CC BY
102
УДК 159.9.07
И.В. Новицкая
аспирант, кафедра педагогической и возрастной психологии, Днепропетровский национальный университет им. О. Гончара, Украина
ОБОСНОВАНИЕ СПОСОБА МОДЕЛИРОВАНИЯ ЛОЖНЫХ СООБЩЕНИЙ
В ЛАБОРАТОРНЫХ УСЛОВИЯХ И ПУТИ ПРОВЕРКИ ЕГО ВАЛИДНОСТИ
Аннотация. Приводится классификация экспериментальных планов порождения ложных сообщений в лабораторных условиях в зависимости от типа переменных, которыми манипулирует экспериментатор. Описан авторский экспериментальный план порождения ложных сообщений, основанный на эмоциональной значимости темы для коммуниканта, и способ проверки его валидности психолингвистическим анализом.
Ключевые слова: правда, ложь, экспериментальный план, валидность, коммуникант.
E.V. Novitskaja, Oles Honchar Dnipropetrovsk national university, Ukraine
SUBSTANTIATION METHOD OF MODELING FALSE REPORTS IN THE LABORATORY AND
WAYS TO VERIFICATE ITS VALIDITY
Abstract. The classification of experimental plans of product of false messages in laboratory depending on the variables which manipulates by the experimenter is presented. Author's experimental plan product of false messages which is based on the importance of emotional relevance the theme for the communicant and way to check its own validity by the methods of psycholinguistic analysis methods is described.
Keywords: lie, true, experimental plans, validity, communicant.
Распознавание лжи является актуальной психологической задачей, которая традиционно решалась в двух направлениях исследований. С одной стороны, изучались особенности поведения коммуниканта, свидетельствующие о наличии у него намерения ввести в заблуждение. Исследования в этой сфере представлены особенностями невербального поведения и эмоциональных проявлений в моменты ложных высказываний (психологический подход), психолингвистическими характеристиками речи в моменты порождения спонтанных и подготовленных высказываний (психолингвистический подход) и закономерностями функционирования организма релевантными состоянию эмоционального напряжения (психофизиологический подход) [6] . Вторая область исследований связана с особенностями реципиента, которые влияют на успешность распознавания скрытой информации. Сюда входит изучение способности личности к распознаванию правды-лжи и личностных свойств, влияющих на успешность выполнения этой задачи (личностно ориентированный подход), а также обучение специальным техникам проведения интервью (подход, основанный на повышении когнитивной нагрузки) [20].
Исследования коммуниканта в ситуации введения в заблуждение представлены достаточно широко, в то время как другая сторона общения - распознаватель сообщений - практически не изучалась [6, 9]. Этому есть достаточно много причин, одна из которых - сложность создания стимульного материала для демонстрации испытуемым с целью изучения их уровня успешности распознавания лжи [6]. Далеко не все иссле-
дователи, изучающие особенности распознавания дезинформации, используют в своих экспериментах реальные ситуации введения в заблуждение, полученные в «полевых» условиях, например, записи допроса подозреваемых в ходе следствия. Это объясняется сложностью получения видеозаписей такого типа [4]. Гораздо чаще в исследованиях ситуации введения в заблуждение моделируются в лабораторных условиях: исследователь сам выбирает коммуникантов и предлагает им заведомо истинно или ложно высказаться по определенной тематике.
Подобные экспериментальные планы подвергаются критике из-за низкой ва-лидности полученных материалов: «творцы» сообщений, как правило, низко мотивированы на выполнение задания, темы выступлений им мало интересны. С другой стороны, распознаватели сообщений также часто характеризуются низкой мотивацией и принимают решение о честности человека, которого они видят впервые в жизни в течение короткого времени, не имея представления о его «типичном» поведении. Поэтому уровень успешности распознавания лжи, установленный при помощи стимульного материала такого рода, может оказаться недостоверным из-за «искусственности» и удаленности от реальных условий введения в заблуждение при межличностном взаимодействии [2].
Целью статьи является классификация экспериментальных планов моделирования ситуаций введения в заблуждение и обоснование собственного подхода к порождению дезинформационных сообщений в лабораторных условиях, основанного на эмоциональной значимости темы выступления для коммуниканта, с последующей проверкой его валидности методами психолингвистического анализа.
