CC BY
37
12. Истомин А.Ф. Вопросы квалификации преступлений, совершаемых с использованием пластиковых карточек // Проблемы теории уголовного права и практики применения нового УК: сб. науч. тр. М., 1999. С. 44-52.
13. Российское уголовное право: в 2 т. Т. 2. Особенная часть / под ред. А.И. Рарога. М., 2001. С. 308.
14. Новый комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В.И. Радченко. М., 1996. С. 310.
15. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М., 1998. С. 443.
Поступила в редакцию 18.01.2008 г.
Neskorodov A.A. Correct qualification of actions connected with deceit and breach of confidence in the sphere of economic activity as a direction of counteraction to criminality. The author analyzes one of the most widespread ways of commitment of swindle encroachments on the property. Optimum variants of qualification regarding the position of the Supreme Court of the Russian Federation are offered.
Key words: qualification of actions connected with deceit and breach of confidence in the sphere of economic activity, counteraction to economic criminality.
ПРАВИЛЬНАЯ КВАЛИФИКАЦИЯ МОШЕННИЧЕСКИХ ПОСЯГАТЕЛЬСТВ, СОВЕРШЕННЫХ ПУТЕМ ОБМАНА И ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ ДОВЕРИЕМ ПРИ ВЕКСЕЛЬНОЙ ФОРМЕ РАСЧЕТОВ В ПРОТИВОДЕЙСТВИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
А.А. Асеев
Автор анализирует актуальные проблемы квалификации мошеннических посягательств, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием при вексельной форме расчетов. Исследуется позитивный зарубежный опыт ряда стран. Вносятся предложения по оптимизации противодействия.
Ключевые слова: квалификация, мошеннические посягательства, совершенные путем обмана и злоупотребления доверием при вексельной форме расчетов, противодействие экономической преступности.
Использовать простой вексель для совершения мошенничества, как считает
В. А. Белов, могут различные участники вексельного обращения [1, 2]. Особенно много мошеннических способов приходится на долю векселедателя, векселедержателя, в т. ч. первого приобретателя векселя. Получение денежных средств, или отсрочки уплаты денежных средств, оформленное векселем, при наличии умысла не оплачивать его должно квалифицироваться как покушение на совершение мошенничества. Обман здесь выражается во введении в заблуждение относительно действительных намерений векселедателя. Написанное в векселе словосочетание «обязуюсь уплатить» не соответствует действительным намерениям векселедателя фактически не производить этой уплаты. Неоплата векселя, предъявленного его держателем при наступлении срока платежа, составляет оконченное преступление - мошенничество. Таким образом, особых проблем с ква-
лификацией данного деяния у правоприменителей не возникает.
Сложности начинаются при попытке доказать субъективную сторону мошенничества - прямой умысел, выражающийся в том, что в момент выдачи векселя векселедатель не имел намерения производить платеж. О направленности умысла на мошенническое хищение чужого имущества свидетельствуют, на наш взгляд, ряд обстоятельств: 1) документы, исходящие от векселедателя и содержащие прямое указание на его действительные намерения (например, приватная переписка и пр.); 2) показания свидетелей об устном признании векселедателем своих действительных намерений; 3) результаты судебно-бухгалтерских экспертиз, свидетельствующие о том, что финансовое положение векселедателя в момент выдачи векселей было таким, что не позволяло оплатить эти векселя к сроку платежа при обычном разумном ведении хозяйственной деятельно-
сти. Например, при обыске у контрагента одного юридического лица следователем были изъяты письма, подписанные должностным лицом, принимавшим решение о выпуске векселей от имени этого юридического лица. В первом из писем содержалась просьба наладить отношения с одним крупным банком для того, чтобы тот согласился авалировать векселя данного юридического лица. В другом, отправленном в ответ на запрос контрагента о цели такого авалирования, автор указывал, что предприятию нужны деньги, которые ему никто не даст без гарантии известного банка. Кроме того, в письме отмечалось, что векселя, скорее всего, будут оплачиваться именно банком, а не векселедателем, поскольку средства, полученные от реализации этих векселей, предполагается использовать не на производительные цели, а на погашение уже существующих долгов [1, с. 36].
