CC BY
457
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2017. № 1
трибуна молодых ученых
В. и. Елисеев, аспирант кафедры гражданского права юридического
факультета МГУ*
право на переработку произведения по российскому законодательству
Статья посвящена проблемам, связанным с правовой охраной производных произведений и содержанием права на переработку произведения. Автором рассматриваются противоположные доктринальные подходы к содержанию права на переработку и анализируются их преимущества и недостатки. С учетом правоприменительной практики доказывается необходимость ограничения права на переработку в целях достижения справедливого баланса между интересами правообладателей оригинального и производного произведений, а также интересами третьих лиц. Обосновывается возможность применения к производным произведениям ряда положений, установленных законодательством для сложных объектов.
Ключевые слова: авторское право, право на переработку, производные произведения, переводы, исключительное право.
The article is dedicated to the issues related to the right of adaptation and legal protection of derivative works. The author considers the opposite doctrinal approaches to the right of adaptions and analyses their advantages and drawbacks. Taking into consideration legal practice the author attempts to justify necessity to restrict the right of adaptation in order to strike a fair balance between interests of copyright owners of original and derivative works and third parties. The author substantiates possibility to apply a number of rules provided for complex subject matters of intellectual property to derivative works.
Keywords: copyright, adaptation right, derivative works, translations, exclusive
right.
Переводы, экранизации, аранжировки, модификации программ для ЭВМ и иные результаты творческой деятельности, созданные на основе существующих произведений, широко используются, а исключительные права на них активно вовлечены в гражданский оборот. Вместе с тем российское законодательство, закрепляя за правообладателем право на переработку произведения, оставляет неразрешенными некоторые вопросы, связанные с правовой охраной производных произведений. Охватывает ли право на переработку
процесс создания производного произведения или такие действия сами по себе находятся за его пределами? Распространяется право на переработку на использование производных произведений? Влияют ли относительные договорные правоотношения между правообладателями оригинального и производного произведений на содержание исключительного права на производное произведение и на правовое положение третьих лиц, использующих производные произведения?
В соответствии с подп. 9 п. 2 ст. 1270 ГК РФ1 правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение путем перевода или другой переработки. Законодатель не раскрывает признаки деятельности по переработке произведения, но приводит примерный перечень производных произведений. Несмотря на это, понятие переработки не вызывает серьезных споров. Например, в советской доктрине авторского права В. Я. Ионас делил авторские произведения на независимые и зависимые, определяя последние «как произведения литературы, искусства или науки, автор которых, заимствуя частично или полностью существенные элементы из чужого произведения, проявляет при этом собственное творчество»2. А. П. Сергеев пишет: «Закон признает объектами авторского права и так называемые производные или зависимые произведения, при создании которых заимствуются охраняемые элементы чужого произведения. Основным критерием для предоставления им охраны является требование творческой самостоятельности по сравнению с оригиналом»3. И. А. Близнец также отмечает необходимость творческого характера переделки произведения для признания ее переработкой4.
Таким образом, общепризнанными являются два признака производного произведения: использование при его создании оригинального произведения и творческий характер деятельности переработчика. На практике проблемы чаще всего связаны с оценкой достаточности творческого вклада и определением степени использования другого произведения. Эти вопросы относятся к вопросам факта и, как правило, требуют экспертной оценки специалиста в соответствующей области науки, литературы или искусства5. Подробно останавливаться на этих вопросах не имеет смысла, поэтому обратимся к анализу содержания права на переработку.
Существует два основных подхода, раскрывающих содержание права на переработку. Согласно первому подходу, право на перера-
1 Часть четвертая Гражданского кодекса РФ (с изм. от 3 июля 2016 г.) // Собрание законодательства РФ. 2006. № 52 (1 ч.). Ст. 5496.
2 Ионас В.Я. Произведения творчества в гражданском праве. М., 1972. С. 56.
3 Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в РФ. М., 2005. С. 160.
4 Право интеллектуальной собственности / Под ред. И. А. Близнеца. М., 2013. С. 88.
5 Вакман Е., Грингольц И. Авторские права художников. М., 1962. С. 55.
ботку не препятствует созданию производных произведений, но распространяется на их дальнейшее использование. Согласно второму подходу, право на переработку запрещает создавать производные произведения без разрешения правообладателя оригинала, а правомерность использования переработки зависит от факта получения такого разрешения.