Экспериментальные планы, используемые в психологии для моделирования ситуаций введения в заблуждение. Одну из первых классификаций моделирования «искусственных» ситуаций лжи приводят Ю. Жуков и Д. Хренов [2]. Авторами описываются восемь экспериментальных планов, среди которых: «азиатские деньги» (испытуемому нужно убедить продавца, что странные деньги, которыми он расплачивается за товар, настоящие), «включение слова в тему доклада» (например, испытуемый должен ввести в заблуждение относительно своей настоящей профессии, в этой ситуации описание профессии дается правдиво, а ложью выступает именно принадлежность испытуемого к указанной профессии), «описание персонажа» (испытуемый, описывая изображение, должен добавить какой-то элемент, которого там на самом деле нет, или же дополнить сюжет из нескольких изображений); «отгадывание слова командой» (участники одной из команд получают по одному ключевому слову-стимулу, составляющему известную пословицу, которую они должны показать другой команде, не называя сами слова), «интервью» (с испытуемым проводится интервью, на которое он должен приготовить определенное количество ложных ответов) и др.
Попробуем привести собственную классификацию экспериментальных планов моделирования ситуации сокрытия информации, в основе которой находятся независимые переменные, которыми манипулирует экспериментатор.
1. Тип ситуации введения в заблуждение. О. Фраем [6] выделяется три таких ситуации: эмоциональная значимость выступления, когнитивная сложность и ситуация «высоких ставок», когда от успешности введения в заблуждение зависит дальнейшая судьба коммуниканта. Каждая из приведенных ситуаций имеет свою специфику прояв-
ления на вербальном и невербальном уровнях и приближает смоделированное в лаборатории исследование к реальным ситуациям коммуникации.
Среди экспериментальных планов с высокой эмоциональной значимостью темы выступления можно привести следующие: впечатления от фильма [11] (студенткам, учащимся на медсестер, демонстрировали фильм о хирургической операции, в течение которого они рассказывали интервьюеру, сидевший лицом к ним и спиной к экрану, что смотрят фильм о природе. Студенток мотивировали успешно скрывать негативные эмоции от просмотра фильма разъяснительной беседой о том, что в процессе своей будущей работы они будут сталкиваться с кровью и травмами, а от их выдержки зависит уровень тревоги пациентов). В похожем исследовании [3] коммуникантам демонстрировались не видеозаписи, а фотографии больных гангреной индивидов. Другой экспериментальный план касается лжи относительно приятных и неприятных для коммуниканта людей [15], где выступающему нужно было сначала рассказать о своем истинном отношении к ним, а затем рассказать о любимых людях как о врагах, а о врагах - как о друзьях. К этой группе планов можно отнести эксперименты с введением в заблуждение относительно своей биографии [16], где выступающему нужно было рассказать о себе как о «слишком» хорошем, или «слишком» плохом.
Второй тип ситуации связан с когнитивной сложностью выступления. К этим ситуациям можно отнести спонтанность или подготовленность речи коммуниканта [4-5], а также эксперименты с отстаиванием собственного мнения [13] (среди испытуемых проводилась дискуссия, в процессе которой у них формировались противоположные точки зрения касательно определенного вопроса. Затем им предлагалось сказать правду или ввести в заблуждение относительно своих взглядов. Те студенты, которым верили реципиенты, получали денежное вознаграждение).
Третий тип ситуаций введения в заблуждение очень сложный для выступающего, поскольку от успешности выполнения этой задачи зависят честь, свобода, а иногда даже его жизнь. В рамках этой ситуации практикуется экспериментальный план с «похищением» денег [18] (экспериментатор дает возможность испытуемому украсть деньги, оставляя их без присмотра. Затем обвиняет его в краже: часть испытуемых признает свою вину, однако некоторые из них продолжают убеждать в своей невиновности. Выступления последних записываются и в дальнейшем демонстрируются для распознавания лжи). К этой ситуации можно отнести также эксперименты с использованием телепрограмм [9] из цикла «криминальная хроника», где родственники пропавших без вести рассказывали о тяжести своей потери, а потом следствие устанавливало, что они сами были виноваты в похищении или даже убийстве родных.
2. Манипулирование уровнем мотивации испытуемых. Мотивированность коммуникантов является важным условием проявлений признаков лжи, которые, как показывают исследования [6-7], отсутствуют при введении в заблуждение относительно малозначимых или нейтральных для выступающего тем. Распознавание лжи в таких сообщениях сводиться к случайному угадыванию. Большое влияние на распознавание лжи имеет и уровень мотивации распознавателей, поскольку выполнение этой задачи требует активизации внимания, одновременной переработки информации разных модальностей и т.д.