Современная практика применения векселя показывает, что большинство документов, обращающихся на российском рынке, составлены с теми или иными нарушениями требований законодательства. Вексель, подобно любой ценной бумаге, характеризуется, в частности, таким свойством, как формализм. Это означает непризнание документа векселем при несоответствии его требованиям, предъявляемым законодательством к форме векселя [3]. Безусловно, что существовали и существуют векселедатели, которые хотели бы лишить выданные ими документы вексельной силы путем нанесения дефектов формы векселей. Такое поведение обычно не наносит им никакого ущерба, ибо даже при судебном разбирательстве эти дефекты могут остаться без внимания суда, если на них специально не указать.
Современная отечественная судебноследственная практика показывает, что большинство участников вексельного рынка не настораживают даже такие формулировки, как «срок платежа наступает, отсчитыва-ясь от момента поступления денег на расчетный счет», или «местом платежа является местонахождение векселедателя», «в пять дней от составления», «по предъявлении, не ранее определенного числа определенного года», «в течение 10 дней от предъявления» -все это способы обозначения срока платежа, являющиеся цитатами из реальных векселей. А место платежа зачастую обозначается в
нем следующим образом: «вексель может быть предъявлен к платежу по такому-то адресу»; «местом платежа является такое-то отделение такого-то банка»; «по месту жительства», «в любом месте, где бы я ни находился». Подобные реквизиты имеют столь явные недостатки, влекущие нежелательные для держателя векселя правовые последствия.
Помимо изменения формы документа руководители многих векселедателей идут и на непосредственный подлог подписи. Для этого им приходится только уполномочить кого-либо из заместителей подписывать векселя «по доверенности». Предъявляя к платежу векселя с такими подписями, векселедержатели узнают, что бумаги были подписаны неуполномоченным лицом, поскольку доверенность ими заранее уничтожается. Часто векселя подписывают председатель совета директоров организации, директор по экономике и финансам, первый заместитель и иные лица, ссылаясь при этом на нормы устава юридического лица. Подпись, выполненная неуполномоченным на это лицом, общеизвестно, ни к чему не обязывает лицо, от имени которого она была поставлена. Таким образом, векселедатель такого векселя вовсе не юридическое лицо, а лицо физическое, поставившее под векселем свою подпись (например, гражданин, уполномоченный доверенностью на подписание векселя). Эти деяния должны быть квалифицированы согласно ст. 159 УК РФ, поскольку обман состоит в том, что у приобретателей создается неправильное представление о характере обязательства, а в случае подлога подписи -в т. ч. и о самом факте существования обязательства и его субъекте.
Другим часто используемым способом совершения мошенничества выступает получение векселя от его составителя против воли последнего и без надлежащего экономического (правового) основания [1, с. 37; 2, с. 32-41]. В теории уголовного права и правоприменительной практике следует отличать ситуацию, когда вексель был составлен по воле векселедателя, но оказался в обороте против его воли, от случая, когда само составление векселя произошло против воли векселедателя. Квалификация этих общественно-опасных деяний зависит от того, с какого момента нужно считать возникшими вексельное обязательство и сам вексель как
вещь. Если таким моментом признать момент составления векселя, то первый из описанных случаев - неправомерное завладение векселем, составленным по воле векселедателя - следует квалифицировать в определенных случаях как хищение в форме мошенничества, осуществленное обманным путем. В том же случае, когда вексель следует признать существующим только с момента его сознательной выдачи и (или) получения добросовестным приобретателем, то уголовно-правовая оценка существенно усложняется. Если до момента попадания в оборот вексель еще не является векселем и не имеет силы, а само попадание его в оборот происходит против воли его составителя, можно утверждать, что знающий об этом первый приобретатель не получает по данному векселю никаких прав. В отношении первого приобретателя векселя данный документ не только не является векселем, но и вообще не представляет какой-либо ценности, ибо такому приобретателю должник по векселю всегда может противопоставить возражения, основанные на отсутствии основания возникновения вексельного обязательства - волевой выдачи векселя [1, с. 41-42; 2, с. 32-41]. Противопоставление таких возражений означает неприменение в отношениях между векселедателем и первым приобретателем векселя принципа публичной достоверности, что вполне возможно при доказанности недобросовестности приобретателя. На наш взгляд, одно только получение документа, названного векселем, при условии, что он признается имеющим силу с момента его сознательного волевого выпуска в оборот, по общему правилу, не должно квалифицироваться как уголовно наказуемое деяние, поскольку оно само по себе не причиняет имущественного ущерба векселедателю. Непосредственный имущественный ущерб будет причинен только тогда, когда такой приобретатель векселя передаст его по индоссаменту добросовестному приобретателю, которому векселедатель не сможет противопоставить возражения, основанные на отсутствии основания вексельного обязательства. Поскольку безосновательное получение векселя есть, в этом случае, предпосылка для причинения имущественного ущерба, при доказанности умысла на такое последующее причинение, данное деяние должно быть квалифицирова-
но как приготовление к мошенничеству путем обмана третьего лица, то есть нового добросовестного приобретателя векселя.
