CC BY
233
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Практика применения когнитивного интервью для работы с подозреваемым Болатханова К. Р.
Болатханова Кристина Руслановна / Bolathanova Christina Ruslanovna — магистрант, кафедра уголовно-правовых дисциплин, юридический факультет, Российский государственный социальный университет, г. Москва
Аннотация: данная статья посвящена изучению практики проведения когнитивного интервью и ее применения в работе с подозреваемыми. В материале рассмотрены результаты практических исследований, доказывающих преимущество методики когнитивного интервью при допросе подозреваемых.
Ключевые слова: допрос; когнитивная психология; криминалистика; практика; когнитивное интервью; подозреваемые.
Когнитивное интервью зачастую представляют на популярных телевизионных шоу как нечто магическое или же мистическое, что позволяет раскрывать преступления. Однако на самом деле данная методика основана на вполне обоснованных принципах когнитивной психологии. Когнитивное интервью является хорошо выверенной техникой сбора информации, которая была испытана детальным образом в более чем сотни лабораторных экспериментов, большинство из которых были проведены в Соединенных Штатах, Англии, Германии и Австралии. В этих исследованиях добровольцы, исполняющие роль свидетелей (как правило, студенты колледжа, но не всегда), наблюдали либо нечто реальное, безобидное событие вживую или же видеоматериал с изначально смоделированным преступлением. Вскоре после этого (в пределах от нескольких часов до нескольких дней), свидетели были опрошены обученными исследователями, либо опытными офицерами полиции, которые ранее имели опыт применения и ведения когнитивного интервью. Контрольное интервью, проводимое для сравнения результатов, было составлено по образцу типичного полицейского интервью или общепринятого протокола собеседования, таких как «Меморандум Великобритании» о надлежащей практике. В рамках данных исследований, когнитивное интервью, как правило, позволяло получить от 25 до 50% более корректных показаний, чем контрольное интервью. Эффект был чрезвычайно надежным: из 55 экспериментов, рассмотренных в ходе эксперимента, проведенного в 1999 году, в 53 случаях установлено, что когнитивное интервью дало больше информации, чем контрольное (средний рост при этом составил 34%).
Второй сводный анализ данных экспериментов, состоявшихся в 2010 году, при рассмотрении более широкой выборки исследований показал аналогичные результаты. Не менее важен тот факт, что точность показаний, полученных от когнитивных интервью, была столь же высока, как и от контрольных. Помимо этого было выявлено, что техника когнитивного интервью, как правило, не способствует созданию ложных воспоминаний. Вместо этого данный метод способствует снижению вопросов, вводящих в заблуждение, в некотором смысле оберегая свидетеля от непреднамеренно ошибочных ответов.
Исследователи связывают полученные результаты с использованием контекста восстановления, который направляет свидетелей обратно к исходной записи в памяти, а также с большим упором на открытые вопросы.
В дополнение к лабораторным исследованиям, было проведено два полевых испытания, в рамках которых были проведены интервью с жертвами и свидетелями реальных преступлений. Данные эксперименты подтвердили эффективность техники когнитивного интервью. В первом исследовании приняли участие шестнадцать опытных детективов из городского департамента полиции штата Флорида. Было записано несколько интервью, взятых в основном, у потерпевших или свидетелей кражи кошельков или же ограблений. Затем детективы были разделены на две эквивалентные группы, основанные на оценках их дедуктивных способностей и объективных оценках качества интервьюируемых (количество показаний на записях интервью). При этом одна из двух групп проходила обучение технике ведения когнитивного интервью, в то время как другая нет.
Хотя эти две группы были сопоставимы до тренинга по технике когнитивного интервью, тренированная группа детективов получила из показаний свидетелей на 63% больше
информации, чем неподготовленная группа. Кроме того, обученные детективы установили на 48% больше фактов после тренировки, чем до неё. Из семи подготовленных сыщиков шесть значительно улучшили свои навыки (34% - 115%). И лишь один детектив, который не изменил своего стиля интервьюирования, не улучшил свои результаты.