В исследованиях экспериментатор обычно использует для мотивации коммуни-
кантов денежное вознаграждение или поощрение материальными подарками за правдоподобность выступления [8, 13, 15, 18], предоставляет возможность самостоятельно выбрать тему доклада [1], обращает внимание на профессиональную потребность успешно скрывать эмоции (например, в ходе разъяснительной беседы с медсестрами в эксперименте П. Экмана [7]). Реципиенты в основном мотивируются возможностью проверки своей способности к распознаванию лжи, поэтому могут привлекаться к участию в эксперименте добровольно.
3. Доступ к информации, которую передает коммуникант. В рамках этой группы экспериментов исследователи изучали, на какую информацию, прежде всего, обращает внимание распознаватель, какие каналы информации о поведении коммуниканта являются наиболее и наименее информативными, как влияют различные типы установок на успешность распознавания лжи и т.д. В одном из экспериментов испытуемым демонстрировались выступления коммуникантов в форматах видеозаписи без звука, со звуком, или одной речи без изображения [10]. В другом исследовании коммуникант демонстрировался в полный рост, по пояс, либо только лицо [7]. В исследовании О'Салливан [19] реципиентам демонстрировались две видеозаписи, в которых коммуникант выражает противоположные мнения относительно одного вопроса. Это делалось для того, чтобы реципиенты могли увидеть «правдивое» поведение испытуемого и иметь «точку отсчета» при принятии своего решения.
С помощью этой группы экспериментальных планов было установлено, что реципиенты склонны обращать внимание на лицо и ошибаться в своих оценках правдивости коммуниканта из-за того, что лицо контролировать легче, чем позу и жесты. При распознавании лжи наиболее информативным каналом является психолингвистические характеристики речи. Установлено также, что большая часть распознавателей характеризуется «установкой на правду», то есть склонна в большей степени доверять выступлениям коммуникантов [6-7, 10, 19].
4. Степень вовлечения реципиентов во взаимодействие с коммуникантом. В этой группе экспериментальных планов изучается влияние приближенных к реальным ситуациям общения на успешность распознавания лжи. Распознаватели могут привлекаться непосредственно к разговору с коммуникантом, находиться рядом с человеком, проводящим интервью, или наблюдать за общением по экрану монитора в соседней комнате [11, 14]. Другим вариантом этого экспериментального плана является распознавание письменной лжи в ситуации онлайн-чата, переписки по электронной почте, или по текстовым сообщением без возможности задавать уточняющие вопросы [17].
В этих экспериментах было установлено, что непосредственное взаимодействие с коммуникантом незначительно снижает уровень распознавания лжи, поскольку реципиент отвлекается на обратную связь и формулирование вопросов, что негативно влияет на концентрацию внимания распознавателя. При распознавании лжи по письменным сообщениям наблюдается обратная тенденция - непосредственное взаимодействие с коммуникантом улучшает (но также несущественно) уровень распознавания лжи из-за возможности уточнения полученной информации [14, 17].
Приведенные экспериментальные планы демонстрируют различные пути, с помощью которых исследователи пытаются повысить степень валидности стимульного материала, созданного в лабораторных условиях. Однако ни один из описанных экспе-
риментальных планов не проверялся статистическими методами обработки данных на наличие различий между правдивыми и ложными сообщениями.
В психолингвистике описывается ряд объективно доступных фиксации признаков, отражающих процесс порождения устного высказывания в терминах рассогласования внутренней и внешней речи по которым можно различить истинные и ложные сообщения. В частности, отмечается, что правдивые сообщения по сравнению с ложными, характеризуются меньшим темпом речи, меньшим количеством нерелевантных повторов слов и фраз, оговорок, слов со значением семантической безисключительно-сти, отрицаний, «заполнителей пауз», сравнительно большей длиной предложений, большим количеством уточнений и т. д. [4-5].
Можно предположить, что если созданные в лабораторных условиях сообщения будут отличаться по ряду выбранных психолингвистических параметров, то эти сообщения являются валидным инструментом для установления уровня успешности распознавания лжи в дальнейших исследованиях.