Согласно ст. 30 УК РФ уголовная ответственность наступает только за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению. В соответствии с ч. 4 и 5 ст. 15 и ч. 3 и 4 ст. 159 УК РФ мошенничество относится к категории тяжких преступлений, если оно совершено с использованием своего служебного положения, в крупном размере, организованной группой, в особо крупном размере, -только в этих случаях может наступить уголовная ответственность [4]. По нашему мнению, для эффективного привлечения к ответственности за приготовление к мошенничеству, совершенному при вексельной форме расчетов, которая является частью безналичной формы расчетов и, учитывая повышенную степень общественной опасности обмана и злоупотребления доверием при совершении данного деяния с использованием векселей, было бы оптимально предусмотреть в ч. 3 ст. 159 УК РФ такой квалифицирующий признак, как мошенничество, совершенное «при безналичной форме расчетов». Именно так законодатель смог бы вполне логично перевести мошенничество с использованием векселей из преступлений средней тяжести в категорию тяжких преступлений.
Принуждение к составлению векселя незаконными действиями и завладение составленным вследствие этого векселем также квалифицируется по-разному. Если исходить из того, что вексель имеет силу с момента его сознательной выдачи векселедателем, то принуждение к его составлению должно рассматриваться, при наличии квалифицирующих признаков, как принуждение к участию в приготовлении преступления. Ни само принуждение, ни участие в приготовлении преступления по принуждению не составляют уголовно наказуемых деяний, поэтому квалификации подлежит только завладение таким векселем с целью совершения мошенничества с признаками ч. 3 или 4 ст. 159 УК.
Передача липы векселя третьему лиц у, когда передающему известно, что он является безосновательным документом в настоящее время - это весьма распространенная ситуация в отечественной вексельной практике. Под безосновательным в собственном
смысле этого слова векселем понимается документ, оказавшийся в обороте без достаточного правового основания. Например, в анализировавшихся нами случаях шла речь о безосновательных векселях, то есть оказавшихся в обороте против воли их составителя. На практике чаще всего они называются безденежными.
Вексель может называться безосновательным и по другой причине, вследствие утраты в процессе обращения своей основательности из-за неисполнения первым приобретателем векселя обязанности, в расчете на которую данный документ был выдан. Если покупатель в оформление своего обязательства оплатить товар выдал продавцу вексель, который продавец получил, однако впоследствии не исполнил своей обязанности по поставке товара [5], обязанность покупателя оплачивать вексель, платить за него покупную цену, естественно, отпадает за отсутствием основания. Таким образом, основание возникновения вексельного обязательства отпало после возникновения самого обязательства. Из-за того, что данный случай отпадения основания вексельного обязательства - невыполнение обязанности товарной поставки - является на практике самым распространенным, векселя, основание которых отпало впоследствии, называют бестоварными. Когда же лицо, уже получившее по векселю платеж, откажется передавать его плательщику и индоссирует его добросовестному приобретателю - данная ситуация тоже будет означать безосновательный вексель. В основном, об образовавшейся неосновательности векселя знают только непосредственные участники правоотношения, из которого был выдан вексель, а потому и возражениями из безосновательности можно мотивировать отказ в платеже только тогда, когда требование о нем заявляется непосредственным участником этого правоотношения (например, первым приобретателем векселя, лицом, получившим платеж).