Первый подход последовательно раскрыт Э. П. Гавриловым, по мнению которого, «поскольку авторское право на оригинальное произведение распространяется и на произведение в переводе, и на произведение, подвергшееся переработке, имущественные права переводчика/переработчика до получения согласия обладателя авторских прав на оригинальное/первоначальное произведение оказываются парализованными... Такой перевод/переработка не должен использоваться»6. Одновременно ученый утверждает, что для создания переработки не требуется разрешение правообладателя оригинала. Другими словами, действия по созданию производных произведений могут свободно осуществляться любыми лицами, а авторские права возникают у переработчика вне зависимости от воли правообладателя оригинала.
Поскольку создание переработки исключено из содержания исключительного права на произведение, сторонники рассматриваемого подхода вынуждены распространить действие исключительного права на оригинал также и на производные произведения. Например, Е. Жуков характеризует право на переработку в качестве права на контроль за использованием производных произведений7. В результате возможность использования производного произведения третьими лицами поставлена в зависимость как от воли правообладателя оригинала, так и от воли правообладателя производного произведения. Использование производного произведения третьим лицом может одновременно нарушать исключительное право переработчика и исключительное право автора оригинала. Следовательно, любое третье лицо, которое намерено использовать переработку, должно заключить лицензионные договоры с обоими правообладателями. При этом лицензионный договор с правообладателем оригинала может ограничивать способы использования переработки, например предусматривать разрешение на использование переработки только путем воспроизведения определенного количества ее экземпляров.
Рассматриваемый подход может быть подвергнут критике по нескольким основаниям. Общепризнано, что перевод и переработка
6 Гаврилов Э. П. Перевод и иная переработка произведения // Патенты и лицензии. 2015. № 2. С. 32.
7 Жуков Е. Возникновение и осуществление субъективных авторских прав на производные произведения // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2013. № 9. С. 52-64.
представляют собой самостоятельные объекты авторских прав, причем их автором является только одно лицо — переработчик. Правоотношения автора производного произведения и автора оригинала не признаются соавторством, и правообладатель оригинала не вправе самостоятельно использовать переработку без разрешения ее автора. На чем тогда основано право автора оригинала запрещать неопределенному кругу третьих лиц использование переработки?
Предположим, что это право основано на воспроизведении в производном произведении охраняемых элементов оригинала и правообладатель предоставляет разрешение на использование определенными способами фрагментов оригинального произведения. Но не во всех случаях переработка содержит элементы оригинала. Например, при переводе программы для ЭВМ на другой язык программирования, если при этом заменены названия переменных и других элементов, которые определяются не синтаксисом языка программирования, а автором, мы обнаружим, что в исходном тексте новой программы полностью отсутствуют элементы исходного текста оригинала. От оригинальной программы останется только алгоритм, методы и способы реализации функциональных возможностей, которые сами по себе относятся к неохраняемым элементам произведения. Однако подп. 9 п. 2 ст. 1270 ГК прямо признает перевод программы для ЭВМ на другой язык программирования переработкой и делает это обоснованно, поскольку оригинал здесь используется в процессе создания переработки и является его основой. Кроме того, переработка тем и отличается от составного произведения, что в ней изменена, а не просто скопирована форма оригинала.
Интересное решение проблемы предлагает Э. П. Гаврилов: «В будущем ст. 1259 ГК РФ следовало бы дополнить п. 3.1 такого содержания: "Под формой произведения понимается как оригинальная / первоначальная форма произведения, так и переработка произведения (обработка, экранизация, инсценировка, аранжировка, перевод литературного произведения на другой язык и тому подобное)". Одновременно из п. 2 ст. 1270 ГК РФ следует исключить подп. 9»8. Принятие этой нормы означало бы, что создание копии перевода является воспроизведением как самого перевода, так и оригинала, прокат экземпляра перевода — прокатом экземпляра оригинала и т. д. С одной стороны, это позволило бы непротиворечиво ответить на вопрос, на чем основано право автора оригинала запрещать неопределенному кругу третьих лиц использование переработки. С другой стороны, при таком подходе стирается граница между оригиналом и переработкой. Если переработка признается одной из форм оригинала, то право-
8 Гаврилов Э. П. Указ. соч. С. 35.
