки зрения его содержательной характеристики. Ограничение необходимо связывать также только с количественными (исчисляемыми) параметрами режима пользования основными правами под знаком их принципиальной неотъемлемости. Ограничение не может быть персонально-безотносительным, оно всегда адресно. Следовательно, использование права — это не только осуществление заложенных в юридических нормах программ поведения субъектов, но и непосредственная реализация ими субъективных прав и интересов (т. е. правомерность поведения вне правоотношений).
Некоторые авторы рассматривают право на труд в качестве элемента правоспособности. Однако правоспособность субъекта — это та способность, которая придана ему правом. Таким образом, правоспособность — это не право иметь способность, а способность иметь права и обязанности, которой наделяет гражданина (организацию) государство.11 Об этом убедительно писали еще С. А. Иванов, Р. З. Лившиц, Ю. П. Орловский, возражая Д. М. Чечоту, исходившему из того, что поскольку субъективное право — это обеспеченная законом
8 Карпушин А. В. Конституционные права и свободы в сфере труда в России. М., 2013. С. 61.
9 Лучин В. О. Конституционные нормы и правоотношения. М., 1997. С. 29, 30, 69, 70; Тургунбеков Р. Т. Конституционный строй Кыргызской Республики. Бишкек, 2000. С. 77; Научно-практический комментарий к Конституции Кыргызской Республики / авт.-сост. К. М. Осмоналиев, Р. Ш. Азыгалиев и др. Бишкек, 2009. С. 52, 70, 71.
10 Крусс В. И. К теории пользования конституционными правами // Государство и право. 2004. № 6. С. 18.
11 ЕгоровН. Д. О понятии субъективного права // Правосубъектность по гражданскому и хозяйственному праву. Межвуз. сб. / отв. ред. К. Ф. Егоров. Л., 1983. С. 10.
мера дозволенного поведения, то право на приобретение собственности (имущества), как и право на труд, выступает лишь элементом правоспособности. Так, авторы отмечали, что параллели с гражданским правом здесь неуместны. «Право на приобретение собственности лежит в сфере чисто гражданского оборота, право на труд — в социальной области; одно является гражданским правом, другое социально-экономическим».12 Следовательно, элементами правоспособности выступает не право на труд, а способность приобретать трудовые права и обязанности, поэтому обладание ею еще не означает, что норма уже начинает реализовываться.
Об активной стороне правоспособности как о праве пишет С. А. Димитрова.13 Однако правоспособность не является также правом лица быть субъектом прав и обязанностей, потому что в этом случае не представляется возможным обнаружить ни корреспондирующую данному праву обязанность, ни ее носителя.14 При этом, как верно замечает Л. Ю. Бугров, «в своеобразном тандеме — права и обязанности — основополагающими выступают именно права. Как известно, не права существуют потому, что есть обязанности, а обязанности "обязаны" своим существованием необходимости обеспечивать права».15 Поэтому представляется правильным мнение В. И. Попова, считающего, что единство прав и обязанностей заключается не в корреспондировании прав и обязанностей, а в наличии тех и других у каждого участника общественных отношений. Субъективное право и юридическую обязанность необходимо рассматривать не только изолированно, но и в связи с поведением, фактическими отношениями субъектов права.16 Так, вне правоотношений реализуются такие конституционные права и свободы (ст. 16 Конституции Кыргызской Республики), как право на экономическую свободу, свободное использование способностей и имущества для любой экономической деятельности, не запрещенной законом (например, самозанятость), право на свободу мысли, слова и печати, право на объединения в общественные организации и т. д. В перечисленных случаях поведение (действие или бездействие) участников общественных отношений урегулировано односторонне. Праву не корреспондирует обязанность, обязанность не имеет соответствующего субъективного права.
По этому поводу С. А. Зинченко обоснованно замечает: «Имеет место структурированная система объективного права, взаимосвязь и взаимообусловленность в которой обеспечиваются вне всяких правоотношений. Последние на
12 Иванов С. А., Лившиц Р. З., Орловский Ю. П. Советское трудовое право: вопросы теории. М., 1978. С. 68.
13 Димитрова С. А. Правовые проблемы труда и занятости населения. Алматы, 1997. С. 85, 86.
14 МатузовН. И., УшановаН. В. Возможность и действительность в российской правовой системе. Монография. М., 2013. С. 127.