Имеется и другое значение характеристики векселя как «безосновательного», используемое для описания векселей, выданных без надлежащего экономического обоснования. Так, например, два безусловно доверяющих друг другу лица могут договориться о том, что одно из них выдает другому вексель, а это другое, являющееся приоб-
ретателем, продает вексель, использует полученные деньги в собственной предпринимательской деятельности и к сроку платежа за счет полученной им прибыли выкупает его, оплачивая вексель. Безусловно, лицо, выдающее такой вексель, должно, прежде всего: 1) доверять деловой репутации его приобретателя, будучи уверенным, что полученные деньги он использует в производительных целях и окажется способным оплатить вексель; 2) доверять его честному слову, не сомневаться в том, что полученные им средства не будут похищены. Помимо этого, выдать такой вексель может согласиться только лицо, желающее оказать безвозмездную помощь благосостоянию того приобретателя, кого оно предполагает снабдить этим векселем. Именно поэтому данные векселя, именуемые «дружескими или приятельскими», могут применяться только лицами, пользующимися не только безусловным доверием друг друга, но и стремящимися к бескорыстному сотрудничеству и взаимопомощи. В ситуациях, когда лица изначально не желают выходить за рамки деловых отношений, дружеские векселя могут преобразовываться в векселя встречные. При совершении операции обмена векселями каждый из них является основанием выдачи другого документа, а оплата каждого осуществляется из средств, полученных от учета встречных векселей. В том же случае, когда стороны каких-либо сделок договариваются о том, что должник выдает кредитору вексель, тот имеет право предъявить его к взысканию только в случае неисполнения должником какого-либо обязательства. Данный вид именуется гарантийным векселем.
Правовая состоятельность дружеских, встречных и гарантийных векселей не может быть подвергнута никакому сомнению, чего нельзя сказать об их экономическом обеспечении. Если классический вексель выдается для оформления факта получения кредита под конкретную сделку, как правило, товарную, оформляющую коммерчески выгодную операцию, направленную на получение прибыли, то последние три названные вида векселей не имеют такого обеспечения. В случае предъявления их к платежу добросовестными приобретателями последние сталкиваются с честным словом и благими намерениями, векселем аналогичного содержания и фактически
уже нарушенным обязательством - «обеспечением» соответственно дружеского, встречного и гарантийного векселей. Распределение убытков, возникших у держателей таких векселей, регламентируется нормам гражданского права. При этом ни в одном из случаев данные нормы не позволяют полностью переложить их бремя только на векселедержателя, даже при грубой неосторожности с его стороны. Следовательно, налицо будет причинение ущерба имуществу векселедержателя со стороны лица, намеренно продавшего ему заведомо неосновательный вексель. Наиболее часто жертвами таких деяний становятся банки, поскольку именно они профессионально занимаются скупкой векселей с целью получения прибыли, ведя так называемый их учет векселей. Как бы банки ни старались проверять все принимаемые к учету векселя на предмет их основательности, нередко бывает, что среди нормальных товарных векселей в их сферу попадают встречные, гарантийные и дружеские векселя, а еще чаще всего безденежные и бестоварные их разновидности.
На наш взгляд, лицо, которое не знало и не могло знать о его безосновательности, а будучи осведомленным об этом факте не приобрело бы вексель или приобрело бы за меньшую цену или на иных, более льготных для него условиях, должно при неполучении по этому векселю платежа признаваться понесшим имущественный ущерб, причиной которого явился преднамеренный обман, выразившийся в недобросовестном поведении стороны, не сообщившей при совершении сделки о существенном недостатке ее предмета [6]. Таким образом, отчуждение безосновательного, в широком смысле слова векселя, которое повлекло обогащение отчуждателя за счет средств, которые мог бы сохранить приобретатель векселя, зная о недостатках покупки, представляет собой частный случай состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ. Исходя из этого, уже только лишь предложение приобрести безосновательный вексель (предъявление его к учету) будет составлять покушение на мошенничество1 [5, с. 409].