Исследование, проведенное параллельно, состоялось в Англии. В эксперименте приняли участие опытные следователи полиции. В ходе исследования была произведена запись ряда интервью до и после тренировки по технике когнитивного интервью (или взятых сотрудниками, не приходивших её).
Было выявлено, что стили опроса следователей резко изменились в результате обучения технике когнитивного интервью. По сравнению с неподготовленной группой, а также по собственным результатам до тренинга, группа обученных технике когнитивного интервью следователей:
1) задала меньше вопросов;
2) большую часть заданных вопросов составили открытые вопросы;
3) задала меньше наводящих вопросов;
4) инициировала больше пауз.
Эти изменения в стиле интервьюеров также сопровождались увеличением объема информации, полученной от свидетелей. Группа следователей, прошедших тренировку по ведению техники когнитивного интервью, получила на 55% больше информации, чем до тренировки, и на 14% больше информации, чем после знакомства с данной методикой.
Помимо позитивных данных в работе со свидетелями, исследователями был поставлен вопрос о социальных качествах техники когнитивного интервью. Для решения этой проблемы [3] был проведён эксперимент, где был проведён контент-анализ записей дачи показаний свидетелей с использованием техники когнитивного интервью в сравнении со стандартным полицейским протоколом ведения интервью. В ходе исследования слушатели оценили доверие свидетелей по нескольким параметрам (например, точность памяти, уверенность, интеллект, надежность).
В двух отдельных экспериментах, в одном из которых свидетелями выступали дети, а в другом взрослые, отсутствовала разница в установленном доверии. Отсутствие различий не было последствиями невосприимчивости к сведениям, а скорее, менее манипуляторному стилю ведению интервью. Это находка стала счастливой случайностью, но позже сыграла значимую роль в развитии техники когнитивного интервью.
В действительности, одно из исследований, проведенное в Великобритании и Северной Ирландии, показало, что заявители в большей степени доверяют уголовному расследованию, в ходе которого к ним была применена техника когнитивного интервью, нежели тем, где имело место быть стандартное полицейское интервью [19]. Также есть основания полагать, что сами свидетели будут впоследствии рассматривать опыт интервью более благоприятно [4]. Это важно, потому что у них также останется более благоприятное впечатление о работе полицейского департамента и, следовательно, они будут в большей степени склонны помогать полиции в будущем. Кроме того, недавние исследования показали связь между степенью лояльности потерпевших к полиции и снижением вероятности возникновения посттравматического синдрома [11].
Таким образом, преимущества когнитивного интервью были обнаружены неоднократно различными исследованиями, проведенными с участием свидетелей из различных групп населения, а также в различных географических и социальных условиях. Когнитивное интервью позволяет получить значительно больше информации, чем применение типичного протокола полиции при ведении интервью. При этом, можно с уверенностью говорить о сохранении того же или даже достижении более высокого уровня точности показаний по сравнению с обычными интервью полиции. Когнитивные интервью благодаря исследованиям с участием внешних наблюдателей, признаны менее манипулятивными, чем стандартные методы ведения интервью, а сами опрашиваемые расценивают опыт подобного опроса более благоприятно.
Безусловно, техника когнитивного интервью не лишена проблем. Например, недавние исследования показали, что общий метод ведения когнитивного интервью не является эффективным для лиц с диагнозом аутизм и смежного спектра расстройства [13]. Однако последующие исследования показали, что это подобные нюансы могут быть в значительной степени устранены с помощью физического присутствия этих свидетелей на месте преступления для последующего проведения когнитивного интервью [12]. Изучение методов работы, с данной категорией опрашиваемых ведется параллельно с исследованиями, связанными с применением техники когнитивного интервью к больным с различными степенями заболевания Альцгеймера.
В свете общих выводов об эффективности техники когнитивного интервью, общий протокол был объединен с методами из научной литературы по выявлению обмана, для создания специализированного метода интервью для опроса подозреваемых. Когнитивное интервью подозреваемых позволяет интервьюеру непредвзято относиться к опрашиваемому в ситуациях, когда это еще непонятно, будет ли он честен или попытается в ходе интервью ввести следователя в заблуждение [10]. В такой технике используются те же принципы улучшения доступа к памяти и аспекты общения, что и при использовании обычного протокола когнитивного интервью для потерпевших и свидетелей.