15 Бугров Л. Ю. Трудовой договор в России и за рубежом: соотношение публично-правовых и частно-правовых начал в регулировании // Сочетание государственного и договорного регулирования в сфере наемного труда и социального обеспечения. Мат-лы VIII междунар. науч.-практ. конф. / под общ. ред. К. Н. Гусова. М., 2012. С. 23.
16 Попов В. И. Правовое регулирование социалистических трудовых отношений. Иркутск, 1983. С. 44, 57.
этом уровне не могут возникнуть; к тому же в них нет необходимости».17 Субъективное же право здесь выступает таковым не потому, что возникает или реализуется особым образом, а прежде всего потому, что принадлежит субъекту как его носителю и открывает перед ним определенную правовую возможность, использование которой зависит лично от него.18 Такое поведение реализуется в рамках общественных связей, и государство, закрепляя эти связи в качестве правовых (правовой структуры), тем самым содействует субъекту права самостоятельно осуществлять свои интересы.19 Следовательно, юридическая значимость поведения определяется правовой связью на основе субъективных прав и юридических обязанностей, в том числе не корреспондирующих друг другу и урегулированных односторонне.
В соответствии с п. 19 ст. 16 Конституции КР каждый имеет право на свободу труда, а также право распоряжаться своими способностями к труду и выбирать профессию и род занятий. Трудовой кодекс КР в качестве основного принципа регулирования трудовых и непосредственно связанных с ними отношений закрепляет право на труд, который каждый гражданин свободно выбирает или на который свободно соглашается, включая право распоряжаться своими способностями к труду и выбирать профессию и род занятий (ст. 2). Таким образом, Конституция КР предусматривает право на труд в качестве составляющей свободы труда, которая не предполагает обязанности государства или работодателя по обеспечению каждому работы. В то же время ведущая роль в раскрытии сущности свободы труда принадлежит субъективному праву распоряжаться своими способностями к труду, поскольку реализация этого права как бы «"включает" последовательный механизм воплощения в определенной правовой форме права на труд или иную общественно-полезную деятельность либо полный отказ от них».20 Иными словами, с точки зрения динамики реализация права на труд может быть рассмотрена как этапы (фазы), которые могут иметь последовательный характер и в ходе которых происходит осуществление права на труд конкретными субъектами.
Вопросы содержания права на труд характеризуются в литературе с точки зрения различных аспектов реализации этого права. Так, Г. С. Скачкова отмечает мнение ряда ученых, полагающих, что право на труд следует отнести к категории «условных трудовых прав», позволяющих абстрактно требовать от законодотеля защиты от чрезмерной эксплуатации труда, но не позволяющих выдвигать конкретные требования по реализации этого права.21 В то же время само государство, не гарантируя право на труд, устанавливает лишь правовые,
17 Зинченко С. А. Юридические факты в механизме правового регулирования. М., 2007. С. 84.
18 МатузовН. И., УшановаН. В. Возможность и действительность в российской правовой системе. С. 157, 158.
19 Гревцов Ю. Н. Проблемы теории правового отношения. Л., 1981. С. 56.
20 Еремина С. Н. Динамика реализации права на труд на основе конституционного принципа свободы труда // Конституционные основы трудового права и права социального обеспечения: состояние и перспективы. Мат-лы XIV Ежегодной междунар. науч.-практ. конф. юрид. ф-та МГУ. М., 2013. С. 151.
21 Скачкова Г. С. Роль современного трудового права в реализации социально-трудовых прав граждан // Трудовое право в России и за рубежом. 2014. № 1. С. 17.
экономические и организационные основы государственной политики содействия занятости населения.
Л. А. Сыроватская, напротив, считает, что само понятие права на труд отличается от свободы труда наличием гарантий, обеспечивающих это субъективное право.22 При этом обязанности государства по обеспечению занятости, как отмечает О. В. Смирнов, не противоречат принципу свободы труда,23 а дополняют его необходимыми гарантийными свойствами.24 Тогда право на свободу занятия определенным видом деятельности (трудом, предпринимательством), замечает С. А. Димитрова, включает в себя право и на эти виды занятости. Ни о каком праве на свободу труда нельзя говорить, если оно не включает в себя самого права на труд.25
Ряд других авторов исследуют реализацию права на труд через обеспечение занятости, которое представляет собой закрепленное в законодательстве субъективное комплексное право26 на государственное содействие в получении работы (обеспечение формой занятости).27
А. М. Лушников и М. В. Лушникова полагают, что праву на труд (на первой стадии в форме законного интереса) корреспондируют соответствующие обязанности работодателя (организационного характера). На второй стадии, после заключения трудового договора, право на труд приобретает характер субъективного права.28 Этот подход представляется нам наиболее приемлемым, хотя сам характер правовых связей, возникающих на начальном этапе реализации права на труд, авторы подробно не рассматривают.