1 В случае передачи гарантийного векселя злоупотребление доверием состоит в нарушении соглашения о невозможности передачи векселя, которое является основанием для взыскания ущерба, причиненного
Помимо этого, учет гарантийного, безденежного и бестоварного векселей без права их обратного выкупа может причинить ущерб также и лицу, выдавшему соответствующий вексель. Данный случай будет иметь место тогда, когда лицо, выдавшее, например, гарантийный вексель, исполнит обязательство, им обеспечиваемое. Именно это исполнение позволит ему требовать возврата этого векселя от его приобретателя, чего последний, естественно, сделать не сможет из-за отчуждения им векселя третьему лицу. В том случае, когда гарантийный вексель будет предъявлен его добросовестным приобретателем к взысканию и векселедатель его оплатит, он понесет имущественный ущерб, причиной которого является индоссирование гарантийного векселя. Так как оно стало причиной обогащения индоссанта, также можно говорить о факте мошенничества, в данном случае - мошенничестве, совершенном путем злоупотребления доверием [7].
Признаки мошенничества будет иметь и передача векселя, оформленная индоссаментом любого типа. Для квалификации значимо, что такой индоссамент освобождал приобретателя векселя от возражений его правопредшественника. К этим индоссаментам относятся индоссамент классический (передаточный) и залоговый. Уголовно-правовая оценка этого деяния согласно ст. 176 УК РФ, как незаконное получение кредита, является неправильной, поскольку в ее диспозиции говорится, что данные действия заключаются в предоставлении кредитору заведомо ложных сведений о хозяйственном положении или финансовом состоянии заемщика «с целью сокрытия обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что предоставленная заемщику сумма не будет возвращена в срок» [8]. Сокрытие фактов безосновательности векселей, предлагаемых для залога, не является сообщением ложных сведений о хозяйственном положении и финансовом состоянии заемщика и не способствует само по себе созданию в глазах кредитора неправильного представления о платежеспособности заемщика. Обладание заемщика безосновательными векселями не может расцениваться и как свидетельство того, что сумма кредита не может быть возвращена заемщи-
состоявшейся передачей; это соглашение о распределении бремени ответственности по векселю.
ком в срок. Залог - это всего лишь способ обеспечения исполнения обязательств, используемый на «крайний случай». Наиболее оптимальной является ситуация, когда кредит возвращается заемщиком самостоятельно, а не из выручки от реализации предмета залога.
По указанным причинам один лишь факт получения кредита под залог необеспеченных векселей не может квалифицироваться не только по ст. 176, но и даже по ст. 159 УК РФ, т. е. не составляет даже мошенничества, поскольку получение кредита не есть хищение денег - последнее представляет собой неправомерное завладение чужими деньгами, в то время, как кредит и заем - результат совершения правомерных сделок. Вопрос о покушении на мошенничество может быть поставлен только при доказанности того, что залогодатель сознательно предоставил в залог безосновательные векселя, а также доказанности умысла на неисполнение обязательства, обеспеченного залогом безосновательных векселей. При нарушении обязательства, обеспеченного залогом безосновательных векселей, необходимо доказать увеличение имущества залогодателя (должника) и уменьшение имущества кредитора. Последнее может быть доказано в том случае, если заложенные ему векселя не были оплачены [9]. По нашему мнению, факт неоплаты векселей по мотиву их безосновательности должен считаться моментом совершения мошенничества. Если же оплата безосновательных векселей, предъявленных добросовестным приобретателем, все-таки последует, то необходимо помнить, что такая оплата причиняет ущерб векселедателям. Безусловно, они имеют право обвинить своего контрагента в лице первого приобретателя векселей в совершении мошенничества путем обманной передачи безосновательного векселя.