обладатель оригинала должен быть признан правообладателем переработки, а у автора оригинала возникают личные неимущественные права на переработку (видимо, даже если автора уже нет в живых). В результате субъектами прав на производное произведение становятся сразу два лица, причем каждому из них принадлежит самостоятельный комплекс авторских прав. Более того, правообладатель оригинала приобретает право использовать производный объект без разрешения автора переработки. Таким образом, признание производного произведения формой оригинала приведет к возникновению целого ряда теоретических и практических проблем, решить которые без более серьезных изменений законодательства и ревизии устоявшихся теоретических подходов не получится.
Раскрытие права на переработку через признание действий по использованию переработки одновременно действиями по использованию оригинала содержит в себе и следующее противоречие. Если мы создаем копии перевода, то одновременно воспроизводим и оригинал (очевидно, внутреннюю форму произведения, так как внешняя форма будет отличаться), если сообщаем переработку в эфир, то одновременно сообщаем в эфир оригинал. Право на переработку оказывается «растворено» среди других авторских прав, предстает излишним, поскольку использование оригинала можно установить и без наличия права на переработку. Проиллюстрируем последствия данного вывода на примере из судебной практики.
Судами установлено, что истец получил у иностранного правообладателя исключительную лицензию на воспроизведение и распространение поздравительных открыток. Ответчик воспроизводил и распространял поздравительные открытки, являющиеся переработками оригинальных, что послужило поводом для обращения с иском о защите исключительного права на основании ст. 1254 ГК РФ. Как следовало бы разрешить дело с учетом рассматриваемого подхода? Поскольку воспроизведение и распространение переработки является воспроизведением и распространением оригинала, а истец обладает исключительной лицензией на эти способы использования, то исковые требования необходимо удовлетворить. Однако суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции, пришел к противоположному выводу, указав на то, что переработка является самостоятельным способом использования произведения, а истцу право на переработку предоставлено не было. Постановление суда апелляционной инстанции было оставлено в силе Судом по интеллектуальным правам9.
9 Постановление Суда по интеллектуальным правам от 19 сентября 2014 г. по делу № А45-11444/2013.
Судебные акты апелляционной и кассационной инстанций представляются законными и обоснованными. Иной вывод привел бы к тому, что, скажем, издательство, которое получило право на воспроизведение и распространение произведения, могло бы также переводить его на другие языки и распространять переводы. Более того, такое издательство могло бы правомерно экранизировать произведение и распространять экземпляры экранизации. Таким образом, первый из двух подходов к содержанию права на переработку содержит противоречивые положения и недостатки, поэтому не может быть принят в чистом виде.
Второй подход к содержанию права на переработку основан на буквальном толковании подп. 9 п. 2 ст. 1270 ГК РФ. Его ключевые положения наилучшим образом выражены С. А. Судариковым: «Любое лицо, которое намерено переработать охраняемое произведение, обязано получить разрешение от автора или иного правообладателя. В противном случае переработка охраняемого произведения будет нарушать право автора на переделку или иную переработку произведения и должна считаться контрафактной»10. Попробуем ответить на поставленные в начале статьи вопросы исходя из предположения о том, что исключительное право на оригинал охватывает действия по созданию переработки.
Во-первых, для создания переработки вне зависимости от цели создания лицо должно заключить с правообладателем лицензионный договор. Если переработка создана без разрешения, переработчик может быть привлечен к ответственности за нарушение исключительного права на оригинал. Возникнут ли при этом у переработчика-нарушителя авторские права на созданную им переработку? «Если разрешение правообладателя на переработку произведения отсутствует, то авторское право на производное произведение не возникает, поэтому любое лицо, использовавшее без разрешения другое произведение, является не автором производного произведения, а нарушителем авторского права», — утверждает С. А. Судариков11. Того же мнения в последних работах придерживается А. П. Сергеев, называя соблюдение авторских прав на оригинал условием возникновения авторских прав на производное произведение12. Таким образом, в случае неправомерной переработки автор первоначального объекта и третьи лица не становятся обязанными воздерживаться от использования производного объекта, поэтому разрешение автора переработки для ее использования не требуется.
10 Судариков С. А. Авторское право. М., 2013. С. 152.
11 Там же. С. 89.
12 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть четвертая / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2016. С. 156 (автор комментария — А. П. Сергеев).