Метод. Предложенный подход к порождению ситуации введения в заблуждение базируется на эмоциональной значимости темы выступления для коммуниканта. Для того чтобы создать ситуацию дезинформации было отобрано 25 человек, которые имеют серьезное увлечение или убеждение (вегетарианцы, патриоты, поклонники определенного музыкального направления и т.д.). Им было предложено сначала рассказать об объекте, который их интересует. А потом высказаться относительно него в негативной форме. Например, вегетарианец сначала рассказывал о преимуществах такого питания, а затем убеждал, что он очень любит мясные блюда и совсем не понимает тех, кто отказывается употреблять мясо. Все выступления фиксировались с помощью видеоаппаратуры. От каждого испытуемого было получено 4 типа записей: спонтанная правда, спонтанная ложь, подготовленная правда, подготовленная ложь. В целом, было получено 100 видеозаписей продолжительностью от минуты до четырех минут каждая (что соотносится со средней продолжительностью видеозаписей в зарубежных исследованиях, которая составляет 52 секунды) [10].
Для доказательства валидности полученных записей в правдивых и дезинформационных выступлениях были посчитаны отдельные единицы высказывания и установлены статистические различия между ними с помощью Ькритерия Стьюдента (для зависимых выборок). В качестве зависимых переменных были выбраны следующие: темп речи (отношение количества слов до времени выступления), количество семантически нерелевантных повторов, количество «заполнителей пауз» («э», «ну» и др.), количество незавершенных слов, фраз, количество оговорок, средняя длина предложения, количество уточнений, количество слов со значением семантической безисклю-чительности («всегда», «никогда», «единственный» и др.), количество отрицаний, коэффициент дистанцирования (отношение местоимений первого лица «я», «мы» к местоимениям второго и третьего лица («ты», «вы», «они» и др.).
Результаты. Общие различия между истинными и ложными сообщениями, полученные с помощью методов психолингвистического анализа, представлены в таблице 1. В подгруппах спонтанных и подготовленных высказываний получены аналогичные данные.
Таблица 1 - Общие различия между правдивыми и ложными сообщениями
Темп речи Количество семантически нерелевантных повторов Количество «заполнителей пауз» Количество незавершенных слов, фраз Количество оговорок Средняя длина предложения (количество слов) Количество уточнений Количество слов со значением семантической без-исключительности Количество отрицаний Коэффициент дистанцирования
Правдивые сообщения (средние показатели в группе) 2,01 2,05 8,07 1,02 1,25 15,76 1,77 1,78 4,39 2,8
Ложные сообщения (средние показатели в группе 2,32 2,39 7,84 1,48 1,34 15,08 1,3 2,91 6,68 1,43
Значенне критерия Стью-дента для зависимых выборок 2,84 2,47 0,63 2,76 1,3 2,04 3,3 3,69 3,12 3,41
Уровень значимости различий р<0,01 р<0,05 - р<0,01 - р<0,05 р<0,01 р<0,01 р<0,01 р<0,01
Как видно из таблицы 1, правдивые сообщения статистически значимо отличаются от ложных меньшим темпом речи ^=2,84; р<0,01), меньшим количеством семантически нерелевантных повторов ^=2,47; р<0,05), незавершенных слов и фраз ^=2,76; р<0,01), относительно большей средней длиной предложения ^=2,04; р<0,05), большим количеством уточнений ^=3,3; р<0,01), меньшим количеством отрицаний ^=3,12; р<0,01) и слов со значением семантической безисключительности ^=3,69; р<0,01), а также коэффициентом дистанцирования: более частым употреблением местоимений первого лица по сравнению с местоимениями второго и третьего лица ^=3,41; р<0,01). Также правдивые сообщения отличаются от дезинформационных на уровне тенденции большим количеством «заполнителей пауз», а также меньшим количеством оговорок.
Меньшее количество «заполнителей пауз» в дезинформационных сообщениях можно объяснить спецификой их порождения, ведь для лиц в ситуации введения в заблуждение характерно увеличение темпа речи как проявление страха быть прерванным собеседником, упрощение семантической организации предложений, «телегра-фичность» высказываний [5]. Поэтому в некоторых выступлениях испытуемых можно было наблюдать более плавную речь при введении в заблуждение как реализацию намерения быстро и кратко донести информацию собеседнику, что и отразилось на полученных результатах.
В целом, результаты сравнения правдивых и ложных сообщений методами психолингвистического анализа доказывают валидность предложенного подхода к порождению дезинформационных сообщений в лабораторных условиях. Таким образом, полученные сообщения могут в дальнейшем демонстрироваться испытуемым с целью установления их уровня успешности распознавания лжи.