Часто фиксируются в нашей стране и случаи предъявления к взысканию безосновательного векселя его первым приобретателем, даже произведенное его первым приобретателем, что может стать причиной противоправного завладения имуществом векселедателя. Лицо, знающее о безосновательности векселя и, тем не менее, предъявляющее его к взысканию, не может не осознавать неправомерности собственных требований. Таким образом, его действия по предъявлению дан-
ного векселя к взысканию имеют своей целью неосновательное приобретение имущества за счет уменьшения имущества векселедателя. Векселедатель может согласиться с требованиями лица и уплатить требуемую у него сумму в силу недостаточной правовой грамотности или будучи введенным в заблуждение ложными заверениями векселедержателя о правах и обязанностях из векселя. В этом случае неправомерное завладение чужим имуществом происходит путем обмана и, отчасти, злоупотребления доверием должника, когда тот, доверяя векселедержателю, не предпринимает попыток выяснить у третьих лиц, каково в действительности состояние юридического урегулирования вопроса. Итак, первый случай должен квалифицироваться как мошенничество по ст. 159 УК РФ, и оно будет считаться совершенным (оконченным) тогда, когда векселедатель оплатит вексель. Сам же факт предъявления безосновательного векселя с требованием его оплаты составляет покушение на совершение мошенничества.
Определяющим при квалификации факта выдачи дружеского или встречного векселя является то, что данное деяние совершается по предварительному сговору двух лиц, а именно векселедателя и первого приобретателя. В ситуациях с нормальным дружеским или встречным векселем стороны не стремятся к хищению чьего-либо имущества, стремятся к цели в виде получения необеспеченного кредита, с последующим его возвратом. Сам умысел на хищение появляется как правило позднее - после того, как станет очевидной невозможность выполнения обязательств по возврату кредита и оплате векселя. Случаи, когда договоренность о выдаче дружеского или встречных векселей преследует уголовно наказуемое стремление к хищению, гипотетические.
Несмотря на доказанность умысла, следует помнить, что вследствие только выдачи дружеского или встречных векселей невозможно хищение чьего бы то ни было имущества. Для того чтобы оно произошло, данные виды векселей необходимо кому-либо продать или заложить. Даже предварительная договоренность с банком об их учете не меняет ситуации. Поэтому саму по себе выдачу дружеского или встречного векселей нельзя квалифицировать не только как оконченное преступление, но и даже как покушение на
хищение. На наш взгляд, квалифицировать это деяние необходимо как приготовление к хищению имущества третьего лица, которому эти векселя удастся продать, совершенное в форме мошенничества. Ответственность за приготовление к мошенничеству наступает только в случаях приготовления к данному деянию с квалифицирующими признаками, предусмотренными законодателем в ч. 3 и 4 ст. 159 УК РФ.
Векселедержатель, получивший платеж, может договориться с векселедателем, который этот платеж произвел, о том, чтобы последний не забирал у него вексель. Для векселедателя эта ситуация представляет опасность, поскольку векселедержатель может индоссировать вексель добросовестному приобретателю и тем самым создать предпосылки для исполнения обязанности векселедателя повторить оплату. Поэтому сознательное сохранение векселедателем такого документа в руках у векселедержателя возможно только тогда, когда он твердо уверен в том, что векселедержатель изберет другой вариант поведения, а именно предъявит регрессный иск из факта неплатежа по векселю к индоссантам и авалистам. Для этого необходимо лишь совершение протеста векселя, каковой последует немедленно после отказа векселедателя нотариусу производить платеж. Имея на руках опротестованный вексель и акт о протесте, векселедержатель получает возможность взыскать сумму векселя еще раз с одного или нескольких должников, обязанных в порядке регресса, а полученный в результате этого доход делится между векселедателем и взыскателем. Совершение именно такого «взыскания» должно квалифицироваться как мошенничество; обращение в суд с иском о взыскании, закончившееся неудачей, покушение на мошенничество; сам факт оставления векселя после оплаты на руках получателя платежа для совершения в будущем хищения - приготовление к совершению мошенничества [1, с. 43-44; 2, с. 32-41].
Резюмируя проведенный анализ проблем квалификации мошеннических посяга-
тельств, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием при вексельной форме расчетов, мы можем констатировать:
1. Особенности квалификации деяний, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием векселедателем простого век-
селя, заключаются: а) в получении денежных средств (отсрочки уплаты денежных средств), оформленных векселем, при наличии умысла не оплачивать вексель должно квалифицироваться как покушение на совершение мошенничества; неоплата векселя, предъявленного его держателем при наступлении срока платежа, составляет оконченное мошенничество; б) в получении чужого имущества векселедателем, выдавшим заведомо неправильно составленный вексель, повлиявший на неверное представление приобретателей о характере обязательства, а в случае подлога подписи - о самом факте существования обязательства и его субъекта, квалифицируется как мошенничество.