Испытуемому предлагается генерировать большие объемы информации, прежде чем интервьюером будет задан вопрос. Это увеличивает возможность наблюдения за противоречивыми заявлениями, а также позволяет отслеживать любые изменения в поведении опрашиваемого от исходного уровня, если они произойдут.
Подобный подход снижает вероятность того, что следователь будет подвергать показания сомнению на основе предварительно выявленных фактов [9].
При когнитивном интервью подозреваемых также использует два метода из классического метода для сбора информации способами, не очевидными для субъекта, а именно составление картины происшествия и пересказа данной истории в обратном хронологическом порядке. Вполне логично предположить, что лицам, пытающимся изначально ввести интервьюера в заблуждение, приходится использовать свои ограниченные когнитивные ресурсы для поддержания целостности ложной истории и одновременно контролировать реакцию интервьюера на историю, в то время как честные люди будут опираться только на память. Элемент составления изначальной картины происшествия и обратный пересказа данной истории дают возможность отследить затруднения субъекта при выполнении этих неожиданных задач с последующим увеличением уровня когнитивной нагрузки [18].
Важно учитывать, что сам факт возникновения затруднений у подозреваемого - «признаки» обмана, являются лишь красными флажками (иногда называемые «горячими точками»). Они должны контролироваться на протяжении всего интервью, тем самым склоняя общее представление интервьюера о содержании в словах субъекта истины и обмана [6]. То есть, в некоторых случаях даже самые честные люди будут испытывать тяжелую когнитивную нагрузку, чтобы восстановить истинные воспоминания. При этом, некоторые люди могут не испытывать подобную когнитивную нагрузку, при изложении своих ложных воспоминаний [17].
Существует восемь этапов ведения когнитивного интервью подозреваемого:
1. Раппорт (Введение). Для совместного опроса свидетелей, интервьюер изначально пытается начать диалог на нейтральную тему непредвзятость образом. Кроме того, интервьюер наблюдает за поведением субъекта в ходе этого диалога, принимая его в качестве базового уровня. Изменение в поведении в дальнейшем может указывать на обман.
2. Рассказ. Исследования показывают, что подавляющее большинство людей предпочитают изложить лишь основные моменты истории или «голые факты» происшествия [7].
Типичное обоснование подобного сокращения рассказа состоит в том, что более подробное изложение представляется как попытка убедить интервьюера, или «продать» историю [2]. В отличие от этого, элементы когнитивного интервью приводят к просьбе повысить глубину изначального повествования, что располагает субъекта к подробному изложению. Более подробная информация обеспечивает возможность фиксировать противоречивые данные и/или детали, которые впоследствии выступают в роли компрометирующих или заведомо ложных.
При этом интервьюеры часто пытаются контролировать ход интервью, а не поощрять подозреваемого и говорить более подробно [15]. Для того чтобы стимулировать этот процесс, интервьюер должен использовать «расширители» и другие подсказки, чтобы повествование шло так долго, насколько это возможно («На самом деле ... расскажите мне больше об этом»).
3. Рисование (составление эскиза). Запрос интервьюера для иллюстрации рассказа на следующей стадии является неожиданным для субъекта. Исследования показывают, что неожиданные запросы могут оказаться трудным для субъекта, пытающегося ввести следствие в заблуждение, отчасти потому, что неожиданные запросы увеличивают когнитивную нагрузку [16]. Люди, преднамеренно идущие по пути обмана, намного чаще, чем честные, проявляют чрезвычайные трудности при создании рисунка/схемы. Попытки составить визуальный контент из основных элементов их рассказа способствуют выявлению большего количества несоответствий, а в случае с субъектами, отталкивающимися от воспоминаний, позволяют добиться новых деталей в истории.