Правовой статус трудоустраивающихся граждан предполагает особенность их правового положения и означает наличие комплекса основных (статусных) прав и обязанностей, которыми этих лиц наделяет государство29 при реализации ими права на труд. Однако часть граждан при реализации ими права на труд могут не регистрироваться в государственной службе занятости, т. е. заниматься своим трудоустройством самостоятельно. В соответствии со ст. 9 Закона КР «О содействии занятости населения»30 граждане, ищущие работу, включая безработных, имеют право:
22 Сыроватская Л. А. Трудовое право. Учебник. М., 1999. С. 48.
23 В то же время в части соотношения свободы труда и обеспечения занятости Л. А. Сыроватская возражает О. В. Смирнову (Там же).
24 Трудовое право. Учебник / отв. ред. О. В. Смирнов. М., 1996. С. 27.
25 Димитрова С. А. Правовые проблемы труда и занятости населения. С. 78.
26 Медведев О. М. Правовые проблемы обеспечения занятости населения. Тверь, 1994. С. 89; Андреева Л. А., Медведев О. М. Трудоустройство; понятие, аспекты, внутреннее трудоустройство, перспективы развития // Сочетание государственного и договорного регулирования... С. 55-60.
27 Нурмагамбетов А. М. Рынок труда: правовые проблемы и перспективы. Алматы, 1998. С. 104-107; Джиоев С. Х. Особенности обеспечения трудовой занятости в условиях глобального финансового кризиса. М., 2011. С. 11.
28 Лушников А. М., Лушникова М. В. Курс трудового права. Т. 1. С. 817.
29 Раманкулов К. С., Лютов Н. Л. и др. Правовое регулирование рынка труда и занятости. Бишкек, 2012. С. 29-38.
30 Закон КР от 27 июля 1998 г. № 113 «О содействии занятости населения» // Ведомости Жогорку Кенеша Кыргызской Республики. 1998. № 12. Ст. 521.
а) на бесплатную информацию о вакантных рабочих местах, заявленных работодателем;
б) на бесплатное получение посреднических услуг;
в) на бесплатную информацию о курсах обучения в рамках профессиональной подготовки, переподготовки незанятого населения;
г) на бесплатные консультации по вопросам законодательства КР о содействии занятости населения.
По мнению С. П. Маврина, здесь можно говорить лишь о том, что субъекты рынка труда обладают комплексом своего рода естественных рыночных прав, основанных на свободе и равенстве своего поведения как в отношении работодателей, так и в отношении других работников. Реализация субъектами рынка этих прав, конечно, не требует правовой регламентации и в силу этого проходит вне конкретных правоотношений.31 При этом С. П. Маврин не исключает «первичного рыночного взаимодействия» работодателя с потенциальными претендентами на получение работы в пределах конструкции, схожей с абсолютными правоотношениями, — не являясь их сторонником, он условно обозначает их как «абсолютные правоотношения наоборот».
На начальной стадии реализации права на труд работодатель, например, ставит себя в определенной мере в положение обязанного субъекта, делая предложение неопределенному кругу лиц (правда, тем, кто обладает требуемой правосубъектностью), т. е. «своеобразную публичную оферту»32 на заключение трудового договора на заранее определенных условиях. В этом случае речь идет прежде всего о необходимости соблюдения правовых запретов, направленных на обеспечение соответствия условий договора требованиям закона. На данном уровне правореализации это касается правовых запретов, исключающих дискриминационный характер условий договора, а также не допускающих ухудшения положения претендента на имеющуюся вакансию, согласно предлагаемым условиям трудового договора по сравнению с действующим законодательством. Такие обязанности у работодателя возникают непосредственно из предписаний правовых норм, с вступлением их в действие и внешне выступают как бы в сокращенном виде, как определенная сумма юридических обязанностей не совершать тех или иных действий.