2. Предлагаем различные варианты квалификации деяний, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием первым приобретателем векселя: 1) а) передача векселя, составленного по воле векселедателя, но оказавшегося в обороте против его воли, недобросовестным приобретателем по индоссаменту добросовестному приобретателю, которому векселедатель не сможет противопоставить возражения, основанные на отсутствии основания вексельного обязательства, может квалифицироваться как приготовление к мошенничеству (ч. 1 ст. 30 и
ч. 3 или 4 ст. 159 УК РФ) путем обмана третьего лица (нового добросовестного приобретателя векселя); б) завладение недобросовестным приобретателем векселем, составленным против воли векселедателя с целью совершения хищения, квалифицируется как приготовление к мошенничеству только при наличии признаков, предусмотренных ч. 3 или 4 ст. 159 УК РФ; 2) передача векселедержателем заведомо безосновательного векселя третьему лицу, повлекшая обогащение отчуждателя за счет средств, которые мог бы сохранить приобретатель векселя, зная о недостатках покупки, представляет собой частный случай мошенничества. Одно лишь предложение приобрести безосновательный вексель (предъявление его к учету) необходимо квалифицировать как покушение на мошенничество; 3) получение кредита путем сознательного предоставления в залог безосновательных векселей квалифицируется как покушение на мошенничество. Факт неоплаты векселей по мотиву их безосновательности должен считаться моментом совершения
мошенничества; 4) предъявление безосновательного векселя с требованием его оплаты составляет покушение на мошенничество. Хищение имущества путем обмана и злоупотребления доверием псевдодолжника в результате предъявления безосновательного векселя квалифицируется как мошенничество (ст. 159 УК РФ).
3. Особенности квалификации посягательств, совершенных путем обмана и злоупотребления доверием по предварительному сговору векселедателя и одного из векселедержателей, сводятся к следующему: 1) выдача дружеского или встречного векселя, совершенная по предварительному сговору двух лиц - векселедателя и первого приобретателя - квалифицируется как приготовление к хищению имущества третьего лица в форме мошенничества; 2) оставление векселя после оплаты на руках получателя платежа для совершения в будущем хищения имущества авалиста квалифицируется как приготовление к совершению мошенничества; обращение векселедержателя в суд с иском о взыскании имущества векселедателя, погасившего вексель, закончившееся неудачей, квалифицируется как покушение на мошенничество; «взыскание» имущества авалиста в порядке регресса представляет собой мошенничество.
1. Белов В.А. Вексельные преступления // Законодательство. 1997. № 5. С. 35-44.
2. Белов В.А. Преступления, совершаемые первым приобретателем векселя // Законодательство. 1997. № 3. С. 32.
3. Свядосц Ю.И. Ценные бумаги и оборотные документы / под ред. Е.А. Васильева. М., 1993. С. 207.
4. Комментарий к УК РФ / отв. ред. А.В. Наумов. М., 1996. С. 409.
5. Комментарий к УК РФ / под ред. Г. А. Кригер. М., 1996. С. 408.
6. Полянский Н.Н. Вексельные злоупотребления // Право и жизнь. 1926. № 1. С. 84.
7. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А.М. Яковлева. М., 1997. С. 449.
8. Право залогодержателя требовать оплаты заложенных ему векселей предусмотрено в ст. 19 «Положения о векселях» // Свод Законов СССР. Т. 5.
9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В.Н. Кудрявцева. М., 1998. С. 723.
Поступила в редакцию 18.01.2008 г.
Aseev A.A. Correct qualification of swindle encroachments committed by deceit and breach of confidence at a bill form of payments in counteraction to economic criminality. The author analyzes topical problems of qualification of swindle encroachments committed by deceit and breach of confidence at a bill form of payments. Positive foreign experience of some countries is investigated. Offers on optimization of counteraction are made.
Key words: qualification, swindle encroachments committed by a deceit and breach of confidence at a bill form of payments, counteraction to economic criminality.