Выводы. Изучение способности личности к распознаванию лжи является актуальной задачей современной психологии. Однако эта область исследований связана со сложностями при отборе стимульного материала для демонстрации испытуемым. Созданные в лабораторных условиях видеозаписи часто подвергаются критике со стороны ученных из-за своей низкой валидности, что, в свою очередь, приводит к поиску путей создания экспериментальных планов приближенных к ситуации реальной коммуникации.
Предложенный подход к порождению ложных сообщений, базирующийся на эмоциональной значимости темы выступления для коммуниканта, проверялся методами психолингвистического анализа. Таким образом, была доказана его валидность и релевантность поставленной задачи: установлению уровня успешности распознавания лжи.
Список литературы:
1. Гулевич, О.А. Роль профессионального опыта в распознавании лжи / О.А. Гулевич, А.В. Стукалина // Вопросы психологии. - 2011. - № 6. - С. 57-66.
2. Жуков, Ю.М. Методологический анализ исследования неискренности / Ю.М. Жуков, Д.В. Хренов // Мир психологии. - 1999. - № 3. - С. 219-230.
3. Кривошлыков, И. А. Исследование способностей к распознаванию лжи в подростковом, юношеском и зрелом возрастах // Современные исследования социальных проблем [Электронный ресурсс]. - 2012. - № 9 (17). - URL: http://cyberleninka.ru/article/n/issledovanie-sposobnostey-k-raspoznavaniyu-lzhi-v-podrostkovom-yunosheskom-i-zrelom-vozrastah
4. Носенко, Е.Л. Сприйняття суб'ектом Ыформацп як загрозливоТ / Е.Л. Носенко, М.В. Нестеренко // Педагопка i психолопя. - 1998. - № 3. - С. 90-99.
5. Носенко, Э.Л. Особенности речи в состоянии эмоциональной напряженности. - Днепропетровск: Изд-во ДГУ, 1975. - 132 с.
6. Фрай, О. Ложь: 3 способа выявления. Как читать мысли лжеца. Как обмануть детектор лжи. - СПб.: Прайм-Еврознак, 2006. - 288 с.
7. Экман, П. Психология лжи. - СПб.: Питер, 2000. - 272 с.
8. Ask, K. Individual Determinants of Deception Detection Performance: Need for Closure, Attributional Complexity and Absorption / K. Ask, P.A. Granhag // Gothenburg Psychological Reports. - 2003. - № 1. - P. 2-14.
9. Baker A., Brinke, L., Porter S. Will get fooled again: Emotionally intelligent people are easily duped by high-stakes deceivers / A. Baker, L. Brinke, S. Porter // Legal and Criminological Psychology. - 2012. - D0I:10.1111/j.2044-8333.2012.02054.x
10. Bond, C. F., DePaulo B. Accuracy of Deception Judgments / C.F. Bond, B. DePaulo. - Personality & Social Psychology Review, 2006. - P. 214-234.
11. Ekman, P.Who can catch a liar? / P. Ekman, M. O'Sullivan // American psychology. - 1991. - № 9. - P. 913-920.
12. Ekman, P. Why don't we catch a liar? // Social research. - 1996. - Vol. 65. -P. 802-817.
13. Ekman, P. A few can catch a liar / P. Ekman, M. O'Sullivan, M.G. Frank // Psychological Science. - 1999. - Vol. 10. - P. 263-266.
14. Hartwig, M. Deception detection: Effects of conversational involvement and probing / M. Hartwig, P.A. Granhag, L.A. Stromwall // Gothenburg Psychological Reports. - 2002.
- № 4. - P. 11-23.
15. Hurd, K. Decoding deception: a look at the process / K. Hurd, , P. Noller // Journal of Nonverbal Behavior. - 1988. - № 12 (3). - P. 217-233.
16. Johnson A. Female deception detection as a function of commitment and self-awareness / A. Johnson, A. Barnacz, P. Constantino // Personality and Individual Differences. - 2004. - DOI:10.1016/j.paid.2004.01.011
17. Masip, J. Defining deception / J. Masip, E. Garrido, C. Herrero // Anales de psicologia. - 2004. - № 1. - P. 147-171.
18. O'Sullivan, M. The effect of comparisons on detecting deceit / M. O'Sullivan, P. Ekman, V. Wallace // Journal of nonverbal behavior. - 1988. - № 12 (3). - P. 203-215.