4. Последующий брифинг по итогам, открытые вопросы. Последующие открытые вопросы задаются для сбора информации, а не в качестве конфронтации для сохранения импульса к
78
генерации дополнительной информации у подозреваемого. Обманщики, как правило, пытаются ответить на эти вопросы как можно короче, не предлагая много нового с точки зрения деталей [1]. Честные же люди в отличие от них могут разработать вопрос по-новому и предоставить дополнительную информацию.
5. Техника реверсивного рассказа. Когда все сцены из рассказа были описаны в ходе предыдущего допроса, интервьюер прибегает к технике обратного порядка как еще одно средство для активизации памяти субъекта и получения дополнительной информации. Исследования показывают, что люди пытающиеся ввести в заблуждение, испытывают значительные трудности, рассказывая свои сфабрикованные истории в обратном порядке.
6. Вызов. Данный элемент интервью представляет собой вопрос, заданный о несоответствиях, признательных показаниях и / или с учетом имеющихся внешних улик. Ни один из этих фактов не должен быть оглашен до этого момента в интервью [8]. В соответствии с методом когнитивного интервью, интервьюер должен задавать вопрос мягким голосом, уважительно, и эффективно использовать паузу, сохраняя фокусировку на объекте. Учитывая, что интервью было проведено в стиле сбора информации с использованием «совместной работы» интервьюер должен задать вопрос с призывом «помоги мне понять это». Подобная процедура повышает вероятность дополнительных непоследовательных заявлений, поскольку она не допускает целостного всеобъемлющего объяснения от обманщика.
7. Обзор. Резюме интервью должно быть оформлено, как и в обычном когнитивном интервью. Это возможность для субъекта исправить любые неточности и вспомнить дополнительные факты. При работе с подозреваемым, интервьюер имеет возможность намеренно изменить не уличающий элемент истории субъекта, чтобы проверить, станет ли субъект спонтанно исправлять неточность [14]. Лица, пытающиеся обмануть следствие, более часто, чем субъекты противоположного типа, попытаются согласиться с резюме с целью быстрее закончить интервью, при этом, не исправляя неточность.
8. Завершение. Если субъект оказался правдивым, интервьюер будет благодарить за то, что тот сотрудничал с ним. Если субъект вёл себя обманчиво, интервьюер будет говорить о том, что он разочарован и будет проявлять внутреннюю обеспокоенность на фоне негативных эмоций. В последнем случае, интервьюер будет пытаться объяснить субъекту, что было бы лучше для него, сказать правду сейчас, а не позже.
Эмпирический тест когнитивного интервью подозреваемого.
В первой эмпирической проверке с помощью когнитивного интервью подозреваемых, шесть обученных интервьюеров провели эксперимент с 20 участниками, которые были проинструктированы, с целью описать недавнее событие, произошедшее с ними, и отдельно описать полностью сфабрикованное событие [5].
Интервьюеры оценили вероятность правдивости участников на каждом из первых шести этапов протокола когнитивного интервью подозреваемых. Результаты показали, что субъекты имели лишь небольшой шанс на не выявление обмана после описательной стадии (в соответствии с прошлыми исследованиями по детекции лжи), но повышенная точность систематического подхода на протяжении оставшейся части интервью показала почти идеальный уровень декриминализации. Данные результаты демонстрируют высокий потенциал протокола когнитивного интервью подозреваемого для оценки вероятности обмана во время проведения следственных интервью. Дальнейшее изучение когнитивного интервью подозреваемых приветствуется, так как является полностью оправданным с научной точки зрения.
Литература
1. Colwell K., Hiscock-Anisman C. K., Memon A., Taylor L. & Prewett J. Assessment Criteria Indicative of Deception (ACID): an integrated system of investigative interviewing and detecting deception. Journal of Investigative Psychology and Offender Profiling, 2008. P. 167-180.
2. Colwell K., Hiscock-Anisman C., Memon A., Woods D. & Michlik P. M. Strategies of impression management among deceivers and truth-tellers: How liars attempt to convince. American Journal of Forensic Psychology, 2006. P. 253-260.
3. Fisher R. P., Mello E. & McCauley M. L. Are jurors' perceptions of eyewitness credibility affected by the cognitive interview? Psychology, Crime and Law, 1999. P. 167-176.