Обязанность соблюдать запреты составляет особую форму длящихся правовых связей субъекта, на которого распространяется запрет, с государством, состоящих в том, что граждане (или другие субъекты) выполняют обязанность не совершать запрещенные действия; государство, в свою очередь, требует от них исполнения данной обязанности. Указанные правовые связи существуют
31 Курс российского трудового права. Т. 2. Рынок труда и обеспечение занятости (правовые вопросы) / под ред. С. П. Маврина, А. С. Пашкова, Е. Б. Хохлова. М., 2001. С. 95, 96.
32 На наш взгляд, С. П. Маврин прав, отмечая, что конструкция абсолютных правоотношений «оказывается в этой ситуации, как, впрочем, и во многих других, лишенной практического смысла, поэтому мы не видим необходимости и возможности пользоваться ею (разумеется, в сфере трудового права) и в теоретическом плане». В то же время важным представляется замечание автора о том, что «российское трудовое право относится, к сожалению, индифферентно к содержанию оферты работодателя и, по сути дела, не предъявляет к ней, причем совершенно напрасно, каких-либо конкретных требований» (Там же. С. 97, 98).
вне конкретных правоотношений.33 Соблюдение запрета, будучи самостоятельной формой реализации правовых норм, осуществляется в процессе выполнения соответствующих обязанностей в актах поведения.
В том случае, когда, например, для реализации свободы от государства требуется воздержаться от ее запрета, отношения между гражданином с одной стороны и государством с другой имеют абсолютный и пассивный характер. Если же для реализации гражданином свободы необходимы какие-либо действия со стороны государства, то возникающие между государством и гражданином отношения носят уже конкретно-определенный или относительный и в то же время активный характер и выражаются через право требования одной стороны и, соответственно, корреспондирующей этому праву обязанности другой.34
Соблюдение запрета тесно связано с другими формами реализации правовых норм. Так, в вышеуказанном случае при нарушении правового запрета реализация ответственности работодателя будет осуществляться в форме применения норм права в рамках правоотношений охранительного характера, но не с потенциальным работником, а с государством в лице соответствующих органов, ибо здесь соблюдение запрета как бы сопровождает основную форму реализации — использование права (права на труд).
Говоря о реализации запретов в сфере рынка труда, считаем уместным и заслуживающим особого внимания предположение Р. З. Лившица о том, что в отдельных случаях ведущее значение может приобретать запрет. Запрет охватывает определенную сферу поведения, большую или меньшую, оставляя свободным любое поведение за его пределами. Вот почему запрет, несмотря на его кажущуюся недемократичность, на самом деле является правовым средством свободы поведения в гораздо большей степени, чем дозволение и предписание.35 Это отмечалось и в правовом акте, касающемся стратегических вопросов развития страны,36 в контексте резкого сокращения разрешительных функций государственных органов на фоне предоставления экономической свободы, необходимости использования регулятивных полномочий государства в области соблюдения норм трудового законодательства, особенно в частном секторе. Здесь решающая роль принадлежит государству как основному субъекту формирования и обеспечения реализации законодательных норм, запретов и ограничений.
С учетом вышесказанного считаем необходимым отметить, что правовые нормы, направленные на исключение дискриминации и не допускающие ухудшения положения субъектов рынка труда по сравнению с действующим законодательством (на начальных стадиях реализации права на труд), имеют весьма широкую сферу применения, будучи отнесенными к общему правовому статусу
33 Иванова З. Д. Запрещающие нормы в механизме правового регулирования // Советское государство и право. 1975. № 11. С. 111.
34 Трофимова Г. А. Право на труд и свобода труда: проблемы соотношения // Трудовое право в России и за рубежом. 2014. № 2. С. 25.
35 Лившиц Р. З. Теория права. С. 136.
36 Указ Президента КР от 21 января 2013 г. № 11 «О национальной стратегии устойчивого развития Кыргызской Республики на период 2013-2017 гг» // Эркин Тоо. 2013. 19 февр.