19. O'Sullivan, M. The wizards of deception detection / M. O'Sullivan, P. Ekman // The detection of deception in forensic contexts / ad. by P.A. Granhag. - New York: Cambridge. - 2004. - P. 269-286.
20. Vrij A. Outsmarting the Liars: Toward a Cognitive Lie Detection Approach // Current Direction in Psychological Science. - 2011. - Vol. 20, № 1. - P. 28-32.
List of references:
1. Gulevich, O.A. The role of professional experience in lie detection / O.A. Gulevich, A.V. Stukalina // Voprosy psihologii (The questions of psychology). - 2011. - № 6. - P. 57-66.
2. Zhukov, J.M. Methodological analysis of research of insincerity / J.M. Zhukov, D.V. Hrenov // Mir psihologii (The world of psychology). - 1999. - № 3. - P. 219-230.
3. Krivoshlykov, I.A. Study ability to detect deception in teenage, youthful and mature age // Sovremennye issledovanija social'nyh problem (Current research of social problems). - 2012. - № 9(17). -URL: http://cyberleninka.ru/article/n/issledovanie-sposobnostey-k-raspoznavaniyu-lzhi-v-podrostkovom-yunosheskom-i-zrelom-vozrastah
4. Nosenko, E.L. Subject's perception of information as a threat / E.L. Nosenko, M.V. Nesterenko // Pedagogika i psihologija (Pedagogy and Psychology). - 1998. - № 3. - P. 90-99.
5. Nosenko, E.L. Features of speech in a state of emotional tension. - Dnepropetrovsk: DGU, 1975. - 132 p.
6. Vrij, O. Detecting lies and deceit. Pitfalls and opportunities^ - SPb.: Prajm-Evroznak, 2006. -
288 p.
7. Ekman, P. Telling liesro - SPb.: Piter, 2000. - 272 p.
8. Ask, K. Individual Determinants of Deception Detection Performance: Need for Closure, Attribu-tional Complexity and Absorption / K. Ask, P.A. Granhag // Gothenburg Psychological Reports. - 2003. - № 1. - P. 2-14.
9. Baker A., Brinke, L., Porter S. Will get fooled again: Emotionally intelligent people are easily duped by high-stakes deceivers / A. Baker, L. Brinke, S. Porter // Legal and Criminological Psychology. -2012. - DOI:10.1111/j.2044-8333.2012.02054.x
10. Bond, C. F., DePaulo B. Accuracy of Deception Judgments / C.F. Bond, B. DePaulo. - Personality & Social Psychology Review, 2006. - P. 214-234.
11. Ekman, P.Who can catch a liar? / P. Ekman, M. O'Sullivan // American psychology. - 1991. -№ 9. - P. 913-920.
12. Ekman, P. Why don't we catch a liar? // Social research. - 1996. - Vol. 65. - P. 802-817.
13. Ekman, P. A few can catch a liar / P. Ekman, M. O'Sullivan, M.G. Frank // Psychological Science. - 1999. - Vol. 10. - P. 263-266.
14. Hartwig, M. Deception detection: Effects of conversational involvement and probing / M. Hartwig, P.A. Granhag, L.A. Stromwall // Gothenburg Psychological Reports. - 2002. - № 4. - P. 11-23.
15. Hurd, K. Decoding deception: a look at the process / K. Hurd, , P. Noller // Journal of Nonverbal Behavior. - 1988. - № 12 (3). - P. 217-233.
16. Johnson A. Female deception detection as a function of commitment and self-awareness / A.
Johnson, A. Barnacz, P. Constantino // Personality and Individual Differences. - 2004. -DOI:10.1016/j.paid.2004.01.011
17. Masip, J. Defining deception / J. Masip, E. Garrido, C. Herrero // Anales de psicologia. - 2004. - № 1. - P. 147-171.
18. O'Sullivan, M. The effect of comparisons on detecting deceit / M. O'Sullivan, P. Ekman, V. Wallace // Journal of nonverbal behavior. - 1988. - № 12 (3). - P. 203-215.
19. O'Sullivan, M. The wizards of deception detection / M. O'Sullivan, P. Ekman // The detection of deception in forensic contexts / ad. by P.A. Granhag. - New York: Cambridge. - 2004. - P. 269-286.
20. Vrij A. Outsmarting the Liars: Toward a Cognitive Lie Detection Approach // Current Direction in Psychological Science. - 2011. - Vol. 20, № 1. - P. 28-32.