4. Fisher R. P. & Geiselman R. E. The cognitive interview method of conducting police interviews: Eliciting extensive information and promoting therapeutic jurisprudence. International Journal of Law and Psychiatry, 2010. P. 321-328.
5. Geiselman R. E. Rest and eyewitness memory recall. American Journal of Forensic Psychology, 2010. P. 65-69.
6. Geiselman R. E. The cognitive interview for suspects (CIS). American College of Forensic Psychology, 2012. P. 1-16.
7. Geiselman R. E., Musarra E., Berezovskaya N., Lustig C. & Elmgren S. Training laypersons to detect deception in oral narratives and exchanges - II. American Journal of Forensic Psychology, 2013. P. 1-15.
8. GranhagP. A., StromwallL. A. & HartwigM. The SUE technique: The way to interview to detect deception. ForensicUpdate, 2007. P. 25-29.
9. Kassin S. M., Dror I. E. & Kukucka J. The forensic confirmation bias: Problems, perspectives, and proposed solutions. Journal of Applied Research in Memory and Cognition, 2013. P. 42-52.
10. Kassin S. M., Goldstein C. J. & Savitsky K. Behavioral confirmation in the interrogation room: On the dangers of presuming guilt. Law & Human Behavior, 2003. P. 187-203.
11. Kunst M. J. J., Rutten S. & Knijf E. Satisfaction with the initial response and development of posttraumatic stress disorder symptoms in victims of domestic burglary. Journal of Traumatic Stress, 2013. P. 111-118.
12. Maras K. L. & Bowler D. M. Context reinstatement effects on eyewitness memory in autism spectrum disorder. British Journal of Psychology, 2012. P. 330-342.
13. Maras K. L. & Bowler D. M. The cognitive interview for eyewitnesses with autism spectrum disorder. Journal of Autism and Developmental Disorders, 2010. P. 1350-1360.
14. Shafer J. R. & Navarro J. Advanced interviewing techniques (2nd Ed). Charles Thomas Publishers: Springfield Il, 2012.
15. Snook B., Luther K., Quinlan H. & Milne R. Let'em talk! A Field study of police questioning practices of suspects and accused persons. Criminal Justice and Behavior, 2012. P. 1328-1339.
16. Vrij A. & Granhag P. A. Eliciting cues to deception and truth: What matters are the questions asked. Journal of Applied Research in Memory and Cognition, 2012. P. 110-117.
17. Vrij A., Leal S., Granhag P. A., Mann S., Fisher R. P., Hillman J. & Sperry K. Outsmarting the liars: The benefit of asking unanticipated questions. Law and Human Behavior, 2009. P. 159-166.
18. Vrij A., Leal S., Mann S., Warmelink L., Granhag P. & Fisher R. Drawings as an innovative and successful lie detection tool. Applied Cognitive Psychology, 2010. P. 587-594.
19. Westera N. J., Kebbell M. R. & Milne R. Interviewing rape complainants: Police officers' perceptions of interview format and quality of evidence. Applied Cognitive Psychology, 2011. P. 917-926.
Криминологическая характеристика мошенничества Чужмарова А. А.
Чужмарова Алиса Андреевна / Chuzhmarova Alisa Andreyevna — магистрант, Юридический институт Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Сыктывкарский государственный университет им. Питирима Сорокина, г. Сыктывкар
Аннотация: в статье рассматривается мошенничество с точки зрения криминологической науки, описываются особенности, закономерности, а также даётся характеристика личности мошенника.
Ключевые слова: мошенничество, криминология, личность преступника.
Мошенничество - хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием.
На сегодняшний день количественное и качественное преобразование преступности значительно усложняет работу правоохранительным органам. Это связано с тем, что мошенничество отличается многообразием видов, адаптивностью и способностью к модернизации в зависимости от сфер проникновения.
Необходимость криминологической характеристики мошенничества обусловлена распространением данного преступления во всех сферах общественной жизни. Определения причин, обстоятельств, свойств и закономерностей совершения мошенничеств, характеристика