Если содержание права на переработку ограничено возможностью запрещать создание производных произведений, дальнейшее использование производного произведения находится вне контроля правообладателя оригинала. Если разрешение на создание переработки получено и, следовательно, исключительное право на оригинал соблюдено, переработка в дальнейшем может использоваться по усмотрению ее правообладателя без необходимости заключения с правообладателем оригинала лицензионных договоров. Например, издательство, которое намерено распространять перевод книги на другом языке, должно заключить только договор с переводчиком и убедиться, что переводчик, в свою очередь, получил право на перевод от правообладателя оригинала, но не обязано заключать еще один лицензионный договор с правообладателем оригинала. При этом условия лицензии на переработку, ограничивающие способы использования созданного производного произведения, следует квалифицировать в качестве договорного обязательства с пассивной обязанностью лицензиата не использовать произведение определенным способом. Нарушение обязанности лицензиатом является нарушением договора, но не нарушением исключительного права на оригинал, в чем заключается важное отличие первого подхода от второго. Кроме того, это обязательство связывает лишь лицензиата и лицензиара, но не имеет юридического значения для третьих лиц, которые сторонами лицензионного договора на создание переработки не являются.
Преимущество второго подхода в том, что он, с одной стороны, защищает интересы правообладателя оригинала, требуя получить разрешение даже для создания переработки, с другой стороны, обеспечивает стабильность гражданского оборота благодаря тому, что использование производного произведения не контролируется правообладателем оригинала. Однако данный подход тоже не лишен серьезных недостатков.
Во-первых, право на переработку рассматриваемой интерпретации не согласуется с рядом норм части четвертой ГК РФ. Буквальное толкование п. 3 ст. 1260 ГК РФ свидетельствует о том, что авторские права на производные произведения осуществляются при условии соблюдения прав авторов произведений, использованных для создания производного произведения, т. е. ограничения касаются только осуществления, но не возникновения авторских прав. Кроме того, в рассматриваемом подходе утрачивает смысл абз. 2 п. 2 ст. 1286.1 ГК РФ, в котором презюмируется, что открытая лицензия, предоставляющая право на использование произведения для создания производных объектов, считается также офертой, адресованной третьим лицам, желающим использовать производный объект. Если мы признаем, что для использования переработки заключение лицензионного договора с правообладателем оригинала не требуется, такая
оферта не имеет юридического значения, а третьи лица во всех случаях вправе использовать производный объект без разрешения правообладателя оригинала.
Во-вторых, если использование переработки не является использованием оригинала, то возможность защиты авторских прав на оригинал осложняется. Нарушителем права на переработку может признаваться только переработчик, который без разрешения создал производное произведение, тогда как любые третьи лица, использующие незаконно созданное производное произведение, не могут нести ответственность за нарушение исключительного права на оригинал. Получается абсурдная ситуация, при которой третьи лица могут использовать незаконно созданную переработку без нарушения исключительного права на оригинал. В итоге право на переработку фактически исчезает, а для его сохранения требуется оговорка о том, что не только автор переработки, но и третьи лица могут использовать переработку только при условии соблюдения переработчиком авторских прав на оригинал. Эта оговорка, в свою очередь, возвращает к толкованию права на переработку как права контролировать использование производных произведений.
Проанализированные подходы имеют три принципиальных отличия. Во-первых, противоположным образом решен вопрос о правомерности действий по созданию производного произведения. Во-вторых, в первом подходе от соблюдения авторских прав на оригинал зависит только осуществление авторских прав на переработку, но не их возникновение. В-третьих, если первый подход особым образом распространяет исключительное право автора оригинала на все производные произведения, то второй подход ограничивает исключительное право, позволяя запрещать использование лишь незаконно созданных переработок. Преимущество первого подхода состоит в обеспечении интересов автора оригинала, который получает защиту против неопределенного круга третьих лиц, использующих производные произведения. Основной недостаток состоит в том, что нуждается в теоретическом обосновании правовой режим, при котором один объект авторских прав подпадает под действие двух и более самостоятельных исключительных прав. Преимущество второго подхода в балансе интересов автора оригинала, переработчика и третьих лиц, при котором правообладатель оригинала вправе использовать абсолютные способы защиты против третьих лиц в случае использования незаконно созданных переработок, но не может ограничить исключительное право на законно созданные переработки. Однако для этого второй подход нуждается в ряде оговорок, которые не следуют из его логики, но необходимы, чтобы вовсе не дезавуировать назначение права на переработку.