гражданина в государстве. Действия же норм ст. 9 («Запрещение дискриминации в сфере труда») и ст. 5 («Локальные нормативные акты, содержащие нормы трудового права, принимаемые работодателем») ТК КР начинаются только после заключения трудового договора, оставляя данные общественные связи без специального правового опосредования на начальных стадиях реализации права на труд. Следовательно, необходимо принятие ряда правовых норм в Законе КР «О содействии занятости населения», учитывающих особенности взаимосвязей работодателя (переговорных, информационных)37 на предварительном этапе реализации права на труд с субъектами рынка труда (физическими лицами), а также предусматривающих ответственность работодателя за их дискриминацию на рынке труда и вне его сферы.
Как уже говорилось выше, правореализация в пределах изначальной правовой структуры не может быть ограничена запретами, дозволениями и предписаниями. По мнению Ю. А. Тихомирова, юридически опосредуемые экономические методы способствуют утверждению такого правового режима труда и хозяйствования, в котором нарастают элементы саморегуляции.38 Норма, заранее «заданная» в законе, стимулирует интересы участников и гарантирует их всемерное удовлетворение (нормативный результат) при выполнении определенных правовых требований. Экономические стимулы становятся важной разновидностью или составной частью юридических норм.39 Поэтому в осуществлении саморегуляции, отмечает Н. И. Дивеева, гражданское общество ориентируется в большей степени на локальные и индивидуальные способы регламентации общественных отношений.40 Г А. Мукамбаева подчеркивает, что в этих условиях правовая саморегуляция — допустимый правовой выбор личности для реализации своих интересов. Иначе говоря, правовая саморегуляция — это реализация личностью своих субъективных прав.41 В то же время реализация права на труд опосредуется трудовым договором, т. е. не только волей нанимающегося, но и волей работодателя,42 а договор есть выражение свободной воли и саморегулирования его сторон. При этом стадия возникновения субъективных трудовых прав у работника, по мнению В. И. Курилова, осуществляется на двух основных уровнях — государственного и трудового правоотношений.43 Однако на начальных стадиях реализации права на труд возникновение субъективных прав у будущих сторон трудового договора может
37 Впервые о значении информационных правовых связей для сферы трудовых правоотношений писал В. И Савич: Савич В. И. Управление трудом и трудовое право. Томск, 1986. С. 102-119.
38 Экономисты обоснованно рассматривают саморегулирование как структуру формализующихся связей, способствующих образованию правопорядка. См., напр.: Андрианов В. Теория саморегуляции рыночной экономики // Общество и экономика. 2002. № 5. С. 6-13.
39 Тихомиров Ю. А. Теория компетенции. М., 2001. С. 75.
40 Дивеева Н. И. Теоретические проблемы индивидуального правового регулирования трудовых отношений. Автореф. дис. ... д. ю. н. СПб., 2008. С. 15.
41 Мукамбаева Г. А. Законность и правовая саморегуляция личности. Бишкек, 1992. С. 83.
42 Димитрова С. А. Правовые проблемы труда и занятости населения. С. 79.
43 Курилов В. И. Личность. Труд. Право. М., 1989. С. 171.
быть обусловлено наличием административных,44 гражданско-правовых (имущественных, ученических, образовательных), инвестиционных,45 страховых, пенсионных и других отношений. Так, Государственным фондом содействия занятости был разработан проект «Чек на рабочее место».46 Согласно этому проекту для стимулирования работодателей, трудоустраивающих молодых безработных, производилась компенсация оплаты их труда. В то же время работодателям, создающим новые рабочие места для отдельных категорий безработных, испытывающих трудности в поиске работы, предоставлялись льготы в виде частичного освобождения от уплаты страховых взносов из Фонда заработной платы в Фонд содействия занятости и обучения: сроком на один год со дня трудоустройства безработных на новые рабочие места и сроком до шести месяцев на принятых по Чеку безработных из числа молодежи, инвалидов III группы со дня трудоустройства. Реализация данного проекта проводилась в г. Бишкеке, Таласской, Иссык-Кульской и Джалал-Абадской областях.