Некоторые авторы с течением времени меняли точку зрения относительно права на переработку. Например, А. П. Сергеев ранее придерживался первого подхода13. В последних работах профессор утверждает, что в случае создания производного произведения с нарушением авторских прав на оригинал закон не признает его объектом авторского права и не гарантирует защиту прав его создателя14. Этот факт иллюстрирует дискуссионность вопроса, а также свидетельствует о том, что любой из подходов может быть взят за основу, однако нуждается в коррективах.
На наш взгляд, для решения основной задачи — обеспечения справедливого баланса между интересами автора оригинала, переработчика и третьих лиц — должны соблюдаться четыре принципа. Во-первых, производное произведение должно признаваться обособленным от оригинального, а переработка не должна отождествляться с другими способами использования произведения. Во-вторых, авторские права на переработку должны признаваться независимо от воли правообладателя оригинала, иначе допустимым поведением становится даже присвоение авторства на созданную творческим трудом переработку. В-третьих, автор оригинала должен обладать юридической возможностью контролировать использование производных произведений, но эту возможность следует ограничить в интересах третьих лиц. В-четвертых, относительное правоотношение между автором оригинала и переработчиком не должно изменять содержание абсолютного исключительного права на переработку, которое устанавливается законом.
Недостатком первого подхода в теоретическом плане было неубедительное обоснование права автора одного объекта контролировать использование другого объекта. Оригинал и переработку не следует смешивать, в том числе приравнивать форму переработки к форме оригинала. Эти объекты должны рассматриваться как самостоятельные, один из которых не включает второй. Когда лицо воспроизводит, распространяет или другим способом использует произведение, оно использует только один объект. Если лицо публично декламирует стихи, оно делает это в заданный момент времени только на одном языке вне зависимости от того, оригинал это или перевод. При показе экранизации воспринимается именно аудиовизуальное произведение как серия изображений с сопровождением звука, а не текст положенного в основу романа. В реальности использование производного произведения не представляет собой одновременно использование оригинального произведения. Между тем в целях за-
13 Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в РФ. М., 2005. С. 228-229.
14 Комментарий к Гражданскому кодексу РФ. Часть четвертая. С. 156.
щиты интересов автора оригинала использование переработки приравнивается к использованию оригинала.
Этот прием представляет собой не что иное, как юридическую фикцию — искусственный юридический факт, созданный на основе норм закона в интересах разрешения конкретных юридических дел15. Объяснение права на переработку с помощью понятия юридической фикции позволяет без ущерба для других понятий авторского права, в частности понятий формы произведения, части произведения, соавторства и способа использования, выстраивать гибкую и непротиворечивую систему норм, регулирующих правовую охрану производных произведений.
В свою очередь, право на переработку и такой способ использования произведения, как переработка, нельзя смешивать с другими правомочиями, входящими в содержание исключительного права, и другими способами использования. Ошибочно полагать, что использование производного произведения путем распространения его экземпляров представляет одновременно использование оригинала путем распространения. Распространение экземпляров переработки, равно как любой другой способ использования, затрагивает лишь одно право на оригинал — право на переработку. В практическом плане это означает, что правообладатель, который предоставил исключительную лицензию на использование оригинала путем воспроизведения и распространения, не лишается права предоставить другому лицу право на использование оригинала в переводе, а перевод можно воспроизводить и распространять, не нарушая прав обладателя исключительной лицензии на воспроизведение и распространение оригинала. И наоборот, предоставление исключительной лицензии на использование произведения путем переработки не препятствует правообладателю использовать оригинал и разрешать его использование третьим лицам любыми другими способами.
Для достижения справедливого баланса между интересами автора оригинала, переработчика и третьих лиц право на переработку должно быть ограничено рядом положений. Правовая охрана производных произведений имеет общие черты с правовой охраной сложных объектов. В обоих случаях без использования одного объекта интеллектуальных прав невозможно использование другого объекта, что всегда несет риск «блокирования» исключительного права на второй объект, так как его осуществление поставлено в зависимость от воли правообладателя первого объекта. По этой причине ст. 1240 ГК РФ предусматривает ряд диспозитивных и императивных норм, направленных на то, чтобы не допустить невозможность использования объекта. По-
15 См.: Поляков А. В., Тимошина Е. В. Общая теория права. СПб., 2005. С. 402-403.
добных норм для производных произведений действующее законодательство не содержит, что, на наш взгляд, является недостатком.
По аналогии со сложными объектами в отношении производных произведений целесообразно установить презумпцию того, что лицензионный договор на использование оригинала в переработке считается заключенным на весь срок действия исключительного права на оригинал в отношении всей территории действия исключительного права. Кроме того, представляется обоснованным запрет на ограничение в лицензионных договорах между правообладателями оригинала и переработки способов использования производных произведений. Право на переработку позволяет разрешать или запрещать использование производного произведения, но не должно позволять контролировать каждый способ его использования, что выводится из тезиса о том, что любой способ использования переработки приравнивается лишь к одному способу использования оригинала. Данное ограничение принципа свободы договора преследует цель исключить зависимость содержания абсолютного исключительного права на производный объект от условий обязательственного правоотношения между авторами оригинала и переработки.
Кроме того, лицензиата-переработчика целесообразно наделить правом предоставлять третьим лицам разрешения на использование оригинала в переработанном виде (выдавать сублицензии). Проблема в том, что лицо, создавшее производное произведение, во многих случаях не использует и не может эффективно использовать его самостоятельно. Так, воспроизведение и распространение экземпляров перевода книги осуществляется издательством, а не самим переводчиком, а распространение экземпляров перевода в электронной форме через сеть Интернет (доведение до всеобщего сведения) — специализированными интернет-магазинами. Без нормы о сублицензировании каждый, кто использует переработку, вынужден заключать лицензионный договор с правообладателем оригинала, что препятствует активному вовлечению прав на производные произведения в гражданский оборот.
Дискуссионным является вопрос о формулировке указанных норм как диспозитивных или императивных. С одной стороны, дис-позитивность допускает отказ от предложенных мер, которые направлены на обеспечение стабильности гражданского оборота. С другой стороны, императивность может привести к противоположному результату: правообладатель оригинала, понимая возникающие из лицензионного договора на переработку юридические последствия, может вовсе отказаться от его заключения и заблокировать осуществление авторских прав на переработку, тогда как при более гибком правовом регулировании лицензиар и лицензиат смогли бы прийти к соглашению на взаимовыгодных условиях.
Окончательное решение требует анализа практики, сложившейся в области лицензирования отдельных разновидностей объектов авторских прав. Существенно отличаются условия гражданского оборота прав на музыкальные произведения, многие из которых используются на основе простых лицензий, предоставляемых аккредитованной организацией по управлению авторскими правами на коллективной основе, и условия оборота прав на литературные произведения. В первом случае требуется повышенная защита третьих лиц и, следовательно, императивное закрепление гарантий, направленных на обеспечение стабильности оборота. Во втором случае лицензирование произведений происходит не столь активно, а участники гражданского оборота способны принимать более высокие меры заботливости и осмотрительности, следовательно, диспозитивное регулирование, хоть и возлагает на них повышенные риски, но обеспечивает достаточную степень свободы в договорных отношениях.
Предложенная в статье конструкция права на переработку является лишь одной из возможных. Справедливый баланс между интересами автора оригинала, автора переработки и третьих лиц потенциально может быть достигнут и другими правовыми средствами. Между тем очевидно несовершенство регулирования отношений по созданию и использованию производных произведений по действующему законодательству, которое допускает неоднозначное толкование, что нашло выражение в двух противоположных подходах к содержанию права на переработку, и не содержит корректирующих оговорок, которые исправляли бы недостатки указанных подходов.
Список источников
1. Вакман Е., Грингольц И. Авторские права художников. М., 1962.
2. Гаврилов Э. П. Перевод и иная переработка произведения // Патенты и лицензии. 2015. № 2.
3. Жуков Е. Возникновение и осуществление субъективных авторских прав на производные произведения // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2013. № 9.
4. Ионас В. Я. Произведения творчества в гражданском праве. М., 1972.
5. Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть четвертая: учебно-практический комментарий / Под ред. А. П. Сергеева. М., 2016.
6. Поляков А. В., Тимошина Е. В. Общая теория права. СПб., 2005.
7. Право интеллектуальной собственности / Под ред. И. А. Близнеца. М.,
2013.
8. Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 2005.
9. Судариков С. А. Авторское право. М., 2013.