Кроме способов законодательного (статутного) правового регулирования основное увеличение удельного веса правовых средств связано с возрастанием таких регуляторов, как договоры и соглашения о труде, национальные программы действий, индекативные планы, программы социально-экономического развития, концепции и др., основывающиеся преимущественно на использовании инициативы, диспозитивных, адресно действующих средствах обеспечения активной политики на рынке труда и трудоустройства. Поэтому дозволение как предоставление лицам права на собственные действия относится к числу основных способов правового регулирования, а в условиях рыночных отношений и свободы труда становится главным правовым средством формирования позитивного поведения как в отношениях занятости и трудоустройства, так и в самом процессе применения труда. Дозволение, как отмечает В. И. Курилов, является средством формирования не только правомерного поведения, но и прежде всего — социально-правовой активности.47 В то же время в понимании дозволения применительно к сфере труда не следует автоматически исходить из ее цивилистической трактовки. С одной стороны, дозволение, наделение субъектов рынка труда правами должны создавать возможность удовлетворения потребностей и законных интересов этих субъектов на началах юридического равенства, с другой — закрепление прав
44 Так, по мнению В. С. Андреева и В. М. Лебедева, отношения по трудоустройству имеют преимущественно административно-правовой характер (Советское трудовое право. Учебник / под ред. В. С. Андреева. М., 1976. С. 8; Лебедев В. М., Воронкова Е. Р., Мельникова В. Г. Современное трудовое право. С. 65).
45 Саму суть реформ в области трудоустройства четко выразили авторы одного из исследований рынка труда, отметив, что меры по «трудоустройству не должны быть простым эквивалентом зарплаты, они должны обладать инвестиционным характером» (Кауш И., Хазе И. и др. Политика воздействия на рынок труда в трансформационных странах. На примере Кыргызстана. Берлин, 1994. С. 31).
46 Постановление Министерства труда и социальной защиты КР от 12 августа 1998 г. № 52 «Об утверждении Положения о реализации проекта "Чек на рабочее место"» // Бюллетень нормативных актов министерств и ведомств Кыргызской Республики. 1998. № 9.
47 Курилов В. И. Личность. Труд. Право. С. 169.
и обязанностей необходимо осуществлять с учетом того, что рынок труда48 — это рынок с несовершенной конкуренцией, т. е. с ограниченной свободой его участников, что обусловливает необходимость реализации государственно-правовых средств по обеспечению конкурентоспособности рабочей силы, организационно-правовых мер содействия занятости и трудоустройства, стимулирования необходимого поведения основных субъектов рынка труда. Поэтому исходная правовая структура (вне правоотношений), включая в себя систему норм различных отраслей права,49 наряду с конкретными правилами поведения предусматривает требования к целям, формам и способам действий, создает институциональные формы ориентированного общественного поведения, модели различных вариантов связей субъектов, определенную мотивацию поведения и, следовательно, непосредственно регулирует поведение субъектов права уже на начальных стадиях реализации ими права на труд.
Нормы права, являясь средством правового воздействия на людей, сами реализуются по каналам внешних и внутренних форм регуляции поведения.50 Поэтому действия участников реализации норм права, которые завершаются изданием индивидуально-правовых актов (трудовых договоров), включаются в механизм правового регулирования труда как часть (элемент) его праворе-ализации. Поведение же участников реализации правовых норм, которое не получает институционного воплощения в виде средств правового регулирования труда и отличается саморегулятивными началами, уже опосредуется этим механизмом в составе другой его части — рынка труда.
Таким образом, правореализация, как юридически значимая деятельность, имеющая конкретные средства и стадии осуществления, включается в структуру механизма правового регулирования труда посредством прохождения обеих составных частей этого механизма (рынка труда и управления несамостоятельным трудом):51 1) как акт саморегулирования субъектов рынка труда, юридической формой выражения которого становится трудовой договор; 2) воплощаясь в конкретные волевые акты поведения субъектов трудового отношения и их объединений непосредственно в самом процессе применения несамостоятельного труда.
48 Маврин С. П. Рынок труда и трудовое право // Правоведение. 1999. № 3. С. 147-153; Дедов Д. И. Правовое регулирование рынка труда. М., 2000. С. 26-30.
49 Пашков А. С. Хозяйственный механизм и трудовое право // Правоведение. 1982. № 5. С. 46; Хохлов Е. Б. Экономические методы управления и трудовое право. Л., 1991. С. 68-72.
50 Решетов Ю. С. Реализация норм советского права: системный анализ. Казань, 1989. С. 32.
51 ХохловЕ. Б. О механизме правового регулирования труда в условиях многоукладной экономики // Правоведение. 1994. № 1. С. 46.
